Рай

Несмотря на внешнее различие, они с одинаковым усердием отдавали себя работе, которую считали наивысшим призванием мужчины, – они защищали своё племя.

– Где мы сегодня? – спросил Аллистер, когда они завернули за утёс, оставив далеко позади своё поселение.

– Там же, – запыхавшись от подъёма, пробормотал Дилан.

– Когда нас уже поставят в ночь?

– В ночь? Ты никогда не любил работать в ночь!

– Много ты знаешь обо мне.

Дилан был прав. Аллистер предпочитал работать с раннего утра и до обеда, чтобы потом свободно заниматься своими любимыми делами: плавать на глубине под водопадом, там, где ноги не доставали дна, забираться наверх по скале и загорать на большом плоском камне, как будто специально вытесанном для него, и, конечно, общаться с молодыми девчонками, так и вившимися вокруг.

Аллистер с раннего возраста понял, что имеет особый успех у окружающих, причём неважно, какого они были пола и возраста. Его любили старые сморщенные старушки, целыми днями сидевшие под деревьями и перемывавшие косточки всему племени. Его боготворили девчонки, сующие ему дрожащими руками свежесорванные фрукты, в надежде расположить к себе своего кумира. Им восхищались мальчишки-сверстники, признававшие в нём своеобразного вожака. И к нему уважительно относились старейшины.

Сам Аллистер относился ко всем снисходительно и общался только с теми, кто был способен лить на него бесконечные потоки восхищения.

С самого детства он мнил себя тем, кто перевернёт этот мир. А несколько месяцев назад до него дошёл слух, что его планируют готовить на роль следующего старейшины, которому будут доверены все тайны и секреты их племени. Это не было для него неожиданностью, а скорее закономерностью – всё его существо стремилось возвышаться над другими. С тех пор он ходил в приподнятом настроении, что помогало ему мириться с непростым характером Хелены, девушки, которая должна была служить доказательством того, что он вырос, повзрослел и готов к серьёзным разговорам и ответственным делам.

– Эй, ты куда? – Дилан, уже уставший от долгой дороги, остановился на краю скалы, куда они поднимались каждый день за последний месяц, и облокотился руками о колени, пытаясь отдышаться.

– Не верещи, Дил. Голова раскалывается.

– Потому что спать надо ночью, а не юбки девчонкам мять, – Дилан тяжело опустился на бревно, которое они с Аллистером специально подтащили из ближайшего леса на край утёса.

– Давно ли ты стал девственником? Не смеши меня. Этот утёс ещё помнит наши с тобой приключения…

– Прекрати! Когда это было? Мы давно не дети.

– Это ты не дети, – Аллистер, стоявший у кромки чащи леса, опустился в траву и с наслаждением потянулся.

– Только не говори мне, что опять собрался спать. Я не хочу отдуваться за тебя.

– Расслабься, Дил. Чужаков не было уже несколько месяцев.

– Вот-вот. Самое время им появиться, – пробормотал Дилан и спрятал недовольное выражение лица, отвернувшись и уставившись вдаль на синие волны океана.

Аллистер ничего не ответил, успев задремать.

Проснувшись от укуса проклятого комара, Аллистер сел и стал раздирать кожу на ноге. Дилан сидел на бревне, не оборачиваясь, и смотрел в водную даль. Обычно охранники, в чьи ряды входили и Аллистер с Диланом, работали не больше четырёх часов, чтобы сохранить свежий взгляд. Такое решение было принято старейшинами после того, как один из бывших охранников пропустил Чужака почти к самому поселению на шестом часу своей службы. Повезло, что в тот момент рядом был один из охотников и, заметив опасность, успел выпустить стрелу.

Посмотрев на небо, Аллистер понял, что с начала их вахты прошла уже пара часов. Совсем скоро им можно будет идти обратно.

Нехотя поднявшись, Аллистер помочился в соседние кусты и подошёл к краю скалы.

– Ну что, скольких поймал?

– Да иди ты.

– Не дуйся, – Аллистер опустился на бревно и выпрямил свои длинные накачанные ноги. – Расскажи лучше, как семейная жизнь?

– Можно подумать, тебе это интересно, – недоверчиво покосился на друга Дилан. – Всё нормально. Привыкаю.

– Не скучаешь по былым временам?

– Не. Мне нормально. Дома чисто, еда готова, и женское тело в доступности. Не нужно пыхтеть, чтобы отбить у тебя очередную дурочку, помешанную на Великом Аллистере, – последние слова Дилан произнёс тоненьким голоском с придыханием, закатил глаза и прижал руки к груди.

– Перестань! – Аллистер рассмеялся и ткнул друга в бок. Он знал, что Дилан говорит правду, и это льстило его самолюбию.

– Расскажи лучше, как Хелена? Свыкаешься?

– Не напоминай, – Аллистер поморщился. – Начинаю думать, что это всё не для меня.

– Мне кажется, ты выбрал не ту. Хелена не будет смотреть тебе в рот.

– Сам не знаю почему, но это мне в ней и нравится, – задумчиво пробормотал Аллистер.

Остаток рабочей смены друзья просидели, не говоря друг другу ни слова.

Когда солнце нависло прямо над головами, с тропинки, ведущей к поселению, послышались голоса, и вскоре на утёс поднялись двое парней, которые должны были сменить их на службе. Они были гораздо младше Аллистера и Дилана и только недавно приступили к обязанностям охранников, поэтому были очень воодушевлены и взволнованы.

Завидев старшее поколение, они замолчали и остановились немного вдалеке.

– Вот и смена нам выросла, Дил.

– Да уж, скоро уберут нас отсюда. Поставят на охрану поселения или, того хуже, отправят в Город.

Аллистер ничего не ответил, задумчиво глядя на растущую молодую смену, едва перешагнувшую порог в четырнадцать лет.

В этом году Аллистеру исполнилось всего лишь тридцать, но для своей профессии он был почти старик – мало кому удавалось после тридцати сохранить былую зоркость и проворность.

Разозлившись от собственных мыслей, Аллистер резко сорвался с бревна и, не дожидаясь Дилана, пошёл вниз по тропе. Проходя мимо сменщиков, он брезгливо посмотрел на них сверху вниз и толкнул плечом того, кто по неосторожности замешкался на тропинке и не успел отступить в сторону.

– Эй, ты куда бежишь? – запыхающийся Дилан нагнал Аллистера у подножия утёса.

– Никуда. Отстань.

– Ал, ты чего? – в голосе слышалась обида.

– Сказал же – отстань!

Аллистер сорвался с места и побежал, прекрасно зная, что Дилану за ним не поспеть. Поговаривали даже, что старейшины планируют снять его с охранников в ближайшем месяце.

Добежав до хижины, он остановился у порога и поморщился. Ему не хотелось видеть Хелену. Не хотелось видеть никого. Оглядевшись вокруг, он увидел свою возлюбленную в компании других девушек, возившихся у костра над приготовлением ужина для всего племени, и с облегчением залез под полог.

Несмотря на жару, в хижине было прохладно. В ней специально были вырезаны длинные отверстия, через которые гулял ветер, то и дело налетающий с океана.

Завалившись на кучу листьев, служивших ему и Хелене постелью, Аллистер закрыл глаза и попытался уснуть. Однако распиравшая его злоба не давала лежать спокойно, и через десять минут Аллистер уже протискивался сквозь заросли лиан, пробираясь к водопаду в надежде немного остыть в ледяной воде.

– Эй, Ал, далеко бежишь?

Аллистер, занятый своими мыслями, не услышал, как со спины к нему приблизилась Лаура. Девушка постоянно ходила за ним по пятам, надеясь снискать благосклонность самого завидного жениха их поселения. И даже наличие в его жизни Хелены не остудило её пыла.

– А, Лаура. Никогда не подкрадывайся так. Я мог подумать, что это Чужак.

– Да ты даже не слышал, как я иду за тобой, – рассмеялась тонким колокольчиком Лаура, обнажив маленькие белые зубки.

В отличие от Хелены, которая была почти одного роста с Аллистером и худая, как жердь, Лаура не отличалась ни ростом, ни стройностью фигуры. Про таких иногда говорят: аппетитная, и Аллистер был склонен с этим согласиться.

– Чего тебе, Лаура? – Аллистер почувствовал, как его напряжение проходит.

– Ничего, просто… – девушка зарделась, её пухленькие щёчки окрасил румянец.

Аллистер снисходительно посмотрел на неё и, взяв за руку, повёл за собой к водопаду. Он не собирался изменять Хелене – у них это жёстко осуждалось старейшинами, и если бы это дошло до кого-то, не видать Аллистеру новой должности в совете как своих ушей. Но сегодня Аллистер не мог устоять против желания быть обласканным и любимым, что так редко получал от холодной Хелены.

– Ал, прекрати.

Лаура слабо отбивалась и заливалась смехом, пока Аллистер брал её на руки и заходил вместе с ней в холодную воду горной реки. Сверху на них сыпались ледяные брызги, создаваемые потоками воды, падающей с высокой скалы. Когда нежной кожи девушки коснулась ледяная вода, она завизжала и повисла на шее у Аллистера, пытаясь вскарабкаться по нему, как мартышка. Через две секунды она была уже под водой.

Войдя в ледяную воду, Аллистер почувствовал, что его гнев и раздражение уходят, как и желание овладеть глупышкой Лаурой. Оставив девушку одну, он поплыл к скалам и начал нырять на глубину, пытаясь дотронуться до дна. Ему ещё ни разу этого не удавалось – потоки воды выталкивали его, а сопротивляться им не хватало дыхания.

Через час, уставший и продрогший, Аллистер выбрался на берег и поморщился при виде Лауры, которая осталась дожидаться его на берегу.

– Я думала, ты утонул, – девушка качнула головой, и волна успевших высохнуть блестящих, выгоревших на солнце и без того белых волос упала ей на лицо и грудь, кокетливо обтянутую тонкой майкой.

– Чего же ты не позвала на помощь? – Аллистер, оставшись равнодушным к прелестям девушки, начал карабкаться наверх, туда, откуда стремительно неслась горная река.

Там, на краю, лежал огромный плоский камень, на котором Аллистер любил загорать после утомительного ныряния.

Лаура, недовольно наморщив свой маленький носик, поднялась и полезла за ним следом.

Забравшись на самый верх, Аллистер завалился на горячий камень и замер, дожидаясь, пока кожа привыкнет к раскалённой поверхности, а вода, стекающая с его тела, остудит камень.

Через пять минут появилась запыхавшаяся Лаура. Подъём дался ей нелегко, и Аллистер невольно зауважал эту глупышку за стойкость, с которой она преследовала его сегодня.

– Ты в курсе? Дилана хотят убрать с охранников, – отдышавшись и усевшись рядом с Аллистером на камень, проговорила девушка.

– Да, слышал. Я не буду за него вступаться, если ты хочешь попросить меня об этом.

Все знали, что Лаура хорошо общается с женой его друга, и Аллистер почувствовал раздражение от мысли, что девушка не отстаёт от него, только чтобы попросить за Дилана, а не ради него самого.

– И не нужно. Я считаю, что ему будет лучше ближе к жене. Разве семья – это не самое главное в жизни, Ал?

– Не нагнетай, – Аллистер опять расслабился и закрыл глаза. – Мы работаем по четыре часа. Остальные двадцать он волен проводить со своей женой. Или как там ему заблагорассудится.

– Когда он возвращается, она уже готовит ужин с другими девушками.

– А ты, кстати, почему не с ними? Смотри, накажут.

– Никто меня не накажет, – фыркнула Лаура, встряхнув волосами, переливающимися на солнце. – Ты же знаешь, мой отец входит в состав старейшин.

– Что? Нет, я не знал, – Аллистер приподнялся на локтях и прищурил один глаз, чтобы видеть девушку, сидящую как раз напротив солнца.

– Его перевели неделю назад. Я думала, ты знаешь, – Лаура протянула руку и погладила Аллистера по всё ещё мокрому животу.

Аллистер внимательно смотрел на руку, легко касающуюся его живота, и думал. Было очевидно, что, выбрав Хелену, он принял неверное решение. Лаура – вот кого следовало ему выбрать, для того чтобы быстрее пробраться в ряды совета старейшин.

Рука Лауры между тем опустилась ниже – девушка водила пальчиком по его бедру и улыбалась улыбкой победителя. Она не была дурочкой, какой казалась на первый взгляд, и прекрасно понимала, что перевод отца в совет старейшин может сделать её женой Аллистера. Ни для кого не было секретом, что предмет ее обожания давно мечтал туда попасть. Да он и сам не скрывал этого с самого детства.

Решив дать себе время на размышления, Аллистер отодвинулся подальше от Лауры, и её ладонь упала на горячий камень. Вскрикнув, девушка одёрнула руку и недовольно поморщилась.

– Тебе, наверное, пора, Лаура. Передай своему отцу мои поздравления.

Лаура надула губы, отвернулась, но не сдвинулась с места. Аллистер вздохнул, приподнялся и обнял её, прижавшись грудью к спине. Почувствовав, как девушка сначала замерла, а потом задрожала в его руках, он чуть было не рассмеялся, но вовремя остановил себя и, наклонившись к самому её уху, прошептал:

– Ты умная девочка, Лаура. И ты понимаешь, как плохо – очень, очень плохо – будет выглядеть, если я сегодня же разорву отношения с Хеленой и выберу тебя. Понимаешь? – Лаура лишь едва кивнула, не в силах произнести ни слова. – Молодец. Дай мне подумать, а пока никому не говори про этот наш разговор. Поняла, Лаура?

Девушка снова кивнула. Аллистер медленно провёл губами по шее девушки, а потом разжал руки, выпустив её на свободу. Оказавшись без его поддержки, Лаура обмякла. Оглянувшись на Аллистера, уже снова развалившегося на камне с закрытыми глазами и раскинувшего руки и ноги в разные стороны как ни в чём не бывало, она вскочила и убежала вниз по тропинке, ведущей к посёлку.

Аллистер улыбался. Кажется, жизнь налаживается.

***

– Вы к нам приходите не в первый раз? – женщина за сорок, отвечающая за разнарядку на стройке, тыкала по клавиатуре с такой силой, что кнопки, казалось, вот-вот отлетят.

– Да, мэм.

– Фамилия?

– Ричер. Райан Ричер.

– Ричер, Ричер. Есть Ричер, – было видно, как её глаза пробегают по тексту на экране, а лицо смягчается. – Что ж, Ричер, о вас оставили положительный отзыв. Сейчас я посмотрю, есть ли у нас что-то для вас.

Минут десять, пока служащая маленькой строительной компании, славящейся низкими ценами на жильё и такой же низкой зарплатой, боролась со старым компьютером, пытаясь дать Райану наряд, сам Райан смотрел в мутное окно, за которым сидел удивлённый голубь. Птица поворачивала свою голову вправо и влево, пытаясь то одним, то другим глазом рассмотреть то, что творилось у них в комнате. Райан начал было дурашливо вращать головой, пародируя забавную птицу, когда был остановлен подозрительным взглядом женщины у монитора. Недовольно покачав головой, она повернулась опять к экрану и, наконец, удовлетворённо хмыкнула.

– Итак, вы направляетесь на кладку асфальта.

– Отлично, – Райан внутренне содрогнулся, однако отказаться или перечить женщине он не мог, чтобы не потерять возможность заработать немного денег.

– Идите, Ричер, – служащая протянула ему листок с нарядом и окинула его взглядом. – Вы будете в этом работать?

Райан попробовал оглядеть себя со стороны и утвердительно кивнул.

– Так. Вон, в углу, стоит коробка, в ней старая роба. Найдите себе что-нибудь, Ричер.

– Спасибо, мэм. Я занесу вам…

– Не надо, – махнула рукой женщина и отёрла пот со лба.

Жидкие светлые волосы слиплись, обнажив красную от жары кожу, и у самых корней волос Райан увидел следы метки, еле заметной, но всё ещё различимой. Такие слабые следы врождённых пятен оставались у тех, у кого преступники были в третьем или четвёртом поколении.

С благодарностью улыбнувшись, Райан, порывшись в большой картонной коробке, выудил оттуда вполне целый комбинезон, запачканный краской, и красную косынку.

Выйдя из кабинета, Райан быстрым шагом прошел в туалет, где переоделся и завязал на голову косынку в виде банданы, чтобы солнце не сильно напекло ему голову. Свою одежду он завязал на поясе.

На строительной площадке работы начинались только через полчаса, поэтому подбежавший Райан был встречен равнодушным лицом прораба, ткнувшего в тень под высоким забором, предлагая ему подождать.

Ещё минут через пятнадцать начали стекаться рабочие, направленные на асфальтирование парковки позади недавно построенного дома. Один за другим они протягивали свои наряды бригадиру, который внимательно читал их, а потом складывал себе в папку.

Большинство людей, пришедших сегодня подработать, были меченые, что никого не удивило, так как именно на их труде и держались такие маленькие компании, которые пытались побороться в конкуренции с другими строительными монстрами, выстраивая свою политику на низких ценах.

Они успели отработать всего около часа, когда солнце начало печь настолько нестерпимо, что им приходилось часто меняться, чтобы бегать к большой бочке с водой, оставленной специально для того, чтобы рабочие могли попить. Бочка обрасла мхом, а вода казалась грязной и затхлой, но это было лучше, чем ничего.

Пары горячего асфальта поднимались вверх, забивая нос. Дыхание перехватывало от этих ядовитых паров, и Райан начал кашлять.

– Эй ты, иди сюда!

Оглянувшись, Райан понял, что кричат ему. У старой бочки с водой стоял один из рабочих и махал рукой. Оглядевшись вокруг и попросив ближайшего к нему мужчину подменить его, Райан подбежал к бочке и, пытаясь отдышаться, согнулся почти до колен.

– Тебе что, жить надоело?

Стоявший у бочки мужчина был весьма колоритной внешности. Он мог похвастаться огромным сине-чёрным телом, блестящим на солнце от пота. Из одежды у него были лишь одни короткие шорты, больше напоминающие Райану трусы. Зато ботинки на его ногах были явно тяжёлыми, а ноги в них настолько запарились, что даже со своего места Райан ощущал их смрадный запах. На голове мужчины непонятно как еле держалась милая панамка, почти детская, с разноцветными ромбиками и кружками.

Но ничто так не запоминалось, как его лицо. Несмотря на то что тело мужчины было иссиня-чёрным, почти сливающимся с асфальтом, который он клал, лицо его казалось белее, чем у Райана, успевшего загореть с начала лета. Приглядевшись, Райан заметил, что это не что иное, как большое белое пятно, тянущееся от щёк до подбородка и лба, оставляя иссиня-чёрным только большие круги вокруг глаз с рваными краями, что делало мужчину похожим на огромную панду.

Стараясь не рассмеяться, Райан, наконец-то отдышавшись, уселся рядом.

– Первый раз?

– Неа.

– Не похоже, – амбал докуривал свою сигарету, не глядя на Райана, как будто это не он только что подозвал его к себе. – Держи.

Райан оглянулся на незнакомца и увидел протянутые ему респиратор и перчатки. Удивлённо посмотрев на мужчину, Райан протянул руку, взял неожиданное подношение и нерешительно начал мять в руках.

– Дышать тяжело, но зато нет этой вони, – кивнув на респиратор, пробормотал амбал, а затем вытащил из заднего кармана ещё один такой же и помахал перед Райаном. – Не бойся, у меня и перчатки есть.

– Спасибо, – Райан улыбнулся и протянул незнакомцу руку. – Райан.

– Да хоть сам черт, – мужчина сплюнул на землю, поднялся с бордюра, на котором сидел, втоптал докуренную до самого фильтра сигарету и пошёл к бригаде, укладывающей асфальт.

Райан посмотрел ему вслед, всё ещё улыбаясь, затем перевёл взгляд на небо, как будто искал кого-то, кому можно было сказать спасибо за эту случайную встречу. Надев респиратор и перчатки, он присоединился к своей бригаде.

Проработав без обеда до самого вечера и почти валясь с ног от усталости, мужчины наконец-то услышали крик бригадира, возвещающий окончание смены. Они сложили рабочие инструменты в стоящий рядом контейнер и подошли к бригадиру, раздававшему им назад их направления с отметками о проделанной работе. Эти листочки нужно было отнести обратно в офис, чтобы получить причитающееся вознаграждение.

Райан, провозившийся с огромной тележкой дольше всех, подошёл к бригадиру последний.

– Ричер, держи.

– Спасибо, сэр, – Райан взял протянутый ему наряд и поспешил в офис, торопясь догнать иссиня-чёрного незнакомца с лицом панды, для того чтобы вернуть ему респиратор и перчатки.

Райан уже подбегал к офису, когда увидел в дверях знакомое белое пятно на чёрной коже.

– Эй, подожди!

Незнакомец обернулся и остановился.

– Держи, спасибо, – Райан протянул ему перчатки и респиратор.

– Не надо, – незнакомец развернулся и пошёл прочь.

– Но как же…

Амбал махнул правой рукой, как будто пытаясь отмахнуться от назойливой мухи, даже не обернувшись на Райана.

Райан опять задумчиво посмотрел на небо и спрятал неожиданный подарок в задний карман джинсов.

Взглянув на часы, Райан поспешил забежать в офис, чтобы получить причитавшуюся ему зарплату, пока служащие не разбежались по домам.

– Ричер? Долго ходите, Ричер. Вам что, деньги не нужны?

В маленьком узком кабинете сидела совсем молодая девушка, видимо, пришедшая сразу после колледжа или института. У неё был большой нос, большие пухлые губы и непропорционально маленькие глаза. Однако Райан отметил, что она обладала неким шармом, делающим её привлекательной.

Девушка, украдкой поглядывая на Райана, стала быстрыми пальцами вбивать информацию с его наряда, то и дело ухмыляясь и с любопытством поглядывая на ожидающего её мужчину.

Райан стоял рядом, разглядывая её лицо и пытаясь найти на нём отметки о неблагоприятных генах. Не найдя ничего похожего на метку, он начал на ходу придумывать историю, которая могла привести эту молодую девушку работать в маленькую бедную компанию.

Ему виделось, что она только что окончила институт и, несмотря на предложение влиятельного отца пойти работать в его фирму, добивающую окружающую среду, подумала о том, что она может сама в знак протеста зарабатывать себе на жизнь, поэтому устроилась на первое попавшееся место, решившееся взять неопытного специалиста в надежде на низкую оплату труда.

Альтруизм и самостоятельность, которой наделил девушку Райан в своих мыслях, сделали её ещё более привлекательной в его глазах, и он невольно любовался, рассматривая пухлые губы и непропорционально маленькие глаза.

– Вот. Держите, – заметив, что её рассматривают, девушка раскраснелась. Купюры, протянутые Райану, были новенькие и хрустящие, чуть влажные от её потных пальцев.

Райан улыбнулся и хотел было спросить, почему она работает здесь, но решил не разрушать созданный в своей голове образ. Они могли больше никогда не увидеться, поэтому какая разница, кем была эта милая девушка на самом деле.

Выйдя из офиса, Райан огляделся по сторонам, поднял взгляд на зажжённые уже уличные фонари, посмотрел на часы и побрёл медленно по улице к ресторанчику старого Хикэру, надеясь и сегодня получить от него в подарок тарелку с лапшой. Вдруг опять повезёт?

Взяв протянутую горячую миску из рук Хикэру, Райан аккуратно поставил её рядом с собой, давая еде немного остыть.

Старик Хикэру сегодня остался стоять, перекатываясь с носка на пятку, с пятки на носок и смотря по сторонам. Он улыбался и что-то прятал в руке, засунув её в карман старой потрёпанной поварской робы.

– О чём радуешься сегодня, Хикэру? – спросил его Райан, пальцем трогая горячий бульон. Ещё слишком горячий.

– Ты не поверишь, что произошло, Рай. Целый день сегодня не было народа, и я уже было собирался закрыться и уйти, когда подумал о том, что мне нужно дождаться тебя, бедолагу. За час до твоего прихода в ресторан налетела группа откуда-то взявшихся туристов, целый автобус. Я не понял ни слова из того, что они говорят. Они тыкали в меню, прося и то, и другое, и третье. Бывает, что столько у меня и за целую неделю не закажут, а тут сразу всё в один миг. Ты можешь подумать, что я не справился? Они ушли ни с чем? Нет, Райан. Старый Хикэру своё дело знает. Понимая, что ничего не успею, я открыл им три бутылки своего лучшего сливового вина и позвал их с собой на кухню, где начал готовить всё прямо при них и рассказывать, что за чем класть. Конечно, свои маленькие секреты я раскрывать не стал. Да и вряд ли они что-то запомнят после моего вина и того ужина, который они до сих пор силятся доесть. Так вот. Увлечённые процессом приготовления, они ни слова не проронили про то, что я целый час возился на кухне. Они охали и ахали, смотря на то, как я заворачиваю для них роллы и смешиваю окономияки. Но самое смешное не в этом, Рай. Угадай, в чём?

– У тебя не осталось палочек для меня?

– Ха-ха-ха, – рассмеялся наконец хитро улыбавшийся до этого момента Хикэру, согнулся вдвое и хлопнул себя по коленям. – Точно! Один из моих гостей опрокинул поднос со всеми палочками! Можешь себе представить? Он так заохал и заахал, что я испугался, что у него случится приступ, – иностранцы, что ты хочешь. Стал предлагать мне деньги на своём птичьем языке. Ну, я отказался, конечно. К тому же у меня на плите убегал бульон, мне было не до него.

Хикэру замолчал, задумчиво огляделся по сторонам, вздохнул и присел, наконец, рядом с Райаном.

– Или надо было взять деньги, а, Рай?

– Ты же знаешь моё отношение к деньгам, Хикэру. Трудно относиться уважительно к тому, чего у тебя никогда не бывает. Сегодня, например, мне повезло поработать, и за это я получил немного денег. А до этого не видел ни цента целых пять дней. Для меня вполне справедливо, что ты поспешил спасти бульон – тот самый, которым кормишь сейчас меня, – из желания накормить своих гостей, а не торговаться по поводу испачканных палочек. Тем более что я всё равно так и не научился ими использовать.