Песни Красных Ястребов

На Грега неслучайно напали в подворотне. За его убийством стоял Бальдвин.

Слеза прокатилась по щеке Кейры. Она все-таки сорвалась. Ярость вспыхнула у нее внутри, а затем выступила кровавым узором на коже. Больше незачем скрываться – она свободна. И Кейра закричала. В этом вопле было все – боль утраты, обиды, разочарования, подавленный гнев. Эмоции вырвались наружу, и вместе с ними взлетела рука, сжимающая стилет.

Она не знала куда бить. Избегала драк все детство – боялась приступов. Но все это было неважно. Она ударила наудачу, потому что не могла иначе.

Бальдвин легко перехватил ее удар. Воин, даже бровью не повел. Лишь спустя несколько секунд Кейра увидела страх у него в глазах, а затем услышала крик:

– Остановись!

Было уже поздно. Стилет вывалился из ладони Кейры и звякнул о мрамор.

Марвин. Она совсем забыла о нем. Что двигало им? Испугался? Хотел защитить дядю? Или преследовал другие мотивы?

Кейра все осознала, увидев, как кровь заливает платье. Ее собственная кровь. Из горла вырывались булькающие хрипы. Вся сила ушла из ее тела, и она обмякла на руках Марвина.

– Что ты наделал, ублюдок? – Бальдвин обхватил голову руками.

– Я… защищал тебя, дядя.

– Ты перерезал ей горло. Теперь уже ничем не поможешь.

Марвин подтащил Кейру к парапету балкона. Внизу бурлил залив Рыбачий Рог.

– Не держи на меня зла, ладно? – попросил ее Марвин.

Кейра засыпала. Она едва почувствовала, как ее тело переваливается через парапет. Страшная, черная вода звала ее.

7 Пирс

Пирс ждал у входа в большой зал, прижав ухо к дверям. Услышав шаги, он торопливо отпрянул.

Элегантный костюм Марвина был испорчен брызгами крови. Рука с окровавленным стилетом повисла плетью, а вторая сжимала за горлышко бутылку вина. Маска закрывала верхнюю половину лица, но Марвин показался Пирсу измотанным, растерянным и непривычно погруженным в себя.

– Что случилось? – спросил Пирс, заглядывая за плечо Марвина в опустевший зал.

Племянник префекта привалился спиной к стене. Марвин запрокинул голову, жадно глотая вино из своей бутылки. Когда она опустела, то выскользнула из пальцев и тихо утонула в мягком ворсе ковра. Марвин попытался снять с себя маску и тянул до тех пор, пока лямки не лопнули.

– Что мне сказать гостям? – не сдавался Пирс.

– Плевать на гостей! – со злостью выпалил Марвин.

Кровавые брызги на его костюме все больше тревожили Пирса.

– Кейра? – нервно спросил он.

– Мертва, – Марвин развел руки, махнув стилетом, и несколько капель крови чуть не долетели до Пирса.

Он опешил от этой новости. Полчаса назад Кейра еще мылась в бане и пила для храбрости бларуорский мускат, а теперь… мертва? Пирс не был готов к такому повороту событий. Он ждал, что Марвин растопчет достоинство Кейры, заставит ее молить о свободе, но убийство? Этого не должно было случиться. Пирс не хотел быть частью этого!

Теперь он соучастник. Все началось, когда он пришел в ту чертову таверну вымогать деньги. Он хотел, чтобы Кейра почувствовала себя гонимой и брошенной, вкусила горький дурман отчаяния. Пирсу не нужна была ее смерть. Его маленькая игра, невинная месть за унижение, обернулась чем-то страшным, липким, непоправимым….

– Как это произошло?

– Она напала на Бальдвина, – пожал плечами Марвин.

– И?

– Я ее остановил.

Словно не отдавая отчет своим поступкам, Марвин вытер лезвие стилета о собственный костюм. Немыслимо!

– Где тело? – с трудом сглотнув, спросил Пирс.

У него появилось дурное предчувствие, что Марвин с дядей свалят на него всю грязную работу. Пирс боялся вида крови, ему даже сейчас было дурно находиться рядом с Марвином, а возиться с трупом… бррр!

– Я бросил его в залив.

Было что-то мерзкое в том, что они говорили о Кейре будто о какой-то вещи. Хотя, разве не это смерть делает со всеми нами?

– Значит, все кончено, – Пирс покачал головой. – Вам нужно переодеться.

Марвин согласился, и Пирс проводил его в гардеробную. Он очень надеялся, что племянник префекта не забудет этой заботы.

– Давайте, я помогу снять фрак. Если не хотите порезать ткань, лучше отпустить нож.

Марвин с удивлением посмотрел на свои пальцы, все еще стискивающие черную рукоять.

– Это стилет, – глупо улыбнулся он и разжал пальцы.

Пирс хотел поднять орудие убийства, но Марвин схватил его за загривок.

– Это подарок!

Словно эти слова объясняли, почему стилет нельзя трогать! Интересно, это Бальдвин подарил племяннику нож? Вполне в его духе.

Пирс помог новоиспеченному убийце снять фрак, но и белая сорочка под ним была в капельках крови. Марвин сидел неподвижно и смотрел в пустоту. Пирс переборол отвращение и расстегнул пуговицы на его сорочке. Однако стоило ему дотронуться до рукавов, лицо Марвина стало жестким, и он оттолкнул Пирса со всей силы.

Несчастный помощник не устоял на ногах и распластался на полу гардеробной. В спину ему уперлась рукоять злополучного ножа.

– Сгинь! – злобно крикнул Марвин.

– Я всего лишь…

Марвин с перекошенным лицом надвинулся на Пирса. Тот зажмурился и закрыл голову руками, ожидая неотвратимого удара ногой. Вместо этого Марвин поднял туловище Пирса за воротник, перекрыв приток воздуха в легкие.

– Я не хочу никого видеть! – выпалил Марвин и резко разжал руки.

Пирс ударился затылком о твердые половицы и неловко пополз в сторону выхода. Он взмолился Вечернему Костру, в который даже не верил, что разгневанный мальчишка не станет его преследовать. Однако Марвин потерял к Пирсу всякий интерес, и маленький человек благополучно выполз из гардеробной. Только для того, чтобы упереться носом в тяжелые ботинки Бальдвина.

Пирс торопливо встал на ноги, отряхнулся и поклонился. Кажется, за это время он успел извиниться раз пять. Пирс хотел незаметно скользнуть в боковой коридор, но у префекта Дагроссы, похоже, было к нему дело.

– Напомни, как твое имя? – холодно спросил он.

– Я Пирс, мой господин.

– Мой племянник рассказал, что случилось?

Пирсу не было так страшно даже тогда, когда Марвин на него набросился.

– Вижу, что рассказал. Не распространяйся об этом, ладно?

У Пирса мурашки пробежали по спине. Он по уши завяз в истории, которая грозила репутации префекта. Если Бальдвин решит его убрать, ничто его не спасет…

– Мой племянник. Как он? – внезапно спросил префект.

Его ледяной голос потеплел столь внезапно, что это сбило Пирса с толка.

– Марвин сам не свой, – выдавил он из себя.

– Что ж… пусть переживет это, – покачал головой Бальдвин.

– Хотите войти? Боюсь, Марвин не в духе…

– Нет. Он справится сам, не буду ему мешать.

Префект стоял перед дверью гардеробной – и не уходя, и не решаясь войти. Пирс выбрал момент, чтобы ускользнуть, но Бальдвин снова его остановил:

– Стой! Эту девушку, Кейру, привезли стражники, так? Кто-то должен сказать им, что она не вернется в камеру. Само собой, без лишних деталей.

Если бы Пирс не дрожал от страха, то надулся бы от гордости. Сам префект дал ему поручение! Заметил его! В Дагроссе чем ты ближе к Бальдвину, тем безопаснее твоя жизнь. А еще богаче. Пирс не собирался упустить такой шанс:

– Сделаю все!

Он нашел Эрика за возлияниями на террасе в окружении стайки легкомысленных девиц, которые обсуждали опасную работу в городской страже. Пирс бесцеремонно вырвал стражника из облака кокетливых мотыльков и обрисовал ситуацию в двух словах.

– Что значит не вернется? – вся самоуверенность Эрика в момент испарилась.

– То и значит. Она не вернется не только в камеру. Кейра теперь вообще никуда не вернется.

– Она что, подохла? – ошеломленно спросил Эрик.

Пирс ничего не ответил, давая стражнику время свыкнуться с новой реальностью. А сам-то он успел привыкнуть? Как быстро все меняется…

Эрик выругался так грязно, что даже Пирс был впечатлен.

– Мы так не договаривались! Я забрал ее, но капитан Винсент видел нас! Он отпустил Кейру под мою ответственность. Если ее нет… – Эрик схватился за голову.

– И что случится? – произнес Пирс с недоверием. – Винсент – всего лишь капитан, мелкая сошка. Командор стражи Губерт в кармане у Бальдвина. Ты исполнял поручение префекта. Да и твои родители не последние люди в городе. Выдохни, парень!

– И что я скажу капитану? – все еще не понимал Эрик.

– Ничего. Ты привез Кейру, затем развлекался на террасе. Тебе велели не ждать, и ты уплыл – вот и вся гребаная история, – терпеливо объяснил Пирс.

– Винсент не поверит в эту чушь!

– Плевать мне на его веру. Высунется – ударится головой. Поверь, префект обеспечит твою безопасность.

– С каких это пор ты говоришь от имени префекта, а, Пирс? – недоверчиво нахмурился Эрик.

Пирс хотел было ответить, но в последний момент передумал. Он улыбнулся, развернулся на месте и отправился прочь. Озадаченный Эрик даже не пытался его остановить.

Много лет Пирс влачил жалкое существование. Жил в крохотной душной квартире на краю трущоб, питался в паршивых забегаловках и без конца мечтал о лучшей жизни. Ему пришлось извиваться ужом, чтобы пробиться к Марвину. Он исполнял капризы мальчишки, терпел его ужимки и издевки в надежде, что это тот самый счастливый билет. Шанс выбраться из трясины. Стать человеком, которого никто не сможет презирать.

Да только сам Марвин не видел в нем такого человека. Пирс понял, что стоит на лестнице, изо всех сил сжимая кулаки. Этому мальчишке нужна была помощь, и Пирс хотел ему помочь, но вновь получил черную неблагодарность! Его заставили ползти на четвереньках, словно животное! Еще одно оскорбление, которое придется проглотить – до поры, до времени…

Пусть Марвин считает его незаменимым. Дает поручения, доверяет свои тайны. Мальчишка не понимает, что мир не сошелся на нем одном. В мире столько гораздо более достойных нанимателей… например, даже сам префект! Пирс и дальше будет исполнять капризы Марвина, пока не подвернется новый счастливый билет, а дальше – будь, что будет… Люди, которые презирают Пирса, кончают плохо – взять хоть ту же Кейру.

Пирс не заметил, как ноги принесли его на каменистый берег. На черной воде играли бликами огни префектовой виллы. Где-то впереди, на другой стороне Рыбачьего Рога, мерцала вечно неспящая Дагросса. Пирс сам не знал, что он хочет разглядеть в мутных водах залива.

Жаль, что так получилось с Кейрой… Зарезана ножом, выброшена в воду – жестокая судьба! Она находила сочувствие в сердце для стольких людей, но так и не нашла его для Пирса. Пусть перед смертью она осознала ошибку, но было уже слишком поздно! Каждый горазд на пустые слова, когда на плахе лежит голова… или как поется в той глупой песне?

Пусть Кейра несет свои ошибки в далекие миры мертвецов. Пирс не верил, что там, за последней чертой, что-то есть. Твои воспоминания, желания, мысли – все становится ничем, когда тело съедают черви. И некому жалеть об этом, кроме живых!

Пирс поднял с земли голыш и попытался пустить его «лягушкой» по воде. Камушек бесславно утоп, так ни разу и не отскочив от поверхности воды. Пирс развернулся и побрел, ссутулив плечи, в сторону виллы Бальдвина. Он услышал с воды далекий плеск весел, но не придал этому никакого значения.

8 Кейра

Кейра видела удивительный сон.

Она падала, и ее падение длилось вечность. Вокруг была безбрежная пустота космоса. Далекие звезды гасли одна за другой. Вскоре осталась только тьма.

Или не только? Где-то вдали мерцала одинокая звезда. И чем дольше Кейра падала, тем ближе становился таинственный огонек. Ее последний светоч.

Может, ей стоило больше времени уделять религии? Тогда бы она знала, что это за далекий свет. Или хотя бы думала, что знает.

Она забыла себя, но свет выхватывал воспоминания. Одно за другим, они возвращались. И не только они. Эмоции, желания, привязанности. Все, что делало ее собой. Кейра удивленно посмотрела на свои руки. Когда у нее появилось тело? Только что она была ничем, и вот стала чем-то.

Кейра стояла перед белоснежной кристальной аркой, которой никогда не касалась рука каменотеса. Внутри кристалла, похожего на кварц, клубился молочный туман. В проеме арки была знакомая черная пустота – звездный свет исходил от самого кристального монолита.

А еще была музыка. Чистая мелодия обещала покой и гармонию, звала в давно потерянный дом. Оставь былое, Кейра. Освободись. Растворись в сиянии. Стань светом. Кейра протянула руку к кристальной арке…

… и отдернула в страхе. Нет, она не готова. Когда-нибудь – но не сейчас. Кейра зажмурилась, чтобы не видеть свет. Закрыла уши руками, чтобы не слышать музыку. И повернулась спиной к таинственной арке.

Кейра открыла глаза и увидела двери в пустоте. Множество закрытых дверей. Они не звали ее к себе, потому что предназначались для кого-то другого.

Что же делать? Вернуться к арке? Она чувствовала, что обратного пути не будет. Стоит пройти через арку – и никакой Кейры уже не будет. Она станет чем-то другим, новым и чуждым.

Под ногами у нее не было ничего, кроме тьмы. Девушка сделала несколько осторожных шагов в сторону запертых дверей, а затем пошла увереннее. То, что закрыто, можно открыть, правда? Кейра шла и шла, но все было тщетно – двери нисколько не приблизились.

Затем она ощутила внезапную боль – словно шипы вонзились в плечо. Когти, если быть точным. На ее плече сидел каарморский красный ястреб, вестник скорби. В этом месте птица казалась чем-то нереальным – что не мешало ей деловито чистить перышки.

– Кто ты такой? – с нежностью спросила Кейра.

Она была не одна в этом странном мире. Девушка попыталась погладить нежданного друга, но ястреб сорвался с ее плеча и расправил крылья.

Разумеется, Кейра побежала за ним. Теперь все было иначе – двери в пустоте меняли положение с каждым ее шагом. Они оставались все также далеки, но… одна дверь все-таки приближалась. И когда красный ястреб долетел до этой двери, она распахнулась. Не тратя времени на сомнения, Кейра забежала внутрь вслед за могучей птицей. И пустота космоса осталась позади – теперь вокруг было бескрайнее поле боя.

Сражение отгремело давным-давно. Мертвых проводили в последний путь, раненых увезли в госпитали. Следы ожесточенной схватки еще не зажили – земля была изранена. Брошенное оружие и укрепления, пепелища догоревших костров. Дорожная колея и вечный багрянец заката на горизонте.

Кейра шла вперед, не зная, чего ей искать в этом покинутом мире. Она не была одна – высоко в небе парили красные ястребы. Порой Кейре казалось, что она слышит их скорбные крики.

Наконец она достигла руин. Когда-то это мог быть величественный храм, но теперь от него остались лишь пыльные кости. Расписной свод обвалился, и лучи заходящего солнца освещали высокий трон и неясную фигуру на нем.

– Как долго я ждал. Сколько же времени прошло?

Фигура словно очнулась от сна и пошевелилась, разминая кости. Почему-то Кейра подумала, что это ее отец. Она бросилась к нему, и только потом осознала свою ошибку. Это был не ее отец, да и вообще не человек.

Мертвец – так можно было его описать. Скелет в разорванной мантии, в пустых глазницах которого горели красные огоньки. На плече мертвеца сидел ястреб, новый приятель Кейры.

– Ты долго блуждала по Лимбу. Я боялся, что от тебя ничего не останется. Ястреб вовремя нашел тебя.

Костяные пальцы взъерошили перышки птице, а затем потянулись в сторону Кейры.

– Подойди, девочка.

Кейра не двинулась с места.

– Если ты не поможешь мне, я усну. Тогда никто не ответит на твои вопросы.

Отсутствие голосовых связок совсем не мешало скелету говорить. Кейра осторожно приблизилась. Если она мертва, то и терять нечего.

– Ничего не бойся, – посоветовал скелет, и дотронулся до руки Кейры.

Прикосновение обожгло ее огнем. Значит, она еще может испытывать боль.

На троне перед ней больше не было скелета. Словно время обратилось вспять – теперь незнакомец выглядел как крепкий немолодой мужчина со шрамами и сединой в волосах. Только в его глазах по-прежнему тлели красные угольки.

– Что случилось? – простонала Кейра, ощутив потерю чего-то важного.

– Я взял крупицу твоей силы. Теперь могу говорить, не рискуя впасть в летаргию.

– Кто… кто вы такой?

Незнакомец хрустнул суставами и сложил пальцы домиком.

– Не знаю, много ли времени на той стороне. Десятки лет, а может быть и сотни. Когда-то мое имя вселяло ужас и трепет, а теперь, наверное, все его позабыли. Мое имя – Юрген из Аскерми.

Среди значимых фигур в истории Каармора никто не носил это имя – оно было самым обычным. Более того, Кейра никогда не слышала про город Аскерми – похоже ее собеседник происходил из далеких земель.

Юрген долго пробыл в компании одних лишь птиц, и теперь хотел говорить. А Кейру как раз мучил один важный вопрос.

– Юрген… я мертва?

– Ошибаешься, девочка. Ты видела кристальную арку, так? Смерть начинается прямо за ней. Мы в несомненно лучшем положении.

Юрген напомнил Кейре университетского профессора, чьи лучшие годы остались позади. И как только ее разум может находить знакомое во всем этом безумии? Наверное, только так можно не сойти с ума.

– Я по-прежнему ничего не понимаю.

– Я мог бы сказать тоже самое. Жизнь, смерть – все это непросто. Ты уже видела много больше простых смертных – они проскакивают Лимб, ничего не осознав. Тебе делает честь, что ты догадалась не заходить в ту треклятую арку.

Сначала покажи невежество, а потом демонстрируй хоть какие-то знания – тогда профессор решит, что это его заслуга. Кейра вспомнила слово, которым назвал ее Бальдвин.

– Я видела много, потому что эмпат?

Если бы красные угольки могли смотреть оценивающе, взгляд Юргена был бы именно таким.

– Это название придумали имперцы. Искусство пробуждать сердца… у тебя есть дар, да. Не столь выдающийся, как был у меня. Я смог обмануть саму смерть, а тебе просто повезло.

– Если бы не я, вы бы оставались скелетом. И это поле боя, этот мир – все ненастоящее. Не очень-то похоже на жизнь.

– Твоя правда. В мире по другую сторону мое тело истлело. Но мой дух жив. Я помню лица своих врагов. Помню женщин, которых любил. Помню своего единственного сына.

– Надеюсь, вы помните немало историй. На случай, если мы застряли здесь навечно.

– Снова ошибаешься. Твое тело еще живет, иначе ты не была бы мне нужна.

Юрген что, хотел завладеть ее телом? Кейра представила, как живой труп двигает ее руками, трогает ее волосы. Брр, мерзость!

– Мое тело на дне залива с перерезанным горлом. Конечно, если волны не вынесли его на берег, пугать рыбацких детей.

– О, значит и у тебя есть враги. Жаждешь возмездия?

– Я жажду понять, чего вы хотите. В воздухе витает запах какой-то сомнительной сделки, – поморщилась Кейра.

Юрген из Аскерми расхохотался.

– Проницательно. Мы оба оставили в подлунном мире незавершенные дела и хотим туда вернуться. Тебе повезло, я знаю один способ.

– Дайте угадаю. Вы хотите влезть в мое тело, как в пижаму, а меня оставить в этом унылом месте? Не вижу своей выгоды, – Кейра надеялась, что мертвецу хотя бы нужно ее согласие.

– Тебе что, известно о камнях душ? – удивился Юрген.

– Нет, – признала Кейра. – У меня просто хорошее воображение.

До недавних событий Кейра сомневалась в существовании такой материи, как душа.

Юрген обвел руками руины древнего храма.

– Место, куда отправляются после смерти красные ястребы. Весь этот мир находится внутри крохотного рубина. Перед тем, как провалиться в Лимб, ты видела красный камень?

Похоже, Юрген слушал только себя.

– Я видел только треклятую черную воду, а из моей шеи хлестала кровь.

– Любопытно, любопытно… Я настаиваю, что твое тело еще дышит. С его помощью я выберусь из Лимба. Но процесс адаптации займет долгое, долгое время. От моей души мало что осталось, а вот твоя как раз полна сил, – бормотал Юрген, словно бы считая в уме.

– В чем моя выгода? – напомнила Кейра, и Юрген наконец вспомнил о ее существовании.

– Ты вернешься со мной. У тебя будет год, чтобы закончить незавершенные дела. Спасти друзей, отомстить врагам. Я же буду крепнуть с каждым днем, поглощая твою силу. В конце концов от тебя ничего не останется, а я получу свое второе рождение.

Все это не укладывалось в голове. Юрген предлагал ей вернуться к Келли, матери и отцовской таверне, но какой ценой?

– Если откажешься, ястреб проводит тебя к кристальной арке, – невзначай заметил Юрген.

Он давил. Хотел использовать Кейру, а она никак не могла проверить его слова. Слепо доверься или умри, вот каков ее выбор.

– Если я соглашусь… на что это будет похоже?

– Я никогда не был на месте сосуда. Если так тебе будет легче, то ты очнешься от мирного, долгого сна. А мой сон продолжится… еще какое-то время.

Кейре было все равно, на что будет похоже возрождение. Она хотела знать – каково это терять контроль над своим телом, своей жизнью? Наверное, ее матери пришлось пройти через что-то похожее, когда рассудок оставил ее.

Юрген из Аскерми не был спасителем Кейры – он действовал как паразит. Довериться его словам – безрассудство. Но что еще она могла сделать? Имперские Искоренители позаботились о том, чтобы народ Алебастровой Империи ничего не знал ни о камнях душ, ни о их таинственной магии. Кьяргонские профессора вкладывали в студентов совсем другие знания. Кейра была слепа, двигалась наугад. Свое прошлую жизнь она закончила пешкой в чужой игре, и сделка с Юргеном была ничем не лучше.

Время – ее союзник. Если Юрген не солгал хотя бы в этом, у нее будет один год, чтобы найти решение. С простыми буднями хозяйки таверны было покончено.

– Я согласна. Юрген из Аскерми, мы возвращаемся.

– Хороший ответ, – осклабился Юрген.

Он дотронулся до красного ястреба на своем плече, и перья птицы стали пламенем погребальных костров. Феникс сорвался с плеча Юргена и расправил огненные крылья, пикируя прямо на Кейру. Она не побежала, не отступила назад и даже не закрыла глаза – лишь распахнула объятья. А затем дух скорби просто стал частью ее.

– Ах… – Кейра схватилась за грудь.

Гулкий удар сердца – и ее тело вздрогнуло где-то в невыразимой дали. А прямо под сердцем она ощутила огонек кровавого рубина. Тепло разливалось по телу – в него возвращалась жизнь.

Своды древнего храма поблекли, и перед глазами Кейры осталась лишь тьма. Только в этот одолеть ее было совсем просто – достаточно только поднять веки.

Кейра открыла глаза и увидела мир.

Песнь II. Костры разгораются

9 Кейра

Кейра открыла глаза и увидела потолок. Она узнала его и почти сразу потеряла сознание.

Затем Кейра очнулась снова, и в этот раз продержалась дольше. Она лежала на скрипучей койке в Приюте Вечернего Костра. Комната была похожа на ту, где Кейра навещала свою мать. Кстати, о матери – она была здесь, дремала на стуле у изножья кровати. Кейра хотела окликнуть ее, но издала беззвучный хрип и скользнула в забытье.

Очнувшись в третий раз, она ощутила себя крепче. Боли не было – только слабость и ломота в теле. Кейра подняла руки и потянулась к своему горлу. Почему-то она ждала, что будет замотана в бинты, как мумия из некрополей Зеленой провинции. Но вместо грубой ткани ее пальцы нащупали нежную кожу.

От стилета Марвина даже шрама не осталось.

Только это не значит, что ничего не было. Ее разлучили с близкими. Ее объявили мутантом, изгоем Империи. А потом ей перерезали горло и выбросили тело в залив. Плевать как она выжила, врагов у нее меньше не стало. Она нигде не будет в безопасности.

Кейра услышала шаги – кто-то вошел в комнату. Кейра притворилась спящей – а пришелец подошел вплотную к ее кровати.

– Я слышу твое дыхание, доченька. Ты проснулась, зачем притворяться?

Кейра неловко поднялась на локтях – и Фрида заключила ее в теплые материнские объятья. Кейра расплакалась, словно ребенок. Она жива, в самом деле жива!

Юрген из Аскерми не обманул ее. Хотя… это был всего лишь сон. Глупая греза, о которой не стоит волноваться. Мало ли что померещится после той дряни, которой напоил ее Пирс. Единственное объяснение, почему нет шрама на горле – его никто не резал. Реален был только бред после той отравы – все остальное просто померещилось.

– Ты так долго спала… Я боялась, что не очнешься.

– Мама… тебе лучше?

– Обо мне не волнуйся. Что сейчас важно, так это ты.

Фрида была невысокой женщиной с пышной гривой каштановых волос. Пестрый платок, завязанный на затылке, и закатанные рукава делали ее похожей на морячку.

– Как я здесь оказалась? – проговорила Кейра мысли вслух.

– Тебя принесли в лечебницу две ночи назад. Ты была без сознания, одета в какое-то перепачканное платье. Я видела все своими глазами.

Значит, прошло более суток…