Город Кондора

– Зачем ты нас позвал?

– Дать вам новую игру, если вы предпочитаете игрушки. – Он подкатился к столу. – Командор, ты запомнил, что я сказал по делу?

– Это был наш человек. Этой технологии нет у «Группы».

– Верно. И вот что я не успел сказать: построено всё это на основе наших технологий и с использованием наших деталей. Просто по-новому.

– И что это значит? – Мио сделала вид, что у неё чешутся глаза.

– То, что кто-то из «Группы» скидывает детали на сторону. Или ведёт разработку в секрете, и, скорее всего, против «Группы» и человечества, – ответил Командор.

– И ты ещё будешь спрашивать, почему я его позвал с тобой? Редкая возможность заполучить по блату потенциального предателя, да ещё и с боевым опытом, – заулыбался Андрей.

– Спасибо. – Кир не скрывал сарказма.

– Не за что. Кстати, время беседы почти вышло. Пока сюда не вломились твои коллеги, скажи: зачем ты продаёшь детали и технологии на сторону?

Командор сжал кулаки и отчеканил в ответ:

– Я не продаю!

– Эффектно. Смотри, Мио: если человеку удаётся преодолеть запрет, значит, он действительно верит в свои убеждения. – И снова повернулся к Киру. – Уточняю. Если бы продавал?

– Хм. Ну, например, чтобы заработать… – Версия звучала беспомощно. У них нет проблем с обеспечением.

– Тебе не хватает на жизнь?

– Мне не хватает только предохранителей серии «Зета».

– Мило. Ты бы ещё радиолампы бы попросил. А ещё версии?

– Хм. Не знаю.

– Не расстраивай меня, Кир! Что тебе не нравится в работе «Группы»?

Командор закинул голову, закрыл глаза. Что не нравится? Улыбнулся и кивнул.

– Мог бы пойти на сторону, если бы считал, что в «Группе» произошёл сбой и источник внутри системы. И я смогу его исправить.

– Всё-таки подумай над тем, чтобы выйти за него, – сказал Андрей и погрозил пальцем Мио. – Восемь лет – это небольшая разница. А детки умные будут…

За дверью раздался топот. Спустя несколько секунд дверь вышибли, и четвёрка бойцов во главе с Кито вломилась в кабинет:

– Человечество стоит! Нарушение периметра! Поднять руки!

Командор не шевелился и только качал головой. За время, пока Кито произносил эту тираду, в реальном бою его бы давно нашпиговали свинцом.

– Командор, руки! – Кито, закованный в доспех, держал однорукого парня на прицеле. – Ты должен быть под арестом.

– Мио, может, ты уже отпустишь своего друга и позволишь коллегам выполнить свой долг? – подал голос Андрей. – А нарушение периметра – моя ошибка. Не уследил за временем. Нам было очень интересно.

Через минуту Кира уже выводили из кабинета полусогнутым, удерживая за здоровую руку. В самых дверях он услышал слова Андрея – он говорил их Мио, а может, ему:

– Какой сбой и какую проблему может решить ЭТО?

Мио промолчала. Зато Кито, отойдя на метров пятьдесят, сказал сам себе:

– Должна быть проблема с головой, чтобы себя засунуть в такую хренотень.

Пожалуй, это одна из его самых разумных идей. И Кир с ним, несмотря на боль в руке, был согласен. Второй раз за сутки. Это он умнеет, или Киру по голове слишком сильно настучали?

Глава 5.

База

Пол в сервисном центре оказался таким же, как и в других частях Базы: плотным, хрустящим, пластиковым. Функционально, без прикрас. Скучно. В квартире Кира бетонный пол и то разнообразнее и интереснее. Хотя сложно придумать ситуацию, в которой нормальный человек решит развлекать себя разглядыванием трещинок на бетонном или пластиковом полу.

Такими глубокими размышлениями занимал себя Командор на пути от кабинета Андрея до выхода из крыла Сервисного центра. Всю дорогу его держали в скрюченном состоянии. Заболела спина, а пальцы здоровой руки занемели.

После разговора внизу в Кире засуетилась голодная лисица раздражения. Будто его пригласили на спектакль, но забыли показать начало, конец, да и середину подали в смешанном виде. Ему очень хотелось выговориться, но Мио осталась внизу, а рядом были только Кито и его бойцы.

Поэтому, когда Командора, наконец, выпрямили, осмотрели и посадили у стены на стулья для посетителей, он не удержался:

– Кито, тебе хоть говорить со мной можно?

Главный Исполнитель повесил пистолет на пояс. Оружие с лёгким щелчком примагнитилось к кобуре. Он почесал красные глаза, после чего просто уселся рядом с Командором, как во времена учёбы.

– Кир, спрошу ещё раз: что происходит?

Его голос звучал глухо. Вблизи Кир увидел, что на воротнике рубашки Кито тёмные полосы, а под левым глазом набухает мешок. Он облизал обветренные губы и посмотрел на Командора. Он ждал ответа.

– Понятия не имею, – ответил Кир совершенно искренне. – Могу сказать только то, что жить без Марты и руки крайне неудобно.

Кито посмотрел перед собой. Мимо прошла группа из нескольких человек в форме «Группы». Видно, из тех, кто не успел в предыдущую пересменку.

– Я знаю, что ты меня недолюбливаешь, Кир.

– С чего ты это взял? Может, тебе кто рассказал?

Он пропустил шпильку мимо ушей и сказал:

– Но я вижу проблему. Вижу, что что-то происходит. Непонятное и непредсказуемое. Машины не успевают просчитывать риски, и мы постоянно опаздываем с действиями.

– Почему ты мне это говоришь? – Несуществующий кулак Кира сжался от напряжения, но не выдал его Кито.

– Потому что Командор не ошибается тогда, когда вероятность успеха восемьдесят процентов. Потому что такие, как ты, не предают «Группу» на пустом месте. Именно поэтому я тебя спрашиваю: что происходит? Что изменилось?

– Со мной? Или вообще? – Играть в дурачка, будучи умным, – интересное занятие. Но Кир действительно не мог понять, чего от него хочет Кито.

– И с тобой, и вообще. Ты не замечал чего-то странного? Необычного?

– Ещё скажи, что ты не смотрел записи и не получил информацию от Наблюдателя-психолога.

Он снова посмотрел на меня, вскинул руку, запуская проекцию, и улыбнулся:

– Конечно, смотрел. Милый котёнок.

– Ага.

– Только такого котёнка в том районе нет и никогда не было. – Он убрал изображение. – Уж зверей контролировать мы научились.

Кир закрыл глаза и попробовал вспомнить, как ощущался этот маленький белый комок. Марта не могла ему помочь, приходилось рассчитывать только на то, что дала природа. Не открывая глаз, он сказал:

– У него тоненькие рёбрышки, и он мяукнул. Так, мягко: «мя-а-у-у».

Бойцы, что стояли рядом с ними, покосились на Кира с подозрением.

– Твой музыкальный слух и голос замечательно передают оттенки кошачьего мяуканья. – Теперь уже Кито говорил с нотками сарказма в голосе. – Это не отменяет того факта, что его там нет и быть не могло. Белые котята – это в другой город, не к нам.

– Кстати, почему?

Кито помолчал, общаясь с интерфейсом, махнул рукой и ответил:

– Короче, там какой-то риск повысился именно у нас. Приняли решение подстраховаться.

– На котов нам мощностей хватает, а на оценку ситуации переговоров – нет?

– Это когда было. Ты всё-таки лучше подумай: что ещё странное тебе бросилось в глаза?

– Бросилось в глаза то трёхногое существо с острыми когтями и головой нашего бывшего коллеги. Вы уже узнали, кто он?

– С чего ты решил, что ты уже не под арестом и вернулся в оперативный штаб? – ответил Кито, но продолжил: – С этими штуками вообще что-то странное. Ты не видишь, – в его голосе проскользнула нотка извинения, – но сейчас эфир гудит от обсуждения. Технологии, превосходящие технологии «Группы»! Да ещё и с нашим человеком!

– Кстати, а что с остальными? Вы же прожарили не одного когтенога?

– Когтеног? Дурацкое название. – Кито поморщился.

– Их же надо как-то называть. Так что с ними?

– Когтеног, – протянул Кито. – У остальных нейроинтерфейсы пострадали больше, и считать личные данные не удалось. Только Люка. Ты знал его?

– Кажется, нет. Чем он занимался?

– Он контролировал уборочные машины.

– Ну, с нашей работой не сравнится, но всё равно норма. Что его подтолкнуло к такой фигне? Может, его заставили? Убили и присобачили?

– Андрей сказал, что он был жив. – Кито замолчал.

Они сидели рядом, будто снова на курсе подготовки. Кито всегда просчитывал риски, искал лазейки. Он мог бы стать Наблюдателем, но у него оказались навыки управления людьми, и «Глубина» направила его к Исполнителям. Эти же навыки быстро сделали ему карьеру.

Несмотря на свою трусость вечные попытки найти простое решение, Кито оказался хорошим администратором. Он даже помог Кирку поменять протез на новый, с усиленной искусственной мускулатурой. Ли тогда ещё уточнил, станет ли из-за этого Кирк меньше толстеть, за что получил замасленной тряпкой в лицо и подавился вермишелью бабки Зуи.

– Кито? – спросил Кир.

– Чего?

– Антону было не помочь? – Наивный вопрос, Командор понимал. Но воспоминания не так просто стереть.

– Кирк и Ли спрашивали о том же. – Кито откинулся на стуле и закрыл глаза. Из-под рубашки показался небольшой живот. – Нет, Кир. Не помочь.

Они снова помолчали.

– Кстати, чего мы ждём? Тебе не надо меня отправить обратно под арест? Я бы ещё попросился бы в туалет. В нашем крыле.

– Мы ждём решения. Охладители починили. Ремонтники сказали, что поломка – мелочь, просто неудачно грохнуло. Правда, зацепило одного молодого парня. Разорвало винтом. Сейчас проводят последние расчёты, и мы примем решение.

– И как я его узнаю? Эфир-то для меня теперь непрозрачный! – Кир скрипнул зубами от досады.

Кито открыл глаза и покачал головой.

– Судя по болтовне, разговаривать ты ещё не разучился. Так что подожди – и я тебе расскажу.

Он снова закрыл глаза, оставив Командора наедине с бойцами крыла Кито. Им нечасто приходилось выходить на улицы города. Двое таких с трудом одолеют одного из группы Командора. Кир ухмыльнулся мыслям и тоже закрыл глаза. Марта его там не ждала, но минутка тишины оказалась невероятно приятной.

– Наблюдатели приняли решение, – сказал вдруг Кито чуть механическим голосом. Он работал ретранслятором машин и людей, которые вынесли вердикт. – Звено Кира Андоры снимается со службы. Переправить Кирка и Ли на восстановление и переподготовку. Кира Андору освободить из-под ареста и заменить наказание бессрочным отпуском с обязательным посещением своей квартиры каждый день. Его вызовут позже.

Кито встряхнулся, как собака после купания, и спросил уже своим голосом:

– Тебе всё понятно?

– Ничего не понятно. Почему отпустили? Почему отстранили Кирка и Ли? Когда вернут Марту и импланты? Когда восстановят на службе? Кито! Ты же принимаешь решения!

Кито закрыл глаза и вновь заговорил механическим голосом:

– Дополнительная информация для Командора – фактор риска. Задача «Группы» – его минимизировать. Это решение Наблюдателей, а не Исполнителей. Кито не имеет нужного доступа.

Механический голос оборвался, и сам Кито завопил:

– Как это не имею доступа? А кто имеет?

После Кито выжидательно замер, глядя в сторону, не двигался несколько секунд. Но никто ему не ответил. Он вскочил со стула и затараторил:

– Я разберусь, что происходит. На вверенной мне территории я не допущу хаоса. Сейчас иди домой, отдыхай, а потом тебя вызову. – Кито замер, а потом указал на Командора пальцем. – Ты же сейчас вне сети! Значит, единственный, кому можно доверять. Ха!

Он повернулся на каблуках, махнул рукой своим бойцам, и они вместе унеслись по коридорам Базы. Кир остался один на стуле, в попытках подобрать упавшую от удивления челюсть. Даже если бы у него сохранились обе руки, это оказалось бы непростой задачей. Он только спросил вслух:

– Почему я единственный, кому можно доверять?

В этот момент Кир впервые за восемь лет почувствовал себя беззащитным и одиноким. «Группа» стала ему надёжной семьёй, в которой он мог доверять каждому. Там, откуда он родом, люди относились друг к другу иначе. Кто слабее – тот и корм. От таких людей – питающихся кровью и страхом других – Кир мечтал избавить человечество. И вернуть в новый спокойный мир родных. В мир, где счастье и судьба предсказуемы, а ошибки и сбои решают такие, как Командор.

Если же доверять можно только человеку, которого обвинили в измене, а потом поспешно отправили в бессрочный отпуск, лишив его всех навыков и талантов, то что говорить о «Группе» в целом?

Командору хватило десяти минут размышлений. Безделье давило на сердце, которое и так билось лишь под присмотром кардиостимулятора. Он встал со стула, огляделся по сторонам и пошёл к переходу. Через него можно попасть к центральному входу, а там проскочить к себе. Если уж Кира занесло сюда и ему дали свободу – почему не заглянуть к своим, не попрощаться с ними перед отпуском и не забрать коробочку с предохранителями?

Кир надеялся, что, пока он здесь, дома ничего не случится с системой жизнеобеспечения.

Хотелось спросить Марту, какие там показания, всё ли в порядке. Нейроинтерфейс молчал, и Командор задумался: когда её вернут, будет ли она прежней? Всё-таки Марта – программа, которая накапливает опыт при работе с носителем. Сохранятся ли в ней годы, которые они провели вместе, или с ним окажется пустая оболочка, которую придётся учить с нуля? Кирк и Ли могут сколько угодно завидовать её мощности, но без обучения любой ИИ – не более чем продвинутый калькулятор, который умеет выполнять только простейшие команды.

И открывать двери. Кир стоял перед центральным входом и пялился на бронированное стекло. Под обычным взглядом оно выглядело просто мутным и грязным, но улучшенная оптика показала бы и впаянные частицы, и энерголинии, защищающие от лазера. Мощные, надёжные. И совершенно неприступные для Командора.

– Эй! Вы отобрали у меня Марту, а теперь не пускаете даже внутрь? – крикнул он каменной фигуре филина над дверью, зная, что там спрятана камера наблюдения.

– Нет, просто ты в отпуске, – ответил усталый женский голос с дребезжащими металлическими окончаниями. – Отдыхать надо, а не перерабатывать.

– Мио? Ты что здесь делаешь? – Кир развернулся навстречу девушке, которая выходила из подземного перехода.

– Прерываю твои страдания, – вздохнула она и подошла к дверям. Перед девушкой они медленно открылись. – Пошли, зайдёшь куда хотел.

Они зашли внутрь, а Мио, поправляя чёлку, сказала:

– Не вижу радости на лице. От ареста освободили, отпуск дали. Ты в отпуске хоть раз был до этого?

– Никогда даже не думал. Столько всего надо сделать.

– Говорят, в отпуске хорошо, – протянула Мио.

– Кто говорит?

– Все. Да только я не видела ни одного нормального человека, который добровольно уходил бы в отпуск.

– Ничего удивительного, – сказал Кир, походя дотрагиваясь до торчащей из стены панели. На ней высветились новости погоды. – Мы занимаемся любимым делом. Зачем нам отпуск?

Мио посмотрела сквозь чёлку на Командора, блеснула зелёными искорками и, улыбнувшись, кивнула:

– Не поспоришь. Ещё и статистика считается, опыт капает – как от этого отказаться? Плюс мы сделали всё возможное, чтобы человечество было счастливо. – А затем её улыбка исчезла. – Тогда почему некоторые потребляют наркотики и становятся…

Она не смогла произнести «монстрами» или иначе обозначить существо, чьё тело лежало в подвале. Сейчас она выглядела как девочка-подросток, а не Наблюдатель без эмоций, принимающий решения взвешенно и просчитав все риски. Все переживания – страх одиночества, потерянность и непонимание, как быть дальше, – в Кире утихли. Он подошёл ближе и обнял её так, чтобы она не заметила, – своей левой рукой.

Девушка словно почувствовала это и выпрямила спину. Стук армейских ботинок выровнялся – хоть вместо камертона используй. Кир ухмыльнулся: успокоил психолога незаметно для психолога.

– Спасибо, – сказала Мио и ускорила шаг. – Давай быстрее закончим сегодняшний сеанс.

Командор на секунду сбился с ритма, поморгал глазами, которые уже начали привыкать к более тусклой реальности без ультрадиапазонов, и ускорился вслед за Мио.

Они шли за предохранителями.

По притихшим на ночь административным корпусам Базы гуляло только отдалённое эхо шагов, вздохов и дневной суеты. Эта пустынная сейчас часть отвечала за общение с обычными людьми. Люди приносили сюда свои проблемы, жалобы, резюме и пожелания. И «Группа» отвечала.

Если же пройти немного вперёд и свернуть на развилке влево, пройти через дежурный пост с бойцами в полном боевом облачении, можно попасть в другой мир.

Мир, где вселенной правят цифры, машины и Наблюдатели. Суперкомпьютеры разных видов и поколений стоят уходящими в темноту рядами. Шелестит система охлаждения, тускло светятся лампы, и считаются, считаются, считаются вероятности.

Огромная система просчитывает варианты будущего и настоящего, позволяя человечеству сделать верный выбор.

Лет сто пятьдесят назад мир катился к чертям. Экономика, политика, экология решили вместе провести дезинфекцию и устроили человечеству кровавую пляску. Любой шаг любого человека вдруг становился причиной для сотен и тысяч проблем, и казалось, что выхода, кроме как сдаться и сдохнуть, нет.

На помощь пришли расчёты. Не просто искусственные модели, которыми развлекали себя математики на протяжении столетий, а полноценные цифровые копии реальности. Каждый шаг, каждое решение загружались в компьютеры, становясь частичкой уравнения. И компьютеры стали подсказывать, что делать и как уменьшить риск.

А потом удалось создать «Глубину» – симулятор реальности, где воссоздана каждая сторона бытия. Она позволила построить альтернативную вселенную напрямую в мозгу. Полное погружение ускорило обучение, а постоянная обратная связь и изменение параметров позволили определить, в чём лучше всего себя проявит конкретный человек.

Человечество придумало способ найти призвание для каждого.

В итоге каждый занят своим делом. Уровень счастья, эффективности, стабильности вырос. Человечество выжило. И двинулось дальше.

Движение вперёд и поддержку системы обеспечивают Наблюдатели. Они же следят за выполнением подсказок машин, за появляющимися рисками. И если что-то идёт не так, передают дело в руки Исполнителей. А те, в свою очередь, готовы и трубу прочистить, и вирус уничтожить, и оружие против немногих оставшихся врагов применить.

Крыло Исполнителей, докуда наконец дошли Кир и Мио, всегда жужжит, трещит и пахнет. Слышен звук сварки, и выползает из щелей немного приторный и горьковатый запах. Доносится стук молотков о металл и кулаков – о набитые песком груши. Рычат движки транспортных «сосисок», байков «Хайвеев», бронированных «Лонов» и прочего автопарка.

И, разумеется, куда же без него: запах наваристого кофе вперемешку с запахом машинного масла, которое потребляют наравне как люди, так и машины. Если вовремя не смазать протез, то его обязательно заклинит в критической ситуации. Неудивительно, что даже Мио, как Наблюдатель, пахла маслом – ей приходится смазывать свои когти, чтобы они переходили в боевое состояние моментально. А кофе помогает поддержать в таком же боевом состоянии психику и обычное тело.

Они не зашли в основной ангар, а сразу отправились в отсек команды Кира. Бывшей команды, поправил себя Кир. Команды, у которой один боец погиб, двоих отправляют на лечение, а командира – в бессрочный отпуск в связи с расследованием. И это всё чуть более чем за сутки.

Если вчера здесь гудел холодильник, то сейчас гудел Ли, чьи возмущения было слышно даже в коридоре за закрытой дверью.

– Наши повреждения не такие страшные! Какого эрху3 нас выводят в запас? Делов-то: вправить тебе ногу, обновить мне руку, дать три дня на тренировку – и в бой. Командор бы такого не допустил!

В этот момент Кир вместе с Мио зашли в отсек.

– Приятно слышать, что ты такого мнения обо мне, Ли. Даже после того, как ушёл из моей команды.

– Командор? – Ли сначала побледнел, а затем кинулся к нему и обнял. – Командор, ты можешь вернуть нас в строй? Не давай нас списать! Что мы будем делать больше месяца в санатории? Это же настоящий ад!

– Не суетись, Ли, – отодвинул его Кир. – Если ты слышал решение Наблюдателей полностью, то я сейчас в отпуске. Бессрочном. Верно, Мио?

Девушка, которая осталась стоять в дверях, кивнула.

– Командор, но почему? Ты же ничего не делал? Я сам видел, как в тебя стреляли, ты действовал по обстановке. Откуда появилась та картинка, непонятно. Но как быть? Посмотри, Кирк вообще впал в ступор!

Командор не стал отвечать, что Ли и Кирк подали прошение об уходе из-за того, что погиб Антон, пусть они и знали, что в их работе потери неизбежны. И как-то он не заметил их сопротивления во время просмотра в зале памяти. Но вот когда он посмотрел на Кирка, все его мысли и ехидные замечания испарились.

Боец сидел на своём сидении, без брони, без механической ноги, с наполовину подстриженной бородой, и смотрел в одну точку перед собой.

– Он так сидит с момента сообщения, – прошептал Ли, будто только что не орал. – Вот прямо во время бритья остановился, отошёл от зеркала и сел.

Действительно: голографическое зеркало продолжало висеть в воздухе, показывая последний кадр – отвернувшегося от него Кирка.

– Кирк, ты меня слышишь? – спросил Кир.

– Он не реагирует ни на что, – продолжал шептать бледный Ли. Он мял в кармане бумажку от энергетического батончика, и она противно шуршала.

Командор поморщился и приказал:

– Кирк, доложить обстановку.

По телу бойца прошла волна, и его взгляд стал осмысленным. Кирк повернулся к командиру, мягко улыбнулся, словно увидел котёнка, и сказал:

– О, Командор. Рад тебя видеть. Новости слышал? – Он засмеялся, словно озвучивал старый фильм ужасов. – Мы теперь умрём. Все умрём. Как Антон. Нет, хуже.

– Что ты несёшь, Кирк? – спросил Кир, и даже Ли, к которому Командор не обращался, вжал голову в плечи.

– Антон ушёл раньше этого позора. Командор, нас выбрасывают. Все знают, что ссылка в санаторий – это первый шаг к увольнению. Сначала упадут характеристики. Потом начнут отказывать импланты, которыми долго не пользовался. Экран статистики окрасится в красный, а потом – в чёрный.

Кирк вновь отвернулся и принялся смотреть перед собой. По его криво побритому лицу блуждала улыбка праведника, восходящего на костёр. По крайней мере, картинки именно с такими людьми показывала Киру мама в детстве.

Руки Командора коснулась Мио.

– Мы займёмся им. Я попрошу знакомых поработать с Кирком и Ли. Они лучшие.

– Лучшие – это те, кто убедит нас, что увольнение – это лучший выход? – спросил с вызовом Ли, продолжая шуршать бумажкой.

– Нет, не так. – Мио включила свой металл, и Ли присмирел. – После санатория вас ждёт долгая и преданная служба «Группе» и человечеству. Ведь человечество стоит?

– Человечество стоит, – эхом ответил Ли.

Кирк продолжал смотреть в одну точку.

В этот момент за дверьми загрохотали ботинки, и несколько человек из общего ангара в простой, не боевой, форме подошли к дверям.

– Командор, приятно слышать, что с вас сняли обвинения. – МакКортни, начальник транспортного отдела, пожал Киру руку. – Нам приказано доставить ваших ребят к профессионалам для восстановления. Жаль, что им это потребовалось. – Ему почти удалось скрыть самодовольство в голосе.

– Да, слышал. – Кир кивнул, не обостряя ситуацию, и показал пальцем на своих бойцов. – Проследите, чтобы они добрались в целости и сохранности.

– Да, ничего с твоими орлами не случится, Командор. – МакКортни организовал сборы вещей, с хитринкой поглядывая на двух бойцов, которых выпихнули из игры.

Его ребята помогли поднять Кирка, который не реагировал на происходящее.

– Такое я уже видел, – тихо сказал транспортник и, обращаясь уже к Мио, добавил: – Надеюсь, ваши ребята помогут ему. Нам нужны бойцы их уровня.

Кир не поверил его словам, но взять его за шиворот и «уточнить нюансы» не мог. Не в том положении.

– Мы сделаем всё возможное, – ответила Мио. Почему-то её глаза сверкали зелёными искорками почти так же ярко, как во время психологического допроса Кира. Видимо, не только Киру показалось, что начальник неискренен.

Ребята уже выходили из комнаты, когда Кир вспомнил и крикнул Ли:

– Эй! А мои доспехи где?

– Их отправили на утилизацию. Ещё вчера. Кито приказал не оставлять этот хлам и уничтожить. Говорит, что планирует выдать тебе новую броню, когда вернёшься в строй, – сказал Ли и скрылся в коридоре.

Старые предохранители, которые так и остались лежать в шлеме, утилизировали вместе с доспехами. Сомневаться в этом не приходилось. Кир молча сел на сиденье, откинулся на спинку и закрыл глаза.

Сердце билось через силу, а лёгкие судорожно сжимались. Ему пришлось сосредоточиться, чтобы не дышать слишком шумно. Ходячий детектор лжи всё ещё находился рядом.

После глубокого вдоха и медленного выдоха он открыл глаза и глянул на Мио. Она, наклонив голову, смотрела на него беспристрастно и холодно. Их взгляды встретились. Его простые, поблёкшие глаза смотрели устало, он даже чувствовал вокруг них морщинки на сухой коже. Её – переливались зелёными бликами продвинутой техники, созданной для тщательного анализа каждого шага окружающих людей и событий. У Кира мелькнула мысль, как же красиво в некоторых людях сочетается человеческое и искусственное, как тонкая резьба мастера по кости древнего мамонта. Ведь если бы не импланты, она смотрела бы на него простыми тусклыми глазами, а не этими переливами…