Перстень с Русалкой

Теперь, самое главное, – усыпить бдительность членов экипажа, отвлечь их от непредвиденных, и острых поползновений в туалет (ищите женщину – как говорят французы), я с ужасом вспомнил длинные женские очереди в туалет на борту Боинга, сразу после взлёта, и начал рассказывать волшебные сказки по «СПУ», особо не напрягая свои голосовые связки: – «Так господа, сейчас мы по касательной падаем на Солнце очень, путевая скорость уже достигла 150 км/секунду, но не бойтесь, солнечной короны мы не коснёмся. Хотя опасаться нам особо нечего, так как температура на поверхности Солнца всего девять тысяч градусов, а всю лучистую энергию, отражает зеркальная «попа» нашего Лимпопо. Так что расслабьтесь и о плохом не думайте! А теперь, – решите мне задачку! Думают все! «После запуска в космос Юрия Гагарина, во всех лётных подразделениях развесили плакаты, на котором Бог в образе комического бородатого старца с клюкой в руке в ужасе шарахался от пролетающей мимо ракеты с надписью «Восток СССР» на борту. Подпись к плакату: «Небо исследовано внутренне и наружно. Ни богов, ни ангелов не обнаружено»! Вопрос к размышлению? Кто придумал этот плакат, так как полковые пропагандисты и замполиты дружно утверждали, что этот стихотворный рапорт придумали советские космонавты? Воздух внутри кабины, как мне показалось, сгустился от напряжённых мыслей, но «молчание котят», – продолжалось. Тогда я поторопил экипаж: – Люда-а-а? – как-ой твой ответ? – Я думаю что это «Никон»! – ответила Людмила басом (так иногда работают женские голосовые связки, при перегрузках). – Ответ почти правильный, на твёрдую четвёрку! – хмыкнул я, а сам призадумался. «Действительно кто-то же назвал отличный японский фотоаппарат этим брэндом»? Тоже загадка? Зачем «язычники» японцы вспомнили древнюю историю про «Никона»? – Изольда? – ты как думаешь? – поторопил я – аудиторию. – Я думаю, что это очень ограниченный, точнее, тупой человек, – ответила она тоже сиплым голосом певца Утёсрва. – Ответ на твёрдую четвёрку! – ответил я голосом строгого учителя. – Эрик? – Ну не космонавты, – это точно, скорее кто-то из жизнерадостных рахитиков! – хохотнул он басом Шаляпина. – Ответ правильный оценка четыре, – ободрил я Эрика, который впервые сам поднялся в космос. – Эльза-а-а? – а ты как скажешь? – Ракшас! – который точно знает, что Бог и Ангелы есть! – Эльза! – ты молодец – учитесь! – Вот что значит марсианская подготовка, – сказал я, и вербально почувствовал как губы моей Эльзы, с большим трудом, но растянулись в улыбке. – Так какой правильный ответ? – спросила заинтригованная Изольда. Я помолчал, – собираясь с мыслями. – Ну, во-первых, ни лётчики, ни космонавты такую чушь не придумают, так как летуны, – народ суеверный и вряд ли стали бы гневить высшие силы. – А во-вторых, – это явный безбожник, – «волк в овечьей шкуре»!

Ладно, теперь изучим вопрос, как точно определить ХУ из ХУ?

– Сергей, а не пора нам пить кофе и чай? – вкрадчиво спросила Изольда. Я быстро пробежался глазами приборы, наша путевая скорость продолжала расти, и достигла всего – 200 км/сек. По бортовому времени, мы летели всего два часа и реально падали на Солнце по касательной…. – Ещё несколько часов надо подождать, – ответил я строгим голосом, – пока скорость не достигнет расчётной! – И добавил, – Время летит быстрее, когда решаешь сложные задачи или спишь. – О-о-о? – голосом капризной Мальвины, с хрипотцой, – простонала Изольда. – Нет, Изольда! – надо терпеть, ты же не хочешь, что бы мы упали на поверхность Солнца? – похолодел я от этого «О-о-о».

В космосе употреблять пищу надо осторожно, а лучше всего голодать. От 10-ти дневного голода ещё никто не умирал…. А эти непослушные обжоры, втихую в туалете (а где же ещё), поедают то что прячут под подушками. Ну не обыск же проводить, на самом деле? Я нажал кнопку «СПУ» и вызвал Изольду: – Изольда ответь командиру? Тишина, ни ответа, ни привета. Затаилась обиженная красавица. Ответила Людмила: – По-моему ей надо в туалет. – И что сказать командиру правду проблема? – вспылил я взбешённый. – Она отвернулась и плачет, – тихо, почти шепотом ответила Людмила. – Что значит, плачет, при такой перегрузке плакать большая проблема. – Мы не садисты, – сейчас придём, – ответил я на весь эфир.

Я вызвал по «СПУ» Эльзу и сообщил, ей, что мы идём вниз. Эрик сидел на месте штурмана, глядел на приборную доску, вероятно, не понимая, что тут разгорались не шуточные страсти (женщины на борту – проблема). Я снял тяжёлый от перегрузки, – шлем и выдернул фишку «СПУ», и постучал по столу штурмана тяжёлой ладонью. Эрик скосил на меня глаза и что-то пробурчал, едва шевеля губами. Я разъединил его фишку «СПУ» и жестом показал снять шлем. Наконец, он сам догадался, что нам нужно куда-то идти. Мы по-рачьи спустились вниз в нашу «кают-компанию», и по стеночке добрались до гамака Изольды (она явно пыталась плакать). Лицо Изольды было распухшим от перегрузки и выглядело плоским как у китаянки (перегрузки сильно обезображивают внешность, так что в зеркало лучше не смотреться). Так что внешность, – это объективная реальность и напрямую зависит от перегрузки. Но зато, когда, гравитация входит в норму, – женщина сразу расцветает как цветок лотоса, и превращается в писаную красавицу, – хоть сразу под венец или на фотосессию. Но что самое главное, что эта необычная красота женского лица, напоминает реальное омоложение и держится несколько месяцев! Значит, перегрузка, как-то эндогенно влияет на мышцы лица и кожу, полагаю, что – это мощная косметическая процедура, и на этом можно сколотить состояние, на Земле! Так размышлял глядя на плоское и огорчённое лицо Изольды, пока мы расстёгивали привязные ремни и молнии, фиксирующие её тело в коконе…. Мы вдвоём с Эриком вытащили нашу 100 килограммовую красавицу из её люльки и поставили на ноги. Она судорожно обхватила руками наши шеи, и мы отвели Изольду в туалетную комнату. Жестами я объяснил, для чего над унитазом закреплена перекладина, в виде турника, и мы оставили девушку в покое. Мы с Эриком сели на откидные кресла и стали ждать. Маршевый двигатель мелодично исполнял мажорную рапсодию Листа, и мы созерцали через иллюминаторы бурлящую, пунцовую, покрытую туманной дымкой поверхность ослепительного Солнца, через тёмные светофильтры. Я докуривал уже вторую сигарету, когда чуткое ухо Эрика услышало осторожный стук в туалетную дверь (с обратной стороны). Молодец Изольда справилась сама…. Уложили мы уже повеселевшую, но немного смущённую девушку, прямо на мягкий пол (она же не беременная, может обойтись и без разгрузочного гамака), пристегнули её ремнями безопасности и сами, на коленках, как годовалые дети, отправились в кабину пилотов (так удобнее и проще перемещаться при перегрузках) …. – Эльза? – вкрадчиво спросил я когда наша путевая скорость достигла 600 км/сек, – Как ты думаешь в каком году мы находимся? – Не знаю, – счётчик времени перед тобой. – Так, он показывает, знаешь что? – Что? – Он явно, всерьёз и надолго, сошёл с ума, обезумел одним словом и крутится в прошлое! – я саркастически засмеялся. Обычно так смеялся Фантомас! – Может быть это и правда? – ответила она осевшим голосом. – Правда? – это газета, которую в народе называли «брехунцом», но зато бумага была очень мягкая, а туалетной бумаги в то время не было, вот её и покупали! – объяснил я эти коммерческие тайны. Я мысленно хохотнул, вспомнив старый анекдот (не в бровь, а в глаз). Конечно, я не рассказал этот анекдот (а только вспомнил), а сам – подумал, что придумать такой остроумный анекдот способен только гений! И вот почему. Как-то мы поспорили на бутылку коньяка с сотрудником по работе (это, чистая правда), который считал себя – гением, и звали его Евгением (он, закончил, институт – почти с отличием) …. Я сказал Евгению, что анекдоты, которые мы рассказываем друг другу в курилке, – придумывают не в ЦРУ, и не народ (на который часто ссылаются), а только истинные гении или высокоразвитые инопланетяне! Женя не поверил и мы поспорили. Я дал ему срок неделю, – придумать смешной анекдот, но такой, чтобы смеялись все!

Ну и что, как я и ожидал, наш присмиревший «гений», – потерпел сокрушительное фиаско. Через неделю, Женя принёс бутылку коньяка (сдался), и мы её естественно распили всем дружным коллективом …. Так что, этот вопрос: «ХУ из ХУ», так и остался не решённым….

Лично я полагаю, что только настоящие гении способны придумывать остроумные анекдоты, а иногда и маленькие дети. Например: «Девочка трёх лет – говорит маме: «Мама, а бабушка морду моет»! Мама шепотом учит дочку: «Так говорить нельзя. У бабушки не морда, а лицо». Девочка ещё раз внимательно посмотрела на бабушку, и говорит: «Нет мама, у бабушки все-таки морда»…. Причём, анекдоты распространяются со скоростью цепной реакции! М-да! А сейчас новых анекдотов очень, очень, мало. Придумывают юмористы, какие-то несуразные (не смешные анекдоты), которые расскажешь в курилке, а никто не смеётся, – так скривятся чуть-чуть….

– Что ты Сергей предлагаешь? – прохрипела Эльза голосом Высоцкого. – Ты о чём, насчёт газеты? – переспросил я, выныривая из воспоминаний. – Годы-то идут на счётчике или нет? – голос Эльзы внезапно сорвался на высокое и звонкое сопрано (о бедные голосовые связки и нервы). Я осторожно покрутил головой и посмотрел вверх на стеклянный колпак «астрокупола», с самой надёжной «картой» звёздного неба над головой, и перевёл взгляд на стрелку гирокомпаса, которая точно сошла с ума, постоянно перемещаясь с одного полюса шкалы на другой…. В авиации тоже, бывало, когда приборы начинают врать, причём по закону пакости, именно в условиях отвратительной видимости и вертолёт может стать для пилота орудием пытки, объектом фобии, и тогда появляются неприятные ощущения внизу живота, – там, где живёт страх. М-да, неприятных ощущений внизу живота пока не ощущаю, но всё пилотажно-навигационное оборудование – «глючит», точнее вышло из строя. Придётся воспользоваться старым «дедовским» методом, – навигацией по счислению, и тут без Эльзы не обойтись….

– Эльза, сейчас у нас путевая скорость достигла – 600 км/сек – пробурчал я в «СПУ», – мы уже летим почти по круговой орбите вокруг Солнца в будущее! Кислород в наличии имеется почти на целый месяц. – И что? – Эльза я гашу маршевый двигатель, и мы останемся в невесомости на солнечной орбите и будем разбираться со временем! – Согласна! – Сергей! – Зависаем! – до связи. – Господа! – я нажал кнопку громкой связи, и выдержал паузу. – Мы вышли на около – солнечную орбиту, полёт нормальный. Всем, приготовиться к невесомости. – Не курить, не кушать, не вставать и пристегнуть привязные ремни, – объявил я строгим, голосом командира воздушного судна (кстати, в больницах так и называются некоторые стеклянные судна).

* * *

Мы вчетвером сидели в нашей «кают-компании» и предавались чревоугодию. Я наслаждался душистым кофеем которое заварила Изольда, и рассказывал интересные истории из нашей жизни…. Эльза занималась наверху штурманскими расчётами…. На борту царила долгожданная «лунная» гравитация, и девочки жадно поглощали фрукты и бутерброды (натерпелись бедные) …. – Где мы сейчас находимся? – спросила Изольда, запивая душистым наваристым чаем горячий завтрак. – Если в двух словах? – я на минуту задумался, – сейчас мы являемся маленькой населённой планетой на орбите раскалённой звезды по имени Солнце, и летим с огромной головокружительной скоростью (уму не постижимой скоростью), на очень низкой орбите и реально выполняем лозунг КПСС: «Догоним и перегоним Соединённые Штаты Америки». – Это как? – И причём тут Штаты? – усмехнулась Изольда. – Штаты конечно не причём, а вот Земля которую мы догоняем и скоро перегоним, это не метафора, а объективная реальность, – засмеялся я.

Девушки и Эрик между тем слушали меня с напряжённым интересом, не забывая поглощать вкусную космическую пищу, изготовленную из «хлебного дерева» и ветчины (в огромных количествах), в строгой зависимости с басней Крылова: «А Васька слушает и ест»….

– Да! – глубокомысленно произнёс я, намазывая сливочным маслом поджаренный хлеб и покрывая его сверху красной зернистой икрой. – Мы сейчас продолжаем падать на Солнце, разгоняясь силой его гравитации, причём почти в полной невесомости, так как ускорение под действием внешней силы происходит в невесомости и это гениально! – засмеялся я. – Так мы же сгорим на Солнце, – ужаснулась Изольда, – и, по-детски испуганно округлила свои выразительные голубые глаза. – Ничего подобного, – пробурчал я уплетая вкусный бутерброд, – боятся вам девочки нечего, притяжение Солнца усилилось, но мы уже достигли расчётной скорости (за счёт той же силы гравитации), и скоро нас закрутит в свободном падении на очень, очень низкой орбите. И я очень довольный произведённым эффектом, весело промурлыкал куплет старинного вальса:

* * *

«Вальс устарел, говорит кое-кто смеясь, Век усмотрел в нём отсталость и старость, Робок, несмел наплывает мой первый вальс, Почему не могу я забыть этот вальс?

Но, смеётся вальс над всеми модами Века, И с нами вновь танцует старая Вена, И Штраус где-то тут сидит, наверно, И кружкой в такт стучит, На нас не ворчит, не ворчит!».

– Вы девочки умеете танцевать вальс? – Конечно, умеете! – улыбнулся, я вспоминая, наши праздники на борту Лимпопо, – Так, вот, где-то через час, полтора, мы станцуем все вместе вальс Дунаевского: – «Амурские Волны», но уже вокруг Солнца. Точнее вальс с Солнцем! Здорово? – Бесподобно! – завороженно прошептала Изольда, – И в невесомости? – Абсолютно в полной невесомости! – засмеялся я, пытаясь подвесить свой бутерброд над тарелкой (Увы, не получилось в условиях искусственной «лунной» гравитации). Я задумчиво прожевал свой бутерброд и, кажется, наелся, а девочки уплетают и уплетают и очень быстро. Но Люда то беременная, ребёнок её просит кушать, а Изольда? – Сергей извини меня, – сказала Изольда, – я не думала что это всё так серьёзно. – И, Она бросила на меня кокетливый взгляд с поволокой. – Ты на счёт перегрузок? – хохотнул я.

Я вопросительно посмотрел на Изольду. Белокурые локоны, синие глаза, глубокий вырез коричневой блузки, стройные ноги…. Кукла. Обыкновенная красивая кукла. Дёрни за верёвочку, и она заплачет. Дёрни за другую, закричит. За третью – улыбнётся…. Черты лица вроде бы самые обыкновенные, но в свете этих ярких глаз угадывается нечто магнетическое, завораживающее. Я хмыкнул и улыбнулся: – А если серьёзно, – милые девочки! – я решил немного озадачить молодую компанию, эх «молодо – зелено»: – Всё что кружится друг относительно друга, – обладает магическими свойствами любви! И притяжение друг к другу вызвано силами, которые люди в обиходе называют любовью! Электроны вращаются вокруг ядра атома, и планеты также вращаются вокруг Звёзд. И древние магические обряды, – танцы и хороводы, – это всё ритуалы любви, а не просто веселье! Церковные «крёстные ходы» – всё это то же связано с вращением и превращением влечения (симпатии) в магию любви! А главное запомните:

«Месяц – серебряный шар со свечою внутри, И карнавальные маски – по кругу, по кругу! Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку, И – раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три …. Раз-два-три»!

Не случайно, нет, не случайно – Бог любит Троицу, а девочки, когда идёт речь о любви сразу становятся серьёзными, – думать начинают? Когда женщина начинает думать, а не мечтать – это всегда опасно! – Командир, – Сергей? Может Эльзе отнести бутерброды и чай с вареньем, пусть позавтракает, – застенчиво спросила меня Людмила, – она уже два часа что-то пишет и пишет. – Ну, ещё чего, – фыркнул я, – Наша Эльза производит штурманские расчёты и, питание ей сейчас категорически запрещено! – Это ещё почему? – искренне удивилась Изольда и всплеснула руками. – Потому что, – штурманские расчёты это вопрос жизни или смерти, и пока она их не закончит, – будет голодать. – Это мой приказ и стимул, и она это знает! – Я оборвал фразу на середине и многозначительно посмотрел на девушку. – Это волюнтаризм какой-то, а не приказ, – фыркнула, как кошка Изольда подняла к потолку свои глаза с поволокой и удивлённо вскинула брови. – Ты командир сам поел вкусненький бутерброд с икрой, а бедную Эльза мучишь своими приказами, – Эрик как это слово называется, – Изольда изящно пощёлкала тонкими пальцами. Эрик явно был шокирован ощущениями полёта, перегрузок (невесомости), и задумчиво пожав плечами промолчал. – Чревоугодие, – подсказал я это таинственное слово. – Нет! – фыркнула как кошка Изольда и жеманно повела плечами и тряхнула головой – А-а-а! – радостно вскрикнула она. – Вспомнила, – «заморить червяка», – ведь так? И она жизнерадостно засмеялась.

Девушки переглянулись и почему-то засмеялись. Как два колокольчика зазвенели: золотой и серебряный и получился малиновый звон…. Они что издеваются надо мной, – считают меня ретроградом, хмыкнул я, и усмехнувшись прочитал этим хохотушкам назидательную лекцию: «Ставлю вас в известность, дорогие мои, дамы, что головной мозг питается исключительно глюкозой, а не сахарозой, то есть не сахаром. Атомный вес сахарозы в два раза больше чем у глюкозы. В два раза! – я поднял вверх указательный палец и выдержал долгую театральную паузу. – Стоит девочке покушать, как в течение нескольких часов она глупеет в два раза! – Я понятно объяснил (я ещё не сказал, что у беременных в два раза снижено кровоснабжение мозга, но это уже будет явный перебор)». Изольда и не думала сдаваться и весело засмеялась: – А где мозг берёт глюкозу, если не из пищи? – спросила она, победоносно сверкнув глазами. Я, конечно, начал было «закипать», но сдержался, и спокойно объяснил: – Ну, это вы должны знать, биохимию в школе изучали? – Из гликогена берётся глюкоза, а гликоген содержится в печени и мышцах. – А когда человек, – я щёлкнул пальцами, – «набил пищей желудок», ему сразу хочется спать! – потому что кровь приливает к желудку, а мозг сразу обескровливается, – я потёр лоб ладонью и картинно засмеялся.

На сей раз (как мне показалось), пристыженные девочки замолчали, переваривая съеденные бутерброды и здравые мысли….

Я поднялся из-за стола и подошёл к иллюминатору и открыл шторку. Потолок нашей «кают-компании», сразу окрасился пунцовым светом, термоядерного огромного Солнца! Как оно всё-таки очень низко. – Вот посмотрите на этот огненный Океан, над которым мы сейчас порхаем как мотыльки! – я выдержал паузу и постучал пальцем по стеклу в иллюминатора, – Вы же не хотите, как мотыльки опалить свои нежные крылышки, ведь так? Тут на счастье этих весёленьких девочек, по громкой связи раздался взволнованный, если не панический голос Эльзы: – Командир! Сергей! – срочно поднимись в кабину пилотов. – Ничего, потом поговорим, – улыбнулся я своей мерзопакостной улыбкой, и лунной походкой поспешил к лестнице в пилотскую рубку.

Да, у меня, уже было предчувствие чего-то неприятного и опасного. Устроил глупые споры как на рынке, и вот получил, – пилюлю, так думал я, – влетая, как шершень в кабину. – Сергей нас облучают дальномером, – крикнула Эльза, – севшим голосом. Я плюхнулся в кресло пилота, рефлекторно застёгивая привязные ремни, и пробежал глазами приборную доску. Вот оно предчувствие, – когда нюхом чуешь, что что-то должно случиться. Первый признак, – дискомфорт под ложечкой. Да сработала система предупреждения о радиолокационном облучении. Звук аварийной сигнализации, – это всегда шок, как и звонок телефона ночью. Хотя узнать, что тебя кто-то «прощупывает» своей бортовой РЛС, даже по страшней будет, чем пожар на борту. Пожар можно ещё потушить, то когда тебя берут на мушку, выбор небольшой, – бежать либо мгновенно контратаковать, – резким боевым разворотом…. Только чем мы можем защититься, – бутылкой водки? – Боевая тревога! – нажал я кнопку громкой связи. – Эрик упакуй девочек в «люльки», одень им кислородные маски, но кислород не открывай, и быстро ко-мене. – Повторяю тревога! – девочек в люльки, кислород не открывать! Сигнал дальномера внезапно исчез, табло погасло? Можно только догадываться, насколько силён твой враг, ибо прицельные радиодальномеры позволяют пилоту наводить ракеты на расстоянии многих километров до цели….

– Ложная тревога? – обрадованно вскрикнула Эльза. Я покачал головой и одел гермошлем. – Какое удаление было? – спросил я, застёгивая ларингофоны. – Практически с орбиты Земли, кто это может? – она развела руками. – Понятно! За сколько минут мы проходим вкруг Солнца? – Семьдесят минут! – Эльза глубоко вздохнула и промокнула вспотевшее лицо гигиенической салфеткой. В пилотскую кабину буквально влетел, через люк, – запыхавшийся Эрик. – Эрик, – помести в гамак Эльзу и садись за штурмана, гермошлем одень, «СПУ» подключи, – как понял? – Всё понял командир! – Вначале повтори мои команды, получи подтверждение, а затем уже выполняй, – нудил я, и шарил глазами по куполу звёздного неба через обзорное стекло фонаря кабины, ища силуэт своего врага. Кто-то там есть по нашу душу, но передышка минут на сорок, – подумал я включая секундомер «АЧХО». И что делать? Пора вспомнить тактику ВВС. В голове мгновенно пронеслись чёткие воспоминания лекций на военной кафедре лётного училища…. Информация по тактике «ВВС», немного с «бородой» (применительно к вьетнамской войне 70-х), но ничего…. В принципе ничего радикального не изменилось, за эти годы…. Хотя? «Лётчики перестали быть кастой избранных небожителей. Пилотов гражданской авиации, вообще „опустили“ и цинично стали обзывать омерзительным словом, – „Перевозчик“ (чуть ли не извозчик): — Эй! Извозчик? – Чего там? – Да какой я тебе извозчик? – А кто ты такой? – Я водитель кобылы»! А вообще, – «перевозчик», – это мифический гребец, который на лодке, перевозит души покойничков через реку «Стикс», отделяющую мир живых, от мира мёртвых. И за это ему надо заплатить пару «целковых», или «червонцев», которыми обычно закрывали глаза покойнику! Вот так, даже настоящий «Извозчик», – Обижается, а тут лётчики? А форма лётчика, сегодня, практически не отличается от формы швейцара в ресторане? Красивых галунов, птичек и, шевронов, на форме практически нет, одни лишь «птички» на фуражках остались. Великий ужас я испытал, когда знакомая стюардесса, спросила меня, что означает буква «С», на крылышках, которые совсем недавно с гордостью носили на груди все воздушные принцессы. «Техно-Авиа» стала шить мешкообразную спецодежду…. Лётный демисезонный костюм «Шевро», на молниях, раньше был изящно приталенным, – хоть на танцы ходи, а сейчас стыдно пройти по улице (как грузчик в робе). Разучились шить, что ли, или фасон берут от «кардана»?

О самолётах (сегодня), всё чаще стали говорить лишь как об «идеальной платформе для размещения современных типов вооружения». На поршневых самолётах, в ходе «собачьих свалок» с «мессерами», пилот мог на мгновение поймать полный ненависти или страха взгляд противника. Это была настоящая рукопашная с сильным врагом, достойная настоящих мужчин. А что сейчас? Пилот запускает ракету за десятки километров до цели, – по отметке на экране бортового радара или по наводке с земли. Человека в кабине всё больше подменяют «э-вэ-э-мы». Лётчик превращается в приложение к бортовой электронике, – типа оператора котельной на жидком топливе? Зато шоферов (водителей), стали сегодня почему-то обзывать «пилотами», и кто? – Очкастый мальчик из телевизора (пилот формулы один)? Есть очковая змея, – это правильно! И Максим Горький молодец, – сто лет прошло, а его крылатая фраза «Рождённый ползать – летать не может», актуальна и сегодня! Вот она истинная подоплёка откровенной ненависти, – всех очкастых, ботаников, к летающим мальчикам, обладающих орлиным зрением! «Острота ощущений не та, у очкастых»! Тут полётные очки «кошачьи глаза» оденешь, и то сразу меняется мироощущение, а у очкариков «очки с отрицательным фокусом», уменьшают Мир, а в мозгах всё видится наизнанку, – отсюда и комплекс неполноценности…. Ну да ладно, вернёмся к нашим лайнерам….

Правда перегрузки, скорость и грузоподъёмность современных самолётов никто не отменял, но что это даёт? Расход топлива увеличился в 3 раза! Керосин льётся рекой через форсунки в газо-турбинный двигатель «ГТД». Вертолёт МИ – 4, берёт 17 пассажиров, сжигая 250 литров бензина за час! МИ – 8, берёт в 30 пассажиров и сжигает 1 000 литров керосина за час? А главное МИ – 8 (бочка с керосином), очередь с «УБТ» и горит? А МИ – 4? Ты его «прошей» с «УБТ» (12,7 серьёзные заряды), а он не горит? Почему не горит? Так топливный бак (2,5 тонны), – гуммированный…. Приёмистость движков у МИ – 8, – 30 секунд, – а это «очень много» (это цена жизни пилота), и плюс «помпаж», и проблемы с «авторотацией»! На второй круг? «О-о-о-о-о»? Горим всего за 2 минуты! На МИ – 4, приёмистость 3 – 5 секунд (это уже целая жизнь). На МИ – 4, авторотация, – без проблем – а это уже ещё одна жизнь, ведь сверху винт о четырёх лопастях вращается…. А на МИ – 8 (кто не знает), – пять лопастей (одна точно лишняя). Помню, кто-то рассказывал как американский лётчик на вертолёте R – 40, капитана на Миг – 21, чуть в «ящик» не отправил (во Вьетнаме)? В тактике ВВС, вертолёт, для реактивных машин считается неподвижной целью? Между тем вертолёт летит 250 км/час (такие же вещи, со стрельбой устраивали и опытные пилоты и во Вторую Мировую) …. Сам держится на дистанции огня (300 метров), прикрываясь скольжением на крыло, и пропускает снаряды «Эрликонов», над головой…. А тут пара Мигов возвращается домой, и тут американский вертолёт с «мегафоном» ведёт агитацию над позициями. Капитан развернулся, решил срезать «вертушку» (неподвижная же мишень), и снаряды мимо полетели (вертолётчик, раз и поднырнул). Заходит на второй круг Миг, и опять мимо…. А тут раз, пара Ф – 4 (Фантом), выскакивают из засады, а у капитана с ведомым, и топлива уже не осталось (доигрался). Подловили! Спаслись только тем, что ещё пара мигов возвращалась на базу. Выручили! Короче, вертолёт R – 40, был приманкой, для Мига, и попробуй его сбей? Под самым носом крутился, а сбить никто не может (цель то неподвижная), а поправку к прицелам, «на скольжение» никто не сделал? Дальше, больше: «Летит Боинг на высоте 10 000 метров – разрушает «ионосферу», своим выхлопом. Везёт сотню пассажиров со скоростью 800 км/час, – сжигает 100 тонн керосина (реактивный же)? Или ТУ – 114 (турбовинтовой), везёт 150 пассажиров на высоте 7 000 метров (не разрушает «ионосферу»), с той же скоростью 800 км/час. А главное сжигает 50 тонн керосина (турбо-винтовой), и главное, надёжный, и безотказный (все системы управления дублированы)! Сам Никита Сергеевич Хрущёв на таком самолёте летал в Америку!