Бродяги

Эрлин отбросил книгу на прикроватный столик, улёгся поудобнее и принялся строить планы, как втайне от отца пробраться в его библиотеку. Впрочем, почему обязательно втайне? Отец только рад будет, что он проявит интерес к наукам. На какой полке хранится семейная книга заклинаний, Эрлин знал. Именно в ней его дед подробно описал, как подчинить себе любое разумное существо.

На память Эрлин не жаловался. Любой, самый бессмысленный набор слов он запоминал с первого прочтения. Хватит всего пары минут, чтобы найти нужную страницу. Да отец и не будет за ним следить, ведь ни одно заклинание не сработает без магического дара, а у Эрлина такого дара нет.

Но подчинение – особая магия. Дед перед смертью кое-что объяснил Эрлину. Ну, как объяснил… Бредил, не сознавая, кто перед ним. А Кедар как раз отлучился по срочному делу. Очень удачно для Эрлина. В результате волшебную змейку, что сползла с руки деда, получил он. И отец до сих пор ничего не заподозрил. Решил, что старый колдун забрал своё заклятье с собой.

Змейка – это ключ от оков, что удерживают Лек-о-Бора. Гарантия его верности. Но зачем Эрлину уродливый карлик? Другое дело – Лейн. С таким слугой не стыдно появиться при королевском дворе.

Перебросить с одного существа на другое уже сплетенное заклинание подчинения может любой, даже лишенный дара человек, если у него есть ключ. Надо только произнести нужные слова. Ключ, слова и воля человека, эти слова произносящего, – вот три непременных условия для подчинения. В силе своей воли Эрлин не сомневался. Отец, конечно, рассвирепеет, но потом простит, куда он денется? Правда, есть ещё одна проблема – Дилла. Эрлин припомнил, как уверенно она держала кинжал. Ничего, он и не с такими сражался и побеждал. Впрочем, на этот раз ему даже незачем пачкать руки. Лек-о-Бор сделает всё, что угодно Эрлину. Особенно, если пообещать карлику свободу.

***

– Ты уверена, что мазать мёд на ветчину – хорошая идея?

– А? – Дилла поморгала. Каким образом горшок с медом оказался возле её руки? – Ты мне его подсунул!

– А ты не спи за столом. – Лейн с наслаждением пил душистый отвар из свежесобранных трав. У Диллы от их запаха чесалось в носу.

– Я не сплю. Я думаю.

Лейн вздернул бровь.

– И как, получается?

Дилла демонстративно взвесила в руке горшок с мёдом.

– Ладно, ладно! – Лейн вскинул перед собой ладони. – Не буду мешать твоей медитации. Пойду постреляю.

– Из чего?

– Я лук купил.

– Когда?!

– Сегодня. Я на рассвете плющ посадил, а на обратном пути…

– Ты ходил к лесу без меня?!

– Ты спала беспробудным сном. – Он посерьезнел. – Дилла, ты как себя чувствуешь?

Дилла, уже набравшая побольше воздуха, чтобы высказать Лейну всё, что думает о его беспечности, выдохнула.

– Нормально, а что?

"Неужели я так плохо выгляжу?" – промелькнула паническая мысль.

– Не нравится мне твоя сонливость. Может, лианы ядовитые были?

– Со мной всё в порядке! – отчеканила Дилла. "Просто не спала всю ночь из-за твоего подарочка". – Пошли, я тоже хочу пострелять.

Тучи за ночь разогнало, солнце опять жарило вовсю, так что они выбрали теневую сторону за домом. Лейн притащил откуда-то длинную подгнившую доску, прислонил к стене. Дилла отошла на тридцать шагов, почти не целясь, спустила первую стрелу. Изящный, похожий на музыкальный инструмент, лук из легкой янтарной древесины показался ей слабоватым. И сделан он был под более тонкие пальцы. Но Дилла всё равно расстреляла десять выданных ей стрел, вдребезги расщепив доску.

– Два наконечника погнула! – крикнул Лейн, вытаскивая стрелы. – Теперь ищи другую мишень. Вон там сарайчик стоял.

В указанном месте Дилла обнаружила скрытую в траве кучу поломанных, обгорелых досок. Выбрала одну, покрепче, дернула и тут же отскочила. Из-под досок прямо ей в лицо метнулась черная змея. Промахнувшись, яростно зашипела. Дилла ударила по ней луком и тоже промахнулась.

– Ух ты! – Подбежавший Лейн оттолкнул Диллу. – Не махай на неё. Тише, тише, красавица, никто тебя не обидит.

– Да она сама кого хочешь обидит!

– Отойди, она тебя боится. – Лейн присел на корточки, плавно покачивая перед мордой змеи раскрытой ладонью.

Змея перестала шипеть, медленно опустила голову и по-черепашьи втянула её под доски.

– Ловко у тебя получается, – позавидовала Дилла. – Ты, небось, и с василиском бы договорился?

– С дикими животными просто, – Лейн вздохнул. – Сложности начинаются, когда у них появляются хозяева. Но я всё равно стараюсь не убивать химер. Им и без того тяжело.

– Разве это химера?

– А ты её хвост видела?

– Нет.

– И я тоже. У неё только голова и шея змеиные, а туловище застряло где-то под завалом. – Лейн снял с кучи верхнюю доску. – Надо её освободить. Не бойся, она не нападёт.

Дилла закинула лук за спину и взялась за следующую доску.

– Бурная здесь была жизнь во время войны, как я посмотрю. – Она начала понимать, почему косари обходят стороной их дом. – Но как эта химера выжила?

– Может, её создал тот же человек, что и Живоглота?

– Работящий был колдун! – Дилла отбросила сразу три доски. Под ними лежала насквозь прогнившая дверь, а из-под неё виднелся полукруглый валун. – Ну, и где твоя красавица?

– Да вот же она! – Лейн ногой поддел дверь. Гнилая древесина развалилась на три части. "Валун" шевельнулся, выпустил четыре когтистые лапы и змеиную голову. Дилла отпрыгнула.

– Черепахозмея? Что за нелепость?

– Почему же нелепость? – Лейн заинтересованно следил, как химера неуклюже поднимается на ноги. – Лежит эдакий камень у дороги, не вызывает подозрений. И внезапно кусает тех, кто мимо проходит. Ох ты…

Змеиная голова, прощупывающая языком воздух, вдруг поникла. Не издав ни звука, химера завалилась на бок, потом опрокинулась на спину. Тело её стремительно усыхало.

– Один, два, три… – начал считать Лейн. Когда он дошел до пятнадцати, от химеры остался только панцирь и хрупкий скелет.

– Почему так? – спросила Дилла.

– Должно быть, она впала в спячку, когда её завалило. Поэтому и сохранила крупицы жизни. А мы её разбудили. – Он собрал кости в панцирь. – Ты некромантии училась?

– Нет.

– И я тоже. – Лейн прижал к себе панцирь. – Всё равно возьму. Вдруг пригодится.

***

По стволу Дерева мельтешат солнечные зайчики. Золотой плющ играет в догонялки с ловчими лианами. Ещё не понял, с кем связался, вьюнок безмозглый! Оторванные блестящие листья пятнают траву. Нехорошо, будут потом отпугивать зверьков!

Дерево рассерженно шелестит, но лианы его не слушаются, увлекшись охотой. Растревоженная суетой стая мечется в тенях на опушке леса. Под чёрными лапами елей мелькают и живые огоньки глаз. Лесные затворники воспользовались тем, что охрана отвлеклась, подобрались к самой границе, смотрят.

Дерево унимает голодную дрожь. От старухи остался один скелет, а ощущение сытости так и не пришло. Зато вернулась память, не вся, но достаточно, чтобы понять главное. Ему нужна магия – та, что скрывается в лесу.

Рыжий мальчишка хочет открыть границу. Значит, ему нужно помочь. Корни Дерева свиваются в узлы от нетерпения. Когда границы не станет… О, какой оно устроит себе пир!

Резкие рывки отвлекают от сладких грёз. Ловчие лианы и золотой плющ смотались в дёргающийся клубок. Эдак они его задушат! Дерево напрягается, сдавливает вросшие в него корни лиан. Этот приказ проигнорировать не получится.

Лианы неохотно расплетаются, возвращаются на Дерево. Измочаленные стебли плюща шустро отползают подальше и прячутся за муравейник. Дерево улавливает его нехитрые мысли. "Вот вырасту большой и сильный, – думает плющ, – и задушу эти лианы! И дерево вырву. С корнем!"

"Мечтай, мечтай, – снисходительно откликается Дерево. – И расти поскорее. А потом разберёмся".

Глава 13. Новый игрок

"Делай всё возможное, даже если дела плохи".

Английская пословица

– Ты не перебарщиваешь? Целый стог уже накрошил. – Дилла, облокотившись о стол, наблюдала, как Лейн готовит рагу. Аромат от котла поднимался приятный, но необычный и слюноотделения не вызывал. – Ты уверен, что все эти травы съедобные?

– Уверен, уверен. – Лейн высыпал в котелок последнюю порцию мелко нарезанных стеблей и облизнул пальцы. Взгляд его стал задумчивым. – Хм-м… А, ладно. Даже интересно, что получится.

– Первым пробовать будешь! – Дилла для порядка нахмурилась. На самом деле она была довольна, что Лейн нашел себе занятие в доме.

Кулинарный эксперимент начался с того, что Дилла взялась косить траву вокруг Сердца-на-Двоих. Лейн сначала ходил за ней с гербарием в руках, потом с корзинкой. В результате кухню украсили пучки развешенной для сушки травы, а в котелке булькало нечто, больше напоминающее алхимическое зелье, чем рагу.

Подозревая, что обедать придется сандвичами, Дилла достала из кладовки хлеб, масло и остатки сыра.

– Ещё одну тарелку поставь, – сказал Лейн, пробуя варево. – Бор идёт.

"Хорошо хоть, не Эрлин!" – Дилла шваркнула о стол деревянной миской. Откуда Лейн узнал, что приближается гоблин, она даже спрашивать не стала.

Бор как чуял – постучал в дверь, когда Лейн начал разливать рагу.

– Добра этому дому до крыши, чтоб из окон лилось! – гоблин прошмыгнул к столу, выхватил у Лейна поварешку, отхлебнул прямо из котелка и задумчиво поднял глаза к потолку. – Столетник не добавил? А зря. Такая травка ядрёная, язык проглотишь.

– Учту на будущее. Ты сегодня без Живоглота?

– Он где-то крыло порвал. – Бор уселся за стол и цапнул горбушку хлеба.

– Сильно?

– До утра заживёт. – Бор присмотрелся к Дилле, хмыкнул. – Уже освободилась? Славно, славно. И кто тебя заарканил?

– Тебе какое дело? – Дилла жевала сандвич, прикидывая, как бы незаметно вылить содержимое своей тарелки в помойное ведро. Вкус у рагу был кисло-сладкий и такой насыщенный, что зубы сводило. – Кедар прислал вынюхивать?

– Само собой, – без малейшего смущения ответил Бор. – Но мне и самому интересно.

Дилла посмотрела на Лейна. Тот пожал плечами.

– Не вижу причин скрывать. Диллу вызвала какая-то старая ведьма. Как зовут – не знаю, она нам не представилась. Где её дом, тоже не знаю. Но если Кедару интересно, пусть проверит сожженную деревню возле Проклятого леса.

– От неё что-нибудь осталось? Я про ведьму спрашиваю.

– Понятно, что не про деревню. Мы оставили тело возле дерева.

– Какого дерева?

– Хищного! – Дилла посмотрела на Бора в упор. – Про которое ты нам ничего не рассказал. Не намекнул даже.

– Хищное дерево? – Бор почесал за ухом. – Это где вы такое видели?

– Хватит придуриваться! – Дилла стукнула по столу. – Дерево гигантское! Его, небось, от дворца видно!

У Бора обеспокоенно забегали глаза.

– Гигантское… – пробормотал он. – Как же оно уцелело-то?

– Ты хочешь сказать, – Лейн прищурился, – что дерево никто не видит?

Бор уставился в свою миску. Старательно выгреб остатки гущи, проглотил и облизал ложку. Вытер рот потрепанным рукавом.

– Значит так. Про дерево вы мне ничего не говорили, ясно? И Кедару не говорите.

– Он его сам скоро увидит, – сказал Лейн. – Дерево было связано с ведьмой, а теперь её чары развеются.

– Если это её чары. – Бор покачивался на табуретке, ухмыляясь каким-то своим мыслям. – Как эта ведьма выглядела?

– Как ведьма, – буркнула Дилла.

Лейн положил на стол перстень-печатку. Подтолкнул к Бору.

– Это её. Что посоветуешь?

Бор повертел перстень, не выказав ни малейшего удивления, и кинул обратно Лейну.

– Отдайте Кедару. То есть, продайте. И подороже. А главное, не затягивайте с этим.

– Прямо сейчас и сходим! – Лейн выскочил из-за стола. – Дилла, доедай, что ты копаешься?

Когда до них донеслась бравурная мелодия лестницы, Дилла придвинула свою тарелку Бору.

– Будешь? А то вылью.

– Ещё чего! – Он ухватился за тарелку двумя руками. – Грешно еду впустую переводить. Сразу видно, что ты ни разу в жизни не голодала.

– И не собираюсь! – откликнулась Дилла из коридора.

– Не зарекайся, – пробормотал гоблин, торопливо хлебая остывшее варево. – Ох, не зарекайся…

***

К Кедару они попали не сразу. У самых ворот дворца Лейна остановил Эрлин и отвел в сторону. Дилла ревниво следила, как они шепчутся. Лейн слушал внимательно и сочувственно. А потом… Диллу обдало жаром. Он положил ладонь на грудь Эрлину – у самого горла. Было в этом жесте что-то невыносимо интимное. Бор похабно оскалился. Дилла отвернулась. С наслаждением представила, как сжимает пальцы на горле Эрлина. Медленно. Очень медленно. Нет, сначала сдирает кожу со слишком смазливого личика!

– Не лучшее время для демонстрации демонских способностей, – вполголоса сказал Бор.

– Что?

– У тебя когти растут.

Дилла сцепила руки за спиной. Лейн уже возвращался, а с другой стороны двора к ним спешил секретарь Кедара.

– Добрый день, господа! Чем могу помочь?

– Мы хотим видеть Кедара эр Роада, – высокомерно сказал Лейн. – По очень важному делу.

– Прошу за мной.

Королевский маг прогуливался в небольшом саду. Лейн поморщился при виде аккуратно подстриженных кустов и деревьев. Цветов в саду не было, только ярко-зеленая трава в дюйм высотой и прямые дорожки, усыпанные белой галькой.

В ответ на поклоны, Кедар сдержанно кивнул и взмахом руки отпустил секретаря. Только сейчас Дилла заметила, что Бора с ними нет. Когда он успел исчезнуть?!

– Какие у вас новости? – Кедар перебирал кольца на пальцах на манер чёток.

– Я бы сказал, любопытные, – Лейн скрестил руки на груди. – Вы не предупредили нас, господин маг, что возле леса обитает ведьма.

Кедар устало вздохнул.

– Я подозревал, что кто-то из чернокнижников выжил. До недавнего времени в городе и окрестностях пропадали дети, но разыскать виновника никак не удавалось. Эта ведьма погибла?

– Окончательно и бесповоротно. – Лейн достал печатку. – Но вот что уцелело.

Кедар подобрался, как хищная птица перед тем, как спикировать на жертву.

– Сколько?

– Приятно иметь дело с деловым человеком. – Лейн подкинул перстень. – Сто монет. Золотом.

– В эту цену входит ваше молчание?

– Разумеется.

– Я правильно понял, что от уже взятой работы вы не отказываетесь?

– Правильно, – сказала Дилла.

– Хорошо. Тогда пройдёмте в мой кабинет.

Дилла ожидала, что Кедар начнёт торговаться, но он даже не попытался сбить запрошенную цену. Зато потребовал от них клятву молчания – на крови. Вполне разумная предосторожность, на взгляд Диллы. Клятва не столько ограничивала свободу действий, сколько защищала их самих от искушения ввязаться в местные интриги. По крайней мере, Дилла надеялась, что Лейна это остановит. Сама она совершенно не желала увязнуть в чужих политических дрязгах. Что-то очень неладное творится в этом мире. Бежать бы отсюда, пока не поздно…

– О чём задумалась? – Лейн ткнул её в бок пальцем.

Они оставили за спиной ворота дворца и остановились на перекрестке.

– Обо всём сразу, – Дилла посмотрела на небо. – Вечереет уже.

– Ага. Пора снаряжаться.

По дороге к дому Лейн то и дело оглядывался.

– Ждешь кого-то? – не выдержала Дилла.

– Не понимаю, почему Бор исчез, – недовольно сказал Лейн. – Я хотел ему дерево показать.

– Может, он не хочет его видеть, чтобы не пришлось потом Кедару докладывать? Ты лучше подумай вот о чём: вдруг единорог сбежит из леса, пока мы воюем с нежитью?

– Каким образом? Мы ведь не откроем границу навсегда. Как только выманим стаю, я отзову плющ. А искать единорога мы сегодня не будем. Сначала нужно как следует подготовиться.

– Насколько я знаю, единороги практически не подвержены магии. Изловить их может только девственница. А ни одна местная девица не сможет перейти через охранную гарь. Тебя не настораживает это противоречие?

Лейн покосился на неё.

– Дилла, ты только не обижайся… А ты не девственница?

– Нет, конечно.

Он задумчиво надул губы.

– Придется мне прогуляться по Дороге.

– А если тебя поймают?

– На Землю я не пойду. Спрошу у Бора, он должен знать, где поблизости есть подходящий мир. Главное, чтобы там были боги, требующие от своих жриц целебат.

– Вот только со жрицами не надо связываться! Лучше найди сиротку лет десяти, которая никому не нужна.

– Девочку единорог порвет. На детей они охотятся.

Дилла не нашлась, что ответить. Одно ясно – за девицей Лейна одного отпускать нельзя. Знает она этих жриц! Ежу понятно, как они с голодухи на фэйри среагируют. Впрочем, об этом ещё будет время подумать, а пока надо сосредоточиться на первостепенной задаче.

К двум своим кинжалам Дилла добавила засапожный нож и привязала к поясу мешочек с солью. Для битвы с нежитью хорош меч, но мечом она владела настолько плохо, что покупать его не имело смысла. Ничего, длинные кинжалы – не менее грозное оружие, особенно в умелых руках.

Дилла прислонилась к стене в коридоре, наблюдая, как Лейн мечется по дому, собирая разбросанные повсюду вещи.

– Ты куда мой лук положила?! – донесся вопль из кухни.

– Он здесь, в прихожей! – крикнула в ответ Дилла. Последним из лука стрелял Лейн, но Дилла воздержалась от комментариев. Он и так с каждой минутой становился всё более нервным. – Только зачем тебе лук? Нежить железом не проймешь.

– У меня две дюжины стрел с серебряными наконечниками. – Лейн попытался приладить за спину колчан и налуч, но мешала набитая доверху сумка. – Ты готова? Тогда пошли.

– Сначала посмотри на себя в зеркало.

– Примета такая? – Он покрутился по прихожей. – А где зеркало?

– Великий Хаос, ты ещё и суеверный?! – Дилла всплеснула руками. – Я имею в виду, что ты выглядишь, как барахольщик. Зачем тебе всё сразу?

– Мало ли, как дело обернётся. – Лейн справился с ремнями, подпрыгнул, проверяя, прочно ли закреплено снаряжение. – Всё, выходим.

Золотой плющ прощально зашелестел им вслед.

***

Бор неподвижно сидел на кровати в своей комнатушке, обнимая сонно мурлыкающего Живоглота. Глаза старого гоблина неотрывно смотрели в угол, где паук пеленал попавшую в сеть муху. Время от времени Бор конвульсивно вздрагивал. Злость булькала в нём, перекипала, не находя выхода. Какого растреклятого дьявола Кедар не следит за своим ублюдком?! Вот сучёныш! И ведь ни намеком не выдал себя за три года! А теперь нате вам – раскомандовался. Лейн ему потребовался! И Диллу убрать, чтобы не мешала.

Ради интереса Бор прикинул, как именно можно убить баньши-полукровку. Получалось, что пятью гарантированными способами и ещё тремя – с непредсказуемым исходом. Другое дело, что убивать её нельзя. И предавать Лейна тоже нельзя. Он свой, а бродяги не предают своих. Есть предел, за которым никакие оправдания не помогут. И так уже от себя с души воротит.

– Тиви, Диви, Лиик… – пробормотал Бор. – Раз, два, три, четыре, пять, вышел никкен погулять.

Кто из троих выжил? Разум подсказывал – Тиви. Он самый приспособленный к лесу. А вдруг все уцелели? Или тот, о ком болит сердце? Надейся, глупый старый гоблин, надейся. Что тебе ещё остаётся? Скоро узнаешь правду.

Бор мягко оттянул крыло Живоглота. Зашитая мелкими стежками перепонка почти зажила.

– Прости меня, малыш, – Бор чмокнул любимца между ушей. – Тебе больно летать, я знаю. Но придется потерпеть. Давай-ка ещё раз намажем эликсиром.

Живоглот вывернул шею, удивленно уставившись на хозяина мерцающими в темноте глазами. Недовольно заурчал и дёрнул крылом. Эликсир щипался, вонял и от него тошнило, если налижешься. И вообще, никуда он сегодня не полетит!

– Крысака куплю, – заискивающе пообещал Бор.

– Живу-ова? – заинтересовался котоящер. Он не любил выговаривать слова, но промолчать во время торга с хозяином – значит остаться в голодных дураках.

– Живого.

– Мало-оу…

– Трех крысаков!

– Лау-одна…

***

Золотой плющ свернулся в клубок за муравейником и никак не желал разворачиваться. Лейн сидел над ним уже полчаса – гладил, уговаривал, напевал что-то успокаивающее.

Дилле надоело ждать, и она присела рядом с Лейном. Ткнула пальцем в подрагивающую плеть плюща.

– Слушай, ты, трус несчастный, или делаешь, что тебе говорят, или я тебя в лапшу нашинкую!

– Не пугай его, он и так запуганный! – возмутился Лейн. – Должно быть, с лианами сцепился.

– Но ведь дерево далеко?

– Так и он длиннющий вырос.

– А почему он боится? Его же как охранника выращивают!

– Охранник и хищник – не одно и то же. А здесь вдобавок земля плохая.

– Ну вот что, вьюночек, – Дилла вытащила нож, покачала, ловя на лезвие свет первой поднявшейся над горизонтом луны, – лианы я к тебе не подпущу, обещаю. Да они и сами сюда не доберутся. Так что прекращай изображать из себя стыдливую мимозу и ползи к лесу!

Это оказало воздействие. Плющ медленно заскользил по земле по направлению к выжженной полосе. При этом несколько коротких отростков держались начеку, развернув листья в сторону дерева.

Лейн достал лук и натянул тетиву. Роль лучника не слишком героическая, но что поделаешь, ему необходимо видеть всю картину боя.

– Не показывай силу кольца сразу, иначе они вернутся в лес. Сначала жги их поодиночке. Полностью выпустишь пламя, только когда вся стая перебежит на эту сторону границы. Я тебе крикну, когда будет пора.

– Меня только не подстрели. – Дилла достала второй кинжал.

Лейн украдкой вздохнул. Как совершить подвиг ради прекрасной леди, если она сама любого рыцаря за пояс заткнёт? Нет, тут требуется нечто поистине героическое, вроде спасения целого мира. Лейн кивнул сам себе. Да, именно это он и намерен совершить.

Глава 14. Стая Проклятого леса

"Лучшая защита – нападение".

Английская пословица

Живоглот тяжело летел над заброшенной дорогой. Вытребованный в счет аванса крысак полёт не облегчал. Но когда ещё получится пожрать? Кто их там, в лесу, знает, может они все поголовно несъедобные?

Вдали послышался вой стаи – не привычный, означающий обход границы, а особый – сигнал к началу охоты. Живоглот заторопился, напрягая крылья. Слабую боль можно перетерпеть, а вот если он вернётся ни с чем, хозяин всерьез разозлится. Он и так почему-то нервный. А нервный гоблин – это очень-очень плохо, как Живоглот успел убедиться на собственном опыте. Для начала, это означает, что он останется без крысаков, потому что хозяин сам их сожрёт!

***

Их оказалось больше полусотни! Дилла сбилась со счета на четвертом десятке. Крупнее волков раза в полтора, в ошметках гнилой, поросшей лишайником шкуры на белеющих скелетах. Узкие длинные черепа с двойным рядом акульих зубов и голубоватыми огоньками в глазницах. Медвежьи когти на длинных лапах. Создания гениального некроманта, идеальные убийцы. Но нежить – это всего лишь нежить. Справиться с ней легче, чем с живыми врагами, если знать, что делать.

Первым выскочившим за пределы границы тварям Дилла снесла головы. Стая наступала, растянувшись цепочкой по узкой золотой дорожке. Плющ даже не приминался под когтистыми лапами. Последним шёл вожак – ростом в холке с доброго оленя. На зубастом черепе ящера поблескивали сабли рогов. Когда полетели головы, он остановился, заколебавшись. Поднял оскаленную морду, и Дилла испугалась, что сейчас прозвучит сигнал отступать.

– Что, шавки, хвосты поджали?! – она отбежала, дразня противников, закрутила кинжалами серебряные восьмерки. – Ну, смелее, мрази! Все на одного!

В движениях нежити чуялась неуверенность. Станут ли они нападать, если узнают в противнике демона? Но вот вожак коротко взлаял, и стая хлынула через границу. Ветер некстати задул со стороны леса, и Диллу затошнило от смрада гниющей плоти. Атакующая волна разделилась на два рукава, замыкая её в кольцо.

Засвистели стрелы Лейна. Серебро обжигало тварей, они падали, зубами выдирали из себя древки, кувыркались, вытряхивая из костей наконечники, и снова поднимались. Уничтожало их только прямое попадание в глазницы или отсечение головы.

Дилла кружилась, выцеливая самых нетерпеливых противников. Достала пятерых, ещё в одного бросила мешочек с солью. Тварь взвыла, покатилась по земле, сдирая с себя дымящиеся лоскуты шкуры. Вскочила, низко рыча, но не кинулась, а отступила, тряся головой. Остальные тоже держались вне досягаемости, готовясь атаковать разом, как только замкнется круг. Лейн продолжал стрелять, не позволяя врагам наброситься на Диллу со спины. Догадался, что она не умеет управлять пламенем? Плевать, главное, чтобы не сунулся в драку! На короткой дистанции его просто разорвут в клочья. Магия жизни здесь не поможет.

Мимо просвистело тонкое древко ещё одной стрелы, и серебряный наконечник глубоко вошел точно в глазницу очередного скалящегося черепа, обрывая псевдожизнь. С десяток тварей слаженно развернулись и бросились к Лейну.