Сверхъестественное. Сердце Дракона. Неблагое дело. Война сынов

Они взяли с собой два чемодана, один с одеждой на неделю, другой с боеприпасами и оружием, которое может им понадобиться. Второго чемодана – с одеждой – пришлось ждать целую вечность, и Сэмюэль уже готов был просто плюнуть на него, когда тот наконец появился на транспортере.

– Могло быть хуже, – шепнула Диана на ухо мужу, – если бы потерялся тот, другой.

Сэмюэль молча насупился. Оба чемодана были слишком велики, чтобы поместиться в салоне, так что пришлось сдавать их в багаж, а это очень его нервировало. Оружие, которое они везли с собой, – пистолеты, ружья, арбалеты, луки, мачете, мечи – стоило очень дорого, новое покупать будет не по карману. Доходов от химчистки, которой владел Сэмюэль, и уроков, которые время от времени давала Диана, подменяя школьных учителей, едва хватало, чтобы платить за обучение Мэри и поддерживать арсенал в порядке.

И время от времени в последний момент покупать билеты на самолет.

Но сейчас наступили времена, когда они просто задыхались под бременем неоплаченных счетов. Такова обратная сторона охоты – это не профессия, это призвание, а призванием сыт не будешь.

Когда Диана и Сэмюэль отыскали Мэри, она все еще висела на телефоне.

– Слушай, – говорила она, – это мой последний четвертак, и, честное слово… Ой! Мама и папа пришли. До скорой встречи, Джек. Пока!

– Ты что, всю мелочь потратила? – спросила Диана.

– Почти. – Мэри искоса посмотрела на отца. – Мы ведь не предупредили его о том, что приедем.

Сэмюэль не захотел оплачивать звонок в Калифорнию.

– Короче, – продолжала Мэри, поворачиваясь к Диане, – на шесть часов он закажет столик в ресторане где-то в районе Норт-Бич.

Они взяли такси и поехали в дешевый мотель «Император Нортон» на Эллис-стрит – распаковать вещи и убедиться, что с оружием все в порядке. Идея остановиться в Норт-Бич, более известном как Маленькая Италия, принадлежала Диане – так им не придется искать место для парковки в этом оживленном районе.

– Я не стану ходить тут без оружия, – заявил Сэмюэль.

– Но ведь убийства совершены совсем в другом месте, в Китайском квартале! – стояла на своем Мэри.

– Меня беспокоит не дракон.

Диана молча вздохнула, а Мэри закатила глаза.

Конечно, совсем безоружными они не были, но огнестрельное оружие действительно пришлось оставить в мотеле. По нынешним временам, когда то и дело начинаются уличные волнения, расхаживать по городу с пистолетом в кармане – не самая мудрая идея. Местные законники с гражданскими обычно не церемонились, а уж меньше всего Кэмпбеллам хотелось иметь дело с полицейским управлением Сан-Франциско.

По пути в ресторан некто босой и с длинными волосами трижды в разных местах пытался всучить Сэмюэлю цветок. Сэмюэль набычился и так стиснул зубы, что Диана испугалась, как бы у него челюсть не сломалась.

Бартоу опаздывал, заставляя их ждать у входа в ресторан. Столик был заказан на его имя, и сидеть за стойкой бара с несовершеннолетней Сэмюэль отказался, хотя никому в ресторане до этого не было никакого дела.

Наконец показался Бартоу. Он вышел из книжного магазина «Огни города» и, прихрамывая, шагал вверх по Коламбус-авеню. С тех пор как они виделись в последний раз, он сменил обычную деревянную палку на элегантную трость с ручкой в виде головы дракона.

Естественно, Сэмюэль не отрываясь смотрел на левую ногу Бартоу – вернее, на то, что от нее осталось. Покалечил он ее еще до их встречи, в прошлом году, когда ему только исполнилось семнадцать, – якобы в результате небрежного обращения с пистолетом. Но Сэмюэль был уверен, что молодой человек сам выстрелил себе в ногу, чтобы избежать призыва в армию.

– Извините за опоздание, – сказал Бартоу, – Ферлингетти читал свои стихи, и выступление затянулось.

– Ух ты, здорово, – улыбнулась Мэри, а Сэмюэль совершенно не понимал, о чем идет речь.

– Лоуренс Ферлингетти, – поспешила ему на помощь Диана. – Поэт и владелец книжного магазина в конце улицы.

Последовало лишь невнятное бурчание, после чего говорить уже было не о чем, и все направились в ресторан.

Когда все сели и заказали выпить, Бартоу принялся расспрашивать Мэри о школе. Его каштановые волосы были сильно напомажены и зачесаны назад по последней моде, а еще у него были черные тонкие усики. Как раз такой тип парней, по которым сходила бы с ума сама Диана, будь ей пятнадцать лет.

Вскоре разговор перешел то, чем все это время занималась Мэри, и за столом сразу возникло напряжение. Едва начались вопросы личного свойства, настроение у Сэма еще больше испортилось, если это вообще можно было представить, и он стал выразительно поглядывать на парочку, готовый в любой момент вмешаться. Он слегка подался вперед и посмотрел на жену.

Диана сдвинула брови, всем своим видом говоря: не мешай, пусть себе болтают. Она знала, чем все это может закончиться, и ей вовсе не хотелось, чтобы им пришлось спешно уходить из такого славного ресторанчика.

– Ладно, Джек, – бросил Сэмюэль, – так что ты там хотел рассказать про этого так называемого дракона?

– Не я один так его называю, Сэм, – улыбнулся Бартоу.

У Сэмюэля перекосилось лицо, и Диана вздохнула. Ее муж терпеть не мог, когда его называли уменьшительным именем, и это еще больше накалило и без того напряженную атмосферу.

«Принесут нам уже когда-нибудь выпить или нет?» – подумала она, оглядываясь в поисках официанта.

– Меря зовут Сэмюэль, – неожиданно спокойно сказал ее муж. – А еще лучше «мистер Кэмпбелл».

– Па… – начала было Мэри, но Бартоу накрыл ее руку своей.

– Не стоит, детка, все в порядке. – Голос у него неожиданно сел. Он повернулся к Кэмпбеллу и сказал: – Прошу прощения за фамильярность, сэр.

Сэмюэль удивленно посмотрел на него, явно не зная, как реагировать. Диана едва заметно улыбнулась.

– Извинения приняты, – пробурчал Сэмюэль.

Кивнув, Бартоу достал из кармана рубашки пачку сигарет.

– Что ж… Дракон это или нет, но люди говорят, что четырех человек убил Сердце Дракона.

– Четырех? – переспросила Диана. – Я думала, их трое.

Бартоу сунул сигарету в рот и щелкнул зажигалкой.

– Да, мэм, было трое, но вчера вечером появился четвертый. Чтобы не поднимать панику, полицейское управление Сан-Франциско пока ничего не сообщает прессе, но у меня там приятель работает. – Заметив промелькнувшее на лице Сэмюэля сомнение, он добавил: – Я помогал родителям изгнать демона из сынишки этого парня. И он до сих нам благодарен.

Сэмюэль несколько смягчился.

– Никаких документов он передать мне не смог, – продолжал Бартоу, – но поделился некоторыми подробностями. Имя первой жертвы – Майкл Верландер, но все звали его Музыкантом.

– Хиппи? – спросил Сэмюэль.

– Да, сэр. Но дом, где его нашли, принадлежит некоему Фредерику Горжику, чье местонахождение в данный момент неизвестно. Двое других – обыкновенные обитатели Китайского квартала. Один работал в прачечной, другой держал ресторанчик. А вот вчерашняя жертва – это нечто новое. Женщина по имена Мэрибет Вензель, студентка Беркли.

– Что-нибудь общее между жертвами есть?

Затянувшись и выпустив дым, Бартоу покачал головой.

– Если и есть, то обнаружить это не удалось. Китайцы, как правило, неохотно разговаривают с полицией, так что о тех двух ничего не известно. Что же касается последней жертвы, то она вообще путает всю картину. Поэтому копы и держат рот на замке. Хиппи и двое китайцев – это одно, их убийства остались почти незамеченными. Но когда речь идет о хорошенькой студентке, газетчики своего не упустят.

Принесли напитки. Диана сделала глоток «Севен-Апа» и с досадой подумала, что Бартоу прав. Иммигрант или бродяга прессу не заинтересуют, другое дело – история о погибшей студентке.

– Ты действительно думаешь, что тут замешан дракон? – спросила Мэри.

Бартоу пожал плечами и сделал глоток красного вина.

– Не знаю, детка, но в Китайском квартале говорят про Сердце Дракона.

Сэмюэль отхлебнул пива.

– Ладно. Вы, девочки, полистайте книги. Может, что-нибудь удастся разузнать про это «сердце дракона» и откуда в этой истории ноги растут. А я попробую раскопать, кто мог его вызвать.

Бартоу выпрямился на стуле.

– А мне что делать, сэр?

– Сами справимся, сынок, – небрежно бросил Сэмюэль.

– Это несправедливо, па. – Мэри сердито посмотрела на отца. – Если бы не Джек, мы бы вообще об этом деле не узнали.

Сэмюэль хотел возразить, но Диана опередила его.

– Думаю, он поможет нам разобраться с тем, откуда он взялся, – заметила она.

Муж метнул на нее раздраженный взгляд, но она стойко его выдержала. Она знала, что Сэмюэль не любит работать с другими охотниками, но ведь это Джек навел их на след, и отстранять его нечестно.

– Мы работаем по своей системе, – напряженно сказал Сэмюэль. – Уверен, что Джек это понимает.

Сделав последнюю затяжку, Бартоу раздавил окурок в пепельнице. В этот момент официантка принесла еду. Он подождал, пока она расставит тарелки, а потом заговорил:

– Слушайте, я, конечно, понимаю, что со своим сломанным копытом много не наработаю, но в библиотечных делах я разбираюсь, да и город знаю неплохо. Так что толк от меня будет. – И принялся разрезать телятину с пармезаном на правильные квадратики.

Сэмюэль к еде не притронулся и пристально смотрел на Джека.

– Вот как раз твое сломанное копыто меня и беспокоит. Джек, буду с тобой честен – мне как-то не по себе, когда меня прикрывает человек, который прострелил себе ногу.

У Джека рот был занят, но не успел он дожевать, как за него вступилась Мэри.

– Что это на тебя нашло, па? – возмутилась она, наматывая спагетти на вилку. – Нельзя же так, в самом деле!

– Чего это нельзя?

– Джек не стрелял себе в ногу!

– Ну, это он так говорит.

– И я говорю. В прошлый раз, когда мы здесь были, он показывал мне рану. Пуля вошла не под тем углом – это не мог быть самострел.

Диана не сдержала улыбки, но надеялась, что муж не обратит внимания на то, что Мэри с Джеком встречались в довольно интимной обстановке.

– Почему ты раньше не сказала? – спросил Сэмюэль.

– А почему ты мне не доверяешь? – возразила Мэри.

– А заодно и мне, – удалось, наконец, вставить слово Джеку. – Почему? Слушайте, мистер Кэмпбелл, я понимаю, что не нравлюсь вам, но вы ведь знали моих родителей. К тому же, поверьте, я владею ситуацией.

Сэмюэль посмотрел на Диану, и по его взгляду она поняла, что один против них двоих он чувствует себя неуютно.

Она молча стала есть пасту примавера, дав ему таким образом понять: выкручивайся сам.

В конце концов Сэмюэль вонзил вилку в кусок говядины, и Диана снова улыбнулась. Он ни за что не признает поражения, но достаточно уже того, что он не пытается, как обычно, оставить последнее слово за собой.

Глава 6

Джошу Фридриху нравилось работать в морге в ночную смену.

Да, конечно, многим это казалось странным, но Джошу давно уже было наплевать, что думают о нем другие. От этого ему только лучше спалось по ночам.

Или, вернее, днем, потому что ночи он проводил за работой здесь, в морозилке (так он называл холодильник, где держат трупы), а также в лаборатории.

Лучше всего было то, что копы, как правило, не слишком его донимали. Джош любил свою работу, но терпеть не мог иметь дело с полицией. И хотя полностью избежать этого было невозможно, ночью полицейские наведывались в морг только при крайней необходимости.

Таким образом, большинство отчетов Джош либо отправлял курьером, либо оставлял на столе, и кто-нибудь заходил за ними в течение дня. Это Джоша более чем устраивало. Он неторопливо исследовал трупы, помогал раскрывать преступления и очень редко общался с легавыми. И с газетчиками.

Эти еще хуже копов, и что ни день, Джош благодарил судьбу за то, что его имя не мелькает в судебной хронике. Любому, кто пытался заговорить с ним на эту тему, он отвечал, что в расследовании дела не участвует, и поспешно удалялся.

Единственное неприятное обстоятельство в работе по ночам заключалось в том, что работать приходилось и в шабат. Его это не особенно смущало, но вот у матери, стоило заговорить на эту тему, просто пена на губах выступала. Успокоить ее можно было, только сославшись на важность дела.

И все же он никогда не просил перевести его в дневную смену. Он любил покой.

Так что визит агента ФБР стал для Джоша неприятным сюрпризом. Этот тип ворвался в морг, словно это была его собственная гостиная. Что это федерал, Фред понял в тот же момент, как открыл ему дверь, просто по тому, как этот тип держал себя. Он был лысый, и, стало быть, фирменной гладкой прически у него не было, но все остальное просто вопило: ФБР!

Едва войдя, он упер руки в бока и уставился на Джоша.

– Доктор Фридрих?

– Да, сэр. Чем могу помочь?

– Это ведь вы коронер по делу Вензель, верно? И других сожженных?

Джош заморгал. Вот нахал, а?

– Э-э, ну да, сэр, так и есть. Только я не думал, что федералы интересуются этим делом.

– А почему, собственно, вас это удивляет, доктор? – отрывисто бросил фэбээровец.

– Ну, как вам сказать… Если честно, копы не очень-то жалуют федералов, сэр.

– Мы их тоже.

– Я вас ни в чем и не упрекаю, сэр, – поспешно сказал Джош. – Просто удивился, зачем они вас втянули в это дело.

– Они и не втягивали, мы сами. – Фэбээровец оглядел помещение. – Мне нужно взглянуть на тело.

– Разумеется, сэр. Следуйте за мной.

Джош повел федерала (кстати, он представился или нет?) в морг.

– Извините, здесь холодно, – сказал он, потому что легавые всегда на это жаловались.

– Бывает и хуже, – пожал плечами фэбээровец. Смотрите-ка, какой хладнокровный тип, отметил про себя Джош.

Пройдя к южной стене – тут хранили трупы по самым последним делам, – Джош потянул на себя металлическую дверь, за которой лежало тело Мэрибет Вензель.

Проверять записи, чтобы найти нужный ящик, нужды не было – его поразил этот случай, или, вернее, случаи, потому что это был уже четвертый такой.

– Хорошо, что вы, парни, здесь, – заметил он. – Если хотите знать мое мнение, полиции это дело не по зубам.

Откинув простыню, он обнажил обугленное и изувеченное тело. «А ну как этот малый блеванет?» – мелькнуло в голове у Джоша, но тот и глазом не моргнул.

– Да, поработали тут прилично, – бросил фэбээровец.

– Точно, дружище. Труп нам удалось идентифицировать только по зубной карте. Зубы у нее были потрясающие, – добавил Джош с улыбкой, обнажая собственные, совсем не потрясающие зубы. Мать постоянно таскала его к дантисту. – Все тело – один сплошной ожог третьей степени. И вот это-то действительно странно.

Федерал, наклонившись, рассматривал порезы на теле девушки, но при этих словах Джоша выпрямился.

– Что значит – «странно»?

– Вся поверхность обожжена равномерно. Это может быть только в одном случае, – если огонь охватил все тело разом. Разве что если бы взрыв… Но тогда непонятно, как тело могло сохраниться в таком виде.

– Не понимаю. – Федерал поднял брови и стал похожим на Спока[15].

– Видите ли, девушка должна была погибнуть именно там, где нашли тело. Оно так обгорело, что если бы его перемещали, должны были остаться следы, но их нет. На этом самом месте вообще нет никаких следов огня. А при таких ожогах это невозможно.

– У вас ведь есть теория?

Джош почувствовал себя так, будто ему бросили спасательный круг. Он не привык, чтобы полицейские спрашивали его мнение или, вернее, интересовались его гипотезами, ибо, как правило, только гипотезы у него и были, пусть даже все ошибочно употребляют в этом смысле слово «теория». Время от времени он делился своими соображениями, иногда их даже принимали во внимание, но никто и никогда не просил его об этом.

А вот сейчас попросили, и его это даже обрадовало, хотя было бы еще лучше, если бы у него на этот раз была хоть какая-нибудь гипотеза.

– Не знаю, – грустно покачал головой Джош. – Увы, но… Словом, я в тупике. То же самое и с двумя другими – у Цу и Динга такие же ожоги, и тоже ни малейших следов огня на месте преступления. Да и в случае с Верландером – кроме него самого, пострадал только журнальный столик. Чушь какая-то, верно?

– Иначе не скажешь. – Федерал вновь посмотрел на тело. – Это что, следы когтей какого-то животного?

Джош фыркнул и тут же встретил сердитый взгляд фэбээровца. Джош поперхнулся и поспешил ответить:

– Нет, нет, сэр, животные здесь ни при чем. Порезы ровные, почти как от скальпеля. Возможно, сделаны длинным лезвием. Например, большим ножом.

– Или мечом?

Джош снова фыркнул, просто не смог удержаться.

– Вы хотите сказать, что убийца – Бэзил Рэтбоун[16]? Извините, – тут же добавил он, – но кто в наше время пользуется мечом?

– Чего только не бывает на свете, – бесстрастно заметил фэбээровец. – Так вы говорите, что остальные трое выглядят так же?

– Ну да.

– А на дела Цу и Динга взглянуть можно? И Верландера тоже.

– Разумеется. – Джош вернулся в кабинет и подошел к картотеке. Папки лежали в проволочной корзине на самой верхней полке, где хранились «горячие» документы. В долгий ящик их пока откладывать рано.

Фэбээровец привычно, как делал всю жизнь – по крайней мере, так думал Джош, – пролистал каждую папку и вернул их.

– Благодарю.

Джош не удержался от вопроса:

– Что, еще один серийный убийца вроде Зодиака?

Фэбээровец покачал головой.

– Пока я ничего не вправе сказать вам. И ФБР будет признательно, если вы сохраните нашу встречу в тайне.

– О, можете не сомневаться, – энергично закивал Джош. Да и с кем ему об этом говорить?

Гость откланялся, и Джош улыбнулся. Хоть раз с ним поговорили как с человеком, а не как с психом, который возится по ночам с трупами.

Ему подумалось: нет ли у федералов работы для коронера? И если есть, то как насчет ночной смены?

Глава 7

Одно из правил, которому Диана Кэмпбелл изо всех сил старалась научить дочь, заключалось в том, то лучшее оружие охотника – отнюдь не то, которое стреляет. И не святая вода. И даже не меч, способный поразить вампира, демона или целое семейство вурдалаков.

Лучшее оружие – это карточка из библиотечного каталога.

Но чтобы убедить в этом дочь – пятнадцатилетнего бойца, – требовались незаурядные усилия.

Ранним утром на второй день их пребывания в Сан-Франциско Диана взяла Мэри с собой в библиотеку, находившуюся в огромном здании в центре города. Главный читальный зал находился на углу Ларкин и Гроув-стрит, в комплексе «Сивик-Центр».

На улице было холодно, да и в библиотеке оказалось не намного теплее. Идя через вестибюль, Мэри негромко сказала:

– Знаешь, мам, мы бы тут вдвоем справились. Я хочу сказать, мы с Джеком, – поспешно добавила она. – А вы бы там с папой…

– Нет уж, спасибо, – возразила Диана. – Ты знаешь, как я ненавижу все эти штучки с переодеванием. Пусть твой отец этим занимается, он в этом деле хорош.

– Ну да, наверное, – с некоторым разочарованием ответила Мэри.

Вчера Сэмюэль притворялся агентом ФБР и пришел поздно, и сегодня они решили дать ему поспать. Визит в морг дал не много, но Сэмюэлю все-таки удалось узнать кое-что о жертвах. Теперь оставалось понять, что с этой информацией делать, и найти общий знаменатель во всех четырех убийствах.

Диана улыбнулась. Она легко читала мысли дочери – той хотелось побыть с Бартоу. Винить ее в этом не приходилось, но она просто не могла позволить пятнадцатилетней девушке остаться наедине с восемнадцатилетним парнем. Да, он тоже из семьи охотников, но при этом оба не перестают быть подростками.

Мэри опустила глаза, видимо, смущенная тем, что ее так легко раскусили.

Но тут же просияла, увидев, что, Бартоу, опираясь на трость, поджидает их у входа в читальный зал.

– Ну что, пошли?

– Пошли! – От смущения Мэри не осталось и следа.

Диана усмехнулась, и они направились к столику консультанта, за которым на высоком стуле сидела молодая женщина с длинными, гладко причесанными темными волосами, крупным носом и приветливой улыбкой. На ней были легкое темно-голубое платье и светло-голубой кардиган.

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

Ослепительно улыбаясь и изображая акцент северо-восточных штатов, Диана ответила:

– Да, мисс, доброе утро! Очень на это надеюсь! Мы только совершили потрясающую прогулку по Китайскому кварталу, так что хотелось бы побольше узнать о тех, кто там живет. Можете подсказать, что лучше всего почитать на эту тему?

– Так, давайте посмотрим. Видите ли, большинство из наших книг по ориенталистике – на китайском языке, и в раздел «Китайский квартал» они не включены. Но несколько книг по китайской культуре у нас есть, часть из них – на английском. Вас интересует что-то конкретное?

– Как вы догадались? Именно так! Видите ли, дочь слышала, как люди на каждом углу толкуют о каком-то «сердце дракона». Мы просто умираем от любопытства, что бы это могло быть?

– Что ж, теперь у нас хотя бы есть с чего начать, – сказала библиотекарша, слезая со своего насеста. – Вообще-то дракон – очень важный элемент китайской культуры. Давайте посмотрим, что у нас тут.

Он подвела их к тематическому каталогу – огромной полке с десятками узких ящиков и быстро отыскала нужные. Все они начинались с шифра «1800. Философия Востока». В считаные секунды она достала несколько карточек с названиями книг, содержащих сведения о драконах.

Древние китайские тайны, с восхищением подумала Диана. Следует признать, эта дама хорошо знает свое дело.

Увы, несколько часов напряженного чтения самых разных книг, от «Паранормальных явлений» до «Палеозоологии», не дали почти ничего, что могло бы пригодиться. О драконах написано немало, но вряд ли что-то из этого имеет отношение к следу, на который они вроде бы напали.

Закрывая последнюю книгу из тех, что принесла им библиотекарша, Мэри посмотрела на мать и Джека.

– Тут полно упоминаний о людях, укушенных большой ящерицей, но ничего, что хоть как-то объясняло бы расчленение тел, – сказала она. – Может, не дракона надо искать, а кого-то, в кого он вселился? Кого-то с мечом? – неуверенно добавила она.

Диана покачала головой. Все описания драконов, какие им удалось отыскать, указывали на существ с когтями, напоминающими когти орла или медведя, и ни одно не подходило к тем ранам, что описал Сэмюэль.

А еще хуже то, что они не нашли ни единого упоминания о Сердце Дракона, разве что в самом общем смысле. Говорилось, что Сердце Дракона обладает исключительной силой характера, а это как-то не вязалось с беготней по Сан-Франциско и расчленением трупов.

Диана захлопнула дочитанный том и, так же как Мэри и Джек, положила книги в деревянную тележку, на ручке которой большими буквами было написано: «Возврат».

– Жаль, только время зря потратили, – вздохнула Мэри.

– С чего это ты взяла? – возразил Джек. – Иногда знание о том, за кем не надо охотиться, помогает найти того, за кем надо.

Особой уверенности в его голосе не было, но Мэри ухватилась за эту идею.

– Ты так думаешь? – с надеждой спросила она.

Диана благодарно посмотрела на молодого человека. Последние два часа она твердила то же самое, но Мэри и слушать не хотела, ведь это говорила ее мать. В устах сверстника или почти сверстника те же слова звучат иначе. Особенно если этот сверстник – привлекательный молодой человек.

Библиотекарша в кардигане ушла, и место консультанта теперь занимала пожилая темноволосая азиатка. С тех пор, как рано утром они пришли в библиотеку, на этом посту сменилась уже третья сотрудница. В отличие от первой одета она была более строго – светлая блузка, серый свитер и длинная темно-бордовая юбка.

– Нашли, что искали, мэм? – спросила она.

– Боюсь, не совсем… – Диана подчеркнула свое разочарование. Она едва не забыла об акценте «мамаши со Среднего Запада», но вовремя спохватилась. Не зря она говорила Мэри, что игра – это стихия Сэмюэля. Диана предпочитала читать или стрелять.

– Очень жаль, – сказала библиотекарша, старясь говорить как можно более искренне.

– Ну что вы, ничего страшного, – широко улыбнулась Диана. – В любом случае мы узнали много нового о китайской культуре и драконах. Просто хотелось понять, что имеется в виду, когда люди говорят про Сердце Дракона.

Библиотекарша сдвинула брови.

– Это действительно интересно, – с любопытством глядя на них, сказала она. – А вы уверены, что ищете там, где нужно?

Вопрос застал Диану врасплох.

– В каком смысле?

– Видите ли, в китайских легендах действительно немало говорится о драконах, но единственное встречавшееся мне упоминание о Сердца Дракона встречалось в тексте о японском воине, который жил примерно сто лет назад. Его так и звали – Сердце Дракона.

Стараясь не выдать вспыхнувшего интереса, Диана попыталась побольше выведать у своей собеседницы.