Игра в детектив. Выпуск 5

Гилда колебалась несколько мгновений, но решающим поводом к лыжной прогулке стала уверенная позиция Лесли, и Гилда, разумеется, не посмела ему возразить.

Прощаясь с гостями, Джек выбрал момент, когда Патриция отвлеклась, и негромко обратился к Лесли:

– Мне надо переговорить с вами с глазу на глаз. Когда это можно устроить?

– Предлагаю… завтра… часиков в десять-одиннадцать.

– Хорошо. В половине одиннадцатого я буду у вас, куда мне подъехать?

Лесли назвал номер домика в мотеле, и на этом Джек распрощался и вышел.

В 15.00 Джек и Ронни покинули виллу, предоставив роль хозяйки стола Патриции. Пологий спуск вел в сторону долины, где змейкой вилась автотрасса и притаились заснеженные крыши домиков мотеля. Ронни помог Джеку сесть на снегоход.

– На завтра я договорился о встрече с этим детективом, – Джек был мрачен. – Хочу опять дать ему задание – разобраться, кто этот негодяй, которого мы видели с Патрицией там… на горе

Снежные сани за десять минут домчали их до ворот мотеля. Оставив снегоход на стоянке, мужчины поднялись на крыльцо дома, где находились бар и казино, и зашли в холл. Перед дверями казино Джек остановился:

– Не сопровождай меня.

– Хорошо, – кивнул Ронни.

Служитель казино подобострастно приоткрыл дверь, и Джек скрылся в тусклом зале игровой комнаты. Легкая улыбка играла на кончиках губ Ронни. Он направился в бар и заказал коктейль.

Незадолго до 16.00 Ронни, уставший, с раскрасневшимся от быстрой езды лицом, зашел в свой домик на территории мотеля. Поставив на стойку лыжи, он прошел к бару, достал бутылку виски и наполнил рюмку. Послышался робкий стук в дверь. С самодовольной улыбкой Ронни открыл. На пороге стояла Жанетта.

– Уже соскучился? – она кокетливо улыбнулась и приоткрыла ярко накрашенные губы. – Представь, и я – тоже…

Они прошли в комнату, шторы были плотно завешены, создавая искусственный полумрак. Ронни начал растапливать камина. Девушка, сняв верхнюю одежду, остановилась у входа в комнату. Закончив растопку камина, Ронни поднялся и подошел к ней, попутно вытащив из кармана деньги. Вложив ей в руку две купюры, он с легкостью приподнял ее и перенес на середину мягкого, заглушающего шаги пушистого ковра, где осторожно опустил неподалеку от потрескивающего дровами разгоревшегося камина…

А в это время на крыльце виллы Джека показались трое молодых людей. В спортивных костюмах, перебрасываясь шутками, они направились с лыжами в руках к началу трассы, идущей в сторону горы Розари. Февральское солнце в горах особенно яркое, слепящее глаза, поэтому очки, предусмотрительно захваченные ими, оказались очень даже кстати. Навстречу им, на лыжах, ехал высокий мужчина с загорелым лицом, обрамленным светлыми вьющимися волосами.

– Арчи, как ты тут оказался? – изобразила удивление Патриция.

– Огибал гору Розари, люблю исследовать новые маршруты, а вы?

– А мы, вообще-то, тут живем, – рассмеялась Патриция, указывая на виллу. – Знакомьтесь, это Арчи, один мой старый знакомый, проводит тут отпуск.

Лесли помог надеть лыжи Гилде, Арчи галантно ухаживал за Патрицией.

– Надеюсь, мы поедем не быстро? – Гилда с опаской посмотрела на Лесли. – Последний раз я каталась, наверное, лет пять назад…

– Не беспокойся, дорогая, – ответил Лесли, бросив взгляд на Арчи, который очень старательно и чересчур медленно застегивал лыжные крепления на ботинках Патриции. – Мы поедем не быстро, чтобы полюбоваться видами гор и долины.

Глаза Патриции светились счастьем. Ей дышалось легко и привольно, солнечный день соответствовал ее настроению.

Поначалу путь был несложным: пологий подъем в сторону горного склона не требовал затрат усилий. Делая остановки, они обменивались впечатлениями, строили планы по покорению открывающегося впереди хребта. Беседа порхала с предмета на предмет, сопровождаемая веселыми возгласами и шутками, всегда присутствующими, когда собираются вместе две молодые пары. Тревога, охватившая Гилду в начале обеда, постепенно улеглась. Она успокоилась, видя, что замужняя Патриция окружена вниманием Арчи, и наслаждалась лыжной прогулкой.

– Оглянитесь назад, – привлек внимание Арчи. – Посмотрите какой отсюда открывается вид на долину… вилла кажется такой крошечной, словно карточный домик! Мы совершим ужасное преступление, если не сфотографируемся на этом фоне, – Арчи подъехал к Патриции и привлек ее к себе. – Лесли, запечатлей нас на этом фоне.

– Но я же замужем… – Патриция была смущена и покраснела. – Что подумает Джек, если увидит такое фото?

Джек в это время, поставив очередную крупную сумму на кон, вел напряженную игру за карточным столом. Он попросил у крупье еще карту. Партнеры по игре напряженно замерли. Джек медленно перевернул карту и в отчаянии метнул ее на стол.

– Похоже, сегодня не ваш день, – отозвался один из его постоянных соперников.

Джек молча сдвинул правый рукав смокинга, блеснули дорогие часы Ролекс, давая понять игрокам за столом с кем они имеют дело. На часах было 16.30.

– Извините, господа. Я вынужден сегодня пораньше покинуть вас.

Он поднялся и вышел из казино. Оказавшись на улице, он осмотрелся по сторонам и уверенно направился к одному из домиков мотеля. Его рука опустилась в карман и показалась снова с ключом в ладони. Поднявшись на крыльцо, Джек еще раз бросил взгляд по сторонам: на территории мотеля никого не было. Тогда он вставил ключ в замок и вошел внутрь.

– Посмотрите вниз, в долину! – замерла в восхищении Гилда.

Со склона горы, по которому проезжали молодые люди, открывалась панорама долины. Автотрасса, в виде тонкой светлой ленточки петляла среди гор, а к ней сиротливо жались домики мотеля. На противоположной возвышенности, освещаемой лучами заходящего за горы солнца, среди снежного моря пряталась вилла Джека и Патриции.

– Нет, нет! – опять запротестовал Арчи. – Никого не отпущу, пока не запечатлею и на этом фоне!

Девушки с радостью сфотографировались, пока Лесли предусмотрительно отошел в сторону.

– Снег такой липкий, – радостно смеясь, воскликнула Патриция, – давайте поиграем в снежки!

Предложение было с воодушевлением принято, и тут же первый снежок, умело брошенный Патрицией, шлепком сбросил капюшон с головы Арчи.

– Все, я падаю, сраженный дланью Купидона! – и Арчи театрально повалился на снег. Патриция подбежала к нему, и только подала руку, как он опрокинул ее в сугроб. К ним присоединилась вторая пара, и веселье, и смех на некоторое время отвлекли их от лыжной прогулки.

Далеко, куда только мог простираться взгляд, цепью громоздились заснеженные высотные пики. Их вершины образовывали мифические исполинские фигуры, вздымающиеся одна за другой, и не было им конца. А совсем далеко, в туманной голубоватой дымке горизонта, уже не было видно самих гор, а только их размытые очертания.

Лыжня (впоследствии на карте ее обозначат пунктирной линией) повернула правее, огибая гору Розари, и панорама местности изменилась: теперь впереди них внизу просматривалась только автотрасса, а мотель и виллу скрывала гора РоРРозари. Лыжники скользили вниз с легкостью и быстротой. На пути появилась табличка: «Осторожно, лавиноопасный участок».

– А что… – замерла от испуга Гилда, – тут действительно можно попасть под лавину?

– Тсс, – приложил палец к губам Арчи и прошептал, – ехать нужно молча, чтобы не потревожить вон тот снежный ком, – и он указал в сторону снежного гребня, нависшего над склоном горы.

Лыжники, затаив дыхание, завороженные ощущением опасности, бесшумно скользили по лыжне. Внезапно движущийся первым Арчи поднял руку и остановился. К нему подъехали остальные.

– Посмотрите, – показал он на открывшуюся справа среди ельника поляну, отделенную от их лыжни глубокой горной расщелиной (позже на карте эту поляну отметили точкой Б). – Там снегоход, а возле него, я вижу, кто-то лежит…

– Это же снегоход моего мужа! – воскликнула Патриция. – Я узнаю его по красной полосе и надписи. А в снегу лежит Джек!

Патриция громко окликнула мужа:

– Джек! Джек! Что случилось?!

Ее голос долгим эхом отразился в горах.

– А что у него… – голос Патриции задрожал, – … в боку? Нож?! И… кровь на снегу…

– Похоже на то… – Лесли напряженно всматривался в лежащего мужчину.

Джек лежал на спине, выбросив в сторону левую руку, на которой загнулась манжета рубашки, оголив запястье с поблескивающим циферблатом часов. Патриция вскрикнула, и Лесли был вынужден прикрыть ее рот своей ладонью.

– Тише, тише, – детектив попытался заглушить вырывающийся вопль девушки. – Криком можно вызвать сход лавины!

– Но ему нужна помощь! – Патриция в ужасе охватила голову руками.

– Боюсь, в сложившейся ситуации мы никак не сможем помочь бедняге, – удрученно вздохнул хранивший до сих пор молчание Арчи. – Без специального альпинистского снаряжения нам не преодолеть эту расщелину.

Патриция беззвучно рыдала.

– Как он мог оказаться тут с ножом в боку? – Лесли посмотрел на часы. Они показывали 17.01. – Два часа назад он в сопровождении секретаря отправился в казино… Я звоню спасателям.

Детектив достал телефон и набрал номер. Постояв некоторое время в ожидании, он удрученно опустил руку:

– Надо же… похоже, мы находимся в тени горы Розари, вне зоны действия мобильной связи.

Тогда он достал фотоаппарат и сфотографировал место происшествия, взяв общий план и детали. Детектив заметил, что снег вокруг снегохода и лежащего Джека основательно притоптан. Закончив с фотосъемкой, он повернулся к замершим в тревожном ожидании спутникам:

– Ничего не остается другого, как спуститься по лыжне к автотрассе. Там должна быть связь, мы вызовем в сюда спасателей и… полицию.

Утолив страсть, Ронни блаженно откинулся на спину. Его глаза закрылись, и вскоре он захрапел. Девушка недовольно поморщилась, осторожно, чтобы его не разбудить, поднялась и начала собирать разбросанную по ковру одежду.

– Все мужики одинаковы, – она презрительно скривила губы, – только получите желаемое, и больше вас ничего не интересует.

Она взглянула на часы. Они показывали 17.03. Ее смена в баре еще не началась, но и оставаться в домике Ронни ей не хотелось – она была обижена. Окинув взором комнату, она заметила открытую нишу бара. Подойдя к ней, выбрала бутылку легкого вина, наполнила бокал и выпила. Затем вытащила деньги, полученные от Ронни, пересчитала их, еще раз бросила мимолетный взгляд на спящего мужчину и вышла из домика.

Лыжники тем временем в самом мрачном расположении духа продолжали путь по лыжне, спускаясь в сторону автотрассы. Вскоре лыжня вывела их из плотного елового леса, и они натолкнулись на трассу снегоходов, отмеченную на карте номером 3.

– Эта траса ведет в сторону мотеля, – сверившись с картой, заметил Лесли. – И, похоже, по ней Джек и прибыл на ту злополучную поляну, свернув левее немного ниже по склону.

Проехав еще несколько сотен метров, Лесли определил, что они оказались в зоне действия мобильной связи. Часы показывали 17.30, и детектив набрал номер полиции, затем – спасательной службы. Только он закончил разговор, как со склона горы Розари, где они оставили поляну с Джеком, послышался раскатистый гул, напоминающий отдаленный звук грома. Они оглянулись и с ужасом увидели, как громадный снежный ком, еще недавно нависавший над лыжным путем, которым они проследовали, задрожал и с нарастающей силой начал скатываться вниз по хребту.

– Мы же погибнем, надо бежать отсюда! – отчаянно завопила Гилда, ухватившись за руку Лесли.

– Не волнуйся, мы уже отъехали на достаточное расстояние, и лавина не затронет нас.

Лесли был прав, в чем все вскоре и убедились. Затаив дыхание, они, словно завороженные, наблюдали, как грозная сила стихии сметает все на своем пути: с треском валились подмятые деревья, обломки горной породы взлетали в воздух вместе с облаками снежной пыли – и все это неумолимым роком сползало вниз с горы Розари.

– Да… – покачал головой Лесли, – поляну, где мы обнаружили Джека, непременно накроет мощным снежным пластом, – он снова потянулся к телефону и сообщил полиции о произошедшем сходе лавины в месте, где они обнаружили тело Джека.

Завершив разговор, Лесли повернулся к ожидающим его спутникам:

– Они вызывают спасателей и спецтехнику.

В 18.00 они спустились по лыжне к автотрассе, но, еще не доехав до нее нескольких десятков метров, услышали вой сирен. Лесли поднес бинокль к глазам.

– Вижу, как по дороге со стороны Эмавиля движется колонна спецтехники и полицейские машины, они как раз проезжают сейчас мимо мотеля, – прокомментировал детектив.

Гилда вернулась в домик мотеля одна. Подбросив дрова к тлеющим уголькам камина, она помахала картонкой. Пламя загудело. Не раздеваясь, она легла на диван.

Щелкнул замок входной двери, и появился Лесли. Он выглядел измученным и опустошенным. Не снимая лыжного костюма, прошел к креслу и устало опустился в него.

– Лавина сделала свое дело, – послышался его усталый голос. – Раскопать место, где мы обнаружили Джека, спасатели смогут только дня через два-три. Но они пришли к убеждению – сход лавины был вызван целенаправленным звуковым сигналом большой мощности. Например, если бы некто подложил звуковую бомбу под нависшей лавину и дистанционно привел ее в действие.

Гилда печально вздохнула:

– Что полиция думает по поводу смерти Джека?

– Они опросили свидетелей. Оказалось, что после того, как Джек покинул казино в 16.30, его больше никто не видел живым. Его партнеры по игре утверждают, что он играл нервно, постоянно поглядывая на часы и, как итог, крупно проиграл.

– Почему он приехал на поляну напротив нашей лыжной трассы? – включилась в обсуждение Гилда. – Получается, что он намеренно выбрал это место?

– Изучив фотоснимки, которые я им передал, полиция пришла к выводу, что Джек мог покончить с собой. Его секретарь Ронни сообщил, что у Джека последнее время были сильные неприятности в личной жизни, он пребывал в глубоком стрессе. Орудием смерти послужил стилет, есть такая разновидность кинжалов. Ронни показал, что он, скорее всего, взят из кабинета Джека. Полиция не исключает и убийства. Проверили алиби Ронни. В 18.20 полиция разбудила его, он спал в своем домике на территории мотеля. С его слов следует, что с 16.00 он не покидал свой домик. С 16.00 до 17.00 его алиби подтверждается показаниями официантки мотеля, которая находилась с ним вместе. Она ушла от него около 17.00, оставив его спящим, пока он не был разбужен полицией в 18.20. Патриция, понятное дело, имеет стопроцентное алиби – она все время была с нами.

Лесли закончил говорить, и в комнате воцарилось молчание, нарушаемое редким потрескиванием дров в камине. Погрузившись в размышления, он не заметил, как Гилда пересела в его кресло, и только вздрогнул от неожиданности, почувствовав прикосновения руки и ее лица, уткнувшегося ему в плечо.

– Ну и что ты думаешь обо всем этом? – спросила она.

– Ты знаешь, в смерти Джека есть странный момент, который сразу бросился мне в глаза. Во время обеда я заметил, что Джек носит часы Ролекс на правой руке. И я вспомнил, что и раньше, когда мы расследовали дело его дворецкого, Джек также носил часы на правой руке. На поляне же, когда мы обнаружили его, часы были на левой руке…

– Ты все-таки не склонен к версии самоубийства? – задумчиво начала Гилда. – А что… если он задумал, ну в порыве ревности, разумеется, убить себя и подготовить убийство неверной жены?! Выбрал место недоступности мобильной связи, предполагая, что мы задержимся, пытаясь как-то добраться до него, а сам подготовил взрывчатку замедленного действия, чтобы вызвать сход лавины, которая накрыла бы и неверную жену, да и нас в придачу. Как тебе моя версия?

Гилда вопросительно посмотрела на Лесли. Он же в ответ притянул ее к себе.

– Я никогда не сомневался в твоих детективных способностях, дорогая.

Их губы встретились, и обсуждение преступления временно прервалось…

Миновало три дня. Местный полицейский комиссар, уже знакомый с Лесли, позвонил ему рано утром:

– У меня для вас долгожданная новость – спасатели, раскапывая снег, добрались до поляны и обнаружили тело мистера Джека. Конечно, время смерти по истечении трех суток точно не определишь, но оно соотносится со временем, когда вы его обнаружили. Ох уж эта лавина… и натворила же она бед! Разумеется, не оставила никаких следов вокруг тела. На стилете есть слабые отпечатки самого Джека.

– Ну, кинжал он мог брать и раньше, а закололся, будучи в перчатках, – изрек Лесли. – А, кстати, на какой руке были его часы? На моих снимках часы на левой руке.

– Подождите, я сверюсь с данными… – комиссар зашуршал бумагами, – нет, на правой.

– Вот как! Это очень интересно! – покачал головой детектив. – Вы внимательно осмотрели тело и поляну? Не обнаружили ли еще чего-нибудь необычного… выбивающегося из общей картины преступления?

– Спасатели пока расчистили только саму поляну, которую вы указали. Разумеется, они не прочесывали весь прилежащий лесной массив – он же засыпан многометровым слоем снега. А насчет необычного… на поверхности корпуса часов Ролекс, принадлежащих жертве, были обнаружены мельчайшие частички воска.

– Воска?! – Лесли даже присвистнул от неожиданности.

Разговор на некоторое время прекратился.

– Это можно объяснить, если принять во внимание… – детектив рассуждал про себя, и комиссар на другом конце провода не слышал его, – … Ронни и… музей-студию мадам Тюссо…

Наконец умственный процесс Лесли завершился, и детектив обратился к комиссару:

– Когда мы сможем встретиться? Нужно обсудить нечто срочное!

Обговорив время встречи, Лесли положил трубку.

– Странно, очень странно, или… нет, наоборот, все этим и объясняется, – детектив задумчиво смотрел на язычки пламени камина.

– Ты уже догадываешься, кто преступник? – спросила Гилда.

– Пока что у меня есть только недоверие к показаниям одного человека, помнишь, я говорил…

Закончить фразу Лесли не успел – снова зазвонил телефон. Детектив поднял трубку и с удивлением опять услышал голос комиссара полиции:

– Лесли! Не могли бы вы прямо сейчас подъехать к вилле Джека? Ничего не спрашивайте, все узнаете на месте.

Спустя двадцать минут Лесли и Гилда уже поднимались на крыльцо виллы. В холле их встречал комиссар.

– Случилось еще одно… – начал он, но запнулся, подбирая слово, – … происшествие. Впрочем, я думаю, вам лучше узнать все из первых уст.

И он провел их в ближайшую комнату, оказавшуюся гостиной. Едва переступив ее порог, Лесли был поражен внешним видом сидящего в кресле Арчи: его лицо хранило следы недавней драки – щека распухла, и на ней проступал кровоподтек.

– Расскажите еще раз, что произошло, – попросил его комиссар.

Арчи не выразил удивления, посчитав, что друзья мистера Джека, к коим он успел отнести Лесли с Гилдой, имеют полное право услышать его историю.

– Сегодня я договорился с Патрицией, что нанесу ей визит в 17.00. После трагических событий с ее мужем я посчитал необходимым морально поддерживать молодую вдову… Короче, в 17.00 я на снегоходе подъехал к вилле. Дверь мне открыл ее брат Ронни. Ничего не подозревая, я вошел в холл, как вдруг услышал позади себя его голос: «Стой! Сейчас ты будешь делать то, что я скажу, иначе получишь пулю». Я обернулся: Ронни стоял с пистолетом в руке, направленным на меня. Я пытался завязать с ним диалог, чтобы понять, что происходит, но он грубо прервал меня и приказал подниматься в спальню Патриции. Я осознал, что у меня нет выбора, кроме как следовать его указаниям. Мы поднялись на второй этаж и зашли в ее спальню. Патриция лежала на кровати под покрывалом, погруженная в сон. «Она под действием снотворного, которое ты подмешал ей в чай», – прокомментировал Ронни. И тут я заметил столик возле кровати и чайную чашку на нем. «Раздевайся и лезь к ней в постель!» – последовала следующая команда. «Что ты задумал?» – гнев ударил мне в голову. «Я тебе сейчас все расскажу», – и он улыбнулся злобной улыбкой, полной ненависти. – «Все будет выглядеть так: ты приехал к ней в гости, она приготовила чай, а ты незаметно подсыпал в ее чашку сильнодействующее снотворное. Давно ведь домогаешься ее, не правда ли? Найдется куча свидетелей, которые видели, как ты крутился возле нее. После трагедии с ее мужем она дала тебе понять, что не намерена нарушать траур, позволяя себе вольности, вот у тебя в порыве страсти и созрел план: усыпить ее и овладеть спящей. Но нетерпение тебя сгубило – ты не смог дождаться, пока она заснет и приступил к делу. Она еще сопротивлялась, ну а ты уже не осознавал, что делаешь и случайно придушил ее. Отсидишь лет десять-пятнадцать и выйдешь, зато сейчас попользуешься сногсшибательной девочкой. Как тебе мой замысел?» – Ронни с едкой улыбкой посмотрел мне в глаза. «Ты – безумец! Она же твоя сестра! И ты так спокойно собираешься убить ее?! – я был обескуражен и гнев захлестывал меня. – Неужели ты думаешь, что я буду участвовать в твоей бредовой затее?!» «Разумеется, у тебя есть выбор. Если мой план тебя не устраивает, то ты волен умереть от пули, выпущенной из ее пистолета. Я все обставлю так, что полиция решит, будто ты подсыпал ей снотворное и напал на нее, но она еще не заснула и сопротивлялась. Ты обезумел от дикого желания и не заметил как задушил ее, а она из последних сил выстрелила в тебя… Два трупа и никаких побочных показаний». Я понял, что Ронни сумасшедший и действительно реализует задуманное. И мною завладела одна мысль – незаметно отвлечь его внимание и наброситься на него. Я решил последовательно осуществлять свой план и прикинулся испуганным и желающим подчиниться: «Хорошо, я согласен, но… где гарантии, что ты все равно не убьешь меня?» «Вот это мне уже больше нравится, пошел деловой разговор, – Ронни осклабился, – гарантий никаких, только мое честное слово». Глядя на его мерзкое лицо, я понял, что он в любом случае расправится со мной. Ничего не оставалось делать, как следовать его приказам. Подчиняясь его окрикам, я начал выполнять задуманное им злодеяние. Видя мое рвение, он немного притупил бдительность. Выбрав момент, я бросил ему в лицо одеяло и сразу прыгнул на него. Мне удалось выбить оружие из его руки, завязалась драка… Он понял, что со мной ему не справиться и сумел вырваться из спальни. Я спешно оделся и бросился вдогонку. Выскочив на крыльцо, я увидел Ронни удаляющегося на снегоходе по трассе в сторону горы Розари.

– Это трасса номер 5, – пояснил комиссар, раскрывая перед Лесли и Гилдой карту местности.

– Он вел снегоход неуверенно, зигзагами, – продолжал рассказ Арчи. – Видимо, во время схватки я врезал ему хорошенько, и он не мог оправиться от удара. На повороте он не справился с управлением, снегоход занесло на обочину, и он врезался в камень. Я поторопился к месту аварии. Передок снегохода был помят, Ронни свалился направо от него, и так случилось, что он ударился головой о камень. Я сразу вызвал полицию и скорую помощь, но ему уже было невозможно помочь…

Арчи закончил свой рассказ.

– Патриция все еще пребывает под воздействием снотворного, но ее жизни ничто не угрожает, – проговорил комиссар и добавил. – Не желаете осмотреть спальню?

Лесли согласился и прошел вслед за комиссаром в спальню Патриции. Гилда, прикусив губу, ревностно посмотрела ему вслед, но осталась в гостиной.

Бросив мимолетный взгляд на спящую девушку, Лесли сосредоточил внимание на окружающей обстановке. Опрокинутый столик и торшер, разбитая ваза с цветами, сломанная шкатулка и кровавый след, ведущий из спальни – все говорило о борьбе, имевшей здесь место. Взгляд Лесли еще раз скользнул по комнате, пытаясь заметить несуразности или подозрительные детали. Он наклонился к камину, пытаясь рассмотреть в еще тлеющих углях что-нибудь, что могли бросить в огонь, но оно не успело сгореть. Ничего заслуживающего внимания детектива. Он машинально провел рукой по левой решетке камина, затем – по правой. Поднялся и, подойдя к комиссару, задумчиво сказал:

– Странное дело… левая решетка камина практически чистая, не покрытая копотью, в то время как правая полностью закопчена.

– А что тут странного? – удивился комиссар. – Возможно, в правую сторону от камина создается тяга воздуха, ведь там находится входная дверь.

– А слева от камина находится окно, тяга в которое наверняка будет не меньше, а то и больше, чем в дверь, – возразил Лесли.

– Бедная девушка, спит и еще не знает, какая трагическая новость ожидает ее после пробуждения, – тягостно вздохнув, проговорил комиссар.

С задумчивым выражением лица Лесли покинул мирно спящую Патрицию и последовал за комиссаром к месту гибели Ронни, расстояние до которого от крыльца виллы составляло около двух сотен метров.

– Смотрите, и тут капли крови на снегу, видимо, они здорово наколошматили друг друга, – указал Лесли.