Space Whale

А для Бриггса, упавшего на четвереньки, открывается новая безумная картина. Пир на телах Томса и Кученка: два друга лежат в необъятной и всё увеличивающейся багровой луже под несколькими чудовищами, которые жуют поверженных солдат. Ещё живой Кученок, хотя уже и с невидящим глазом – вместо второго и вовсе зияет дыра, – накрывает собой тело мёртвого товарища. Уродливая родинка на его щеке выглядит ещё хуже, чем обычно. Сумка с медикаментами разорвана и растоптана, как и её содержимое, а свой пулемёт боец так и не выпустил из рук, которые лежат с оружием в паре метров отдельно от хозяина.

Джозеф может как угодно недолюбливать солдатню, но такой участи не заслуживает никто.

Мужчина разворачивается, и видит перед собой голову их подрывника. Жутко подумать, но каких-то двадцать минут назад эта голова была полна жизни, дышала и была слегка розовой от духоты помещения. Теперь же Бриггсу нужно только тело этого солдата, которое он находит неподалёку.

У подрывника же должна быть с собой взрывчатка?

Китон сидит с умирающей Сантор. На какое-то время они будто выпали из поля зрения монстров. Кристина знает, что Сантор хватается за её руки от безысходности и неверия в то, что это происходит именно с ней. Также Кристина знает, что держит руки подруги не менее крепко от тех же чувств. Обе понимают, что помочь Китон уже не сможет.

При этом девушка не перестаёт смотреть, что происходит вокруг. Она видела, как из корабля появились офицер и инженер связи. Она очень хочет, чтобы Сантор не видела то, что стало с лейтенантом. Она видела, как Бриггс еле успел увернуться от прыгнувшей на него твари. А ещё она видела, что он сделал после.

Конечно. Никто не носит взрывчатку на себе, кроме идиотов и религиозно поехавших. К счастью – хотя в данном случае к сожалению, – парнишка был нормальным. Но кое-что в подарок Джозефу всё же находится.

Ручные гранаты. Какое бы время ни наступило, как бы прогресс ни развивался, старая добрая «лимонка» по-прежнему остаётся надёжным инструментом для массового убийства.

Джозеф видит, как перед взрывом Кученок шевелит растягивающимися в улыбке губами. А затем тела солдат вместе с их убийцами разрывает на сотни частей.

Бриггса обдаёт мельчайшими кровавыми частичками, которые обжигаются, впиваются ему в кожу, забивают его поры. Это не говоря уже об оторвавшихся конечностях и литрах крови, заливших мужчину с головы до ног. Слишком близко к эпицентру.

Слишком близко.

Джозеф слышит эту мысль в мозгу особенно чётко. Потому что больше Джозеф не слышит ничего. В левом ухе звенит так, будто целый студенческий хор насвистывает гимн чемпионата мира по художественному свисту. И в партере ему сидеть не хочется. Но и уйти нельзя.

Ужасно болят зубы, а в носу настырный аромат ржавчины. Перед глазами мужчины троится, но две вещи он понимает ясно: хорошую и плохую. Хорошая: с десяток уродов он забрал двумя гранами, взятыми с разгрузочного жилета их подрывника (надо не забыть узнать – если будет кому и у кого – как звали паренька). Плохая: к Джозефу проявили интерес остальные. Можно сказать, животный интерес.

Джозеф мысленно кланяется всем поклонникам его юмористического Stand-Up-клуба, справедливо полагая, что это его последняя шутка. Он рад, что она получилась не менее тупой, чем все предыдущие.

Но, похоже, концерт не заканчивается.

Кто-то неожиданно схватывает его за шиворот и кидает в сторону, противоположную от наступающих тварей. Проезжая на пятой точке мимо своего спасителя, Джозеф успевает закатить глаза при виде заляпанного кровью и внутренностями бежевого плаща Детектива. После чего Бриггс оказывается рядом с последними выжившими солдатами – Сантор и Китон. Глаза первой наполнены кровью и слезами, второй – слезами и какой-то глупой детской обидой. Китон, вцепившись в жилет Джозефа, что-то ему кричит, но паровоз в его голове всё ещё отправляется под дружный свист десятка провожающих его умалишённых детей. Кажется, она чем-то сильно недовольна.

Герон отступает к ним. Китон приходится сдаться под напором обстоятельств и отпустить Бриггса. Последние выжившие окружены неизвестными созданиями, а силы, очевидно, покидают даже Детектива. Ну, вот и всё.

Джозеф рад, что всё закончилось достаточно быстро, пусть ему и не нравится, что приходится умирать в космосе. Как он успел выяснить за недолгое время миссии: космос он не любил.

К влажному отвратительному рыку, окружающему солдат со всех сторон, внезапно присоединяется мощный рёв шестнадцати мотор-колёс. Грязно-синий вездеход, предназначенный для передвижения по поверхности Луны, на полном ходу врезается в толпу чудовищ, подминая под себя нескольких из них.

Водитель транспорта резко тормозит и выкручивает руль таким образом, чтобы остановиться правым бортом к окружённым людям. При этом машина задним бампером посылает в полёт ещё пару мерзавцев, один из которых пролетает всего в метре от оглушённого Джозефа.

В открывшейся двери их встречает лицо взрослой – через пару лет пожилой – крупной женщины. Оно в чём-то измазано, но думать о правильном макияже некогда ни ей, ни остальным.

– Внутрь! – кричит она.

И повторять не приходится.

За несколько секунд затишья, Герон и Китон подхватывают раненую и аккуратно закидывают её на задние места. Китон следом запрыгивает туда же. Джозеф с трудом залезает на пассажирское кресло впереди, сбоку от неизвестной женщины.

Бриггс ощущает омерзительный шорох и в спешке – на какую только способен в своём состоянии – закрывает дверь. Но опасность грозила не ему. Он понимает это, когда оборачивается и видит, что одно из существ схватило Детектива за плащ и потянуло в толпу себе подобных. Ловко извернувшись, Герон выскальзывает из верхней одежды, подсечкой валит на пол жуткое создание так, чтобы оно уткнулось мордой ему в левую руку. Энергетический импульс его перчатки завершает дело, и мужчина ныряет головой вперёд в салон вездехода, к ногам девушек. Китон закрывает дверь.

В какой-то степени они в безопасности.

Так полагает Джозеф, пока транспорт не начинает качаться из стороны в сторону.

– Вперёд, вперёд…

Бриггс думает, что кричит. На самом деле, он еле выговаривает слова. Зубы до сих пор болят от взрыва, устроенного им самим.

– Куда? – спрашивает водительница. – Они повсюду! No me jodas!

– Куда-нибудь! – отвечает Китон с заднего кресла. Она зажимает рукой рану на груди Сантор, но это не помогает. Крови вытекает гораздо меньше просто потому, что большая часть уже украшает полы ангара и вездехода.

Машина с визгом трогается с места и двигается по кругу помещения, лавируя между останками лётных аппаратов.

Бриггс, понемногу приходящий в себя, лихорадочно прикидывает, с какой стороны они подлетали. На подступах к порту он видел ворота, которые служат местным КПП. Мужчина знает, где примерно они должны располагаться, но в нужной стене нет никаких дверей. Он их вообще нигде не видит. Зато видит кое-что другое.

– Из чего обшивка? – спрашивает он у женщины-водителя.

– Что?

– Обшивка лунохода. Из чего она?

– Сплав карбида титана и… Maldito sea! Я не помню!

– Взрыв выдержит?

– Что!?

– Я думал, это я оглох, – говорит Джозеф. В действительности, ответ ему не интересен. Другого выхода всё равно нет. – Здесь же есть герметичный люк в полу?

– Да, да! Эти две кнопки – внутренний и внешний контур. Ещё есть люк в крыше, за него – эти кнопки. Что ты… – женщина замечает действия Бриггса, – Caray! Ты совсем рехнулся!?

– Нельзя совсем рехнуться. Всегда есть ещё ступени вниз, – говорит Джозеф, открывая внутренний контур люка, расположенного внизу, между передними сидениями.

Внутри у одной из стен небольшого квадратного короба уютно располагается механический кран с рукоятью-щипцами. Этот малыш поднимал на борт породы и камни с поверхности. Сейчас такими уже не пользуются, но собирать новые луномобили гораздо дороже, чем просто не использовать рудимент в старых.

Затем Джозеф резко хватает руль транспорта и выворачивает его на себя, направляя машину на глухую стену, пробить которую не выйдет ни при каких условиях. Но чуть выше, на протяжении всей стены – как в аэропортах – располагается длинное окно, позволяющее прибывшим и отбывающим насладиться красотами пейзажа. Именно это окно – их единственный шанс на успех.

Шанс невелик, даже очень.

Но он единственный.

До столкновения со стеной секунд пятнадцать, не больше.

У Джозефа ещё есть одна граната. Последняя «Ф-1» их подрывника. Мужчина срывает чеку и держит лимонку, плотно обнимая рукой её корпус.

До стены около десяти секунд.

Бриггс бросает гранату в открытый люк, предназначенный для поднятия на борт лунного мусора, который кто-то может посчитать важным, и закрывает внутреннюю заслонку.

До стены остаётся секунд семь.

Вокруг все кричат. Сам Детектив теряет самообладание, хотя и заметно меньше остальных. Джозеф никого не слушает. Во-первых, он в принципе плохо слышит левым ухом. Во-вторых, он сосредоточенно отсчитывает время в голове. Ошибиться нельзя.

До стены приблизительно пять секунд.

Джозеф со всей силы – как будто это что-то изменит – бьёт по кнопке внешнего контура люка.

Через полсекунды под машиной гремит оглушительный взрыв и транспорт взмывает в воздух на добрых несколько метров. На всей скорости вездеход выбивает окно космопорта и вылетает наружу.

Внутри салона полная неразбериха. Детектив прижимает девушек к сидениям. Водительница не отпускает руль. Джозефу кажется, будто он смеётся тому, что всё получилось. На самом деле, у него даже нет ресурсов в лёгких, чтобы веселиться.

Единственное, что он не предусмотрел, это посадка.

Жёсткий удар разбрасывает людей по нутру лунохода. Машина после приземления преодолевает ещё сотню метров на чистой инерции.

Примерно минуту стоит тишина, перебиваемая редкими охами-вздохами, что говорит лишь о том, что полёт прошёл успешно, без потерь. Ещё немного времени уходит на то, чтобы понять, что их судно приземлилось аккурат на колёса, число которых, судя по компьютерной сводке, уменьшилось на три штуки.

Джозеф устало проводит рукой по спутанным волосам ото лба к затылку, прорываясь сквозь узелки. Его любимую бейсболку, скорее всего, отнесло взрывом, и теперь она лежит в одиночестве или принадлежит одному из гадов. Они же вроде были в одежде?

Джозеф улыбается.

– Чем ты думал? – спрашивает Китон. – Ты же мог убить нас всех!

– Я думал, что спас нас. Не надо благодарностей.

– Ты чуть не взорвал нас! А Томса? Кученка? Ты тоже так спасал?

Вот что она кричала ему, перед тем, как их подобрали. Джозеф смотрит на Китон, и понимает, что девушке пришлось смотреть на героический подрыв тел её товарищей, используемых в качестве приманки. Он мог бы ответить, что они уже были мертвы, но это лишь частичная правда.

– Уже неважно, – отвечает мужчина. – Мы живы, сейчас это главное. Куда больше меня волнует, что за твари на нас напали?

Китон понемногу успокаивается. Похоже, до неё доходит, что сделанного не изменить, но Сантор и их самих ещё можно спасти. Если понять, что происходит и действовать сообща.

Девчонка молодец, крепкая. Не до конца истеричка.

– Так кто это такие? Заключённые? – спрашивает Джозеф.

– Нет, – отвечает Детектив. – На них была форма служащих порта. Охранники, уборщики, диспетчеры и остальные.

– Это – Жевуны, – бормочет Китон.

Девушке не впервой видеть, как к ней оборачиваются все головы поблизости, но когда лица присутствующих перемазаны кровью, эпизод выглядит особенно сюрреалистично.

– Жевуны, – повторяет она. – Так звали людей в «Волшебнике Изумрудного города», которые встретились Элли по прибытии.

Если в недоумённых выражениях что-то и изменилось, то в ненужную для Китон сторону. Неловкая пауза рушится Джозефом:

– Незачем гадать кто или что. У нас есть подруга из их числа.

Бриггс отворачивается от Китон к женщине, что спасла их.

– Ну же, не стесняйтесь! Расскажите нам, что за хрень это там была?

– Я не знаю.

В салоне возникает неловкое молчание.

– Что значит, вы не знаете? – Джозеф улыбается. Но улыбка натужная, чересчур растянутая. Мужчина едва держит себя в руках. – Это мы прилетаем бог знает куда, без информации, без предупреждения. Умираем, не успев сойти с корабля. Вот мы – не знаем, что это было. А вы – знаете. И мы очень хотим узнать тоже.

– Я же говорю, я не знаю.

– Дерьмо! – кричит Бриггс, отворачиваясь к окну.

Женщина далеко не хрупкого телосложения, но всё же ей некомфортно. И это чувствуют все.

– Как вас зовут? – спрашивает Детектив.

– Мария, – отвечает она. – Мария Альварез. Главный лунный инженер.

– Приятно познакомиться, Мария. Меня зовут Артур Герон. Справа от вас Джозеф Бриггс, инженер связи. Девушки – члены спасательного отряда сил специального назначения, прибывшего с целью эвакуировать выживший персонал, Кристина Китон и… Мило Сантор.

– А вы?

– Детектив.

Мария бросает беглый взгляд на мужчину. В нём нет ни злости, ни отвращения, которые так привык видеть Артур. Только чистый интерес.

И невыносимая усталость. Так бывает, когда не спишь несколько суток. А если добавить сюда тот стресс, который ей пришлось пережить, то её запросто можно понять.

– Понятно. И что дальше? Куда? – наконец спрашивает Альварез.

– Считаю, что наша цель не изменилась. Нам нужно попасть в Административную башню Лунной тюрьмы, – говорит Герон. – Согласны?

Сложно сказать, кто именно согласен, кто – нет, но сил спорить точно ни у кого в салоне нет. Пилотов среди выживших нет, поэтому если бы они пробились к звездолёту, по пути перебив всех гадов – домой им всё равно не улететь.

Единственный вариант – найти помощь среди местных выживших, которые, судя по всему, нуждаются в помощи сами.

– Да. Думаю, там укрылись выжившие. Более безопасного места на Луне нет.

– Спасибо, что помогли нам, – говорит Китон.

Альварез заводит заглохший вездеход, не отвечая и не оглядываясь на свою собеседницу. В повисшей тиши глухо ревут оставшиеся в строю моторы.

– Я хотела уехать, – голос женщины хрипит и срывается, а затем опять замолкает. Да и что тут добавить?

– Но не уехали, – заканчивает Китон, кладя руку на плечо женщины. – Спасибо.

– До пункта назначения несколько часов, – говорит Детектив. – По пути вы расскажите всё, что знаете. Так, Мария?

Мария Альварез сглатывает подступившие слёзы. Прокашливается. Выворачивает рулевое колесо, выводя транспорт на более плотную и качественную дорогу. И начинает говорить.

Эпизод 5

В машине уже около часа царит полное безмолвие. Главный лунный инженер рассказала всё, что знала. К сожалению, знала она немного, но даже той крупицы, поведанной отряду с Земли, хватило, чтобы погрузить каждого в долгую непростую думу.

По словам Альварез, она редко покидает стены Лунной тюрьмы, но была вынуждена отправиться в космопорт в связи с какой-то поломкой. Спустя несколько часов после её прибытия в порт случилась первая атака: она видела, как знакомый ей уборщик упал и скорчился от невыносимой боли, а когда к нему подбежали на помощь, вцепился в шею ближайшего охранника. Нападавшего тотчас же оттащили, но укушенный в течение двух-трёх минут сам преобразился в такого же монстра. Правда, тогда с кожей у них всё было в порядке. «Растаяли» они позже.

Но сам процесс был запущен.

Через два часа осталась лишь небольшая группа выживших под предводительством Альварез. Из Административной башни, где диспетчером работает сын Марии, поступило очень скверного качества аудиосообщение о начавшемся бунте. Судя по тому, что им удалось услышать, там творилось тоже самое. От Директора пришло указание в соответствии с протоколами карантина уничтожить все корабли, чтобы не допустить попадания вируса на планету. В том, что это какой-то новый вирус – все сошлись быстро. А затем связь пропала совсем. И между пунктами на Луне, и тем более с Землёй.

Тогда местные взялись за выполнение приказа. Мария собирала взрывчатку из подручных средств, а затем руководила операцией из комнаты охраны. Вылазка оказалась успешной, если таковой можно назвать потерю жизней всех участвующих.

Оставшись в одиночестве, окружённая лишь кровожадными чудовищами, у неё было всего два выхода. На первый она не была готова и вряд ли когда-то будет, а второй – тот самый вездеход, на котором сейчас едут выжившие. Он был припаркован в одном из гаражей, куда стянулись все монстры после того, как убивать стало больше некого. И добраться до него не представлялось возможным.

Тут-то и появился корабль с Земли. Отвлёк на себя внимание гадов. Мария пробралась к транспорту и хотела уехать, чтобы попасть в Административную башню к остальным выжившим и своему сыну, которые наверняка там. А дальше все всё знают.

Китон же рассказала о своём наблюдении за аномально высокой температурой тела человекоподобных монстров. Детектив подтвердил это, уточнив, что она колеблется от 56 до 60 градусов по Цельсию.

И на этом всё. Больше сведений нет.

Без ответа остаются несколько простых вопросов: что могло вызвать такую реакцию организма, при этом продолжая поддерживать в нём жизнь? И откуда оно взялось?

Теперь каждый разрывается в идеях, пытаясь осмыслить для себя, с чем же они столкнулись. А главное, с чем ещё могут столкнуться.

Альварез едет по одному ей известному маршруту, не сказав ни слова после окончания недолгого, откровенного и откровенно странного рассказа. Её мысли заняты сыном.

Китон притихла сзади, зажимая одной рукой рану на груди Сантор, а другой – целлофановый пакетик. Она хранила его во внутреннем кармане, и только ей одной известно его содержимое. В глазах обеих девушек неживая пустота.

Бриггс вновь вспоминает об экспериментах над заключёнными, о которых ещё перед вылетом безмятежно разглагольствовали Томс и Кученок. Он никому не говорит, но догадывается, что все ответы – или хотя бы большинство из них – скрываются в документах, за которыми его сюда направили. Теперь он точно уверен, что это не просто бумажки.

Пока никто не раскрыл его роли в текущей миссии, – хотя и кажется, что в нынешних реалиях долго скрывать правду не получится, – Джозеф решает по-прежнему держать всё в тайне. По крайней мере, пока не появится обратной необходимости.

По гладкому выражению лица Герона нереально предположить, о чём он думает, но Бриггс знает, что Детектив точно так же, как и он сам, прикидывает их дальнейшую линию действия. Потому как первоначальная перечёркнута на корню.

Солдатам об этом прямо никто не говорил, но, разумеется, потери подразумевались. Тем не менее мало кто мог представить, что отряд лишится двенадцати человек из пятнадцати, включая двух пилотов, на самой первой точке их маршрута.

Одиннадцать. Конечно, одиннадцать человек – Сантор ещё дышит.

Джозеф быстро оглядывается назад, на бледное лицо Китон, и возвращает внимание к безжизненному серому пейзажу, проплывающему за окнами двигающейся машины.

Двенадцать.

После ещё одного спокойного часа в пути случается непредвиденное: машина трясётся сильнее обычного.

– Что происходит? Что-то сломалось? – спрашивает Китон.

– Может неровный участок, – предполагает Бриггс.

– Нет, – отвечает Альварез, судорожно осматривая панель приборов. – Дорогу мы бы и не заметили, а вот поломка возможна. Но я не вижу, чтобы что-то было нестабильно. Не понимаю…

– Взрыв мог повредить что-то, – говорит Китон. – Молодец, Джозеф!

– Если б я что-то взорвал, мы бы до сих пор стояли на том самом месте. В лучшем случае.

В салоне медленно поднимается градус паники, так как мало кому хочется оказаться в сломанном транспорте посреди Луны и без скафандров.

– Остановитесь.

Голос Детектива звучит мягко, но в то же время очень принудительно.

– Зачем? Если что-то сломалось, то уж лучше ехать пока едем, чтобы подобраться поближе…

– К тюрьме? Ваш вопрос «зачем?» уместнее здесь. Пешком мы и двадцати метров не пройдём, поэтому не важно, где мы застрянем. Пожалуйста, остановитесь.

Альварез слушается и останавливает вездеход. Тянется рукой, чтобы заглушить двигатели, но Джозеф её останавливает.

– Не надо.

Спустя несколько секунд все понимают, чего хотел добиться Детектив: становится ясно, что трясётся не луноход. Трясётся сама Луна.

– Подземные толчки, – говорит Герон.

– Лунотрясение? Но как? Я читала о них… Их сила не так велика, чтобы мы… – Китон беспокоится больше, чем от мысли о поломке их машины.

– Вообще-то, это не самое странное, – говорит Альварез. – Обычно такое на Луне случается крайне редко, но за последние двое суток это уже пятый или шестой случай. Мы списывали их на возможные взрывы. В свете случившегося, это вполне могло быть правдой. Но, пожалуй, да, они гораздо сильнее, чем должны быть.

– Такая частота и сила… Но ведь это невозможно?

– Как по-вашему, то, что мы видели на станции прибытия, возможно? – спрашивает Герон.

Китон открывает рот, но осекается на полуслове. Что она должна и, главное, что она может ответить? То, что видела она – точно нереально. А что видели другие?

Через минуту буйство почвы проходит. Вездеход продолжает свой путь. Больше никаких неожиданностей не предвидится.

– А вот теперь мы в заднице, – говорит Бриггс, озвучивая мысли всех пассажиров.

Оставив позади долгие километры и часы дороги, транспорт останавливается перед стенами Лунной тюрьмы, единственные ворота которой погребены под завалом, бывшим когда-то двумя высотными сторожевыми башнями.

Эпизод 6

Лунная тюрьма представляет из себя круглую крепость с прочными двойными стенами на границах и между отдельными секторами. Выполнены они из рекомендуемых сплавов для космических строений. Внутренние перегородки тянутся от внешних и впадают прямиком в Административную башню. А по периметру территории высятся оранжевые металлические столбы – генераторы мини-версии Купола Державина, использующегося на Земле. Местный купол также имитирует пригодную для жизни атмосферу и защищает поверхность от воздействия космического мусора и радиации.

Всего в тюрьме четыре сектора: A, B, C, D. Чем тяжелее преступление, тем дальше от начала алфавита помещается заключённый. Сектор D населяют приговорённые к смертной казни или нескольким пожизненным.

В каждом из изолированных секторов стоят отдельные помещения, служащие для многообразных целей: содержание и питание персонала, медблок, библиотеки, кинотеатры, даже церкви для различных религий и многие другие. Все строения соединены узкими проходами сообщения на случай неполадок с куполом. Тем же целям служит и внутренняя герметизация зданий, которая автоматически включается при отключении внешнего энергетического поля. Изолированными от остальных остаются только корпуса с заключёнными.

Некоторые функциональные здания, такие как медпункты и столовые, строятся в каждом секторе. Другие – в единичном числе. Например, гараж для транспорта базируется в секторе A, а спортивный комплекс для персонала – в секторе D.

Разделения на женщин и мужчин по секторам нет, все живут вместе. Но есть строгое ограничение по распределению внутри конкретных камер. Во избежание конфликтов и изнасилований. И учитывая, какие иногда попадаются дамы, ещё не понятно, кому из разных гендеров в таком случае не повезёт больше.

Обо всём этом (кроме пункта про изнасилование) Китон читала в рекламном буклетике ещё в детстве, но вряд ли она тогда могла представить, что когда-нибудь окажется перед картинкой с обложки в полный размер. Более того, она вообще никогда бы не подумала, что попадёт в ситуацию, когда ей очень сильно захочется на другую сторону грозных врат.

И тем не менее, это происходит здесь и сейчас.

Голова девушки рвётся, словно фейерверк в тесном герметичном аквариуме: сотни обжигающих осколков, которым не удаётся удалиться друг от друга. Мозг нагревается, что старенький компьютер. Он силится, но всё ещё не может полностью принять всё то, что произошло.

Это могло случиться в кино, книге, ещё чёрт знает где, но только не в жизни. И уж точно не с ней. С самым обычным человеком такое никогда не произойдёт.

Беспорядочные мысли возникают из яркого и одновременно с тем смутного чувства нереальности, в котором же и тухнут.

Она не могла видеть его.

Мёртвое тело она и Детектив Герон переложили за кресла, в некое подобие багажника. Это стоило Кристине героических моральных трудов, но кое-что ей пришлось понять: чтобы выжить, нужно двигаться дальше. Физически и умом.

Именно так поступают Артур и Джозеф, и им теперь всё ни почём. Бриггс снова успокоился после своего срыва. Герон как будто вообще ничего не заметил. На его лице сохраняется маска, надетая им ещё на Земле. Лет двадцать назад.