Корабли, уходящие в завтра

Корабль вышел по дуге прочь от плоскости эклиптики и нацелился на звезду. Навигатор проложил маршрут так, чтобы обойти все опасные зоны в этой системе и направиться прямиком к цели. Двигатель, что позволял перемещать корабль в космосе был безынерционным, во время своей работы он разгонял весь корабль одновременно, вместе с экипажем. Для комфортного полета обычный двигатель оставался включенным и работал всю дорогу с ускорением в один “же”, что создавало уютный, земной уровень притяжения. После того, как двигатели были включены, а маршрут зафиксирован в памяти компьютера, команда могла заняться своими делами.

После ускорения в половину скорости света, картина космоса начинала сильно меняться, звезды смещались ближе к носу корабля и меняли свой цвет. Те, что были впереди становились голубыми, а те, что пока что были позади, начинали краснеть. Совсем скоро, когда корабль вплотную приблизится к скорости света, все звезды окажутся прямо у него перед носом и только сверхточная электроника бортового компьютера сможет отсчитать точное время полета и вовремя начать торможение.

Проверив еще раз глиссаду выхода за пределы звездной системы и предполагаемый маршрут следования, я вышел из капитанской рубки, что была размером чуть больше кресла и присоединился к своей команде, присаживаясь за круглый стол в самом центре корабля.

Переводя взгляд друг на друга, мы все молчали и обдумывали, с чего начать разговор. Было понятно, что никто не понял, что случилось и уже никогда не разберется. Любое событие, что произошло на планете, с которой улетели космолетчики, становится историей. Быть может, через тридцать лет они смогли бы найти записи в хрониках и исторических документах, но они будут слишком далеко от этой планеты.

– Юра, ты ничего не хочешь рассказать? – наконец нарушил тишину Карл.

– Нет, а почему вы думаете, что я что-то знаю?

– Потому что, Юра, ты побежал, когда увидел тех людей с космодрома. – грустно продолжил я.

– Я просто испугался, никому нельзя на космодром, это противозаконно. Правда, мы еще мальчишками бегали туда и даже пролезали через ограду, прятались возле главного радара и смотрели как стартуют корабли. Но то дети, их-то никто не тронет. Когда я увидел, как он на меня смотрит, я почувствовал, что сейчас начнется и решил действовать на опережение, побежал к выходу. Чего ждать? Даже если он просто попросит посмотреть мои документы, я ему ничего доказать не смогу, у меня кроме карточки поселенца больше ничего и нет. – Юра бубнил это как троечник, что не выучил урок, смотря в стол и ковыряя ногтем край столешницы.

– Хорошо, допустим ты испугался, но я же крикнул, что ты наш лоцман, чего ты не остановился?

– А как вы докажете, что это так? – удивился Юра.

– Кому? Кто в здравом уме будет носить корабельное удостоверение с собой? Тем более в таком захолустье? – Карл чуть было не рассмеялся.

– То есть как это? – удивленно поднял глаза Юра. – Вы что не носите документы с собой?

– Понимаешь, Юра, – начал я спокойно объяснять ребенку прописные истины. – Документы нужно носить только тогда, когда их есть кому проверить. На космодроме пункт контроля находится перед выходом в город. Если ты не собираешься в город, то документы тебе не нужны. Ты имеешь права выйти из корабля без документов, можешь пройти на склад своего товара, можешь ходить по “чистой зоне” – то есть помещениям, которые находятся по эту сторону границы, и никто не будет спрашивать твои документы, просто потому что их некому спрашивать. Те люди просто решили, что ты тайком пробрался на территорию космодрома, скорее всего из-за твоего внешнего вида, но мы бы поручились за тебя и все проблемы были бы улажены.

– Тогда в чем проблема? – искренне не понимал Юра.

– Проблема в том, что за нами кто-то гнался и даже открыл огонь! А вот это уже явно не мелкая шалость мальчишки и не проблема с документами.

– Но я правда не представляю, кто это был. – продолжал оправдываться Юра, не понимая, чего от него хотят.

– Скажи честно, почему ты так сильно хотел покинуть планету? Ты кого-то убил, украл кучу денег? Взял огромный кредит и не стал возвращать? – наставительным тоном заметил Карл.

– Нет, ничего такого… У меня никогда не было много денег, у нас на планете вообще мало богатых людей. И кредитов я не брал, да мне и не дали бы… – задумчиво рассуждал вслух Юра, перебирая какие-то воспоминания в голове.

– Быть может родители? Кто они, они могли быть чем-то важны? – вмешался я.

– Да не знаю я! У меня только мама, она энергетик, рассчитывает сверхпроводниковые линии электропередач. Точнее, она их рассчитывала, раньше, пока работа была.

– А почему сейчас нет? – удивился Карл.

– Потому что они больше никому не нужны. Новых производств не открывалось лет десять, людей на планете все меньше и меньше, много свободных жилых помещений.

– Юра, но ведь по какой-то причине в нас стреляли? – продолжал гнуть Карл.

– Стоп! – сказал я, пытаясь сместить вектор давления. – Карл, отстань от парня, он не знает, а быть может дело и не в нем!

– А в чем? О нет, Тед! Неужели ты забыл расплатиться за стейк? – наигранно произнес Карл.

– Нет, просто нас тут трое, а ты наезжаешь только на новенького.

– Вот именно! Новенького! Это первый полет, в который нас проводили с салютом. А еще за нами гнались работники космодрома, а еще мы всегда летали вдвоем, а теперь нас, сейчас внезапно – трое! – кипятился Карл, то вставая, то снова садясь на свое место.

– Ой, да ладно, хватит тебе причитать, я просто предлагаю подумать, что еще могло быть причиной? – отмахнулся я, сам не понимая, что могло послужить причиной случившегося.

– А чем еще отличается этот полет? – тихонько спросил Юра, испуганно выглядывая исподлобья.

– Да ничем в общем-то… – тихонько бросил Карл и тут же серьезно задумался над этим вопросом.

– Ну не скажи, Карл. У нас явно другой груз, а еще мы летим к далекой звезде. Кстати, кто-то уже летал туда?

– Сейчас посмотрим… – Карл открыл энциклопедию, которая обновилась, как только корабль коснулся плит космодрома и запросил сведения об их точке назначения. – Да, мы не первые и даже не вторые. Только с этой планеты туда отправляли уже три экспедиции, а сколько было с других концов точно не сказать, но самая первая экспедиция летела туда пятьдесят пять лет, а следовательно, не с этой планеты.

– Странно все это. Юра, ты точно ничего не забыл нам рассказать? Например, где ты изучал навигацию? – попробовал я легонько снова надавить на мальчишку.

– В школе, а потом сам, по разным учебникам. У нас же центр строили, даже институт создавали, да только так и не запустили. – бубнил Юра, забавно выпячивая нижнюю губу.

– Почему-то я тебе не верю, – вкрадчиво начал опять Карл. – К тому времени, как я начал изучать навигацию, я прослушал курс по астрофизике, математике и еще очень многим дисциплинам. Как ты мог понять навигацию, не изучив все остальное прежде?

– Я изучил. – уверенно парировал Юра. – Поймите, я не был отличником в школе, как только я понял, что единственный шанс покинуть эту планету это стать космолетчиком, так сразу же начал искать профессию, которая мне подойдет. Стать пилотом или хотя бы помощником пилота, не вариант – слишком много специальных знаний и нужна практика. Оставался навигатор или его помощник – лоцман. Еще можно было попытаться выучиться на хронографа, но это слишком старая профессия и не было гарантии, что она хоть кому-то еще нужна.

– То есть ты хочешь сказать, что во время обучения в школе изучил все то, что я перечислил? – удивился Карл.

– В той или иной мере, да.

– Но ты же был маленький!

– Это не делает меня глупее, возраст и ум не всегда идут нога в ногу.

Юра был прав, спроси сейчас у меня с Карлом, что мы помним из астрофизики, что проходили в институте, мы оба назовем только то, что касается нашей работы. А ведь нам давали эти предметы в огромном объеме, с запасом. В свою очередь Юра, изучал их точечно, только то, что было необходимо для понимания той или иной темы. Ему не нужно было изучать совершенно все, что преподавали в институте.

– Юра, а как давно ты решил сбежать с этой планеты? – спросил я, тщательно подбирая слова.

– Семь лет назад, как только попал в школу. – задумчиво произнес Юра, вспоминая что-то еще.

– То есть ты начал изучать навигацию вместе со школьной программой?

– Ну нет, решил семь лет назад, а изучать только через год-два, ну может быть три, начал.

– То есть изучал лет пять… Ну это нормально, в это я верю. – внезапно смягчился Карл.

Корабль уже набрал скорость перехода времени и где-то там, далеко позади, остался космодром с вооруженными людьми, вкусные замороженные стейки и загадка внезапного нападения, которую так и не удалось разгадать. Быть может причиной были нарушения какого-то странного закона, о котором они не знали, теперь это уже было не важно.

– А что мы такое везем? – вдруг заинтересовался Карл и начал искать глазами планшет.

– Семнадцать тонн золота, пятьдесят тонн иридия и примерно двадцать тонн пищевых полуфабрикатов. Потом по мелочи, какие-то картины, музейные экспонаты, несколько редких монет, ну и почта. Есть еще несколько сотен информационных ячеек, но что в них находится, мы, само собой, знать не можем. – заключил я, оторвался от планшета и внимательно посмотрел на всех. – Ну, какие будут идеи? Как думаете, в нас стреляли из-за полуфабрикатов или картины?

– Может ячейки памяти?

– Не может, Карл! Не мне тебе рассказывать, что все, что погрузили на корабль, было проверено таможней вдоль и поперек, всякими инстанциями и вообще всеми, кем только можно. Ведь они не хуже нас понимают, что мы улетаем не просто далеко, но еще и надолго. И догнать нас никто не сможет.

– Юра, а ты чего молчишь? – внезапно спросил Карл, заметив, что парень о чем-то задумался.

– А? Простите, я по-прежнему не знаю, почему в нас стреляли и зачем гнались. Скажите, а почему вы не остановились и не подпустили их поближе? Можно ведь было поговорить и выяснить этот вопрос.

– Понимаешь, Юра, – начал было Карл, но вдруг замолчал, подумал несколько секунд и продолжил. – Видишь ли, есть некий кодекс, так сказать неписанное правило, что космолетчиков никто никогда не трогает, а мы за это ничего никогда не нарушаем. Это как безусловный договор. Просто мы не можем узнать всех законов планеты, покуда прилетаем на нее всего на несколько дней, а затем улетим и в следующий раз законы будут совершенно иные. Поэтому мы поступаем, как говорится, по совести. Мы не лезем в драку, не оскорбляем никого ни словом, ни делом, всегда привозим весь товар и забираем все, что дают. Нам не доступны такие вольности, как право выбора, однако и нас за это никто не судит. Даже если где-то противозаконно ходить с непокрытой головой, нам никто слова не скажет. Не потому, что мы высшая каста, а потому что мы не обязаны соблюдать сиюминутные законы.

– Это потому, что вы так долго живете? – догадался Юра.

– Да! Для нас целые нации это явление временное, все живут жизнь от начала до конца, а мы выхватываем лишь несколько кадров из чужого мира и вновь возвращаемся на корабль. Вот этот корабль, эти стены и эти каюты – это и есть наша жизнь. Именно тут мы проводим столетия, а там лишь несколько дней. Мы – люди кораблей, такие же необходимые механизмы этих гигантских машин, как и двигатель или бортовой компьютер или трап. Мы не сильно отличаемся от них по функциональности. Согласись, никто не будет осуждать двигатель за то, что он слишком громкий, даже если на планете запрещено громко разговаривать.

– Выходит мы все лишь деталь космического корабля? – Удивился Юра.

– Мы самая главная деталь космического корабля. – подытожил я и решил еще раз проверить Юру. – Лоцман, доложите о курсе! – раз уж парень вызвался быть лоцманом, пусть почувствует себя нужным, не зря же он спросил про детали.

– Курс? А, курс корабля – догадался Юра.

– Юра, в следующий раз сразу отвечай на вопрос, не размазывай. – Карл произнес это тихонько, словно подсказывая на экзамене.

– Виноват! – поправился Юра и выпрямившись струной начал чеканить. – Глиссада выхода по четвертной эллипсоидной орбите с углом склонения пятьдесят три градуса относительно плоскости эклиптики. После выхода на вторую треть разгонный маневр с относительной дальностью пятнадцать световых лет, затем маневр разворота и коррекция орбиты по красному…

– Синему! – перебил его Карл.

– Как синему? – удивился Юра.

– По синему проще, продолжай. – поддакнул я.

– Но ведь… А, не важно. Коррекция орбиты по синему смещению и выход на прямой курс с торможением до планеты хд 85512.

– Называй нормально, планета Парус. – поправил Юру тихонько Карл.

– Затем стандартный выход на орбиту, запрос разрешения на посадку и собственно посадка на планету. – договорив, Юра вспоминал все ли он сказал, выходило вроде как все.

– Ты не сказал ничего нового, я знаю куда мы летим и как перемещается корабль. Юра, расскажи про курс, через что мы летим?

– Летим практически по прямой траектории, в обход трех разгонных зон – говоря это, Юра покосился на Карла, видимо они успели поспорить об этом. – А выход к звезде планируется почти под прямым углом к плоскости эклиптики.

– Отлично, а почему в обход разгонных зон? – поинтересовался я и Карл сразу скривился, словно откусил лимон.

– Потому что так сказал навигатор. – пробубнил Юра, явно недовольный таким решением.

– Да, потому что так лучше. – медленно отчеканил Карл. – Потому что первую разгонную мы бы зацепили только по краю, а сразу за ней облако и нам это ничего не даст.

– Зато во вторую мы бы вошли на полном ходу и прямо по центру – громко сопя возразил Юра. – И это сэкономило бы нам целых три года.

– А потом нам бы пришлось делать крюк иначе можно пробить носом вторую звезду из системы! – на сдаваясь возразил Карл.

– Не пробили бы, она будет с другой стороны! – напирал Юра с лицом Спартака, что борется за правду.

– Так, тихо-тихо! – вмешался я в их шахматную перепалку. – Я капитан и приказываю всем дружно замолчать!

В кают-компании повисла тишина и было слышно только как сопят два разгоряченных соперника, пристально глядя друг на друга.

– Значит так. – начал я. – Поскольку Карл навигатор, его решение по курсу на этом корабле закон.

– Но ведь… – попытался вставить Юра.

– Тихо! – грубо перебил я парня выставив перед ним ладонь. – Тихо! Его решение закон, покуда мы вместе пролетели больше пяти сотен лет, а у тебя это первый полет. Ты молодец, что умеешь рассчитывать такие выгодные маршруты и молодец, что отстаиваешь свое мнение… – Карл открыл было рот, чтобы вмешаться, но и его реплику я остановил рукой, от чего ему пришлось проглотить набранный воздух. – Тихо Карл! Отстаивать мнение можно даже, если оно неправильное. – я сделал паузу и подождал, пока пыл немного угаснет. – Так вот, вы оба молодцы, но первые полеты мы будем делать безукоризненно по курсу Карла, а твое мнение внимательно выслушивать, Юра. И если станет очевидно, что ты был всегда прав, будем думать, что делать дальше.

– А как это вдруг станет понятно? – удивленно возразил Карл.

– Успокойся, ты сам это почувствуешь. Сейчас ты видишь лишь пацана, что мы подобрали с его родной планеты и до сих пор не понимаем за что нас так проводили, но позже ты начнешь видеть не соперника, а помощника. Вот тогда-то, Юра, нам очень пригодятся твои навыки, которые могут оказаться уникальными.

Повисла звенящая тишина, Карл и Юра по-прежнему смотрели друг на друга, но уже не как на соперников, а заинтересованно. Юра делал все правильно, все через это проходили, вечное ощущение, что все всё делают неправильно, это нормально. С другой стороны, для Карла курс был не математической задачкой по оптимизации, а реальным космосом, который не прощает ошибок. Один неверный маневр и нас просто не станет, малейшая ошибка автоматически становится последней.

– Хорошо, я согласен. – сдался Юра. – Только можно, мы будем рассматривать мой курс тоже, каждый полет? Мне нужно понимать, почему он был плохой.

– О! А я тебе расскажу, почему он был плохой! – начал было Карл, но посмотрев на меня смерил пыл. – В смысле да, давай обсудим. Смотри, ты проходишь по краю разгонной зоны, это место между плотным вакуумом и разряженным. Мы до сих пор не совсем понимаем, что это такое, есть теория, что это материя самого пространства меняет плотность. Представь, что ты… Ну допустим, плывешь на лодке! И сначала ты плывешь по воде, а потом попадаешь в нефтяное пятно. Если ты проходишь границу быстро, то может быть ты ничего и не заметишь, но то, что предлагаешь ты, так это пройти границу по касательной. Что будет, если пол корабля мчит по плотному пространству, а вторая половина по растянутому никто не знает. Быть может, мы и не почувствуем ничего, а может быть нас сотрет в порошок, словно о точильный камень. Тот, кто знает ответ, скорее всего уже не существует, поэтому, это очень рискованно.

– Я понял, а там граница прям такая явная? – расстроившись, пробубнил Юра.

– Этого никто не знает, да это и не важно! Главное, что так делать не стоит, мы не исследовательское судно, мы не разработчики двигателей и кораблей – это не наша задача. Наша задача прибыть из пункта А в пункт Б за разумное время.

– А вторая зона? Чем она плоха?

– Вторая всем хороша, кроме точки выхода, мы выходим перед самой звездной системой, а это тройная звезда. Никто не знает с какой скоростью нас пронесет через разгонное пятно, мы можем выйти раньше или позже и компьютер не в силах рассчитать положение звезд, и мы можем врезаться в первую и вторую звезду. – последовательно объяснял Карл, словно преподаватель на экзамене.

– А третья?

– Третья наша звезда, мы к ней и летим. – удивился я, не понимая шутит Юра или просто пытается докопаться до слов.

– Да нет же, третья разгонная зона, а, я, кажется, понял, если мы игнорируем эти две, то третья нам не по пути. – разочарованно догадался Юра и положив руки на стол уткнулся в них лбом.

– Правильно! Видишь, ты делаешь успехи. – легонько похлопав по плечу, произнес Карл.

– Я облажался по всем пунктам, какие тут успехи – не поднимая головы проворчал Юра в стол.

– Запомни, Юра, только ошибки позволяют нам учиться и узнавать что-то новое. Нельзя узнать, как правильно, никогда не делая ошибок. Только тот, кто проигрывает чему-то, учится. – высказал я мнение одного своего учителя, немного перефразировав его слова.

Глава 4

Если спросить человека о том, каким ему видится будущее, он никогда не назовет то, что будет на самом деле. Мы привыкли ощущать будущее как прогресс, как нечто заоблачное, далекое, недоступное. Летающие машины, ядерные реактора размером с палец, проецирование изображения на сетчатку – все это желания, хотелки взрослых детей, что не представляют себе мир без техники. Настоящее будущее это совсем иное, оно может оказаться любым и чаще всего это просто забытое прошлое.

Планета была названа Парус, в честь созвездия, в котором находилась звезда. Других претендентов на обитаемость не было, и единственная пригодная планета на доступном расстоянии получила это красивое имя. Гравитация на планете была чуть больше привычной, при том, что ее размер почти втрое превышал Землю. Атмосфера планеты оказалась плотнее и несмотря на избыток веса, позволяла с легкостью летать в атмосфере на маленьких крыльях. Вопреки этим чудесным качествам, на планете почти не было самолетов, но люди летали!

Как только опоры корабля коснулись плит космодрома, Юра подбежал к иллюминатору и уставился в него. Небо пестрило всеми цветами радуги, в воздухе были сотни дирижаблей всех форм и размеров. Неподготовленному туристу могло показаться, что он очутился в далеком прошлом, в фантастическом прошлом стим-панка и вот-вот к кораблю подкатит паровой погрузчик, а за рулем непременно будет джентльмен в высоком цилиндре.

Впрочем, мода на планете и впрямь была близка к временам паровых машин, однако, дирижабли летали на обычном гелии, а их двигатели работали на электричестве. Вразрез с картиной в небесах, к кораблю подъехал обычный электрический автопогрузчик и начал заниматься грузом. Тем временем давление воздуха медленно выровнялось и когда у всех разложило уши, спустился трапп.

– Можно я пойду посмотрю? – выпалил Юра, подпрыгивая на месте, словно мальчишка, что попал в реальность своей любимой детской книжки.

– Погоди, давай сделаем тебе документы, как полагается, – сказал я и достал планшет. – не вертись, мне нужна фотография!

Карл лениво смотрел в проем шлюза и любовался рассветным небом и взмывающими, то тут, то там шарами и дирижаблями.

– Интересно, что тут пошло не так? Почему они отказались от самолетов и вертолетов и пересели вот на это! – вытянув руку вперед, меланхолично поинтересовался Карл.

– Почему ты так говоришь? Быть может, у них, как раз таки, все было так, как надо? Быть может это мы свернули куда-то не туда и замкнулись на скорости? – не отрываясь от планшета произнес я. – Они просто никуда не спешат и понимают, что везде успеют.

– Ну не знаю… Это все выглядит как-то наигранно, по-туристически, что ли. – без особого задора произнес Карл.

– А мне нравится! – возразил Юра, вертясь возле выхода и стараясь рассмотреть побольше.

– Еще бы! Мне в твоем возрасте это тоже понравилось бы. – продолжал нудить Карл.

– Ну вот и все. Держи! – я протянул свежее удостоверение лоцмана Юре. – С этим тебя даже в город выпустят, только не забудь вернуться. Впрочем, если тебе, вдруг, тут сильно понравится, то можешь и остаться, как мы договаривались, это уже другая планета. – произнося это, я видел, что Юра меня слушает в пол уха, он словно охотничий спаниель ждет команды вперед, а все остальное потом, позже. – Ладно, пойдем погуляем. Карл, ты с нами?

– Нее, увольте… Я лучше тут посижу, книжку умную почитаю, в этот балаган без меня!

– Ну, как хочешь. – не стал настаивать я, всяко лучше, если кто-то останется на корабле. – Если что, мы коммуникаторы взяли, телеграфируй.

Я подхватил пару передатчиков и один сразу повесил на шею Юре, понимая, что случись чего, без него он даже дорогу обратно не найдет.

– Юра, если решишь остаться, просто скажи об этом нам, договорились?

– А вы тоже не пойдете? – немного испуганно удивился Юра.

– Пойду, но я тебе не отец и не старший брат, ты полноценный член экипажа и волен делать все, что пожелаешь. Но, если я не ошибаюсь, на этой планете совершеннолетие наступает в двадцать пять лет. Впрочем, тебе уже далеко за сорок, если считать от даты твоего рождения. – сказав это, я увидел, как округлились глаза у парня. – Быстро да, время летит? Привыкай, теперь так будет всегда.

Юра все же нашел в себе силы, собрался и отправился вниз по трапу. Трап был автоматический и сам понимал в какую сторону должны двигаться ступеньки. Юра стоял и крепко держался двумя руками, ветер был несильный, но плотный воздух легко трепыхал одежду. Спустившись до самой земли, он чуть было не свалился от того, что всю дорогу спускался с задранной головой. Встав на землю, Юра сделал несколько шагов и замер.

– Ого! Это как снова учиться ходить! – произнес он глубокомысленно.

– Да, согласен, тут особо не побегаешь! Но, зато станешь мускулистее и красивее.

– А мы тут надолго?

– Как получится, дня три точно будем. Не знаю как сейчас, а раньше у них были отличные сладости, рекомендую попробовать, по крайней мере в энциклопедии их хвалили. – Произнес я и ощутил тоже, о чем говорил Юра.

Космодром был не так пуст, как на предыдущей планете и мы, отойдя немного от корабля, стали ждать транспорт. В противном случае нам грозил штраф, а быть может и шанс попасть под заходящий на посадку корабль. Любуясь просторами и разнообразием форм летательных аппаратов, мы и не заметили, как к нам подкатил маленький кар, и водитель радостно крикнул:

– Эй, космолетчики, в город подбросить или вы просто ноги размять?

– Подбросить! Какие деньги у вас в ходу? – поинтересовался я, понимая, что кроме кредитов у меня в кармане ничего нет.

– Деньги? Любые, но лучше пальцем.

– Отлично, поехали. – согласившись, я быстро забрался на заднее сиденье, а рядом пристроился Юра.

– Пальцем? Это как, они их что отрубают? – испугался парень, не понимая, о чем речь.

– Нет, они его сканируют. Просто прикладываешь палец, а перед отлетом на корабль придет счет.

– А если не заплатить?

– Ну, тогда, может быть и отрубят! – пошутил я, но Юра напрягся.

На многих планетах существовала своя денежная система, только на отсталых и заброшенных продолжали ходить старые добрые монеты. Судя по всему, на этой планете ставку сделали на цифровую валюту, а потому достаточно было идентифицировать покупателя и затем списать с его счета деньги. Если у покупателя не было денег, то ему выписывали кредит, который он потом отрабатывал. Даже самые бездарные личности должны были как-то зарабатывать, иначе им просто перестанут продавать товар.