Спираль эпох. Книга первая. Тяжёлое пробуждение

– Глупо пытаться повлиять на те вещи, на которые ты повлиять не можешь. Если у тебя есть хоть капля мозгов, а судя по тому, что ты не совсем местная, шанс на это есть, то ты со мной в этом согласишься. Давай я помогу тебе понять ситуацию в целом. У тебя нет возможности повлиять на то, буду ли я задавать тебе вопросы. Буду. Всё, что ты можешь сделать, это либо отвечать на них, либо делать что-то ещё, причём не важно, молчать ли, или поминать мою матушку в самых неправдоподобных обстоятельствах. Если будешь отвечать, я буду продолжать спрашивать, и к тому моменту, когда допрос закончится, ты останешься со всеми пальцами на ногах. Если же предпочтёшь делать что-то другое, пальцы у тебя начнут убавляться. А когда они закончатся, мы перейдём к твоему лицу. Ты поняла, какие у тебя есть варианты поведения?

Джули очень хотелось послать его куда подальше, а он ещё и сам подал удачную идею с матушкой. Но насколько бы непутёвой она ни была, что-то во взгляде и голосе незнакомца говорило, что он не шутит, и благоразумие в кои-то веки взяло верх над остальными эмоциями, постоянно кипевшими в её веснушчатой голове.

– А откуда мне знать, что пальцы мне к концу допроса вообще пригодятся?

На лице похитителя отразилась бледная, как он сам, тень улыбки:

– Отвечать вопросом на вопрос крайне невежливо, но это уже прогресс, так что я засчитаю это за ответ и даже буду так добр, что отвечу сам. Ниоткуда. Но представь, если шансы всё же есть. С пальцами-то приятнее будет дальше жить, чем без них?

– Да.

– Вот видишь, у нас отлично получается! Только теперь поблажек не будет. Я задаю вопросы, а ты отвечаешь. Поняла?

– Да.

– Bene! Начнём снова с меча. Откуда он у тебя?

– Отец подарил, – Джули решила, раз уж нет возможности не отвечать, выдавать как можно меньше информации. «Для начала сойдёт, потом сориентируемся. Может, удастся его заболтать или ещё чего.»

– Так. А у него меч откуда?

– Кузнец по его заказу сделал – ответила девушка. Конечно, она не стала распространяться про то, как всё детство ей было сложно читать, зато нравилось гонять парней палками по двору, и отец в какой-то момент сдался, решив, что палки рано или поздно будет мало.

– Кузнец сам по себе делал?

– Нет, отец ему показал, какой нужен. Кажется. А что?

– Форма, женщина. Таких клинков эта земля не видела не одну сотню лет.

– Да по мне так обычный короткий меч.

– Разница между ним и теми ржавыми пырялами, что местные называют короткими мечами – как между палаткой и дворцом. И там, и там можно жить.

Джули не понимала, чего такого в этом мече. Конечно, помимо того, что это её меч, подарок отца, и ей он очень нравился. Ну да, хорошо сбалансирован. Да, удобнее какого-нибудь стилета или кинжала. Но в целом меч он и есть меч.

– Ладно. Расскажи-ка мне тогда вот что. Вот эту вещицу тебе кто дал? – похититель выудил из кармана фамильную пряжку, и девушка непроизвольно снова дёрнулась.

– Конь насрал! – ответила Джули раньше, чем смогла подумать. Как обычно. К счастью, сразу после эмоциональных выпадов она довольно быстро соображала. Иначе, наверное, давно бы уже кушала только жиденькое. – Отец подарил. Это фамильное, – ответила девушка впопыхах, инстинктивно сжав пальцы на ногах.

– Очень остроумно. Давай немножко ускорим наш диалог. Про эту вещицу я буду задавать уточняющие вопросы, пока ты мне всё о ней не расскажешь. Так что давай сэкономим силы и представим, что я все вопросы задал.

– Давай тогда представим, что я на них подробно ответила.

Лицо похитителя снова тронула тень улыбки.

– Хорошо. Откуда она у твоего отца? Когда он тебе её подарил? Он что-то рассказывал про неё?

– Да.

– Что «да»? – в голосе мужика появились нотки раздражения.

– Да, рассказывал.

Удар пришёлся на щёку и был нанесён тыльной стороной ладони, да ещё и без особого размаха, так что оказался скорее неожиданным, чем сильным.

– Эй! Какого…

– Я что, обещал, что не буду бить тебя по лицу?

– Да что ты за урод-то такой?! Чего тебе от меня надо, крыса ты лысая?!

– Ответы. И у нас очень неплохо получалось. Но ты немного неправильно оценила своё положение. Давай я попробую ещё раз. Когда отец тебе её подарил? Что говорил про неё? Ты знаешь, откуда эта вещица у него?

– Эту «вещицу» он подарил мне на пятнадцатый Праздник имени. Не знаю, кто ему её делал, но у него похожая. Это семейный герб. Мы, конечно, не из богат…

– Как зовут отца?

– Что?

– Как. Зовут. Твоего. Отца. Что тебе не понятно в этом вопросе?

– Корн.

Впервые за весь диалог на лице похитителя отразилась полноценная, полновесная эмоция, а не какая-то тень. Судя по тому, как оно вытянулось, он как минимум увидел играющего на дульцимере2 баргеста3 верхом на фэйри. Ему понадобилось какое-то время, чтобы взять себя в руки. Мужик заглянул ей прямо в глаза и продолжил допрос, однако голос его изменился. Он как будто стал глубже и проникал напрямую в голову, минуя уши, хотя губы и шевелились:

– Что ты здесь делаешь?

– Сижу…

– Хватит представления разыгрывать!

Джули вздрогнула. «Бааа, да я его задела наконец!» Ноздри похитителя раздулись, глаза сверкнули чем-то недобрым, на щеках появился румянец.

– Что ты делаешь в наших краях? Ещё раз вопрос повторять не буду!

Теперь уже ей понадобилось время, чтобы собраться с силами. Сейчас она скажет то, что скажет, и начнёт лишаться конечностей. «Интересно, через сколько пальцев он начнёт мне верить?» Похититель это не обговаривал, но отчего-то девушка не сомневалась – при таком подходе он точно сделает что-нибудь плохое, если не поверит. Но и тянуть она не хотела, потому попыталась выдать всё за раз:

– Отец очень сильно заболел…

– Тогда я сомневаюсь…

– Что мы говорим об одном и том же человеке? Не знаю, откуда ты его знаешь, но да – лучший лекарь Валлиона заболел, да причём так, что угасает на глазах. Я не понимаю, почему он не может выздороветь сам. Зная, какие способности дала ему Всевышняя Троица, – на этих словах похититель хмыкнул, но перебивать не стал. – Когда он понял, что не справляется сам, он послал меня за помощью… к магу, – почти не переводя дыхание, Джули начала выплёвывать слова с максимальной скоростью, на какую была способна, отчаянно пытаясь спасти пальцы, лицо, да и жизнь в целом. – Я знаю, звучит по-идиотски. Магии не существует. Да, он говорил это почти в бреду. И место указал примерное, а Йувгроув – он здоровый вообще-то, мать его так! Но он был так уверен… и раньше никогда не ошибался. И всё равно, что ещё я могла поделать? Я же не лекарь! И нет у нас другого в поселении. Да и кто лучше него-то справится? И я отправилась… Знаю, что глупо, но это правда.

– Как давно он болен?

– Три дня до моего отъезда и ещё дней пять, что я пытаюсь найти то, чего нет, в незнакомых мне местах. Ну какая же глупость!

– Глупость – посылать тебя боги знают куда с нечёткими указаниями. Мог хотя бы вид мой внешний описать.

Наверное, Джули сама теперь выглядела так, будто мимо проехала рыба с бубном верхом на бегающем стуле, но с другой стороны, это было не более вероятно, чем встретить настоящего мага, так что стадия шока быстро сменилась стадией недоверия. Видимо, это так легко читалось на её лице, что похититель решил развеять сомнения разом:

– Твой отец – бородатый здоровяк. Скорее всего, лечит людей задаром или почти задаром, да так, что местные лекари только тыквы потирают в недоумении. Когда улыбается, хитро прищуривает левый глаз.

– Мой отец довольно знаменит…

– Имя мага он не называл?

– Нет. Кажется… – она подумала, но поняла, что помнит тот разговор до мельчайшей детали. Тогда она была в таком шоке, что не придала этому никакого значения.

– Хорошо. Тебя как зовут?

– Джули, – недоверие и удивление развязали нешуточную войну в её сознании за право быть самой яркой эмоцией.

– Дай угадаю, полное имя – Джулианна.

– Откуда?..

– Я знаю, в честь кого тебя назвали, девочка.

С этими словами незнакомец зашёл ей за спину, и ворвавшийся на поле бое страх с лёгкостью разметал силы удивления и недоверия. Однако буквально через пару секунд путы на руках ослабли.

– Ноги сама развяжешь и давай в дом.

Рядом с правой ногой в землю воткнулся её меч.

– Только развязывай, а не режь верёвку! Нормальную здесь достать негде больше! В этих дивных краях только детей умеют делать по-человечески. И то результаты удручают как правило, но хоть выходит то, что задумывали.

Вот так бывает. Уже двадцатое лето Джули живёт в этом мире. За это время что-то менялось, но вещи, лежащие в основе, закладывающие каркас мира, оставались неизменными. И вот, за какую-то неделю с небольшим, мир изменился настолько, что девушка больше не была уверена, где у него проходила граница с вымыслом. Ведь если есть маг, то есть и…

– Магия? Нет. Её в мире давно уже нет, – сказал он уверенно, закидывая в рот очередную ложку супа.

– Но… – пробормотала она, дожёвывая капусту.

– Магии нет, а маг есть. Да. Вот такой я один уникальный. Повезло тебе.

Суп, надо признать, был отменным. Как-то странно это было – есть в беседке на неправдоподобно уютной поляне, спрятанной в чаще за непроходимыми топями.

– То есть отец твой не дал тебе ничего, кроме названия земель и указания, что надо искать на них мага?

– Ага.

– Он не упоминал, откуда вообще знает, где меня искать? – несмотря на то, что она больше не была привязана к стулу, пальцам её больше ничего не угрожало, а также на то, что её угостили ужином, Джули всё ещё чувствовала, что сидит на допросе. Наверное, дело было во взгляде незнакомца. Горм, как он ей представился, смотрел как будто напрямую в душу, хоть и не выказывал ни малейших признаков враждебности.

– Нет. Говорю же, просто велел найти мага в Йувгроуве. Мол, «назовёшь ему моё имя, потом проводишь его до нашего дома»… А мы туда перенесёмся?

– Чего? – кажется, губы Горма снова тронула улыбка.

– Ну, перенесёмся. Я читала, что маги в дикие времена могли переносить армии на целые лиги в мгновения ока.

– Не спеши называть те времена дикими. Это как ругать чистоту озера, сидя в луже неподалёку, – он доел свою порцию супа и кажется даже немного подобрел. – Так ты читать умеешь?

– Умею, но не особо люблю, – эта тема не была излюбленной для Джули, и она вернулась к более животрепещущей. – Так что с переносом?

– Ну если найти точку концентрации силовых линий, восстановить разрушенную со временем кладку, то можно. Армию – долго, но нас двоих с лёгкостью. Но что-то мне подсказывает, что быстрее на своих двоих.

Только сейчас Джули поняла, что совсем забыла о своём коне. «Вот же дурёха!» Горм без труда угадал ход её мыслей:

– Я его отвязал. Не думал, что тебе ещё когда-то понадобится, а оставлять его помирать с голоду было не лучшей идеей. К тому же, те цветочки для него не так уж и полезны. Запомни на будущее.

– Это отцовский… Он мне шею надерёт! – ей стало страшно обидно. Буц был прекрасным спутником, очень послушным и выносливым.

– Ты нашла ему несуществующего мага посреди такого захолустья, что по местным меркам два шалаша – уже поселение. Да ещё и без чётких указаний. Он простит тебя, если мы к нему вовремя успеем конечно.

Хорошее настроение Джули, наработанное неожиданной удачей и прекрасным супом, смело точно трухлявый сарай ураганом. И вновь Горм без труда прочитал всё на её лице.

– Мы говорили об этом. Переться через леса ночью и сгинуть в болоте – не лучший способ помочь твоему отцу. С рассветом выдвинемся, на север, а не как ты пришла, и так срежем путь. К середине дня выйдем к переправе, там дальше поведёшь. Найдём какое поселение – оттуда поедем на местных клячах.

– Да кто нам их продаст?

– Я обладаю исключительным даром убеждения. Давай доедай и пойдём спать.

Горм проявил исключительное гостеприимство и предложил ей собственную перину, устроившись на сложной конструкции из лавок в другой части дома. Более того, в то время, пока она укладывалась, он вежливо «ушёл по делам» во двор. Как правило, знакомые Джули мужчины подобной тактичности не проявляли. За неполные сутки он проделал в её глазах путь от агрессивного сумасшедшего до галантного мага. Неплохо для первого дня знакомства.

Сон не спешил забирать девушку в свои объятия, а только витал где-то рядом, то и дело смешивая мысли лёгким касанием, но тут же отступая. Сказывалась новая обстановка, обилие событий, общее возбуждение от того, что ей удалось сделать то, во что Джули не верила с самого начала, а кроме того, голова всё ещё гудела. Настоящая, пускай и беспокойная дрёма, пришла лишь через пару часов поиска идеальной позиции.

Девушка проснулась от обилия света, что бил по глазам из окна, и тут же прокляла рассвет за то, что тот пришёл тотчас, стоило ей только сомкнуть веки. Складывалось впечатление, что проспала она от силы минут пять. Джули захотелось отвернуться от раздражающего света и продрыхнуть ещё как минимум сотню часов, но ответственность за жизнь отца не давала расслабиться. Она приняла сидячее положение, потянулась… и поняла, что в окне, располагавшемся на другой стене дома, всё ещё царила темнота. Не до конца ещё проснувшись, она перевела слегка осоловелый взгляд обратно на источник света в помещении, и в этот момент дверь рядом с ним превратилась в щепки, а девушку обдало жаром. Невесть как Горм уже был на ногах, в следующую секунду вскочила и Джули, полностью игнорируя тот факт, что была лишь в исподнем. Через дыру, что раньше была дверным проёмом, в помещение влетели двое – суровые мужики в кожаной броне, с топориками и баклерами4. Один из них бросился на мага, второй устремился к Джули. «Идиоты. Убейте по-быстрому одного, пока нас разделяет пространство, затем переключитесь на вторую.» Конечно, Джули бы вряд ли обрадовалась, последуй они её немому совету, но про себя не отметить ошибку врага не могла. Меч она по обыкновению расположила возле ложа, потому к моменту, когда нападавший наносил первый удар, была к нему готова. Отклонив летевшее в голову топорище, девушка тут же сделала колющий выпад, не давая противнику времени на подумать. Баклер нападавшего не успел отразить само оружие, но торец его ударил Джули по запястью, отводя её руку от лица. Кажется, лезвие всё же встретилось с его щекой, но ни Джули, ни её оппонент не обратили на это особого внимания. Имел значение только тот удар, который выключит врага из боя, дальнейшее – дело личного садизма победителя.

Из-за спины нападавшего послышалась череда странных шипяще-хрипящих звуков, за которыми последовал вопль ужаса. Краем глаза Джули заметила, как второй противник валится на пол в конвульсиях. Эти звуки отвлекли её соперника, даровав девушке несколько бесценных мгновений. Она изобразила простейшее обманное движение, но противник, потерявший концентрацию, повёлся и сдвинул баклер под предполагаемый удар, реагируя глазами, но не мозгами, подставив лицо. Резкое изменение направления движения меча, и клинок пробил ему ту же щёку, которую оцарапал до того, раскрошив несколько зубов и раскроив пасть ублюдка изнутри. Захлёбываясь кровью, тот и думать забыл о топоре и баклере и доживал последние мгновения перед путешествием к тёмным богам, держась за разрубленную физиономию. Его товарищ катался по полу с воплями ужаса и отчаянно царапал собственные щёки. Судя по пятну на штанах, он опростал мочевой пузырь. Удивиться всей этой сцене Джули просто не успела. Когда массивное тело напавшего на неё ублюдка повалилось на пол, оказалось, что Горм уже стоял прямо за ним, но почему-то спиной к их битве. Причина тому показалась из дверного проёма буквально через мгновение. По пояс голый мужчина входил в него какой-то неестественной походкой, как будто пытался привыкнуть к тому, как это – ходить. Он же странным образом и был источником света, и Джули было физически больно смотреть на него. Из глаз неведомого чудища в форме человека вырывался огонь. Несмотря на то, что противник вызывал в ней суеверный ужас, девушка направилась в его сторону с мечом на изготовку. Всё-таки, как минимум часть её знакомых при описании Джули одним словом точно рассмотрели бы как вариант слово «смелая».

– Стоять! За спину! – рявкнул Горм как будто не совсем своим голосом. Создавалось впечатление, будто кто-то повторяет звуки сразу за ним, но очень тихим шёпотом, на границе слышимости. Джули замерла словно статуя. Обычно упрямая, она всё же не славилась отчаянной глупостью.

Тварь открыла пасть, но вместо крика в сторону девушки и мага вырвался ослепительный шар огня, будто их противником был очень талантливый факир из бродячего цирка. Подсознательно Джули понимала, что не успеет отскочить, и в ужасе пропустила очередной вдох. Шар долетел до Горма, но за долю секунды до того, как испепелить его, будто бы потускнел и разбился о невидимый щит. Пламя растеклось от точки удара и брызгами разлетелось по дому, поджигая пол и стены. Горм зашипел, отбросил свою корягу и протянул руку в сторону. Со светом в комнате творилось что-то невероятное, и Джули почувствовала, что её слегка мутит. Перед ней и Гормом точно выросла плёнка полупрозрачной темноты, через которую можно было смотреть на огненного ублюдка не боясь ослепнуть. С правого бока, куда потянулся маг, тьма и вовсе стала непроницаемой и пульсировала, двигалась точно клубок крайне озлобленных змей. С видимым усилием Горм рванул руку обратно, облако развеялось, а в руке его остался кнут, сотканный из самой темноты. Джули казалось, что где-то на границе слышимости её ушей пытается достичь шёпот, который просто не мог принадлежать никому живому. В груди защемило, в душе появилось странное чувство пустоты.

– Не слушай! – заорал Горм, и она отвлеклась от шёпота на атаковавшую тварь. Та протянула руки в сторону Джули и заковыляла к ним с удвоенной прытью. Плеть не издала привычного свиста и хлопка, но своего добилась – когда полоска тьмы хлестнула нападавшее нечто по лицу, оно пошатнулось и отступило на шаг. Кожа на месте удара запузырилась, лопнула, и сквозь неё пробилось пламя. В помещении завоняло горелым мясом. Тварь вновь плюнула огнём, и вновь тёмный щит принял на себя удар, пусть в этот раз магу и пришлось сделать подшаг назад, гася энергию удара. Пламя не проникало за выставленный им барьер. Дом со стороны выхода полыхал, становилось тяжело дышать.

Горм принялся хлестать тварь со скоростью, какую никак не смог бы развить с обычным кнутом, раз за разом оставляя на её теле новые полосы, «зараставшие» пламенем. Тварь и думать забыла о том, чтобы атаковать, и лишь шаталась под шквалом ударов волшебника. Горм не останавливался ни на секунду, мастерски выписывая в воздухе замысловатые фигуры. Джули не знала, сколько ещё он сможет так продолжать, но первой не выдержала тварь. Она перестала реагировать на кнут и просто затряслась, да с такой силой, что в конвульсиях повыворачивала себе половину суставов – пожалуй, самое тошнотворное зрелище, что Джули приходилось видеть за все двадцать лет жизни.

«Двадцать – не так уж много.» – успела подумать девушка. Тварь перестала трястись и начала расползаться по «швам», что оставила на ней плеть. Горм зарычал, тряхнул рукой, как будто стряхивал воду. Плеть исчезла, а её хозяин как будто упёрся плечом в выставленную им же теневую преграду. Ослепительная вспышка оставила Джули без зрения на добрых пару минут, и целую минуту воздухом было физически больно дышать – он обжигал лёгкие как выдержанный перчёный джин – желудок. Когда к девушке вернулось зрение, она увидела, что второй половины дома просто больше не существует. Чуть поодаль занималась огнём беседка. Горм стоял, опершись на колени, и тяжело дышал. Джули не могла представить, насколько тяжело магу дался этот бой, но видно было – её спаситель измотан.

– А говорил, магии в мире больше нет. Это что, фокусы были? – она услышала свой голос и сразу о том пожалела. «Ну почему обязательно надо ляпнуть какую-то ахинею?» Маг поднял на неё взгляд и слова извинения застряли у девушки в горле. В пламени, что давали остатки догорающего дома, на месте глаз видны были лишь зрачки, два огромных провала в абсолютную Тьму. Куда-то в царство тёмных богов. Джули вскрикнула, но дёрнуться не успела – маг прошипел что-то, недоступное устам простых смертных, и девушка потеряла способность дышать и двигаться. В голове не осталось ни мыслей, ни эмоций – все их выместил первобытный ужас. Тело её повалилось на остатки пола, а разум вился в порывах страха ужом на сковородке, пытаясь сохранить угасающий рассудок.

Горм навис над ней, наступил ногой на грудь, взмахнул пальцами, точно снова стряхивая воду. Страх немного отступил, способность мыслить вернулась, и Джули опять смогла дышать, хоть нога мага и усложняла процесс.

– Кто ты и кто тебя нанял?! – слова его звучали прямо в голове, минуя ненужных посредников в виде ушей.

– Ты… ты же…

Нога надавила на грудь сильнее.

– Кто, дери твою мать волки, ты такая?! И кто тебя нанял?! – слова прозвучали так громко, что чуть не раскололи голову девушки изнутри.

– Папа! Папа просил найти мага! Я не знаю! Я честно… – слёзы выступили у неё на глазах против её собственной воли.

– Как они нашли нас?! С кем говорила о дороге?! С кем говорила по дороге, спрашиваю?!

– Я не знаю! Я не… я пила позавчера. Какой-то мужик, трактир в деревушке недалеко… Я не помню, что ему сказала – сильно упилась тогда. Проснулась одна. Странный он… И пойло там странное, слишком даёт, – второй раз за сутки она выплёвывала слова с такой скоростью, на какую только была способна, проглатывая часть окончаний.

– Тупорылая корова! – заревел Горм, но эти слова, к счастью Джули, прозвучали уже в ушах. Воспользуйся он предыдущим методом коммуникации, её голова бы этого не пережила. Он снял ногу с её груди.

Горм потерял к ней всякий интерес, и принялся рыться в одежде девушки, которую та по привычке свалила рядом с местом сна. Сразу же откинул рубашку, какое-то время внимательно рассматривал плащ, после чего не церемонясь отбросил в сторону и его, схватил портки и вытащил из них ремень, разглядывая пряжку, которую затем с яростью сжал в ладони. Металл покрылся ржавчиной и начал хлопьями опадать на остатки пола.

– Чёртова тупая тупорылая драная в уши и голову деревенская корова!

Джули пыталась рассмотреть его глаза. Они возвращались в привычное состояние, из-за век показались белки. Она с ужасом ловила каждое его движение. Он подобрал свою чудом сохранившуюся в пожаре палку и сжал её так, что захрустели суставы на пальцах. Горм был в ярости, и это приводило Джули в ужас. Хотелось забиться куда-нибудь в самое тихое и неприметное в мире место и там провалиться под землю.

Девушка не могла знать, сумела бы ярость обычного мага произвести на неё такой же эффект, но перед ней стоял не обычный маг. Смертельный ужас одного из нападавших, сотканная из тьмы плеть и то, что он сделал с ней, – всё это складывалось в одну ужасную картину. Горм – чёрный маг. Служитель тёмных богов. Тварь из сказок настолько древних, что встречалась у всех народов Валлиона – от варваров северных гор до отшельников южных берегов. Говорят, даже Кри имели подобные истории, хотя кто бы мог всерьёз проверить или рассказать об этом? Когда наиболее смелые из детишек не пугались историй о Чёрном принце или даже начинали играть в него, многоопытные бабки доставали из закромов памяти истории, что заставляли слушаться ещё их самих. И не смотреть в сторону ночных лесов. Чёрные маги – страшные противники магов обычных. Они пили кровь людей, черпали силы из жизней и счастья простого народа, убивали или похищали целые деревни и обращали жителей в нежить просто ради потехи, заставляли любовников вспарывать друг другу брюхо, а матерей готовить на обед собственных детей. Они затуманивали разум благородным королям и направляли их друг на друга войной, пируя на костях поверженных солдат. Словом, были главной бедой целого мироздания после самих Тёмных богов, воле которых подчинялись в обмен на силу. Истории рассказывали, что обычные маги победили их в грандиозной битве, что сотрясла небеса, но и сами погибли в ней все до единого. И так в мире не осталось никого, кто знал бы секреты магических искусств – ни тёмных, ни светлых. И конечно все знали, что всё это – просто старые сказки из дремучих времён. Но опровержение тому стояло прямо перед ней. И кажется, пыталось ей что-то сказать. Самым что ни на есть недовольным тоном.

5. Почему ж так воняет?!

Утро в горах было привычно прекрасным – как и день в горах, и вечер в горах, и даже ночь в горах. Но лишь для тех, кто переживает его в уютной долине, надёжно укрытой от вонючего грязного юга и безжизненных пустошей севера кольцом непреодолимых скал. Нити ручейков несли в низины чистую воду с вершин, давно избавленная от лишних камней почва была на удивление плодородна, сочная трава щедро кормила коз и овец, а потому недостатка в провизии у жителей не было. Да, место в долине было ограничено, но ресурсов хватало на всех – исконные традиции этих мест позволяли выбраковывать тех, кто не мог составить пользу общине. Те же, кто способен был доказать свою состоятельность, никогда не знали бедности и одиночества. И потому ни один уважающий себя член общины не штурмовал неприступные пики. Зачем же, в самом деле, покидать суровый рай ради недостижимой и никому особенно не нужной перспективы столкнуться с грязью мира, что мудрые боги заботливо отсекли в Час Дрожи?