Густав

Под натиском вновь прибывающих зрителей она увлекла подругу вниз по широким мраморным ступеням, чтобы окунуться в выставочное пространство, на заднем плане которого располагались огороженные высокими конструкциями помещения с отдельными подиумами, где примерно через полчаса должны были стартовать основные дефиле вечерней программы.

Остающееся до начала представления свободное время можно было посвятить изучению ассортимента многочисленных торговых точек, наполняющих зал. Прилавки изобиловали авторской одеждой, креативными аксессуарами и украшениями. Однако подруг мало интересовали кустарные изделия в окружении плотного кольца праздно глазеющих посетителей, и они единодушно повернули в сторону кафе.

Многочисленная публика вокруг на этот раз представляла собой приятный возрастной микс, что окончательно вернуло дамочкам душевное равновесие. Молодежь щедро разбавляли люди постарше и посолидней; временами мелькали знакомые лица, в большинстве своем отягощенные стойкой печатью жизненного опыта, не поддающейся никаким ухищрениям пластики.

Решив, не сговариваясь, что дежурного общения ни с кем не хочется, и благополучно избежав нежелательных скучных приветствий, подруги попали в огороженную стилизованным забором локацию, где с трудом отыскали свободный столик.

Оформление бара в мексиканском стиле придавало экзотики даже обычному шампанскому, которое пришлось как нельзя кстати после уличного зноя. Поймав благосклонные взгляды двух брутальных мужчин творческой наружности, сидящих неподалеку, Ирина пришла в отличное расположение духа.

– Ну ладно, публика, вроде, неплохая, – смилостивилась она, делая глоток игристого. Удерживая прямо уставшую спину, она старалась подчеркнуть красоту своих новообретенных форм и великодушно позволяла любоваться ими всем желающим. – Так и быть, потерплю немного! – проговорила она в ответ на понимающую улыбку подруги. – Но с одним условием – по завершении всего этого безобразия выпьем по чашечке кофе в нашем любимом месте!

– Я согласна на все, родная! – Анна поддалась на грубый шантаж с нескрываемым удовольствием. Платье бежевого атласа очень шло ей, и от зоркого взгляда Ирины не укрылось то, что мужское внимание в кафе досталось не только ее роскошному фасаду, но и среднему размеру Анны, органично сочетавшемуся с аккуратной стройной фигурой.

– Я ценю твою поддержку, – продолжала Анна, не замечая безмолвного обмена информацией вокруг себя, – ты же знаешь, как важно мне здесь отметиться! Я клятвенно пообещала Олегу сформировать экспертное мнение о новой коллекции Люси, поскольку прошлая как-то «не зашла»… В моем бутике висит много остатков, и нужно обсудить с ней, что делать со всем этим хламом, ведь Олегу давно пора вытаскивать деньги, вбуханные в Кондрашову еще в прошлом году.

Ирина хмыкнула, не забывая стрелять по сторонам глазами. Светло-зеленые от природы, сегодня они смотрелись ярче благодаря зеленым линзам без диоптриев. Ирина продуманно воспользовалась ими для идеального сочетания с таким же оттенком зеленого лакированного клатча.

– Как по мне, Люська всегда была полнейшей бездарностью! Мало того, что сама не имеет ни грамма вкуса, да еще так глупо распорядиться деньгами, когда-то буквально свалившимися ей на голову, мог только абсолютно никчемный человек! – между освежающими глотками она обвела взглядом забитые людьми столики.– А тех, кто рвется в подобные места просто поглазеть, мне от души жаль! Им кажется, что здесь какие-то небожители, но ведь это просто смешно. На поверхности лишь видимая красивая верхушка айсберга, а внутри – пшик! Сама знаешь, никакой талант не пробьется своими силами: плати бабки – и участвуй в Шоу; плати еще – и о тебе напишут хвалебный отзыв: плати больше – и о тебе расскажут невероятную, фантастическую историю, и даже придумают новую биографию, лишь бы вызвать интерес публики! Нет денег – подойдут и другие способы расчета! Правда, к Люське это не относится, она уже вышла в тираж по возрасту, да и раньше привлекала лишь тонких ценителей сельского фольклора, а это теперь исчезающий вид.

Произнося долгую тираду, Ирина не забывала кокетливо поводить плечами. Одновременно она внимательно вглядывалась в лицо сидящей напротив подруги. Ходили слухи, что Олег взялся за старое и завел новую любовницу – юную модель, вроде даже какую-то родственницу Люси, из-за которой он и выступил спонсором сегодняшнего участия Кондрашовой в Неделе Моды. Странно только, что образовалась срочная командировка – логичнее было ему самому проверить, во что он ввязался…В этой истории было много белых пятен, но, скорее всего, до Ирины просто не дошли все подробности. Ей очень хотелось удовлетворить свое любопытство из первоисточника, но известно ли что-нибудь Анне – тоже оставалось загадкой, ведь сдержанный характер подруги не позволял ей выносить сор из избы до того момента, когда становилось совсем невмоготу. Не обнаружив особых следов напряжения во внешнем облике Анны, Ирина не успокоилась, намереваясь прощупать почву напрямую.

– Да и фиг с ней, с Люськой! – решительно заявила она. – Меня больше волнуешь ты!!

– Что такое? – оживилась Анна. В ее больших серых глазах мелькнуло наигранное удивление – по крайней мере, именно так показалось навострившей уши собеседнице.

– Возможно, я ошибаюсь, но у тебя немного озабоченный вид, – наугад запустила Ирина пробный шар, следя за реакцией.

Глотнув из бокала живительной влаги, Анна поправила каштановые волосы и скорчила неопределенную гримаску, давая понять, что, возможно, верная подруга в чем-то права.

– Не хочешь поговорить? – мягко настаивала Ирина, употребляя дурацкую фразу из голливудских фильмов, в то время как ее просто распирало от желания «раскрыть свои карты» и как следует пропесочить Олега. Однако она не могла сделать этого, не будучи уверенной в том, что конкретно известно подруге, а открывать глаза на похождения чужого супруга – занятие неблагодарное, грозящее дать прямо противоположный ожидаемому результат; пускай даже супруг этот является известным ловеласом, о чем прекрасно осведомлена и его «вторая половина».

Анна опустила взгляд в свой бокал, где задорные пузырьки собирались в тонкие цепочки, наперегонки устремляясь к поверхности.

– Не сейчас, – твердо отказалась она от бесплатного сеанса психотерапии, – слишком серьезный разговор для чудесного вечера!

Из закромов памяти всплыла утренняя стычка с мужем, незамедлительно отправленная обратно. Атмосфера праздника, царящая вокруг, призывала оставить на потом все проблемы и переживания. Сегодня Анна намеревалась уподобиться страусу, воткнувшему голову поглубже в песок красочной, легкомысленной жизни, и полностью отдаться развлечениям. И все же ей стало интересно, чем она себя выдала…

– Подруга, я ведь знаю тебя лет сто! – в ответ покачала головой Ирина. – Сейчас я вижу перед собой изысканно одетую, ухоженную красавицу с безупречной кожей и классной фигурой! Но твой рассеянный вид и отсутствие искорки в глазах меня смущают! Вспоминается мой собственный облик два года назад, когда я потеряла любимого Петю…, – последние слова были произнесены чрезвычайно скорбным тоном, а сама Ирина прижала салфетку к маленькому носику, но именно этот жест заставил Анну бестактно прыснуть. Уж она-то прекрасно помнила, что после внезапного суицида, совершенного пьяным супругом подруги, та абсолютно не горевала, обретя, наконец, долгожданную свободу от жестокого тирана-алкоголика с криминальными замашками и склонностью к бытовому насилию.

– Согласна, не очень удачное сравнение! – расхохоталась Ирина, меняясь в лице и радуясь, что немного расшевелила подругу. – Каюсь – искорки в моих глазах как раз зажглись в тот самый момент – пришлось даже прятать их ради приличия за черными стеклами дорогущих очков, на радостях купленных в тот же день!!

Она выровняла осанку под продолжительным взглядом появившегося в кафе седовласого господина интеллигентного вида, в то время как Анна отстраненно наслаждалась медленным перемещением шампанского по закоулкам ее тела.

– А еще я точно знаю, – продолжала Ирина, наклонившись вперед и понижая голос, – что искорки зажигаются, когда меняешь изношенные запчасти на новые. – Комично подняв безупречно подведенную бровь, она указала глазами на свою грудь, великолепно устроившуюся в смелом вырезе платья, скрывающем дорогой медицинский бюстгалтер. – Напрасно ты отказалась от совместного со мной преображения! Поверь, меняется не только внешность, но и внутреннее состояние!

Последнюю фразу она произнесла, наблюдая, как к бруталам по-соседству подсели миловидные девушки, полностью переключив внимание молодых мужчин на себя.

– Но, к сожалению, бывают минуты, когда меня хотят заставить сомневаться в правильности моей жизненной стратегии! – Ирина допила шампанское одним глотком.

Анна, зная о желании подруги единолично владеть вниманием всего мужского населения планеты, улыбнулась, на всякий случай послав осуждающий взгляд девицам, вызвавшим столь бурное негодование.

– Не преувеличивай, дорогая! – проговорила она. – Они даже не догадываются о твоей стратегии, а просто радуются жизни!

Но уязвленное самолюбие Ирины негодовало.

– Мне тоже на них наплевать! Задевает другое, Аня, – продолжала сетовать женщина. – Мы, как полоумные спускаем кучу денег на уколы-массажи-омоложение! Ложимся под нож, рискуя здоровьем! И все ради того, чтобы повернуть время вспять! А потом приходит свежая, и что обидно, совсем плоская девчонка, и одним только фактом своего существования пытается убедить, что все мои усилия напрасны! Так не пойдет!! Я просто обязана доказать ей обратное. А вернее, доказать обратное себе самой!

Дождавшись, когда Анна отставит пустой бокал, Ирина неспешно поднялась из-за стола. Кошачьими движениями оправляя платье, она грациозно потянулась за оставленным клатчем…Удовлетворенно отметив краем глаза, что мужички-соседи все же отвлеклись от своих спутниц, она втянула живот, выдвинула грудь вперед и поплыла к выходу, торжествующе поблескивая каймой из люрекса. Значит, не все еще потеряно! Еще поборемся за место под солнцем!

Покидая пустеющее кафе в сопровождении смеющейся над ее женскими уловками подруги, Ирина забыла о своем негодовании по отношению к Олегу. Сейчас она чувствовала лишь приятный вкус маленькой женской победы, которые являлись для нее ежедневной необходимостью.

В то время как основная часть публики штурмовала узкую входную дверь, вип-приглашения позволили дамам проскользнуть через тайный проход позади сцены прямиком к почетному первому ряду. Подиум «Хрустальный» сверкал прозрачным пластиком с внутренней галогеновой подсветкой, а над сценой красовалась внушительных размеров надпись «Люся Кондрашова».

– Звучит пошловато – «Люся»! – скривила пухлые губки Ирина. – Все-таки деревню из нее ничем не вышибить! А пора бы уже избавляться от подобных вещей…

– Да уж! – согласилась Анна. – Но кто знает, возможно, именно этот сельский шарм и привлек взор дряхлеющего Василь Иваныча в тот момент, когда она заботливо усаживала на горшок его сынишку в детском саду лет пятнадцать тому назад!

Ирина презрительно усмехнулась, припоминая, сколько шуму наделала тогда эта романтическая история; ведь уважаемый семьянин в годах оставил жену и троих детей после двадцати лет прочного брака ради юной воспитательницы Люси с широким веснушчатым лицом, толстой рыжей косой и крепко сбитой, крупной статью. А поскольку дочь Анны посещала ту же группу, что и сынок Василь Иваныча, да и проживали они все в те годы по соседству, в одном микрорайоне – их «растревоженный улей» еще долго возмущенно гудел, переваривая подробности случившегося катаклизма.

Позднее Люся попала в сказку – Василий Иванович, «поднявшийся» на госзакупках, способствовал финансово карьере новоиспеченной супруги, которая, полистав красочные картинки в журналах, сумасбродно решила податься в дизайнеры. При этом никто не озаботился получением хотя бы основ образования в этой области. Впрочем, деньги решали многие вопросы, и поначалу все шло совсем неплохо.

Неприятности возникли после скоропостижной кончины немолодого супруга от инфаркта: Люсе неожиданно пришлось поделиться наследством с детьми Василия Ивановича, что сильно подорвало ее финансовое благополучие. С тех пор она находилась в постоянном поиске средств для продвижения своего Бренда одежды. С почетным статусом дизайнера расставаться не хотелось; к тому же на пятки нагло наступала ушлая молодежь с состоятельными спонсорами, так что Люсе приходилось крутиться, чтобы удержаться «на плаву».

Свое плачевное финансовое положение она усиленно скрывала от других – ушей знакомых достигали лишь косвенные факты, изредка всплывающие на поверхность

– Ты права, любовь зла, – согласилась Ирина, – а мечтала ли наша Люся, прибывшая когда-то в столицу из своего захолустья, что наступит день, когда она будет диктовать нам с тобой – коренным москвичкам – что именно стоит носить в следующем сезоне?!

– Думаю, тогда она даже не подозревала о существовании подобной профессии, – без тени сарказма отозвалась Анна. – Судя по ее тогдашнему внешнему виду, Люся в юности лениво лежала на печи и нагуливала жирок.

Это действительно было похоже на правду: несмотря на происхождение, Люся не умела и не любила шить, а тем более продумывать модные тенденции, не говоря уже об изображении эскизов на бумаге. Для этих действий нанимался мастер своего дела с профильным образованием, чьи услуги хорошо оплачивались, дорожая из года в год. Но за реально ведущими профессионалами постоянно охотились конкуренты, бесстыдно перекупая лучших. Начав испытывать денежные трудности, Люся пользовалась услугами середнячков, что не лучшим образом сказывалось на качестве ее коллекций. Но стоило отдать должное женскому упорству – она все еще боролась, с большим трудом находя желающих инвестировать в ее лейбл.

На раскладных стульях двух первых рядов лежали подарки от одного из спонсоров – косметической компании. Экосумочки из тонкого картона украшал крупный логотип бренда, специализирующегося по уходу за волосами. Рассмотрев название, Ирина принялась его распекать:

– Качество фиговое! Как-то ради интереса я попробовала их маску для волос, так у меня чуть последние не выпали!

– Какая удача! – с воодушевлением воскликнула Анна. – А мне эти средства идеально подходят! Так что с удовольствием избавлю свою любимую подругу от грозящей ей опасности облысения! Давай-ка сюда свою сумочку!

Она протянула руку, заставив Ирину крепко вцепиться в свой картонный экземпляр.

– Ну, уж нет! – презент прижался к пышной груди. – Я не могу позволить своей любимой подруге рисковать шевелюрой! К тому же, должна признать, что халява – вещь магическая! От нее просто невозможно отказаться!

Весело смеясь, женщины устроились на жестких пластиковых сиденьях. Зал тем временем заполнился до отказа – зрители занимали даже ступеньки по бокам и стоячие места на высоком заднем ряду. Из всеобщей суеты то и дело всплывали знакомые персонажи, излучающие подобающие моменту приветливость и доброжелательность. Подругам приходилось активно кивать в ответ на приветствия или подавать знаки руками, поддерживая всеобщее приподнятое настроение.

Критически разглядывая собравшихся, Ирина проговорила:

– Сама себе удивляюсь, но сегодня мне не хочется ни с кем общаться. Даже последние сплетни меня не интересуют!

Анна улыбнулась.

– Сегодня ты сама – большая сплетня! Твой бюст в центре внимания!

– Дожили! Куда катится мир?! – с преувеличенным возмущением воскликнула Ирина, давно заметив взгляды, оценивающие ее новые параметры. – Уже никого не удивишь шмотками и даже брюликами! Знакомые скурпулезно, чуть ли не в бинокль разглядывают друг друга, пытаясь определить, все ли части тела на месте и все ли осталось в той же кондиции, что и в прошлую встречу!

– Так и есть, – откликнулась Анна, – но давай будем честны: ты ведь отчасти и для них совершила свои героические манипуляции с фигурой?

Ирина выдержала небольшую паузу.

– Ты права, я неотъемлемая часть этого позорного и порочного общества! – легко призналась она, махнув кому-то рукой. – Но как же приятно видеть недоброе удивление всех, без исключения, знакомых сучек…Они, конечно, мне улыбаются – насколько позволяет повсеместно вколотый ботокс – но при этом пожирают завистливыми, стервозными взглядами. – Она наклонилась к уху Анны. – Сама посуди, вон у Светки Королевой глаза прямо-таки неприлично вываливаются из орбит!

Анна хихикнула, удерживая себя от того, чтобы тут же посмотреть в сторону Светки.

– Скорее всего, ей просто неудачно сделали блефаропластику, – проговорила она, чувствуя себя школьницей, обсуждающей противных одноклассниц.

– Может и так! – поддержала теорию подруги Ирина, повторно оценив издалека сильно изменившийся разрез глаз старой знакомой. – Боже мой, да ее просто изуродовали! – воскликнула она. – Как же она их на ночь закрывает?!

– Возможно, заклеивает скотчем, – тихо предположила Анна. – А Николашка-то из «Академии» обнимает очередную худышку с непомерно нарощенными ресницами. Ее «опахала» видны даже с такого расстояния. Если нам станет жарко – придется обратиться к ней за помощью!

Ирина из последних сил подавляла смех.

– Старый Хрен меняет девчонок, как перчатки! – проговорила она с серьезным выражением лица. – Неужели он еще на что-то способен в постели?!

Анна пожала плечами:

– Судя по тому, как трещит гульфик на его брюках – там скрывается большой потенциал…

– Или парень раньше времени принял «Виагру», перепутав ее с таблеткой от давления! – сделала смелое предположение Ирина.

Не в силах больше сдерживаться, подруги дружно покатились со смеху, который через мгновенье заглушила музыка, грянувшая из расположенного неподалеку динамика.

По сверкающему в такт рейва подиуму одна за другой зашагали девушки в струящихся одеждах. Яркие легкие ткани колыхались при ходьбе, скрывая в складках силуэты фигур. В последнее время мода щадила женщин, позволяя многим спрятать недостатки под свободным покроем платьев и туник, кардиганов и накидок. Драпировки скрадывали абсолютно все: под балахонами запросто можно было что-нибудь припрятать или поесть до отвала, не стесняясь выпирающего живота. Но как раз в этом и таилась опасность безвольно распустить себя…

Внимательно рассматривая фасоны, Анна буквально с первой минуты поняла, что все это она уже видела. Больше того, кое-что до сих пор висело «мертвым грузом» в ее бутике. Изделия неплохо смотрелись на стройных моделях, но категорически не садились на дам плотного телосложения, придавая им еще больший объем. Однако Люся явно не учла прошлых ошибок, не стала заморачиваться и просто повторила прошлую коллекцию в других тканях, не потрудившись поработать над лекалами. К тому же юных манекенщиц зачем-то украсили громоздкими прическами – видимо стилист-парикмахер решил оттянуть внимание зала на свои творения. Ему это почти удалось – Анна поймала себя на том, что с большим интересом разглядывает причудливо уложенные волосы, а вовсе не «новинки» от Люси Кондрашовой.

Сбоку что-то говорила Ирина, но грохочущие рядом децибеллы не позволяли ничего разобрать. Внешне действо смотрелось очень красочно и драйвово, а упорядоченное мигание подвешенных к потолку зеркальных шаров придавало ему таинственный флер. Однако для Анны было очевидно, что коллекция, на пошив которой ушло немало дорогих тканей, по факту являлась слабой, невнятной – банальной калькой предыдущей.

«Зачем он ее спонсирует?» – давно возникший вопрос закономерно всплыл в мозгу Анны. Странно было то, что муж вложился в Люсю повторно, ничего не заработав на прошлом сезоне. Когда-то Олег был близко знаком с Василием Ивановичем, проживая в соседнем доме и имея с ним какие-то общие дела по бизнесу. Теперь он по-дружески поддерживал Люсю, потерявшую супруга и оказавшуюся в сложном материальном положении… Но на Олега это было не похоже – обычно он не отличался меценатством, досконально просчитывая свои шаги и ожидая от любого вложения быстрых и весомых дивидендов. Анна интуитивно чувствовала, что за всем этим крылось нечто непонятное…

Пока она мысленно пыталась состыковать разрозненные факторы, отовсюду щелкали вспышки камер, придавая мероприятию значимости. Уже сегодня фото и видеоотчеты попадут в блоги своих владельцев и в вечерние новости телеканалов, где корреспонденты будут с воодушевлением соревноваться в освещении масштабного культурного события.

Внезапно оборвавшаяся музыка обозначала окончание женского дефиле, и громкий шепот подруги ворвался в сознание Анны:

– Девчонки все поголовно страшные! Где она их откопала? И двигаются, как роботы! Видимо, наняла самых дешевых! – Ирина поправила вырез платья. – А тряпки – просто ни о чем! Люська как будто шьет на себя: ну понятно, ей необходимо скрывать свою непомерную рыхлость, как и многим другим! Но, по-моему, я уже видела эти чехлы на танки. Где новинки, Аня? Или я что-то упустила?

После непродолжительной паузы, не позволившей Анне ни слова вставить в реплики подруги, рядом возобновился ритмичный бит.

Нужно отдать должное организаторам подобных шоу – они прекрасно владеют секретами психологического воздействия на публику при помощи «игры» звуковыми частотами. Осведомленная о подобных уловках Анна, с интересом отслеживала их действие на свою собственную нервную систему, чувствуя, как постепенно вновь ускоряется пульс и повышается в крови адреналин по мере того, как низкие частоты синхронизируются с направленным миганием освещения.

Несмотря на разочарование женской коллекцией, Анна ощущала, как внутри нарастает приятное возбуждение, требуя «продолжения банкета». Правда, мужская коллекция не вызывала особого интереса, поскольку она занималась только женской одеждой. Но раз уж Люся решила попробовать себя на новом поприще – стоило посмотреть, на что еще были потрачены, в том числе и средства Олега.

На подиуме по очереди стали появляться молодые люди в кипельно белых костюмах. Плотно сидящие на бедрах брюки подчеркивали идеальные мужские фигуры, а небрежно расстегнутые пиджаки выставляли на показ обнаженные торсы.

Публика на мгновенье замерла от неожиданности, наслаждаясь видом точеного рельефа каждого отдельного пресса. Это был беспроигрышный ход – зал взорвался аплодисментами, одобряюще заревел и завизжал.

Ирина тут же забыла о своем критическом настрое, пожирая глазами проходящих мимо парней и стараясь не упустить ни одной стоящей детали.

– Вот это другое дело! – тщетно попыталась она перекричать грохот музыки.– Вот за это можно Люську похвалить!

Несмотря на мелькающую анатомию, юношам-моделям удавалось не скатиться в болото вульгарности – они держались с редким достоинством греческого Аполона из Пушкинского Музея.

Сделав круг за сценой, они появлялись вновь в цветных пиджаках различных фасонов, которыми уже по большому счету никто не интересовался. Публика по инерции вглядывалась в застегнутые на все пуговицы монохромные костюмы, находясь все еще под впечатлением эффектного начального выхода.

В отличие от женской части показа, мужская произвела настоящий фурор. Спортивные, загорелые, в меру подкачанные красавцы двигались под восторженными взглядами аудитории, собирая восхищение и безмолвные комплименты. Когда они удалились под бешеные овации зрителей, по залу пронесся шепот разочарования столь быстрым их исчезновением.

«Ну и каковы же модные тенденции?» – подумала Анна, хлопая вместе со всеми, но думая о своем. – «Анатомия мальчиков бесспорно хороша, но мы, все-таки, не на стриптиз собрались…»

Когда спустя несколько минут на завершающий аккорд появились все участники действа, пиджаки были все так же плотно застегнуты к большому неудовольствию гостей. Вышедшая следом невзрачная женщина в черном почти потерялась на ярком фоне манекенщиков, однако, распознав ее рыжую голову, Ирина удивленно присвистнула.

– Смотри, это же Люська! Так сильно похудела – ее не узнать!

Принимая букеты из зала, Люся Кондрашова сияла в окружении лощеных красавцев-джентльменов, совсем недавно выступавших в роли раскованных красавцев-стриптизеров. Публика рукоплескала стоя, в то время как Анна решила вручить цветы позже, при личной встрече.

– Как ей это удалось? – недоумевала Ирина, во все глаза разглядывая давнюю знакомую. – Сразу видно, что это не липосакция, ведь лицо тоже похудело! Значит, диета…– Несмотря на то, что природа наградила Ирину худощавой конституцией, и сохранять форму ей не составляло больших усилий, тем не менее, женщина очень ревностно следила за чужими успехами на этом поприще, отдавая должное чужой силе воли как серьезному качеству характера, достойному уважения. – Ну и ну! – продолжала она под заключительный пассаж барабанов, забыв даже о молодых мужчинах, продолжающих источать со сцены мегалитры ферромонов. – Ничего не понимаю! Люсьен всегда была толстухой и нисколько не заморачивалась по этому поводу! Даже наоборот, преподносила свои телеса как нечто выдающееся! Не заболела ли она, часом? Или того хуже – влюбилась? – перебирала она возможные варианты.