Хочу быть кошкой!

– А ты не понял? – удивилась Китти. – Попов мечтал быть пиратом Джеком Воробьём! Отсюда все его неприятности. Джек Воробей, конечно, умный, смелый, неотразимый, но на этом его положительные качества заканчиваются. Если разобраться, этот герой страдает отсутствием элементарной порядочности, да ещё и пьяница к тому же. Ну конечно! Это ему я должна помочь, а ты… Ну, без тебя я просто не справлюсь с заданием.

Антон начал думать: «Что-то здесь опять не вытанцовывается. Попов хотел быть Джеком Воробьём. Допустим, но…

– Он же только в двенадцать лет посмотрел «Пиратов». Мечтать-то нужно с детства.

– Ну, возможно, его мама немного ошиблась, и Мишке было одиннадцать лет, а то и десять. Достаточно, чтобы намечтаться.

– Ну, допустим, ты права, – Антошка чувствовал, что несколько извилин у него в мозгу перепутались и затянулись узлом. – И что из всего этого следует? Превратиться в кошку – это одно. Кошек на свете много, и если появится ещё одна, на это никто не обратит внимания. Но живой Джек Воробей?! Мимо такого не пройдёшь.

– Рада бы тебе объяснить, но и сама не до конца понимаю. Возможно, Попов не станет пиратом, но вполне может превратиться в опасного преступника. Не исключено, что при этом он будет по-своему весьма обаятельным человеком.

– Пока у него это плохо получается, – возразил Антон, покачав головой. – Ни капли обоняния.

– Обаяния.

– Да плевать. Вопрос в том, как ему помочь? В чём именно?

Антон поднял с пола Человека-Паука и задумчиво повертел его в руках.

– Сейчас мы ему всё равно ничем помочь не можем, – вздохнула Китти. – Вот только боюсь, – добавила она очень тихо, – что после аварии Попов спятит и окончательно вообразит себя Джеком Воробьём.

На следующее утро Антошка, едва только вошёл в класс, наткнулся на Лёшку, который со смехом и дикими воплями спрыгнул на него с парты, чуть не сбил с ног и помчался дальше. За ним с такими же воплями летел Витька Шмелёв. Впрочем, полёт Шмелёва быстро закончился спотыканием о чей-то портфель и приземлением на пол во весь рост. Лёшка торжествующе подкинул вверх учебник русского языка, из-за которого, как оказалось, и вышел весь сыр-бор. Антону почему-то стало неприятно, что Лёшка так веселится.

– Привет! – буркнул он, плюхая свой рюкзак на парту. – Ты чего на ушах ходишь?

– Просто так, – Лёшка был очень удивлён неприветливым тоном друга. – Настроение хорошее.

– Радуешься, что Попов в больницу загремел?

Лёшка покраснел, но посмотрел на Антона с вызовом:

– А хоть бы и так? Если бы не авария, Попов бы меня самого в больницу отправил.

В словах Лёшки была логика, но неужели ему ни чуточки не жалко человека? Лучше пока не говорить на эту тему.

– Проехали, – вздохнул Антон. – Просто я вчера его маму видел. Она переживает очень.

Лёшка присел рядом:

– А что – всё так плохо?

– Тяжёлое сотрясение мозга.

Лёшка присвистнул:

– Из-за такого, я слышал, дураками становятся.

Сказал это Лёшка тихо и очень виновато. Антон внимательно посмотрел на него. Хотел кое о чём спросить, но начался урок. Анна Ивановна очень интересно объясняла про многозначные слова. Антошка даже на некоторое время отвлёкся от тревожных мыслей. Но на перемене они вернулись и уже не отпускали Антона до конца уроков.

По дороге домой Лёшка молчал, Антону тоже было не до разговоров. Прошагали молча всю дорогу. Наконец, поворачивая к своему дому, Лёшка сказал:

– Антон, придёшь сегодня ко мне? Я тебе кое-что расскажу.

– Ладно, – рассеянно кивнул Антошка. В этот момент он обдумывал одну гипотезу (она ему совершенно не нравилась) и не заметил очень серьёзного выражения лица друга.

– Китти! – крикнул Антон громче, чем следовало бы.

– Ну? – отозвался голос из спальни. Кошка вышла в коридор и, грациозно изогнувшись, поточила когти об обои.

– Что ты делаешь? – возмутился мальчик. – Испортишь ведь!

Китти ничего не ответила, но занятие своё прекратила.

– Так зачем ты меня разбудил?

– Погоди, – Антон прошёл в свою комнату и, не снимая куртки, плюхнулся на диванчик. Кошка пристроилась рядом. Немного помолчав, Антон осторожно начал:

– Помнишь, ты говорила про своего двойника?

– Конечно. А что? – Китти слегка забеспокоилась.

– Ты уверена, что с ним, то есть с ней, всё будет в порядке?

– Мне так сказали.

– Мурзик?

– Ну, если тебе так удобнее называть это нечто…

– А ему можно верить?

– Ты про что? – хотя вид у Китти был сердитый, чувствовалось, что встревожилась она не на шутку.

Антон медлил. Ему совсем не хотелось пугать Китти, но не рассказать ей о своих догадках он не мог.

– Я подумал, – Антошка вскочил и зашагал по комнате совсем как старший брат Сева, когда тот волновался. – В общем… ну… А если заветная мечта Попова уже исполнилась?

Антошка остановился и посмотрел в глаза Китти. И увидел в них страх. Несколько мгновений они так и глядели друг на друга. Наконец, Антон отвернулся, но кошка всё равно молчала.

– Китти, – осторожно позвал Антошка. Тишина. – Послушай, Китти…

– Ты имел в виду, что со временем все двойники становятся бессердечными отморозками?

– Ну, это ведь не точно…

– Я должна пойти домой! – перебила его Китти, спрыгнув с дивана. Антон быстро догнал её и подхватил на руки.

– Мряу! – злобно сказала Китти, пытаясь пустить в ход когти.

– Мы же ещё не всё выяснили, – Антон стал ласково поглаживать Китти по голове. – Ничего страшного за несколько дней всё равно не произойдёт.

Китти перестала вырываться, только иногда как-то странно вздыхала. Антошка опять сел на диван, Китти устроилась у него на коленях.

«Я о чём-то забыл», – вдруг мелькнуло в голове у Антона. – «Меня о чём-то просили… Или я с кем-то договаривался?»

– Как дела у Лёшки? – поинтересовалась Китти.

Лёшка! Он же просил прийти!

Антошка вскочил так поспешно, что кошка неловко свалилась у него с колен.

– Ты что – больной?! – взвилась она.

– Прости! – Антошка кинулся в прихожую одеваться. – Меня Лёшка просил…

– Не суетись!

Теперь мальчик и кошка поменялись местами: Антошка рвался немедленно бежать, а Китти его успокаивала.

– Ты ведь только что пришёл. Никуда твой друг не денется. Лучше объясни, почему это настолько срочно, что мы даже не пообедали?

Антон немного успокоился.

– Ладно. Перекусим по-быстрому – и к Лёшке.

– И я тоже? Опять в рюкзаке?

– Нет, думаю, Лёшке можно сказать правду.

Китти громко захрустела сухим кормом.

– Если у тебя есть возражения, так и скажи.

– Я бы предпочла сохранить всё в тайне.

– Тогда я пойду один.

– Нет. Тогда – рюкзак.

– Я как-то не подумал, – смущённо ответил Антошка, – у Лёшки собака.

– С этого и надо было начинать.

– Извини, – съязвил Антон. – Я иногда забываю, что ты – кошка.

Минут пять в кухне царило надутое молчание. Потом Китти смягчилась.

– Ладно, иди без меня. Только постарайся расспросить приятеля поподробнее.

– Да я ведь даже не знаю, о чём будет разговор.

– Ну, конечно, если речь пойдёт о компьютерных играх или девочках…

Антон не стал дослушивать это насмешливое замечание. Застёгивая на ходу куртку, он поспешил навстречу очередной загадке.

– Чипсов хочешь? – предложил Лёшка, протягивая другу пачку «Хрум-хрумычей».

– Давай, – охотно согласился Антон. Пообедать как следует он так и не смог – очень уж спешил и волновался. Чипсы оказались с луком, но сейчас Антошке было всё равно. Он умял пачку за полминуты.

Лёшка виновато улыбнулся.

– Извини, газировка закончилась, а чай я заваривать не умею.

– Я всё равно не хочу, – отмахнулся Антон.

Из соседней комнаты прибежала Лёшкина собака Тюлька – очень красивая дворняжка с большими умными глазами и «висячими» ушами. Она застенчиво завертелась у ног Антошки, приветливо поскуливая.

– Привет, Тюлька! – Антон присел рядом с собакой. – Как поживаешь?

– Хорошо, – ответил за питомицу Лёшка мультяшно-писклявым голоском. Антошка подпрыгнул и ошарашенно уставился на друга. Лёшка прыснул:

– Ты чего? Поверил, да?

– Да ну тебя! – рассердился Антон. – Я и так из-за этой истории весь психованный, а ещё ты со своими штучками. Я думал, у нас разговор будет.

Лёшка как-то сразу сник.

– Обещай, что никому не расскажешь, – попросил он.

– Ни одному человеку! – решительно пообещал Антон.

– Так вот, – начал Лёшка довольно нерешительно. – Наверное, это я виноват, что Попов под машину попал.

– Как это? – за последние дни Антон всего навидался и наслушался, но удивляться не разучился. Вот и сейчас он разглядывал друга, как диковинку из кунсткамеры.

– Понимаешь, – стал объяснять Лёшка почти шёпотом. – Меня ведь Попов и раньше доставал.

– Не помню.

– Здрасьте! – обиделся Лёшка. – Ещё когда мы в школу не ходили – то машинку отнимет, то с велосипеда столкнет.

– И что? – пожал плечами Антон. – Меня он однажды в сугроб загнал. Я оттуда еле выбрался, ноги промочил. Потом целую неделю сморкался.

– Ну, тебе, может, и всё равно было, а мне – нет, – Шёпот Лёшки стал сердитым. – И знаешь, я… Ну, мне бабушка говорила, что если чего-нибудь очень-очень захотеть, то оно сбудется. Только молиться нужно.

– Кому молиться?

– Ну, перед иконами молиться. Я точно не знаю, кому.

– И давно ты молишься? – Антон начинал понимать, но пока не решался задать главный вопрос.

– Наверное, лет с шести.

– И о чём же ты просил? Перед иконами.

– Ну, чтоб Попов сдох…

Антон вскочил с дивана, как ужаленный.

– Ты, вообще, соображаешь или как?! – рявкнул он.

– Тебе хорошо говорить! – вспылил в свою очередь Лёшка. – Тебя Попов меньше доставал!

– Да он ко всем подряд приставал!

– А что ты за него заступаешься?! – вконец разошёлся Лёшка. – С каких пор он стал твоим закадычным другом?!

– С тех пор, как!..

« А в самом деле,» – подумал Антошка. – «Чего это я разошёлся?» Должно быть, неприятно обнаружить, что твой лучший друг желает кому-то смерти.

– Ладно, я пошёл, – буркнул Антон, хватая куртку. Расстались они с Лёшкой совсем не по-хорошему.

Антошка пришёл домой не в духе. С мамой-папой поздоровался, кое-как на их вопросы ответил и шмыгнул в свою комнату.

Китти, как обычно, дрыхла на диванчике и в ус не дула. Вот тут Антон вышел из себя. Если она думает, что успешно справляется со своим заданием, то фигушки! Сейчас он ей всё выскажет.

Антон не очень вежливо растолкал Китти и поинтересовался, не снилось ли ей что-нибудь полезное.

– Ты что, с ума сошёл? – ответила кошка, как только он отвёл глаза. – Что полезного мне может присниться?

– Ну, не знаю. Может, опять являлся твой Мурзик и сказал, что друг твоего друга – подлец и дурак?

– Погоди, ты Лёшку имеешь в виду? Ну-ка выкладывай.

И расстроенный Антон одним духом выпалил Китти всё, что узнал.

– Вот, пожалуйста, заветная мечта Лёшки Каляева – угробить Мишку Попова. Почти сбылась.

Антошка взглянул на Китти и увидел в её глазах сомнение. Отвернулся.

– А больше он тебе ничего не рассказал?

– А что, этого мало?

– Конечно. Ему во сне кто-нибудь являлся?

Антон опешил:

– А кто ему мог явиться?

– В данном случае – не знаю. Он ведь и сам не знал, кому молится. Но Лёшка должен был получить задание кому-то помочь. Это обязательное условие.

Антон запыхтел.

– Я с ним разговаривать не хочу.

– Нам необходима эта информация.

– Вот сама с ним и разговаривай. Тебе же поручили.

– Пригласишь его сюда – поговорю.

Коса нашла на камень. Антон, конечно, в душе понимал, что Китти права. Может быть, он зря набросился на друга и, вообще, сначала нужно было расспросить Лёшку как следует, а потом уже распекать его. Но звонить Антошке всё равно не хотелось. Он демонстративно повернулся к кошке спиной.

Просидев в таком гордом молчании минуты три, Антошка вдруг услышал, как хлопнула входная дверь. Повернувшись, он обнаружил, что Китти исчезла.

Антошка пулей выскочил в прихожую. Там перед зеркалом стояла мама в новом, очень красивом китайском халате с золотыми птицами, и ей, конечно, было бы приятно, если бы сын это заметил, но Антону было не до того.

– Мам! – выпалил он, бросаясь к двери. – Где Китти?!

– Я её только что выпустила погулять, – ответила мама удивленно и немного обиженно. – А ты куда?

Антон впопыхах кинулся к дверям в кое-как надетой куртке и тапочках.

– Да за ней! Куда её понесло?!

– Тоша! – голос мамы стал изумлённо-сердитым. – Это же кошка. Поделает свои дела и вернётся.

– А если нет?

– Не говори глупостей! – мама начала нервничать. – Сейчас Слава приедет, а ты…

Ну и дела! Славка! И как же он про брата забыл?

– Да я на минутку…

– Дззыннь! – прогремел входной звонок.

Вячеслав Игнатов сидел за столом и широко улыбался. Мама подкладывала ему салат оливье, а папа всё предлагал поставить чайник.

– Да не суетитесь вы так, – смеялся Слава.

Антошка сидел рядом с братом на диване, крепко прижавшись к плечу брата головой. Он ещё с детства любил, как выражался папа, «бодаться».

– Антон, не мешай! Пусть Слава поест – он ведь с дороги, – сердилась мама.

– Да ничего, – отмахивался Слава, продолжая уписывать мамины вкусности.

– Значит, ваш проект одобрили? – спросил папа, потирая руки от восхищения.

Слава, у которого во рту было слишком много еды, что-то промычал, а потом отрицательно покачал головой.

– А в чём дело? – забеспокоились родители.

Слава прожевал, проглотил и пояснил:

– Наш проект двухступенчатый – первый этап мы закончили. Теперь Комитет должен рассмотреть результаты и одобрить дальнейшее исследование.

Антошка точно не знал, что такое Комитет, но за этим словом ему чудилась компания строгих старичков в очках и с белыми бородами разной длины.

– А если не одобрит? – осторожно поинтересовался Антошка.

– Ну что за глупости ты говоришь? – занервничала мама. – Слава всю жизнь посвятил этому проекту.

– Мама, да мне двадцать шесть всего, – расхохотался старший брат. – У меня этих проектов впереди – ого!

– Всё равно, не надо так говорить, – сказала мама более спокойным голосом.

В этот момент опять затрезвонили у дверей. Все удивлённо переглянулись.

– Странно. Может, соседи? – неуверенно предположил папа.

– Антоша, сходи посмотри, – попросила мама, теребя рукав своего замечательного халата. Почему-то неожиданные звонки в дверь смущали, даже слегка пугали Антошкиных родителей.

Открыв дверь, Антон, к своему удивлению, увидел на пороге Лёшку с Китти на руках.

– Привет! – Антон так растерялся, что напрочь забыл про свою ссору с другом. – Заходи.

Лёшка вошёл, зачем-то огляделся, поздоровался с родителями и Славой и, наконец, спросил:

– Это ваша кошка? Ты про неё, Антон, вроде рассказывал.

– Да, это Китти, – Антошка забрал у друга кошку. – Где ты её нашёл?

– Я в магазин пошёл, а она мне у киоска под ноги кинулась. И мяучит. Сам не знаю, как я догадался, что это ваша.

– Спасибо, Лёша, – сказала мама. – Проходи, пообедаешь с нами.

– Да я, – замялся Лёшка, спешу. Хлеба надо купить.

– На минутку, – Антошка очень просительно посмотрел на друга. – Поговорить нужно.

Мальчики прошли в Антошкину комнату. Китти – за ними.

– Слушай, – заторопился Антошка, как только прикрыл за Китти дверь. – Ты извини, что я тебе такого наговорил. Просто мне жутко сделалось.

– Мне самому жутко сделалось. Вот и решил с тобой поделиться, – с упрёком ответил Лёшка.

– Лёш, ты не обижайся, – поспешно продолжал Антон. – Мне только знать надо: ты какой-нибудь сон видел?

– Какой сон? – удивился Лёшка. – Я их почти каждую ночь вижу.

– Хм, ну, вот перед тем, как Мишку Попова машина сбила, ты ничего этакого во сне не видел? – Антошка так и впился глазами в друга. Но вид у Лёшки был искренне озадаченный.

– А что я должен был видеть?

– Ну, может, к тебе являлся кто-нибудь, про желание говорил?

Вид у Лёшки стал такой растерянный, что и без слов было понятно: никто к нему во сне не являлся.

– Ладно, проехали, – вздохнул Антон с облегчением. – Знаешь, скорее всего ты в Мишкиной беде не виноват.

– В чём?

– Ну, в том, что на Попова наехали. Только всё равно, не мечтай больше о таких вещах.

– Шутишь? – Лёшка даже поёжился. – Знаешь, как я переживал?

– Опять мимо, – мрачно сказала Китти, очевидно забыв, что Лёшка не в курсе.

Лёшку словно током ударило – так он дёрнулся.

– Антон, это ты сказал?!

Антошка хотел соврать, но никак не мог придумать, как объяснить слова «опять мимо».

Он виновато посмотрел на друга, потом на Китти и покраснел, как варёный рак. «Я же тут ни при чём, – подумал он с тоской. – Почему же мне так неловко?»

– Антошка, да чего ты? – не на шутку перепугался Каляев. – Что «опять мимо»?

– Опять мы ошиблись, – со вздохом пояснила Китти, поняв, что придётся всё объяснить.

Поскольку в этот момент Лёшка во все глаза глядел на Антона, то сообразил, что разговаривает сейчас вовсе не с другом.

Прошло минуты три после того, как Китти и Антошка, перебивая друг друга, рассказали о своих приключениях, а Лёшка всё ещё не мог прийти в себя. Он сидел и, почти не мигая, таращился в сторону. Антона это начало беспокоить: а вдруг у Лёшки нервный срыв или шок? Или что там ещё бывает (в основном у взрослых)?

– Лёш, – неуверенно позвал он, – Лёш, тебе за хлебом надо.

Лёшка медленно повернул голову и посмотрел на Антона, как на умалишённого.

– Куда?

– Ну, ты ведь сказал, что спешишь.

– Мне кажется, – пробормотал Лёшка, – что это уже неважно.

Китти и Антон переглянулись, и слово взяла кошка.

– Послушай, мне жаль, что мы тебя в это впутали. Я нечаянно проговорилась. Хочешь, я…

– Проговорилась?! – вскипел Лёшка. – Да у меня вся жизнь насмарку! Если бы я знал, я бы так мечтал, так мечтал…

– Так это не работает, – возразила Китти. – Мечтать изо всех сил бесполезно. Вот если мечта сама по себе живёт где-то у тебя в голове и часто приходит на ум, даже если ты её не звал, тогда другое дело.

Лёшка вздохнул разок-другой. Было ясно, что объяснение его не успокоило.

– А насчёт Попова мы так и не решили, – осторожно подал голос Антошка. – Как с ним быть?

– О чём это вы шепчетесь? – раздался из коридора звучный голос Славы. – Пойдёмте-ка пирог есть!

Слава пропустил вперёд Лёшку и Антошку, подхватил Китти на руки и прошёл вслед за ребятами в столовую.

Лёшка ушёл только через сорок минут – после того как его мама позвонила Игнатовым и поинтересовалась, не у них ли её пропавший сын.

– А хлеба-то я так и не купил, – вздохнул Лёшка и пошёл получать нагоняй от родителей.

Мама и Слава наводили порядок после обеда, папа включил футбол, а Антон отправился делать уроки. Он действительно хотел заняться домашним заданием по математике, но его всё время отвлекала Китти.

– Странно, – сказала она ни с того ни с сего. – Я твоего брата в первый раз вижу, а на руках у него мне было хорошо и уютно.

– У него руки большие, – проворчал Антон, пытаясь вникнуть в задачку с дробями. Из-за Китти он не мог сосредоточиться – Антошке даже казалось, что он держит учебник вверх ногами.

– Мне кажется, это из-за запаха, – продолжала Китти задумчиво. – Я нюхом чуяла, что Слава очень хорошо к нам относится.

– К кому?

– К кошкам. Наверное, там, в Москве, у него живут две или три.

– Или двадцать, – Антон закрыл «Математику» и слегка стукнул ею себя по голове. Потом уныло посмотрел в тетрадь, где не очень аккуратно было написано «Домашняя работа».

– Можешь, конечно, прикалываться, – с обидой сказала Китти, – только…

– А я и не прикалываюсь, – Антон принялся гонять голубой ластик ручкой по столу. – Только они не дома у него живут, а в лаборатории.

У Китти немедленно шерсть встала дыбом, а хвост превратился в меховое полено.

– В лаборатории?! Он проводит эксперименты на животных?!

Антошка фыркнул и убрал математику в портфель.

– Завтра у Лёшки спишу, – сказал он самому себе.

– Антон! Я к тебе обращаюсь!

Антошка закатил глаза.

– Ну, допустим, проводит. Дальше что? Он же не собирается ставить их на тебе.

Китти съёжилась.

– Выходит, не такой уж он хороший человек, как мне показалось.

Вот этого Антон вынести не мог: брат всегда был для него и другом, и примером для подражания.

– Ничего плохого он этим кошкам не делает. Он просто изучает их биоритмы. Кстати, в этих экспериментах люди тоже участвуют как подопытные. Подробностей я не знаю, но у Славки гениальная идея – использовать котов и кошек как физиотерапевтов.

– Это как? – Китти ещё не совсем успокоилась, но в её голосе слышалось любопытство.

–А так. Например, у человека больное сердце или он никак не может восстановиться после травмы. Ему предлагают выбрать кошку из специального питомника. Человек начинает ухаживать за ней, кормить. Привязывается к ней, а кошка – к нему. Так человек выздоравливает быстрее.

– Интересно, – протянула Китти, – и каковы результаты?

– Ну, в настоящую больницу их до сих пор не пускали. Приходилось работать с добровольцами. Когда Комитет одобрит первую часть их проекта, Славе разрешат поэкспериментировать с тяжёлыми больными.

– А с добровольцами всё в порядке?

Антон чувствовал, как его прямо-таки распирает от гордости за брата. Он вполне мог бы часа три подряд расхваливать Славины достижения.

– Да всё замечательно! У одной тётеньки сустав болел – она левой рукой еле двигала. Пришла к нам, то есть к Славе в лабораторию, выбрала себе кошку Мусю, стала каждый день приходить к ней, лакомства приносить, на колени сажать, гладить. Так за две недели у этой тётеньки рука почти на 70 процентов восстановилась.

– Здорово, – пробормотала Китти. – А ещё?

– А ещё одна женщина привела своего сына-подростка. У него вроде стресс был хронический. Ему тоже кошку подобрали – Лушу. Ну, вылечила она его дней за десять. Теперь Луша живёт у этого мальчика – Слава разрешил забрать.

После этого Славка подумал, что отдавать кошку бывшему пациенту – отличная идея, конечно, если никто не против. Они уже шестерых кошек пристроили и одного кота.

Антон перевёл дух: у него даже язык стал заплетаться, так много наговорил.

– Я думаю, – подвела итог Китти, – что этот… как его?.. Комитет обязательно одобрит Славин проект.

Но на следующий день, когда Антон вернулся из школы, Китти сообщила ему, что около девяти часов утра Славе позвонил его коллега по проекту и «обрадовал» известием:

– Ничего не вышло, Слав! Я же говорил, этот Пенкин упрётся.

Пенкиным Александром Адольфовичем величали одного из членов комитета, заслуженного аллерголога. Он, единственный, резко высказался по поводу проекта и категорически отказался «пустить дилетантов-мечтателей в больницу».

– Вы с ума сошли?! – так и чудилось расстроенному Антошке. Он живо представлял, как строгий профессор и доктор наук возмущённо сверкает очками. – Кошек?! В больницу?! Не допущу!

Слава тоже очень переживал.

– Они бы хоть позволили нам защитить проект, – брат имел в виду комитет. – А то прочитали и слова сказать не дали.

Антошка пытался представить, как это – «защитить проект»? Может быть, что-то вроде дуэли? Он попробовал расспросить брата, но Слава только рукой махнул:

– Не лезь ты со своими глупостями!

Мама тоже велела Антошке не приставать к Славе, и, обиженный, он ушёл в свою комнату. Однако, чем больше думал обо всём Игнатов-младший, тем яснее ему становилось, что обижаться не на что.

– Понимаешь, – обратился он зачем-то к Китти, хотя та сидела молча и ни о чём не спрашивала, – это ведь Славкина заветная мечта. Он с детства собирался открыть такую больницу, с кошками. А теперь…

Китти неожиданно встрепенулась:

– Мечтал с детства, говоришь?

Антон сначала замер, потом облегчённо рассмеялся.

– Ну ты придумаешь, Китти! Славке уже двадцать шесть лет – его детство прошло давным-давно.

– Возможно, – задумчиво сказала Китти, – но поговорить с ним стоит.

Антошка представил, как он начнёт расспрашивать брата про его детские сны, и почувствовал, что в очередной раз краснеет. Опять Слава скажет, что он к нему с ерундой пристаёт.

– Да нет же, – сказала Китти, будто прочитав мысли мальчика. – Ты с ним про Попова поговори.

Китти вдруг умолкла и стала быстро-быстро чесать лапкой за ухом.

– Похоже, мы всё ещё на верном пути, – пояснила она, закончив процедуру.

Немного помявшись, Антон заглянул на кухню. Старший брат стоял у окна и курил в форточку. Заметив Антошку, он засуетился, попытался сунуть окурок в цветочный горшок, но горшок опрокинулся и земля рассыпалась по подоконнику.