Избранные. Гуманитарная фантастика

Его правая рука дергается, и я узнаю привычный жест. Герр Линдхольм чуть было не пожал мне руку.

– Мне надо идти, – сбивчиво объясняется он. – Я работаю. Отпросился буквально на полчаса. Надо возвращаться в офис.

Я его не слушаю. В общем, я даже не смотрю на него больше. Здесь есть Аннели, Вильма, залив и чайки. Куча интересных вещей, на которые можно смотреть.

Краем глаза я улавливаю, как Густав Линдхольм разворачивается, чтобы уйти. Не дождавшись моего ответа. Толком не попрощавшись.

Я окликаю его, и Густав резко оборачивается.

– Можно я… попрошу тебя об одной вещи? Совсем мелочь.

Он смотрит на меня настороженно. Наверное, герр Линдхольм опасается, что я захочу увидеться с ним опять. И что ему будет сложно сходу придумать подходящий предлог для отказа и придется изворачиваться и нести какую-то неопределенную чушь вроде: «Да, конечно. Как только у меня выдастся свободная минутка. Обязательно».

– Погладь кошку, – говорю я.

– Что? – замирает Густав.

– Она сидит за лотком, и ее давно не гладили.

Густав Линдхольм приближается медленно, будто туча с севера. Проходит мимо меня. Заглядывает за лоток с хот-догами. Аннели отходит в сторону.

– Кошка, – удивляется Густав точно так же, как всего дней десять назад – я. – Ну надо же.

Он опускает руку, и Вильма слегка приподнимается на задних лапах ему навстречу. Трется о широкую ладонь Густава. И начинает мурлыкать.

Тождество Колесова

Антон Воробьёв

Стая шиячи скользила по изгибам пространства. Их огромные тела то погружались в глубины двенадцати измерений, то выныривали на поверхность трёхмерного континуума. Хвосты совершали плавные движения, отталкиваясь от волн темной энергии, широкие плавники взрезали вакуум межзвёздного океана. На гладких боках светились тонкие линии узоров.

Стая была большой: несколько сотен шиячи растянулись узким клином на три астрономических единицы. Рядом со взрослыми особями, достигавшими десяти километров в длину, держался молодняк. Время от времени по структуре пространства пробегали незримые импульсы – шиячи общались между собой, обсуждая долгий переход, вкус местного вакуума, подрастающих детишек и, конечно, шокухини. Большинство испытывало легкий голод и ненавязчиво намекало Первому, что пора бы подкрепиться.

Вожак, в темных глазах которого отражался космос с алмазной россыпью звёзд, намеки услышал. Слева по курсу, всего в паре световых лет, сиял желтый карлик. Мощное тело Первого изогнулось, широкий хвост ударил по континууму, взвихрив измерения. Короткий импульс «свернем сюда» достиг каждого шиячи в стае. Шокухини обычно водились возле звёзд, над маленькими планетками. Вожак и сам чувствовал пустоту в животе. Он нырнул поглубже в пространство, подавая пример стае, чтобы вынырнуть уже возле звезды.

– МКС на связи, слышимость хорошая.

– Сергей, сегодня у тебя по плану эксперимент с комарами, ремонт седьмой панели и встреча «Прогресса».

– Да, помню.

– Надеюсь, всё успеем. С биологией тебе будет помогать Дмитрий, с панелью – наши инженеры.

– Добрый день, Сергей Александрович, это Дмитрий.

– Добрый день. Можно просто Сергей.

– Договорились. Там у вас должен быть такой пластмассовый контейнер с синей крышкой.

– В котором куча малярийных комаров? Есть такой.

– Э-э… да, будем их так называть для простоты. А сбоку – секция с мышами. Вам надо разделить комаров примерно пополам – там для этого есть такая выдвижная перегородка…

– Ага.

– Вот. Слева у нас получится контрольная группа, а справа – та, которую будем обрабатывать спреем.

– Перегородку закрепил.

– Отлично. Теперь нажмите на кнопку на лицевой панели контейнера, должен включиться распылитель.

– Зашипело.

– Подождем минут десять.

– Хорошо.

– Серёга! – другой голос. – Как жизнь? Не скучаешь там один?

– С вами соскучишься…

– Через две недели к тебе пополнение прибудет. Американец и японка. К японке не приставать, она замужем!

– Шутник.

– Валера передает тебе привет. Говорит, байк твой починил.

– А он что, его разбил?!

– Да расслабься, нормально всё. Я сам видел, как новый.

– Надеюсь, – мрачно.

– Сергей, тут астрономы спрашивают, – вмешался диспетчер ЦУПа. – У них какая-то ерунда с изображением Юпитера, хотят отсечь влияние атмосферы. Можешь глянуть в иллюминатор?

– Минуту. Юпитер на месте, визуально никаких отклонений не вижу. Но могу задействовать телескоп на американском сегменте, возможно, он что-нибудь покажет.

– Ясно. Ладно, это не к спеху.

– Дмитрий, на панели контейнера горит красная кнопочка «Alarm». Успокойте меня, скажите, что так и должно быть.

– Хм, – голос биолога. – Возможно, засорилось сопло распылителя. Перезагрузите электронику контейнера. Если проблема не исчезнет – надо будет прочистить сопло вручную.

– Окей, – короткий щелчок. – Чёрт… Э-э… ЦУП, я свяжусь через несколько минут.

– Что-то случилось? – диспетчер.

– Мм… небольшая техническая заминка.

– А поподробнее?

– На контейнере отщелкнулась задвижка и несколько комаров вылетели. Перезвоню, когда поймаю.

– Хорошо, ждем.

– Доброй охоты, Маугли!

– Иди на фиг, Балу, – добродушно.

Сергей выключил связь и оттолкнулся от приборной панели. Комары носились по научному отсеку как угорелые, в полной дезориентации. Космонавт подлетел к ближайшему насекомому, попытался его аккуратно схватить, но упустил.

– Что ж вам на месте-то не сиделось? – пробормотал молодой человек. – Надо сачок соорудить. Вот только из чего?

Привычка думать вслух появилась у него месяц назад, сказывалось долгое отсутствие напарников.

Порывшись в ящике с инструментами и запчастями, Сергей извлек на свет старую антенну, согнул её в кольцо и начал приматывать скотчем к получившемуся ободу полиэтиленовый пакет. На укус отреагировал автоматически.

– Чтоб тебя… – произнес он, рассматривая раздавленного в лепешку комара. – До мышей не мог потерпеть?

На свободе оставалось ещё трое беглецов. Один из них уже залетел в соединительный отсек, Сергей решил начать охоту с него: если оставить без присмотра, то блудного комара потом придется искать по всей станции.

Прихватив импровизированный сачок, космонавт пробрался к выходу из научного модуля, но до насекомого не долетел – что-то случилось со зрением. Привычный отсек вдруг вытянулся длинным коридором, в конце которого сияли булавки звёзд.

– Дмитрий, чем вы там своих комаров опрыскиваете, надеюсь не ЛСД? – негромко вопросил пустоту Сергей, рассматривая собственные ноги.

Казалось, стопы молодого человека находились где-то далеко, метрах в семи от пояса. Руки тоже выглядели странно. Словно касались стенок отсека в десяти местах одновременно, а татуировка «за вас» – юношеская глупость – изменила цвет и перекочевала на другую кисть.

– Пожалуй, надо передохнуть, – Сергей попытался потереть лоб, но не рассчитал и пронес ладонь сквозь голову. – А лучше – посоветоваться с медиками ЦУПа, – констатировал он.

Но до аппаратуры связи молодой человек добраться не успел: космическая станция, со всеми своими модулями и панелями солнечных батарей, скрутилась в тугой узел и вывернулась наизнанку.

Первый огляделся вокруг. Совсем рядом находилась планета, над которой летало множество шокухини. Завихрения потревоженного континуума, волнами расходившиеся вокруг места, где он вынырнул, постепенно улегались.

В громадной голове шиячи возникла точка тупой боли. Похоже, во время выхода на поверхность трёх измерений произошло совмещение тела исполина с каким-то небольшим объектом. Гиганты старались уклоняться от подобного рода «столкновений» только если речь шла о чем-то массивном, наподобие астероидов километровых размеров. На всякие мелкие камни они не обращали внимания: заметить такие сложно, вреда от них никакого, а через некоторое время организм шиячи сам выведет посторонний предмет из тела.

Немного расстроившись из-за нежданной головной боли, Первый сосредоточился на шокухини. Остальная стая уже подтягивалась, выныривая тут и там, и включалась в веселую охоту за юркой и подвижной добычей. Вожак не стал ждать особого приглашения и тоже нырнул за ближайшей порцией вкусного блюда.

Сознание медленно возвращалось к Сергею. В основном, в виде кошмарных видений. Ему мерещилось, что он – огромное существо, летающее в облаках над Сибирью. Что вокруг него – такие же громадины, как и он сам. Что они все вместе гоняются за какими-то светящимися шарами и поедают их. А снизу по всей братии работает ПВО России.

Постепенно сознание прояснялось. И кошмар становился отчетливей. «Сородичи» легко скользили в непостижимых по сложности измерениях, исчезая в одном месте и появляясь в другом. Светящиеся объекты вели себя так же, стараясь оторваться от преследования. Снизу, из зеленых холмов, тянулись вверх дымные столбы ракетных запусков. Неподалеку темными мухами вились военные самолеты.

Похоже, взрывы и обстрелы не причиняли исполинским существам никакого вреда. По крайней мере, когда под брюхом Сергея сдетонировала ракета «земля-воздух», он ничего не почувствовал. Космонавт начал приходить к мысли, что у него галлюцинации. Возможно, из-за укуса подопытного комара. Но даже в галлюцинации неприятно, когда в тебя стреляют. Сергей предпочел бы погрузиться в более спокойный бред или – в рамках текущего кошмара – оказаться подальше от того места, где сейчас находился. Поэтому попытался шевельнуть хвостом.

Боль в голове Первого внезапно усилилась. Из тупой и ноющей превратилась в острую и жгучую, молнией пронзившую всё тело. Она была так сильна, что вожак потерял сознание.

Пространство прогнулось, раскрылось в пять измерений, волны незримой энергии подхватили огромное тело и вынесли шиячи на орбиту возле Земли.

– Так-то лучше, – попробовал сказать космонавт.

Однако пасть существа явно не предназначалась для членораздельной речи.

«Что ж, хотя бы обстрел прекратился», – философски отметил про себя Сергей.

«Уже уходим?» – толкнулся импульс в голову исполина – а заодно и в разум человека.

Сергей различил в вопросе привкус удивления. Интуиция подсказывала, что спрашивал кто-то из охотящейся внизу стаи.

Следом посыпались и другие реплики:

«Так скоро?»

«Я ещё голоден!»

«Ещё немного!»

«Можно ещё?»

«Не торопись!»

«Здесь же полно шокухини!»

Сергей даже немного растерялся от такого напора. Существа, такие громадные по размерам, вели себя словно дети, оккупировавшие лоток с мороженым.

«Гм. Ну ладно, ещё чуть-чуть», – постарался передать ответ космонавт.

Судя по радостным импульсам от стаи, «сородичи» его услышали. Шиячи, силуэты которых были видны с орбиты невооруженным глазом, сновали у поверхности Земли, с азартом гоняясь за странными (и, как успел убедиться молодой человек, вкусными) объектами – «шокухини». Последние встречались в основном над гористой местностью и в районах полюсов.

С орбиты родная планета выглядела как обычно, словно космонавт и не покидал борт МКС. Сергей даже потянулся, чтобы ущипнуть себя за руку, в надежде, наконец, проснуться. Но не получилось: на плавниках не было пальцев.

Восприятие существа имело и свои особенности: были видны другие измерения, ощущались потоки энергии, чувствовался запах вакуума, нежно поглаживали тело волны пространства. Сознание человека блокировало большую часть этих необычных ощущений, чтобы не сойти с ума. Но иногда они всё же прорывались на поверхность, и тогда Земля на секунду превращалась в сложный узел из ярких силовых линий.

«Какой длинный и красочный бред», – подумал Сергей.

А потом увидел небольшой объект, который летел по орбите примерно на той же высоте. Это был «Прогресс». Грузовой модуль, который космонавт должен был сегодня встретить. И почему-то в этот момент молодого человека пробрал холодный пот. Фигурально выражаясь.

«Да, да, встань туда», – Сергей нетерпеливо подталкивал носом ближайшего шиячи с тем, чтобы тот вписался в конструкцию, которую возводил космонавт.

Конструкция состояла из «сородичей», помещенных на низкой орбите, и представляла собой фразу из букв русского алфавита.

«Это я, Колесов», – гласила надпись в полнеба.

Другого способа наладить связь Сергей не придумал. «Речь» шиячи ЦУП, очевидно, не мог зарегистрировать.

«Сородичи» не отличались особой дисциплиной, поэтому фразу приходилось постоянно подправлять. Шиячи воспринимали происходящее как игру, но вскоре она начала их утомлять: пока космонавт с грехом пополам удерживал расползающиеся в стороны буквы прошло часа четыре.

К счастью, ответ всё же последовал. Под стаей появились два самолета, с земли в небо устремился луч лазера, и в пятикилометровом промежутке между летательными аппаратами возникла легко читаемая надпись:

«Что происходит?»

«Так, народ, – обратился к шиячи Сергей, – новая фигура».

«О нееет! – донеслось в ответ. – Давай другую игру! Надоело!»

«Строимся, строимся, – пресек возражения космонавт. – Если будете играть хорошо – потом поохотимся на шокухини».

Через полчаса в скоплении шиячи при хорошей фантазии можно было угадать фразу «Я как-то оказался в теле этого существа».

«Что с МКС?» – появилась новая надпись между самолетами.

«Не зн…» – начал выстраивать фразу Сергей.

Но ЦУП не стал дожидаться, пока все шиячи займут свои места.

«Ясно. Сергей, пара вопросов. Мы должны убедиться, что это – ты. Отвечай кратко».

«Ок».

Хотя реплики космонавта всё равно отнимали время, беседа ускорилась. ЦУП в основном интересовала любая информация о существах. Сергей сжато передал все свои соображения на этот счет и в свою очередь спросил, когда ученые планируют приступить к извлечению бортинженера Колесова из огромного тела незваного гостя.

«Мы думаем над этим. Если твое описание верно, то с хирургическим вмешательством будут проблемы. Кстати, Сергей, раз уж у тебя есть некий авторитет в этой стае – не мог бы ты держать своих „шиячи“ подальше от поверхности Земли? А то у нас тут, мягко говоря, паника».

«Ок. Что испытывали биологи?»

«Это Дмитрий. Тема эксперимента: влияние неравновесных химических соединений на симбиоз различных видов в условиях микрогравитации».

«Меня укусил ваш комар».

«Возможно, поэтому вы ещё живы. Хотя на людях, разумеется, эти вещества испытывать не планировалось. И на „шиячи“ опыты тоже как-то не доводилось ставить… В общем, вы не унывайте, Сергей. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Данные, которые вы предоставили, уже изучают несколько сотен научных центров по всему миру. Тут ведется онлайн трансляция наших переговоров. Появление громадных летающих существ – новость номер один».

«Серега, – в разговор вступил старый приятель, Денис, – ты чего в косатку-то залез? О_о»

«Иди н… – хотя на весь мир ругаться не стоит. – Я отведу стаю подальше».

«Хорошо, мы тебя ждем».

Сергей оглядел своих «сородичей». Те весело болтали, беззаботно плескались в местном континууме и изредка поглядывали на вожака, мол, что дальше?

«Давайте за мной», – устало велел космонавт.

Истекающий день выдался тяжелым, нервное напряжение сменилось апатией, хотелось просто лечь и поспать. Интересно, спят ли шиячи? Нежные прикосновения волн темной энергии убаюкивали, ласкали и манили в свои глубины.

«Не хуже мягкой перины», – подумал Сергей и лениво шевельнул хвостом…

Во сне Сергей увидел один яркий образ: крохотная фигурка человека внутри огромной прозрачной фигуры шиячи.

Гладкий бок газового гиганта отсвечивал жемчужным светом, кольца опоясывали планету широкими лентами. Стая скользила над лохматыми тучами в атмосфере, не обращая внимания на ураганный ветер.

Первый окинул взглядом своих подопечных. Шиячи явно понравилась остановка у этой звезды, они обсуждали шокухини и ещё какую-то непонятную игру. Вожак не знал, что произошло возле маленькой планеты, когда он потерял сознание, и как стая оказалась здесь, над газовым гигантом, но это было не так важно. Голод был утолен, следовало продолжить путь.

Издав короткий импульс «в дорогу», Первый нырнул под покровы измерений и повел стаю прочь от желтого карлика.

Его голова всё ещё болела, но уже не так сильно. Приятная прохлада глубокого космоса постепенно возвращала хорошее настроение. Стая была довольна, путь впереди чист, течение континуума – попутное.

Первый скупо отвечал на любопытные импульсы сородичей. Большая часть его внимания была направлена на то, чтобы держать выбранный курс и следить за возможными опасностями. Вместе с тем, в облаке смутных ощущений, связанных с Целью Путешествия, у вожака возникли нехарактерные для шиячи мысли.

Сергей смотрел на окружающий космос чужими глазами. Зрелище было необычное: он словно находился в толще воды, пронизанной светом звёзд, колышимой дыханием континуума, наполненной запахами бездомных комет и неясными тенями других обитателей глубин. За прошедшие дни Сергей уже научился отличать различные измерения, в которые «ныряли» шиячи. У каждой мерности был свой особый вкус, свой оттенок вакуума, свои краски энергии. Космос уже не выглядел темным, холодным и неприветливым местом, он казался океаном тепла и света.

Иногда стая ненадолго «выныривала» в привычный трехмерный мир, и тогда можно было заметить, что рисунок созвездий по сравнению с прошлым разом вновь изменился.

Космонавт с тоской размышлял о том, что делать дальше. Он не знал, где находится сам, в какой стороне Земля. Шиячи, в теле которого занозой застрял человек, вел свою стаю к неведомой цели, мимо тысяч чужих звёзд, за сотни световых лет от Солнца. Даже если удастся снова взять под контроль громадное существо – куда направиться, где искать родную планету? Сергей, конечно, как и всякий космонавт, мечтал о путешествиях к другим мирам, но в этих мечтах он всегда возвращался домой. И в этих мечтах ему не было так одиноко…

– И что ж тебе так везет-то? – вспомнилась фраза матери.

Она привычно орудовала иглой, зашивая бравому бортинженеру разбитую в аварии бровь.

– Не говори, – проворчал тогда отец. – Как утопленнику.

«И вот, похоже, мой джек-пот, – подумал Сергей. – Застрял внутри шиячи и потерялся в океане космоса. Баню теперь можно не топить».

Сергей вновь мчался на своем любимом байке. Разумеется, это был сон, но, черт возьми, до чего приятный! Руки в перчатках крепко держали руль, расстегнутая косуха трепеталась за спиной черными крыльями, в наушниках звучал неподражаемый Джими Хендрикс, а стальной зверь рычал мотором, подпевая ему. И – ветер, ветер в лицо!

Гладкая дорога стелилась под колеса серой лентой. Там, впереди, у обрыва, где был поворот, виднелась полоска Черного моря. Сергей широко улыбался. Упоительное ощущение свободы наполнило его целиком. Вперёд, к горизонту!

И вот уже нет байка и дороги, а он летит над морем. В синей бездне внизу отражаются звёзды, белопенные волны искрятся слюдой. И он сам отражается в морских водах – гигантское тело, хвост, плавники…

Сергей вздрогнул. Неприятный холодок муравьиными лапками пробежал по его спине, защекотал ноги и руки. Вернее – о, ужас! – ласты хвоста и плавников.

– Нет, нет! – вырвалось из огромного зубастого рта существа. – Я – человек! Я – человек!

Космонавт зажмурил большие темные глаза и, задыхаясь от охватившего его страха, принялся твердить про себя последнюю фразу, словно мантру: «я – человек, я – человек, я – человек».

В конце концов кошмар отступил.

Большую часть свободного времени Первый прислушивался к новому для себя ощущению: внутри него словно бы зрело странное зерно. Боль в голове окончательно исчезла, организм шиячи избавился от мусора – кусков искореженного металла, – но чувство, что внутри тела происходит рождение чего-то нового, только усилилось. Казалось, это крошечное зерно сияло собственным светом. И проросшие из него тонкие корешки ветвились золотистыми нитями, постепенно проникая во все уголки громадной головы Первого. Вожак пробовал отгонять от себя это необычное видение, но оно возвращалось снова и снова.

«ЦУП на связи. Доложите обстановку».

«Третья неделя полета проходит нормально».

«Повторные атаки хищников были?»

«Нет, мы миновали область с такохеби. Жуткие существа, доложу я вам. До сих пор мороз по коже».

«Как стая переживает потери?»

«Маришка грустит, замкнулась в себе. Остальные её подбадривают, как могут. Понимают, как это тяжело – потерять троих детей».

«Вы дали шиячи имена?»

«Я ведь должен их как-то различать. Поначалу они не поняли, в чем смысл, но потом им даже понравилось. Теперь хвастаются друг перед другом своими именами».

«Изменилось ли направление движения?»

«Сложно сказать. Стая, без сомнения, держит путь к какой-то цели. А вот по какой траектории… Без звездных карт и хорошего компьютера не разобраться».

«Есть ли приметные объекты среди тех, мимо которых идет стая? Мы могли бы попробовать идентифицировать их по нашим каталогам».

«А как же! Были такие объекты, и довольно много. Вот, к примеру, скопление белых карликов возле молекулярной туманности – похоже на брошь на груди молодой дамы. Или тройная звезда: голубой гигант с желтым и зеленым братьями. А ещё – цефеида, возле которой мы перекусывали».

«Гм. Сергей, вы уверены, что цефеида встретилась вам после Земли?»

«Хоррроший вопрос, уважаемый ЦУП».

Космонавт прервал свой воображаемый диалог с коллегами и задумался. Уже не в первый раз за эти три недели он замечал, что часть его воспоминаний о межзвездном путешествии относится ко времени, когда стая ещё не добралась до Солнечной системы. В сценах, которые представали перед его мысленным взором, он ощущал себя шиячи, ведущим своих сородичей сквозь темные воды космоса.

«А ещё, уважаемый ЦУП, у меня иногда ласты ломит и хвост отваливается».

Первый прислушался к тонким намекам своих органов чувств и понял, что Цель Путешествия близка. Её зов отчетливо слышался в шорохе текущего вакуума, в шепоте волн энергии, в рокоте и какофонии космического излучения. Этот зов, в начале путешествия едва различимый, теперь звучал сильной и яркой песней.

До Цели оставался один шаг. Долгий переход, наконец, завершился. И хотя в обозримом пространстве впереди не было видно ничего необычного, шиячи явственно ощущали, что Цель – рядом. Надо лишь сделать последний нырок.

Стая выжидающе посматривала то вперед, то на вожака: мол, чего остановились? Но Первый не спешил нырять в глубины измерений. Он размышлял.

«Этот зов – такой привлекательный, так манит к себе своей необычной мелодией… Но, если подумать, зачем мы сюда приплыли? Что там, на расстоянии короткого нырка? Почему оно представляется нам чем-то прекрасным, ведь мы его ни разу не видели?»

Между тем остальные шиячи не отягощали себя подобными вопросами. Один из них, по имени Фёдор, издав веселый импульс «Чур, я первый!», погрузился в глубины континуума и вынырнул в нескольких миллионах километров впереди.

«Ну что там?» – нетерпеливо спросил кто-то из стаи.

Ответа не последовало. Фигура Фёдора не двигалась, сородичи воспринимали смелого шиячи как-то странно, словно вместо самого соплеменника они наблюдали след, отпечаток на пластичном континууме.

«Оставайтесь на месте», – велел Первый остальным членам стаи, и сам осторожно двинулся к Цели, скользя по поверхности трёх измерений.

Однако кое-кто его ослушался. Маришка молча нырнула в холодные воды пространства и появилась неподалеку от Фёдора, такой же эфемерной тенью.

«Мариша…» – растерянно прокатилось по стае.

«Стойте на месте», – повторил вожак.

Внутри у Первого всё сжалось от дурных предчувствий. Он с трудом удерживался от того, чтобы нырнуть вслед за двумя сородичами. Пожалуй, раньше он бы так и поступил. И стая, без сомнений, последовала бы за ним. Но сейчас ему удалось сохранить холодную голову.

Вожак медленно дрейфовал в вакууме. Неспешное течение континуума несло его вперед, мягкие волны темной энергии гладили узоры на поверхности громадного тела. Все чувства Первого были напряжены до предела, выискивая малейшую странность в окружающем пространстве. И спустя некоторое время эта странность была найдена. Поток, в котором плыл вожак, вдруг стал изгибаться, словно встретив на своем пути какое-то препятствие. Само препятствие никак не ощущалось, о его наличии можно было только догадаться.

Первый остановился. Он разрывался между огромным желанием вызволить двух собратьев из аномальной области и долгом, который велел ему отвести стаю подальше от опасного места. Неизвестно, что в конце концов выбрал бы вожак, если бы его размышления не прервали:

«Бедные глупые шиячи…»

Фраза возникла в сознании Первого словно сама собой, но при этом у неё был отчетливый запах чужеродности. Как если бы кто-то передал вожаку идеи и эмоции, а те, в свою очередь, подобрали под себя нужные слова из лексикона адресата.