За разворовываниеСобранной для татарского хана даниВпустую Александр НевскийСуровой карой грозил —Растащили,Удрученный князь сетует,Около половины уперли,Иисус Назорей!Укрепи во мне упование, что хан,Зная наш народ,На меня не рассердится. Не заменит меня,Твоего коленопреклоненного раба, на кого-тоДругого!

Старенький Александр Васильевич Суворов,Бивший враговИ оставшийся без зубовСлучайноВстретился с рано развившейсяДвенадцатилетнейНастей.Постояв,Они разошлись, но девочка оглядывалась,И полководец тоже.

III

Поеживаясь на утреннем холодке,Сергий РадонежскийУмывался.Державший кувшин монах ЕвтихианЛил воду ему на руки,Без договоренности на спинуПолил,Сатанинский ты прихвостень! —Как ошпаренный Сергий вскричал.Простудить до смерти удумал,Земные дела не дать завершить.Душа иродова.Сухое рубище быстрее неси!

Разразившаяся в ЗлатоустеЭпидемия дифтеритаПодвигла местного художника ЮрковаНаписать портрет потерявшего шлемАлександра Невского.Почему Невского?Юрков не знает.Насчет того, почему у князя три глаза,Просветит – четвертый не влез.Вторым правым ухом Юркову пришлось егоСделать.

Гастролировавший в ТвериФедор ШаляпинДелал утренние вокальныеУпражнения.Дебелая Марфа,Подружка на одну ночь,Застегивала кофту, коченея от страха.Ну он и воет. Чисто чудищеИз глубин преисподней.Побыстрей с пуговицами мне быУправиться,Пока пальцы меня еще слушаются!

Ответы Льва Николаевича ТолстогоНа вопросы о смысле жизни,Долге перед отечеством,Любви мужчины и женщиныПриехавшую к графу группу студентовКоробили.Злые, циничные, совсем не то,Что в книгах он пишет.Как же так? Какая причина у пересмотра?Поинтересовались и выяснили —Закупоркой кишечника Лев НиколаевичМучается.Не до благости, говорит. Не до толстовщины!

VII

Заведующий казанскойКерамической мастерскойПетр СоборянинБезумствовал из-за побитых им самим заказовК юбилею царствования Дома Романовых.Уникальный глупец! Потомок декабристовИ народовольцев, прислушавшийся к голосуСовести!Доигрался. Разорился!Жена меня съест.Да пошла она,Монархистка!

VIII

Председатель саратовскогоВоенного-окружного судаИгорь Игоревич ШпицынОбдумывал, что же ему сделатьС пилотом Ланецким,Который взял и сбросилСовершавшего с ним полет на летательном аппарате«Вуазен» генерала СинчароваПрямиком на курятник.Вопиющее преступление! Генеральские переломы!Попадание однако прицельное.Очевидное мастерство. И мне, русскому патриоту,Такого человека у нашей армии отнять?Самооборона, полагаю, решение.Генерал в воздухе домогался, пилот отбивался,Адвокат Ланецкого на данной версии не настаивает?Шепните, чтобы начинал.

У пристрастившегося к алкоголюМодеста МусоргскогоБолели уши.Я глохну!Превращаюсь во второго Бетховена!В ведро с ледяной водой я головуОпускал.Простуда? Простудная боль?Грустно. Никогда вторым БетховеномМне не стать!

Добиваемый продолжительной болезньюВладимир Ульянов-ЛенинНе говорил, а мычал.Окружение горевало, но ничегоПоделать с собой не могло —Случалось, посмеивалось. Раз самаНадежда Константиновна Крупская не удержалась,И тут же получила по голове.Правая рука у вождя еще действовала.Была способна на весомыйУдар.

Бродящий по комнате Пушкин,Переступая через спящихТоварищей по лицею,Гордился, что он-тоС шампанского не рухнул.Выпил, столько выпилИ стою!В голове бардак. Драконы носятся.Оседлаю! К небесному чертогуВзовьюсь! Ух, как меня повело.Братья мои, лицеисты!Присоединяюсь к вам с извинением,Что в падении кого-то из васУшибу!

XII

Чистильщик царской уборной Турчунов,Высланный в СимбирскПод негласный полицейскийНадзор,Перебирал в уме обстоятельства,Которые увели его из столицы.Однажды я вычищал,И вдруг государь.Зашел, от вони поморщился,Ваше, ваше величество, вычищаю! —Я с улыбкой воскликнул.Кому сказал, как осмелился,Дурная моя голова. Такая карьераНакрылась.

XIII

Александр Васильевич Суворов

Стремительно вошел в солдатскую

Баню.

Скинул одежду, окатил себя из шайки почти

Кипятком,

Видите, сынки, что мы, русские люди, можем?!

Как же, отец, не видеть! Не обварился ты, ничего?

После этого обливания

Состояние у меня, конечно, плохое. Но горе – не беда!

Паштет – не лебеда!

А брюква – брюква. Жареной брюквой

Вашего Суворова в детстве пичкали,

Фундамент будущего победителя закладывали,

Не догадываясь о том!

XIV

Федор Михайлович ДостоевскийШел по Мытнинской набережнойС тазом крови.Откуда она?Достоевский не скажет.Она человеческая?Не ответит вам Достоевский.Кровь выплеснута в Неву.Таз отдан благодарственно перекрестившейся бабе.Замерзшие уши растертыЛадонями.Июльский полуденный зной.А уши у Федора Михайловича мерзнут.Так велит Бог.

Возненавидевший революциюХудожник-социалистПоняковЗа неимением дров и стульевТопил буржуйку своими разрываемымиХолстами.Воздух слегка нагревался,Протянутые пальцы возвращалиЧувствительность,Возникший на порогеСобрат по пейзажному цехуБиклаянскийСтряхнул снег,Подсел на корточках к пламени,Не допущу я, чтобы тебя тепломСмерть моих полотенОдаривала! – взревел Поняков.Собственными себя грей!

XVI

Дождавшийся удручающего известияВолей божьей зодчий БаженовСовершил выплеск досадливым плевкомНа паркет.Проект реконструкции КремляНе прошел,Высочайше отвергнут,Сгорбленный слуга ФролПритащилРыбу с хреном.Ядреный же он, деретЖестко, в том же немилосердномСтиле, в котором матушка Екатерина меняПрокатила.

XVII

Из взывающей о ремонтеЦеркви Святого Николы на ПыжахНемногочисленные прихожанеВыгнали подумывающегоО переходе в православиеКитайца Сунь Линя.Продуктовую лавку открыл!Многих из нас разорил.Спасением души, обезьяна, озаботился.Так поклянемся снова и снова егоВзашей!

XVIII

Беспутный вертопрах СабликовК своему проживающему на ПодгорнойПриятелю Бакланитину выезжал по первомуЗову.Ради чего-то скучного не позовет!Собралась компания для картишек,Вольно настроенные актрискиЗаглянули на огонек,После убийства императора Александра Второго,Сабликов записочку получил и поехал,Воодушевленно вошелИ услышал:Садись, друг Сабликов.Вместе с тобой поплачем!Ошалел. Переметнулся к державникам.Не лгут, выясняется, говоря,Что Жоржетта ЛыскарьСжирающим разум сифилисом его наградила.

XIX

Задирающий носМихаил ЛермонтовРади смехаИ отдыха по ходу процесса написанияПредставляющейся емуГениальной поэмы «Мцыри»Просматривал присланную ему пачку листковС корявыми стишкамиКрестьянской сочинительницы Марфы Спудкиной.Лермонтов не смеялся.В укрепляющемся ошеломленииПодчитывал совпаденияРифм.Восемь, девятнадцать,У меня она не умыкнула,«Мцыри» никто не видел,Двадцать два, тридцать шесть,Своим высоким призваниемЯ гордился.Презренно оно, в новых обстоятельствахСмею уверенно полагать.

В деревне ЗаступиноЛегендарногоТимофея Порткова знали все.А в Санкт-Петербурге,Увлеченном приближающейся свадьбойКняжны Гагариной,Лишь перебравшийся из ЗаступиноДемидка «Прыщ»О Тимофее Порткове слышал.Портков?Знаю. Прикончил ли он тещуШвырянием замороженных пельменей?Загубил ли братаЖены подкидыванием тому в лодку змеи?Бог весть, господа, Бог весть.

XXI

У выступающего перед монахамиНиколо-Корельского монастыряРаботника тайной канцелярии ЛяшинаСлучился приступ груднойБолезни.Крамоле не поддаваться!От прописанной в вашей БиблииВерности светским властям не отступать!Лебеди вы черные,Накрыло меня. Сжало!Монахов его поучения раздражали,И согрешили они,Поглумились над важным болезным чиновником.Что сжало-то, господин?Не рука ли Сатаны срамной отростокТебе сжимает?Мы-то сами себя обслуживаем, а тебе,Большому человеку,Помощь в извержении семени!

XXII

Лично оценивающий

Непосредственно на природе

Старт битвы за урожай

Леонид Ильич Брежнев,

Советников не послушал,

Позванивающий пиджак на сдающее тело

Надел,

Брякнувшись со всеми

Орденами на приготовленное

Для пшеницы поле, сказал себе:

Без паники. На рисовом поле я должен еще

Побывать. И с одноклассницей Верочкой

О танце на школьном бале договориться.

XXIII

Никчемный заика ГапушкинПризнался претендующей на многоеКрасотке СтепловойВ истиннойБессмертной любви.Степлова его пожалела.Бедняга! Обделенный Господом человек!Совсем больной – мужской причиндал,Кротко взирая,Передо мной вывалил.Могучий. Не во всем, замечаю,Обидел его Господь Бог.

XXIV

Избежавший привлеченияК конному отправлениюНа побоище с туркамиДонской атаман НикущухинХлебал свекольный самогонСо своей пышнотелойЛюбовницей Танечкой.Она завалилась в кровать, а самогонаЕще полведра. И планов на завтраНи малейших.

XXV

Намазавшись от комаровПодходящим для этого дегтем,Лев ТолстойОтправлялся на прудПоглазеть на купающихся нагишомДеревенских девок и баб.Графа они не стеснялись.Дедушка смотрит, да и пускай.К тому же он граф.Привет тебе, ваше сиятельство!Здравствуйте, дщери, здравствуйте.Бог в помощь вам в плесканиях ваших.Но особенно не плескайтесь. Не закрывайте мнеБрызгами.

XXVI

Кашляющий кровьюАнтон Чехов,Проведя по губамНедорогим аквамариновым платком,Зачеркнул строчку,Другую,Посмотрел в пустотуИ поверх зачеркиванийНаписал те же,Отвергнутые им слова.Уже наплевать ему было.

XXVII

Девятилетного Гришу Котовского,Наложившего кучуУ закрытой калитки в усадьбуИнженера Хольшевина,Отругала чужаяНяня.От ее грубых слов его захлестнулиПереживания.Ребенок началЛысеть.

XXVIII

Воспевающий свободуПушкинВместе с тем советовалПольшеВ русских оковах сидеть и не дергаться.Полякам это сильно не нравилось.Наведавшийся в Санкт-ПетербургПо торговым делам Влодек СаблецкийУзкомыслящего поэта задумал похититьИ с неделю продержать в ящикеМетр на полтора.Но петербургские мастеровые Саблецкого подвели.Пообещав за час сколотить,За десять дней с ящиком не управились.Время пребывания Саблецкого в ПетербургеИстекло. Ни с чем он в Познань убрался.Пьянство и лень! Александр СергеевичИх не воспевал, а ему бы следовало.

XXIX

Градоначальник ПисьнюхинОтличавшийся на Среднерусской возвышенностиЖестоким отношениемК выходящим на шествия студентам,В ноябре 1917-го был повешен солдатами.Солдатами?Не студентами, а солдатами?Нашими вернымиПравославнымиСолдатами?Ничего не понимаю,Помирая, он прохрипел.

XXX

Утомленно протирающий очкиАндрей ТуполевРазрабатывал свойДевяносто седьмойСамолет.Наказание,Думал он,Чистое,Вашу мать,Наказание.

XXXI

Освободившийся от крепостной зависимостиИ слезно поблагодаривший за этоБатюшку-царяВолжанин КубугинУвидел забравшуюся под телегу лису.А свою единственную курицуНе увидел.Сожрала. Обездолила.До богопомазанного обманщикаМне не добраться, а с тобой рассчитаюсь.Вместо куриной похлебкиЛисий супС отощавшей женой поедим.

XXXII

ПрикладываясьВ восхитительно осеннем ВермонтеК литровой бутылке«Джин Бин»Александр СолженицынДумал думуО своей тоскеПо родине.Тоска!Острота в ней все-такиНе чрезмерная, не сопьюсь.

XXXIII

УсаживающийсяВ зубоврачебное креслоТоварищ СталинОшпарилСтоматолога Шлейпица убийственным взоромИ сознался себе в тактическом промахе.Вах-вах,Падбадрить его было нада,С дражащими рукамиБоль он мне лишнюю.

XXXIV

В свои двадцать два годаКонопатый подпоручикАхтырского гусарского полкаПавел ЛубловскийСчитал себя амурным волшебником.А в тридцать четыре у него вообщеСтоять перестало.А в отставкуОн вышел в тридцать один.А собаку у негоКассиопеей звали.

XXXV

Выкурив папиросуДо середины,Товарищ Сталин подумал,Что неплохо бы ее затушитьОб ладонь сжавшегося за столомМаршала Конева.Папозже затушу,Решил великий вождь,Еще пакурю,Чтобы дабро не прападало.

XXXVI

Как бы мне присоединиться к играющим наПляже волейболистам? Подходить неудобно.Отправлюсь-ка я за стол статью о жандармахУтяжелять,Дорабатывать,Максим! Максим!Познакомьтесь, сеньоры.Отдыхающий у нас на КаприПрославленный пролетарский писательМаксим Горький.В волейбол с нами, Максим, не поиграешь?Не поиграю, Буревестник революцииПрошипел. На отдыхе я, заявлять, гады, смеют.Тружусь я,Покоя мозгам не давая!

XXXVII

Преуспевающий ресторатор Кудинов,Испробовав испеченную новым поваромКулебяку, выбежал из своего заведенияНа улицу,Впился зубами себе в кулак,Он испытывал крайнюю горечь от того,Что боготворимая имПламенная цыганка Лала СиамскаяЕго не любит.И не полюбит. А кулебяка удалась.Кудинова сейчас вырвет.

XXXVIII

Перед несравненнымСтравинским, разбившим бровьОб тисовый секретер,Лежала недописанная партитура«Пульчинеллы»И стоял стакан бесцветной,Манящей композитораВлаги.Третий за день стакан.Какие же кривые значки,Хмыкнул он про себя.А это кусок, судя по почерку,Трезвым мнойСоздан.

XXXIX

Накануне АустерлицкогоСраженияНедавний крестьянинА нынче забритый в солдатыПрошка ДыбнягинЗаснул на позиции, в оправданиеПеред грубо его растолкавшимКапитаном БекерскимЗаявил, что увидел вещий сон,Наполеон будет разгромлен!Случится по-твоему —Пороть я тебя не стану,Сказал ему капитан. Иди в бой,Бейся за государя;Прошка в позорном бою не погиб.Уцелел и Бекерский.С учетом всех обстоятельствНемилосердно он, конечно,Прошку порол.

Неординарный ТомкинИздатель печатного органаДля людей, озабоченныхТемой плотиОбожал державныеФотографические изображенияЦарицы Александры Федоровны.Во избежание столкновений с цензуройИ монархистамиЧитателей чем попрощеОн потчевал.

XLI

Поздновато начинающий велосипедистДягунов, участник организованногоСпичечным концерномБратьев СиплугиныхЗаезда по Костромской губернии,Ехал четвертым,Спустя девятнадцать километровЕхал четвертым с концаСреди разместившейся на обочине публикиОн увидел принимающую его ухаживанияЛеночку Илистранскую.Она обнималась с жирным невысоким мужиком.Доеду, подумал Дягин,Я доеду,Доеду и сразу мы с нейПоженимся!

XLII

Шагающий по взлетному полюСталинский соколВалерий ЧкаловСпоткнулся перед лужей, за неимоверноРастянувшееся мгновениеНеустойчивостиПродумал детали предстоящего емуРискованного полетаВ лужу он, устояв, не упал.Забрался в самолет, молодцевато взлетелИ не сел.

XLIII

Восторженно принявший революциюПоэтБлокГолодал. С телом ослабевал и разум.В пятницу пуд картошки мне продадутДешевле,Рыночные торговцы, не понимающие,Что с чего мною взято, уступать мнеОткажутся,Уплетусь не в расстройстве. Все равноЯ бы пуд не дотащил.

XLIV

В обращенииК своей безобразно пьющейДочериЛеонид Ильич БрежневПрименил эпитет, за использование которогоЕй захотелось ударить генсека-отца по заплывшейФизиономии.Но рука не поднялась.Из-за слишком сильного опьяненияНе послушалась.

XLV

Всецело поддерживающийРепрессивную политику товарища СталинаПолковник СахновДелал великолепную карьеруВ доблестной красной армии.Доверие к нему былоБезграничным.Восемнадцатого сентябряСахнова наградили орденом.Девятнадцатого вызвали на допрос.Двадцатого расстреляли.

XLVI

Отдавшуюся

Заезжему балалаечнику

Машеньку замуж в деревне не брали,

И она назло всем выучилась играть на балалайке;

Шокируя односельчан,

Бренчала, как язык им показывала,

Народ поведением Машеньки раздражен,

А философски смолящий самокрутки

Павел Дипятин ее

Зауважал.

Он умел ценить силу характера.

Тащившей вязанку дров старухе Авдеевой

Чуть ли не аплодировал – молодец, старуха.

Знает, что никто не поможет, и тащит, не бросает,

Молодец.

XLVII

Заработавшийся в СмольномВладимир Ульянов-Ленин заснулЗа столом.Вошедший к ИльичуДежурный матрос ЧичалинПогасил настольную лампу, попал во мрак,Навалившаяся темнота навелаМатроса на шутку,И он пальнул из маузера.Что такое?! – Владимир Ильич заорал.«Аврора» выстрелила.Снова выстрелила?! К началу реставрацииЦаризма теперь сигналит?!Я, Владимир Ильич, стрелял.Спите, ни о чем не тревожась.Народная власть навсегда.

XLIII

Пугливо предававшийсяСодомскому грехуЗемлепашец-середнякЛупачевОбомлел.Из колодца вылезал его обещавшийУехать в СызраньМужеложец-дружок Бухляев.Свят, свят, почему же он здесь?Билеты в Сызрань закончились?

XLIX

У злоупотребившегоНа правительственном приемеДрессировщика ДуроваПрихватило печень.В постели он извивался, как змеяЗадел и разбудил спавшую с нимГардеробщицу Любу,Секса, Володенька, хочешь? – спросила она, зевнул.Ты мне не надоела, протяжно он простонал.Возможно, утром я тебяТрахну.

Снискавший до войны с фашистамиОгромную СлавуБоксер Николай КоролевПодвергся на улице оскорблениямОт подскочившего к немуЗадрипанного мужичка.Хлопающий глазами тяжеловесПоследовательно услышал,Что он паршиво одет,Что ему не дают бабы,Что его беременная мать сношалась с четырьмя Обучающимися в МосквеКитайским коммунистами,Продолжая выслушивать словесную грязь,Королев ретировался. Он думал о провокации.Хотят вывести меня из себя,Заставить сорваться,Провокации, однако, не было.Всего лишь попалсяПсих.

Новгородский воевода,Владелец бесчисленных земель и деревень,Собиратель спасшего РусьОполченияДмитрий ПожарскийПытался вспомнить лицоДавным-давно померевшего сподвижникаКозьмы Минина.Всплыла борода.Несмотря на значительные усилия,К ней ничего не добавилось.

LII

ДиректорАрктического ИнститутаОтто Шмидт,Помешивая остывающий чай,Воображал, как, выйдя из Архангельска,Он дойдет до Тихого океана.Работать не хотелось.Хотелось мечтать.Добраться бы за одну навигацию до Тихого океана,Трусы бы с неприступнойЗаведующей лабораторией МишляновскойСтащить.Попугайчиков, кажется, она любит.Через попугайчиков надо мне действовать.

LIII

Милые обывателиПатриархального,Знаменитого своим хлебомИ часто голодающего ЕльцаБыли уверены, что пианистка ДудинаСоблазнила приказчика Соколова.У Соколова изрытое оспой лицо,Плохо сросшаяся челюсть,Колесом ноги,Не он же соблазнил ее смог!

LIV

Первая в СССРЖенщина-академикЛина ШтернБез судаГнилаВ тюрьме. Происходящее ей не нравилось.От параши разило, тело чесалось,Принесенная баланда оказалась на редкостьСъедобной,И Лина Соломоновна заволновалась.Ночью к стенке меня?Последний мой ужин?

Религиозно-философские собрания,Устраиваемые Дмитрием МережковскийИ его женойЗинаидой ГиппиусПовадился посещатьЯвно необразованный калмык.Все внимание он не речам, а женщине —Плотоядно Зинаиду взглядом он поедал.Она это замечала.Настойчивым просьбам мужаДоступ калмыку закрытьЭмоционально противилась.

LVI

Отчаянный в боюСотник Данила КрижачНеотступно следовал на приземистойКаурой лошадиЗа быстро скакавшим прямо перед нимСокрушителем шведов,Триумфатором битвы с Тевтонским Орденом,Победоносным княземАлександром Невским.На этот раз они отступали.

LVII

Посетившая по дипломатической линииЛиссабон и СетубалИраида БулкалНаписала отчет для ОГПУ,Вступила в дружескую беседу со своимНачальником Педелевым.Бутылку роскошного портвейна она ему не привезла.Сказала, что он не заказывал.Эх ты, врунья, беззлобно промолвил Педелев.В дворец Келуш ходила?А странноватый замысел проникнуть в казармуИ ночь с кучей португальских солдат провестиВоплотила? Врунья ты невозможная.Правда, понравилось?

LVIII

Признанный очень многими скульпторФедор Коненков создавалПривычный для него сказочный персонаж.Будет ведьмак, он у меня, чувствую,Получается, Ведьмаком с Шатающейся ГорыЯ его назову.Руки лепят,Глаза оценивают,Схожесть со СталинымНапрягающая.У меня не товарищ Сталин!Лицо, вольно мною придуманное, компетентнойКомиссии я скажу. Ни к чему!Уничтожу от греха в темпе.

LVIX

Равноапостольный ВладимирКрасное СолнышкоВозился с веревкой и отполированнымиБерцовыми костямиНесправедливо заподозренного им в изменеБоярина Вебляка.Узлы не те, не держат,Позволяют вываливаться,Владимир Красное Солнышко злился.Распятие он мастерил.

Куривший в постели Александр ВторойСдул с груди нападавший на нееПепел,Укоризненно взглянул на фрейлину,Только что бравшую у него в рот,Комплиментарные отзывы о ее сноровкеОказались полным вымыслом.Кошки буквально у меня на душеЗаскребли. Вокруг столько умелых дам,А я не пойми с кем семенную жидкостьПотратил.Деликатность в обращении с женщинамиОткровенно высказаться мне,Разумеется, не даст.Ступай, милая. Не забудь прическу поправить.Ваше Величество мною довольны?Польщен нашей встречей.Сияющей звездой в памяти сохраню.

LXI

В боевом русском братствеЖила твердая убежденность,Что лейб-гусарский полковникДенис ДавыдовРади привлечения женскогоИнтересаПодкладывает в узкие форменные рейтузыСвежий огурец.Храбрейший воин, вдохновенный поэт,И огурец.Ну и неважно, что огурец.Разве огурец что-нибудь меняет?

LXII

Второразрядный график Чикалин,Мечтавший заполучить оформлениеКниги о революционных пресненскихСхватках, изучал работы авторитетного,Изумительно владеющего карандашомВладимира Андреевича Фаворского.Паршиво, бездарно, ужасно,Как бы я ни старался, так думатьМне себя не заставить – рисунки отменные,Насыщенные очевидным талантом,А вот этот с колышущейся рожьюИ мордой труженика над нейНе очень.Действительно никакой.Словно мой.

LXIII

Полностью захваченный открытиемБеспредметностиКазимир МалевичПодсевшего к нему работягуИгнорировал,В излияния простоватой до отвращения душиНе вникал,Прислушался и зацепило.Разговор затянулся за полночь.О бабах они говорили.

LXIV

Выброшенный из большой политики

Александр Данилович Меньшиков

Заросшим опечаленным бирюком

Плелся по забытому богом селу

И к счастью ли для себя

Привлек взор бойкой,

Легко относящейся к здоровому сношению

Варвары Чистковой.

С тобой я, Данилыч, не прочь, сказала она игриво,

Но не задаром. Полтину на утехи отыщешь?

Полтину?! – взревел некогда

Ворочавший миллионами фаворит. —

Да я три полтины тебе

Заплачу. Хотя три для меня дороговато. Две!

LXV

Прыщавый черносотенец Бичкин шелВ церковь, расположеннуюНа излучине Невы.Осанистый отец Вениамин,Закрывший двери для остальных прихожан,Его уже ожидал.На вечерне будут только они.От проведенной в интимнейшем кругуНочиПерекинут мостик к времениСолнца.

LXVI

Глядя на вагоныНемецкого трофейного добра,Загруженного рядовым составомДля маршала Жукова,Полулежащий в кузове грузовикаСтаршина КухлевичПровел мысленное сравнениеБывших и нынешних.Царская власть людей, разумеется,Уродовала, но СуворовИз крепости ИзмаилС ковром на плече не выходил.

LXVII

Зимний лагерь в устье АнадыряПотерпевшие неудачуСтепан Дежнев и его спутникиРазбили от безысходности.Нужно выживать,Бороться за существование,Редчайший кусок чего-то мясногоОтправлялся в нутроБез вопросов.Кого едим?Не цинготного ли Валабонина?Да кто в таких условиях спросит.

LXVIII

Нуждающийся в медицинской опекеМихаил Врубель,Работая над портретомСвоего психиатра Усольцева,Фокусировался на окне.Окно. В окне лицо.Доброе, не физиономия Усольцева,Что на стуле сидитИ нетерпеливо пальцами по колену постукивает.Внеземное лицо.Инеем непроглядно покрывшееся!Вижу сияние. Наполненный снежинками ров.О портрете меня вы спросили?Еще ни хрена не готов!

LXIX

Ученый-геологГоршинБесился из-за отказа академическогоНачальства послать его за камнями,Представляющими для ГоршинаГигантский интерес.Недавно была Цусима,Россия проиграла,И проекты приостановлены.Вы мне зубы не заговаривайте! —Ревел на заседании Горшин. – Все разворовали!Воровство в военном министерстве погубилоНаш флот, а вы, сволочи, меняУничтожаете!

LXX

Застреливший французского драгуна

И получивший осколочное ранение головы

Почетный гражданин города Архангельска

Михаил Тюгирев

Высматривал с пристани корабль

Возвращающегося поработить нашу отчизну

Наполеона

Бонапарта.

Мозги повреждены,

Несчастным идиотом защита родины его сделала,

Тюгирева жалеют, а незачем. Он хитрец.