Путь Киартаны

– Вы узнали историю и правила мира. Научились выживать, готовить, и драться. Стали самостоятельными.

– По большей части, – Рим кивнул Киартане, и мальчишки залились мерзким хохотом.

– Я всё сама делаю! – возразила она. Но мастер осадил их, подняв ладонь.

– Вы осознали силу и научились творить магию. Три года испытаний вскоре завершатся, – Мерион окинул их взглядом, а Киартана загорелась надеждой, что он всё же испытывал её и вот-вот скажет, что Мариса её мама, и та фраза год назад была сказана ей специально, но маг продолжил лишь восхвалять их достижения. – Предстоит последнее Испытание, в котором все вы отыщете свою судьбу, – Мерион поднял посох в руках и поднёс к ребятам.– У вас будет только три дня, чтобы принести достойный посох. Когда я проходил испытание, на поиски этого мне потребовалось всё отведённое время.

Мерион провёл пальцами по дереву и руны на рукояти разгорелись тусклым лунным светом.

– Много лет уйдёт на нанесение рун, а затем посох будет служить всю вашу жизнь, и потому вы должны хорошо выбрать, – Мерион выдержал паузу, придавая словам значимость. – Надеюсь, за годы испытаний вы все уяснили, что простой путь не всегда верен.

– Вы представите нас магам? – Киартана всполошила ребят своим вопросом. – Я встретила их вечером и указала путь к дому…

– Мастера прибыли на Испытание, – не стал скрывать Мерион. – Ты, как всегда проницательна. Я представлю вас в обед, но не смейте докучать им с глупыми вопросами! – предупредил он, глядя исключительно Киартане в глаза.

– Обо мне не беспокойтесь! – взорвалась она. – Я могу и вовсе не говорить с ними, а сразу отправлюсь на чердак.

– Если собираетесь поступить в Академию, придётся их слушать, – сурово ответил Мерион. – На вас прибыли посмотреть старейшие мастера Ордена! – но он быстро сменил гнев на милость, пригладил Киартане волосы. – Нет, ты не отправишься наверх, мне нужна и твоя помощь. Вместе мы устроим грандиозный приём в День Середины Лета. Я отменяю все уроки и тренировки до испытания. Но вы должны убрать двор и подготовиться к встрече с мастерами.

– Вы пригласите наших родных? – воодушевленно спросил Аластор, маг лишь загадочно улыбнулся в ответ и направился к дому.

Ребята принялись обсуждать слова Мериона, но Киартану терзал вопрос, на который маг не дал ответа.

– А если мы не принесём достойный посох? – неожиданно спросила она.

Мерион остановился, но не обернулся и ответил не сразу.

– Хороший вопрос, – заметил он. – Без посоха вы не сможете продолжить обучение.

Маг больше ничего не сказал и отправился в дом, оставив учеников со страшными мыслями.

– Думаете это правда? – спросил Рим. Он хлопнул по плечу застывшего с разинутым ртом Ильнара и обратился к Киартане. – Он так многому нас научил, не станет же выгонять только из-за посоха?

Но Киартана тоже боялась, и ребята заметили её испуганный взгляд.

– Уж к-кто-кто, а т-ты п-пройдешь исп-пытание, – поддержал её Аластор.

– Да, – подтвердил Рим. – Он взял тебя в ученицы вопреки правилам, и уже три года терпит все твои выходки. Ты точно у него на особом положении!

– И также терпит твою бездарность и заносчивость! – съязвила Киартана. Рим вечно припоминал, что она живёт с мамой. – У меня нет никакого особого положения. Я не виновата, что маг приютил нас, – она постоянно повторяла это, но Рим задирал её специально, и вечно мерзко улыбался, когда она злилась.

– Думаю, посох найдут все, – прервал их спор Ильнар. – Другой вопрос, в чём именно заключается испытание. Мастер никогда не давал прямых и простых поручений.

– Господа и дама! – театрально воскликнул Рим. Он выбежал перед остальными, вальяжно раскинул руки в стороны и торжественно объявил, подражая Мериону. – Нас ждёт подвох!

Но лишь Киартана залилась буйным смехом. Он всегда умел развеселить её, и потому ему не приходилось извиняться за слова, сказанные ранее.

– А если я не п-пройду? – обеспокоился Аластор. – Мои р-родители т-иак гордились мной, не х-хочу их р-разочаровать…

– Не переживай, – отмахнулся Ильнар, пока Рим продолжал кривляться и корчить рожи перед всеми. – Ты освоил сильные заклинания, а я только руны. Вот мне стоит беспокоиться.

– Тебе! – выкрикнул Рим, схватив Ильнара за плечи. Он потряс его, но тут же отпустил и отправился по кругу, рьяно жестикулируя. – Да Гвинесса не даст Мериону и слова произнести! Она ворвётся в Его кабинет, сядет в Его кресло, закинет ноги на Его стол и маг сам помчится в лес за твоим посохом.

– Прекрати, – лишь одного слова Ильнара хватило, чтобы Рим перестал, но Киартана ещё долго не могла прийти в себя от неудержимого смеха.

Они прошлись по двору, сгребая мусор в кучи. Старый забор уже едва держался, и пара сгнивших досок валялась на клумбе.

– Руны – самое важное для зачарования посоха, – заметила Киартана, когда смешинка покинула её.

– И ч-что я б-буду д-делать… – ещё сильнее взволновался Аластор.

– Если не пройду, отправлюсь на юг. – вдумчиво произнёс Рим. – Хочу увидеть Вестонию и замок Владык, о котором все говорят. Он вправду золотой, или это лишь красивые слова. Тётка, всё равно, меня обратно не примет.

– Мы все пройдём Испытание! – решительно заявил Ильнар. – Нечего даже и думать о провале.

Ребята прошли по двору, собрали и сожгли листья и обломки досок. Смели пыль с лавки, поправили камни на клумбах.

Киартана собралась спуститься к магам в простом костюме, но мама остановила её.

– Нельзя представать перед магистрами в таком ужасном виде! – воскликнула она.

– Но… – возразила Киартана. – Это только обед. Обещаю, на праздник я надену платье! – но мама покачала головой, не давая ни единого шанса.

– Зря, что ли я шила!

Мама достала из шкафа алое платье с тонкими бретельками и оборками на юбке, расчесала её непокорные волосы и позволила выбрать духи.

– Девочка всегда должна выглядеть опрятно и красиво, – наказала она.

Мариса подвела её к зеркалу. Платье не стесняло движений, ткань приятно пахла и плотно прилегала, не давая лишней свободы.

– Держись уверенно и будь серьёзна. – наказала мама перед выходом.

На лестнице она столкнулась с Римом и ужаснулась – ребята спускались в своей обычной одежде. Они поразились её красоте, но Киартана, наоборот, ощутила себя ужасно неловко.

– Платье?! – воскликнул Рим. Он принюхался. – Духи!

Киартана собралась убежать прочь, но Мерион не позволил ей отступить.

– Пора, – отрезал он, – мастера ждут.

Киартана представляла магов совсем иначе. Мьёрн оказался огромным с бурыми сбившимися волосами и плотной бородой. Оксифур выделялся испытывающим, решительным взглядом и утончёнными манерами. Мастер Сантори поразил её смуглой кожей, и только Грион с Игонором ничем особенным не выделялись.

Мерион представил мастеров и Магистра ученикам. Киартана села поодаль, но все взгляды были направлены только на неё. Ребята по очереди поднимались и, запинаясь и стесняясь, рассказывали о себе. Киартана заметила, что магов вовсе не интересуют их истории.

– Киартана, – с места представилась она. – Прошла испытание лавкой и бочкой, а вот со стола мы все тогда отведали, – призналась она к недовольству ребят, но её слова взволновали не только их. Мьёрн и Грион отметили её честность, а Игонор даже усмехнулся, но, встретившись взглядом с Мерионом, вновь погрустнел. – Ненавижу следовать правилам, всегда ищу другие варианты, по науке Мастера. Я провела в «чердачном заключении» девяносто два дня и разбила учителю сердце…

Мерион собирался её остановить, но она больше ничего не хотела сказать. Знакомство начиналось скомкано, но речь Киартаны развеселила магов. Грион даже похлопал ей. Они с Мьёрном за обедом много шутили, словно добрые друзья, даже Мерион смеялся вместе с ними, вспоминая прошлое. Макстор Сантори рассказал Риму с Аластором о Вестонии и замках Владык, а те воодушевленно его слушали и задавали много вопросов. Оксифур, как истинный лидер, следил за всеми. Их взгляды пересеклись, он улыбнулся и кивнул Киартане.

И только Игонор Фраил смотрел на всех угрюмо.

– Мастер Игонор, – обратилась она. – Вы ведь учились вместе с мастером Мерионом?

– Да, это правда, – он взглянул ей в глаза, но тут же поспешил отвести взгляд.

– Прошу, расскажите…

Игонор усмехнулся, пока Мерион делал вид, что не слышит их разговора.

– Он никогда не следовал правилам, – ответил Игонор, и Киартана на мгновение заметила осуждающий взгляд Мериона. – И ты не побила его рекорд посещения чердака. – Игонор наклонился и с призрачной улыбкой произнёс шёпотом, – сто девятнадцать дней.

После обеда маги отправились на Совет, а Мерион наказал ученикам ставить шатёр и собирать столы.

– Мастер Сантори з-знает так много о Владыках! – восхищённо и почти не заикаясь воскликнул Аластор.

– Только вот нам туда путь заказан, – осадил его Рим. – Найдётся кто-то из богатой семьи, его и возьмут, – он кивнул Ильнару, но тот лишь закатил глаза.

Они вбили несколько столбов на заднем дворе. Шатёр поднимали все вместе по команде Ильнара, и справились с первой попытки. Ткань заслонила небо. Внутри расставили в два ряда столы, принесли из сарая стулья. По всему двору развесили цветные флаги, на мачте над шатром подняли стяг Владык – четыре тёмные фигуры на фоне восхода.

Ребята остались довольны своим творением, и с чистым сердцем ушли в дом, но работа на этом не была закончена. Тётя Оля загнала всех готовить. Огромные чаны бульона уже кипели на печи. Они резали мясо и овощи, лепили пельмени и пироги. Мариса кивнула Киартане когда они встретились взглядами. Весь вечер в кухне кипела работа, а Ольга Фёдоровна руководила, словно бывалый полководец, ведущий армию в последний бой.

Работа спорилась, но блюд оказалось так много, что готовку завершили уже за полночь.

Киартана долго не могла уснуть. Ожидание заставляло её сердце стучать быстрее. Кровь шумела в висках. Она никогда не думала, что её так сильно будет волновать Испытание, но дурные мысли лезли в голову. Вся как на иголках она вышла посреди ночи на улицу.

Почти полная луна осветила ей путь на холм, где она всегда тренировалась. Киартана ощущала каждый шаг, слышала шорохи, видела согласное покачивание клёнов, дубов и сосен. Вдыхала полной грудью необыкновенно свежий воздух, который тоже был теперь только её.

Она никогда не спрашивала Мудрейших, но сейчас её беспокоил важный вопрос. Киартана опустилась на прохладную землю и отправилась за Пелену. Как всегда легко. Тени разбитых дымкой людей потянулись к ней, появился навязчивый шепот. Она могла отправиться глубже и увидеть их лица, искажённые болью и страхом, но хотела сосредоточиться только на голосах. Люди с неистовым стремлением тянулись к ней, ощущая тепло. В движениях они разбивались пеплом, а затем собирались вновь. Их раны кровоточили, изувеченные тела едва двигались. За Пеленой не было стариков или людей, умерших от болезни – только погибшие не своей смертью.

Они поворачивались за ней, смотрели пустыми мёртвыми глазами. Но Киартана не боялась, хоть умершие и обступили её со всех сторон.

– Я пройду Испытание?

Она закрыла глаза и прислушалась, но в монотонном шёпоте голосов не смогла разобрать, ни единого слова. Тени говорили множеством языков, и оставалось только вслушиваться, ждать и надеяться, что Мудрейшие ответят.

– Тёмная заря… – разобрала она в шёпоте, но слова ей ни о чём не говорили.

Киартана повторила свой вопрос и вновь прислушалась, но не различила более, ни единого слова. Тьма всё плотнее окутывала её.

– Что будет завтра? – умоляла Киартана.

Тени начали исчезать в дымке. И только когда Киартана потеряла надежду, издалека послышался голос среди шёпота.

– Маг будет решать… – Киартана испугалась и открыла глаза.

Её сердце рвалось из груди. Как она могла не понять. Мерион будет решать, кто уйдёт, а кто останется…

– Нет, – осознала Киартана, – он для этого и пригласил родных…

По пути к дому эйфория осознания обратилась усталостью. Она упала в кровать и тотчас уснула.

Утро выдалось тёплым и солнечным. Киартана принесла воды и вновь ждала восход на заднем дворе. Солнце окрасило алым небо. Ветер порывами приносил ароматы трав и цветов. Клёны шелестели ладошками, приветствуя её, дуб волновался, но его языка Киартана не знала. Она могла целую вечность наблюдать за этими размеренными и спокойными движениями.

– Тёмная заря… – прошептала она.

Два слова вызвали дрожь в её сердце, будто они что-то значили.

– Даже сегодня? – обратился Мерион. Он спустился с крыльца и присел рядом.

Солнце с каждой минутой разжигало огонь в деревьях. Тьма отступала, трусливо пряталась в низинах, за кронами деревьев, за углами домов. Миру вновь возвращались краски.

– Что означает Тёмная Заря? – спросила Киартана. – Этой ночью я слушала мудрейших, и они так назвали меня…

– Это твоё имя, – улыбнулся Мерион. – В древних языках имена часто относили к мистическим событиям. Киара – тёмная, и Тана – заря. Это великое имя.

– Но тогда, всё правда? Вы будете решать, кто пройдёт испытание, – она встретила взгляд мага. – Разве было хоть раз, чтобы родители забирали учеников после стольких лет?

Мерион не ответил ей, а лишь усмехнулся, поразившись её проницательности, взъерошил волосы и направился к дому.

Он ждал гостей к обеду, но гонец Гвинессы прибыл ещё за завтраком.

– Госпожа будет в течении часа, – без лишних слов объявил юноша, поклонился и покинул гостиную, а маг тотчас отправил учеников одеваться к приёму.

– Нет! – безуспешно возразила Киартана. – Я не надену платье.

– Ты обещала, – напомнила Мариса к её недовольству.

– Я не переживу этот позор снова!

– Позор? – поразилась мама, – не говори ерунды, ты красавица! – она сунула платье ей в руки. – Никаких отговорок, и дай я причешу твои волосы.

– Ну, мама…

Краем глаза Киартана заметила, как четыре кареты, запряжённые вороными жеребцами, въехали во двор.

Кареты развернулись по кругу и остановились, и из них выскочило не меньше двадцати человек Гвинессы, которые тотчас начали устилать весь двор мягкими коврами. Киартана позволила маме привести её волосы в порядок и поспешила в коридор, где столкнулась с Ильнаром.

В богато расшитой чёрной мантии он наблюдал за гостями в окно, и испуганно встрепенулся, когда она подкралась сзади.

– Ещё не пошёл к матери? – удивилась Киартана. – Ты должен первым её поприветствовать.

– Нет. Я… – замешкался Ильнар, впервые на её памяти. – Я не знаю, о чём с ней говорить. Она моя мать, но теперь, спустя три года, будто чужой человек.

– Брось нести чушь, – улыбнулась Киартана, – как только заговоришь, сразу поймёшь, что мама тебе родней всех, – она положила руки ему на плечи. – Ты всегда поддерживал нас, куда же теперь делась твоя смелость?

– Я мало чего добился, – признался Ильнар. – У меня ничего не выходит, сама знаешь, как тяжело мне всё даётся. Я разочарую её…

Киартана крепко обняла его. Она и сама боялась Испытания, и понимала, как важна Ильнару её поддержка. Как часто она бегала к маме плакать, как часто Мариса успокаивала, твердила, что всё хорошо, когда Киартана так не считала.

– Вот увидишь, Ильнар, всё будет хорошо, – отметила Киартана. – Мама всегда останется мамой.

Мерион уже сидел на лавке Избранных и наблюдал, но Киартана успела лишь встать рядом, когда дверка кареты распахнулась.

Гвинесса вышла в своём роскошном рубиновом платье. Подол юбки волочился следом, но ковры не позволили шёлку запачкаться. Киартана тотчас испытала величайший стыд, из-за её простого хлопкового платья, померкшего перед красотой Гвинессы.

– Мастер Мерион, – обратилась гостья, и от её звонкого голоса Киартана вся покрылась мурашками. – Я так рада вас видеть!

– Гвинесса… – с улыбкой ответил маг. – Вижу, ты решила занять весь мой двор…

– Киартана… – кивнула ей гостья, а она не нашла, что ответить и неуклюже поклонилась, жутко раскрасневшись. – Позволите? – кивнула Гвинесса на лавку.

– Мой дом – ваш дом, – ответил Мерион.

– Не думай обо мне плохо, – Гвинесса села и приблизилась к магу. – конечно же все будут приглашены в шатёр. Не одному же Мериону отдуваться в честь Середины Лета.

Киартана всё больше ощущала себя неловко и глупо, пока Мерион с Гвинессой созерцали природу на лавке.

– Хорошая погода, не правда ли, – заметила Гвинесса. – И воздух здесь чистый, не как в Кернике. Там я задыхаюсь в смоке от ткацких фабрик и угольных печей. Может мне перебраться сюда, к Вам?

– Ваше поместье далеко от города… – отметил Мерион, но тотчас получил шуточный «щелбан» по носу.

– Недостаточно, – рассмеялась Гвинесса. – Знаешь, я мечтала сесть на эту лавку двадцать лет назад…

– Мама… – испугал Киартану Ильнар.

Она вскрикнула и обернулась. Ребята подкрались незаметно и стояли позади неё ровным строем в одинаковых чёрных парадных мантиях, расшитых белыми рунными знаками. Решительно смотрели вдаль, но выглядели смешно, и Киартана неудержимо рассмеялась.

– Мантия! – передразнила она Рима. – А что с твоими волосами? – ему нечего было ответить, и Рим всё сильнее багровел.

Ильнар вышел к матери и учтиво поклонился в ноги, но Гвинесса, сияя от счастья, обхватила его руками и расцеловала в щёки и лоб.

– Мой мальчик… – причитала она, смахивая слёзы. – Как вырос и возмужал…

– Ну, не надо, – сопротивлялся он, не особо решительно. – Ты меня смущаешь.

Гвинесса сжалилась и отвела Ильнара в сторону, поговорить наедине, и ни на миг не отпускала его руки.

– М-мои р-родители ещё не п-приехали? – взволнованно спросил Аластор.

– Уверен, они скоро прибудут, – отрешённо ответил маг, и тотчас в арке ворот остановилась простая повозка.

Аластор уже хотел рвануть вперёд, но из повозки показалась тучная фигура. Женщина едва нащупала ногой подножку и долго пыталась спуститься на землю, а Рим уже скулил от злости.

– Зачем она здесь? – раздражённо воскликнул он, но тут же опустил глаза, встретив суровый взгляд Мериона.

– Тётка тебе не чужая, – спокойно ответил маг.

– Ей было всё равно, она даже не знала, куда я отправился… Вы ей сказали? – взорвался Рим.

– Да, сразу после отбора, и она разрешила тебе обучаться у меня. И только потому ты остался.

Тучная женщина вперевалку медленно добралась до них и сразу упала на лавку с тяжёлой отдышкой.

– Ох, – выдохнула она. – Какая ужасная дорога, и этот подъём… – она с трудом достала из кармана платок, вытерла пот со лба и только поле заметила всех. – Здравствуйте, мастер Мерион, – обратилась она к магу и подала заплывшую жиром ладонь.

– Приветствую вас Гертруда, – учтиво ответил он. – Если устали с дороги, могу предложить вам уютное кресло в зале. Как говорят, мой дом – ваш.

– Позже, – отрезала она. – Кто из этих статных юношей мой мальчик? Рим, подойди, дай на тебя взглянуть, ты же знаешь, после родов я почти ничего не вижу.

Рим нехотя подчинился и вышел к ней. Тётка тотчас обрадовалась, увидев его, подозвала ближе и стала рассматривать, держась за его руку.

– Вылитый Антуан, – заключила она. – Рим, я смотрю, маг смог тебя обуздать, хоть какая польза из тебя выйдет!

– Зачем ты здесь? – он грубо отдёрнул руку. – Тебе же всегда было плевать на меня!

– Не говори так, – сурово ответила Гертруда не спуская с него своего пугающего взгляда, – тем более при дамах, – она кивнула Киартане. – Ты всегда ждал от нас больше внимания и заботы, я не могла ничего этого дать, твоя мать бросила тебя на нас. Лишний рот, который не так-то просто прокормить, уж это ты, надеюсь, понимаешь! Но мне никогда не было плевать!

– Прости… – смутился Рим.

– Помоги мне подняться, – попросила она. – Хочу уйти с этого палящего солнца, посмотреть дом и занять то замечательное кресло, что обещал мне мастер Мерион.

Родители Аластора обошли стороной шатёр и остановились, встретившись взглядом с сыном. Он тяжело дышал, сдерживая слёзы, улыбка расплылась по лицу. Его мама заплакала, а отец крепче прижал её к груди. Аластор шагнул к ним, Киартана мыслями гнала его вперёд, он сделал ещё шаг и побежал, забыв обо всём.

– Здравствуйте, Рудольф, Агнесс, – поприветствовал Мерион. – Прошу, располагайтесь, приём вскоре начнётся.

Киартана осталась стоять возле лавки, и не понимала, куда ей деться. Слуги Гвинессы собрали в шатре столы и уже расставляли блюда с ароматными яствами, кувшины с вином и вазы со свежими цветами.

Она никогда не видела многие фрукты. Сочнейшее мясо уже готовили на углях, и запах заставлял её глотать слюни. Салаты, выполненные в виде замков, разносили по столам. Сладости развешивали на миниатюрном деревце в центре. Киартана закрыла глаза и полностью погрузилась в чарующие ароматы. Больше ничего на свете её не волновало. Только форель, запечённая с луком в чесночном масле, индейка в глазури из терпкого вина, жульен с ароматными грибами.

– Скучаешь? – окликнул её знакомый мудрый голос.

Киартана представляла себе старика, похожего на Мериона, но Мьёрн поразил её огромным ростом, кудрявой бурой бородой по пояс и невероятно добрым взглядом.

Мастера вышли во двор, но она застыла, уставившись на Мьёрна, потому что остальные маги едва доставали ему до плеч.

– Я… Простите, – смутилась она, но Мьёрн задорно расхохотался и отправился к столам, завидев среди роскошной еды бочку с элем.

Она обескуражено проследила взглядом, и испуганно вздрогнула, когда с ней вновь заговорили.

– Есть много захватывающего в этом мире, – отметил Грион. – Ты ещё не раз заметишь, как прекрасна жизнь. И дело не в еде, богатстве или власти. Всё дело в красоте и гармонии. Главное, чтобы эти яркие моменты эйфории не стали обыденностью… – он коснулся её кончика носа, улыбнулся и отправился дальше.

Киартана несколько минут пыталась не утратить восторг эйфории, но чувства улетучились. День снова стал обычным, хоть и довольно ярким. Она прошла по двору, покрытому ворсистыми коврами. Столы манили её загадочными заморскими фруктами, но Киартана стремилась уединиться там, где её никто не побеспокоит. Прошла на задний двор, но тотчас спряталась за углом дома, увидев краем глаза Мериона вместе с Гвинессой.

– :..Ходят довольно скверные слухи об Ордене. – услышала Киартана. – О нейтралитете и перемирии с Бассами. Бросьте, Мерион, ужели вы верите, что варвары не нападут самым подлым образом? Или считаете, Владыки отдадут им земли без войны? Все правители друг друга стоят… Не подумайте обо мне плохо, я желаю Ильнару только лучшего, и простите за прямоту, не хочу потерять его в этой бессмысленной войне…

– Я понимаю… – смиренно ответил Мерион, а Киартане пришлось вновь бежать.

Маг с Гвинессой обошли вокруг дома, и вышли к её роскошному шатру.

– Мерион, госпожа Арианова, – с улыбкой заговорил с ними Мьёрн. – Вижу, сегодня будет роскошный приём. Я готов отведать ваших западных яств и выпить пару чарок домашнего эля…

– Или хорошего вина, – добавил Грион, поклонившись Гвинессе.

– Рада видеть здесь столь прославленных мастеров, – улыбнулась она. – Вижу с вами прибыл Магистр Оксифур, пойду, поприветствую и его, – раскланялась Гвинесса.

– Мьёрн Хагорд, Грион Фаедра. Вижу, ваши желания с нашей последней встречи не изменились… – заметил Мерион.

Все трое долго сдерживались, но в итоге рассмеялись, словно добрые друзья, встретившиеся вновь после долгого расставания.

Вечер выдался тёплым. Вскоре Мерион предложил пройти к столам, но Гвинесса настояла, чтобы все собрались в её шатре. Маг не смог отказать. Трапеза была великолепна. Киартане понравилось абсолютно всё. Она попробовала копчёных крабов и окорок и устрицы и различные салаты, отведала заморских фруктов, что ей ещё не доводилось видеть и вкушать.

Остальные тоже хвалили еду, в особенности тётка Рима, которая оказалась очень весёлой, но своеобразной женщиной. Киартана сразу поняла, почему Риму она не нравится – её не решались перебивать даже Мерион с Гвинессой. Она рассказала о родителях Рима и его детстве.

– Все в округе мне завидуют. – хвалилась она с бокалом вина в руке. – Но, я честно всем говорю, что моей заслуги в этом нет. Всё кровь его матери!

Ученики разместились рядом по одну сторону стола, а родители по другую. Мерион, по настоянию Гвинессы занял место во главе, хоть и не был хозяином пира. Маги по очереди произносили тосты в честь Середины лета, и все взрослые пили вино. Только Мьёрн пил из огромной кружки сваренное лично Мерионом пиво и рассказывал безумно интересные истории, от которых все заливались смехом. Особенно Киартане запомнился его рассказ о рыбалке на Перешейке. Они с Мерионом и Грионом ничего не поймали, а их снасти унесло в море приливом.

Тише и скромнее всех оказалась сама хозяйка. Гвинесс наблюдала за всеми, смеялась вместе с остальными, но почти не говорила. Она была счастлива, её не волновало положение людей, с которыми она проводила время. Все её слуги сидели за соседним столом и восхваляли вином то Мериона, то Хозяйку, то прекрасное лето, середину которого все провожали.