Яху Гуглович

Даже, через пару лет съездил в Иерусалим, чтобы лучше разобраться с необычными переживания. Но там ответы не получил. Напротив, получил новый, хотя и совершенно другой заряд у Гефсиманского сада и у Стены плача. А ощущения у других мест, напрямую связанных со Спасителем, были ожидаемо традиционны. Сказывалось искреннее почитание и все такое. Так что полученное ощущение сил и света, возможно, было в немалой степени иллюзорно. И через пару месяцев после, в душе почти никак не проявлялось. Поэтому описывать не стоит.

План поездки определял Петр. Сперва Италия, к мощам Святого Николая, затем Греция – к Святому Спиридону. И не оттого что мы были очень набожными христианами. Даже не оттого, что в своих медитациях или предощущениях Петр увидел такой путь.

Оказалось все гораздо все проще. Пару лет назад на пикнике с ним поделился о такой поездке один старый знакомый. Но, что необычно, мусульманин. Из новообращенных. Осознанно принявший нетрадиционную для наших мест веру.

У них, муслимов, к понятию «не сотвори себе кумира» и «не покланяйся идолам», относятся буквально. Но тот товарищ возил по святым местам свою маму, христианку. Вот и сам посетил. Без розовых очков, но с уважением.

Вот и приятно навпечатлялся, но по своему, плюс, подзарядился некоей силушкой.

Рассказ об этом, собственно, и настроил Петра. А тут, еще, появился товарищ, который как-то пробудил в себе возможности, да еще и обнаруживает мистические безделушки.

Неплохо получить настрой правильных мистиков, хоть уже и почивших. Чтобы не скатиться в колдовские игры с силушкой.

Я полностью согласен с таким решением.

Если раньше я отправлялся на подобные мероприятия с полудетской надеждой на дополнительную сказочную заботу, то сейчас, вроде-то же самое, но с дополнительной ноткой – ухватить волну того великого настроя веры, которая так широко расправила крылья за спиной у этих замечательных людей.

В итальянском Бари было красиво и, немного ощущалось, что находимся среди шикарных киношных декораций. Или все вокруг храма с мощами святого было недавно перестроено в средневековом стиле, или смогли сохранить и крепость и площадь почти в первозданном виде. А может быть, яркое солнце, освещавшее и дорогу от набережной к площади храма, создавало иллюзию свежести, вместо груза тысячелетия. Мы приехали в четверг, когда была православная служба. В храме людей было очень много. Большинство с просьбой о необходимом чуде, мало кто из любопытства, скорее, те из числа нестраждущих – с желанием от прикосновения к мощам возвеличить свой дух. Плюс к ним и мы с Петром, со своими надеждами.

Подошла и моя очередь, прижался ладонями к окошку гроба, коснулся лбом, где смог. Секунда или две. Но пора уступать место следующему. С непонятным ощущением последовал дальше.

Но за краткий момент, как показалось, успел кое-что для себя принять. Такая же вибрация, такая же энергия вливалась через руки, как и в турецкой Мире от опустевшей гробницы. Но, в отличии от первого места захоронения Святого Николая, в голове появилось ощущение что я смог увидеть его светящийся образ. Не то, чтобы картинка, или как во сне. Нет. Что-то светящееся, с неясными контурами. Но, чтобы понять, что мне проявилось, использовал старый добрый метод подстановки. Это наподобие того, как врачи окулисты подставляют разные линзы, чтобы найти ту, при какой лучше видно. Или друзья йоги – представляли по очереди все цвета возле головы испытуемого, чтобы рассмотреть, при каком подстановочном цвете резонирует, значит, он-то и будет соответствовать основному цвету ауры.

У мощей я представлял разные образы, которые у меня ассоциировались с чудотворцем. Успел найти такой, который как будто срезанировал. Картинка на мгновение стала четкой. Но короткое время у мощей закончилось. Детали рассмотреть не смог. Но, то, что мне позволено было увидеть, для меня стоило побольше, чем чудесный подзаряд великой энергией. Не скажу, что потрясло. Но открыло на многое совершенно новый взгляд.

Я и раньше не воспринимал святых или Божественные силы в стиле толстеньких бородатых Санта Клаусов, но сейчас, неожиданно, увидел какой образ ближе к реальности. Для моего уровня восприятия. Само воспоминание об этом, увиденном внутренним зрением, заставляет душу разворачивать всю внутреннюю силу для великих дел.

На Корфу к мощам Святого Спиридона доступ был попроще. Не нужно было ждать окончания долгой литургии, только после которой открываются железные решетки, за которыми находится гроб. Здесь по несколько раз в день, часто, даже для приезжающих экскурсий, давали возможность приложиться к окошку над мощами. Но, когда шел к храму впервые, почему то, совсем не успел полюбоваться узкими улочками в итальяно-греческом стиле. Это было попозже. Меня тянуло и любопытство, какое личное открытие я смогу получить у мощей этого чудотворца. Ощущения каких сил зарядят мой дух.

Первый раз я не ощутил ничего. Скорее, даже, было впечатление, как от строгого взгляда. Но, я все равно в далекой дымке заметил нечто наподобие как и у гробницы Святого Николая. И, больше ни-че-го.

Петр о своих ощущениях не рассказывал. Но предложил задержаться в этом городке еще на пару деньков и повторить паломничество к Спиридону. Его голос, интонация, меня, почему то, заставили грустить. До этой минуты он выглядел как образец спокойной невозмутимости. А сейчас – сурово озадачен.

Мы еще в самом начале договорились молчать. Говорить только в тех случаях, когда без этого нельзя обойтись. Это, дабы не размывать друг перед другом ощущения и не прятаться за вербальными символами. Я согласился задержаться и повторить посещение мощей. И это оказалась удачной идеей.

Видимо какое-то проведение свыше нам начало помогать. Оба легко нашли места на других рейсах на самолеты, переоформили моментально, без очередей и сонных действий кассирш.

Следующий день был пасмурным. Погода непляжная, зато предполагающая пешие прогулки. Я жестами предложил побродить по округе. Петр кивнул и достаточно театрально показал направление для похода. Что ж, не вижу препятствий. Пошли.

Окраина города была не очень живописной, но достаточно милой для фотографий на память. Даже сделал достаточно колоритное видео на причале, где знатоки осматривали свежий улов, весело выторговываю себе выгоду. Забавно и стильно смотрелась собачка на рыбацкой шхуне, которая очень внимательно следила за торгами и периодически кивала. Судя по всему, одобряла действия своего капитана.

Петр предложил сплавать на кораблике к Мышиному острову. Хотел было отказаться, так как притянутые за уши никакие достопримечательности меня особо не привлекали, но составить компанию товарищу можно.

Очень не зря съездил. Островок так себе. Церквушка на нем маленькая. Но. В ней у меня впервые сработало новое, очень необычное ощущение.

Как раз перед нами поднималась группа туристов. И их экскурсовод достаточно громко рассказывала про церквушку и остров. Отметила и интересную деталь о том, что местная икона недавно замироточила. Что ж, дело неплохое. Когда поток людей схлынул, появилась и у меня с Петром остаться поближе к чудесному изображению.

Судя по тому, как Петр изменился в лице и, даже, поменял осанку, что-то с ним произошло у образа. Я также приложил руки к защитному стеклу, поближе к мироточащей иконе. Прилива энергии не ощутил, свет не засиял, но было ощущение, что не в том направлении копаюсь. Стал перебирать представления пока не срезонировало достаточно необычное. Не знаю, как это стало проявляться нарисованой дощечке, какие механизмы сработали, но мира, как будто проявлялась из соседнего пространства, так как те святые, которые дали свой образ для этого изображения, смогли светом своей силы пробить ворота между разными пространствами. Или что-то по типу того.

Мое это восприятие. Если кто-то скажет, что начитался фантастики, то, спорить не стану. Но, позднее, когда обсуждал свои переживания со знакомым священнослужителем, то осуждения моим иллюзиям не было. Может быть и потому, что сам он был действительно верующим и с чистой душой, в отличии от коллег, разъезжающих на машинах представительского класса и с важным видом морализирующих паству, но имеющих кучу болезней в своих семьях. Как там, по плодам их.

Почему я рассказал о своих иллюзиях. Мало ли кто, что себе напредставляет в меру своего развития. Да потому, что на следующий день я получил потверждение, что нахожусь на правильном пути.

Пришли вновь мы к гробнице Спиридона. Вроде бы ничего вокруг и с нами и не произошло. Но, когда я склонился к стеклу над головой святого, то отчетливо увидел светящуюся улыбку старческого личика, вместо черного лика перекошенного рта мумии. Поморгал, может привиделось. Нет. Вижу светлую, добрую улыбку. И еще, ощущение, что рядом прявляется сияющий силует, похожий на тот, который мне был показан у Святого Николая. Вау!

Маме, ревностной христианке, я прямо в лоточке в храме купил иконку с образом Святого Спиридона. Так что, проходя мимо десятка лавчонок с иконами, чувствовал, что свой долг выполнил. Но. Возле сувенирного магазинчика на уличной раскладке, лежала копеечная маленкая иконка-штамповка с изображением лица Спиридона. Просто фотка на жеревяшке. Копия какой-то из работ. Но, как будто именно с нее на меня смотрел на мгновение оживший чудотворец. Я, не желая брать совсем уж сувенирный образок, прошел мимо. И зря. Вечером, в аэропорту, я реально метался по киоскам, чтобы найти именно такой образок. Да, те иконы, купленные для мамы были шикарного качество и стоили своих денег. И сам дух и настроение образа передавали достойно. Но в той сувенирной маленькой картинке было еще что-то.

Мда, через полтора месяца я опять слетал в Грецию. Собственно, ради именно того образа. Нашел таки. В магазине, возле отеля. Как будто именно меня ждал, в сторонке от большой раскладки сувенирных икон. Но я, уже не поддавался холодному разуму, дающему чистые и логические решения. Уж, если именно с этой вещью в моей душе что-то резонировало, то, пускай и будет не самый солидный выбор, но, хотя бы на чуть чуть меня чему-то дополнит и поможет, хоть на миллиметр продвинуться к раскрытию личной силы.

На краю свалки

То, что все в моей мистической епархии затихло на два месяца, так оно и правильно. Прикосновение к источникам сильных энергий. Переворачивающие душу впечатления. Должно же пройти какое-то время, когда все внутри уляжется от такой встряски.

Но к началу третьего месяца заскучал. Петр не появлялся. Небось, и у него от полученного духовного толчка что-то в душе происходило.

А мне хотелось еще подзарядиться новыми, такими же впечатлениями . Впрямь, ощущение напомнило балованное детство. Но я-то уже умею ждать. Заставил себя расслабиться. Отвлекся спортом. Посуетился у себя на фирме.

Вроде бы стало попускать. Должен дождаться окончания третьего месяца. Тогда-то вновь оживу и томление духа перестанет беспокоить.

Пара недель-то осталось до спокойствия. Но порадовал объявившийся Петр. С какой бы целью он ко мне ни засобирался, все это не просто так. Очень хотелось бы надеяться.

– Я буду вне зоны связи завтра, так что, пожалуйста, найди мою машину. В ней будет мой сотрудник. Он и отвезет тебя ко мне. – как инструкцию продиктовал по телефону Петр.

Не все понятно, почему не искать его самого, а машину. Я могу и то и то. Надеюсь, товарищ затевает некую игру, где мой талант только слегка разогревается, а дальше будут приключения.

В общих чертах угадал. Здесь, ко всему, была и добрая забота Петра обо мне. Я-то езжу на простом седане, а место, куда нужно было добраться, могло посещаться или пешком или на серьезном внедорожнике.

Для обсуждения неких проблем я также предпочитаю, при возможности, места, где не ощущаешь себя в напряжении бизнес потоков. Лучше, по возможности, с природными красотами. Или кафе на берегу реки, или семинар в горах. Совсем другой ритм, новое настроение, могут быть и интересные решения.

Но Петр в нашем деле выбрал местечко более неожиданное. Заброшенные развалины какого-то предприятия. Рядом покинутые останки жилищ. Кое где все в поросшей растительности, в других местах, наоборот, остов засохшего дерева и ни травинки.

Сказал бы, что пейзаж в стиле фильмов Тарковского. Но нет. Груды мусора в пыли, пепел на старых шкафах – были совсем некиногеничными.

Петр поприветствовал меня в стиле фильмов про коза-ностру или братков из девяностых. Но получилось весьма аристократично. Как бы с извинениями, вручил выдвижной шокер, от стай собак и махнул следовать за ним.

Он молчал, и я молчал. Ждал, что же будет дальше.

– Мой кусочек артефакта встрепенул меня новыми переживаниями, – неожиданно начал Петр, когда мы повернули за поворот. – Одна за другой на пути образовывались суровые женщины-мистики. Притом, большая часть, по моему мнению, реальные ведьмы.

– А еще, хочу сказать, не просто появлялись у меня на пути. Некоторые прямо говорили, что ищут возле меня некоторого успокоения их мятущихся и взбудораженных внутренних сил.

Я сразу же представил не самую приятную картинку, где крючконосые старушки залазят в кровать к Петру. Даже чуть поежился от этого.

– Слава Богу, девки попадались, на удачу, шикарные. По крайней мере, все моложе меня, – будто бы в ответ на мои мысли, уточнил Петр.

– Этот небольшой предметик своими эффектами впечатлил чуть-чуть, но порадовал немало и многосторонне. Точнее, правильными результатами. Хотя, у меня не было ощущения большой мощи. Даже подумывал, что мой камешек пустышка. Но нет. Уж, если ко мне стали слетаться дамы с проверенными ощущением потоков мощи, то силушка у меня засияла. Просто самого не проколбасила. И это хорошо. Не мешали ни иллюзии, ни обманчивые ощущения, это, когда сам окрылен в потоке.

Петр шёл слева, чуть от меня. Шествовал что излишне ускоренным шагом, так что мне приходилось семеня все время догонять. Буквально на секунду отвлекая на какой-то звук справа. Бросил быстрый короткий взгляд. Но бабах! За мгновение случилось нечто непонятное. Петра рядом не стало.

Вот так, был только что и не стало. Но ни открытых люков, ни ям, и никаких укрытий рядом не видно. Странновато как то. Да и неожиданно.

Вообще-то с кое чем подобным я встречался ранее. Мой тренер показывал как фокус быстрого разрыва дистанции. Как-то мы шли с ним вдвоем из зала. Он держался справа и чуть позади. Я что-то рассказывал и постоянно посматривал на него. Неожиданно тренер делает шаг назад и вбок. Если бы я не удерживал его все время в поле зрения, то оглянувшись в очередной раз, получил бы мощное впечатление, что собеседник, вот, только что говоривший рядом, моментально оказывается чуть ли ни в сотне ярдов. Неплохой фокус. От такой неожиданной вроде как телепортации, можно даже очень впечатлиться. И всяких там иллюзий донавыдумывать. Да вот, на жаль, я-то был внимательным. И фокус не сработал. Тогда.

А сейчас нечто другое.

Площадка немаленькая. Моментально Петр спрятаться не смог бы. Или, у меня в голове было затмение на минуту. Вроде, нет. Странно все это.

Появилось очень по-детски глупое ощущение растерянности и озадаченности. Захотелось, как в старом мультике про Карлсона, по примеру Фрекенбок, сесть на пол, закрыть ладошками глаза и сказать “ку-ку”. После чего с надеждой осмотреться, и опять “ку-ку”. Пока мой “Малыш” не будет подброшен летающим монстром.

Да, все равно, никто не видит, решил я и стал осматриваться, где приземлиться и принять позу мультяшной домомучительницы. Но, похоже, не все так просто. Как-то все в непонятном мусоре и пыли. Промелькнула мысль, что, не смотря на заброшенность развалин, пейзаж не в стиле ни Тарковского, ни, даже не в стиле дешевых постапокалиптических фильмов. Именно мелкий бумажный и пластиковый мусор, плюс груды пыли на непродуваемых ветром участках, давали ощущение неуютности и дискомфорта.

Присаживаться на землю я не решился. Стою все в тех же непонятках. Туплю. Ожидаю непонятно чего.

Наверное, надо ожидать Петра в конечной точке прогулки. Так, мы всегда делали на туристических экскурсиях в случае потери. Или нет. А вдруг с ним что-то случилось. Нужна помощь. Чуйка говорит, что встретимся у цели. Но в душе может начаться вой, если вовремя не пытался помочь.

Залез в развалины двухэтажного склада, того, что слева по ходу. На крыше подошел к краю, осматриваюсь. Ну нет внизу никаких ни ям, ни люков. И ничто не затянуло товарища в остатки зданий ни влево, ни вправо. Просто-напросто, произошло чудесное исчезновение. Или фокус, притом очень крутой, где иллюзии были просчитаны и для просмотра сверху зданий.

Не так, чтобы с совсем чистой душой, но без особого беспокойства, я быстрым шагом направился к дальней площадке.

О цели прогулки мы не договаривались. Но мне-то найти не проблема. Притом, сейчас виделось все особенно четко.

Когда я дошел до площадки, почему-то стало немного уютнее. Не смотря на гору мусора у полуразрушенного забора и забитые досками окна вокруг. Что-то сама форма этого тупика напомнила старое и забытое. Внутренний голос подсказал – так это как в на улочках старого Баку. Да, точно, форма напоминает.

На следующий день я, конечно, задал себе вопрос, откуда у меня бакинская ассоциация. В Азербайджане не был никогда. Да и фильмов про Баку почти-то и не видел.

Стою. Жду.

Если бы курил, то рядом бы лежало окурков восемь. Времени прошло не мало. Не скучал, не волновался. Просто притупевше ждал.

Неожиданно где-то внутри моего духа послышался еле слышный сигнал. Но из тех, которые превращают меня из спокойного интеллигента-ботана в полузверя. Притом опасности не ощущалось. Нет. Просто мое внутреннее животное заскучало. Редко такие сигналы оно подает. Да и не помню, чтобы подобное раньше было.

В животе появилось ощущение вращения какого-то странного тумана. Вихря, который одновременно вращается в нескольких направлениях и имеет форму широкого веретена.

Начал прохаживаться по площадке. Взад-вперед. Восемь шагов туда, восемь обратно.

Кругу так на десятом перешел на небольшой бег. Легкой трусцой пробегал, топтался на повороте и бежал по кругу. Но, когда перешел на быстрый шаг, что-то внутри заиграло и появилось ощущение нарастающей мощи.

Вспомнил несчастных животных, мечущихся в маленьких клетках дешевых зоопарках. Притом, перед глазами у меня был немолодой волк, точнее выражение его глаз, когда он сурово пробегал по четыре шага туда-назад в своем зарешеченном загоне и настойчиво пытался вернуть душе ощущение свободы и силы.

Наверное, подобное искали в суетливом беге в клетках и лисы и молодые серые с безумными глазами. Но тот, старый и матерый, с редкими суровыми взглядами в мою сторону, очень тронул душу некоей осознанностью метания. Он старательно пробегал пару метров и разворачивался. Все пытался и пытался вернуть душе состояние летящего бега. Где была и радость начала охоты и проверка территории. Может быть, у волка кое где и получалось. Потому что пару раз я замечал проблески счастливого огонька в глазах. Но он все пробегал туда – обратно. Старательно и ждал взлета в душе, где уже не играли роли решетки клетки и вонь из окружающих помещений.

Не знаю, как долго я топтался, но наступил момент, когда ощутил, что пора остановиться. И я стал. Вроде бы мир не изменился, да и я все тот же, но что-то рядом было другим. Я осмотрелся. Кажется, все так как и было. Еще раз разворачиваюсь. А вот и Петр.

Судя по ракурсу, мы обернулись одновременно. Но секунду назад его здесь не было. Экое наваждение!

Я застыл. Петр неспешно пошел ко мне. Взгляд его был очень суровый, такой, как у сильного человека, когда обстоятельства заставляют жестко менять планы. И никуда не денешься. Только настоящая твердость хоть как-то помогает удержать нужное состояние духа.

Но, к моменту, когда подошел поближе, выражение лица изменилось. Глаза засветились приятной улыбкой. Товарищ, судя по всему, нашел какое-то решение.

– Сюда пригласил не просто так. И не только для того, чтобы похвастаться тусовками с непростыми женщинами. – широко улыбаясь, начал Петр. – Эти развалины и напрягают и сбивают с привычного ритма. Тем они и ценны. Решения, принятые при выходе из этого мусорника, для меня всегда были сверхэффективными.

Но картинка сегодня образовалась новенькая. Планы придется строить уже по-взрослому. Ведь раньше оно как – жил я себе в достатке, мечтал о гордом пути а-ля воин-рыцарь. Но в больших играх участия не принимал. Пару раз посоучаствовал, да и-то без серьезных последствий для себя. Но, хотя и не жил особо скрытно, судя по тому, что никакие крутые ордена мною не заинтересовались, был не исключительным латентным героем. Так, одиноким мечтателем, скребущемся вверх к своей мечте.

Сам себе искал на одно место приключения. Эдакие ветряные мельницы. Прям Донкихот, но, надеюсь, не такой наивный. Хотя бы из-за того, что свои мотивы не прикрывал громкими названиями. Да и томления духа не скрывал надуманной Дульсинеей – был реально женат на светлейших и добрейших реальных женщинах. Так что, правильнее сказать, мои игры по жизни были ближе к роли сэра Санчопансы. – и наступила грустная, нетеатральная пауза.

Я подумал, что именно это помоечное-руинное место, совсем не подходит для раскрытия души моим товарищем. Но, может быть, это и не эффектно, но поможет вымести мечтательную романтику и настроиться на неожиданную волну.

– Насчет рыцарских орденов, можно уточнить? – захотелось вставить свои пять копеек. – Не заинтересовались или не пригласили к себе, даже, не суть важно. Есть еще очень правильная с их стороны стратегия – соблюдать старые традиции, особенно насчет новеньких. Отчего-то мне вспомнился пример с моим старым товарищем.

Когда он немного приподнялся со своим бизнесом, решил, что пора втереться в круг нужных людей и птиц более высокого полета. Самый реальный способ – участвовать в совместных мероприятиях. Естественно, он выбрал охоту. Так как гольф в наших краях еще не расцвел, а остальные варианты – еще не знал.

Потихоньку, за пару лет он перезнакомился с нужными людьми. Стал неплохим знатоком оружия, так что к нему обращались за советом солидные люди.

Главное – бизнес пошел вверх. И не только инсайдерские советы. Он уже становился немного своим при разделе денежного пирога. Помогали и заказами и правильными советами. Да и осознание того, что ты в более высоких слоях общества – помогало не только важно надувать щеки, но и не опускаться до дешевых решений.

Вроде бы все стало отлично. Но неожиданно судьба чуток подправила планы.

Постепенно сама охота перестала для него быть средством. Он начал получать кайф от того, что может всадить пулю и прервать жизнь птице или животному. Охота стала превращаться в страсть.

Теперь уже выбор для поездки был в первую очередь не светский, а с такими же страстными любителями поубивать для развлечения и спортивного азарта.

А важные люди спокойно таки отметили, что парень, которого к себе приблизили неплох, но страсти для него важнее, так что толкать наверх его, пока, рановато.

– Ты думаешь, что я где-то переиграл? – грустно улыбнулся Петр. – а может быть, напротив не хватило страсти, и оставили в запасе.

Я задумался. У меня похожая история. Какие-то таланты имеются. Но пока копашусь со своей мистикой сам или с такими же, как я, вольными искателями.

Хотя, может и хорошо. Никто меня втемную не использует. Я свободен. Расту себе диким, вольным цветком. Расцветаю потихоньку. Надеюсь, дам какие-то плоды.

– Позволь узнать, ты упоминал о женах. Что заставило с ним расстаться. – интересуюсь.

– Жесткая судьба. Одна верила, что ее брат самый лучший водитель, а другая попала под шальную пулю в бандитской перестрелке. Очень жаль, что не прислушивались к моим советам и предчувствиям, да и я не был достаточно настойчив. – Петр грустно ухмыльнулся. – зато, оставили мне по сыну и дочке.

Мы прошли к площадке на скале, где раскрывался достаточно ординарный пейзаж. Но, после грязных развалин, он воспринимался очень даже душевно. Нет, это не была красота-символ. Типа слащавых типовых картинок. Где, сделав брови домиком, говоришь, вот здесь я стал понимать гармонию природы. Всего-то окончание зоны руин с мусором со своей скоростью протекания времени и переход к обычной, типовой и размеренной жизнью, где, стоя на границе, ощущаешь, что прямо перед тобой миры с разным временем и это дух захватывает. Немножко, но опьяняюще.

Петр молодец. Сумел найти места, где душа начинает вибрировать на неожиданных нотах. Здесь, на краю развалин, достаточно безопасно, но волнующее ощущение, что находишься на границе двух миров, заставляет в животе какое-то облако все сильнее и сильнее вращаться. И не эйфория и нет страха, но опьяняющее чувство, что во мне, все-таки, есть силища.

Мощь просыпается у мужчин на грани жизни и смерти, на границах разных миров. Здесь легкое, безопасное подобие. И не нужно баловаться экстримом или медитировать у кладбищ. В таком, более невинном месте, душу встряхивает и вырывает из ритма самодовольной мещанской суеты.