Куда приводит судьба

В коридоре Ксения столкнулась с Олегом.

– У вас всё в порядке, Ксения Сергеевна?

– Спасибо. Всё просто отлично – я увольняюсь. Извините.

– Виктор Николаевич, разрешите? – спросил охранник, минуя приёмную, открыв дверь кабинета. – Правда, что Ксения Сергеевна увольняется?

– Для тебя её увольнение играет какую-то роль?

– Я причастен к сегодняшней истории. Я возил её на встречу к Логинову и привёз вам бумаги.

– Свечку держал?

– Вы в своём уме? Извините. Он дал ей сутки. Она мне вчера рассказала о его преследовании, попросила поехать с ней и помочь. Контрольное время было десять минут. Вышла через восемь. Что плохого она могла сделать за восемь минут? Отвёз на набережную, а сам повёз вам бумаги, – в сердцах говорил Олег.

– Ты хочешь сказать, что она вышла через восемь минут, и вы уехали вместе?

– Да. У нас был уговор. Она не собиралась там задерживаться. Да, у неё были определённые планы на его счёт, но это далеко не то, о чём вы подумали.

– Ты был в курсе её затеи и не остановил? Почему мне не сказал? Ты на кого работаешь?

– Это было её решение и далось оно ей нелегко. Она знала и о вашей реакции. Что-то могло пойти не так, и мы не стали говорить об этом никому. Вы позволите ей уйти?

– Теперь от меня мало что зависит. Я, старый идиот, обидел её, оскорбил. Поедем домой через час. Иди. «Почему я начал с упрёков, а не поговорил по душам? – думал Каменский, обхватив голову руками. – Почему она доверилась Олегу, а не мне? Когда мне в голову пришла эта бредовая мысль? Она права. Какое я имел право её осуждать, если сам не находил выхода из ситуации. Что она сделала мне плохого, что я с такой лёгкостью обвинил её? Мы никогда не говорили с ней о Максиме. Она его воспитывает и не бросает, хотя могла. Не пытается спихнуть его нам и устроить свою личную жизнь. Даже не делает попыток. В компании от неё больше толку, чем от меня. Что мной руководило, когда я её отчитывал? Это была зависть или ревность?»

Каменский собирался покинуть кабинет и поехать домой. Ему нужно было поговорить с женой, получить совет, как исправить то, что он «сотворил». В приёмной столкнулся с Логиновым Олегом, который беседовал с секретарём

– Что ты здесь делаешь? – строго спросил Каменский.

– Пришёл извиниться перед Ксенией Сергеевной. Почему её не будет?

– Зайди, – открывая дверь кабинета, пригласил хозяин. – Что произошло? Я хочу знать?

– Вам это зачем?

– Затем, что я её обвинил во всех смертных грехах, а она написала заявление об уходе. Достаточно для интереса? Ты своей вины в этой истории не чувствуешь?

– Вы поторопились, Виктор Николаевич. Между мной и Ксенией Березиной никогда ничего не было. Не буду скрывать, я одно время пытался за ней ухаживать, но получил отставку. Позже хотел её сломать, но она оказалась мне не по зубам. На этот раз она меня вырубила и ушла. Это всё.

– Что она сделала? – переспросил Каменский.

– Отключился я. Так понятнее? Да, я ей звонил. В разговоре не было ничего, что напоминало бы о её маленькой победе. Даже для меня самовлюблённого и беспринципного самца это удар ниже пояса. Я не мог не оценить этого, не приехать с извинениями, и не поздравить её с победой.

– Мало того, что ты самец, ты ещё и клоун. Убирайся.

Ксения Березина в это время собирала свои «походные» вещи в небольшую сумку. Она твёрдо решила уехать на три дня в лагерь к Максиму. «Сезон заканчивается в субботу. Сниму на трое суток комнату в посёлке. Гори здесь всё синим пламенем. Компания никому ничего не должна. Пусть работает, процветает, но без меня. Зачем оправдываться перед человеком, который настроил себя на то, что ты виновен? Заберу Макса, и вернёмся вместе. Три дня нам хватит на сборы, а двадцать девятого мы улетим на две недели, – рассуждала она, закрывая молнию. – Хотя, может, не стоило так резко обрывать отношения. Стоило! Если бы он начал с вопросов «по делу», я рассказала бы всё как задумывала. Но он начал с обвинений, вот и получил. Нужно позвонить Кате и встретиться с ней, иначе подруга будет волноваться». Они встретились после работы в квартире Кати, которая вышла замуж год назад и жила в квартире мужа. Ксения рассказала подруге о последних событиях.

– Ксюша, я не понимаю Каменского. Ему нужны были бумаги – он их получил. Какая ему разница, каким образам они оказались у него? Какое ему дело легла ты под Логинова или нет? Моралист хренов! Хотя, если посмотреть на это со стороны? Все знают, что Логинов ловелас, и многие считают его ухаживания за тобой связью. Не смотри на меня так. Это мы с тобой знаем истинное положение дел, а окружающие думают в меру своей фантазии. Чем богаче фантазия, тем дальше она заводит. Вот и Каменский решил, что ты проявила симпатию к Олегу Борисовичу.

– Катюша, какая к чёрту симпатия? Я эту самодовольную физиономию видеть не могу, – сердилась Ксения.

– Ты можешь с пеной у рта доказывать обратное, только не все это поймут. Чем больше оправдываешься, тем больше к тебе недоверие.

– Мне плевать, что подумают все. Мне важно, что думал он, когда говорил мне это.

– Хватит думать о том, что уже не исправишь. Обидел он тебя и с этим я согласна. А если не со зла? Если от той же обиды за недоверие к нему? Если он любит тебя как дочь и отчитывает как своего ребёнка? Будь это не так, разговора могло вообще не быть.

Куда ты поедешь, а главное зачем?

– Я не хочу попадаться на глаза никому из компании. Я хочу побыть одна. Поеду к Максиму в лагерь, вернёмся вдвоём. Говорю это только тебе, чтобы ты не подняла волну. Там может быть связь неустойчива, но ты звони при необходимости. За мной «хвостов» нет, а с текучкой вы справитесь. Я с понедельника всё равно ухожу в отпуск. Я поеду.

Ксения попала в летний спортивный лагерь, когда там шёл ужин. Охрана связалась с руководством, и её пропустили на территорию.

– Что-то случилось с дедом? – спросил, часто дыша от бега, Макс. – Почему ты приехала среди недели?

– С дедом всё в порядке. Мы с ним не сошлись во взглядах на некоторые вещи, и я написала заявление об уходе, – ответила Ксения, обнимая подростка за плечи. – Я сбежала из города, хочу поселиться где-нибудь рядом, а домой вернёмся вдвоём.

– Я не понимаю. Вы поссорились?

– Не нужно ничего понимать, Максимка. Мы не ссорились. Возможно, когда мы вернёмся, я приму другое решение.

– Дед тебя не уволит. Он тебе доверяет.

– Думаю, я исчерпала лимит доверия. Он меня обидел. Грош цена такому доверию. Расскажи лучше, как у вас здесь дела?

– Дела неважные. Планировали поход на два дня, но позже отменили. Воспитатель подвернул на футболе ногу, заменить его некому, а на группу нужно троих взрослых.

– Может, я на что сгожусь? Пойду с вами в поход, и мне не придётся искать комнату.

– Ты сможешь пойти в поход? Это идея. Жди меня здесь.

Ксении выделили место в небольшой палате амбулатории, где она расположилась на ночлег, поставив машину на территории лагеря. Ей одолжили рюкзак, куда она могла положить свои вещи и часть сухого пайка. Телефон звонил, но она не брала трубку. Были звонки от Каменского, секретаря, Олега и даже Логинова. Она ответила только Кате и сама набрала Аллу Ивановну.

– Ксюша, Виктор очень расстроен. Почему ты не берёшь трубку?

– Со мной всё в порядке. Передайте мужу, что я не готова его слушать. В субботу вечером мы будем дома. Извините.

Двадцать второго числа группа из двенадцати ребят и троих взрослых отправилась по оговорённому маршруту. Ксения никогда не отдыхала в подобных лагерях и не ходила в походы. Поэтому она делала всё так, как было предписано «должностью» и слушала, что говорили «бывалые» туристы. Ей понравилось на природе. Короткие марш-броски через лес, привалы у костра, на котором она варила каши, ночёвка в палатке, купание в озере. Маршрут был несложным, интересным и познавательным. Ксения пожалела, что ей не довелось это ощутить в юности. В лагерь они вернулись перед ужином двадцать четвёртого числа, когда было закрытие сезона. Она ощутила себя подростком, вернулась в юность и радовалась победам в конкурсах, костру, танцам.

– Классно ребята твоё имя сократили. Мне нравится. Можно я буду тебя так называть?

– Чего в нём классного? Сеня – это мужское имя, сокращенное от Арсения, а я Ксения, если ты не забыл. Нравится, пусть будет Сеня.

– Сеня, ты ребятам понравилась. Сказали, что ты больше похожа на старшую сестру, чем на мачеху, назвали тебя «клёвой» и «крутой».

– Они у тебя тоже «клёвые».

– Тебе наш второй тренер понравился?

– Ты просто интересуешься или сватаешь меня?

– Почему ты замуж не выходишь? Тебе уже двадцать восемь лет.

– Мне ещё двадцать восемь лет, это тебе уже пятнадцать. А вопрос «почему?» останется без ответа, но с комментариями. Для того чтобы выйти замуж, нужно иметь друга, а у меня нет не только друга, но и кандидата на эту роль. Так понятно?

– А чего ты хочешь больше всего?

– Понять твоего деда и простить.

– А потом?

– Окунуться в тёплое море, оседлать гидроцикл и прокатиться с ветерком, посидеть под пальмой и ни о чём не думать неделю. Мечты у меня все земные. Боюсь только, что в этом году зимой, нам не удастся спуск на сноуборде.

– Это из-за разногласий с дедом?

– Это из-за нового места работы. Не расстраивайся раньше времени.

– Митя не звонил? Не обещал приехать?

– Он знает, что ты в лагере, да и был он у нас в июне.

– Жалко, что он женился на Наташе, а не на тебе, – грустно сказал Макс.

– Ты опять за своё? Митя счастлив в своей семье, а мы в своей. Разве не так? – Ксения заметила, что Макс достаёт из рюкзака наушники и поняла, что разговор закончен, и парень будет слушать музыку. «Что-то у Мити в семье происходит. Он приехал в этот раз на неделю один, отправив жену отдыхать. Почему нельзя было поехать вдвоём? Может дело в деньгах? – думала она, глядя на дорогу. – Не будь он один, я вряд ли заметила перемены в его отношении ко мне, и посмотрела на него ни как на друга и брата, а просто как на мужчину. В выходной я приехала к «туристам» на озеро и осталась на сутки в их компании. Может, мне показалось, но Митя в моём присутствии был похож на влюблённого юношу. Он так на меня смотрел, что у меня сердце замирало. А может это я в него влюбилась? В Митю нельзя не влюбиться. Его полюбил даже Виктор Николаевич с женой. Он искренний и быстро находит общий язык с любым поколением. С ним интересно Максиму, но и с Каменским он находит общий язык. Они общаются так, как будто знакомы давно. Виктор Николаевич, глядя на нас, сказал мне тогда: «Вот за кого нужно было выходить замуж» и был прав. Случайные прикосновения его рук, вызывали во мне столько нежности. Ну, накинул он мне на плечи куртку, руки задержал на плечах – ничего особенного. Подал кружку с чаем, чуть коснулся рук – случайность. Усадил ближе к костру, набросил полотенце на меня после купания – необходимость. Мне так хотелось в эти минуты оказаться в его объятиях. Я точно влюбилась. И что мне с этим делать? Чем старше я становлюсь, тем больше убеждаюсь в том, что, после получения второго диплома, потенциальные ухажёры интересуются не мной, а моим положением в компании. Да, их немного, они прямо об этом не говорят, но думают. Максим прав. В мои двадцать восемь не иметь друга – это клиника. А где его взять? Новые знакомства я не завожу, а всем старым и проверенным знаю «цену».

Порог свой квартиры Ксения и Максим переступили после обеда, заказав на ужин пиццу, а перед ужином их навестил Виктор Николаевич. Ксения занималась стиркой. Внук открыл дверь деду.

– Привет! – протянул руку дед. – Мне кажется, что ты подрос.

– Привет, дед. Есть немного. Ты хочешь поговорить с Сеней? Её так наши ребята прозвали. Я буду у себя. Зайдёшь?

– Зайду, дипломат. – Ксюша, я здесь не как начальник, а как отец. Наговорил тебе много лишнего, Прости, – сказал он, проходя следом за ней в кухню. – Чего ты молчишь? Тебе пяти дней не хватило, чтобы понять меня и простить?

– А что вы хотите от меня услышать? – присаживаясь к столу, спросила она. – Я на вас не сержусь, но боюсь не смогу больше вам доверять. Я вам слишком много доверяла, делилась всем, а вы, не поговорив со мной, сделали выводы. С понедельника я по графику в отпуске. В компанию я не вернусь. Извините.

– Ты с ума сошла? Бросаешь меня?

– Не передёргивайте. Компания работает стабильно. Вы справитесь и беспокоиться не о чем.

– А вы? Что будете делать вы?

– Не драматизируйте, Виктор Николаевич. Я найду работу, опыт небольшой у меня есть. Максим пойдёт в восьмой класс. Проблем я не вижу.

– Где ты найдёшь работу с такой зарплатой?

– Сократим расходы. Если вы беспокоитесь о внуке, он может жить там, где захочет в свои пятнадцать лет.

– Ты можешь работать и не общаться со мной? У тебя были планы. Сможешь от них отказаться?

– Могу, но не хочу. Я ходила на работу с удовольствием, а работать из под палки я не умею и не хочу. А что планы? Будет желание – можно будет к ним вернуться в другое время и в другом месте. Возможно, после отпуска я изменю своё решение, а пока мне сложно. Не стоит меня торопить. Идите к Максиму, ему есть, что вам рассказать, я стол накрою и позову вас ужинать.

Вернувшись из отпуска, Ксения заняла кресло руководителя, а Каменский уехал отдыхать, забрав с собой внука. Максим в сентябре пошёл в школу, а отношения между Ксенией и Виктором Николаевичем стали налаживаться. В ноябре парню исполнилось пятнадцать. Новый шестнадцатый год и Рождество они отметили в горах, вернувшись десятого января. В конце мая на приём к Ксении в офис пришёл Антон. Вот уж кого она не ожидала увидеть, так это его. Последние три года он не звонил и не объявлялся. Закончив с комплиментами в адрес Ксении, и поговорив пару минут ни о чём, он, наконец, задал вопрос:

– Как Максим? Как дела у него в школе? Как переходный возраст?

– У него всё хорошо. Сильно подрос. Переходит в девятый класс, без троек в восьмом. До конца недели сдаём свои учебники, получаем новые и уходим на каникулы.

– Где собираетесь отдыхать?

– Поедет с дедом в отпуск, потом в спортивный лагерь, а дальше посмотрим. Максим занимается хоккеем в клубе. На лето на три недели они выезжают командой за город.

– Ты так и не вышла замуж. Почему?

– А ты не догадываешься? Предыдущее замужество как-то отбило охоту на брак. Давай на чистоту: какое у тебя ко мне дело? Я не поверю, что ты пришёл просто поинтересоваться нашими делами. Извини, но у меня нет желания хвалиться успехами или плакаться тебе в жилетку.

– Я действительно пришёл с протянутой рукой. Я женился и у меня растёт дочь. Сейчас ей три года. Она родилась здоровым ребёнком, а сейчас ей нужно дорогостоящее лечение. Диагноз тебе ничего не скажет. Ты могла бы выступить поручителем, если я буду брать кредит в банке? Я хочу оставить в залог свою квартиру, но если сумма будет выше, банку нужна гарантия. У нас с женой есть хороший автосервис, и проблем с погашением не будет, – говорил Антон, не глядя на Ксению.

– Сколько ты хочешь брать, и как скоро нужны деньги?

– Порядка трёх миллионов, а нужны они в ближайшее время. Аня у нас поздний ребёнок, а для жены первый и желанный. Ты нам поможешь?

– Как назвали дочку?

– Анна-Виктория Терновская. Я тоже взял фамилию жены.

– С таким именем девочка должна победить болезнь. У меня есть предложение: ты мне даёшь реквизиты клиники, куда будут перечислены деньги и сумму. Мы заключаем с тобой договор, что ты возвращаешь мне сумму без процентов, скажем, через пять лет или в течение пяти лет, и я перечисляю деньги.

– У тебя есть такие деньги? – удивился Антон.

– Лично у меня нет, но ради твоей дочери – я найду их. Ты просишь помощь, я тебе её окажу, но на своих условиях.

– Ты меня удивила. Ты готова дать мне три миллиона без процентов на пять лет?

– Я дам тебе эти деньги без процентов, под залог квартиры и только в безналичном порядке. Решай.

– Спасибо. Я поговорю с женой и перезвоню тебе. В любом случае нужно её согласие.

«Что-то в твоём визите не так, – говорила Ксения вслух, когда за Антоном закрылась дверь. – Я была бы последней, к кому ты обратился за помощью, да и то не сам. Что ты задумал?» Через минуту она уже звонила начальнику службы безопасности Сафину с просьбой зайти.

– Сергей Ильич, вы помните Антона Каменского?

– Ксения Сергеевна, у меня нет склероза, хотя я не так молод.

– Он был у меня минуту назад, – сказала она и передала коротко разговор. – У меня такое чувство, как будто должно случиться что-то плохое. Я не верю не единому его слову. Узнайте всё о девочке как можно оперативнее. Я должна понять, чего он хочет. Да, ещё мне нужна информация по его квартире, и просьба не говорить пока Виктору Николаевичу о делах наших скорбных. Сделаете?

– Сделаю. Когда Антон в одиннадцатом освободился, я взял его под контроль. Он действительно женился, но не на мадам Терновской, а на её бизнесе. Хороший автосервис, доставшийся ей от мужа. Я выясню, что с его дочерью и квартирой. Вы намерены дать ему деньги?

– Если и дам, то не наличными. Всё зависит от информации, которую вы раздобудете, – сказала Ксения, думая уже о своём.

Антон не позвонил и не пришёл, а по информации Сафина, дочь Антона Аня была здоровым ребёнком и посещала частный детский сад, мама девочки подала на развод, а квартира Антона была выставлена на продажу.

– К чему ему разыгрывать театр? – глядя на Ксению, спросил удивлённо Сафин.

– Антон всегда считал меня не очень умной. Он рассчитывал, что я соглашусь, стать поручителем, он возьмёт кредит, получит наличные или откроет счёт, продаст квартиру и уедет с деньгами. Я предполагала, что моё предложение ему либо не понравится, если он врёт, либо он за него ухватится, если девочка больна. Теперь я не знаю чего от него ждать. Как вы думаете, он откажется от денег, которые я ему обещала?

– Вы думаете, он пойдёт на шантаж? Есть то, чем можно вас шантажировать?

– Меня он не тронет – я для него банковская ячейка, да и нет за мною ничего ни криминального, ни аморального. Думаю, Виктор Николаевич с охраной для него сложный вариант, а вот Максиму может угрожать опасность.

– Максим его родной сын. Думаете о похищении и выкупе?

– Я не исключаю такую возможность. Вы сами говорили, что окружение Антона полукриминальное. Значит, методы будут от закона далеки. Поговорите с Олегом и подскажите: как мне Макса обезопасить? Подумайте и решите, как действовать в сложившейся ситуации. В одном я уверена точно – Антон не откажется от трёх миллионов, если не запросит больше.

Глава 7

Двадцать седьмого мая в десять утра Ксения и Максим вышли из здания школы и сели в машину. Прежде чем повернуть ключ зажигания, Ксения позвонила по телефону и доложила: «Едем в квартиру деда».

– Долго это будет продолжаться? – недовольно спросил Максим.

– Прими это как игру в супергероя и злодея. Мы говорили с тобой на эту тему, – ответила Ксения, выезжая на дорогу. – Скоро всё закончится.

Пятый день Ксения передвигалась на автомобиле только после телефонного звонка, доложив о маршруте. Её сопровождали один-два автомобиля, меняясь и дежуря у подъезда. Она поговорила с Максимом, объяснив, почему он неделю не может «передвигаться» один. Они подъехали к дому Каменского в десять сорок, не зная, что в сумке Ксении и рюкзаке Макса есть жучки. Во дворе стояла неприметная иномарка, в которой их слушали. «Слушатель» видя, что они направляются в подъезд, расслабился, но через минуту напрягся услышав: «Брыкается, сука! Давай тащи его на выход в машину». Он вышел из машины, подождал минуту, но из подъезда никто не вышел. Открыв дверь подъезда и не заметив на месте консьержки, молодой человек пошёл к лифту, наткнулся на рюкзак Макса и открытую дверь пожарного выхода. Ему удалось заметить синюю Ниву, которая выезжала на проезжую часть. Доложив о случившемся, он позвонил в полицию и остался на месте до её приезда.

В одиннадцать тридцать в кабинете Каменского собрались четверо.

– Это моя вина, – сказал Сафин. – Как мы не учли пожарный выход. Да, дверь выхода долгие годы не открывалась, но это надо было просчитать. Они вошли в подъезд, приехав раньше Ксении Сергеевны, узнав маршрут. Она последние дни ездила только в два места. Дальше действовали наверняка, усыпив консьержку, а затем и наших. Дверь просто вывернули. Но они были в подъезде не первый раз и знали об этом. Где теперь их искать?

– Похититель должен выйти на связь и это будет не Антон. Им может оказаться кто угодно. Передадут заказчику, получат деньги за работу и исчезнут. Вопрос: где их могут держать и как долго? Их телефоны уже не в сети и вряд ли появятся, – говорил Олег.

– Что слышно о самом Антоне? – спросил Каменский. Он не мог смириться с тем, что не уберёг внука и очень волновался.

– Антон в своей квартире. В четырнадцать часов у него в суде слушание дела о разводе. Его «ведут». Будут новости – сообщат.

Сообщение на телефон Каменского пришло в двенадцать тридцать. В нём говорилось о пяти миллионах, которые должны быть перечислены завтра до двенадцати часов на указанный счёт.

– Почему нельзя вычислить владельца счёта?

– Почему нельзя? Можно, но это ничего не даст. У нас нет основания для обращения в банк. Если мы обратимся в полицию с подобным вопросом, решение получим не раньше понедельника. Поступят деньги на счёт, и если он привязан к телефону, владелец получит уведомление о пополнении счёта и сразу может перегнать их кому угодно и куда угодно. Это может быть счёт посредника.

– Чёрт с ними с деньгами. Где мне искать внука и Ксению?

– Ксения Сергеевна не так проста. Просчитав ситуацию, она не будет сидеть, сложа руки, прежде всего из-за Максима, – рассуждал Олег. – Теперь всё внимание на Антона. Он должен начать действовать.

Ксения пришла в себя и осмотрелась. Она сидела рядом с Максом на полу у стены. Крохотная комната с одним окном, забитым досками, небольшой проём в стене, закрытый решёткой из арматуры, сквозь которые проникал дневной свет. Нечто, похожее на дверь, запертое снаружи. Голова кружилась, и очень хотелось пить. Она зажмурила глаза, вспоминая, что произошло, и открыла их вновь

– Максим, сынок, приди в себя, – просила она, нежно проведя ладонями по его лицу, и прижала к себе.

– Очень пить хочется, – сказал Максим, открыв глаза. – А ещё мне страшно. Нас похитили, и будут требовать выкуп как в кино?

– Не бойся, я с тобой. Всё будет хорошо. Им нужны деньги – они их получат. Твой дедушка нас не бросит, – говорила Ксения, обняв подростка за плечи и прижав к себе.

– Ты сказала мне: «сынок»?

– А ты мне кто?

– Так непривычно и так приятно. Меня так никто не называл. Кто нас похитил?

– Не знаю. Может нас и не караулит никто. Сейчас проверим, – сказала она и начала стучать в дверь. Дверь не открыли, а в проёме «появилась» часть туловища и послышался голос:

– Чего шумите? Оклемались?

– Дайте воды. Здесь очень холодно и сыро, пахнет плесенью, дышать нечем.

– Воды принесу, а дышите через раз, – усмехнулся он собственному «остроумию». По голосу ему можно было дать от двадцати до тридцати лет. Через пару минут он принёс пол-литровую пластиковую бутылку с водой, просунув её сквозь решётку. – Держите и сидите тихо, хотя здесь вас всё равно никто не услышит.

– Послушайте, у мальчика может начаться приступ. У него аллергия на плесень, а ингалятор у нас в рюкзаке, – забирая бутылку с водой, сказала Ксения.

– Перебьётесь.

– Сеня, какой приступ? – удивился Максим, делая несколько глотков и передавая бутылку ей.

– Который ты изобразишь очень правдоподобно, когда он придёт в следующий раз. Нужно что-то делать пока он один. Макс, вспомни, куда и как бить, всё, чему тебя учили. Мне тоже страшно, и я тоже боюсь не справиться, но попытаться надо. Смотри на меня внимательно и повторяй, а потом сделаешь то же самое, но громко с закатыванием глаз. Ты должен сыграть роль всего две минуты, а в удар вложить всю силу и мастерство. Вся надежда на тебя, сынок. Он или они будут «караулить» меня, могут не поверить, не принять мою игру. Ты наша надежда на спасение. Понимаешь? Ничего не бойся – я буду рядом. Мы можем сидеть и ждать неизвестно чего, а можем попытаться выбраться. Что предлагаешь?

– Сеня, а мы давно здесь? Может нас уже ищут?

– Может и так, но, как минимум, ночь мы проведём с тобой здесь. Мы не знаем, который час, а те, кто это сделали, знают, чтобы собрать деньги на выкуп, нужно время. Вот и думай. Теперь ты понимаешь, к чему были все меры, которые тебе не нравились?

– Давай попробуем выбраться отсюда.

Через пять минут Ксения забарабанила в дверь и закричала:

– Откройте дверь, парню плохо, он задыхается.

– Отойди от двери, я должен тебя видеть, – произнёс парень за дверью. – Ты чего, парень, – он наклонился над ним, держа в поле зрения Ксению, и получил удар сложенными лодочкой ладонями Максима по ушам.