Бесконечность: Начало

– Папочка! – раздается пронзительный детский голос. Темнота сжимается в густой непроницаемый комок, – не оставляй его здесь!

– О ком ты, Тари? Вернись в повозку. Здесь небезопасно.

– Этого человека. Он же  умрет!

– Он будет под охраной. А потом приедут лекари из Отдела…

– Давай заберем его с собой в город! Там ему помогут! Ты же можешь, папа!

– Возвращайся в повозку, милая. Я всё решу. – С тяжелым вздохом отвечает посол.

Детские шаги начинают удаляться.

– Господин посол? – слышится голос одного из солдат.

– Достаньте носилки и погрузите его в головную повозку. Если отделовцы допросят его в лечебнице Волограда, будет лучше, чем потом возиться с трупом, пытаясь что-то узнать…

Я открыл глаза. Небо за окном уже розовело. Чуткий сон и в этот раз не подвел. Пора к Лионару. Наскоро умывшись, я оделся и, накинув все тот же плащ, собрался выходить. Но, подумав, все же пристегнул к штанам пояс с Клыками.

Путь мой пролегал вдали от главных улиц в юго-западную часть города. На первых этажах домов хозяева магазинчиков и развлекательных заведений уже зажигали уличные фонари. Многие из них работают допоздна. Вечерами в столице всегда многолюдно. Кто-то предпочитал коротать время в дружеской компании и парой бутылок горячительного на столе, кто-то за колодой карт или костями, иные же просто прогуливались по паркам и аллеям, наслаждаясь обществом друзей и сочетанием переливающихся огней и красок с таинственным сумраком ночного неба. Такова была жизнь верхнего города. Вечный праздник, не омрачаемый уже многие циклы.

Дом Лионара расположился чуть дальше середины Путевой улицы и представлял собой двухэтажное здание с покатой крышей из оранжевой черепицы. Слева от входа к нему прилегал узкий домишко с мастерской украшений на первом этаже, а справа от следующих построек отделял узкий темный переулок. Дверь открылась почти сразу после того, как я в нее постучал.

– Файдан, рад тебя видеть! Проходи, ужин нас ждет! – встретил меня Лионар, одетый в белую рубашку с нашивками Оружейной на плечах.

– Познакомься, моя жена, Тариана! – сказал он, когда мы прошли в гостиную. За накрытым столом сидела статная девушка с каштановыми волосами чуть ниже плеч и большими зелеными глазами. Она встала, чтобы поприветствовать меня.

– Очень приятно! – ответил я и поклонился.

За столом, несмотря на легкий голод, еда меня волновала мало. Уже через пять минут я катал по тарелке надкушенную картофелину и разглядывал убранство гостиной. Еще снаружи я заметил, что дом был старательно выполнен в старорейрисском стиле, хотя постройка была относительно новой. Под потолком висел светильник  из четырех скрепленных крестом многогранников из мутного стекла со светящимися желтыми кристаллами внутри. Шкаф отличался небольшой пузатостью и, казалось, был очень горд собой. Рядом с ним висели на стене кристальные часы. По краям полок виднелись скругленные выступы с черными колокольчиками в виде пирамидок. Пол был украшен толстым пушистым ковром с красно-зеленым узором.

– Нравится дом? – спросил Лионар, заметив мой интерес, – он достался Тари в наследство от родственников.

– Когда-то наша семья представляла мелкое дворянство, – добавила его жена, – занимались хозяйством, имели несколько ферм. Но потом Стальные Львы начали подминать под себя все заказы армии, на которых мы зарабатывали, и дядя оказался на грани разорения. Они продали все, кроме этого дома и уехали в Прибрежье. А я… не смогла оставить своего любимого оружейника!

Тариана улыбнулась и взяла Лионара за руку, одарив его ни с чем не сравнимым взглядом. Редко мне доводилось видеть такие нежности, но они всегда умиляли. Иногда я и сам думал, что обрести самому подобные чувства было бы прекрасно. Но мир считал иначе.

– Давно вы вместе? – поинтересовался я.

– Тридцать два цикла! – Объявил Лионар, – хотя знакомы больше семидесяти.

– Моя родня еще не оставила имперских замашек и была крайне недовольна моей симпатией к «простолюдину», а когда они переехали, мы быстро решили пожениться, – видно было, что Тариане приятно рассказывать новому знакомому их историю.

– Еще не думали о детях? – неожиданно для самого себя спросил я.

– Дело в том, что… – начал Лионар и запнулся, продолжив после короткой паузы, – взгляни на дом. Может, он и симпатичный, но очень скромный и расположен посреди так густонаселенного района. Что уж говорить о моей каморке в две комнаты в Сереброграде? Мы с Тари мечтаем о том дне, когда сможем позволить себе небольшую усадьбу где-нибудь на западе Озерного края. Чтобы дети не чувствовали себя скованными каменными стенами со всех сторон. И если моя разработка будет иметь успех у армии, до этого дня осталось совсем немного.

– Может, расскажете о себе? – Тариана подалась ближе ко мне, – наверное, приятно чувствовать себя лучшим в своем деле?

– Лишь с одной стороны. На самом деле, приходится постоянно оттачивать навыки, чтобы их не растерять. Да и в случае войны мне предстоит сражаться в первых рядах и влезать в самые опасные предприятия.

– Лионар говорил, что вы будто живете отшельником на берегу Неведомого. Это… немного необычно.

– Городская жизнь, соседи, знакомые, любимые лавки и игорные дома, ценности – все это привязывает к себе, сковывает боязнью лишиться, – произнес я, думая при этом лишь о девушке, гибели которой боялся больше всего, – хотя я вовсе не против вместо своей лачуги построить на берегу просторный дом с небольшой смотровой башенкой, чтобы вечерами любоваться лесом под бутылочку вина. Потому прекрасно понимаю и ваше стремление вырваться из Волограда.

Далее у нас завязался почти часовой разговор о том, как они познакомились, который плавно и странно перетек в обсуждение высшей знати, о которой я знал мало, потому в основном молчал. За окном давно стемнело, и людей на улицах поубавилось. Лионар дождался момента, когда пыл Тарианы поутихнет, и предложил пройти в его рабочую комнату на втором этаже.

Когда он открыл дверь, в глаза сразу бросилось, что окно, выходившее в переулок, выбито. Ветер трепал лежащие на столе записи, которые были придавлены толстой книгой. Я выглянул в оконный проем. Проулок уходил на десяток метров ровно вглубь квартала, после чего сворачивал направо. В доме напротив боковых окон не было, и я понял, что соседи вряд ли могли что-то видеть. После этого было решено оглядеть рамы. По ним в  стороны от центра широкими дугами уходили вмятины. На подоконнике снаружи остались глубокие следы чего-то, похожего на крюки.

– Силовой выброс. Просто так они бы это окно не выбили, – сказал Лионар. Я застал вора на подоконнике и успел всадить в него стрелу, прежде чем он оттуда вывалился.

– Сколько было внизу?

– Убегало двое или трое. В темноте трудно было разглядеть.

– А что с подвалом?

– Ничего интересного. Поковыряли железный люк и дали деру.

– Значит, не меньше трех. Уверен, бежали они не на Путевую. Не против, если я немного прогуляюсь?

– Нам скоро во дворец возвращаться. Успеешь?

– Подожди пару часов, потом иди без меня. В любом случае встретимся. Попрощайся за меня с Тари. И вот еще что…

– Что-то важное?

– Очень. Твоя жена изумительно запекает говядину. Так и передай, – заключил я, уже свешиваясь с подоконника.

После приземления я осмотрел место падения одного из воров и спуск в подвал. Подозрения в отношении Отдела Тайн перестали иметь смысл, как только я нашел стрелу. Даже самому неопытному их сотруднику хватило бы ума замести следы. А эти не постеснялись сразу избавиться от «угощения» Лионара. Значит, все будет намного проще. Я вынул кристалл и подсветил его. Голубое сияние быстро выхватило темные пятна крови на камнях.

След был взят. Он провел меня через несколько проулков и узеньких улиц, которые почти упирались в Западную. После очередного поворота я понял, что больше ничего не разгляжу. Но мое внимание привлекло здание, в котором, в отличие от остальных, свет не горел совсем. Это была небольшая конюшня. На воротах висела табличка: «Закрыто». Я приблизился к щели и в нос неожиданно ударил резкий и характерный запах. Странно, что его раньше никто не заметил. Я обогнул конюшню и нашел заднюю дверь. Трех ударов ноги хватило, чтобы ее выбить. После этого, обнажив Клыки, я ворвался внутрь…

Глава 5. Девочка со странностями

– Лионар! – закричал я, догоняя оружейника по Путевой.

– Ох ты, Фай, почти успел! Выйди я на пару минут позже… – он обернулся и остановился, а когда я подошел ближе, спросил: – узнал что-нибудь?

Вдвоем мы продолжили путь в сторону дворца. Я никак не мог отделаться от ощущения, что за нами кто-то следит.

– Только то, что это точно не отделовцы. Так что они пусть этим делом и занимаются. Я нашел убежище воров и передал им адрес.

– Не мелковато ли для Отдела? Это же наверняка оборванцы из нижнего города решили поживиться.

– Меньше штаны будут просиживать, – прервал я Лионара.

– Ты что-то странный, Фай. Тебя по дороге никто не покусал?

– Забегался немного, – я постарался в ответ выдавить улыбку.

 Неожиданно Лионар сбавил шаг и принюхался.

– Мертвечиной, что ли, тянет? Ты чувствуешь?

– Не знаю… может, из водостока, – соврал я.

Во дворце нас проводили в один из гостевых залов, где ждал Фарад. Посол был не один. Рядом с ним стояла молодая девушка, вернее, девочка с длинными темными волосами. Я помнил, что ей уже не меньше двадцати циклов, но все равно не мог отделаться от ощущения, что передо мной стоит ребенок. Худое лицо и плечи, полные скромности и невинности темно-карие глаза. Одета она была в длинное голубое платье и высокие сапожки. На руках были белые шелковые перчатки.

– Познакомьтесь, это Катарина, моя дочь, – Фарад осторожно коснулся ладонью ее спины, а потом перевел взгляд на нас, – Тари, это Файдан и Лионар. Файдана, ты возможно помнишь…

– Да, он… – робко начала она.

– Очень приятно! – улыбнулся я, не желая допустить неловкости.

– Она же волшебница… – будто бы вспомнил Лионар и обреченно закатил глаза, – скучать в пути не придется!

– Это ты со мной скучать собрался? – я усмехнулся и немного толкнул его плечом. На лице Тари тоже промелькнула улыбка.

– Вы можете побыть здесь, пока я закончу все приготовления, – сказал Фарад и вышел.

Лионар и Катарина расположились в креслах у небольшого круглого столика, пока я ходил из стороны в сторону, прислушиваясь к каждому звуку за дверями, чем вызывал едва заметное беспокойство оружейника.

– Папа говорил, что вы не помните ничего до того дня, как очнулись в лечебнице, – негромко заговорила Тари и взглянула на меня.

– Это правда. Хотя во снах иногда видится что-то, похожее на обрывки прошлого.

– А имя? Вы его помнили или придумали?

– Его мне дал Айан.

– Чего?! – теперь уже Лионар смотрел на меня, широко раскрыв глаза и рот, – ты знаком с верховным магом?!

– Многих очень заинтересовало мое неожиданное появление посреди леса рядом с неведомой мертвой тварью. Так что даже Айан приглашал к себе, побеседовать.

– А о том чудовище сны у вас были? – спросила Катарина. Похоже, в ее память первая встреча со мной врезалась очень крепко.

– Снилось, как я от него отбивался. Раз за разом падал в объятьях его когтей в темноту, окруженный вспышками молний.

– Наверное, это завораживает…

– Такие сны обычно называют кошмарами – поправил я.

– Кто бы сомневался! – довольно утвердил Лионар, – для волшебника любой кошмар прекрасен. Особенно, если он его сотворит.

– А не ваши ли заводы в горах созданы для того, чтобы собирать и придумывать новые средства убийства? – возразила Тари.

– Которые вообще-то защищают людей! Пока вы отсиживаетесь в Солнечном Замке во время опасности!

– Если хорошенько подумать, – громко перебил я их спор, – вам еще несколько дней предстоит вместе провести. Может, не стоит с самого начала разжигать в себе желание вцепиться друг другу в глотку?

– Вообще-то это начала не… – хотела возмутиться девочка.

– Тщ-щ-щ-щ-щ! – я склонился над ней и приложил палец ко рту.

– Нашелся миротворец! – хохотнул Лионар.

Дверь открылась, и мы все вместе обернулись на звук. В проходе стоял Фарад и пригласительным жестом указывал на выход.

– Повозка оснащена всем необходимым: запас пищи и воды, лекарства, теплая одежда, инструменты для ремонта, я отобрал для вас лучших лошадей… – рассказывал посол, пока мы шли по коридорам. На выходе нас действительно ждала очень хорошая на вид крытая повозка. Запряжена она была двумя грозными черными конями. Видимо, посольскими.

Фарад попрощался с дочерью, поцеловал ее в лоб и помог подняться, коротко кивнул Лионару, севшему за вожжи, и подошел ко мне.

– Держитесь подальше от торговых караванов и сторожевых крепостей. Старайтесь не общаться с людьми и меньше двигаться днем. Помни: никто не должен узнать, что она – моя дочь, – посол положил руки мне на плечи, после чего добавил: – береги ее, истребитель!

– А у меня есть выбор? – отозвался я, уже забравшись на дрожки.

Мы проехали ворота, оставив дворец позади. Катарина на минуту высунулась, любуясь городскими улицами, потом пожелала нам спокойной ночи и ушла спать. Для нее поездки из Солнечного Замка в столицу и обратно были привычным делом. По Волограду мы ехали молча, изредка переглядываясь, Лионар негромко и лениво насвистывал какую-то мелодию. Я закрыл глаза. Нос ощущал ароматы разного рода пирогов и булочек, тонкие нотки жареной  свинины и пряностей, духов и вина, которые смешивались с резкими запахами свежевыделанной кожи, конского пота и колесной смазки. Слух же улавливал сочетание скрипичных трелей и песен, оживленных голосов и смеха, звона бутылок и стаканов, стука копыт и скрипа колес. Казалось, наша повозка пробиралась сквозь бесконечную ярмарку или пир.

Наконец, мы выехали из города, и все стихло. Только легкий ветер шелестел листвой. Я открыл глаза и обнаружил долгожданный холодный сумрак. Лионар приподнялся и зажег голубой фонарь, висевший над лошадьми на шесте.

– На самом деле, – начал он, потирая руками вожжи, – это мое первое путешествие. Раньше я дальше Сереброграда не выбирался.

– Как по мне, путешествия – штука крайне неудобная, – ответил я, – каждый раз заново приходится искать ночлег, источник еды, питья, и воды, чтобы помыться. А сколько пыли на тебя налипнет в дороге!

Лионар нахмурился и немного возмущенно посмотрел на меня.

– Зато сколько нового можно увидеть и узнать! – продолжил я, – непередаваемое чувство, когда наяву сталкиваешься с тем, о чем раньше лишь слышал или читал в книгах! А уж поучаствовать в том, о чем в них потом будут писать…

– Это ты про зачистку Серебряных Пиков?

– Не лучшая страница истории вышла… Тем более для выпускников школы Истребителей. Я знал, что испытание переживут немногие. И даже был уверен в том, что погибну. Но я не был готов к тому, что вернусь в Кентлфарт один. Когда мы отбили столицу гномов, я остался там. Когда войска вернулись в Озерный Край, я все еще ждал, что вернется хоть кто-то. Уже к самому дню Надежды мы с Вилхелом уехали. А где-то там, среди серых камней и смрадных пещер полегли все мои товарищи.

– И ты не был сломлен?

– Нисколько! – я приободрился, чтобы не вгонять ни себя, ни оружейника в печаль, – разум истребителя холоден и спокоен. Он бьется в одиночку, потому и не видит, как гибнут те, кто ему дорог. А если он их видит – они не гибнут! Вот так!

– Отлично сказал! Сам придумал?

– Только что! – я усмехнулся.

– Теперь-то я точно спокоен, – Лионар с улыбкой смотрел вперед, – и за свою жизнь, и за чертежи… и за Тари.

– Кстати, – я вспомнил, что меня всегда удивляло в обращении нашего посла к дочери, – немного странное сокращение для имени «Катарина», не находишь?

– У Фарада жену Тарианой звали. Но она умерла при родах, вроде как. Слышал, любил он ее безумно, но дочь тем же именем называть побоялся. А в имени Катарины кусочек «тари» тоже есть. Потому, наверное, называет. А других сокращений и не припомню сейчас. Имя-то редкое.

– В память о жене, значит. А ты как своих детей назвать хочешь?

– Так, – Лионар усиленно сделал вид, что негодует, – нам с Тарианой хорошо вдвоем, и этого пока достаточно. И вообще…

– Ладно, ладно, выключаюсь! – я рассмеялся и закрыл глаза, – если задремлю, с повозки не упаду, не бойся. Захочешь спать – толкни.

Заснуть, однако, так и не вышло. Хотя Большой Тракт был ровной дорогой, составленной из плотно прилегающих друг к другу каменных плит, и повозку почти не трясло, я то и дело на мгновение открывал глаза то из-за лошадиного ржания, то из-за особенно громкого копытного цока, то из-за неожиданного уха совы из леса. В общем, пребывал в обычной дорожной дреме.

Через пару часов Лионар легонько толкнул меня локтем, и я занял его место. Оружейник же, пожелав спокойного пути, ушел в кузов. Ночью на дороге действительно было довольно безлюдно, лишь редкие телеги и повозки проезжали навстречу или выруливали с боковых дорог впереди, чтобы через некоторое время снова нырнуть куда-то вбок. Почти половина пути была пройдена, и я ожидал, что уже к рассвету мы доберемся до Врат, где лошади смогут отдохнуть.

Едва небо начало светлеть, а из-за Теневого хребта показались первые лучи солнца, сзади послышался шум. А через пару минут, после нескольких всплесков воды в бочонке, дверца открылась, и ко мне на дрожки справа подсела Катарина. Улыбкой поприветствовав меня, она начала всматриваться куда-то вдаль, на запад. Через какое-то время я понял, что она хочет там увидеть.

– Встань на скамью, только осторожно. Лучше всего держись за мое плечо, – сказал я, не поворачиваясь, – нашла теперь?

– Да! – почти закричала она, – он еще горит!

Там, на юго-западе, чуть севернее Сереброграда стоял Солнечный Замок – единственная в Рейрисии школа волшебников и крупнейший центр исследований в области магии. Среди его башен была одна, самая высокая. Стены ее последнего этажа были стеклянными, а в центре обзорной площадки установлен огромный желтый кристалл. Во времена заселения Озерного Края он служил маяком, ведущим к убежищу, а сейчас просто направляет случайно заблудившихся путников.

– Может, расскажешь, откуда такой интерес к маяку? – спросил я, – думаю, ты-то его часто видишь.

– А? – Катарина опустилась на скамью и вопросительно посмотрела на меня. Потом, когда она отошла от восторга, до нее дошла суть моих слов, – просто мы с друзьями из класса любим после занятий забираться туда и оглядывать Озерный Край. Видно все до самого Северного хребта! Ларана сидит у маяка и мечтает, а Гюн сочиняет стихи. Иногда… он так забавно бормочет, когда пытается подобрать рифму.

– Ты тоже мечтаешь? Или помогаешь со стихами?

– Нет, но… то, как высота и красота меняют их, вдохновляют… немного очаровывает. Нравится наблюдать за этим. Будто они погружаются в себя, чтобы найти там что-то прекрасное. Только не смейся, пожалуйста.

– Ну, для этого я недостаточно глуп, – я подмигнул ей, после чего качнул головой в сторону кузова, – а вот Лионар мог бы и возмутиться.

– Не думаю. На самом деле, оружейники очень умные. Только волшебников почему-то не любят. А волшебники – их. И постоянно выясняют, кто лучше. Весь Сереброград поделили.

– Тебя не устраивает такой расклад?

– Просто я думаю, что если все мы люди – зачем ссориться? Может, волшебники и способны на свершения, неподвластные устройствам. Учитель Мионехт рассказывал, что когда-то люди были способны разрывать границы между мирами. Зато оружейники создают вещи, которые могут облегчить жизнь каждому человеку в отдельности. И кристаллы иногда обрабатывают даже лучше наших мастеров. А вот Гюн называет их землеройками и железными крысами. Грустно, что он не понимает…

– Зато видишь и понимаешь ты. Захочешь – сможешь другим показать.

– Значит, ты тоже думаешь, что можно по-другому?

– Конечно! Но их проблемы – не мои. Пока они не вредят друг другу – пусть себе ругаются. Лишь бы воевать не принялись.

– Но ты же истребитель! Людей защищаешь!

– От чудовищ. Благородное и опасное дело. Но попробуй защитить людей от самих себя – тут же назовут врагом. А пока что оружием и способностями они друг друга сдерживают от глупостей.

Я взглянул на Катарину. Девочка выглядела подавленной. Серьезные темы часто пагубно влияют на юные и потому столь чувствительные умы. Стоило ее чем-то отвлечь.

– Сколько тебе циклов? – спросил я как бы невзначай.

– Двадцать пятого Крушения будет двадцать два. Наверное, тебя нет смысла спрашивать.

– Ага… – я вспомнил звонкий детский голос в последнем своем сне. Ее голос, – вот еще что. Спасибо тебе. Если бы не ты, я бы, наверное, умер тогда у дороги или сидел бы сейчас в темнице Отдела Тайн.

– Я помню только, что очень испугалась. Думала: вдруг это чудовище встанет и всех нас сожрет? А потом увидела тебя. И испугалась еще больше. Разве ты тогда был в сознании?

– Нет, но, похоже, разум что-то уловил. И, если говорить честно, ты очень смелая. Какая маленькая девочка отважится так близко подойти к чему-то большому, опасному и мертвому? И при этом беспокоиться за жизнь странного незнакомца.

Тари невольно улыбнулась. Было в ней что-то особенное, хотя я никак не мог понять, что именно. Она всматривалась в лесную чащу, перебирая волосы. Руки ее были все в тех же белых перчатках.

Меньше, чем через два часа мы проехали поворот на Сереброград. Солнце уже высоко стояло в небе. Вдалеке виднелся Расколотый хребет. Прямо перед нами он как бы истончался, а потом резко обрывался, чтобы через несколько километров начаться снова. Неизвестно было, откуда взялся  разрыв. Горная гряда была словно вырезана в этом месте, а отвесные края давно осыпались, немного сузив проход. Здесь и были построены Врата Озерного Края – огромная стена от края до края бреши с большими толстыми воротами в центре. Не раз она защищала Рейрисию как от грабителей с Диких земель, так и от нашествий и мелких набегов ящеров с юга. Других путей через хребет в этом направлении не существовало. Все перевалы и горные тропы тщательно охранялись стражами гор, о которых даже тысячники нашей армии знали очень мало.

Во многом именно благодаря Вратам Озерный Край получил славу самого спокойного и безопасного места в Известном Мире. И не просто спокойного, а непокоримого. Со времен Крушения и основания Новой Надежды (ныне Сереброграда) в долину не пробивалась извне ни одна вражеская армия.

С внутренней стороны стены расположились два постоялых двора, небольшой рынок, казармы и пограничная застава, на которой солдаты проверяли проезжающих через Врата. У «Черного Воробья», где мы решили ненадолго остановиться, уже стоял караван из четырех увешанных мешками и ящиками носорогов. Вокруг них деловито сновали двое каширов – маленьких, каждый ростом не выше метра, двуногих кошачьих. Остальные караванщики, наверное, были уже внутри.

Я остановил повозку во дворе, дал пару серебряников конюху, чтобы тот распряг лошадей и накормил их. Помог Катарине спуститься. Лионар уже тоже был тут как тут.

– Что же, перекусим? – предложил он, спрыгивая на землю.

– Тари? – я обратился к девушке.

– Да, идем, но я не голодна.

– Тогда… постарайся не уходить далеко.

– Мне необязательно быть с вами?

– Мы же еще в Озерном Крае, – напомнил я, – здесь с тобой ничего не случится.

– Может… – начала Тари, склонив голову набок, – пойдем вместе?

– Вы как хотите, а я – есть, – Лионар уже перебирал монеты в руке. Похоже, не у меня одного в этом путешествии был волчий аппетит, – Фай, тебе взять чего-нибудь?

– Да, жареного и побольше!

– Вот это я понимаю! – кивнул оружейник и удалился.

– Дай угадаю, куда ты хочешь пойти, – обратился я к Катарине, глядя на Врата.

Тари хотела подняться на стену. С особым пропуском мне не составило труда пройти на заставу и провести девочку наверх. Стена была около пятнадцати метров в высоту, и с нее открывался обзор на уходящий в бескрайнюю даль дубовый лес, именуемый Южным Бором. Между ним и Вратами было широкое, в несколько километров, поле. Все пробивающиеся ростки деревьев на нем вырывали с корнем, а траву коротко косили, чтобы никто не мог подобраться к проходу незамеченным. Дорога, идущая от ворот, посреди поля ветвилась: один ее рукав тянулся прямо, к Дубову и другим городам и рабочим поселкам, обеспечивающим Озерный Край овощами и зерном. Другой путь сворачивал на восток и вел через Дикие Земли до самого Прибрежья, в Красную Скалу.

Крепкий ветер, потоком вырываясь из Озерного Края, быстро растрепал наши волосы. Катарина оперлась на один из каменных зубцов и смотрела вдаль.

– Старые сказки всегда не очень честно описывают лес, – сказала она, – как будто под каждым корнем там можно найти зарытый разбойниками клад, а за первым поворотом ждут приключения. Но, если подумать, мир вокруг ужасно пуст. Лишь редким смельчакам удается жить так, что на скуку не остается времени.