Похищение в «Калифорнийской комете»

– Рарэн? – не понял Хол. Поначалу ему показалось, что это какой-то южный акцент, не говоря уж о том, что в Америке подчас очень странные имена.

Человек, сидевший рядом с мальчиком, громко расхохотался. Это оказался тот самый тип, который был с ним и на вокзале, мужчина в бледно-голубых брюках и ядовито-зелёном пиджаке. Он хлопнул мальчика по спине, причём так сильно, что у того едва не слетели очки, и пояснил:

– Моего сына зовут Райан. Он плохо говорит из-за этого аппарата. Ему исправляют зубы. А я Джин. Меня зовут Джин Джексон. – И он протянул руку через стол, чтобы поздороваться с дядей Нэтом. – Я тренер. Тренирую борцов вольного стиля, сам бывший борец. А вы любите спорт?

– Люблю, – скривился дядя Нэт, потому что Джин явно собирался раздавить ему руку. – Меня зовут Натаниэль Брэдшоу. А это мой племянник Хол. Вчера мы были на баскетбольном матче в Чикаго. Играли «Буллз» против «Пистонс».

– Баскетбол? – сказал Джин и посмотрел на Хола. – И как, вам понравилось?

Хол кивнул. Потом подумал и сказал:

– Мне понравился. Даже очень. Игра идёт быстро, все бегают, все кричат, судья без конца свистит – короче, ничего не понятно, но всё очень здорово.

– Я вижу, вы англичане. У вас там, кажется, из спорта только крикет да ещё чай в пять часов. А вы сами за какую команду болеете, сэр? – обратился он к дяде Нэту.

– Я? В баскетболе вы имеете в виду? Нет, ещё ни за какую. Только присматриваюсь, так сказать.

– А я за «Лос-Анджелес Лейкерс». За победителей кубка НБА. Я всегда болею за чемпионов. Я сам чемпион! – И он похлопал себя по груди. От этого из-под его жилетки выскочил тренерский свисток на жёлтой ленточке.

Хол поправил свой ворот. У него на шее тоже висел свисток, только железнодорожный. Очень ценная реликвия, подарок настоящего принца. Свисток с «Шотландского сокола». Эту вещь он делил со своей подругой Ленни, и, когда та узнала, что он едет в Америку, она настояла, чтобы он взял их свисток с собой. В качестве талисмана.

– Господа! – Эрл принёс меню и винную карту. – Что будете пить?

– Мне «Доктора Пеппера», – сказал Джин и повернулся к своему сыну: – Тебе тоже, Райан?.. Нам два «Пеппера», пожалуйста, – сказал он официанту.

– Мне просто воды, – заказал дядя Нэт.

– Мне тоже, – сказал Хол и начал изучать меню. Там были супы, салаты, стейки и невероятное количество бургеров. Он вдруг понял, что голоден.

Через несколько минут Эрл принёс напитки и спросил, готовы ли они сделать заказ. Хол выбрал большой гамбургер и порцию картофеля фри.

– Хороший выбор, – похвалил его Эрл, ставя пометку в своём блокнотике.

– Моему сыну то же самое, – сказал Джин. – А мне жареную тортилью с сыром и кетчупом и немного картофеля на гарнир.

– А мне порцию мидий и зелёный салат, – сделал свой выбор дядя.

– Ты… это, – обратился к Холу отец Райана, – как принесут твой гамбургер, ты просто ешь и смотри на моего сына. Зрелище будет не для всех. – И Джин некрасиво хохотнул.

Хол увидел, как Райан густо покраснел. Ему стало жалко мальчика. Разве можно так обращаться с ребёнком? Он ещё подумал, что Марианна могла бы злиться на своего отца, но тот, по крайней мере, казался воспитанным человеком.

– Вы едете в Сан-Франциско? – спросил дядя, стараясь переменить тему.

– Мы-то? Да. Везу сына на соревнования. Хочу показать ему, что такое настоящий спорт.

Райан угрюмо смотрел прямо перед собой. Хол пытался поймать его взгляд и не мог. Посмотрел на дядю. Тот разговаривал с Джином о правилах вольной борьбы. О правильных и неправильных. Хол вытащил свой блокнот, открыл его на новой странице и показал Райану.

– Знаешь, я люблю рисовать. А ты рисуешь?

Райан покачал головой. Достав карандаш, Хол быстро набросал интерьер вагона-ресторана, обозначил столики, наметил контуры людей. Когда он рисовал, он почему-то всегда становился спокойным и уверенным в себе.

– Значит, вы туристы, – услышал он слова Джина.

– Да, мы с племянником путешествуем по Америке, но я также немного и работаю.

– Работаете?

– Я журналист. Кстати, буду сегодня вечером на пресс-конференции господина Резы в Омахе.

– Вы знаете Огеста Резу?

– Относительно. Мы познакомились только сегодня утром.

– Мы только что были в его личном вагоне, – прошептал Хол Райану. – В «Серебряном страннике». Там очень круто. Снаружи вроде ничего особенного, а внутри как на космическом корабле.

Райан внезапно прореагировал. Он весь подался вперёд и начал смотреть, как летает по бумаге карандаш Хола. Хол как раз заканчивал рисовать человека, который сидел за столиком через проход. Человек заткнул за ворот несвежей рубашки накрахмаленную салфетку и приготовился есть. На полу рядом с ним стоял старый кожаный дипломат.

Райан вдруг протянул руку к карандашу.

– Хочешь тоже порисовать? На. – Хол перевернул страницу и передал карандаш.

Но Райан перевернул страницу обратно, и Хол очень удивился, когда этот странный мальчик начал поправлять его рисунок, то есть обводить какие-то контуры, делать их более жирными и более прямыми. Через несколько секунд Хол начал испытывать возмущение, а ещё через несколько его терпение лопнуло. Он хотел забрать свой блокнот, но Райан вернул его сам. Захлопнул, положил сверху карандаш и пододвинул к нему. Хол открыл было рот, но Райан приложил к губам палец. Тсс! И показал глазами на своего отца. Тот ничего не замечал. Он яростно доказывал дяде Нэту, что тренер «Лос-Анджелес Лейкерс» полное фуфло. Хол кивнул Райану и убрал блокнот в карман.

Однако на этом дело не закончилось. Райан хотел ещё что-то сообщить. Он смотрел на Хола сквозь толстые стёкла своих очков и словно прожигал его взглядом. Потом поднял руку и начал щипать волосы у себя за ушами, оттягивая короткие пряди вниз, затем показал свой указательный палец на правой руке и его ногтем пересчитал пальцы на своей левой руке. Затем взглядом спросил у Хола, понял ли тот что-нибудь. Хол выразил недоумение. Райан повторил жест, снова чиркнув ногтем по пальцам. Хол поднял бровь. Райан совсем отчаялся. Он украдкой взглянул на отца и вдруг резко полоснул пальцем по горлу.

Хол вздрогнул и… совсем растерялся.

– А вот и наша еда! – радостно воскликнул дядя Нэт, увидев официанта с подносом. Он был счастлив, что сосед по столику наконец-то заткнётся.

Гамбургер, который принесли Холу, был в два раза больше всех тех, которые он раньше ел. Его приходилось держать двумя руками, а рот раскрывать так, что болели щёки. И всё равно по-человечески откусить было нереально. Хол очень сочувствовал Райану. Более того, он чувствовал себя виноватым. Это ведь из-за него Джин выбрал такой же бургер и для своего сына. Правда, сын тоже очень странный. Хол никак не мог понять, что именно Райан хотел ему сказать. Щипание волос, пальцы, затем пальцем по горлу… Что бы это всё значило? Шарада какая-то.

Глава 5

Секретное послание

Джин доел свой обед, бросил на стол салфетку и потащил Райана за собой. Бедный ребёнок едва одолел и половину бургера.

– Ну вот, мы нашли себе новых друзей, – саркастически сказал дядя, когда эта парочка удалилась.

Хол промолчал, продолжая бороться со своим бургером. После обеда он намеревался прогуляться по поезду, хотел посмотреть, как ездят люди в Америке. Дядя отказался составить ему компанию:

– Знаешь, прогуляйся один. Мне надо подготовиться к пресс-конференции. Кажется, там будет интересно.

– Да?

Дядя понизил голос:

– Я кое-что успел увидеть на компьютере Огеста, когда Зола случайно включила экран. Она тоже уже видела. Там мелькнуло слово «ракета».

– Космическая?

– Не знаю. Но мне нужно проштудировать свои старые записи насчёт деятельности тех компаний, в которые инвестирует Реза.

– Ладно, я пройдусь по составу один, – сказал Хол, допил свою воду и вышел из-за стола. – Пойду поищу Мэйсона и Хэдли, а то я о них уже совсем забыл. Мы с ними познакомились на вокзале, прикольные ребята, они должны быть где-то здесь.

Первым делом Хол направился в вагон-кафетерий, о котором знал только то, что там на втором этаже имеется панорамное остекление, а все кресла непривычно большие и вращаются. Однако в одном углу обнаружилось ещё и несколько столиков. Остальные были внизу, где находилась стойка буфета и стояли различные торговые автоматы. Внизу Хол не стал задерживаться, а нашёл свободное место наверху.

Поезд проезжал через маленький городок, мелькали пёстрые магазинчики, маленькие чистенькие домики, подстриженные зелёные лужайки. Вдруг раздался длинный гудок тепловоза, и колёса бешено застучали. Это был железнодорожный переезд. Перед шлагбаумом собралась вереница фермерских пикапов. Из окна самой первой машины высовывался ребёнок и махал поезду рукой. Хол машинально поднял руку, но поезд уже рассекал жёлтые поля, в которых работали комбайны.

Кто-то случайно задел его за плечо, быстро проходя через весь вагон. Хол обернулся и увидел невысокого человека в длинном сером пальто, бейсболке, чёрных очках и толстом шерстяном шарфе, обмотанном вокруг шеи. Человек почти бежал по проходу, мотаясь из стороны в сторону, потому что вагон на этом перегоне довольно сильно качало.

И тут Хол увидел Мэйсона. Тот тоже увидел его и поднял руку:

– Эй, Хол, давай к нам!

Мэйсон и Хэдли сидели за столиком неподалёку. Хол перебрался к ним.

– Ты кого-то ждёшь? – спросил Мэйсон, когда Хол в очередной раз посмотрел на дверь тамбура.

– Да нет, – ответил Хол. – Просто один тип толкнул меня в плечо и не извинился. Странный тип.

– Что ты называешь странным? – спросила Хэдли. – Невоспитанный ещё не значит, что странный. Вот заглянул бы в казино, тогда бы увидел по-настоящему странных людей.

– Он был в пальто, бейсболке и чёрных очках. И ещё этот шарф. Всё как-то не по погоде.

– В наших поездах много чудиков. Я рада, что мы снова встретились.

– Я тоже рад, – улыбнулся Хол.

– Когда мы в прошлый раз ехали на поезде, а мы ехали в общем вагоне, то рядом со мной сидел чемпион мира по поеданию хот-догов. От него, знаешь, жуть как воняло. – Хэдли сморщила нос.

– А что такое – общий вагон?

– Это где только сидячие места, как в электричке, вернее, как в самолёте. Хотя попросторнее. Кстати, все следующие вагоны по ходу поезда общие и есть.

– Но сейчас вы не там?

– Нет, сейчас мы едем с комфортом. Сейчас здорово, просто класс. – Хэдли весело поиграла плечами. – Мы взяли семейное купе.

– Папе в казино сейчас хорошо платят, – пояснил Мэйсон и на немой вопрос Хола добавил: – Он выступает. Развлекает публику.

Хол кивнул, а потом посмотрел на карты, которые были разложены на столе:

– Вы играете? Или это пасьянс?

– Ни то ни другое, – ответила Хэдли, собирая карты в колоду. – Карточные фокусы. Когда-нибудь ты будешь гордиться, что встречался с самой великой женщиной-иллюзионистом Америки. Может быть, – улыбнулась она.

– Покажи что-нибудь, – попросил Хол.

– Назови карту.

– Мм… король крестей.

Хэдли быстро перетасовала колоду, раскинула карты веером, картинками вниз, внимательно пробежала по ним взглядом, потом перевернула одну. Это был король крестей.

– Ух ты! – воскликнул Хол. – Как ты это делаешь?

– Карты, они ведь живые, – подавшись вперёд, таинственным шёпотом произнесла Хэдли. – И я умею с ними разговаривать. Но только великие фокусники умеют это делать.

Хол сделал такое лицо, что брат и сестра невольно рассмеялись. Мэйсон хохотал очень громко.

Вскоре Хэдли захотела пить и сказала, что сходит вниз, в буфет, за водой. Вылезая из-за столика, она за что-то зацепилась и чуть не упала, преградив путь мужчине, который в это время двигался по проходу со стороны общего вагона. Реакция мужчины оказалась непредсказуемой. Нет бы, как джентльмен, подхватить падающую девушку, он, напротив, так резко отпрянул в сторону, что даже выронил дипломат, который держал в руке.

– Осторожней нельзя?! – тонко вскрикнул он и, бросившись поднимать дипломат, ещё и боднул Хэдли в живот головой. Та даже отлетела.

– Эй, вы! – грозно встал Мэйсон.

– Возьмите, – сказал Хол, поднимая с пола дипломат. Тот был потёртый, кожаный, с поцарапанной медной планочкой, а на ней вензель «Сеймур Харт».

– Отдай! – взвизгнул Сеймур Харт и выхватил дипломат. Прижав его к груди, он злобно взглянул поверх очков на Хэдли, вынудив её посторониться, и прошёл в самый конец вагона, где сел за столик и уставился в окно.

Остальные пассажиры с любопытством наблюдали всю эту сцену.

Хол узнал этого человека. Он уже рисовал его в вагоне-ресторане. Сильная худоба, жидкие русые волосы, очень короткая шея, полное отсутствие подбородка, нервное выражение лица…

– Он из Балтимора, – вдруг сказал Мэйсон.

– Откуда ты знаешь? – удивился Хол.

– Акцент.

– Урод, – всё ещё не могла успокоиться Хэдли, прикладывая ладони к разгорячённым щекам. – Я пошла за водой. Вам чего-нибудь принести?

– Мне колу, – сказал Мэйсон, а Хол не захотел ничего, сославшись на внутреннее беспокойство организма, вероятно, из-за смены часовых поясов.

Но беспокойство он чувствовал и просто оттого, что находился в этом поезде.

– Мне кажется, здесь происходит что-то странное, – поделился он своими мыслями с Мэйсоном.

– Да ладно тебе, дави спокуху. Подумаешь, какой-то урод с дипломатом. Мало ли вокруг психов?

– Но это не только из-за него. – Хол вздохнул. – Не могу объяснить, но у меня такое чувство… У тебя бывает, как будто что-то чешется в голове, ты хочешь почесать и не можешь?

– У меня в детстве были вши, – сказал Мэйсон.

– Я не об этом, – улыбнулся Хол.

– И часто у тебя такое?

– Что?

– С головой. В детстве обо что-нибудь ударялся?

– Нет, – рассмеялся Хол. – Но у меня будто снова какое-то предчувствие.

– Снова? А что предчувствовал в первый раз?

– Кражу. В поезде орудовал вор.

– Ни фига себе! – присвистнул Мэйсон. – И что?

– А ничего. Я нашёл преступника и вернул украденное.

– Ты что, детектив?

Хол слегка покраснел, а потом нагнулся к Мэйсону:

– Слушай. В тот раз там тоже творилось странное…

– Что, и сейчас ты это видишь?

Хол кивнул:

– Во время ланча напротив меня сидел один мальчик. Он явно хотел мне что-то сказать, но не мог, потому что боялся своего отца. Мне кажется, он в беде.

– Да ну! – вскинул брови Мэйсон, а потом нахмурился: – И что за беда? Он что-нибудь натворил?

– Он не мог чётко говорить, потому что ему исправляют прикус.

– Жуть. Я сам носил скобки на зубах. Удовольствие ещё то.

– Да. Но, когда я стал рисовать, он взял мой блокнот и начал в нём черкать. Не совсем черкать, но кое-что обводить, что я уже нарисовал. А потом стал делать знаки руками. Он хотел мне что-то сказать.

Хэдли вернулась с двумя стаканами кока-колы, в которых потрескивал лёд. В один она вставила соломинку и подтолкнула к Мэйсону, из второго принялась пить сама.

– Слушай, Хэдли, – тут же начал интриговать сестру Мэйсон, – а ты знаешь, что Хол у нас детектив? Он сейчас пытается расшифровать одно тайное послание от человека в беде.

– Что за послание? – Глаза Хэдли округлились.

– Ну, это… руками.

– Покажи!

– Он делал примерно так: дёргал волосы за ушами, потом водил ногтем по пальцам, а потом вдруг полоснул пальцем по горлу. И ещё он боялся, чтобы не увидел отец.

– Каким пальцем он это делал? – спросила Хэдли.

– Указательным, – показал плечами Хол. – Указательным.

– По скольким пальцам он водил?

– Не помню. – Он посмотрел на свою левую руку. – По четырём. Ты думаешь, он хотел показать цифру четыре?

– Вряд ли. Тогда бы он просто показал четыре пальца, – здраво рассудил Мэйсон.

Вдруг Хол замер и прошептал:

– Тсс! Они идут.

В вагон вошли Райан и Джин. Отец держал руку на плече сына, направляя его, словно тот был слепой. Хол схватил колоду и начал тасовать карты, низко пригнув голову. Хэдли и Мэйсон тоже пригнулись.

Когда отец и сын проходили мимо, Хол на миг скосился и поймал взгляд мальчика. Райан смотрел прямо на него. Во взгляде была мольба.

– Не повезло парню, – прошептал Мэйсон. – Теперь понятно, почему ему трудно говорить. Я насчёт этой штуки на лице.

Хол продолжал машинально тасовать карты. Да, Райан явно нуждался в помощи.

– А может, ты всё неправильно понял? – сказала вдруг Хэдли. – Может, в опасности именно ты? И он показал, что это тебе перережут глотку?

Хол вздрогнул. Да нет, ерунда. Нет, полная ерунда.

– Дай мне свой блокнот, – не унималась Хэдли. – Может, что-то он спрятал между страницами, а ты не и не заметил?

Хол достал свой блокнот. Потряс его, полистал. Внутри ничего не было. Он положил блокнот на середину стола и достал карандаш.

– Глядите, что он делал. Вот тут мой рисунок в вагоне-ресторане. Он взял мой карандаш и начал жирно прочерчивать некоторые линии. Причём без всякой логики с точки зрения композиции. Он выделял явно второстепенные детали.

– А может, он именно второстепенное и хотел подчеркнуть? – сказал Мэйсон.

– Допустим, – задумался Хол. – Но что?

– Я знаю. Смотри. Вот кто тут нарисован, а? Это же наш урод, да? Вот он сидит за столом, дипломат рядом… Стоп! А что он прячет в дипломате? Краденые драгоценности? Фальшивые доллары?

– Вряд ли, – подумал Хол. – Тут выделены ножки стола, а не сам дипломат.

– Ну, значит, этот тип наёмный убийца, – сделал вывод Мэйсон и для убедительности повторил жест пальцем по горлу. – И этот парень, Райан, хотел тебя об этом предупредить.

Хол поёжился, по спине пробежал неприятный холодок. Да нет, бред. Бред. И всё же его не покидало ощущение, что скоро в поезде случится что-то нехорошее.

Глава 6

Шпион

Так и не разгадав, что хотел сказать Райан, они начали играть в карты, причём Хэдли выигрывала партию за партией. Мэйсону это скоро надоело, он бросил карты на стол и уставился на сестру:

– Мухлюешь?

– Я?! Мухлюю?! – возмутилась Хэдли.

– Да нет, я просто так сказал, – сразу сдался брат.

В этот момент послышался тонкий вскрик и стук падающего тела. Хол обернулся.

Тот самый пассажир, в пальто, бейсболке, чёрных очках и шарфе, который толкнул Хола в плечо и не извинился, запнулся за дипломат Сеймура Харта, поскольку тот немного выглядывал в проход, и грохнулся на пол. Очевидно, он снова очень спешил, но теперь уже в обратном направлении. Впрочем, сейчас ему так быстро улизнуть не удалось. Очки с его носа слетели, бейсболка тоже, по плечам рассыпались светлые волнистые волосы.

– Марианна! – ахнул Хол.

– В-виноват, – сказал Сеймур Харт и вскочил, помогая девушке подняться. На этот раз он был очень вежлив, словно хотел исправиться за недавнее упущение.

Но теперь грубила уже Марианна.

– Отвали! – оттолкнула она руку помощи. Затем поднялась, надела очки и стала прятать волосы под бейсболку, но вдруг увидела, что на неё смотрит Хол. Секунду она пребывала в замешательстве, потом опустила локти и направилась прямо к столику, за которым сидели ребята.

– Привет, – сказала она, слегка нагнувшись над Холом. – Нам надо поговорить. Не здесь. Иди за мной. Но чтобы за тобой никто не следил.

После этого она быстро дошла до конца вагона и спустилась в буфет.

Мэйсон и Хэдли молча уставились на Хола.

– Твоя знакомая? – спросила наконец Хэдли.

– Мы познакомились только сегодня утром.

– Так и с нами ты познакомился только сегодня утром, – сощурил глаз Мэйсон. – Ты что-то скрываешь, нет?

Хол только рассмеялся.

– Ты пойдёшь к ней? – спросила Хэдли.

Хол вспомнил злое лицо Марианны, когда рассыпал её карандаши.

– Если составите компанию.

– Нет проблем.

Марианна сидела в самом дальнем углу за стойкой буфета и шеренгой торговых автоматов с напитками, сэндвичами и снеками. Очки и бейсболка почти полностью скрывали её лицо.

– Кто это с тобой? – спросила она, глянув из-под очков на Хэдли и Мэйсона.

– Друзья, – коротко ответил Хол.

– Я хотела поговорить лишь с тобой.

– Можешь говорить при них. Знакомься! Это Хэдли, а это Мэйсон.

Марианна не захотела знакомиться. Лишь нервно облизала губы и сказала «хорошо». Мэйсон сел за столик напротив неё. Хэдли не захотела садиться с ней рядом и пристроилась рядом с братом.

– Мне нельзя быть тут, – через паузу сказала Марианна. – Если меня увидят, больше никогда не выпустят без сопровождения Вуди.

– Поэтому и такой маскарад? – догадалась Хэдли.

– Кто такой Вуди? – по-деловому спросил Мэйсон, сложив в замок руки.

– Мой телохранитель, – с некоторым вызовом ответила Марианна, а потом повернулась к Хэдли: – Видно, не так уж плох маскарад, если Хол с первого раза меня не признал. Правда, Хол?

– Что ты хотела, Марианна? – спросил Хол.

Губы её дрогнули.

– Я хотела извиниться, – проговорила она очень тихо, опустив голову.

– За что? – тут же встрепенулась Хэдли.

– За то, как себя вела. – Марианна подняла голову и посмотрела Холу прямо в глаза. Её голос слегка вибрировал от волнения. – Понимаешь, я так долго была одна, и мне так было скучно в этом огромном пустом вагоне, а потом появился ты, и мы стали рисовать. Я даже подумала, мы могли бы подружиться, но тут… тут… я всё испортила.

Она всхлипнула, по щеке прокатилась слеза.

– Постой, – Мэйсон повернулся к Холу, – ты хочешь сказать, что ты был в том вагоне… в вагоне этого… А ты, значит, его… – И он повернулся к Марианне.

– Знакомьтесь, это Марианна Реза, – сказал Хол.

– Дочь Огеста Резы, владельца «Реза Технолоджис»?! – Хэдли в изумлении открыла рот. Брат сидел тоже ошеломлённый.

– Привет, – криво улыбнулась дочь миллиардера.

Мэйсон тут же захотел ей что-то сказать, но Марианна разговаривала только с Холом.

– Я искала тебя, хотела извиниться. Веришь? – Она сняла свои чёрные очки и заморгала глазами.

Хол не знал, что и ответить. Он спросил:

– Так Вуди не знает, что ты здесь?

– Я включила у себя в комнате музыку, и он думает, что я у себя. Послушай, я честно хотела извиниться, – повторила она, широко раскрыв свои огромные влажные голубые глаза. – Ты меня прощаешь?

– Да, – сказал Хол. – Но тебе лучше всё-таки вернуться. Отец будет волноваться.

– Пфф, отец! – громко фыркнула Марианна и тыльной стороной ладони вытерла глаза. – Он даже не заметит. Слишком занят организацией своей пресс-конференции.

– Нет, а зачем ты всё же так оделась, а? – наконец прорвался со своим вопросом Мэйсон.

– Чтобы никто не узнал, – понизила голос Марианна. – Видите вон того человека, который кинул мне под ноги свой дипломат? Он преследует меня. Он шёл за мной через все вагоны. Да ты сам его уже видел, Хол!

Хол вспомнил. Да, именно этот тип шёл за ней следом, когда она толкнула его в плечо. Это был именно он, Сеймур Харт, человек с дипломатом.

– Он поджидал меня внизу возле туалетов, а потом пошёл следом. Я спряталась в общем вагоне, но, когда он там не появился, решила всё же пойти поискать тебя.

– Почему же ты прошла мимо?

– Я уже хотела к тебе подсесть, но тут вот этот, – она кивнула на Мэйсона, – окликнул тебя, и я струсила. Не хотела извиняться при людях. И ещё испугалась, что ты меня не простишь.

– Я вообще-то не «этот», – обиделся Мэйсон. – Меня зовут Мэйсон Моретти! Впрочем, рад познакомиться.

– Я тоже рада, – примирительно ответила Марианна, но потом снова повернулась к Холу: – Знаешь, Хол, кажется, я сделала большую ошибку. Я не должна была выходить из вагона.

– А ты точно уверена, что этот человек преследует тебя?

– Он очень похож на того, который увязывался за мной ещё в Силиконовой долине. Его мы даже как-то сдали в полицию. Хол, я боюсь.

– А что им всем от тебя надо? – поинтересовалась Хэдли.

– Не знаю, но есть люди, которые очень возбуждаются, когда узнают, что я дочь очень богатого человека. Возможно, через меня они хотят добраться до него. Однажды в класс к нам пришла женщина, которая представилась новой учительницей и как бы между делом стала расспрашивать меня о моём отце. Я на неё пожаловалась директору, и тут выяснилось, что она никакая не учительница, а шпионка, которая работает на корпорацию «Циркона». Её арестовали, а у меня появился телохранитель Вуди. – Марианна откинулась на спинку стула и закусила губу. – И вот теперь я боюсь, что этот человек тоже из «Цирконы».