Жили-были буквы

Запутаться можно– вот какая хитрая буква О!

Но вы не бойтесь играть с ней в прятки, смело ее ищите, применяя различные правила, или просто запоминайте трудные слова, и тогда никто не будет смеяться над вашим письмом.

Про букву Т.

Жила-была в Азбуке буква Т. Она была немного похожа на гвоздь и немного на молоток, поэтому была серо-стального цвета, твердая, непримиримая и гордая своей прямотой и нужностью и считала себя настоящим мужчиной.

Буква Т конечно понимал, что он не самая главная буква в Азбуке – самой главной просто не может быть, как нельзя написать рассказ из одной буквы. Так же он прекрасно знал свое место в ряду остальных букв Азбуки – далеко не самое первое. Но на свете во всех языках существует множество слов, в которых необходима эта буква. Особенно буква Т гордился тем, что в словах «топор», «танк», «трактор», «труд», «техника» именно он стоит на первом месте. Он, правда, немного смущался слов «танец» и «театр», считая эти занятия глупыми и бесполезными, но в глубине души немного гордился тем, что даже эти ненужные, по его мнению, слова и понятия не могли обойтись без него.

Да, не во всех словах он был на первом месте, но зато в некоторых повторялся по два и более раз, например в словах «тысячетонный», «тракторист», «турбовентилятор» и других таких же сложных и нужных технических словах.

Буква Т никогда не ссорился с другими буквами, просто считал ниже своего достоинства связываться с разными глупыми и редко употребляемыми буквами, как Ё, Й, Ц или Щ и тактично молчал, а с крикливыми гласными, без которых никак не может обойтись не одно слово, он мирился, как с неизбежностью, как другие мирятся с дождем и грязью осенью или с мухами и комарами летом. А что уж говорить про «Ь» или «Ъ» – которых он и за буквы-то не считал, и все ждал, когда же их вообще выгонят из Азбуки.

Букве Т не терпелось поучаствовать во всех словах. Он частенько охотно заменял своего родственника – букву Д, хотя тот это не любил и даже обижался, но Т терпеливо ждал, когда его труд заметят и оценят.

Букве Т было просто тяжело без дела, он не мог просто так смотреть, как другие буквы выстраиваются в слова. Тогда он тайком стал стараться встать в середину слова, где ему вовсе не положено было быть. Например, он пытался пристроиться в слова «чудесТный», «прекрасТный», «интересТный». Буква С спокойно отходила в сторону и уступала ему место рядом с собой, но буква Н негодовал:

– Нет, вы только посмотрите! Это никуда не годиться! Не соблюдаются никакие правила! Я не потерплю такого непослушания!

Тут и все остальные буквы дружно вытолкали букву Т и предложили всем пишущим запомнить простой стишок со словами, в которых букву Т в середине писать не нужно:

Не чудесно, не прекрасно,

А ужасно и опасно

Букву Т писать напрасно.

Интересно!

Про букву Д.

Букву Д все Азбуке называли «древним дедом». Хотя на самом деле он был не настолько дряхлым, но довольно достоверно делал вид, что движения даются ему с трудом. На самом деле он был очень добрым и, глядя на то, как одна за другой шипящие буквы устраивали скандалы и отказывались стоять то с буквой Ы, то с буквой Я, то выгоняли мягкий знак, – Д добродушно ворчал:

– Девоньки! Ну что вы делаете? Все недоразумения надо добром решать! Довольно драться! Даешь диалог! Давайте дружно жить будем, давайте будет делать друг другу добро и дарить подарки!

Но, к сожалению, к его словам мало прислушивались и делали все по-своему. Должность его была не высокая – дворник. Когда он бывал дежурным и следил за порядком, то был строг и дотошен.

– Докладывай, куда идешь, что несешь? – спрашивал он каждого входящего. – А может у тебя там динамит? А может ты диверсант?

Он носил вязаный джемпер и джинсы, а зимой – дубленку. В конце декабря он достраивал декорации, доставал старую доху и делался Дедом Морозом и всем дарил самодельные подарки.

А еще у буквы Д была дача, где он любил выращивать дыни и другие овощи и фрукты. Он говорил, что там и дышится по-другому, и давление не скачет, и всех приглашал к себе в гости:

– Домик мой не похож на дворец, – говорил он обычно, – но его двери всегда раскрыты для друзей!

Любил он на досуге, сидя на диванчике, вспоминать свое давнее:

– Доброе время было тогда! Все было дешевле, но добротнее. Джем я ел досыта! Я молодой дурной был да дерзкий. Любил подебоширить! Все девки только и думали, как бы моей дружбы добиться. А давеча прошли мимо две длинноногие девахи – хоть бы доброе слово дедушке сказали! Им теперь джаз подавай да джипы, а сами целыми днями на диетах сидят и думают, что деньги и драгоценности им дадут доверчивые богатенькие ду

рачки, увидев их дистрофичные фигуры. А первым делом о душе надо заботиться, о духовном!

– Вот доживем до твоих лет, делать нечего будет, и начнем думать о духовном, – отвечала ему молодежь. – Но это будет лет через двести, не раньше!

– Я же не совсем дикарь и не настолько древний. С драконами и динозаврами не довелось жить! – добродушно отшучивался Д.

По вечерам, если у него не было в гостях друзей, Д любил читать детективы. Он видел себя то в дремучих джунглях, то дерзким джигитом, то с помощью дедукции добывающим достоверные данные у дипломата…

У буквы Д был дальний родственник – двоюродный племянник – буква Т. Хотя на вид он был твердым, но по-своему очень любил дядю и даже пытался иногда заменить его в словах, например, встать вместо Д в конце слова «парохот» или «лёт», но дядя никогда не доверял племяннику заменять его в словах.

– Мне дублер не нужен. Я сам должен добросовестно выполнять свою работу, – обычно говорил Д. – А чтобы не перепутать, какую букву написать: Д или Т, измените слово так, чтобы после непонятной буквы стояла гласная, и сразу услышите, что нужно написать. Например: «пароходы» или «льды».

– А кроме того, – говорил Д, – одна единственная буква способна изменить смысл всего слова Например, слово «труд» обозначает работу, какую-то деятельность, а «трут» – фитиль, зажигающийся от искры при высекании огня. Вон какая разница! Или «пруд» – это искусственный водоем, а «прут» – тонкая ветка без листьев. Нет уж, не надо мне таких добрых помощников, я сам как-нибудь доберусь до нужного места в слове.

Про букву Ь.

Мягкий знак вполне соответствовал своему имени: он был пухленький, розовенький, мягонький… Он старался смягчить все острые углы, все недоразумения между буквами, стремился всех помирить и встревал всюду, куда его иной раз даже и не просили. Он очень старался все «умягчить», пристраиваясь в конце слова: ЛЕНЬ, ПЕНЬ, МОЛЬ, КРОВЬ, КОНЬ.

Мягкий знак любит вставать после шипящих в конце слова, особенно, если это слово – глагол, да еще в повелительном наклонении: ОтрежЬ! НамажЬ! СъешЬ! Не плачЬ!

Кроме того, во всех наречиях после шипящих тоже всегда пишется мягкий знак, кроме трёх слов, составляющих фразу: «Уж замуж невтерпёж!» Да и то потому, что ему не нравится смыл этой фразы.

– Нельзя же так неприлично высказывать свои потаенные желания!..

А во всех остальных словах он стоит с удовольствием: сплошЬ, настежЬ, вскачЬ, наотмашЬ.

Но этого ему было мало! Он старался залезть внутрь слова, чтобы смягчить стоящие рядом твердые согласные, как в словах БОРЬБА, ПРОСЬБА, СВАДЬБА, ТЬМА.

Он пытался было и между мягкими согласным всунуться, но они вежливо отказались от его услуг, и только буква Л, которая умела ладить со всеми буквами, согласилась, чтобы после нее стоял такой милый мягкий знак в словах МЕЛЬНИЦА, СЕЛЬДЬ и других похожих словах.

Уж так хотелось Ь все вокруг смягчить, что он и между согласными буквами в середине слова пытается встать: «банЬтик», «хвосЬтик», «винЬтик». И хотя он там слышится, но писать его НЕ нужно, так как можно проверить эти слова: «бант», «хвост», «винт» – в них никакого мягкого знака нет!

Но иногда он становился «разделительным» мягким знаком, тогда он из миленького и мягонького превращался в серьезного и даже строгого. У него даже цвет менялся: из розового он становился светло-коричневым и для солидности надевал на нос пенсне.

Поскольку он часто стоял после шипящих букв, он дружил с ними и разделял их недружелюбные взгляды на буквы Ю и Я, с ними он был особенно строг, тем более, когда эти буквы стояли в словах не сразу после приставки, а в любом другом месте: лЬю, шЬю, семЬя, обезЬяна… Но почему-то его нелюбовь распространилась и на сестренок-двойняшек буквы Е и Ё: шЬём, терпенЬе.

Когда его спрашивали, почему он так строг с сестричками, к которым все в Азбуке относились довольно хорошо, мягкий знак строго отвечал:

– А они также как Ю и Я – не самостоятельные буквы.

– Как это – не самостоятельные? – удивлялись другие буквы.

– А так, – отвечал мягкий знак, – они и звук-то никакой не обозначают, а просто указывают, что согласный звук в этом слове мягкий, а за ним идет гласная Э или О, вот и пишут Е или Ё.

– А буква Я, значит на букву А указывает, – догадался Д.

– А буква Ю – на У, – продолжил П.

– Правильно, – подтвердил мягкий знак.

– Да что он понимает! – обиженно закричала буква Я. – Как это Я звук не обозначаю?! Раз Я в Азбуке стою, значит, Я полноценная буква, как и все.

– Ну, попробуй свое имя долго-долго тянуть, – предложил ей мягкий знак.

– Да хоть весь день! – согласилась буква Я, и начала тянуть: – Я-а-а-а-а-а-а-а… Но увидев, что получается что-то не то, замолчала и быстро убежала на свое место.

– И откуда ты все знаешь?– удивился И.

– Учебники читать надо! – ответил мягкий знак.

Про букву Ж.

Букву Ж все остальные буквы в Азбуке называли «Жадиной», и было за что! Она постоянно всем жаловалась, что живет очень плохо, что у нее постоянно болит живот и жжет в желудке, а ее никто не жалеет. Была она желтушного цвета и носила кружевное жабо. Если же кто-то просил у нее что-либо, она всегда жестко отказывалась пожертвовать для других самым малым. Она всем твердила, что любит искусство и прекрасно разбирается в живописи, поэтому постоянно входила в состав всех жюри, но на самом деле знания у нее были весьма жиденькие.

Из всех животных она любила жаб и жирафов, которых, конечно видела только на картинках, а не в жизни. Из птиц ей нравились журавли и жаворонки, из цветов – жасмин, из ягод – жимолость. Очень любила она рассматривать картинки в женских журналах и очень жаждала, чтобы однажды ее изображение украсило их обложку.

Буква Ж была очень толстая, даже жирная, потому что она постоянно что-то жевала и вообще любила покушать и пила много жидкости. В жару она легко выпивала за один раз целый жбан кваса.

Она была очень жеманной и считала она себя «жемчужиной Азбуки» и поэтому была очень разборчива в женихах.

– Если я когда-нибудь и сделаю такой царственный жест, и выйду замуж, – говорила буква Ж, – то мой муж должен жутко любить меня и всегда исполнять все мои желания. А пока я буду жить одна и ждать моего желанного!

А желания у нее были не сложные: то ей жареного захочется, то жирненького, то желе запросит…

Многие буквы пытались с ней хотя бы подружиться, но она очень высокомерно относилась ко всем, и одним словом припечатывала им жесткие характеристики. Один у нее – жмот, другой – жлоб, третий – жулик

,

а четвертый и вовсе «жеребец». И женщин она не жаловала: одна у неё – жердь, другая, – жаба, а третья – жужелица. А сама она – просто жар-птица!

Особенно буква Ж не любила букву Ы и букву Я, и никогда не вставала рядом с ними. Но почему-то очень благосклонно относилась к букве Ё, и просила её встать рядом с ней даже тогда, когда при произношении в слове слышалась буква О, например в таких словах, как «ЖЁлтый», «Жёлоб», «Жёлудь». Рядом с буквой О она вставала только в словах иностранного происхождения: «Жокей», «Жонглер»…

Хотя буква Ж постоянно жадничала и копила богатства, но богатой она себя никогда не чувствовала, желала она еще больше и больше всего иметь. И не знала она, что богат не тот, у кого вещей и денег много, а тот, кому достаточно того, что есть.

Очень уж высокого мнения была о себе эта буква, настолько, что в некоторых словах она даже удваивалась. Правда, слов таких немного, и их легко запомнить. Это слова – воЖЖи, дроЖЖи, жуЖЖит и ЖЖёт. А в остальных словах, хотя там иногда и слышится два Ж, как, например, в слове «дроЖать», но писать нужно только одну букву. Даже стишок такой есть:

Дрожи не дрожи, а пиши одну Ж.

Про букву М.

Буква М была молчаливой, и поэтому многие считали ее мудрой. Прежде чем сказать что-либо, она обычно тянула:

– М-м-м… Мне кажется…

Она была довольно массивной, шире многих букв, говорила медленно, двигалась тоже медленно, и некоторые озорники в шутку называли ее «наш мамонт». Буква М очень любила макароны, мандарины, мармелад и мороженое, мощно и уверенно стояла она в словах. Она была из числа «звонких одиночек», и ее никто никогда ни с кем не путал. Она всегда звучала ясно, и ни у кого не было сомнений в ее написании.

Буква М была не молода, но в меру модной и многое могла и умела, она была настоящая мастерица. Буква М очень любила музыку, и, оставшись одна, часто мурлыкала то-то негромко. Она стояла почти в середине алфавита, была в курсе всех дел, и многие могли мимоходом заскочить к ней в гости, куда их манило, как магнитом. Буква М милостиво встречала всех, выставляла на стол, где красовался букет маков, малиновое варенье и чай с мелиссой, молча выслушивала и помогала, чем могла.

Часто рыдающую букву Р она успокаивала:

– Милочка, мрак может мимоходом омрачить нашу жизнь, но мы знаем, что скоро минуют нас мокрые и мутные минуты и установятся мир и радость.

А гордому Г она говорила, что когда он рядом, то мгновенно рассеивается мгла вокруг.

В Азбуке бытовало мнение, что у буквы М с буквой Н было много общего. Чего стоили их многочасовые разговоры, многочисленные встречи, многозначительные взгляды, которые Н посылал букве М!.. Многократно пытались узнать правду об их отношениях, но буква М на это многоголосье отвечала молчанием.

Но узнав, что шипящие буквы не хотят стоять рядом с буквами Ы и Я, буква М поморщилась:

– Милые мои, – говорила она им, – может, все можно решить миром?

А вообще буква М была очень милой, дружила со всеми буквами, для каждой она могла найти доброе слово. Букву А она называла «нашим маяком», букву У – умницей. Букву О она любила за ее молодость, Е – за мелодичность, букву И всегда называла «милым мальчиком», и даже с буквой Я, которую так не любили шипящие буквы, она всегда обращалась мягко и угощала ее мятными конфетами. Про ее подругу букву Ю буква М говорила, что она «юмористка», об маленькой букве Ё она постоянно заботилась, чтобы она не мёрзла, и даже старичок Ы, как говорила буква М, вызывал у нее мудрые мысли, а букву Л вообще считала младшей сестрой.