Эффективная экономика гражданского общества

Сергей Латышев, Владимир Чиковани

Эффективная экономика гражданского общества

Часть 1

Преамбула. Мы евразисты

Союз по содействию социально-экономическому развитию регионов «Евразийский Инвестиционный Союз» (далее по тексту – ЕИС) – это некоммерческая общественная организация, деятельность которой направлена на создание условий для развития всесторонних общественных отношений с целью создания гражданского общества, независимого от государственных институтов исполнительной власти, но взаимодействующего с ними в достижении социальных, хозяйственных, экономических, этнических, религиозных, правовых и культурных отношений, необходимых для организации гармоничной жизнедеятельности населения, проживающего в регионах и государствах постсоветского пространства Евразии.

Деятельность ЕИС способствует созданию условий для применения методик по достижению высокого уровня самоорганизации, саморегулирования и самоконтроля в обществе, за счёт повышения правовой грамотности, гражданской активности и ответственности людей за место своего проживания, юридической защиты их экономической самостоятельности, направленной на улучшение благосостояния, на базе общественно-частной собственности и незыблемых гражданских свобод, закреплённых в Конституциях пост советских государств.

При этом, наряду с применением гражданских Конституционных норм, научных достижений и инновационных технологий в социальной, экономической и других сферах деятельности людей, ЕИС придаёт особое значение преемственности исторического опыта и специфики местного культурно-этнического наследия предыдущих поколений, сохранению его уникальной самобытности для успешного и гармоничного развития гражданского общества в каждом из регионов Евразии, посредством инвестиционного участия ЕИС в реализации заявляемых народных социально значимых проектов, способствующих сохранению народных традиций.

Стремление ЕИС к созданию уникальной и универсальной экономической модели гражданского общества в регионах Евразии, связано с естественной необходимостью создания сдержек и противовесов в современном устройстве общества, другими словами создание силы, способной контролировать и ограничивать деятельность институтов государственной власти, предотвращая нарушения прав и свобод граждан и чрезмерное вмешательство в их частную жизнь, за счёт осуществления прав местного и территориального самоуправления и удовлетворения жизненных потребностей населения.

Взаимодействие государства и гражданского общества, построенные на основе такого сотрудничества и кооперации, сглаживают социальные противоречия и гармонизуют общественные отношения, способствуют появлению новой генерации людей высокого интеллектуального, социального, культурного, морального и экономического статуса, вместе создающих комфортное жизненно устойчивое пространство проживания, которое в свою очередь, при успешном своём развитии, составят основу современного социального государства на пост советском пространстве Евразии.

Понимая, что гражданское общество – это деятельность горизонтально структурированной сети некоммерческих общественных организаций, функционирующей ради реализации общественных благ и интересов, но без цели достижения политической выгоды, ЕИС совместно с другими аналогичными общественными организациями Евразии, принимает на себя амбициозную задачу участия в постепенном и неуклонном решении социально значимых гуманитарных задач и реализации проектов, заявленных гражданами и предпринимательскими структурами на всей территории Евразии для достижения одной из основных уставных целей – это организация осознанного и активного участия населения регионов в улучшении условий проживания и повышения жизненного уровня населения, а также в социально значимых аспектах деятельности государств Евразии в целом.

В порядке справки, приводим данные современной Евразии – крупнейшего из шести материков Земли. Площадь – 53, 6 млн. км2, что составляет 36 % площади суши. Население – 5, 349 млрд. чел. (1 июль 2019 г.), что составляет более 70 % населения планеты. На материке Евразия расположены 94 государства.

Обладая выгодным географическим местоположением, огромными ресурсами и людским потенциалом, Евразийство, как мощное направление исторической мысли первой половины прошлого века представляет, пожалуй, единственную серьёзную историческую школу, которую можно считать предшественником теории этногенеза. Евразийство – это философско-политическое течение, которое зародилось в русской эмигрантской среде в 1920–1930 годах. У его истоков стояли лингвист Николай Трубецкой, географ и экономист Пётр Савицкий, историк Георгий Вернадский и многие другие великие ученные.

Прежде, чем перейти к описанию будущей концепции развития социальных государств Евразии, нам хотелось бы обратиться к её истории, так как мы считаем, что основой новой концепции развития Евразии, может служить только историческая тенденция евразийства, сторонниками которой мы являемся, и обозначение той исторической школы, которая обществом подзабыта, поэтому не воспринимается всерьёз, или вообще была умышлена искажена.

Безусловно, необходимо уточнить о какой истории будет идти речь, если это будет просто перечисление событий – то это хроника, если нам интересна история экономическая, которая описывает производство материальных благ, или история юридическая, достаточно хорошо развитая в 19 веке и изучающая эволюцию общественно-политических институтов, а может быть история культуры, военного дела, или иных других историй, нет, та история, которая интересует нас – это этническая история, которая является одной из составляющих природного процесса – этногенеза и изучает сложившиеся естественно несоциальные коллективы людей, то есть различные народы и этносы.

Сам процесс этногенеза, как и любой иной природный процесс, конечен и связан с определённой формой энергии, которую открыл В. И. Вернадский – это энергия живого вещества биосферы, эффект избытка этой энергии производит определённый её взрыв, в результате которого происходит возникновение этноса, затем общество постепенно теряет эту энергию и этнос переходит в инерционный период, инерция заканчивается и этнос распадается на свои составные части. Эту теорию, автором которой был Л. Н. Гумилёв, мы бы хотели применить к истории нашей Родины. Поэтому постараемся описать данный процесс относительно истории Евразии, то есть того пространства, на котором расположена наша Родина.

История Древней Руси – это результат двух разных взрывов энергии, двух разных пассионарных толчков. Взрыв энергии, который вызвал к жизни Древнюю Русь, произошел в I веке нашей эры от Южной Швеции к устью Вислы и к Карпатам, где жили тогда предки славян. Затем он прошёл через территорию современной Румынии – Дакии, даки были сожжены этой пассионарностью, потому что бросились воевать с могучей Римской империей и в результате этой войны они, по существу, были все истреблены. Далее этот взрыв прошёл через Малую Азию и Палестину, где возникло православное церковное христианство. Позднее он сформировал Византийскую империю. Далее этот взрыв прослеживается в Абиссинии (Эфиопии и Ливии). Все это произошло в I веке нашей эры. А ведь именно к этому времени (I–II веках.), как доказал профессор Михаил Илларионович Артамонов, появились первые археологические памятники, которые можно отнести непосредственно к славянам. Вот этот-то славянский (а вернее, славяно-готский) этногенез и породил позднее Древнюю Киевскую Русь.

Этнос – это долго идущий процесс, определяемый тремя параметрами: пространственным, то есть географическим ландшафтом, временным и контактным, то есть взаимодействием с другими этническими системами, которое вызывает смешение и нарушение прямого процесса. Продолжительность этногенетического процесса, если считать с инкубационным периодом жизни этноса в начале и с инерционным в конце, – около полутора тысяч лет. Так же случилось и со славянами. В середине своего развития, в так называемой фазе надлома, они раскололись на отдельные племена и народы, хотя и продолжали ощущать своё единство, по-прежнему пользовались общепринятым языком. Но и языки, культуры и религии постепенно, но неуклонно расходились: чехи и поляки оказались католиками, сербы и болгары стали православными, но противниками Византии, языческие полабские славяне были покорены немцами, хотя до 18 века на берегах Эльбы говорили на славянских языках.

Часть древних славян двинулась на Восток, дошла до рубежа Днепра и до озера Ильмень. Эта часть и была этнической основой славян древнерусского периода. Естественно, при своём расселении славяне, встречаясь с соседними народами, смешивались с ними, включая их в свою этническую систему. По правому берегу Днепра жили славянские племена древлян, а на левом берегу жили, к востоку от Чернигова, сабиры – северяне, которые сменили свой древний язык, к сожалению, пока даже неизвестно какой, на славянский и вошли в состав Киевской Руси.

К 14–15 векам славянского единства уже не существовало, но память о нем сохранилась. В 15 веке чешские гуситы пытались вернуться к православию, проповеданному у них ещё святым Мефодием. Но так как Византия была слаба, а России как целого государства не существовало, это им не удалось – они остались в рамках западноевропейских этносов и очень сильно страдали от этого. Если во времена Яна Гуса чехов в Богемии было три миллиона, то после битвы на Белой горе в 1618 году их осталось всего 800 тысяч. Причиной такой страшной убыли генофонда была война 1419–1458 годов. В победоносных войнах люди так же гибнут, как и при поражениях.

Сама проблема разрыва этнической традиции, проблема этнических упадков потому и сложна, что нынешнее истолкование истории идёт на уровне начала 19 века. В то время во всех науках господствовал прямолинейный механистический эволюционизм, ныне отброшенный даже в зоологии и заменённый мутагенезом. Поскольку с таких позиций необъяснимы летальные исходы огромных цивилизаций, то виноватыми в гибели, например, Римской империи считали то варваров, то христиан, то рабов и рабовладельцев, но никак не самих римлян. А ведь причина гибели Римской империи и её культуры были именно в них, хотя считать их виноватыми тоже неправильно: ведь нельзя же обвинять старика в том, что он постоянно стареет. Римляне к 4 веку разучились воевать и даже защищаться. Достаточно вспомнить, что после разорения Рима вандалами в 455 г. римляне обсуждали не как восстановить город, а как устроить цирковое представление: на большее они уже не были способны. А вождю герулов – Одоакру они подчинились в 476 году без сопротивления. Гибель Римской империи – это не единственный пример гибели «цивилизации», Византия погибла мужественно и трагично. Следовательно, гибель можно выбирать, хотя сам выбор всегда бывает подсказан ходом событий далёкого прошлого. Все системы, возникшие при энергетическом толчке, распадаются, но каждая по-своему…

Согласно этой теории, Древняя Русь закончила своё существование примерно в 14–15 веках. Новая русская этническая целостность – результат энергетического толчка 13 века, который прошёл несколько восточнее предыдущего толчка I века. Он прослеживается от Финляндии через Белоруссию (между Вильно и Москвой), через Малую Азию, которая тогда уже была в руках турок (толчок породил там могучую Османскую империю) и до Абиссинии, которая снова восстановилась из обломков предыдущей Аксумской эпохи. Точнее определить дату толчка и его географию мы не можем, но мы можем назвать первых пассионариев, которые создали две великие державы – Литву князя Миндовга и Россию – Александра Невского.

Вся история Литвы начала 14 века, то есть история до Гедимина, – это период небольших смут, беспорядков, распрей, бессмысленных кровопролитных и жестоких, – начало пассионарного подъёма. Силы вновь возникших и обновлённых этносов уходили на междоусобные войны. В этом отношении судьбы Великого княжества Литовского и Великого княжества Владимирского были различны.

Дело в том, что в 13 веке из Монголии на территорию Руси пришли войска Батыя, которые, если верить археологам и исследователям из США, а также найденным там мумиям белых людей, проживавших там в пустыне Такла-Макан, Китайского Туркестана, где сходятся земли Китая, Киргизии, Таджикистана и Монголии, принадлежали Славянам, которые, как оказалось, уже тысячелетия там жили.

В 13 веке всех монголов было около 700 тысяч человек: воинов же 130 тысяч. Воевали они на трёх фронтах: в Китае, где было около 60 миллионов населения, в империи Цзинь и 30 миллионов в империи Южная Сум, в Иране с его 20 миллионным населением и в Восточной Европе с населением в 8 миллионов, из которых хорошо обученное войско составляло более 110 тысяч человек. А кроме этого – камские булгары, мордва и половцы. Понятно, что перебросить на Запад в 1236–1237 гг. монголы могли лишь очень небольшое количество войск. Замечательный эрудит, знаменитый археолог, профессор Николай Иванович Веселовский определяет их как 30 тысяч человек, по-видимому, столько их и было. Естественно, с такими силами Батый завоевать Россию, в которой было 110 тысяч вооружённых воинов, не мог. Его поход в 1237–1240 годах не более чем просто большой набег, причём целью этого набега было не завоевание Руси, а междоусобная война с половцами, с которыми у монголов уже была кровная месть, степная вендетта. Так как половцы крепко удерживали линию между Доном и Волгой, то монголы применили известный тактический приём далёкого обхода – и совершили кавалерийский рейд через Рязанское, Владимирское княжества, затем взяли Козельск, страшно истребив его население, затем перешли к Киеву, который, собственно, и защищать-то никто не стал: князь бежал, а воевода не смог собрать войско, потому что после троекратного разгрома соседними русскими княжествами Киев превратили в руины, так что это скорее всего были междоусобные войны. Возникает вопрос: чем была вызвана такая жестокая расправа с Козельском, который монголы прозвали «злым городом»? В названии – разгадка. Монголы «злыми» называли города, в которых убивали их парламентёров. Убийство парламентёра, с точки зрения монголов, было тягчайшим преступлением. При Калке были убиты монгольские послы, и в числе их убийц был Мстислав, князь Черниговский. Конечно, можно возразить, что горожане не виновны в преступлении князя, но у монголов было чрезвычайно развито понятие коллективной ответственности и если жители данного города признают своего князя, они делят его судьбу.

Говорить о завоевании России монголами нелепо, потому что монголы в 1249 году ушли из России, и вопрос о взаимоотношениях между Великим Монгольским улусом и Великим княжеством Владимирским ставился уже позже и решён был уже в княжение Александра Невского, когда он, договорившись сначала с Батыем, а потом и подружившись с его сыном Сартаком, а затем и со следующим ханом, убийцей Батыя и Сартака – уже мусульманином Берке, добился выгодного союза с Золотой Ордой, которая располагалась в низовьях Волги. Вокруг Сарая, который лежал между Волгоградом и Астраханью, около села Селитряного, расстилались широкие и, в общем, ненаселённые степи, так что никакого давления политического или военного Орда на Владимирское княжество оказывать не могла и не оказывала.

Более того, в это время в самом Монгольском улусе вспыхнула гражданская война. Батый удержался только потому, что Александр Невский дал ему свои дополнительные войска, состоящие из русских и алан, что и помогло Батыю выиграть распрю с великим ханом Гуюком, умершим во время похода. Сил у Батыя после ссоры с родственниками, по авторитетным источникам, было всего 12 тысяч человек монгольских воинов, разделённых между тремя большими ордами, которыми руководили братья Батыя. Четырёх тысяч монголов для того, чтобы контролировать такую огромную территорию, было, естественно, мало. Вести войну с такими силами совершенно невозможно. Поэтому ордынские ханы – Батый, Берке, Менгу-Тимур – прежде всего искали надёжных союзников. Но союзники были нужны и Руси, потому что в это время (1245) на Лионском соборе папа Иннокентий IV объявил крестовый поход против схизматиков – греков и русских. Во время столкновений русских с немецкими крестоносцами в Прибалтике немцы, захватив город, обращали местное население – латышей и эстонцев в крепостных рабов, а русских, включая грудных детей, поголовно истребляли.

Против русских немцы вели жестокую войну. Александр Невский остановил наступление шведов в 1240 году, через два года он выиграл сражение на Чудском озере, что могло только отсрочить неизбежный конец. Александру нужны были союзники для того, чтобы противостоять крестовым походам, последствия которые были хорошо известны на примере разгрома Византии, похода в Палестину, Антиохию, были хорошо известны те зверства, которые крестоносцы учиняли на захваченных в своей первой колониальной войне территориях. Поэтому он стремился и сумел заключить союз с Золотой Ордой, прекратив, таким образом, междоусобные войны на Руси и польза от этого была колоссальная.

Небольшая Прибалтика служила удобным плацдармом для всего западноевропейского рыцарства – в Прибалтику вливались вооружённые отряды из Франции, из Лотарингии, из Германии и скандинавских стран – этот орден мог создать любое войско для того, чтобы добиться победы над схизматиками. В 1269 году после битвы под Раковором (1268), которую новгородцы выиграли, разбив немецкий отряд, немцы подготовились к решающему удару и сконцентрировали значительные силы для удара по Новгороду. И тогда в Новгород явились боевые порядки татарских всадников, и, цитирую летописи «немцы, замиришася по всей воле новгородской, зело бо бояхуся и имени татарского». Псков и Новгород были спасены. И действительно, военная техника у татар была гораздо выше европейской. Правда, у них не было тяжёлых лат, но халаты в несколько слоёв войлока защищали их от стрел лучше железа. Кроме того, дальность полёта стрелы у английских лучников, лучших в Европе, была 450 метров, а у монголов до 700 метров, ибо они имели сложный лук, клеёный, с роговой основой. Кроме того, у монгольских лучников с детства специально тренировали определённые группы мышц. В общем, Владимирское княжество устояло, несомненно, благодаря тому союзу, который Александр Невский заключил с золотоордынскими ханами. Трудно ему было. Большинство современников, как это часто бывает, его не понимали. Умер он не от яда – это вымысел.

Он умер в один год со своим союзником Миндовгом, который собирался сбросить немцев в Балтийское море. Миндовг умер, по-видимому, от руки убийцы или от яда в Литве, а Александр, как известно, умер в Городце, куда немецкие агенты проникнуть не могли, а татарам он был дорог, как союзник и друг. Возникает интересный вопрос: почему Православная Церковь объявила Александра Невского святым? Выиграть две битвы – довольно простое дело, многие князья выигрывали и больше сражений. Александр Невский не был очень добрым человеком – он крепко расправлялся со своими противниками, – так что и это не повод для того, чтобы сделать его святым и почитать до сих пор. Очевидно, главным послужил имеющий колоссальное значение правильный политический выбор, сделанный Александром. В его лице русские поняли: надо искать не врагов, которых всегда достаточно, а друзей.

В конце 13 века Золотая Орда на Нижней Волге пережила очень много тяжёлых потрясений: восстал темник Ногай; была длительная гражданская война, а Смоленск, к которому монголы и близко не подходили, в 1274 году прислал послов с просьбой принять под свою руку город. Выражение «под свою руку» не должно обманывать читателя – так в те времена назывался оборонительно-наступательный союз. Дипломатический этикет 13 века предполагал, что просящий уже тем самым признает приоритет того, у кого он просит.

Но в начале 14 века случилось потрясение, стоившее Орде существования: царевич Узбек принял ислам, отравил своего предшественника хана Тохту и объявил ислам государственной религией Орды. Все подданные улуса Джучи – то есть Золотой Орды на Волге, Синей Орды в Тюмени, Белой Орды на Иртыше – должны были принять ислам. Но подданные запротестовали, заявив: «Зачем нам вера арабов, когда у нас есть своя вера – яса нашего великого Чингисхана?» Вскипела гражданская война, в которой довольно многочисленное население Поволжья, уже обращённое в ислам, поддержало Узбека. Но по отношению к русским таких притязаний не было. Русских никто не собирался обращать в ислам. Это также показывает, что здесь мы имеем этнический симбиоз и союз двух крупных держав, нуждающихся друг в друге, а не покорение Руси Золотой Ордой.

К этому времени в России князья – наследники уже разложившейся и загнивающей Древней Руси были постепенно оттеснены от власти митрополитами. Митрополит Пётр, который в 1300 году с Волыни был приглашён в Россию править в стольном городе Владимире, был очень мягкий, добрый и образованный человек. Этим он, естественно, вызвал неудовольствие среди своих подчинённых, которые по старому русскому обычаю начали писать на него доносы великому князю Михаилу Ярославичу Тверскому. Тот созвал специальный Собор для того, чтобы на нём выяснить, действительно ли берёт взятки митрополит Пётр. На этом Соборе собралась паства. Это, кстати, чисто монгольский обычай – в Орде все верующие обладали равными в этом смысле правами. И паства сказала: «Да мы нашего владыку знаем. Никаких взяток он не берет. И вообще он очень скромно живёт. Куда же он девает деньги?» А митрополит Пётр, действительно, жил очень скромно, единственное у него было, говоря современным языком, хобби – он очень любил рисовать иконы, чем и занимался в свободное время. После всего этого митрополит Пётр, очень обиженный, стал ездить в Москву, а не в Тверь. И в Москве его очень хорошо принимали. Постепенно центр духовной жизни переместился в Москву.

Наследник Петра, грек Феогност, был тоже очень умным человеком. Однажды он поехал в западные владения, уже захваченные Литвой, с миссионерскими целями. Из этой поездки он чудом вернулся живым. Оказалось, что та часть огромного государства Древней Руси распалась на две части – одну, подчинившуюся добровольно татарам, и другую, захваченную Литвой – Гедимином, Ольгердом, Витовтом и Ягайлой. Литовцы нанесли значительно больше обид и оскорблений захваченным подчинённым Чёрной Руси, Белой Руси и Волыни, а поляки захватили Червлёную Русь – Галицию, и везде русские оказывались в плачевном состоянии.

Татары же, не желавшие принимать ислам, находили убежище на Руси. Главным образом они ездили в город Ростов (ныне Ростов-Великий) – это был самый культурный город в Великороссии. Половину его населения составляла меря. В Ростове даже был большой храм Керемету – их богу. А на другой стороне, в центре города, стоял храм Николая Угодника, в который ходила другая половина города – русские христиане. Посередине же был базар. И русские и меря великолепно уживались друг с другом. А через некоторое время меря тихо и спокойно приняло православие.

Кстати, русские приняли православие тоже довольно вяло, долго оставаясь двоеверцами: они признавали и христианскую религию, и нечистую силу, которую старались задобрить подарками. Такое двоеверие распространено до сих пор, когда люди считают, что не надо ссориться ни с Богом, ни с дьяволом. С Богом, потому что его любим и он добрый и хороший, а дьяволом потому что он злой и может сделать что-нибудь плохое и неприятное. Священники, которых отправляли по деревням, были простые русские люди, и они великолепно понимали – дьявол-то есть! И поэтому они никак не наказывали двоеверцев. Осуждали, но не наказывали. Поэтому двоеверие стало религиозной основой Древней Руси. «Чистое» православие сохранялось только во Владимирской митрополии. В ней властвовал тогда наследник Феогноста митрополит Алексей (Бяконт), хотя чаще всего он жил в Москве. Его крестным отцом был не кто иной, как Иван I Калита. При Иване II, сыне Ивана Калиты, Алексей был фактическим правителем государства. Здесь случилось событие, углубившее дружбу между Ордой и (теперь уже можно говорить) Москвой.

В Орде жила вдова страшного тирана, беспощадного завоевателя и жестокого правителя Узбека. Звали её Тайдула. Она была первая леди Мусульманского мира. Во всех источниках о ней говорится как о женщине исключительно доброй, приветливой и красивой. Она никогда никому не делала зла, защищала людей от гнева своего мужа, а потом от гнева своего сына Джанибека, который, справедливости ради надо сказать, был в отличие от отца добрым и справедливым человеком. Но после смерти Узбека самым влиятельным человеком в Орде была Тайдула. И вдруг она ослепла. По-видимому, у неё развилась обыкновенная трахома. Так как никакие шаманы помочь ей не могли, она обратилась к митрополиту Алексею. Он предложил ей приехать на границу, которая была около Тулы (кстати, позднейшее название города Тулы – от имени Тайдулы). Завёл её в церковь, освещённую восковыми свечами, долго читал молитвы и водой смазал ей глаза. То есть, на самом деле, это была не вода, а спирт, который в Москве уже умели делать. Известно, что трахома довольно легко убирается спиртом. И Тайдула прозрела. Этот случай укрепил дружбу между Золотой Ордой и Великим княжеством Московским.