Волчицы

– Может быть, уже хватит этой таинственности, генерал, – недовольно сказал профессор. – Когда мы, наконец, узнаем, что это за объект?

– Прямо сейчас, – ответил Сабуров. – Идемте. Господин директор, сначала мы осмотрим груз номер два. Показывайте дорогу.

Все поднялись со своих мест и последовали за генералом и директором филиала к выходу.

Плотников проводил всю группу в одиннадцатый бокс, в центре которого стоял большой деревянный ящик. Тут же находился уже немолодой капитан и четверо вооруженных солдат в камуфляжной форме. На форме солдат отсутствовали знаки различия и шевроны с эмблемами, по которым можно было бы определить их принадлежность к какому-либо роду войск. Эти бойцы сопровождали груз, который привез генерал. Даже непрофессионалы сразу могли бы заметить, что парни далеко не первый год несут службу, видимо, контрактники и вряд ли рядовые.

– Открыть, – приказал Сабуров, указав на ящик.

Капитан кивнул своим бойцам, те сняли с ящика тяжелую крышку.

– Прошу вас подойти ближе, – произнес генерал.

Биологи приблизились к ящику. Внутри лежал труп крупного животного. Никто из присутствующих не смог бы с уверенностью сказать, к какому виду относится это животное. Его голова напоминала волчью, но величиной неизвестный зверь был со взрослого медведя. Самое же удивительное заключалось в том, что по всем признакам при жизни это животное явно было прямоходящим, подобно человеку.

– Что это? – недоуменно спросил Якимовских.

– Это и есть ваш генетический материал, – ответил Сабуров.

– Но что это за зверь? – спросил один из генетиков. – Никогда не видел ничего подобного.

– Дело в том, что это не совсем животное, – пояснил генерал. – При жизни он был еще и человеком.

– Что?! – воскликнули все в один голос.

– Что за шутки, генерал? – нахмурился Якимовских.

– Разве я похож на шутника? – сурово отозвался Сабуров. – Перед вами самый настоящий оборотень. При жизни он вел существование в двух обличиях. А вот как ему это удавалось, предстоит выяснить вам. Можете выпотрошить его и порезать на части, но докопайтесь до истины.

Некоторое время биологи молчали, словно осознавая, что генерал действительно не шутит. Затем глава группы задумчиво произнес, разглядывая труп оборотня:

– Что ж, будем работать.

– А чтобы облегчить вам задачу, в вашем распоряжении будет еще один, – сообщил Сабуров. – Только живой. Вернее живая, поскольку это самка.

– Так с этого и надо было начинать! – воскликнул Якимовских. – Можем мы на нее взглянуть?

– Естественно. Для того ее сюда и доставили, чтобы вы досконально изучили эту тварь. Она в полном вашем распоряжении. Идемте.

Все перешли в девятый блок. В самом центре просторного зала стоял большой контейнер на колесах. Фанерные стенки контейнера подрагивали, он чуть покачивался на рессорах – внутри угадывалось присутствие живого существа.

– Открыть, – снова распорядился Сабуров.

Прибывшие с ним солдаты быстро отвернули винты и сняли переднюю панель. Внутри оказалась железная клетка.

Движимые любопытством ученые подошли ближе. Неожиданно из темной глубины клетки появилось огромное животное и бросилось на решетку. Клетка покачнулась. Все испуганно отшатнулись назад. Стоя на задних лапах, хищница обхватила передними железные прутья, словно силясь раздвинуть их и вырваться на свободу. Черные пронзительные глаза зверя пылали лютой ненавистью, а обнаженные грозные клыки превосходили величиной медвежьи.

– Ну, что скажете? – с иронией спросил Сабуров. – Впечатляет?

– Не то слово, – ошеломленно выдохнул Плотников.

– Значит, это и есть оборотень? – недоверчиво спросил Якимовских. – Если верить вашим словам, он может обернуться человеком.

– Она, – поправил профессора Сабуров. – Это самка. В человеческом облике это молодая девушка. А в ящике лежит ее брат. Понимаю вашу недоверчивость, но я своими глазами видел, как эти существа меняют облик.

– И как же заставить ее снова стать человеком? – поинтересовался один из биологов.

– А это уж выясняйте сами, – ответил Сабуров. – Материал я вам доставил, ваша задача изучить его и пустить в работу.

Биолог покачал головой.

– Ну и выражения у вас, генерал. Все-таки, мы говорим о живом существе.

– Поверьте, если бы эта тварь не была нужна для проекта живой, я с удовольствием разрядил бы ей в голову всю обойму, – жестко произнес Сабуров.

Перехватив удивленный взгляд профессора Якимовских, он пояснил:

– Вдвоем с братцем эти зверюги насмерть разорвали нескольких солдат и еще больше покалечили. Так что будьте осторожны. Капитан Ищеев и его люди будут обеспечивать вашу безопасность во время производимых работ, но все-таки не забывайте, что имеете дело с очень опасным хищником.

Хищница в клетке глухо прорычала, по-прежнему с ненавистью глядя на людей.

– Она понимает, о чем мы говорим? – осторожно поинтересовался Якимовских.

– Может быть. Это вам тоже предстоит выяснить.

К генералу подошел капитан и доложил:

– С КПП сообщили, что приехал профессор Куприянов.

– Проводите его сюда, – распорядился Сабуров.

– Что еще мы должны выяснить? – спросил Якимовских, продолжая прерванный разговор. – Что вообще известно об этом существе?

– Всю информацию, которой мы располагаем на данный момент, вы найдете на диске, – ответил Сабуров. – От себя могу сказать, что это существо наделено неимоверной силой, выносливостью и живучестью, ее организм не подвержен болезням. Вам предстоит выяснить насколько ее иммунная система способна противостоять действию различных вирусов, бактерий, ядов. Проект включает в себя широкую программу исследований.

Генерал принялся терпеливо перечислять все пункты исследовательской программы. Пока он давал разъяснения биологам, вернулся капитан Ищеев в сопровождении высокого худого мужчины в плаще. Длинные русые волосы мужчины, зачесанные набок, плохо скрывали его обширную лысину, а большие круглые очки придавали лицу удивленно-рассеянное выражение. Вообще человек этот имел вид нескладный и даже несколько нелепый.

– Здравствуйте, Борис Васильевич, – приветствовал его Сабуров. – Знакомьтесь, господа, это и есть ваш консультант профессор Куприянов.

– Здравствуйте, – поздоровался Куприянов со всеми сразу.

С восхищением глядя на волчицу, заключенную в клетке, он произнес:

– Вы все-таки поймали ее. А где второй?

– Второго пришлось пристрелить, – сухо сообщил генерал. – Взять его живым не представлялось возможным. Только убив его, мы смогли загнать волчицу в клетку. Так что придется довольствоваться тем, что есть.

Куприянов помрачнел. Тяжело вздохнув, он снова взглянул на волчицу и приблизился к клетке.

– Осторожней, профессор, – предостерег его Сабуров. – Эта тварь сейчас не в лучшем расположении духа. Мне бы не хотелось, чтобы проект внезапно лишился своего единственного консультанта.

Куприянов действительно сильно рисковал. Если бы волчица вдруг выбросила лапу сквозь прутья решетки, понадобилось бы немалое проворство, чтобы увернуться от ее грозных когтей. Однако хищница не проявляла агрессии, хотя в ее черных зрачках по-прежнему бушевало пламя лютой ненависти.

– Она ранена! – воскликнул профессор, заметив слипшуюся от крови шерсть под правой ключицей хищницы. Это пулевое ранение.

– Естественно, – спокойно отозвался Сабуров. – Не так-то просто было загнать эту тварь в клетку. Несколько человек погибло при операции. Я не советую вам, профессор, подходить ближе.

Несмотря на предупреждение, Куприянов еще на шаг приблизился к клетке. Волчица внимательно следила за каждым его движением. В свою очередь внимательно разглядывая зверя, Куприянов вдруг ошеломленно воскликнул:

– Бог ты мой! Да она же беременна!

– В самом деле? – Сабуров пожал плечами. – Не заметил.

– Действительно, – обескуражено подтвердил Якимовских слова коллеги. – Как же я сам сразу не обратил на это внимания?!

– Я должен осмотреть ее, – решительно сказал Куприянов. – Немедленно!

– Немедленно не получится, профессор, – ответил генерал. – Если я правильно вас понял, вы собираетесь войти в клетку. Сначала придется обездвижить эту тварь, а это займет некоторое время.

– Как вы собираетесь ее обездвижить? – насторожился Куприянов.

– Накинем на нее ошейник, намордник, цепи, – пояснил Сабуров и кивком указал на звероловные орудия, лежавшие неподалеку от клетки.

– А более гуманного способа нет? – недовольно спросил Куприянов.

– Только пристрелить, – спокойно и железно ответил генерал. – Никакие транквилизаторы не могут усыпить эту тварь.

– Думаю, мы обойдемся без ваших варварских методов, – сказал Куприянов, внимательно глядя на волчицу.

– Вы собираетесь вот так просто войти в клетку? – осторожно поинтересовался один из биологов.

– Именно так, – решительно ответил Куприянов.

– Я не могу вам этого позволить, – не менее решительно произнес генерал.

– Позвольте коллеге попробовать, – вмешался Якимовских. – Мне кажется, он знает, что делает.

– А мне так не кажется, – возразил Сабуров.

– И тем не менее прошу вас предоставить Борису Васильевичу такой шанс, – настаивал Якимовских.

Он оглянулся на Плотникова, словно ища поддержки. Директор лишь пожал плечами.

Сабуров некоторое время размышлял, глядя на ученых.

– Ну, хорошо, – нехотя согласился он наконец. – Однако предупреждаю, профессор, если мне не понравятся ваши действия, вам придется подчиниться моим требованиям.

– Для начала попрошу убрать отсюда всех лишних, – потребовал Куприянов. – Здесь слишком людно. Не нужно нервировать волчицу. Только вас прошу остаться, мне может понадобиться ваша помощь, – сказал он Якимовских.

Сабуров кивнул Плотникову.

– Займите группу подготовкой оборудования.

Практически всех очень интересовало, что же сейчас будет происходить, однако возражать генералу никто не посмел. Плотников увел всю исследовательскую группу с собой, в блоке остались только Сабуров, Якимовских, Куприянов и капитан Ищеев с солдатами.

– Присутствие солдат обязательно? – недовольно осведомился Куприянов.

– Обязательно, – жестко ответил Сабуров. – Если эта тварь попробует вырваться из клетки, обещаю, что не пожалею для нее патронов. Если вы хотите, чтобы она осталась живой и невредимой, советую еще раз хорошенько подумать, прежде чем что-либо сделаете.

Ничего не ответив, Куприянов снова приблизился к клетке. Волчица все так же внимательно следила за каждым его движением. С трудом профессор заставил себя смотреть в немигающие гипнотические глаза оборотня. Стоя всего лишь в шаге от грозного зверя, профессор вдруг понял, что утратил всю решимость. Он уже совсем не был уверен в своих действиях, более того – начал испытывать страх. И все-таки Куприянов не мог отступить. Наряду со страхом он испытывал чувство вины перед этим странным существом, что наполовину являлось человеком. Что ни говори, а именно с подачи профессора военные так активизировались. Откажись он своевременно от своих амбиций, как отказался Тихий, и волчица не оказалась бы сейчас в столь незавидном положении, остался бы в живых и ее брат. Полковнику хватило мудрости признать свое поражение перед лицом природы, а вот он, Куприянов, не смог этого сделать. Теперь профессор уже и сам был не рад, что все так случилось. Он абсолютно не знал, какие цели преследует военное ведомство, но подозревал, что теперь весь проект очень далек от его первоначальных исследований. Но сделанного уже не воротишь и профессор считал своим долгом хоть как-то помочь волчице, хотя бы попытаться, и этим облегчить собственную совесть. Будь, что будет, но варварства он не допустит.

– Послушайте, Маша, – неуверенно произнес Куприянов, обращаясь к волчице, – я знаю, вы понимаете меня…

Ему показалось, что во взгляде волчицы появился интерес. Это слегка приободрило профессора.

– Я не враг вам, – продолжал он. – Я лишь хочу помочь. Прошу вас, Маша, доверьтесь мне.

Куприянов осторожно шагнул вперед и несмело протянул руку. Волчица стояла, все так же, не шевелясь, и внимательно смотрела ему в глаза.

Сабуров взглянул на капитана. Тот кивнул солдатам. Бойцы бесшумно вскинули автоматы, взяв оборотня на прицел.

Пальцы профессора осторожно коснулись жесткой щетины на ладони оборотня. Волчица не проявляла агрессивности, и это еще больше ободрило Куприянова.

– Вы ранены, Маша, – произнес он. – Я хочу вам помочь.

Злоба угасла в глазах хищницы, ее сменили печаль и усталость. Неожиданно в облике волчицы начали происходить перемены. Ее тело внезапно утратило шерстяной покров и преобразилось. За считанные секунды грозный хищник превратился в хрупкую обнаженную девушку.

Якимовских округлил глаза. Солдаты даже не дрогнули, они по-прежнему были готовы пристрелить обитательницу клетки по первому приказу.

– Убедились? – спросил Сабуров генетика.

Якимовских лишь кивнул, не в силах произнести ни слова, настолько его ошеломило увиденное.

Куприянову тоже впервые довелось увидеть такое превращение, но он быстро справился с потрясением. Сорвав с себя плащ, он протянул его девушке сквозь прутья решетки. Девушка поспешила прикрыть свою наготу.

– Откройте клетку, – потребовал Куприянов. – Коллега, мне может понадобиться ваша помощь.

– Конечно-конечно, – растерянно ответил Якимовских.

Сабуров кивнул капитану, тот отпер дверцу клетки. Солдаты приблизились, по-прежнему держа оружие наготове.

Куприянов вошел в клетку. Якимовских несмело последовал за ним. Ищеев тут же запер за ними дверь. Запахнув полы профессорского плаща, девушка вжалась в дальний угол клетки, с недоверием глядя на людей.

– Не бойтесь, Маша, – произнес Куприянов. – Мы не причиним вам вреда. Позвольте мне осмотреть вашу рану.

– Откуда вы знаете мое имя? – тихо спросила девушка.

– Это очень долгая история. Я обязательно все вам расскажу, но чуть позже. Сейчас я должен осмотреть вас. Пожалуйста, выйдите на свет.

– Со мной все в порядке, – все так же тихо сказала девушка.

Тем не менее, она приблизилась. Обнажив ее ключицу, оба профессора с удивлением увидели абсолютно чистую кожу, без следов каких-либо повреждений. Куприянов вдруг вспомнил слова Тихого, что ранения зверя никак не отражаются на облике его второй половины. Видимо, полковник был прав.

– Невероятно, – пробормотал Якимовских.

– С вами точно все в порядке? – участливо спросил Куприянов. – Ничего не болит?

– Нет, все хорошо, – прошептала Маша.

Указав на заметно округлившийся живот девушки, Якимовских поинтересовался:

– На каком вы месяце?

– Восьмом, – ответила Маша. – Где мой брат?

Якимовских растерянно взглянул на коллегу.

– Мы не знаем, – солгал Куприянов.

Но по глазам девушки он догадался, что та уже сама все прекрасно поняла.

– Зачем я здесь? – снова спросила Маша.

– Это тоже очень долгая история, – ответил Куприянов. – Нас ждет очень серьезный разговор. Но это потом, сейчас вы должны отдохнуть и набраться сил. Обещаю, что постараюсь вам помочь. Но и вы должны помочь мне. Постарайтесь сдержать в себе волчицу. Я знаю, вы можете это сделать.

– Хорошо, – вяло пообещала девушка.

Ни в ее голосе, ни во взгляде не чувствовалось доверия. Казалось, у нее вообще уже не осталось никаких чувств, в душе образовалась пустота. Впрочем Куприянова это не удивляло. Трудно было бы ожидать чего-то другого от девушки, оказавшейся в таком незавидном положении.

– Вы очень бледны, Маша? – заметил Куприянов. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Я очень устала, – прошептала девушка.

Неожиданно ее ноги подкосились. Мужчины едва успели подхватить обмякшее тело девушки.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Веснин воткнул лопату в землю, оттер пот со лба и шумно выдохнул:

– Уф! Блин, тут скоро кладбище домашних животных будет. Чего они там такое с ними делают?

Ему с лейтенантом Горошенко было поручено захоронить погибших подопытных животных. Делали они это уже не в первый раз. За последний месяц при биологических экспериментах погибло множество мышей, крыс, кроликов. Постепенно опыты переносились на все более крупных животных. Вот и сейчас Веснин и Горошенко занимались погребением двух собак и свиньи.

– Да хрен его знает, что тут творится, – произнес Горошенко, пожав плечами. – Я с одним лаборантом вчера разговаривал, да они сами ни черта не знают, профессора их к своим делишкам не подпускают. Слышь, Леха, а я это порося с утра в клетке видал, его из питомника в лабораторию везли. Вон пятно черное на пятаке. Точно, та самая свинка.

– И что с того? – спросил Веснин.

– Я это к тому, что она не больше двух часов как преставилась.

– Дальше-то что?

– Как что?! Давай его на кухню сволокем к Макарычу. Тушенка уже поперек горла, а тут свежее мяско, сало. Чего добру пропадать?

– У тебя крыша совсем, что ли, съехала?! – воскликнул Веснин. – Только вот еще дохлятину не жрали. Неизвестно даже, от чего эта хрюшка сдохла. В ней сейчас, может быть, вся таблица Менделеева собрана.

– Да ну, какая там таблица?! – отмахнулся Горошенко. – Смотрел я ее, нюхал. Ничего такого.

Веснин рассмеялся.

– Вот хохол он и есть хохол. Жить не можете без сала и свинины.

– Ну так как? Забираем? – спросил Горошенко.

– Делай, что хочешь. Только сам ее к Макарычу попрешь, я эту дохлятину все равно жрать не буду.

– Много ты понимаешь, – проворчал Горошенко. – Никакая это не дохлятина, нормальное мяско. И парни довольны будут.

Веснин лишь махнул рукой и снова взялся за лопату. Черт бы побрал эту медицину. Им с лейтенантом через пару часов в караул заступать, а тут изволь могильными делами заниматься. Как будто времени свободного целый вагон. Сами бы и закапывали свои трупы, живодеры. Хорошо, хоть генерал уехал. Замаял своими придирками. Нашел кого воспитывать, боевых офицеров. Они в горячих точках бывали и под пули ходили чаще, чем эта тыловая крыса в сортир генштаба. Уж им-то известно как службу нести. Ладно, укатился и скатертью дорога. Конечно, уехал он ненадолго и скоро вернется, но пока хоть можно за забор без опаски сходить. Увольнительную, ясное дело, никто не даст, генерал запретил, но в его отсутствие контроль будет послабже. Полковнику не до своих бойцов, он сам через день в город уезжает, какая-то там у него проблема с супругой, а Градов на это дело смотрит сквозь пальцы, нормальный мужик. Есть тут на окраине в поселке одна разведенка, неплохо бы к ней наведаться, отдохнуть душой и телом. А то ведь так совсем с ума сойти можно. Вон, у хохла точно уже башню снесло, на мертвечину польстился. Тьфу, мерзость какая.

Закопав собак, офицеры разошлись. Веснин отправился в казарму, а Горошенко потащил тушку свинки в столовую, где заправлял его старинный приятель Макаров, которого в части все звали просто Макарычем.

Через два часа Веснин уже находился на своем посту у входа в девятый блок. Отложив автомат в сторону, он сидел за столом и перелистывал старый журнал. Порой нынешняя служба казалась ему очень странной. Вот уже второй месяц, как его перевели в эту часть, а так до сих пор и не ясно, кого и от кого он охраняет. Что находится за этой бронированной дверью? Не зря же внутри охраняемого периметра он стоит на посту с оружием. Вернее, сидит. Каждое утро офицеры караульной службы выслушивают довольно странный инструктаж от капитана Ищеева. Темнят что-то господа ученые. Что же такое они скрывают? Чем занимаются? Что прячут за этой дверью? Заглянуть бы туда. Замочек-то плевый, кодовый. Это вам не американское кино, где всякие электронные штучки, сканирующие отпечатки пальцев, сетчатку глаза и прочую ерунду. Здесь все просто, по-русски. И код Веснин уже запомнил, подсмотрел, когда ботаники внутрь входили. Только вот за этой дверью есть еще одна, а там наверняка может оказаться посложнее. Но, в конце концов, если очень захочется, можно что-нибудь придумать. Нет такой силы, которая могла бы победить человеческое любопытство.

Из раздумий Веснина вывел звук легких шагов. Через мгновение из-за угла показался профессор Куприянов. На взгляд Веснина профессор тоже был со странностями в голове, видимо, переучился в свое время. Но с этим можно хотя бы поговорить по-человечески. Его коллеги смотрят на постовых, как на чумных, боятся лишнее слово вымолвить. Совсем застращал их генерал с этой секретностью. Хотя, конечно, на запретные темы и этот нескладный очкарик распространяться не станет.

– Добрый день, – поздоровался Куприянов.

– Здравствуйте, профессор, – ответил Веснин.

Он раскрыл журнал учета и протянул Куприянову авторучку. Таково было требование Сабурова, каждый входящий в девятый блок и выходящий оттуда обязан был отметиться.

Расписавшись, Куприянов бросил взгляд на журнал, который просматривал Веснин, и полюбопытствовал:

– Что читаете?

– Да так, муть всякую, – прапорщик отбросил журнал в сторону. – Сидим тут взаперти и полистать на досуге нечего. Еще бы «Мурзилку» в руки дали.

Профессор улыбнулся.

– А вы, конечно, предпочли бы «Плейбой»?

Веснин рассмеялся.

– В других условиях не отказался бы. Но здесь лишнее возбуждение девать некуда. Борис Васильевич, вы же в городе бываете, привезли бы книжку интересную или фильм новый. А то скука смертная, телевизор ни черта не ловит. От полковника не допросишься. Мужики с утра до вечера в карты режутся или водочкой балуются…

Веснин осекся и быстро поправился:

– Я этого не говорил.

Куприянов рассмеялся.

– Хорошо, – кивнул он. – Когда в следующий раз окажусь в городе, что-нибудь присмотрю для вас. А вам разве разрешается читать на посту?

– А что ж тут, мух ловить, что ли? Правда генерал еще не видел, но Ищеев не запрещает, лишь бы не спали.

– Хорошо, я постараюсь вам помочь, – снова пообещал профессор.

Набрав код, он открыл дверь и вошел внутрь. Через вторую бронированную дверь профессор прошел в просторное помещение. Со времени его первого посещения этого блока здесь многое изменилось, появилось много различного медицинского оборудования: рентгенокимограф, томограф, кардиограф и прочее. В дальнем углу был оборудован душ. Неизменной лишь осталась большая клетка, только теперь в ней появились кушетка, умывальник, биотуалет за ширмой и небольшой шкафчик. Лежавшая на кушетке девушка в полосатой пижаме поднялась при появлении профессора.