Лестница в небо, или Рассказ очевидца

Его бока стали приобретать формы и наливаться цветом.

– И чего ты хочешь этим сказать? – Спросил я и продолжил:

– Ты хотя бы показал, пацан ты или девка?

Облачко приблизилось ко мне, и я заметил, как оно, переливаясь цветным перламутром, приобретало облик человека.

– Так ты казак! – Воскликнул я.

– Одобряю, хороший выбор! Не знаю, как мне тебе объяснить, – продолжал я, – но мне кажется, что тебе лучше вернуться к матери. Конечно, на земле жизнь не сахар, и все же это очень интересная штука, поверь мне. Да, и ко всему, не познав лиха – не узнаешь и блага. Мы же с тобой мужики, а мужики легких путей не ищут.

– Ты меня слышишь? – Обращался я к нему, как себе равному.

Мне казалось, что он меня понимает и я продолжил:

– Так что возвращайся ты обратно. Мать успокоишь и отца порадуешь. И вообще, ты в рубашке родился – значит счастливым будешь.

– Ну, что, убедил? – Спросил я душу ребенка, которая не только приобрела образ человека, но уже смотрела разумными глазами.

В них отразился свет утренней звезды, и он попросил:

– Помоги мне вернуться, я плохо ориентируюсь в пространстве.

Прочитав его мысли, я протянул ему руку.

Через минуту мы уже были на борту лайнера.

Акушерка по-прежнему спасала младенца, а молодая мать молила Бога о помощи. Я заметил, как маленькое и чуть заметное облачко опустилось на тело ребенка, и он смешно зевнул.

Женщина – доктор, подметив это, легонько шлепнула его по попке и он, раскрывая легкие, закричал.

Я облегченно вздохнул, а акушерка сказала:

– Слава Богу! Принимай, Катюша, своего казака.

Все кругом радовались и благодарили акушерку.

– Как Вас зовут? – Спросила молодая мамаша.

Женщина улыбнулась и ответила:

– Лариса.

– Лариса Борисовна, – поправилась она и опять улыбнулась.

– Спасибо тебе, Лариса, – поблагодарила Катя и вдруг заплакала.

Я тронутый таким финалом, поцеловал Ларису в щеку, а она не испугалась прикосновения и, погладив мой поцелуй рукой, сказала:

– Ты, Катя, Бога благодари. На все Его воля!..

Глава 11.

Была поздняя осень и казалось, что город замер в ожидании холодов. По небу низко ходили тяжелые тучи, а редкие капли дождя грозились в любую минуту превратиться в снегопад. Но этого не происходило и осень время от времени напоминала о себе мелким дождем и холодным ветром. Вот и сегодня картина не поменялась, и я отправился на природу, чтобы сменить невеселую обстановку.

За городом, когда начались садовые кооперативы, я вдруг увидел знакомый автомобиль. Желтый «Жигуленок» Сашки – Сапога мчался по шоссе по направлению к городу. Я догнал машину и, расположившись на заднем сидении, стал прислушиваться к его монологу.

– Трус! – Ругался Сапог. – Все хватит, пусть будет, как будет!..

Он закурил сигарету, а я спросил:

– С тобой все в порядке, Саша?

Не обращая на меня никакого внимания, он продолжал ругать себя на чем стоит белый свет, и я заподозрил, что-то неладное.

– Хочу жить, как люди живут. Надоело бегать и прятаться, – эмоционально произнес он и стукнул кулаками по баранке автомобиля.

Машина дернулась, и он с трудом удержал ее на дороге.

– Ты полегче, Саша, асфальт мокрый, – посоветовал я бывшему однокласснику, замечая, как опасно он обгонял попутные машины.

Он был возбужден и это отражалось на вождении автомобиля; машина дергалась из стороны в сторону и часто цепляла обочину.

Я почувствовал запах алкоголя и произнес:

– Так ты еще и пьяный! Куда так спешишься, удираешь от кого?

– От себя не убежишь, – будто услышав мой вопрос, ответил он.

Сапог много говорил и ругался, забрасывая лобовое стекло своей слюной. Понять его монолог было нелегко, так как он состоял из набора неоконченных предложений, обрывков неуместных фраз, имен определенных людей и отборного мата. Но спустя время мне все-таки удалось разобраться в причине его возбужденного поведения.

Как я и предполагал, Сапог хотел отсидеться на даче у одного из своих дружков, чтобы переждать, как говориться «бурю», поднявшуюся из-за последних событий. Но, то ли бесконечные упреки жены, то ли алкоголь, то ли еще что, заставили всегда осторожного Сапога взбунтоваться. Он решил ехать домой вопреки опасности. Вот поэтому сейчас, подогретый алкоголем он мчался по мокрому шоссе, ругая себя за трусость и нерешительность. Я сидел тихо и не выдавал своего присутствия. Я боялся напугать пьяного лихача на дороге. Но он уже вошел в раж и бесшабашно гнал свой автомобиль, нарушая все правила ПДД. Но развязка была близка, и я приготовился к худшему.

После крутого поворота, он необдуманно пошел на обгон фуры и встречный автомобиль помигал ему дальним светом. Сапога это не остановило и он, прибавляя газу решил таким образом уйти от столкновения. Но он не рассчитал возможности своей машины и два автомобиля быстро сближались. Я закрыл глаза, а водитель встречного Мерседеса резко ушел вправо и, вылетев с дороги, столкнулся с большой березой. Перепуганный Сапог резко крутанул руля и, коснувшись своим автомобилем попутного Камаза, отлетел к отбойнику. Здесь, ударившись о преграду, машина подскочила вверх и, сделав кувырок в воздухе, опустился на колеса, продолжая катиться по склону. Когда искореженный автомобиль остановился, я заглянул в салон. Бесчувственное тело Сапога сидело в кресле пристегнутое ремнем безопасности. Голова его упала на плечи, а руки крепко сжимали обод руля. Дыхания не было, но бордовый комок его сердца, еще продолжал работать. Жизнь не оставила его тела, и я облегченно вздохнул.

На дороге собрались автомобили, а я подумал:

– А ведь это еще не конец…

Я ухмыльнулся человеческой глупости, а к машине Сапога уже бежали люди. Его вытащили из автомобиля и уложили на мокрую траву. Кто-то вызывал скорую помощь, а кто-то позвонил спасателям. Все хотел помочь пострадавшему и со всех сторон сыпались советы.

Зевак прибавлялось, и кто-то сказал:

– Бензином пахнет, не рванет?

– Уже нет – на колесах стоит!..

Вскоре к месту аварии подошли два парня и один из них спросил:

– Где этот летчик?

Ему показали Сапога, и он продолжил:

– Живой?

– Живой только без сознания.

– Ну и лихач?! Еле ушел от лобового…

– Еле ушел он?.. – Передразнил его товарищ и упрекнул, – Ты «Мерседес» видел? Что шефу скажем?

– Ладно тебе, это потом. Сейчас человека спасать надо.

Прихрамывая, парень подошел к пострадавшему и произнес:

– Что-то знакомая личность. Где-то я его видел. Скорую вызвали?

– Вызвали, – отвечали ему. – И спасателей и ГАИ тоже!

Народ не расходился, ожидая профессиональной помощи.

Кто-то звонил по телефону, напоминая о происшествии, кто-то спорил, а кто-то просто курил, наблюдая обсуждение аварии. У пострадавшего сидела женщина – медик, она первая выскочила из своей «Мазды» и пришла на помощь. Имея профессиональные навыки, она предполагала, что с пострадавшим ничего страшного не произошло, а его обморочное состояние – всего сильный испуг или болевой шок.

– Он скоро придет в сознание, – утверждала она.

Я посмотрел на лежавшего на траве Сапога и произнес:

– Эх, Саша, Саша! Мало тебе проблем?..

Что-то похожее на тень крутилось у его тела, она напоминала человеческую. Эта тень была частью его души, выскочившей из тела.

– Сапог, Саня! – Позвал я, теряясь в догадках.

Его душа дернулась ко мне и, вернувшись обратно, остановилась где-то посередине. Она то приобретала образ Сапога, то снова становилась серой-зеленой массой. Я окликнул его повторно и он, оторвавшись от тела, приблизился ко мне. Облик его выглядел блеклым и безликим, но я легко замечал в нем черты моего бывшего одноклассника.

– Моряк! Это ты? – Удивленно спросил меня Сапог.

Я промолчал, а он продолжил:

– Я, что умер?

– Ты, чего наделал? – Ответил я ему вопросом.

– А, что я наделал? Авария, с каждым может случиться.

– Я не об этом. Ты почему здесь? Ты ведь живой? Смотри, твое сердце еще бьется, – сказал я и указал на бордовое пятно в его теле.

– Ну и пусть себе бьется. Мне и здесь хорошо!..

Он поднялся в небо, а тоненький волосок жизни, прикрепленный к его запястью, потянулся за ним.

– Его душа от страха выскочила из тела. Так бывает, – заключил я, а в памяти закрутился случай из моего далекого детства.

Когда-то давно, когда я был подростком, я решил перепрыгнуть с крыши одного дома на другую. Здания стояли рядом и расстояние между ними казалось мне небольшим. Но двадцать метров для мальчишки было многовато. Я не оставлял своей затеи и часто, сидя во дворе, рассчитывая траекторию полета. Один из домов был пятиэтажным, другой на этаж меньше. Я стал готовиться к прыжку и очень часто стоял на краю пятиэтажки, примеряя дистанцию.

И вот этот день настал, и я рано утром, когда родители ушли на работу, забрался на крышу пятиэтажного дома. Страха не было, как не было и уверенности в успехе задуманного перелета. Зачем и для чего, я рисковал тогда своей жизнью, я даже не знал. Об этом я вспомнил только тогда, когда заметил, что не долетаю до крыши и падаю вниз.

Мной охватил ужас и передо мной проскочила вся моя недолгая жизнь, финалом которой был этот глупый и никому не нужный прыжок. Я видел себя со стороны, я понимал, какими ошибочными были мои расчеты, и, наконец, я видел, как заканчивается моя жизнь.

Не долетев полметра до крыши, я заметил, как вдруг невидимая сила, нарушая все законы физики, подтолкнула меня к верху, и я уцепился за край кровли. Я наблюдал со стороны, как трудно было мне подняться на крышу, как беспомощно я махал ногами, ища опоры и, как скользили мои руки по ее гладкой поверхности. Мне не хватало духа и я метнулся на помощь. Вместе мы одолели препятствие, и я уже скоро лежал на крыше и смотрел в небо. Этот случай я запомнил на всю жизнь. И если бы такое случилось не со мной, то я бы никогда этому не поверил. Но теперь, спустя время, я мог дать объяснение этому чуду. Все в нашей жизни неспроста и неслучайно и тому подтверждением являлся мой случай. От страха неминуемой смерти моя душа выскочила из тела, чтобы зафиксировать всемогущество Бога, который не позволил случиться тому, чему еще не подошел срок…

– Так, что задумайтесь, люди, когда вас спасает счастливый случай, а случай ли это? – Обратился я к присутствующим, которые меня не услышали, а продолжали хлопотать у тела Сапога.

Никто даже не посмотрел в мою сторону, они продолжали спорить у места аварии и вдруг кто-то закричал:

– Смотрите огонь!

Люди отступили от машины, а я заметил, как небольшие языки пламени охватили мокрую траву и быстро приближались к автомобилю. Похоже было, что кто-то из зевак бросил окурок на землю, не замечая, что трава у машины была полита бензином. То ли это случилось от перевернутой канистры, выскочившей из багажника, то ли сам бензобак дал течь, сейчас это уже не имело значения.

– И что теперь будет? – Услышал я за спиной.

Я оглянулся и увидел растерянное лицо Сапога.

– Что нагулялся? – Спросил я его с упреком.

Тот промолчал, а в этот момент вспыхнула его машина.

Пламя охватило весь автомобиль, и его огромные языки устремились к небу. Стало жарко и люди отбежали на безопасное расстояние. Я был рядом у брошенное тела Сапога, в котором еще билось сердце.

– Саня! – Окликнул я его, но ответа не последовало.

– Даже здесь он струсил, – выругался я и посмотрел на толпу зевак, которые оставили Сапога умирать у пожарища…

Все ожидали взрыва и поэтому боялись тронуться с места. Вдруг из толпы выскочил парень и направился к горящему автомобилю.

– Игорек, Гарик! Ты куда? – Окликнул его товарищ.

– Сейчас рванет! – Сказал кто-то другой.

А Игорь, так звали парня с Мерседеса, подхватил Сапога на руки и метнулся обратно. Прогремел взрыв, и огненная вспышка уложила спасателя на землю. Когда огонь отступил, люди осмелели и стали спускаться к месту трагедии. Тело Игоря дымилось, издавая запахи паленого мяса. Услышав голоса людей, он что-то прошептал и перевернулся на бок, освобождая Сапога из-под своего могучего тела.

Заметив рядом с собой душу Сапога, я с упреком спросил:

– Тебе не стыдно, он опять тебя спас!..

Сапог ничего не ответил, а я подумал:

– Что с него взять? Он же сейчас получеловек.

Я махнул рукой и добавил:

– Он-то и в земной жизни всегда был на половину…

Когда приехали спасатели и врачи погрузили пострадавших в машины, Сапог вдруг признался в своих ошибках, я ему сказал:

– Ругать я тебя не буду, но и жалеть не стану. Я дам тебе только один совет, а ты решай сам. Вот ты сейчас здесь, пока здесь. Но в этой жизни есть и другие места…

– Ад, например? – С иронией произнес Сапог.

– Ты зря смеешься, Саша, – остановил я его и заметил, как совсем потерял интерес к дальнейшему разговору.

Подметил это и Сапог, он извинился, а я посоветовал:

– Возвращайся ты, Саша, обратно. Нить твоей жизни еще не оборвалась, но натянулась до предела. Так что времени на раздумье у тебя не осталось. Там на земле, в той жизни, у тебя еще будет возможность что-то исправить и изменить. Так что спеши. Сейчас нить порвется, и мы с тобой больше никогда не увидимся.

– А если я останусь? – Торговался Сапог.

– Здесь ты не останешься. Тебе дали шанс – вернись сам…

– А если… – Начал было Сапог, но я его перебил.

– Ты теряешь время, Саша!

Вдруг он как-то перевернулся и потерял человеческий облик.

Он стал удаляться, и я услышал его прощальные звуки:

– А! А-а, ад!..

В машине скорой помощи я заметил, как душа Сапога входила в тело. Смешиваясь с бордовым цветом сердца, серо-зеленый масса, приобретал мрачные оттенки. Она забурлила в его теле и медленно стала заполнять, выделенное для нее пространство.

Жизнь возвращалась к нему и голос медсестры оповестил:

– Пульс нормализуется.

– Он открыл глаза, – сообщала девушка, а Сапог спросил:

– Я, что живой?

– Живой, – вмешался молодой реаниматор и добавил:

– Дайте ему кислород.

Вскоре Сапог закрыл глаза и уснул, а я вылетел из машины и поднялся высоко в небо. Там, у подножия небесной лестницы я остановился, чтобы перевести дух и дать оценку увиденному.

Глава 12.

Спустя неделю я посетил больницу в которой разместили пострадавших от аварии. Это была рядовая и старая больница с ветхими строениями и незавидным медперсоналом. Ее авторитет был утерян при переделе собственности и поэтому многие из горожан выбирали другие медицинские учреждения с лучшими условиями и репутацией.

После реанимации Сапога определили в общую палату, где он заканчивал лечение, а Игоря положили в палату для тяжелобольных. Врачи давали ему не утешительные диагнозы, а его состояние оценивали, как критическое. Он нуждался в пересадке кожи и лечении в ожоговом центре. Но это стоило больших денег, которых у Игоря не было. Поэтому он и лежал здесь в районной больнице, в отдельной палате, принимая обезболивающие, да общеукрепляющие инъекции.

Я заметил, что сиделкой у него была мать – не молодая женщина лет пятидесяти, а меняла ее молоденькая медсестра, которая проявляла к Игорю особое внимание и все свое свободное время проводила у его кровати. С матерью он говорил мало и совсем неуважительно, с Катей же, так звали медсестру, беседы имели задушевный характер и было заметно, что Игорь безгранично доверял этой девушке.

Как-то, ближе к вечеру, я заглянул к Игорю в палату. Он лежал на животе, а рядом на стуле сидела его мать. После недолгого разговора Игорь что-то сказал, и она спешно ушла, вытирая лицо платком.

Тут же в палату вошла Катя и спросила:

– Вы, что поссорились?

– Нет, – коротко ответил Игорь, а девушка продолжила:

– У нее такой потерянный вид – слезы на глазах. Вы поссорились?

– Да, так – поговорили, – ответил он и закашлялся.

– Ну, ладно, – согласилась Катя, – мы к этому еще вернемся, а сейчас давай поставим капельницу. Пойду приготовлю.

В дверях она столкнулась с посетителями.

Это был Артур со своей свитой.

Он, как всегда, в костюме и в дорогом галстуке, а Рябой – его телохранитель, в джинсах и кожаной куртке. Остальных двоих я не знал и поэтому остановился на Артуре, который вежливо поздоровался с медсестрой и объяснил цель своего визита. Катя немного смутилась, но все же напомнила визитерам о регламенте посещения больных.

– Хорошо, хорошо, мы недолго, – согласился Артур и вежливо попросил Катю поставить цветы в воду.

Она ушла, а он подошел к Игорю и сказал:

– Ну, как дела, герой? Как здоровье, настроение?

Игорь молчал, а он продолжил:

– Поступок ты, конечно, совершил геройский ничего не скажу, но извини ордена я тебе не дам – не в моих полномочиях.

Не получив ответа, он раздраженно спросил:

– Ты хоть знал кого, спасал?

– Человека, – чуть слышно ответил Игорь.

– Это Сапог-то человек? Да ты никак бредишь, Гарик! Тебя за чем посылали? – Повышая тон допытывался Артур. – Ты должен был привезти его ко мне, а не седа – в больницу. Человека он спасал?..

Артур вытащил из внутреннего кармана небольшую декоративную фляжку и, глотнув из нее содержимое, продолжил:

– Ты меня извини, но я все – таки скажу. Вот ты здесь лежишь, подыхаешь, а эта сука к выписке готовиться, ты об этом знаешь?

– Человека он спасал!.. – Не успокаивался Артур. – Ты мне «мерседес» разбил, а он таких, как ты – десяток стоит.

Артур опять потянулся к фляжке, а я взглянул на Игоря.

Душа его пылала огнем. Местами она выскакивала далеко за пределы дозволенного, а ее черный осадок не мог потушить пожарища. Игорь был зол и это было заметно по смене цвета в его душе. Ее палитра так быстро менялась, что в данный момент определить значения цвета не предоставлялось возможности. Он был сильно взволнован и это было видно без помощи третьего глаза. Я заметил, как пот выступил у него на лбу, а сам он, тяжело вздохнув, отвернулся к стене.

Это заметил и Артур, проглотив коньяк, он продолжил:

– А теперь послушай меня. Помрешь, памятник поставлю, матери твоей помогу, а выживешь – пенсию платить не буду – не заработал.

Артур махнул рукой и закончил:

– Выздоравливай, а там посмотрим, что с тобой делать.

Он повернулся к своей свите и сказал:

– Ахмед, дай ему денег.

Тот положил доллары на тумбочку и спросил:

– Три косаря хватит?

– Хватит, здесь уже деньгами не поможешь…

Артур безнадежно махнул рукой и закончил:

– Ладно, Гарик, поправляйся!

В палату вошла медсестра, а Артур извинился и произнес:

– Все, мы уходим, а то нам еще одного больного надо проведать.

В дверях он остановился и с ухмылкой сказал:

– Человека он спасал!..

Вся команда вышла из палаты и шумно пошли по коридору.

Я посмотрел на Игоря, а Катя спросила:

– Это кто?

– Коллеги, – ответил Игорь и ухмыльнулся.

Он как-то невесело пошутил, а девушка задумалась.

Мне тоже было не до смеха, и я последовал за визитерами.

В травматологическом отделении, мы нашли Сапога.

– Палата номер шесть, – прочитал Артур и ухмыльнулся.

– Во блин, как у Чехова, – удивился Рябой, а Артур спросил:

– Ты что, Макс, и Чехова читал?..

– Ага, и «Му-му» тоже, – пошутил он, открывая двери палаты.

Мы не сразу нашли Сапога, так как палата была большой и шумной. Здесь громко работал телевизор, а в углу слушали музыку.

– А у вас весело, – вместо приветствия произнес Артур.

Заметив гостей, больные притихли, а он упрекнул:

– Душновато у вас ребята, чем вы здесь дышите?

Рябой бесцеремонно подошел к окну и открыл фрамугу.

Артур осмотрел присутствующих и спросил:

– А где же наш больной?

Заметив Сапога у окна палаты, он воскликнул:

– Ах, вот ты где, дорогуша! Смотрите, мужики, место у окошка занял – самое лучшее. Ты, Саша, наверное, здесь смотрящий?..

Гости громко рассмеялись, а больные стали потихоньку покидать помещение, с опаской поглядывая на визитеров.

Сапог встал с кровати, а Артур спросил:

– Ну, рассказывай, как дела, как здоровье? Присесть-то можно?

Сапог молчал. Он был сильно удивлен такому визиту. Он, конечно, ожидал что кто-то должен прийти, но, чтобы сам Артур – это в его планы не входило. Поэтому он молчал, виновато опустив голову.

– Смотрите и этот молчит. Вы что с Гариком сговорились?

– С каким еще Гариком? – Испуганно проговорил Сапог.

– Ты, Саша, нехороший человек – неблагодарный. Тебя парень от смерти спас, а ты – какой Гарик? Гарик – «Боксер»! – Взорвался Артур. – Ты, сука, хоть спасибо ему сказал?

Артур вскочил со стула и заходил по палате.

Почуяв неладное больные стали спешно покидать палату, а Сапог, присев на край кровати, плаксиво стал оправдываться:

– Я ходил к нему, а он все время спит…

Сделав два глотка из фляжки, Артур вдруг спокойно спросил:

– Что делать будем, Саша?

– Артур, я правда к нему заходил, – запричитал Сапог.

– Я сейчас не об этом… Ты мне парня угрохал, Мерседес разбил. Что делать с тобой будем? – Присаживаясь на стул спросил Артур.

– А Моряк?.. Думаешь Муслима нет, то и концы в воду? Нет, дорогой, отвечать за все придется, по полной программе… Чего молчишь, урод? – Заорал Артур, а парень из его свиты вдруг попросил:

– Отдай его мне, он мне очень нужен…

– Да, нет вопросов, Ахмед, – забирай!

Артур, глотнув спиртное из фляжки, продолжил:

– Вот только покажу его одному человеку, и забирай.

– О-о! Шайтан! – Выругался кавказец, а Артур спросил:

– Ты еще не догадался, кто тебя хочет видеть?

Сапог промолчал.

А я подумал:

– Вишенка…

Она никогда ему этого не простит. Я-то хорошо знал эту женщину. На сколько она могла любить и насколько ненавидеть…

Когда у Артура зазвонил телефон Сапог вдруг заговорил:

– Артур, я отработаю, я такое знаю!.. Такое расскажу…

Артур ухмыльнулся, а Сапог продолжил:

– Я знаю кто тебя на море подставил. Я тебе одному расскажу.

– У меня от друзей секретов нет, – говори!

Артур закурил сигарету и ожидающе посмотрел на Сапога.

– Это Казак! Он тебя сдал цветным.

– Казак? – Удивился Артур.

Он прошелся по палате и выпустив дым изо рта спросил:

– Зачем ему это надо?

Сапог промолчал, а парень – кавказец заявил:

– Артур, я знаю Казака. Он честный вор, он на такое не пойдет.

Артур похлопал товарища по плечу и подошел к Сапогу.

– Что скажешь, Саша?

– Да, я, – запричитал Сапог, но тут же получил сильную оплеуху.

– Ты куда лезешь? Ты кого лбами столкнуть хочешь?

Артур взял Сапога за грудки и поднял с кровати.

– Ты за кого меня принимаешь, гнида?

Он ударил его головой в лицо, от чего тот упал на пол.

– Артур, не надо, Артур, я тебе все объясню, отработаю! – Просил пощады Сапог, а тот уже пинал его ногами, входя в раж.

Всегда интеллигентный и сдержанный Артур вел себя сейчас, как распоясавшийся хулиган и бандит. Он был вне себя от злости и поэтому не смог удержать себя в рамках приличия. Неизвестно чем бы это все закончилось, если бы в палату не вошла медсестра Катя. Она принесла лекарства для больных и сообщение Сапогу от Игоря.

Увидев знакомых парней, она немного смутилась, но все же нашла в себе силы и сделала им замечание:

– Что здесь происходит? Это кто курит в палате?

Визитеры загородили собой Сапога, а Артур воскликнул:

– Ба-а, знакомые все лица! Как вас зовут, милая девушка?

Он дурашливо улыбнулся, а она спросила:

– Что здесь происходит?

– Все в порядке, – заявил Ахмед и протянул девушке шоколадку.

Катя смутилась и, взяв угощение, сказала:

– Спасибо, но время посещения больных закончилось.

– А мы уже уходим, – ответил Артур и повернулся к Сапогу, который уже сидел на кровати с опущенной головой.

– Ты, Саша, выздоравливай! Больничный режим не нарушай и смотри мне без фокусов. Разбираться будем дома. А вы, милая девушка, лечите его хорошо, а то он нам живой нужен.

Катя хотела что-то возразить, но вмешался Ахмед.

Он приставил палец к своим губам и посоветовал:

– Меньше знаешь – лучше спишь. Ты, меня понимаешь?

– Ахмед, не пугай девушку, – вступился за медсестру Артур.

Он прошел к двери и стал прощаться:

– Всем пока – провожать не надо. А ты Саша не скучай.

– Увидимся! – Вставил Ахмед.

Вскоре вся компания вышла из палаты.

Из коридора, где стояли больные, донеслись слова Артура:

– Проходите, проходите, господа – свободно.

Один за другим, как по команде, в палату стали заходить больные, украдкой посматривая на Сапога. Они о чем-то тихо переговаривались между собой, занимая свои места на кроватях. Я заглянул в открытое окно и увидел, как во дворе больницы вся команда во главе с Артуром рассаживалась по машинам.