Под терракотовыми крышами Праги

Приехав туда, Диана поняла, что идёт служба. Внутри было немного людей, все сидели молча и каждый думал о своём. Женщина в розовом платке собиралась покаяться в том, что изменила супругу. Мужчина, что сидел в дальнем левом углу ближе к свечам и образу святой Девы Марии, собирался рассказать о том, что после ухода его единственной дочери не может справиться с болью и думает о том, чтобы уйти из жизни. Пожилая дама в жемчужном ожерелье, большой чёрной шляпе и чёрных перчатках пришла послушать службу, помолиться и поблагодарить Бога за то, что в её жизни всё относительно хорошо, учитывая почтенный возраст. Диана же, слушая службу, уходила в свои мысли, отдыхала от суеты обычного мира, задавала вопросы, пытаясь услышать ответ.

Надо сказать, что в их долгих дружеских беседах она не признавалась отцу Якову в том, что, являясь католичкой, веря в Бога, она по-настоящему скорее верит в существование чего-то высшего, но не в Священное Писание и уж точно не большинству верующих фанатиков, строгих проповедников, сжигающих мысленно людей за то, что те не верят в придуманные обществом рамки веры.

Служба подошла к концу. Заметив Диану, взглядом и улыбкой Яков поздоровался с ней. Она решила не торопиться, пусть другие расскажут о своих радостях и горестях, а она пока прогуляется вокруг, посидит на лавочке, насладится спокойной атмосферой.

Так прошло несколько десятков минут. Отец Яков вышел наружу, увидел Диану и подошёл к ней. Они обнялись, разговорились. С этим человеком она могла общаться прежде всего как со старым другом, и это ей нравилось больше всего.

– Диана, ну как так? Ты наверняка уже замёрзла, на улице же прохладно, – заворчал седовласый старик. – Пойдём внутрь!

– С большим удовольствием! – согласилась Диана.

За беседой она рассказала про поездку к бабушке, про своё новое знакомство с Эдвардом, про то, что сейчас ищет работу. Отец Яков поделился тяготами содержания церкви: о ремонте фасада, посадке новых деревьев и других бытовых вопросах. Позже он исповедовал Диану. Она поделилась с ним многим, но всё же решила умолчать о близости с Эдвардом. Так наступил вечер.

– Мне уже пора. Я была очень рада вас видеть, отдохнула здесь душой!

– И я всегда рад тебе! Приходи чаще, поможешь мне, может быть, с детьми.

– Хорошо. До свидания, отец Яков! – попрощалась Диана, обнявшись с отцом Яковом.

Нагулявшись вдоволь, Эдвард всё же вышел на знакомый ему путь и отправился в отель, в котором он остановился. Придя в свой номер, он достал из кармана жёлудь, который подобрал вчера с утра, гуляя по аллеям Вышеграда. Он вспомнил, как в детстве с отцом сажал ель около своего дома на берегу моря в Копенгагене. «Наверное, – подумал он, – она уже прилично подросла». Хоть он и уехал недавно из родных краёв, но в родительском доме давно уже не был. Конечно, когда двое взрослых мужчин в одной семье встречаются своими сильными характерами, ничего хорошего не жди – вечные столкновения самцов со своими эгоцентризмами, взглядами и устоями. Кроме того, разница поколений также играла достаточную роль в конфликтах.

– Посажу жёлудь пока в горшок и поставлю на окно, – сказал вслух сам себе Эдвард. – Такой будет у меня задел на будущее, пусть растёт, будет отсчётом времени моего пребывания в Праге.

Был уже вечер, и Эдвард собрался зайти в ближайший ресторан и отужинать. Выйдя на улицу, он остро осознал, насколько же сильно проголодался, особенно учитывая, что на прогулку по Ольшанске хржбитовы он потратил практически весь свой день. Приглушённый свет, за стеклом пивоваренные цистерны, под потолком по всему периметру небольшого ресторанчика висели засушенные ветви хмеля. На деревянных столах стоят металлические стойки, на которых висят крендели с крупной солью – бесплатное угощение от шеф-повара. Эдвард по чешскому обычаю заказал кружку тёмного пива и вепрево колено, он был готов съесть его целиком! Некоторое время спустя, пока он думал о Диане и о том, что неплохо бы найти себе дело, пока пребывает в Праге, ему принесли огромный деревянный поднос, в которое была воткнута шпага с аппетитно зарумяненной свиной рулькой, рядом горка квашеной капусты, несколько солёных огурчиков и соусница с горчицей. Ну и, конечно же, свежий испечённый серый хлеб собственного производства. Аромат просто сводил с ума Эдварда и его желудок, который умолял уже себя наполнить.

Так день подошёл к концу, и он вернулся в свой номер, принял душ, подготовился ко сну, лёг в постель со свежим бельём, которое так приятно обволакивало его уставшее от ходьбы тело. Он стал понемногу засыпать, предаваясь приятным воспоминаниям о прошлой ночи и о Диане, а также о том, что им нужно снова встретиться, потому что его тянуло к ней телом, душой и уже, с трудом признаваясь самому себе, сердцем.

– Как так можно быстро влюбиться? – думал он. – Нет, скорее всё же это просто влечение. Да, мне приятно с ней проводить время, мне нравится её тело, голос, её нежность и в то же время страсть. Да, секс с ней просто великолепный. Да. Но о любви ещё рано говорить. Нет. Да…

Мысли Эдварда начали немного путаться, и мгновение спустя он погрузился в глубокий сон. Ему снился дремучий лес с вековыми соснами, погружённый от своей же густоты в сумерки, обволакиваемый густым туманом. Его ноги тонули в ковре папоротника. По ощущениям это были его родные края Дании. Он в белой льняной рубахе бежит за кем-то или от кого-то, он не мог этого понять. Но, пробежав какое-то время, он оказался на небольшой залитой солнцем опушке, на которой стоял посеревший от времени маленький деревянный дом, крыша которого была вся покрыта мхом, а через небольшое окошко, разделённое на четыре части, виднелся медленно танцующий огонёк белой свечи. Его ноги были промокшими по колено, утренняя роса с папоротника обильно приветствовала его. Подойдя поближе, он увидел, что свечу держит в руках девушка. Белая сорочка в пол, средней длины волнистые каштановые волосы и ярко-зелёные глаза. Он узнал в этих очертаниях саму Диану. Она своею рукой поманила его войти…

Настал глубокий вечер. Вернувшись из поездки в церковь, Диана решила переодеться, принять ванну, полить цветы. Сейчас она читала роман – скандинавское предание о любви «Тристан и Изольда», ей было даже обидно, что в мире уделяется так много внимания «самой печальной повести на свете»19, а эту пронзительную историю любви обходят стороной. Чтение заняло у неё не более получаса, так как её начало уже клонить ко сну. К слову говоря, книги – её маленькая страсть. Окунаясь в мир ароматной бумаги, сотен судеб и тысяч слов, Диана пропитывалась этим, уходила от своих проблем, изучала мир, другие страны, менталитет, часть истории, событий и дат. Нельзя сказать, что она была пытлива умом и знала наизусть всю классику, скорее она искала что-то именно для себя.

Хочется отметить, что сейчас ей нелегко давалось чтение, так как то и дело она вспоминала об Эдварде. Ей хотелось, чтобы он был рядом – в данную минуту смотреть в его глаза, обнимать его за талию. Он казался ей очень сильным мужчиной, но знала она о нём совсем немного. Никаких личных подробностей. Имя, приехал сюда отдыхать, гулять, любоваться городом, возможно, надолго, родом из северных стран. «И всё?» – задумалась она. Тем не менее, несмотря на то, что похож он на многовековую, отточенную холодным океаном, но несломленную скалу, в его глазах читались боль, грусть и усталость от того, что он ищет, но так долго не может найти. И ей очень хотелось стать для него тем мягким пледом, укрыть его от невзгод и полностью расслабить. Хотелось, чтобы, засыпая у неё на коленях, он обо всём забывал, набирался сил, отдыхал в её объятиях душой. Откуда такой сильный порыв к далёкому, но уже близкому человеку? Интересная штука – судьба, случайная встреча с незнакомцем, мысли о котором не покидают её теперь ни днём, ни ночью.

Надев чёрную шелковую сорочку, она, размышляя обо всём этом, стала медленно погружаться в сон. «Мы непременно встретимся снова, мужчина с глазами цвета пожухлого мха. Доброй ночи тебе». Неизвестно, услышит ли он эти слова, но вдруг мысли, как электрический импульс по проводам, всё же придут в его сердце и он в этот миг улыбнётся. Эдвард…

Глава 3

«НОВАЯ ЖИЗНЬ»

Убирая свой дом, Диана стала разбирать туалетный столик. Косметика, украшения, среди них небрежно лежали и фотографии.

– Фотография! – воскликнула вслух Диана. – Снимок, что я подарила в карете Эдварду. Совсем вылетело из головы! Какие это всё же удивительные вещи и как прекрасно, что они есть. Бумага с застывшим на мгновение образом всего пару месяцев назад. Время течёт своим чередом, события меняются, а отпечаток, что сохранил тебя в жаркую летнюю погоду, теперь в руках такого милого и одновременно холодного северного мужчины, – сказала она и прижала карточки с изображениями к своей глубоко вздыхающей груди.

Находясь в отеле и, скажем прямо, бездельничая, Эдвард чаще всего стоял у окна и смотрел на улицу, на проходящих по ней людей, рассматривал их одежды и пытался предугадать, куда они пойдут или какая за окном погода, пойдёт ли дождь или будет солнечно. Время от времени он вспоминал Диану и смотрел на снимок, который она вручила ему в руки. И это ещё больше погружало его в тоску. Он понимал, что так долго продолжаться не может и ему срочно нужно занятие на то время, пока он в Праге. А надолго ли он здесь? Пока понять было трудно.

Он уехал из Копенгагена, скрываясь от своей бывшей супруги Джулит, так как она докучала ему после развода. Там ему приходилось вести бизнес, доставшийся от её родителей, – рыболовный промысел. Каждый день он должен был быть в доках и отслеживать, какой из кораблей сколько выловил рыбы, вести учёт, следить, чтобы все работники выполняли свою работу так, как следовало бы; также подписывать документы по сбыту в торговые и промышленные компании по самой выгодной цене. Холод, влажность, запах рыбы, суровые люди, уставшие от ежедневной непосильной работы, куча бумажной волокиты. И ему приходилось это делать. Приходилось, потому что дела должен был вести мужчина, женщине не подобало. А больше всего он не любил делать что-либо по принуждению. Тем более всего этого он добился не сам своими силами. Плюс постоянные разговоры о делах дома превращали совместную супружескую жизнь в совещание по работе. Джулит всё время была недовольна тем, как ведёт дела Эдвард, бизнесу нужно было развитие, а он не понимал, что делать. И если честно, рыбный промысел был не его стезёй. А Эдварду, естественно, не нравились нравоучения и помыкания Джулит – это ведь женщина! Как так?! Поэтому, дойдя до точки внутреннего кипения, он уехал из страны. «Почему Прага?» – спросите вы. На этот вопрос нет ответа. Эдвард почему-то всегда хотел здесь побывать. Если он случайно видел открытки или картины Праги, вид туманного города с сотнями острых шпилей на фоне алого рассвета завораживал его, душа на мгновение воспаряла над облаками, его нутро тянуло по неизвестным причинам именно сюда.

Чтобы как-то себя занять на время пребывания в Праге, Эдвард узнал в отеле, какие бывают пешие экскурсии в этом городе. Первая экскурсия была по уже знакомому ему маршруту, примерно таким же они гуляли с Дианой во вторую их встречу. Гидом оказался взрослый мужчина, достаточно серьёзный, но в то же время очень лёгкий, разговорчивый и улыбчивый. Его звали Томас. С недавних пор он ходил с тростью и прихрамывал на правую ногу. Всё дело в том, что во время одной из поездок в дождливый день он поскользнулся и крайне неудачно упал. Перелом, конечно, сросся, но теперь постоянно давал о себе знать, особенно в непогоду, и доставлял немало хлопот в работе.

Экскурсии были продолжительными, и хоть центр Праги был не особо-таки и большим, протяжённость пешего пути получалась немалой, если гулять по лабиринтам всех узких улочек, площадей и скверов. Поэтому группы иногда делали остановки у небольших ресторанчиков, кафе или сувенирных лавок, чтобы туристы могли перевести дух, перекусить, а заодно приобрести что-то себе или в подарок, пополнив таким образом кассу в партнёрских барах или магазинах. В один из таких перерывов Эдвард, видя Томаса, присевшего с уставшим видом на скамейку в сторонке, решил с ним заговорить. Не то чтобы из вежливости, скорее по причине того, что Эдвард был достаточно эмпатичным человеком и с лёгкостью замечал то, что другие, как им казалось, умело скрывали.

– Прошу прощения. Я вас не сильно отвлеку? – спросил Эдвард мужчину с тростью.

– Нет, что вы! Я всегда рад ответить на вопросы, – улыбаясь, ответил тот.

– Мне кажется или вас что-то беспокоит? – Эдвард решил быть сразу прямолинейным, что немного ввело в ступор Томаса.

– Честно говоря – да, – слегка замешкавшись, ответил он. – Как видите, сейчас для меня не самое простое время. Ещё не до конца восстановилась кость, а нагрузка немаленькая. Экскурсии день через день. Достаточно сильно устаю.

– Я тут подумал, – с осторожностью сказал Эдвард, – может быть, вам нужна помощь? Мне очень нравится город. И прогулки так увлекают. На самом деле я тут слоняюсь пока без дела. Живу в отеле, и знакомых у меня ещё нет. Ищу вот себе занятие на время пребывания в Праге.

– О, на самом деле было бы здорово, мне напарник на смену не помешает, – радуясь предложенной идее, ответил Томас.

– Прекрасно! – оживлённо сказал Эдвард. – А что для этого нужно?

– Скажем так, – начал Томас, – сперва надо пройти небольшое обучение, изучить литературу о городе и пройти несколько тестовых экскурсий. Не помешало бы знание языка, у вас оно ещё весьма поверхностное.

– Да. Знание языка…

– Но у меня есть для вас идея! Вы могли бы для начала брать для себя небольшие группы из северных стран, вам намного проще будет с ними общаться на родном языке. Думаю, это будет вполне по силам. И мне в помощь. Я смогу немного разгрузить дни и уделять больше внимания физиотерапии.

Пока ещё не все туристы освободились от своих закупок и перекусов, Эдвард с Томасом немного поговорили. Он расспрашивал Эдварда о его опыте работы с людьми, образовании, о том, как долго он всё же будет в Праге, чем занимался до этого в жизни, и других мелочах. Эдвард охотно отвечал ему, мужчин быстро сблизил общий интерес – путешествия. В итоге они договорились, что Эдвард для начала будет помогать ему, чтобы взвесить все плюсы и минусы работы.

Разговаривая с Томасом, Эдвард отметил для себя несколько вещей. Он любил ходить пешком, он хотел найти себе временное занятие, да и вообще, решил, что побыть экскурсоводом – отличная идея сама по себе и по сути ни к чему его не обязывающая. Так он, во-первых, узнает получше уже успевший полюбиться ему город, во-вторых, подзаработает денег, пока он тут, в-третьих, он говорил по-английски, по-датски, неплохо по-шведски и уже немного понимал чешский, что, несомненно, сыграло бы на руку для его кандидатуры. Да и с коммуникабельностью у него, хоть он и избегал по большей части общения, было всё в порядке. Эдвард спокойно мог заговорить с незнакомыми ему людьми, он прекрасно умел рассказывать в мельчайших подробностях истории, но так, чтобы это было не утомительно, а интересно. Так что быть экскурсоводом, как он подумал, – вполне хорошее призвание для него самого. В этот же день Эдвард пошёл в бюро экскурсий, адрес которого ему дал Томас. После небольшого собеседования, которое он прошёл с большой лёгкостью, его записали на курсы. Так появилась в его жизни хоть и временная, но достаточно простая и интересная работа.

Немного наведя порядок, Диана решила выпить кофе и отправиться в город. Гуляя по парку, она заглянула на аллею с большим количеством разных магазинов с сувенирами, украшениями, игрушками и всем невообразимым прочим. Каждый раз, проходя мимо книжной лавки «Книшкупецтви»20, Диана не могла удержаться от того, чтобы зайти, купить что-то, посмотреть новую литературу или просто поздороваться с хозяином или продавцом. Это был маленький уютный магазинчик с висячими хрустальными люстрами, подсвечниками, лампами; посередине небольшого зала – столик, на котором стояли большой коричневый глобус, ваза с конфетами и интересные книги, рекомендованные владельцем к прочтению. В углу были маленькие ступеньки для самых верхних полок. На подоконнике всегда стояли сезонные цветы, их аромат очень любила супруга хозяина магазина. Также у второго окна были два кресла и столик, там чаще всего стояли чайные чашки для особых гостей. Вторая комната была кабинетом с подсобкой. А запах! Запах свеженапечатанных книг, проклеенных переплётов и обёрточной бумаги заполнял пространство и перебивал даже аромат цветов.

Книжную лавку держал мужчина средних лет, приятной внешности, слегка худощавый, с пепельно-чёрными волосами по имени Томаш, ему помогала молодая рыжеволосая замужняя девушка Агата. Она была беременна, как ей казалось, девочкой и вот-вот должна была уйти с работы, чтобы подготовиться к материнству.

– Привет, Агата! – поприветствовала Диана, войдя в магазин. – А где мистер Томаш? Сколько мы не виделись, может, пару недель? О-о-о, животик ещё вырос.

– Рада видеть тебя, Диана! – ответила Агата, обнимая её. – Да, наверное, пару недель, уже очень тяжело ходить, скорее бы малыш родился. – она опустила взгляд и, улыбаясь, с нежностью погладила свой живот. – Мистер Томаш ещё не приходил, он в госпитале, у своей жены. Так что я тут одна. Сегодня очень мало людей, если хочешь, оставайся, поболтаем немного?

– Спасибо. Я думаю – почитаю газеты, посмотрю, что тут нового у вас, – ответила Диана, бросив взгляд на полки с новой литературой. – Кстати, Агата, я хотела как раз спросить, вам уже нашли замену?

– Ещё нет! А что? Ты хочешь работать здесь?

– Да, сейчас непростое для меня время, и я решила найти работу. В идеале – занятие по душе. А ваша лавка, как мне кажется, и есть то самое место, где я могла бы применить свои таланты. И в любом случае я быстро учусь!

Они ещё долго разговаривали и не только о работе, обязанностях, книгах и газетах, но и о жизни. Агата рассказывала, каково это – вынашивать малыша, работать и быть счастливой супругой, хранительницей домашнего очага. Диана не задумывалась о материнстве, это казалось ей чем-то далёким, она пока не видела себя в роли матери. Но всё же это так прекрасно – осознавать, что у тебя будет маленькая частица тебя, продолжение двух любящих друг друга людей. Эти мысли прервало появление курьер с посылкой и двух покупателей. Агата удалилась, попрощавшись. Они договорились, что, когда придёт мистер Томаш, девушка расскажет ему о желании Дианы работать в его магазине и оповестит её телефонным звонком. Хоть этот аппарат и был новшеством и необычен в использовании, ведь люди привыкли общаться только лично, но уже набирал популярность, так как коммуникабельность резко возрастала с появлением телефонии.

Шли дни. Эдвард начал понемногу осваиваться в пеших маршрутах города. Их было несколько и в основном в историческом, а значит, самом интересном центре Праги. Проходя пробную экскурсию, Эдвард слушал рассказ о магазинчиках и небольших лавках, которые встречаются на пути. Вместе с немногочисленной группой туристов они ненадолго заходили в каждый из них, где экскурсовод рассказывал несколько слов о том или ином магазинчике. Бакалея, домашняя выпечка, картины и просто огромное количество сувениров, украшений из граната, открыток с видами Праги и игрушек мелькали перед глазами всё больше и больше. Так после очередной сувенирной лавки они зашли в «Книшкупецтви».

Этим пятничным утром Диана интуитивно проснулась раньше обычного, будто торопясь или опаздывая куда-то. Она всё ждала телефонного звонка Эдварда или его внезапного появления. Но его всё не было, а телефон не звонил, она беспокоилась, ей тяжело было сконцентрироваться на бытовых делах.

– Завтрак. Нужно приготовить завтрак, – сказала она сама себе.

Вдруг раздался звонок телефона. Она немного дёрнулась от неожиданности – её не интересовал сейчас целый мир, она вообще забыла о книжном магазине и разговоре с Агатой.

– Алло! Диана, здравствуй, – раздался мужской голос в трубке телефона. – Это мистер Томаш, узнала меня?

– Доброго утра, мистер Томаш. Да, конечно, узнала! Надеюсь, вы звоните с хорошими новостями? – спросила Диана со свойственной ей настойчивостью в проявлении инициативы в общении.

– Да, ты угадала. Агата рассказала мне о вашем разговоре, ты вроде бы хочешь работать в магазине? – так же прямо спросил мистер Томаш. – Приходи сегодня к одиннадцати. Поговорим, обсудим.

– Да, непременно. Спасибо вам большое, я не опоздаю ни на минуту! – радостно пообещала Диана и повесила трубку.

Разговор был окончен. Её сердце радостно затрепетало. Ведь работа для неё – шанс не только зарабатывать деньги, но и как-то отвлечься от мыслей об Эдварде. Быстро позавтракав, она оделась. На улице стояла тёплая погода. Ровно в одиннадцать часов дверь открылась и она впорхнула в магазин. Мистер Томаш поздоровался с ней, как со старой знакомой. Она сняла пальто, и директор магазина принялся рассказывать её обязанности. День пролетел очень быстро, и уже наступал вечер. От обилия информации и лёгкой суеты у Дианы немного разболелась голова, и уже, собственно, очень хотелось есть.

– Ну как, Агата? Ты думаешь, она нам подходит? – обратился мистер Томаш к своей помощнице.

– Несомненно! Я могу спокойно передать своё дело в её руки, – ответила Агата, поправляя после просмотра посетителей книги на полках магазина.

– Отлично! – ответил мистер Томаш. – В понедельник жду тебя, Диана. Приходи минут за пятнадцать до открытия. Это будет твой первый рабочий день. А пока вы тут оставайтесь, мы скоро закрываемся, я вас покидаю! – сказал он и отправился в свой кабинет.

Девушки стали обсуждать прошедший день. Покупателей не было. Вдруг в магазин входят несколько человек, очень похожих на туристов. Среди них Диана увидела очень знакомый и уже такой родной силуэт.

– Эдвард?! – удивлённо спросила Диана появившегося из ниоткуда Эдварда.

– Диана? Что ты тут делаешь? – так же удивлённо спросил Эдвард, совершенно не ожидая её здесь увидеть.

– Да вот, пришла устраиваться на работу, – ответила она и начала загадочно улыбаться.

– О, это здорово! Я теперь тоже при деле – перед вами новоиспечённый экскурсовод, – он посмеялся, желая разбавить немного неловкую и напряжённую от неожиданной встречи обстановку. – Слушай, как же это всё-таки забавно и одновременно удивительно, что мы снова так случайно встретились. Или случайности не случайны?

– Да, очень забавно. Видимо, судьба специально нас сводит, – с заигрывающей улыбкой ответила она. – Какие планы у тебя на вечер?

– Да в целом, собственно, никаких.

– Может, прогуляемся? Вечер должен быть тёплый.

– На самом деле там уже становится достаточно прохладно, вот только что с улицы.

– Тогда ты можешь проводить меня домой, здесь не очень далеко, и мы попьём чаю. Как тебе идея? – Диана не хотела его просто так отпускать сейчас.

– Я только за!

– Отлично! Тогда я сейчас завершу дела, и мы пойдём.

Эдвард уже и забыл про экскурсию, да и в целом она была пробной, поэтому его с лёгкостью отпустили. Попрощавшись с мистером Томашом и Агатой, Диана с Эдвардом вышли на улицу. Вечер был и вправду уже прохладным, ещё пара дней – и настанет ноябрь, но воздух был словно пропитан теплотой, исходящей от этой милой парочки. Они разговаривали, Диана уже забыла о своей головной боли и весело смеялась, то и дело подхватывала под руку Эдварда. Он от непривычки слегка напрягался в этот момент и вздрагивал, а Диана ещё больше начинала его касаться, будто неспециально, она хотела наладить тактильный контакт, ведь они так давно уже не виделись, и как будто, как ей казалось, еле уловимая связь начала ускользать.

– Эдвард, давай ты расскажешь что-нибудь о себе? – вдруг сказала Диана, ей захотелось узнать его поближе.

– О себе? Хм… – задумчиво протянул Эдвард. – Я родился в Копенгагене. И жил на берегу моря в доме недалеко от города, но уехал. Не спрашивай почему. Мне тридцать девять, и, если честно, не очень комфортно чувствую себя в этом возрасте, потому что физически ощущаю себя максимум на тридцать, хотя по уму и опыту мне намного больше, чем мой возраст от рождения, – с достаточной скромностью произнёс Эдвард. – Я, как ты успела наверняка уже понять, люблю прогулки, да вот и Прагу уже успел полюбить, и погода здесь как-то помягче, чем у нас. Ещё мне здесь очень понравилось пиво, которое варят практически на каждом углу, хотя оно очень сильно отличается друг от друга и тем более от нашего датского. Мне по душе копчёное нефильтрованное. Подумываю, может быть, сам когда-нибудь начну варить пиво…

– Слушай, – Диана неожиданно и резко оборвала такой увлекательный рассказ Эдварда о себе, – давай зайдём в магазин за продуктами, я приготовлю что-нибудь лёгкое на ужин, если ты не сильно голодный. И возьмём пива. М?

– Да, давай зайдём, – ответил, немного расстроившись, Эдвард, ведь он любил рассказывать все истории до конца. «Может быть, это и к лучшему, – подумал он, – будет что рассказать потом».