bannerbanner
Перстень с Русалкой
Перстень с Русалкой

Полная версия

Перстень с Русалкой

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 6

– Изольда? – ты сделана, наверное, изо-льда? – спросил я. Она улыбнулась и жеманно повела худеньким плечиком: – Моё имя означает «холодное золото», или просто «Красавица»! – Ты знаешь Изольда, что «холодное золото», – это есть «белое золото», или Платина и ты так похожа на мою жену Эльзу, что у меня даже голова слегка закружилась. Все натянуто засмеялись…. – Тут раздался громкий и взволнованный голос моей жены в динамике: – Сергей ответь мне немедленно! Как обстоят дела? Эрик кивнул мне на радиостанцию. – Ответьте Эльзе она очень волнуется…. – Эльза мы вошли и у нас пока всё в порядке, – до связи! – До связи, – облегчённо вздохнула Эльза. – Господа прошу садиться за стол, располагайтесь и будьте как у себя дома, у нас с Изольдой всё просто, – Эрик картинно развёл руками. – Кофе, Чай, или что покрепче, – спросила меня Изольда и окатила холодным взглядом, как сквозняком. Уф-ф, – точно изо-льда! Я засмеялся. – Люда будет чай, а я кофе, и ещё где у вас можно будет покурить, если можно – конечно?

Мы сидели за столом, который изящная Изольда украсила изысками и собственными изделиями из муки: золотистый хворост, пряники, блины, пирожки с консервированными фруктами и орехами, в каком-то экзотическом орнаменте украшали наш стол. Кофе много не выпьешь, а вот лечебный чай можно пить вёдрами (промывать почки), что мы и делали…. Первое напряжение от знакомства очень быстро рассеялось в процессе неторопливой обстоятельной беседы напоминающей фантастическую сказку. Важно как принимать новую необычную информацию…. Ведь много легче, – безопасней! – верить в реальность фантастической сказки, нежели признать осознанно очевидную фантастику реально происходящего не где-то, или когда-то, или с кем-то, но именно с тобой. Но и этого мало. Главное же заключается в том, что, признав и приняв, нужно ведь что-то делать! Задача сводилась к дилемме: иди туда, – не знаю куда, и зачем, – не знаю зачем? Жуть! Ужас! Страх! Вот те древние ощущения которые мгновенно до дрожи всплывают из глубин подсознания и как пробку из бутылки вышибают мужество, отвагу, смелость и человек падает на колени перед неизбежным и становится жертвой или трупом…. Но не таков был 14 -ти летний Александр Рюрикович, по прозвищу «Невский», которого три огромные детины пришли убивать: «Младший брат и сестрёнка забились в угол горницы, а Александр, подхваченный сзади удавкой за горло, выхватил за-сапожный нож и мгновенным движение руки „оскопил“ своего обидчика. Как это по-русски „оскорбил“? Дальше проще, схватив со стены меч изящным движением руки отсёк второму громиле буйную голову и стал гонять по терему третьего, пока не поймал и не узнал кто послал наёмных убийц и затем так же отправил его (куда положено) в Аид»…. И как искать того, – врага «Рода Человеческого», которого и в глаза не видел и не знаешь, как он выглядит? И страшишься встретить…. Страшишься, потому что сколько раз обманутый и сам обманывавший теперь поверишь. Поверишь в веру в человека – навсегда Человека! Откуда вдруг эта жутко-счастливая уверенность, откуда убеждённость мгновенного и безошибочного знания? Не важно. Важен следующий шаг. И будет страшно, как бывает страшно на кладбище ночью, или при виде огромной крысы, или шипящей змеи и будет страшно в открывшейся бездне, новом знании в открытии Мира…. Где проявился, пра-пра-внук Александра Рюриковича, чуть позднее? Да проявился он в 1800-х годах, когда Александр II, решил обвенчаться со Светлейшей Княгиней Екатериной Михайловной Юрьевской (княжной – смолянкой из рода Рюриковичей). Да, желал Александр Николаевич Романов, посадить на престол своего сына, Георгия от этой Княгини, что бы далее Россией правил Род Рюриковичей! Великолепный Царь, – правда, зачем он продал Аляску?

П Р И В Е Т И З П Р О Ш Л О Г О.

Да это был ротмистр барон Таубе, Виктор Рейнгольдович, – лучший оперативник, любимец военной разведки. Именно Таубе не единожды уберегал Царя Александра II, от смерти, и как это было, рассказал мне Эрик Таубе, в нашей застольной беседе: «В окнах флигеля горел тусклый свет. Лыков и Таубе бесшумно вошли в незапертые сени и остановились перед дверью. Алексей встал с правой стороны, прислушался; изнутри не доносилось ни звука. Сердце у него билось, как бешенное…. Виктор тоже прислушивался, потом коснулся зачем-то ладонью левого виска и замер так, словно задумался. Неожиданно он схватил Лыкова за рукав и сильно дёрнул на себя. От неожиданности Алексей не удержался, полетел и ударился об левый косяк. Хотел удивиться, но не успел. Внутри загрохотало, и в двери, там, где он только что стоял, появились три крупные дыры. Таубе властно отстранил Лыкова, отступил на шаг. Что-то мелькнуло – Алексей не успел рассмотреть, что именно, – и в двери на месте засова образовалось большое круглое отверстие. Барон всунул в него „смит-вессон“ и разрядил наугад, метя в углы весь барабан. Из комнаты послышались стоны и топот ног. – Бей! – крикнул Таубе. Лыков понял его с полуслова и припечатал дверь кулаком в правый верхний угол, над петлёй. Полотно с грохотом влетело внутрь, они ворвались следом и бросились в гостиную. Слева и справа от входа лежали двое: один, по виду мёртвый, второй корчился, зажав руками живот. Из-за занавески на Таубе кинулся верзила с ножом. Лыков помешать ему, не успел: барон сделал какое-то движение и, не задерживаясь, пробежал мимо верзилы дальше в комнаты. Летевший следом Алексей, увидел изумлённое лицо нападавшего уголовника: тот рассматривал свою руку, держащую нож. Предплечье было пересечено аккуратной трещиной, из которой торчал в сторону ослепительно-белый обломок кости. – А-а-а! – заорал бандит и упал на колени, зажав переломленную руку. Лыков обежал его и помчался дальше за бароном. В следующей комнате, куда он попал с секундной задержкой, ещё один громила тут же дважды выстрелил в них из угла. Алексей пригнулся и инстинктивно замедлил бег. Ротмистр необъяснимо быстро, – глаз едва успевал следить за ним, – перемещался по комнате какими-то необычными рваными рывками. Он сблизился со стрелявшим в доли секунды, – и снова пробежал мимо. А бандит упал. Ничего не понимая и ни в чём, не участвуя, Алексей несся следом. Такое впечатление, что всё вокруг, включая и его, договорились двигаться в замедленном темпе, как в пантомиме, и только барон с этим не согласился. Даже пули, летели словно понарошку, и барон Таубе легко их обходил…. Опять запаздывая, Лыков выскочил за ротмистром во двор и увидел калитку в заборе. Они вырвались в проулок. Саженях в десяти от них, резко брал разгон чёрный возок. На ходу застёгивая полость, откуда высовывался по плечи человек и оглядывался на них. Какой странный у него взгляд, подумал Лыков. Непереносимый! – Виктор, стреляй! Это Блоха! Таубе от бедра, не целясь, всадил веером шесть пуль в заднюю стенку возка. И те, одна за другой, с пересвистом ушли в небо. Стенка оказалась блиндированной! Лошади, испуганные выстрелами, ещё наддали и стремительно от них удалялись. Лыков упал в снег на живот и, стараясь целить под возок, по конским ногам, расстрелял весь барабан. Возок, не сбавляя хода, долетел уже до Полевой и собирался заворачивать. Таубе стоял рядом и торопливо перезаряжался, хотя видел, что бесполезно – уходят. Внезапно левая пристяжная села на круп, возок накатил на неё и завалился набок. – Молодец, Алёшка! Попал всё-таки! – закричал ротмистр и побежал к перекрёстку. Но тут из-за угла вылетела кибитка на полозьях, из опрокинувшегося возка мигом перебрались в неё трое, и лошади рванули. У Блохи был заготовлен запасной экипаж! Алексей в отчаянии сжал кулаки. Таубе остановился, вытянул руку с револьвером. Длинный ствол хищно нацелился, но выстрела не последовало. Кибитка быстро удалялась, до неё было уже более тридцати саженей. – Ну! – крикнул Лыков. Один за другим раздались шесть выстрелов. Несмотря на расстояние, Алексей хорошо видел, куда попали пули: пять, в шахматном порядке, пробили заднюю стенку, шестую барон почему-то положил ниже, вровень с полом. После шестого выстрела „смит-вессон“ переломился, экстрактор вытолкнул гильзы, кибитка скрылась за углом. Таубе оглянулся на Лыкова и пожал плечами: – Бывает…. – Надеюсь, хоть кибитка у них не бронированная, – вздохнул Алексей и свистком вызвал пошевни. Надо было ехать следом: барон мог ранить лошадей, зацепить кого-нибудь из бандитов. Когда пошевни завернули за угол, они чуть не врезались, в умчавшуюся было от них кибитку. Она елозила посреди улицы, лошади переходили, как хотели и тихо ржали. Какие-то темные полосы пролегли за ней по снегу. Лыков и Таубе выскочили из саней и подбежали к повозке. Алексей рывком оторвал полость, и на руки ему вывалился человек; из спины его тонкой струйкой стекала кровь. На облучке спал возница с такой же дырой в шее. Внутри они обнаружили ещё два тела. Белобрысый гигант тихо завалился в угол, он был мёртв, как и те двое. Четвёртый лежал на полу лицом вниз и стонал. Лыков бегло осмотрел его: пуля вошла бандиту в левый бок снизу, а вышла из гортани. Ранение было смертельным, жить уголовнику оставалось недолго. Лыков перевернул бандита лицом вверх и увидел непереносимый взгляд. Блоха – он же, царь уголовного мира России, посмотрел на него с ненавистью – и умер»….

– Что тебе Сергей, в этой исторической хронике, написанной Николаем Свечиным, – показалась странным? – спросил меня Эрик и задумчиво посмотрел мне в глаза. – Хм – я призадумался, – Во-первых, знаю, что означает этот жест, когда барон Виктор Таубе, прикасался ладонью к левому виску. – Ну и что это значит? – заинтригованно спросил Эрик. – Когда я летал на вертолёте МИ – 1, для того что бы разобрать что там бормочет диспетчер, всегда приходилось прижимать наушник ладонью к уху (и не только мне, а всем пилотам, – это профессиональное движение рукой). – А во-вторых? – спросил Эрик, и по-птичьи наклонил голову. – А во-вторых, – многозначительно прокашлялся я, – мне не понятно почему барон Фон Таубе стрелял от бедра, – М-м-м, скорее всего из-за того что этот «колдун – гипнотизёр» посмотрел на него своим «непереносимым» взглядом. – Верно, и что же? – усмехнулся Эрик. – И, барону потребовалось время, что бы снять «сглаз» (прочитав молитву), только после этого он прицельно пристрелил этого пса! – Серебряной пулей? – хохотнул Эрик. – Возможно и серебряной, – я пожал плечами. – Да, царская жандармерия, – Эрик картинно развёл руками, – составляла такие подробнейшие отчёты в своих оперативных сообщениях, что даже спустя столетия, можно по этим документам, – докопаться до истины! – Ведь дьявол скрывается именно в деталях, – Эрик улыбнулся печально. – Хотя? – Что дальше стало с бароном, Виктором Фон Таубе? – прервал я затянувшуюся паузу, – почему он не уберёг Александра II? Эрик задумчиво посмотрел на меня, затем посмотрел на Людмилу, тряхнул головой и, наконец, глухо ответил: – «Виктору тогда было 26 лет и это наш отец! В это мгновение Изольда (сидевшая, напротив – за столом), вздрогнула и подняла на меня свои бирюзовые холодные глаза…. Только на миг, но полыхнуло в них: странный блеск, а потом мгновенное движение губ, всего на миг, не более. Стройная, золотистые волосы до плеч, – я вдруг обнаружил, что с интересом её рассматриваю. До сих пор всерьёз не воспринимал. Не, девочка, не школьница беспечная, нет, и не обволакивающий уют Евы плещется в ней, а испепеляющий жар Лилит бьётся в этом теле, и в какой-то миг он вспыхнул и отразился в её глазах…. Между тем, Эрик Таубе продолжил своё повествование: – Во время второй засады на царя в Нижнем Новгороде, в Соборе Александра Невского, Виктор Рейнгольдович, спасая жизнь императора, был ранен. Пуля террориста попала в область сердца, когда оно сжалось и уменьшилось в объёме; долей секунды раньше или позже – и гроб.

Наступила сгустившаяся вокруг тишина, прерываемая только работой кухонной вытяжки и перезвоном серебряной чайной, ложки которой Людмила размешивала сахар в своей фарфоровой чашке.

– Эта доля секунды, в конечном итоге, спасла жизнь Императору Александру Второму (при поездке в Нижний Новгород), когда его жизнь защищал ротмистр Таубе. – Эрик задумчиво помолчал глядя на хрустальную люстру. Затем вздохнул и закончил, как обрезал: – Но в Питере, тяжело раненого барона Таубе, уже не было! Бомбы террористов «народной воли», наконец достигли своей цели….

На глазах Изольды навернулись слёзы но она их быстро смахнула и принялась заваривать третий сорт чёрного чая…. Я встал из-за стола и прошел к кухонной плите, и закурил, – выпуская дым в вытяжной шкаф…. – Так какой сейчас год? – спросил я ни к кому конкретно не обращаясь и выпуская ароматный дым в вытяжку. – 1912 год после рождества Христова, – ответила Изольда ссутулив свою прямую спину. – Отцу исполнилось только 56 лет, маме 46. Бедняжка, во время нашего застольного разговора она не только неважно себя чувствовала, но и явно грустила. Были моменты, когда на её глазах наворачивались слёзы…. Она приготовила чай, и поставила его на стол и попыталась улыбнуться. Но у неё ничего не вышло, и улыбка вышла вымученная (она едва сдерживала слёзы). Она быстро наполнила наши опустевшие чашки чаем и посмотрела на Эрика тяжёлым взглядом. Он кивнул. – Господа, сейчас есть время посмотреть хроникально документальный фильм, о событиях, произошедших на нашей планете, – «SISTER ТЕRRЕ», если не возражаете? – обвёл нас взглядом Эрик. Я встретился взглядом с Людой и кивнул. – Годится! – Изольда включи, пожалуйста, запись, – глухо попросил он.

Мы переглянулись с Людмилой, и Эрик скривился и махнул рукой…. – Пейте чай господа, Изольда прекрасно его заваривает, – у неё отрылся особый талант в кулинарии, – сказал он, весело сверкнув глазами.

«Обывательская фатальность, – вот ваш рок люди, – раздался спокойный голос диктора, в котором узнал голос Эрика: – Тысячелетия рабства сделали вас пассивными. Когда-то, после Потопа, покрытые шкурами, вы верили в роковую неизбежность громов и молний, лесных пожаров, наводнений. Когда-то, одетые в медные панцири, воинственно гремя оружием, вы ждали вражеских нашествий, измен, эпидемий и молились, не веря в свои силы. А потом? «Пронеси, господи»! Сидя в уютном зале кино, вы спокойно глядели на бомбардировки городов, красиво снятые с воздуха, а потом шли в буфеты (бары), пили пиво и лениво обсуждали ошибки любимых футболистов. И вот пришло. Уже не лесным пожаром или локальным отравлением грозит вам судьба, – всеобщим уничтожением. Но вы по-прежнему пассивно ждёте, лицемерно повторяя в своё утешение: «Авось пронесёт», а более пьяные кричали: «После нас хоть потоп»…. Не пронесёт! Как никогда не проносило в прошлом. Три высокоразвитые цивилизации Земли, – закончили свою Историю подобным образом! Четвёртая и Пятая увы, утонули от Вселенского Потопа…. Вы говорите: килотонна в тысячу раз меньше мегатонны, и утешаете себя этой «малой» величиной…. Смотрите! Я показываю вам, что значит взрыв одной «средненькой», всего лишь мегатонной, ядерной бомбы. Огненный шар в тысячу раз ярче солнца выжжет глаза всем, оказавшимся на открытой местности на расстоянии 40 километров. Ослепнут пешеходы, машинисты, пилоты, дети и все кто не спит. А через секунды тяжёлый как стена, воздух уложит дома, искорёжит автомобили и поезда, словно сухие листья, сдует с дорог автомобили. И вспыхнет пожар. И поднимется столб огня в километр высотой и двадцать километров диаметром.

Словно мыльные пузыри лопнут и бездымно вспыхнут подземные нефтехранилища и мгновенно займётся все, способное гореть. Вы, как всегда, лицемерите, утешая себя подлой формулой: «Отсидимся в убежищах». Напрасно! Страшный пожар высосет из воздуха весь кислород, и вы задохнётесь в своих норах. И, умирая, будете проклинать свою былую пассивность. Будете жалеть, когда ваш голос мог что-то значить, вы сидели у телевизоров, а заработанную бумажку отдавали бармену, а не в фонд борьбы за уничтожение атомного оружия, который ВЫ сами должны создать, возглавить и потребовать от властей…. ВЫ не уцелеете в этом пожаре, разве только те из вас, кто заберётся в глубокие убежища с автономным запасом кислорода. Но рано или поздно и оттуда придётся выбираться в хаос радиоактивных развалин, из которого нет ни выхода, ни выезда. А потом начнётся самое страшное: белый пепел ляжет окрест, и те, кто считал себя спасённым, будут умирать в муках…. Я знаю: вас раздражают эти слова. Вы готовы забыть их, чтобы снова окунуться в лицемерие телевизора и интернета, внушающих подлую надежду, что это может случиться не с вами и вам удастся только на экране увидеть атомные взрывы, и увидеть чужие ужасы. Не удастся! Потому что не много, потребуется таких бомб, чтобы выжечь всего 2% кислорода, оставив в атмосфере 18%. Таким воздухом уже невозможно дышать. Всего ничтожных процента, который уже сегодня сжигается в двигателях внутреннего сгорания и в топках котельных и ТЭЦ (за прошлое столетие 1% уже сгорел) ….

Дальше шли кадры совершенно беззвучные, без комментариев. Был показан город, на который не упала атомная бомба, но этот город напоминал – потусторонний мир. Больницы выдерживали настоящие осады. Исчез румянец с девичьих щёк, серые физиономии замельтешили в витринах магазинов, в зеркалах переполненных ресторанов. На каждом углу можно было увидеть сумасшедших. Они глядели на небо и грозили ему кулаком. Образовывались странные сообщества сумасшедших. Они противопоставляли себя остальным людям, которых были лишь жалкие обескураженные группки, и порой трудно было понять Ху из ХУ?

Никому не хотелось умирать. Но люди умирали от радиации. И наконец, наступил день, когда этот город затих….

Это очень страшно остаться одному. Ветер скрипел распахнутыми дверями, загоняя в щели белую радиоактивную пыль. Оператор, одетый в защитный скафандр входил в дома, смотрел фотографии счастливых семейств, бродил вдоль магазинных прилавков, заваленных никому не нужными товарами, с особым злорадством срывал вывески «Посторонним вход запрещён». В переулке «оператор» набрёл на полицейский участок. За оградкой, положив голову на стол «спал» (вечным сном) дежурный. Оператор открыл сейфы, выкинул в окно на ветер розовые папки с секретными списками. В глубине участка нашёл пирамиду с автоматическими пистолетами. Поднял один, нажал на спуск и с удовольствием послушал грохот очередей. Он взял с собой автомат, набил карманы магазинами: не для самозащиты, а для того, что бы убивать тишину, когда она начнёт сводить с ума»….

Кинофильм закончился не обычной фразой, – «Конец Фильма», а целой философской эпитафией:

«Горе без ума? или Безумный, Безумный, Безумный Мир»!

– Позвольте вас спросить, – обратилась Изольда к Людмиле. – Можете, – Люда удивлённо вскинула лунообразные брови. Изольда вежливо улыбнулась и опустила глаза, прикрыв их пушистыми ресницами. Губы её сложились в загадочную улыбку «Моно-Лизы». – Ладно, простите мою бестактность. – Вы, случайно, не родственница Евдокии Урусовой? – Изольда вымучено улыбнулась и побледнела. Тут что-то произошло. Мигнул яркий свет на хрустальной люстре (или я просто моргнул). Воздух сгустился, казалось, времена соединились. Наваждение длилось всего секунду. Я тряхнул головой и оно прошло…. – Вы угадали, – отчего-то смутилась Людмила, – Это моя мама! – Во! Попали, – вскрикнул я от неожиданности и засмеялся. Эрик глядя на меня тоже засмеялся за компанию. Наш безудержный смех перерос в заразительный хохот…. – У нас тут тайны «мадридского двора», – простонал я сквозь приступы смеха, – Как тесен мир, как тесен, – я начал уже всхлипывать, хлопая ладонями по коленям. Разрядка нервов – напряжённых как тетива лука. – Хватит смеяться, – нервно оборвала наш смех Изольда, стукнув кулачком по столу. – Если это так, то Людмила настоящая княжна! Мы с Эриком – огромным волевым усилием, оборвали свой гомерический смех на взвизге иглы, глубоко дыша, и не понимая ещё причины серьёзности лиц наших молодых 13-ти летних прекрасных дам…. Людмила густо покраснела, отхлебнула горячий чай, обожглась, и закашлялась от-чая-н-но. Мы с Эриком продолжали глубоко дышать, как йоги, сдерживая приступы смеха (смех как и зевота ужасно заразительны) …. Между тем, смущённая Люда, молча достала из своего потайного кармашка (что у женщин между грудей расположен), медальон (червонного золота), привязанный на шёлковой нити и раскрыла его. Изольда стремительно, с грацией кошки, подскочила и уткнулась своим изящным носиком в маленький портретик перевитый ниточкой сплетённой из шелковистых русых волос …. – Да это она Великосветская Княгиня Евдокия Урусова, – выдохнула она. Обе наши малолетние дамы стояли, узнаваемо вглядываясь в лица друг друга, чувствуя родную кровь…. Наконец они судорожно обнялись, целуя друг другу щёки, и обе истерично разрыдались…. Что называется смех сквозь слёзы, или радость со слезами на глазах…. Да, подумал я «какая странная судьба, вела нас сквозь долгие года», – уму непостижимо…. У меня появилось странное чувство, будто мы провалились в какую-то параллельную вселенную, и просто не можем пока узнать друг друга, а кровь людская не водица всё чувствует, а интуиция подсказывает, что здесь встретились родные по крови люди! – Эрик, – солдафон, несчастный, жестоко-сердечный! – Изольда бросила на брата свой обжигающий взгляд, – это же наша единокровная сестрица, нашлась, – она закричала звонким дрожащим, почти истеричным голосом…. Бедный, бедный Эрик (чуть ли не Рюрик), – теперь ему точно не поздоровится…. Я глядел на этих двух обнимающихся «совершенно-летних» девочек (как они сами считали), и удивлялся, почему я сразу не заметил в них поразительного сходства. Один типаж, – высокие, очень стройные и тонкокостные девочки, экзотические птички. Лица разные, от замечательной красоты Изольды, до изящной миловидности Людмилы, но фигуры очень похожи как у близняшек…. Я, между тем, подошел к работающей на приём, радиостанции, взял в руки микрофон и вызвал экстренно Эльзу, и сообщил ей, сенсационную новость. Эльза затихла. Притаилась – осмысливая происходящее. А затем истерично потребовала, что бы я немедленно привёл её в бункер. Ну так дело не пойдёт (ишь чего захотела, – нарушать приказы командира), так скоро до анархии дойдём (не путать с монархией) …. На что, я ей строго ответил, что «делу время, а потехи час, и что ответственное дежурство отменить никак нельзя»! Понятно, что она страшно обиделась. Ну, ничего, ничего, больше поплачет, – меньше пописает. С женщинами надо строго (особенно с такими экзотическими «птичками»), иначе мигом на шею сядут! Откуда-то же взялись эти пышные локоны цвета «лунного золота» и сияющие глаза, а бесконечные ноги остались тощими, но приняли такую форму, что язык не поворачивался назвать их макаронинами. А главное они сами осознают своё чудесное превращение из «гадких утят», – в принцесс лебедей, и вероятно, что они сами считают себя, – совершенством, точнее (как это по-нашему) – «Совершенно-Летними»? А Людмила? Кто бы подумал? Спрятала свой талисман в интимном месте и молчит себе, – в тряпочку. И, Гена тоже молчал, – а может, не знал? Хотя? Покончив с поцелуями, Изольда вышла на кухню и дрожащей рукой наполнила хрустальные бокалы (возможно лекарством) и поставила на стол. Я принюхался – и безошибочно взял свой фужер, отличающийся по цвету, до краёв наполненный прозрачной жидкостью. В остальных бокалах был лимонад (точнее тонизирующий, веселящий чай) …. Мо-ло-д-цы – подумал я, принюхиваясь к своему напитку (это было что-то покрепче лимонада) …. Так оно и оказалось!

* * *

Людмила, со слезами на глазах, – рассказала как, и что было, и чем её сердце успокоилось, в конце концов: «В 1666 году Патриарх Никон, извратив всё церковные обряды православной Церкви, стал жестоко преследовать приверженцев «Родной Веры». Начались публичные казни. Что бы спасти свои жизни, от репрессий, 30 000 семей под руководством Великосветской Княгини Урусовой, бросили всё своё хозяйство и бежали на Дальний Восток: в Иркутск и Благовещенск. 10 000 первых переселенцев, знатного рода, опасаясь преследований, закупили корабли и уехали в Америку, где рыжий Никон уже не мог их достать. Обосновались в Форт-Росса, где протекает река Рашен Ривер (Славянка). Кто-то забывает порой, что Аляска принадлежала России, что было русское поселение и в Калифорнии и основали его ещё тогда, когда будущие американцы ещё катили в своих фургонах по прериям Среднего Запада. Подумать только, доплыли, до самой Калифорнии!

В Форт-Росса сохранились портреты этих первопроходцев. Одна испанка, возлюбленная основателя Рязанова. Синеватый размытый колорит, прямая фигура на берегу покрытого барашками моря, глаза глядят вдаль. И второй портрет, – средних лет женщина сидит на камне, всё ещё верна своему долгу, смотрит в воду, – это и есть Княгиня Евдокия Урусова…. С этой картины сняли копии русские художники и сегодня лик этой Великосветской – Княгини, можно увидеть в художественных музеях, под анонимным названием «Девушка на камне»…. Когда русская община разрослась, и основала города: Сан-Франциско, Севастополь, Петербург, Лос-Анджелес, Санта-Роза, Бруклин и другие, тогда и прилетел большой корабль Атлантов (1845 г) и предложил русским поселенцам, владеющим оружием и ремёслами переселиться обживать другую Планету, – названную «Сестрой Земли». Так родители Эрика и Изольды оказались на этой планете, в которой были уже построены города для добычи ценных минералов необходимых Атлантам…. И вот наступил роковой 1911 год, когда на этой планете «SISTER», произошёл рукотворный термоядерный «Конец Света»…. Отец и мать Эрика и Изольды, ушли и не вернулись, но отец, оставил письмо, в котором дал инструкцию, как обслуживать этот бункер, и приказал постоянно держать радиостанцию на передаче этой скрипичной музыки Лягро Генделя, в эфире на «жёлтой волне»…. Как будто он знал? Хотя! Кстати, к вопросу о нумерации волн переселенцев из царской России. Борьба со (старым обрядом), «Родной Верой» продолжалась на протяжении всего периода правления династии Романовых (за исключением правления Екатерины II). Последний поток эмигрантов «Родной Веры», спонсировал «раскольник» Лев Николаевич Толстой, – он отправил в 1899 году 10 000 человек на Аляску…. Больше всех потрудилась в вопросе переселения русских людей в Америку Екатерина II (немка по происхождению), а мыслила она по государственному…. «Основной поток, трудовой эмиграции (царского времени), направляющийся в США, Канаду и страны Латинской Америки, составил, – четыре с половиной миллиона человек! И если учесть, что старообрядцы не смешивались с местным населением, а размножались в геометрической прогрессии, то можно элементарно рассчитать, какое количество русских людей Александр II, приговорил к изгнанию»! Этой информацией я поделился с Эриком, на основании этнографических исследований Галины Башкировой и Геннадия Васильева»…. Впрочем, прирост русского народа в США, можно оценить по факту прироста населения выселка произведённого Львом Николаевичем Толстым. Община из 10 000 человек, спустя 100 лет (2000 год), увеличилась в 2 раза, и сегодня её численность составляет 20 000 человек. Следовательно, выселок исконно русских людей произведённый Екатериной II, спустя 200 лет должен увеличиться в 4 раза, и к 2000 году количество русских людей в США должно составлять по меньшей мере 4,5 х 4 = 18 миллионов человек….

На страницу:
2 из 6