Имменсерит. Легенда о Бьярмалане

Добротно позавтракав варёными яйцами, жареной свининой с хлебом и запив всё бодрящим горячим напитком из ягод шиповника и малины, компания засобиралась в дорогу. Кстати говоря, напиток такой они никогда раньше не пробовали, но после него стало так жарко и хорошо, что все трое с огромным удовольствием набрали с собой по фляге такого. В пути по холодным, пронизанным всеми ветрами горам, он обязательно пригодится, чтобы согревать путников по ночному времени.

Пополнив запасы провизии, проверив снаряжение, и оплатив своё пребывание в харчевне, троица двинулась в путь. Их никто не провожал, никто не смотрел им в след. Компания, словно исчезающие вечером тени, медленно проехала улочками посёлка по направлению основной дороги в горы. Яра вела группу в ту сторону, что ей указал старый Йован.

Путь лежал частично через сам посёлок, а потом на запад, вдоль крайних заборов, но не уходя глубоко в лес.

День выдался пасмурным, дождя не было, но было ощущение, что он вот-вот начнётся. Несомненно, погода сказывалась на общем настрое группы. Эфрон почти не улыбался, Авенир был не разговорчив, всё его внимание отбирал белый сокол, который ни в какую не хотел улетать. Только Яролика была сосредоточена на поиске правильной дороги.

Покинув посёлок, путешественники повернули направо, и двинулись по бездорожью, вдоль границы поселения. Именно где-то здесь и должна была быть старая дорога.

Углубившись в лес, но не теряя из виду поселковое ограждение, все трое продолжали хранить молчание, всматриваясь между стволов деревьев. Каждый треск сухих веток под копытами лошадей отдавался громким эхом на всю округу.

Проехав так не меньше лиги, Яра заметила впереди остатки старинной дороги, поросшей травой. Однако её очертания сохранились очень хорошо. Осталось только свернуть на неё и не останавливаться, пока на небе не появятся звёзды. Как сказал Йован, если сделать именно так, то к вечеру они окажутся на границе этого леса и смогут там разбить лагерь на ночёвку. А на следующий день, за ещё один дневной переход они достигнут витиеватой горной дороги. А там всё просто, только иди себе по ней и выйдешь с другой стороны гор.

– Яра, ты уверена в словах старика?

– Я-то уверена, но вот когда он сам тут бывал в последний раз? Я не знаю. Мало ли что могло произойти. Перестали же ей пользоваться почему-то, согласен?

– Вот-вот, так что надо быть на чеку, мало ли что или кто нас тут поджидает, – предостерёг всех Авенир.

Птица на его руке грозно щёлкнула острым клювом и поправила крылья.

– По моему всё просто. Та дорога более удобная, а эту просто перестали использовать и забросили – высказал своё мнение Эфрон.

Троица продолжала ехать по старинному пути, то тут то там хрустели ветки, трещали качающиеся на ветру деревья, где-то пару раз ухнула сова и на каждом шагу строчили трудолюбивые дятлы. Лес, несмотря на погоду был живой, полный звуков и спонтанного движения. Белая птица крутила головой сидя на предплечье у Авенира. Она подмечала каждое движение и несколько раз порывалась сорваться с места, но что-то её удерживало.

Ветер немного стих и листва уже не так сильно шумела в кронах деревьев. Верхушки сосен больше не покачивались в такт, мелодично убаюкивая окружающую природу. Да, в такую погоду лучше всего сидеть перед камином и пить подогретое вино с плодами и травами, укатавшись в тёплое одеяло из обрывков шкур. Но иногда нет возможности делать то, что хочется, и приходится делать то, что требуется, что от тебя ждут. Тут уже ничего не поделаешь, выбора, по большому счёту нет. Точне есть, но прескверный.

– Что-то не так…опять, – Яра подняв руку подала знак остановиться всем троим, – слишком тихо, ветра нет, это понятно. Но где все птицы и звери? Их же много в этом лесу.

– Странно, – проговорил Эфрон.

– Что-то их напугало, это точно, иначе бы они не убежали и не попрятались, – подвел черту Авенир, а сокол на руке у него жалобно крикнул, встормошив воздух в округе.

– Надо двигаться дальше, только будьте бдительны, – предупредил Авенир, вынимая из седельного колчана свой лук и беря стрелу.

Чтобы птица не мешалась, Авенир усадил её в одну из седельных сумок. Картина получилась необычной, но сокол не возражал.

Яра на мгновение остановилась, и тут же пригнувшись к крупу своего коня закричала что есть сил:

– Гони! Гони!

Стрелы сыпались с обеих сторон, но ни одна не достигала цели. Братья скакали следом за Яроликой, пригибая головы. Главное было выйти из того обзорного места, куда могут долететь стрелы пущенные из укрытий.

Авенир шёл последним. Обернувшись, он увидел погоню из более чем шестерых всадников, появившихся невесть откуда. Все они стремительно догоняли уходящих от погони, и у каждого в руках был охотничий лук. Расстояние было ещё существенно больше, чем полёт стрелы, пущенный на ходу из такого оружия. Авенир решился на отчаянный шаг.

Потянув поводья на себя, гнедая кобыла Авенира с ржанием встала на дыбы и остановилась, мотая косматой головой. Авенир не давая ей успокоиться, развернул её навстречу погоне и приподнялся на стременах.

Он очень давно не стрелял из лука, уже несколько месяцев, но пальцы слушались, словно он непрерывно тренировался всё это время. Лук из драконовой кости бил очень мощно и на фантастически огромное расстояние.

Первого из погони вышибло из седла – с такой силой была пущена стрела. Те, кто скакал в первом ряду на ходу оборачивались посмотреть на упавшего, но темп не сбавили. Авенир натянул тетиву и пустил вторую стрелу. Ещё один из догонявших рухнул на дорогу, под копыта позади идущих всадников. Встречно пущенные стрелы не долетали до Авенира примерно на два десятка шагов, а это значит, что он успеет выстрелить ещё как минимум дважды, перед тем как в него смогут попасть. Авенир ускорился, и пустил ещё одну стрелу, и опять точно в цель. В погоне осталось всего пятеро всадников и все они держали свои луки с наложенными стрелами наготове. Все пятеро уже прицелились и готовы были поразить цель. Авенир направил ещё одного догонявшего на тот свет и, закинув лук в колчан, рванулся навстречу погоне. Он был уже готов принять на себя основной удар и по возможности увернуться от стрел.

В этот миг четверых всадников на полном ходу остановил выскочивший на перерез Эфрон. Кони преследователей вздыбились, но из седла никто не выпал, более того, один из них справился со своим скакуном и ринулся дальше на Авенира, а Эфрон проскочив мимо толкотни, своей глефой проткнул насквозь одного из лучников. Сзади к погоне уже приблизилась Яра и оказавшись между двумя последними преследователями, ловким движением вогнала свои клинки им в незащищённые шеи.

Последний из всадников мчался навстречу Авениру, натягивая тетиву и готовясь сделать последний выстрел. Расстояние между двумя наездниками стремительно сокращалось, но не было способа, каким Авенир сможет противостоять на скаку летящей стреле. Но лучник так и не успел отпустить тетиву. Меч, брошенный Авениром на полном ходу вошёл в грудь всадника по самую рукоять. Обмякшее тело вывалилось из седла и упало на дорогу, а конь на полном ходу ускакал, свернув куда-то в чащу.

Эфрон и Яра подъехали к последнему из убитых охотников. Это несомненно были именно они. Авенир спрыгнул с седла рядом с телом, пронзённым его мечом. Человек из-за падения переломал себе руки и ноги. Авенир выдернул из груди мёртвого лучника свой меч и вытерев его о буро-зелёный плащ убитого и спрятал в ножны.

Все преследователи были одеты как охотники из команды Зорана. Возможно, это была засада, а возможно так вышло случайно. Просто местные хранители дорог, как говорил Йован, отличаются крутым нравом и убивают всех, без разбора.

– Как они узнали, что мы поедем этой дорогой? – задал вопрос Эфрон.

– Думаю, что они не знали. Думаю, что засаду тут поставили на всякий случай. А остальная группа находится на главной горной дороге, – ответила Яра.

– Согласен, нам надо поторопиться. Вдруг, они ещё перед тем как напасть отправили весточку на главную дорогу? – предложение Авенира было вполне разумным, поэтому именно так они и поступили.

Проехав ещё пару лиг и убедившись, что погони нет, Яра с Эфроном поравнялись с кобылой Авенира и оба хором высказали своё недовольство по поводу его опрометчивых действий.

– Некогда было обсуждать. Нужно было принять решение. Я счастлив, что вы сделали крюк по чаще и внезапно ударили их сбоку и в тыл. Если бы не этот ваш манёвр, то боюсь, не сидеть мне тут с вами и не любоваться этим ночным небом, друзья.

Заночевать на границе леса путники не решились и продолжили свой путь до утра, ибо ехать осталось не долго.

Глава 32. Через Птичье нагорье

К обеду путники наконец-то добрались до того рубежа, где начинается подъём в горы. Именно тут они устроили привал, развели огонь, приготовили еду и остались на отдых. Было решено сначала набраться сил, а вечером выдвинутся в поисках первого удобного места для ночлега уже в горах. Сложно было сходу сказать, сколько им удастся пройти по вечернему времени по горной дороге не рискуя собственными жизнями, но выбора не было. Кроме того, нужно было заготовить с собой хворост. В горах мало что можно найти пригодного для розжига костра, а огонь – залог выживания.

Взбодрившись и придя в себя, компания отправилась пешим ходом дальше, на покорение местных хребтов. Вся горная система здесь называлась Птичьим нагорьем, потому что хребты образовывали нечто похожее на гнездо гигантского крылатого хищника.

В деревнях, самые старые бабки рассказывали маленьким детям на ночь сказки про эту местность. Когда сушу заселяли великаны, а в океанах обитали гигантские кракены, то именно тут жила огромная птица Вицитавис, которая свила себе это гнездо из камней, ставших в последствии горами. Она была огненно красной, с чёрными словно уголья глазами, а голову её украшали ряды золотых перьев, образовывавших корону. Её оперение было прочнее стали, а когти и клюв являлись грозным оружием, острее всех мечей и копий, существовавших тогда. Она была так сильна, что в качестве жертв на охоте выбирала себе только самых крупных животных – гауров, яков или на худой конец простых коров с деревенских пастбищ. Многие короли и великие воины возжелали себе такой трофей и на неё охотились не одну сотню лет. Многие пытались снискать себе славу, но нашли лишь свою смерть. Но однажды, простые пастухи защищая своё стадо подбили ей крыло. Птица спаслась и затаилась в горных ущельях. С тех пор она больше не летала по небу и не поражала людей своим величием и силой. Такой была легенда о великой хищной птице Вицитавис.

Путники шли цепочкой друг за другом, ведя лошадей за собой на поводу. Солнце уже пряталось за горизонт, обещая вернуться с другой стороны мира. Дорога позволяла идти беспрепятственно и быстро, потому что была достаточно ровной, а подъём не был таким крутым, как казалось в самом начале. На небе уже загорались первые звёзды. Здесь, в горах, они светили особенно ярко, указывая путь всем, кто видел в них не только мерцающие огонёчки на тёмно-синем полотне, а нечто большее.

Братья с детства знали множество созвездий, а Авенир был обучен ориентироваться по ним, в какой глуши бы он не оказался. Как говорил ему отец «обмануть могут все – и люди, и звери, но небо не обманет никогда».

Наверное именно поэтому братья так любили смотреть на звёзды, и ночь им иногда нравилась гораздо больше, чем обычный солнечный день.

Подняв глаза на небесную гладь, Авенир по привычке отыскал созвездие Первоцвета, а рядом с ним было Древо и Меч воина. На самом юге виднелось сочетание звёзд именовавшихся Девичьим станом. А на севере скалила зубы с ночного неба Медведица.

Каждую ночь Авенир вспоминал о доме. Его тревожило незнание того, что сейчас там происходит. В безопасности ли его отец с братьями и мать, вырастившая его. Продолжают ли они так же добывать руду и изучать её свойства. Вопросов было много, а тревог и того больше. Но зачем терзать попусту душу, если помочь им сейчас возможности нет, а ответы спросить не у кого? Авенир давно уже научился отделять мгновенные эмоции от разума и рассудка. Пока он не окажется снова у подножья Медвежьих гор, он не узнает как всё есть на самом деле. Поэтому можно смело гнать прочь все сомнения, тормозящие их на пути к достижению цели.

Солнце уже совсем исчезло из вида и последний холодный луч света потух, как догоревшая свеча. Удобное место для стоянки нашли уже совсем глубокой ночью. Каменный выступ играл роль крыши над головами путников, защищая от ветра и случайно сорвавшихся с высоты булыжников. Место было подходящим, закрытым не только сверху, но и ещё с двух сторон. По форме укрытие напоминало угол. Тем более удобно в глубине образовавшегося места ночлега располагалась ниша, в которой Авенир с Эфроном разожгли костёр.

Ужинать не стали в целях экономии провизии. Лишь подогрели принесённый из охотничьей деревни напиток из шиповника и малины чтобы согреться.

Первым дежурить выпало Эфрону, и его часть ночи прошла тихо и без потрясений. Зато когда на пост встал Авенир, стало происходить что-то необычное. Его птица, по прежнему не желавшая с ним расставаться, вдруг повела себя неестественно. Она била крыльями и периодически издавала рокочущий звук, не похожий на обычный клёкот соколов. Издаваемым шумом она сразу же разбудила спящих Эфрона и Яру, чем привела их в не самое лучшее состояние и самочувствие.

– Отпусти её, Авенир. Она нас так до беды доведёт, – предложила Яра без надежды на успех, и бормоча себе под нос ругательства.

– Авенир, ну серьёзно, так же невозможно спать. Дай ей вяленого мяса, пусть заткнёт им клюв, – поддержал подругу Эфрон, потирая затылок и зевая.

– Тихо, – ответил им Авенир, показывая пальцем в ночное небо.

Именно в этот момент по нему проплыла гигантская тень. Луна и звёзды вычерчивали её силуэт на поверхности соседних гор, и он был огромен. Это, конечно не та птица из бабьих сказок для детей, но всё-таки существо было невероятно крупным. Оно передвигалось бесшумно, с лёгким шелестом рассекая воздух, как портной вспарывает ножницами шёлковую ткань. Покружив над вершинами, она улетела из зоны видимости, оставив всех троих наблюдавших за ней теряться в догадках о том, кто же это был. А птица Авенира успокоилась лишь тогда, когда точно стало понятно, что этой ночью тень на небе больше не появится.

До конца ночи в округе было тихо и спокойно. Эфрон и Яра уснули через какое-то время и больше их никто не тревожил. Авенир просидел в раздумьях до рассвета. Прислонившись к холодному камню и размышляя обо всём понемногу, ему совсем не хотелось спать. Он не знал как назвать свою птицу и уже точно решил оставить её себе. Казалось, что она была частью их компании всегда. Хищник не стремился улететь и весьма охотно располагался на руке у Авенира или неподалёку от него. Нужно было изготовить особую перчатку из грубой кожи, что бы птица присаживалась именно на неё, и не портила острыми когтями куртку и тем более не впивалась ими в голую руку. Но это в лучшем случае удастся сделать в Пельсе, не раньше.

До рыбацкой деревни идти горами два дневных перехода. По ночам было решено отдыхать, дабы не провоцировать судьбу и удачу. Мало ли что за тень они видели сегодня в свете луны и звёзд. Да и в целом, горы по ночному времени место красивое, но крайне опасное.

Легко позавтракав яблоками и ещё мягким хлебом, компания двинулась дальше.

Путь их лежал вперед и вверх. Чистота и простор, морозный свежий утренний воздух и пар изо рта, трое путешественников, гонимых через чужие земли, сквозь враждебно настроенный мир. И никого у них больше нет, ни друзей, ни близких, ни обычных сочувствующих доброжелателей, кто мог бы подсказать или помочь. Ничего, кроме веры, надежды и любви в сердце. Ничего, кроме заветной цели, силы воли и безмерной отваги, сравниться с которой не смогут никакие зловредные козни мерзавцев и негодяев, посчитавших, что никто им не указ и сильнее их никого нет. Ошибка, колоссальная ошибка, но они ещё этого не знают. Придёт время, и уж оно точно покажет, кто действительно чего стоит.

Переход через уединённые перевалы Птичьего нагорья закалил всех троих, позволив им побыть наедине с собой и с миром. Принять и понять всю сложность их положения, всю печаль той ситуации, с которой они столкнулись. Почувствовать страх, смириться с ним, побороть его и прогнать из головы и сердца.

Нет ничего опаснее, чем заводить друзей и доверять кому-либо. Все, кто пожелает им помочь обречены на мучения или смерть. Уж их недруги об этом позаботятся. И самое ужасное, что нет точки в конце этой песни. Не написана последняя строчка, и голос не обрывается и всё поёт, словно лесные нимфы сейчас где-то рядом. Невозможно найти то место, где они будут теперь в безопасности.

Открыв ворота в Бьярмалан, братья запустили цепную реакцию, словно снежный ком. Как-будто со стороны наблюдаешь, как из снежинки рождается комочек, и он растёт набирая скорость и снося всё живое на своём пути, превращаясь в снежную лавину. И выход только один – уничтожить этот ком пока не поздно, ликвидировать угрозу, пока она не поглотила всё живое на своём пути.

Авенир, Эфрон и Яролика Феман к вечеру второго дня добрались до прямой дороги по покатому склону горы, огороженной нестройным редким забором с перилами. В конце её виднелись огни деревни рыбаков. Эта была Пельса, отдыхающая перед трудным новым днём. Рыбаки, их жёны и дети сейчас безмятежно засыпали, перед тем как снова десятки кораблей выйдут на большую воду для ловли рыбы и других морских обитателей.

Очередная яркая звезда вспыхнула на индиговом небе, указывая путь и маня за собой.

– Вега, – сказал вдруг Авенир, нарушив тишину, преследовавшую их последние несколько часов.

– Что? О чём ты, брат? – спросил Эфрон, а Яра лишь приподняла бровь.

–

Вега. Так я её назову, – проговорил Авенир и погладил сокола тыльной стороной ладони по белоснежно-пепельному оперению.

Глава 33. Пельса

Всадники въехали в деревню по главной дороге, осматривая вывески на домах в поисках места для ночлега. Найти постоялый двор не составило никакого труда. В той части города, где находились пристани, располагалась самая обыкновенная корчма. Именно там было самое оживлённое место в деревне в это время суток. Пьяные рыбаки нестройными голосами пели старые песни, а пиво лилось рекой. Стоял дружный гвалт и ни за одним столом не было спокойствия.

Войдя внутрь, путешественники протиснулись вдоль стены в дальний угол помещения. Найдя более-менее чистый стол, они расположились с удобством, и подозвали к себе хозяина заведения.

Заказав полноценный обильный ужин и питьё, у компании завязался разговор о перспективах и планах на будущее.

– Нам надо найти корабль, сделать это нужно быстро и скрытно.

– Само собой. Поэтому нужно что-то придумать с вашей внешностью и именами, – заявила Яра.

– Ага, а с тобой ничего делать не надо? И так никто не узнает?

– В этом нет смысла. Что вы предлагаете сделать с лошадьми? Продать? Ни за что. Надо действовать быстро, согласен, но прятаться не стоит. Достаточно умеренной осторожности при выборе новых знакомых, – отрезал Авенир, положив конец всем рассуждениям.

После сытного горячего ужина все трое отправились наверх, где их уже ждали шесть вёдер с водой, три с горячей и три с обычной, тёплой. Помывшись и приведя верхнюю одежду в порядок, братья отправились спать.

Яра осталась одна, но исключительно по собственному желанию. Она наполнила себе деревянную бадью чистой ещё горячей водой, вылив практически всё, что было. Сняв с себя верхнюю кожаную куртку и высокие сапоги на шнуровке, девушка с нескрываемым удовольствием потянулась, подняв руки вверх и запрокинув голову назад. После этого легкими пальцами расшнуровала бриджи из плотной шерстяной ткани и скинула их на пол, шагнув на носочках вперёд. На ней осталась только свободная длинная рубашка, мягкая и приятная для тела, но и она, будучи расшнурованной вскоре оказалась на полу.

Сделав ещё пару шагов, Яра погрузилась в приятную горячую воду, наполнявшую бадью до середины. Несмотря на то, что она была на равных с братьями, никто не запрещал ей оставаться девушкой и любить чистоту и свежесть собственного тела.

Распустив свои тёмно-русые волосы, которые изрядно отрасли за столь короткое время, она полностью погрузилась под воду и тут же вернулась обратно, убирая локоны с лица. В её походной сумке в маленьком мешочке на завязках хранился кусок мыла из эссенции дикой земляники. Она любила этот запах больше всего, потому что именно он напоминал ей о родителях, о доме и её детстве. Странно, будучи ребёнком, она редко когда чувствовала себя счастливой. Но вспоминать о той почти беззаботной жизни ей очень нравилось в минуты одиночества.

На утро, когда все выспались, настроение было заметно лучше, даже у особенно угрюмого в последнее время Авенира. Его птица уже сама прилетела к нему на руку, стоило ему только свистнуть. Белая соколица по кличке Вега стала неотъемлемой частью их путешествия. Она ела с рук Авенира и ни на мгновение не покидала его, разве что поохотиться самостоятельно, но лишь на короткое время и не всегда удачно.

Позавтракав у себя в комнате, и наметив план действий на сегодня, все трое оделись в свежую одежду и приступили к выполнению задуманного.

Яролика с Эфроном отправились на разведку в поисках достойных кораблей, способных выдержать плавание до Скифоса, а Авенир, оставив свою питомицу в комнате, спустился в общую залу, с целью завязать хоть какие-то знакомства. Стоило попытаться подружиться с хозяином заведения, уж он-то точно должен знать, что здесь к чему.

Корчмарём оказался здоровенный по местным меркам дядька, и по удачному стечению обстоятельств к тому же бывший моряк. По его рассказам, он побывал во всех уголках суши и бескрайнего моря и видел множество чудес. Но из-за того, что в одном из своих путешествий подхватил какую-то хворь и почти лишился слуха, зрения и перестал различать запахи, больше на открытую воду не выходил. Разве что в своё удовольствие.

Оказалось, что в корчме дела идут не плохо и не хорошо, но никто не жалуется. В рыбацкой деревне редко бывают гости, лишь иногда приходят мелкие судёнышки закупить подешевле рыбу или других водяных обитателей, которых тут водилось не мало. Авениру пришлось постараться, что бы увести разговор от расспросов о том, кто они трое такие и откуда прибыли.

Как выяснилось, хозяина корчмы зовут Мирсхад и они руководят заведением вдвоём с сестрой. Авенир проговорил с ним почти весь день, а вечером, ещё до того, как вернулись его друзья, он познакомился и с Амной. Сестра Мирсхада оказалась очаровательной девушкой, старше самого Авенира почти на десяток лет. Густые чёрные волосы почти до бёдер свободно спадали на спину, перевязанные вокруг головы широким цветастым платком. В длинном платье с разноцветной юбкой, с узором в виде цветов и зелени, в белой рубахе на шнуровке, затянутой на груди, делая акцент на и без этого прекрасном бюсте девушки. Высокая и красивая, она явно заинтересовалась Авениром, рассчитывая на взаимность.

День прошел быстро, вечер подступил незаметно. Людей в корчме становилось всё больше, Мирсхад стал всё чаще отвлекаться от разговора, чтобы подавать еду и наливать пиво для других посетителей.

Авенир весь день ничего не пил кроме горячего травяного настоя для бодрости и поэтому был полон сил и энергии. За окном было совсем темно, а Эфрон и Яра до сих пор не вернулись и это уже начинало тревожить Авенира. Но проводя время в беседе с Амной, его беспокойство уходило на второй план.

Сестра корчмаря сама подала на стол ужин. Сначала она принесла запечённую щуку с подливкой из лука и чеснока, затем суп из мелких рыбок и в конце пирог с сыром и грибами. Она всё время подливала ему пиво, а сама пила только своё собственное вино из бутыли зелёного стекла, которое не подавали в корчме. Она смотрела через стол за тем, как Авенир ест и милая улыбка не сходила с её губ.

Но вот ужин закончился, близилась ночь, а спутники Авенира так и не вернулись.

– Что ты так за них печёшься? Куда могут пропасть молодой парень с такой же молодой и красивой девушкой, сам не понимаешь? Им надо немного времени побыть вдвоём. Вот увидишь, утром будут тут как тут, – успокаивала его Амна, сидя рядом на одной скамье.

– Это не похоже на них. Тем более то, на что ты намекаешь совсем не про Эфрона и уж тем более не про Яру.

– Что тебя тревожит, расскажи мне. Может я помогу чем-нибудь?

– Это очень непросто, и я не хотел бы подвергать тебя или твоего брата опасности. А это будет именно так, если я тебя втяну во всю эту трясину.

– Ну ты расскажи, а там посмотрим, – не унималась Амна, подсев ещё ближе.

– Хорошо. Мой брат и наша спутница Яра ушли искать корабль для путешествия в город Скифос. Ушли они рано утром и их до сих пор нет. В любом случае, они бы отправили мне весточку, если бы задержались где-то по своей воле.