Три опалённых грозою года

Риделл решил – это его шанс! Пусть Саманта увидит, что он полезен, что он в сто раз круче сладкоголосого Смита. Он вскочил на ноги, взмахнул рукой – и в воздухе закружился синий вихрь. Он расширился до размеров обруча, стоящего перпендикулярно полу.

– Идите туда, это портал! – скомандовал Риделл рабочим и матросам. – Вы выйдете на мост возле Реки Влюбленных. Ну же! Скорее!

Опасливо поглядывая на искрящийся портал, рабочие всё же решили воспользоваться предложением. Двое, трое, четверо спасены…

– Скорее!

Удерживая портал одной рукой, второй рукой Риделл заблокировал дверь. Жандармы и солдаты, пытавшиеся войти, натыкались на невидимую преграду.

– Скорее! – заорал Риделл. На его лбу выступил пот, он с трудом удерживался от крика боли. Портал пил его Силы, и это причиняло физическое страдание. Осталось только пятнадцать рабочих, скорее же…

Силы иссякали.

– Смит! – крикнул Рид.

– Да…

– Твоя Сила… нужна… сейчас!

Пить Силу у людей учат только на старшем курсе. Слишком уж это опасная, слишком эгоистическая магия. Риделл даже сейчас не знал до конца, как она работает.

– Бери, сколько нужно! – без раздумий кивнул Смит.

Риделл встретился с ним взглядом – и начал тянуть Силу. Смит ободряюще улыбнулся ему. А потом начал бледнеть.

Оставалось только пятеро рабочих, а Смит уже упал на колени.

– Смит! – Саманта испуганно бросилась к товарищу. Обняла его нежно, щёки пылали от тревоги.

Риделла пронзила волна ревности и холодной злобы. Его глаза сверкнули, и Смит, который пытался улыбаться, чтобы не пугать девочек, увидел в ненавидящих глазах молодого мага свой смертный приговор.

Белобрысый соперник, белый как полотно из-за потери сил, вскрикнул от боли в сердце. В ту секунду, когда последний рабочий прыгнул в портал, Рид забрал у него последние силы. Выпил одним глотком, сразу слишком много – больше, чем требовалось на поддержание портала.

Смит тяжело рухнул вперёд. Его сердце уже не билось.

Магически усиленный голос жандарма наполнил всю комнату: «Участники незаконного сборища, уберите щиты и сдавайтесь!», но Рид не слушал. Машинально удерживая портал и защиту, он с ужасом смотрел на деяние рук своих. Он убил человека… он убил человека… он убил человека! Из ревности, из глупой злобы… Он убил человека! Убил человека…

Саманта и Анжи рыдали возле трупа, уговаривали мертвеца подняться. Эти смелые девчонки совершенно обезумели от горя.

– Скорее, в портал! – закричал Рид.

– Нет… нет… Смит… – лепетала Саманта, глядя потную, вмиг похолодевшую от потери сил руку мертвеца.

– Скорее, или его смерть будет напрасной!

Анжи подняла голову. Встретилась взглядом с Риделлом и сдавленным, срывающимся голосом сказала:

– Ты… Ты убил его.

Рид понял это уже минуту назад. Но именно сейчас вторая волна шока накатилась на него. Сказался ли страх, боль или недостаток сил, но у него поплыло перед глазами. Всего на долю секунды он утратил концентрацию, но этого хватило: портал исчез, и самое страшное – исчезла защита. Жандармы прорвались:

– Всем к стене! Руки на стену, чтобы мы видели! Наденьте на мага наручники с рунами…

Всё было как в тумане. Риделл помнил, как его сбили с ног, пнули под ребра. Помнил, как ему заломили руки за спину и сковали чем-то холодным. Помнил ужас от невозможности даже почувствовать Силу, не то что ее использовать. А вот дорога совершенно не отложилась в его памяти, и он пришёл в себя только в кабинете следователя.

…В кабинете, надо отметить, было тепло и чисто. После тряски в жандармской карете ребята были благодарны уже за это. Следователь – молоденький, с усиками – дал им отдышаться и осмотреться. Потом сел на краешек стула и, помешивая чай крошечной стеклянной ложечкой, спросил:

– Ну что, стоило оно того?

Наткнувшись на тупые, непонимающие взгляды ребят, он устало потёр глаза и уточнил:

– Вас тут бьют? Насилуют? Пытают, может быть, иголки под ногти суют? Нет? И смысл был пытаться сбежать ценой жизни товарища? Мы бы вас переписали и задержали на ночь, потом поехали бы домой, к маме с папой. А теперь молодого человека уже ничего не вернет. Эх, молодёжь… доигрались со своими играми в революцию…

Риделл опустил голову. Его руки до сих пор были скованны за спиной, поэтому он рассматривал свои ноги. Страшные мысли сверлили ему голову. Он не хотел убивать Смита, но убил. Без какой-то необходимости.

– Наслушаются страшных сказок, а потом друг друга убивают… кошмар… – продолжал ворчать следователь, – так. Ты, девочка, – он указал на Сэм, – имя, фамилия?

– Саманта Ворен, – сказала девушка.

– Место работы, учебы?

– Я сестра милосердия в госпитале… имени магистра Кенли…

– Тебе сколько лет?

– Семнадцать.

– А родители знают, в каких местах ты по ночам шатаешься? Не стыдно тебе маму с папой позорить?

– Они погибли.

– Понятно, – следователь что-то записал в блокнот, – так, теперь ты, девушка…

Анжи посмотрела на следователя покрасневшими от слёз глазами:

– Анжела Уидем. Я художница… – она всхлипнула, – работаю в мастерской своего отца. Мне восемнадцать лет.

– Ясно. Родители…

– Не знают.

– Совсем ты, девушка, их не бережешь, позорище. Вот вам весело, приключения, мальчики, романтика. А им каково? Если у твоей почтенной матушки сердце встанет, когда она узнает, что ее дочь жандармы арестовали? Что, не подумала о своей маме? А теперь зачем голову опускаешь, стыдно? Раньше надо было думать. Теперь ты, молодой человек.

Риделл поднял голову. Сил что-то говорить не было, и он просто молча смотрел на следователя. А тот уже начал терять терпение:

– Пожалуйста, начинай говорить, юноша. Тут, помимо меня, ещё пятеро полицейских и бойцов жандармерии. У нас у всех есть семьи, дети, меня из-за вас вообще из постели выдернули. Я спать хочу, глаза слипаются. Чем быстрее мы вас всех перепишем, тем быстрее пойдём домой. Не надо нас задерживать, ладно? Имя…

Слова дались Риделлу с огромным трудом:

– Риделл Вейн. Учусь в Академии Магии.

В эту секунду Рид почувствовал ощутимый удар по шее. Следующий удар прилетел в ухо и на секунду оглушил его.

– Мантисс, что ты творишь?! – испугался молодой следователь. – Оставь мальчишку в покое!

– Я ненавижу их! – прорычал один из жандармов, тяжело дыша. – Эти малолетние выродки… Моя сестра мертва из-за них!

– За такие слова сажают на десять лет, – уже спокойнее сказал следователь, – я не буду возбуждать дело, но ты должен пойти умыться и больше к этому мальчику не подходить. Вот из-за таких, как ты, нас и считают сборищем карателей.

Жандарм, сжимая и разжимая кулаки, вышел, громко хлопнув дверью. Следователь наклонился к Риду и, от волнения перейдя на «вы», промямлил:

– Господин Вейн, вы можете написать заявление о пытках, но я прошу проявить снисхождение. Дело в том, что мой коллега не жалует магов. Проблема не в вас, а в том способе, которым люди становятся магами…

– Способе? Это же генная мутация! – резко сказал Рид.

Следователь странно посмотрел на него и спросил:

– Вы шутите? Вам что, в Академии не рассказывают?

– О чём? – Рид даже забыл о боли в ухе.

– О том, как… – следователь осёкся, окинул взглядом девочек.

И замолчал, оставив Рида в недоумении.

– Но зачем вы защищаете власть чародеев? – бесстрашно выкрикнула Анжи. – Зачем этот жандарм служит магам, если их ненавидит?

Она быстрее друзей управилась с оцепенением, болью и страхом и сейчас решительно смотрела на молодого следователя. Тот не стушевался под её взглядом. С ледяным спокойствием сказал:

– Я не защищаю власть чародеев. И Матисс тоже не защищает. Мы защищаем закон, общественный порядок и спокойствие общества.

Анжела открыла рот, словно хотела что-то возразить, но тут дверь распахнулась. На пороге стоял профессор Ледлек, сухонький полуэльф с вечно дрожащими нервными пальцами и козлиной бородкой.

– Нарушение! – запищал он с порога. – Почему Академию сразу же не предупредили о задержании нашего студента?

– А вы вообще кто? – удивился следователь.

Вот сейчас, кажется, профессор действительно разозлился:

– Вы еще смеете спрашивать?! Да будет вам известно, юноша, что я обладатель пяти ученых степеней, автор большой энциклопедии о размножении драконов, автор и соавтор более чем десяти публикаций по аналогичной тематике, кандидат в члены Магического Совета…

– Хватит, хватит, я понял, – следователь поднял руку, останавливая поток слов, – Следственное Управление Жандармерии принесет письменное извинение за отсутствие своевременного уведомления о задержании. В настоящий момент мы решаем вопрос об аресте молодого человека за убийство.

– Убийство? – потрясенно переспросил Ледлек.

– Скорее всего непредумышленное, – небрежно отозвался следователь, – пытаясь скрыться от служб правопорядка, господин Вейн взял слишком много Силы у другого юноши. Вскрытия пока не было, но скорее всего это не совпадение и мальчишка погиб именно в результате действий Вейна…

Риделл сидел неподвижно и смотрел в одну точку. Арест, тюрьма… да хоть смертная казнь. Безразлично. Весь его мир рушился на глазах.

…И зачем он вышел сегодня из такой уютной Академии в объятия страшной ночи?

– Я советую квалифицировать происшествие как несчастный случай, а не убийство, – неожиданно мягко предложил Ледлик, – что поделать, мы – маги – постоянно тянем Силу у окружающих, это наша суть, но люди по-разному на это реагируют. Кто знает, может, у погибшего юноши было больное сердце?

– Экспертиза покажет…

– Экспертиза должна показать, – с нажимом сказал Ледлик, – что у юноши было больное сердце. Иначе будете иметь дело со всем Магическим Советом, вам понятно? Риделл – самый талантливый наш студент и протеже магистра Уэверли. А сейчас я забираю господина Вейна в Академию. У него экзамены на носу, нужно готовиться… Риделл, пойдём. Рид!

Рид продолжал сидеть неподвижно и пялиться в одну точку.

– Риделл! – профессор схватил юношу за плечо.

Рид наконец-то опомнился и запротестовал:

– Я без девчонок не уйду!

И посмотрел на Сэм. Та, бледная, с покрасневшими от слез глазами, сказала:

– Убирайся. Я видеть тебя не хочу.

Сегодня Риделлу нанесли столько ударов, что этого он просто не почувствовал. Не осознал. Лишь тупо переспросил:

– Что?

– Убийца. Видеть тебя не хочу. Ненавижу! – девушка сорвалась на крик. – Ненавижу!

Анжи обняла её:

– Тише, тише… ему и так тяжело…

– Ненавижу! – продолжала кричать и вырываться из рук подруги Сэм. – Ненавижу! Ненавижу!

Лэдлек ловко схватил под руку оцепеневшего Риделла и вывел из комнаты.

Голос вернулся к Риду только на полпути к Академии. Он тихо спросил:

– Как становятся магами?

– Вообще-то мы рассказываем об этом после экзаменов, – вздохнул Лэдлик, – чтобы не травмировать юношескую психику. Всё-таки тяжело жить, зная, что за вашу Силу постоянно платят другие…

– Платят другие?

Лэдлек потёр нос и сказал тихо:

– Никто не рождается чародеями, Рид. Точнее… ими рождаются все. Потенциально каждый человек обладает магией. Но мы сделали так, чтобы начать пользоваться Силой можно было только после ритуала и принесения жертвы. А ещё маги забирают Силу у людей во время Жатвы, а многие тянут и просто так, в обычной жизни.

– Поэтому тот охранник на меня бросился?

Ледлек проницательно посмотрел на него:

– Возможно, кто-то из его родных погиб при превращении ребенка в чародея. Часто Кровавой Жертвой при ритуале становятся родители или братья и сестры малыша – у них тянут Силу для ребенка и их кровь проливают. Два в одном…

Несколько минут они опять шли молча, а потом Рид спросил:

– Почему Академия решила меня прикрывать? Многие преподаватели ведь входят в Магический Совет, а я как раз борюсь против него. Почему они мне помогают?

Лэдлек глубоко вздохнул. Смерил взглядом юношу. Снова громко, тяжело вдохнул-выдохнул и произнёс:

– Во-первых, то, чем ты занимаешься – это не борьба, это детские игры. Во-вторых, магистр Уэверли…. чувствует вину перед тобой, а остальные преподаватели пытаются угодить Уэверли.

Риделл похолодел. Его воспалённый ум мог сложить два и два.

– Вину…? Мои родители… – выдохнул он.

Он остановился и целую минуту смотрел Лэдлеку прямо в глаза, надеясь, что его догадка ошибочна, что он не так понял, но покаянный взгляд преподавателя не оставил ему ни единого клочка надежды. Грустные слова Лэдлека добили юного мага:

– Рид, я понимаю, это тяжело слышать, но он правда желал тебе добра. Он хотел сделать из трехмесячного нищенки сильного мага, сильнее всех, кого когда-либо знал мир. Ты бы умер, если бы он тебя не нашёл – твоя семья была многодетной, остальные шестеро детей жили впроголодь…

Шестеро детей… Рид почти наяву увидел, как его старшая сестра с русыми косами и насмешливыми глазенками качает его в колыбельке, другая сестра кормит его кашей, а потом он бегает наперегонки с братьями и защищает одну из сестрёнок от злых мальчишек во дворе. А потом он увидел их трупы: искажённые лица детей отпечатались в его сознании. Рида чуть не вырвало.

– Уэверли выкачал из твоих родных всё, без остатка. Он прекрасно знал, что чем больше Силы маг получит после обращения, тем сильнее будет: это навсегда определит его уровень. Поэтому ты так силён. Поэтому все заклинания получаются у тебя лучше, чем у твоих сверстников. Пойдём, Рид, ты замёрзнешь…

Лэдлек говорил и говорил, но Риделл уже не слушал. Десять минут назад ему казалось, что самое страшное с ним уже случилось, но оказалось, это не всё. Благодаря Уэверли он не знал даже имен своих родителей. Он потерял всех своих родных благодаря человеку, которого прежде любил как отца. И Солас ещё смел говорить ему об ответственности мага перед обществом?!

Рид тупо смотрел прямо перед собой, в его лице не было ни кровинки. Пазл наконец-то сложился в одну ужасную картину, и у него не было сил думать об этом, не было сил больше страдать. Усталость и тяжёлое горе стальной плитой придавили его, но больно не было. Просто не хотелось жить. Слишком тяжело.

Только сейчас до Риделла дошло, что его родители погибли тем же способом, каким он сам убил Смита. Он содрогнулся, когда наяву представил, как его родные побледнели – совсем как Смит, упали на колени, их сердца тоже пропускали удар за ударом, пока, наконец, не встали окончательно…

Оставался последний вопрос. Важный, поскольку Риделл намеревался шагнуть в Портал Смерти прямо на глазах у Соласа.

– Где сейчас магистр? – будничным тоном спросил юноша.

– Он в Совете. Убеждает не сажать тебя в тюрьму за убийство. Ты ему очень дорог, Рид.

– А когда вернётся?

Ледлек с тревогой посмотрел на него:

– Пока не знаю. Смотри, Рид, не наделай глупостей…

– Постараюсь, – машинально обещал парень.

Впереди показалась каменная ограда Академии. Лэдлек вызвался проводить юношу до его комнаты, и, чтобы хоть как-то скоротать время, Риделл спросил:

– Зачем вы всё мне это рассказали?

Преподаватель замешкался, но потом сказал храбро:

– Стыдно мне, вот и все дела. Я твоих родителей и других детишек пальцем не тронул, но всё равно мне как-то не по себе. Я и магией стараюсь не пользоваться лишний раз – Силу тянуть не хочу. Я больше по животным, изучаю их, выхаживаю если больны, исследую, хочу новую породу единорогов вывести. Вот моя новая книжка про драконов. Держи.

Лэдлек сунул парню в руку книгу. Они стояли уже у двери в комнату Рида.

– Посидеть с тобой до приезда Уэверли? – предложил преподаватель.

– Нет, – коротко ответил Рид и захлопнул дверь, продолжая машинально сжимать в руке подаренную книжку.

Уходя, он забыл закрыть окна, и теперь комната была выстужена. Холод помог Риделлу немного прийти в себя. Он вспомнил, что ещё несколько минут назад думал о самоубийстве; сейчас же эта мысль показалась ему абсурдной и непоследовательной. Уэверли убил его родителей! Так не убить ли Уэверли?

Но, напомнил себе Рид, ты сам убил Смита парой часов ранее. Может, Соласом двигало что-то похожее? Любовь? Азарт? Может, он просто не смог вовремя остановиться?

Волнами накатывалась усталость. Не хотелось думать, что-то снова решать… можно просто исчезнуть. Просто уйти отсюда.

Уйти можно, но его наверняка будут искать. Уэверли, другие преподаватели, жандармы. Друзья, если не все от него отвернулись после убийства Смита. Но Риделл мечтал навсегда избавиться от прошлого.

Он вытащил из ящика стояла свой дневник, который вёл в четырнадцать лет и забросил от лени. Дневник был дорогим, в обложке из чёрной потертой кожи, с желтоватой, приятно пахнущей бумагой, разлинованной в полосочку, чтобы удобнее было писать. Подарок Уэверли. В дневнике оставалось достаточно неисписанных листов, так что Риделл безжалостно вырвал один и начал строчить:

«Магистр, я любил вас как отца. Другой семьи я не знал, и сегодня мне рассказали, почему. Вы убили их, магистр. Убили их всех.

Магистр, я очень устал. Сегодня я сам убил человека из ревности и неосторожности. Получается, я такой же убийца, как и вы… Я не могу с этим жить. И не хочу. Прощайте.

Рид Вейн»

Взмах рукой – и Портал Смерти возник перед ним в сиянии чёрных искр. У этого портала в никуда, расщеплявшего людей на невидимые глазу частицы, была одна особенность. Он не мог исчезнуть, пока не сжирал что-нибудь. Или кого-нибудь. Обычно – кого-нибудь.

Риделл умирать не собирался, поэтому швырнул в портал свой старый дневник – подарок Уэверли. Портал сверкнул черным пламенем и погас, оставив на полу обгоревший отпечаток в виде звезды неправильной формы. Рид мстительно подумал, каково будет магистру Уэверли, когда он утром зайдёт в его комнату, увидит эту звезду и поймёт, что всё кончено.

Ровно поверх Портала Смерти Рид создал второй портал – мощнейший хвост убийственной магии скроет любые следы других чар. Второй портал вёл… Рид ещё не придумал, куда. Внезапно его взгляд упал на книгу Лэдлека. «Драконы»… Что же, драконы так драконы…

– Агго! Подождите, – услышал Риделл.

Он увидел, как из окна вылезает кто-то худой, лохматый и потрёпанный.

– Меддок, кто тебе разрешил влезать в окно? – укоризненно спросил Рид.

– Вы собирались куда-то исчезнуть – и без меня.

Риделл глубоко вздохнул:

– Да, Меддок, я хочу попрощаться со старой жизнью. И тебе со мной нельзя. Слишком опасно.

– Агго, – тихо и убежденно сказал орк, – у меня ничего нет. Мою семью перерезали бандиты ради двух монет в кошельке, самому мне долго не жить – на таких-то харчах. Да и чужой я в Яр-Цилине… Пожалуйста, можно мне с вами? Мне всё равно нечего терять!

С секунду Рид с сомнением всматривался в лицо Меддока, а потом бросил:

– Ладно. Тогда скорее!

Риделл первым зашёл в портал, следом запрыгнул орк. Едва они выкатились на голубой песок в незнакомом месте, где небо было алым, портал мигнул и исчез.

Риделл Вейн официально умер для Яр-Цилина и всех своих знакомых и друзей.

Глава 1

Риделл

Портал растаял за спиной, и беглецы осмотрелись. Под ногами был лишь голубой песок, небеса алели, и в этом красном мареве тускло поблескивал кружочек солнца. Вдалеке чёрной грядой темнели горы.

– В какую задницу нас занесло? – озвучил Меддок мысли обоих.

– Здесь должны быть драконы… – медленно сказал Риделл. После пережитого он плохо соображал, – здесь должны быть драконы…

Он слышал про Драконий остров – клочок земли недалеко от южной морской границы Аркариса. Лэдлек на занятиях магической зоологии рассказывал, что на острове всё кишмя-кишит драконами и это привлекает сюда охотников за приключениями уже сотни лет. Но почему-то Риделл пока не видел ни одной чешуйчатой твари. Все вымерли? Перебиты?

– Агго, – услышал он напряженный голос Меддока.

Риделл обернулся и увидел, как песочная гряда, на которой стоял орк, начинает медленно подниматься.

– Меддок, прыгай! – закричал Рид.

– Я… я… не могу…

Орк уже стоял на песочной горе много выше человеческого роста, и ещё чуть-чуть – и прыжок оттуда будет опасен для жизни. Риделл выбросил руку вперёд и магией притянул Меддока к себе. Орчонок бухнулся на песок рядом с ним, а Рид согнулся напополам – этот последний выброс сил истощил его.

Когда он поднял голову, гора отряхнулась – песочные брызги полетели в разные стороны – и пред чародеем предстал огромный чёрный дракон. Чудовище взмахнуло своими гигантскими крыльями и закрыло солнце…

Риделл с ужасом ощутил, как песок уходит у него из-под ног. Его потащило вниз, и он скорее услышал, нежели почувствовал, как ещё один дракон выбирается из-под толщи песка у него за спиной.

Небо потемнело от десятка крыльев. Минута – и беглецы, озираясь, стояли в окружении страшных чёрных, белых, красных, золотых и зелёных тварей.

«Драконы разумны, – сказал себе Рид, очень надеясь, что не ошибается, – Драконы разумны. Они не причинят мне – нам – вреда»

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался чародей.

– Здравствуй, маленький маг, – сказала, изящно изогнув длинную шею, бело-золотая драконица.

– Зачем вы пришли сюда? – рыкнул какой-то чёрный дракон, да так, что у юношей заложило уши.

Драконов не обмануть, это Риделл помнил ещё со школьной скамьи. Поэтому решил говорить правду:

– Мы сбежали из Яр-Цилина. Я узнал, что Уэверли… мой наставник-чародей, я любил его как отца… я узнал, что он убил моих родителей. А ещё я узнал, что каждый человек обладает магией, но чародеи присваивают её. В результате у них много, а у других ничего. Я не хочу больше жить в таком несправедливом мире.

Риделлу сперва показалось, что началось землетрясение и рушатся горы, но потом он увидел – это всего лишь смех драконов. Они смеялись, утирали глаза костистыми лапами, чудом их не выкалывая, смеялись, уткнув головы в гигантские крылья… Наконец, нахохотавшись вдоволь, бело-золотая Драконица сказала:

– Ты даже сейчас тянешь Силу. У нас, у дружка. Сам того не замечаешь. Слабо вернуть украденное? В конце-концов, твои собратья – люди – серьёзно нас потрепали своими постоянными нападениями. Это было бы справедливо.

– Не делай этого! – зашипел Меддок.

– Я согласен, – безрассудно сказал Риделл, – берите сколько нужно.

Чтобы тянуть Силу из чародея, нужно его недвусмысленное согласие. Впрочем, без согласия тоже можно, но это труднее – надо ломать щиты. …Именно это согласие Рид сейчас и дал, не подумав.

Никогда прежде никто не пил его Силу. Тем более никогда из него не пили десятки здоровых Драконов. Чувство было такое, что его рвут на части, медленно и с наслаждением забирают всё без остатка.

– Агго! – услышал он словно через вату обеспокоенный голос Мэддока.

Риделл попытался успокаивающе улыбнуться другу, но куда там. От слабости он лишь рухнул на колени. Так вот что чувствовал Смит… На голову словно платок накинули – Рид почти не слышал испуганных криков друга и возбужденного рыка драконов. Он практически ослеп, размытые очертания предметов плыли у него перед глазами.

Вот теперь Рид действительно испугался. «Нет! – мысленно закричал он. – Я отзываю согласие! Отзываю!» Но ничего не произошло. Он был слишком слаб, чтобы остановить драконов. Грудь сдавило, сердце дало сбой, и Риделл ускользающим сознанием услышал тихий смех бело-золотой драконицы:

– Ах, бедный мальчик. Бедный глупый мальчик…

Внезапно всё прекратилось. Исчезла боль от истончающейся, исчезающей магии, грудь перестало сдавливать, и Риделл быстро и глубоко задышал. Он не мог надышаться.

Мощный порыв песка и ветра обдал его, и на землю перед ним опустился гигантский чёрный дракон. По сравнению с этим монстром все остальные чудища, коих тут было больше десятка, казались крохотными щенками.

А в следующую секунду бело-золотая драконица заверещала от боли, да так, что у парней волосы встали дыбом.

– За что?! – взвыла она. – За что?!

– Верни мальчику то, что взяла, – приказал чёрный дракон громовым голосом.

Драконица хотела было что-то возразить, но снова вскрикнула от боли. Её крылья забились, как у бабочки, приколотой к стене. Она пробормотала:

– Ладно-ладно!

Тёплый поток возвращающейся Силы чуть не оглушил Рида. Но ему полегчало: зрение постепенно прояснилось, шум в ушах исчез. Только спать захотелось ещё сильнее.

– Если бы я не успел, валялся бы уже мёртвой пустышкой, – наставительно сказал ему чёрный Дракон, – и некого было бы винить. Сам дурак – согласился отдать Силу, даже не обговорив условий.

Риделл попытался встать с колен, но голова закружилась, его повело. Хорошо, что рядом быстро оказался Меддок, который подставил ему плечо.

– Меня зовут Аргор, – сказал чёрный дракон. – Как твоё имя, маг-самоубийца?

– Риделл. Риделл Вейн…

– Простите, – вмешался орк, – мой друг очень устал. Меня зовут Меддок, кстати… Так вот, моему другу и мне нужно поспать. Можно, господин Аргор?