Ускользающая цель

Первоначальное чувство страха исчезает и сменяется невероятным образом спокойствием и уверенностью, как в салоне большого мощного автомобиля, которое в свою очередь сменяется чувством восхищения полетом.

Мы взмываем ввысь на высоту, оказываемся в окружении птиц, и с нее открывается просто потрясающий вид на город. Вижу изгибы Москвы-реки с идущими по ней прогулочными кораблями, кажущимися отсюда просто игрушечными, и блистающие в солнечном свете стекла небоскребов «Москвы-Сити» вдалеке. Но долго наслаждаться всем этим у меня не получается. Невидимая ступа выполняет лихой вираж, и мы оказываемся прямо над черного цвета крышей какого-то большего здания бледно-желтого цвета. Приземляемся плавно на нее, мои спутницы, я, ступа и метла в руках Клары вновь становятся видимы. Клара закрепляет метлу на каком-то крючке сбоку.

Осматриваюсь по сторонам и вспоминаю, что я видела на подлете сюда. Судя по помпезности архитектуры, здание было построено примерно в 30-х годах XX века. На крыше размещено небольшое одноэтажное сооружение. При виде нее на ум приходит слово «беседка». Действительно, очень похожа на беседку. Ее прямоугольная крыша, такая же черная, как и крыша дома, на которой мы стоим, что я заметила при подлете сюда, держится на каменных колоннах, пролеты между ними застеклены и изнутри занавешены белыми шторами. В одном пролете вместо окон двустворчатые двери из светлого дерева, которые раскрываются совершенно бесшумно при нашем приближении к ним.

Подхожу ближе и вижу на правой колонне солидную надпись золотыми буквами на черном фоне:

НИИ МОГУ

Научно-исследовательский институт

магии и оккультизма в государственных учреждениях

Академия иррациональных наук Российской Федерации

Миленько.

– Идем, – говорит мне Карла и указывает на проход рукой. Туда мы и направляемся.

– А ноны нас не видят? – спрашиваю я у нее, уже начиная привыкать к этому волшебному жаргону.

– Они вообще ничего не видят, – беззаботно отвечает девушка, а потом чуть более серьезно: – Или почти ничего.

Решаю пока не задавать вопрос, что значит «почти»? и иду в открытые двери.

Перед нами лестница вниз со светлыми деревянными ступенями и такими же перилами. Ступени покрыты красивым темно-красным ковром. Освtщается все это естественным светом, обильно поступающим через окна и шторы. Спускаемся вниз, на мгновение мне кажется, будто я спускаюсь в метро, и оказываемся в коридоре без окон? освещенном множеством парящих в воздухе вдоль стен светильников, будто вчера при встрече с мужчинами волшебниками, или, как они сами себя называют, карами.

Здесь царит такая же приятная прохлада, как и в шатре вчера. В коридоре длиной метров десять бледно-зеленые стены и серый каменный пол с красивым темно-красным ковром, что и на лестнице, по которой мы спустились сюда. В конце коридора большая двустворчатая деревянная дверь темного цвета с блестящими серебристыми ручками. На полированной поверхности двери и ручек тускло отражается свет парящих в воздухе свечей. По сторонам двери стоят два здоровенных человека в доспехах и с вооружением древнерусских витязей. Лица обоих закрыты кольчугами, в которых есть прорези для глаз. Я бы и назвала их, пожалуй, древнерусскими витязями, да вот рост у каждого под два метра, а то и поболее. Сомневаюсь, что в древности были люди такого роста. Ну, разве что, один на миллион, а тут сразу двое! Маловероятно, чтобы сразу два таких оказались бы сейчас здесь. На их броне и оружии также играют отблески света свечей. Один из них держит в правой руке бердыш, а другой в левой так, что бердыши скрещиваются, заграждая путь к двери. Обращаю внимание, что тот, который справа от меня, держит бердыш в правой руке, а здоровенный каплевидный щит, упирающийся острием в пол, из-за края которого видны прямые ножны, наверное, меча, в левой, как обычно и показывают древних воинов в кино, в то время как другой, который, соответственно, слева от меня, наоборот, держит бердыш в левой руке, а щит, из-за края которого так же видны прямые ножны, в правой. «Он что, левша?» – посещает меня мысль. В остальном вооружение, как и внешний облик воинов, совершенно одинаков.

Вид у них внушительный и очень грозный, но насколько это будет эффективно против людей с современным оружием? Хотя, может быть, они тоже какие-нибудь волшебные? Очень даже может быть, ведь здесь, как, наверное, и в тех шатрах вчера и сегодня, все волшебное. На щитах и грудях витязей все те же эмблемы с птеродактилями, какие я видела вчера в шатре. На щитах побольше, на грудях поменьше. «Это что, какой-то герб? – задумываюсь я. – Надо будет обязательно узнать!» На шеях у них еще и блестящие, как и их броня, застежки пурпурного цвета плащей, свисающих за их спинами почти до самого пола.

Двери бесшумно открываются внутрь, воины, как по команде, прижимают бердыши к своим туловищам, грозно при этом лязгая оружием. В проеме показываются фигуры моих вчерашних знакомых: Роланда Тибальтовича и Блонда.

Глава 9

Одеты они так же, как и вчера. Может быть, это форма у них такая? Позади них вижу хорошо освещенную все теми же парящими в воздухе свечами, небольшую комнату, уставленную книжными шкафами, а в глубине большое кресло, явно ждущее очередного седока.

Ясно, кого – меня.

Прохожу в комнату вместе с девушками, двери за нами бесшумно закрываются, и здороваюсь с каждым из присутствующих.

– Мы рады, Элеонора Александровна, что вы вновь согласились встретиться с нами, – говорит Роланд Тибальтович. – Каково же будет ваше решение по вчерашнему вопросу, который я вам озвучил? – задает вопрос он.

– А… ну… да… я готова вам помочь, – отвечаю я то, что и хотела сказать. – А вы научите меня волшебству? – спрашиваю в свою очередь.

– Очень рад, что мы в вас не ошиблись и готовы принять ваше содействие, и да, обязательно научим вас волшебству. Более того, начнем это делать прямо сейчас. Мы решили дать вам прежде всего необходимый уровень знаний, – излагает Роланд Тибальтович. – А уже потом непосредственно сведения о задаче нашего предприятия.

– Присаживайтесь поудобнее, – со зловещей улыбкой на лице говорит Блонд.

Я снимаю рюкзак и присаживаюсь в кресло, как мне и советовали, поудобнее.

Блонд спрашивает, употребляла ли я в ближайшие дни какие-нибудь лекарства, алкоголь или наркотики и, услышав отрицательный ответ, довольно кивает головой и садится вместе с девчонками на стулья в углу комнаты.

Роланд Тибальтович в это время поворачивается к резной деревянной подставке, на которой в ряд выстроены очень древнего вида боевые головные уборы, напоминающий коринфские шлемы самых разных типов. Их там с десяток. Их, эти шлемы, меня научил распознавать все тот же муж старшей сестры.

– Здесь у нас находятся обучающие шлемофоны, – говорит немолодой колдун, указывая на эту удивительную коллекцию, и совершенно бесцеремонно надевает мне на голову ближайший из них.

Мир вокруг меня померк.

Исчезли мои спутницы и люди, у которых я в гостях, исчезла комната, заставленная книжными шкафами, исчезло все, а вместо этого мне навстречу летят исторические события различных эпох, от античных до самых современных. Мне рассказывают историю волшебного мира от древнейших незапамятных времен до наших дней и заканчивают буквально на дне сегодняшнем. После такого повествования, в результате которого мне буквально залили в голову все возможные сведения об истории волшебства, необходимо чуть-чуть передохнуть. Наверное, это понимают и все присутствующие здесь. Именно поэтому, должно быть, Роланд Тибальтович снимает с меня этот всезнающий об истории шлем и дает пару минут отдохнуть. Замечаю, что все присутствующие уже сидят и внимательно наблюдают за мной.

Как ни странно, все сведения, что в меня только что «закачали», как влитые засели в моей голове. Похоже, навсегда. До гробовой доски. Ощущение такое, что я знала их всю свою жизнь.

– Ну что, отдохнули? – спрашивает пожилой мужчина.

– Д-да, – неуверенно отвечаю я.

– Тогда продолжим, – говорит он и надевает на мою многострадальную голову еще один шлем.

Окружающее пространство снова меркнет передо мной. Теперь идет «заливка» всех сведений о государство-устройстве и международной политике. Вновь мелькание различных картинок. Объяснения, что к чему, да как. Удивляюсь тому, что Первая безымянная башня Московского кремля на самом деле называется Государевой, и там проходят встречи волшебного президента, то есть, иррационального, и нашего, обыкновенного, а Вторая безымянная башня Московского кремля называется Министерской, и там проходят встречи чиновников поменьше – всяких там министров иррационального мира и обычного. У колдунов в России есть своя иррациональная валюта – златник, как у нас рубль, и сребреник, как у нас копейка, точнее, две копейки, потому что сребреник составляет одну пятидесятую часть златника. Только покупательная способность товаров и услуг златника во много-много раз выше рационального, то есть, обычного рубля. В других странах иррациональная валюта, соответственно, другая. Такие вот у них, волшебников, финансы. Искренне радуюсь, когда с меня наконец-то снимают и этот шлем, и от всей души надеюсь, что на сегодня учеба закончилась, но не тут-то было.

Вновь, дав передохнув пару минут, на меня надевают третий шлем. И вот как раз здесь и начинается самое, на мой взгляд, интересное.

В мою голову стремительным потоком поступают все возможные сведения о волшебстве. Пистолетоподобные жезлы называются иррациональными манипуляторами, или волшебными палочками, или просто палочками. Многое из того, что можно ими сделать. Самые различные заклинания на древнеегипетском, шумерском и аккадском языках, а также метод управления ступой и еще много чего. Все это жутко интересно, и мне не терпится применить эти новые знания на практике. Кажется, что от них моя голова уже начала разбухать. Тут, в конце концов, с меня снимают и этот шлем и возвращают его на место.

Ф-у-у-х. Встряхиваю головой. От такого потока знаний можно запросто и с ума сойти. Но мне пока что рано об этом думать.

Все встают, и Роланд Тибальтович, положив шлем на место, достает из внутреннего кармана мантии и протягивает мне, бережно держа в руках, волшебную палочку. Она серебристая, действительно подобна старинному пистолету и напоминает своим видом жезл. Вот она – палочка, творящая волшебство.

– Теперь это ваша волшебная палочка, – говорит мне пожилой маг. – Ее изготовили для вас из березы и мельхиора, пользуйтесь ею аккуратно. Носите ее всегда при себе, вот здесь, – и он показывает мне внутренний карман мантии, куда эту палочку надо убирать.

Я с интересом разглядываю эту вещь, но при ближайшем рассмотрении она оказывается просто серебристой палочкой, но только большой.

Теперь, насколько я понимаю, мы перейдем к практической реализации полученной мною информации. Несколько минут мне дают отдохнуть, затем мы всей компанией идем в противоположный конец коридора. Проходим в большую комнату в конце него, где за массивными деревянными дверями нам открывается небольшой зал. Он до самого потолка затянут темно-зелеными бархатными обоями с каким-то желтым рисунком и освещен светом от четырех здоровенных окон, парящих светильников не наблюдается. Зал совершенно пуст, если не считать столика, заставленного несколькими горшками и какими-то палочками, и нескольких стульев и кресел вдоль стены с окнами.

Мужчины усаживаются в кресла, а мы встаем друг напротив друга и приступаем к упражнениям. Девушки по очереди насылают на меня самые простенькие проклятья, что-то вроде загоревшегося подола платья, то есть, мантии, а я должна их все отразить. Поначалу выходит не очень, но я быстро осваиваюсь и уже через несколько минуту успешно отражаю атаки сначала одной, потом другой, а потом обеих девушек. Оказывается, это не так уж сложно. Потом мы переходим к более сложным упражнениям. Я пытаюсь превратить деревянную ложку в металлическую, а деревянную кружку в фарфоровую. Вначале, как и предыдущем случае, получается очень плохо, но за полчаса усиленных упражнений у меня получается что-то подобающее.

Блонд, видя это, одобряюще крякает, а Роланд Тибальтович просто кивает головой.

– Ну, что ж, – говорит он. – На сегодня, пожалуй, хватит. Мы, к сожалению, не сможем вам уделить достаточно времени, но вот определенную подготовку, необходимую для преодоления преград и трудностей, конечно же, дадим. Сегодня, разумеется, отдыхайте, ну, а завтра продолжим.

С облегчением убираю палочку в специально для нее приготовленный карман мантии, как мне и говорили.

Выходя на крышу, я буквально выпаливаю первый же вопрос, пришедший мне в голову:

– А Кощей Бессмертный существует?

Девушки заулыбались.

– В древности, когда ноны и многие кары обитали вместе, жил да был князь, и любил он одну девушку, но не княжеского рода, а простолюдинку. Она ему взаимностью не отвечала, – рассказывает Клара. – Тогда решил князь взять ее силой. Собрал он свою небольшую дружину и собрался в поход на лесную деревеньку, в которой и жила та девушка. Его предупреждали, что это может плохо кончиться, а он все не слушал. Тогда придворный маг, то есть, кар, сказал ему, что идет на свою погибель и погибель всей дружины своей. Не послушал он старого и прогнал его, а сам выступил в поход. Нашел он быстро ту деревню и окружил своими войсками. Ее жителям заявил, что если не отдадут ему его красавицу, то перебьет он их всех, а деревню сожжет. Сама вышла красавица и сказала, что будет его, если он оставит в целости и сохранности деревню. Принял ее князь и посадил под охрану в свой шатер, после чего подло напал на деревню и перебил всех ее жителей, а саму деревню сжег, как и обещал. Узнав о его вероломстве, девушка сбежала в лес и дошла до странного озера. Вода в озере том была черная, как вороново крыло. Невдалеке от берега была скала. Тогда решила девушка обойти озеро, но видя, что воины князя догнали и окружают ее, бросилась в воду и поплыла к той скале. Тогда князь, что тоже прибыл туда, сказал, что тот воин, что спасет его девушку, получит в награду очень много денег. Ну, все воины и бросились как один в это озеро. И был среди воинов молодой человек по имени Кощурнат. Воин, как воин, ничего особенного, но имелся у него оберег от бабки-ведьмы, то есть, сорцы. Так вот и погибли в озере и девушка та, и вся княжья дружина. Утонули. Никто не спасся. Все под воду ушли. А вот Кощурнат спасся. Оберег его спас. Но только когда он вынырнул из черной воды и залез на скалу, князь его не узнал. Только когда тот сам назвался. И выглядел он жутко – весь исхудавший, лысый, сморщенный, а голос, как у старика. Явился он князю ночью во сне, назвался не Кощурнатом а уже Кощеем, напал на него, избил жестоко, но оставил в живых, чтобы о нем, о Кощурнате-Кощее, то есть, все узнали. Проснулся князь, а он и вправду избит. Вернулся он один домой, весь в побоях, и рассказал эту историю, и вскоре от ранений умер. Пришел и Кощей и потребовал у города несметные богатства, а не то город просто уничтожит. Тогда вступил с ним в битву старый маг, тот самый, что отговаривал князя от губительного похода, и спас город со всеми его жителями. Ничего не смог ему сделать Кощей, да только спас он ценой своей жизни. Погиб придворный маг в том бою. А Кощей выжил, где-то спрятался и стал бессмертным, потому что ни этот погибший маг, ни кто бы то ни было не в силах его убить. С тех пор появлялся он несколько раз, а потом исчез. Того озера найти никто так и не смог, хотя пытались много раз. Вот и все. На этом достоверные сведения о Кощее Бессмертном заканчиваются. Остальное – легенды и слухи.

– Вот такая вот история, – резюмирует ее рассказ Карла.

Я, совершенно обалдевшая от этой истории, понимаю, что сегодня мне точно нужно отдыхать.

Уже дома, переосмысляя все события, произошедшие за сегодняшний день, я понимаю, что хоть и получила массу знаний и навыков, все глубже и глубже втягиваюсь туда, где могу запросто сломать себе шею. Да и не только себе.

Ладно, сейчас спать.

Назавтра вновь лечу вместе с девчонками в то же самое место, Роланда Тибальтовича и Блонда сегодня нет с нами, а я теперь трачу целых полдня на изучение заклинаний, потом мы переходим к полетам на ступе.

Возвращаемся на поляну, с которой мы и улетели. Мы становимся видимы. Начало, как и всегда, удручающее, но по мере продвижения моей учебы я начинаю осваиваться. Управлять ей оказывается не так уж и трудно. Главное – привыкнуть к ощущению полета. Оно дается мне не без труда. Вначале мне очень трудно, и я с огромными усилиями удерживаю ее на невысоком полете. Точнее, просто над землей, и вот над ней самой мне удается стабилизировать полет, а затем набрать скорость и приподняться над поверхностью.

Девчонки говорят мне, что это большой успех. Но на сегодня хватит учебы. Мне они очень хотят что-то показать.

Глава 10

Ступа под уверенным управлением Клары быстро набирает скорость, оставляя на земле шатер, а вместе с ним и часть моих волнений и тревог.

Мы остаемся видимы и влетаем в небольшое белое облако, и на несколько секунд нас окружает белая пелена, сквозь которую абсолютно ничего не видно. Вылетая из этого облака, я обнаруживаю под нами совершенно другой пейзаж. Никаких современных городов и поселков, автомобильных и железных дорог и мостов, линий электропередач, вообще ничего такого, что напоминало бы о цивилизации, в которой я выросла. Сплошные леса и поля, на которых я кое-где вижу маленькие тропинки. Сплошной зеленый ковер, залитый солнечным светом. Мы снижаемся над одним из этих лесов и летим прямо над верхушками деревьев. Пару раз у меня замирает сердце от испуга, что мы сейчас врежемся в них и разобьемся, но ничего подобного, к счастью, не происходит, и мы как ни в чем не бывало продолжаем полет над лесом. «Куда же мы летим?» – приходит мне в голову вполне естественный вопрос, и будто ответ на него вдалеке появляются какие-то флажки, быстро приближающиеся и, естественно, растущие в размерах, что, на мой взгляд, свидетельствует о высокой скорости полета нашей ступы.

Наконец-то лес заканчивается, и мы вылетаем на просторное поле прямо посередине леса, над которым мы только что пронеслись с ветерком. Но оно не просто просторное, а кажется здоровенным и строго формы равностороннего, как мне кажется, треугольника. Длина одной его стороны, на мой взгляд, километра два. Но это все сущие пустяки по сравнению с тем, что мы видим на самом поле, и отчего я совершенно неожиданно для самой себя вздрагиваю.

Прямо посередине поля высятся стены и башни огромной крепости или за́мка. Но вздрагиваю я не столько от факта существования здесь крепости, сколько от ее вида. Он в точности такой же, как и на том самом медальоне, который передал мне человек, лежавший на траве в кустах, что потом столь загадочно исчез – три овала, похожие на канцелярские скрепки одинакового размера, и скрепленные между собой так, что образуют, естественно, равносторонний треугольник. Такой же равносторонний, как и поле. «Ну, конечно же! – рождается в моей голове догадка. – Поле, по-видимому, – рассуждаю я, обводя его взглядом, – специально для этой крепости и создано».

Будто в подтверждение моих мыслей вижу полосу идеально ровной травы прямо под нами и вновь перевожу взгляд на крепость. Она состоит как бы из трех крепостей: трех овалов километровой длины, причудливо соединенных между собой. В месте каждого соединения размещается по высокой, раза в два выше стен, круглой башне. Ближайшая ко мне с воротами из полированного металла внизу под изогнутой аркой. Однако то, что действительно завораживает мой взор, так это сама крепость. Она, как и изображение на медальоне, разноцветная. Самый близкий от меня овал – из белого кирпича, как и башня с металлическими воротами. В дальнем от меня конце белого овала наблюдаю башню из красного кирпича и, соответственно, красный овал стен. Третий овал, завершающий этот исполинский треугольник, из черного кирпича, и в его конце, соответственно, башня из такого же материала. Она сейчас дальше всего от нас.

– Это – Укрытый Кремль – резиденция иррационального Президента России, – сообщает, как мне кажется, с нескрываемой гордостью, Клара. – Государственного Флага нет, значит, президента сейчас нет в резиденции, – добавляет она и показывает куда-то рукой.

Хочу в ответ поведать ей о сходстве этой крепости с изображением на медальоне, но решаю перенести это на пото́м. Уж больно удивительное зрелище предстает сейчас передо мной. Башни венчают замысловатые остроконечные купола, похоже на вид, что из меди. На их шпилях развеваются красивые разноцветные узкие и длинные вымпелы, которые я и видела издалека, приняв их сначала за флажки. В солнечном свете мне кажется, будто они переливаются всеми цветами радуги. «Наверное, они тоже из какого-нибудь волшебного материала, – мелькает мысль в моей голове. – Обычные флаги так красиво не переливаются даже на ярком солнечном свете!» Замечаю, что помимо трех башен по углам треугольника, в нем, как внутри «овалов» крепостей, так в пространстве между их внутренними стенами, образующими маленький треугольник посреди большого треугольника-крепости, множество крыш башен и строений самых удивительных форм и размеров. Их купола и крыши порой замысловатее тех, что на вершинах больших угловых башен, если, конечно, можно так выразиться. Даже в самих крепостных стенах вижу башни, а на стенах выступающие из них башенки.

Да уж! Всем кремлям кремль!

Ступа довольно круто снижается к земле и приближается к треугольной крепости, от чего у меня просто дух захватывает. Теперь мы летим на высоте примерно в половину высоты крепостной стены на удалении метров пятидесяти от нее. Архитектура, на мой взгляд, очень похожа на архитектуру Московского Кремля, но все же, чем-то неуловимо от нее отличается. Строили явно не те же самые зодчие. Вдоль стены идет вполне современного вида, в отличие от самой стены, дорога, выложенная прямоугольными плитами из серого камня, похожего по цвету на асфальт. Камни явно отполированные, и дорога выглядит совершенно гладкой, а прерывистая полоса посередине говорит о ее автомобильном назначении. По бокам дороги вижу пешеходные тротуары. Все это указывает, по-моему, на приобщение волшебного мира к современной цивилизации.

– Зачем здесь автомобильная дорога? – с удивлением спрашиваю я сразу у обеих своих спутниц. – Вы что, на автомобилях тут ездите?

Девушки в ответ только захихикали.

– Вообще-то, это не автомобильная дорога, – говорит Клара. – Точнее, не совсем автомобильная дорога. Это огромная широкая лента, называющаяся Охранный пояс, выполняющая в первую очередь охранную функцию, как и следует из ее названия, а потом уже дорога и тротуар впридачу. Сто́ит только непрошенному гостю ступить на нее, так она сразу же втянет его в себя по самые плечи и в таком виде зафиксирует до прибытия Стражи.

– И что она с ним сделает? – с неподдельным интересом спрашиваю я.

– Отведет в допросную, – отвечает собеседница. – А еще эта лента может сворачиваться вдоль и поперек, как труба, превращаться в ров трехметровой глубины с острыми метровыми шипами на дне, и все это безо всякого вреда земле, на которой она лежит. Такая вот хитрая штуковина. Когда-то давным-давно все это было жутко секретно, но теперь это ни для кого не тайна, и об этом знает каждый в волшебном мире в нашей стране.

– А если это будет не человек, а зверь, и не простой, а какой-нибудь там волшебный, – продолжаю я расспрос об этом самом Охранном поясе. – То что тогда?

Тут обе мои спутницы уже не хихикают, а смеются во весь голос.

– Сюда никакой зверь не зайдет, – отвечает вновь Клара. – Здесь полным-полно различных защитных заклинаний, и зверь просто в ужасе убежит, каким бы сильным и голодным он не был. Ему покажется, ну, например, что у него горит хвост, или что на него бежит целая стая ему подобных, или еще что-то в этом роде. Но это зверь, а вот против нонов вообще, как ты помнишь, целый комплекс заклинаний, они в принципе всего этого не видят, – в этом месте своего рассказа девушка широким жестом руки обводит и Кремль, и поле, и лес, а я вспоминаю все те удивительные знания, которые совсем недавно вложили в мою голову.

Ступа летит достаточно быстро и, пока моя собеседница вела свой рассказ, мы уже более чем на две трети облетели этот Кремль против часовой стрелки. Помимо стен из кирпича разного цвета, я успела заметить ворота из полированного металла под арками, в каждой из «угловых» башен наподобие тех, что я видела при подлете сюда. Еще я успела заметить, что от каждых из этих ворот идет дорога, на вид такая же, как и Охранный пояс, и уходящая куда-то в лес. Куда именно ведут эти дороги – понятия не имею.

Пролетая вдоль стены из черного кирпича, испытываю удивительное, и в то же самое время пугающее ощущение. Если стены из красного и белого кирпичей я уже много раз видела в своей жизни, то из черного – впервые. Вид величественный и мрачный. Все-таки, белые и красные стены явно поприветливее выглядят. На мой субъективный взгляд, конечно.