Видящая

– И долго я так пролежала? – Мел начала подниматься, опираясь о сундук. На удивление головокружения не было, и мысли начали проясняться.

– Кажется, вечность, – шепотом произнес Эрик.

– Ты никого здесь больше не видел?

Мальчик непонимающе отрицательно замотал головой.

Она пока не могла понять, что это было за помутнение рассудка, будто она – это Катарина, или все наоборот. Реалистичность увиденного просто потрясала сознание. Но сюжет оказался какой-то незаконченный, будто вырванный из контекста. Одни загадки, и ни одного ключа.

Тут она вспомнила про свой кулон, который ей вручил Дамиан. Он и сейчас был при ней. Она его вытащила из-под водолазки и уже в который раз принялась рассматривать.

– Эрик, помоги мне найти то, что откроет этот ключ.

– Это как игра? – спросил робко мальчик. Было видно, что он никак не мог прийти в себя после случившегося.

– Именно, – Мел ободряюще ему улыбнулась и потрепала за плечо. Шишка на голове начала немного саднить.

Они оба стали осматривать всю комнату, стараясь не пропустить ни малейшей детали. Добравшись до секретера, Мел наткнулась на крошечную скважину. Визуально казалось, что ключ подходит по размеру. Не теряя ни секунды, она попыталась отпереть то, что, по ее мнению, было за дорогой древесиной, но ничего не получалось. Он никак не хотел проворачиваться, уперто оставаясь в одном положении. Девушка начала просматривать другие ящички.

– Нам нужно идти! – шепотом позвал Эрик.

– Как он открывается? Чертова штуковина!– ломала голову Мел.

– Слышишь? – казалось, она его не слышала и как ненормальная кружилась возле секретера, пытая обследовать его со всех сторон. – Еще одну минуту!

Мальчик смотрел на сводную сестру как на умалишенную, не понимая, что она пытается отыскать и что у нее вообще происходит в голове. С такими он еще не сталкивался. Все в этом доме были спокойными, медленными, а размеренность, постоянно царившая здесь, иногда удушала его.

Эрик нетерпеливо поглядывал на большие напольные часы, которые показывали уже почти два часа по полудню, и думал о том, что если не явится вовремя на урок, ему несдобровать. В последнее время лучше было не злить мать, которая срывалась на него по любому поводу, даже когда он ничего не натворил.

Недовольная результатом поиска, она побрела к выходу. Приблизившись к двери, они пару минут стояли неподвижно, прислушиваясь к каждому шороху. Но снаружи стояла ничем не нарушаемая тишина. Для Эрика эти приключения были в новинку, ведь он никогда не нарушал здесь правил, особенно отцовских.

Мел кивком показала, что нужно идти. Они, стараясь не шуметь, вышли в коридор. Вокруг не было ни души, что никого из них уже не удивляло. Девушка быстро закрыла дверь ключом, спрятала в карман, и заговорщики отправились в главное крыло поместья, время от времени оглядываясь по сторонам.

У главной лестницы они расстались, договорившись увидеться во время ужина. Эрик вприпрыжку побежал в направлении классной комнаты, а Мел решила пойти к себе, чтобы одеться и проветрить мозги.

В голове царила сумятица. Все, что произошло с ней сегодня, уже не лезло ни в какие ворота. Была ли это реальность или всего лишь галлюцинации, что она должна была из этого всего понять, до какой истины добраться – все этот никак не шло из головы.

Чутье подсказывало, что она видела события, произошедшие с Катариной в последние дни ее пребывания в этом бренном мире. Шишка на голове давала о себе знать. Мел подумала о том, что даже не почувствовала, как ударилась головой. И только сейчас поняла, как, наверное, она напугала мальчика. И хорошо, что ему не взбрело в голову бежать и звать на помощь, иначе внятными объяснениями они бы не отделались. И лишний раз Мел не могла не удивиться не по годам развитому парню.

После того, как полуденное солнце на безоблачном небе сменилось темными, тяжелыми тучами, а ветер стал ощутимее, Мел поняла, что стоит опять у болтающихся на петлях воротах, ведущих в царство бессмертных могил и именных памятников.

Девушка вспомнила, как сестра стояла над надгробием их матери, но местность была другая. Почему их мать не была погребена в семейных склепах, и где покоится тело ее сестры?

Очертания человека из видения. В них прослеживалось что-то неуловимо знакомое. Сестрой будто владело отчаяние, казалось, что она была на самом дне, но подняться не было сил.

Мелинда подумала о том, почему ни разу не спросила, что же случилось с Катариной, что в действительности унесло ее жизнь. Может, это помогло бы прояснить хоть какие-то вещи, происходящие с ней.

Девушка чувствовала себя опустошенной и не отдохнувшей. Все, что с ней здесь происходило, приводило в полное замешательство. Приложив руку к затылку, она поморщилась от боли, в очередной раз ощупывая огромную шишку.

Мел думала о том, с чего начать свои поиски. Если она не найдет хоть какое-то логическое объяснение происходящему, то просто-напросто сойдет с ума. Мел знала только то, что обязательно вернется в комнату своей сестры.

Теперь все те сны, которые она видела накануне отъезда, начали приобретать смысл. Ей снилась Катарина так часто! Почему же она не догадалась, что это не просто навязчивый сон? Она как-то слышала, что между близнецами существует связь, и они чувствуют друг друга на расстоянии. Чувствовать она всё же чувствовала, но разгадать свои видения вовремя так и не смогла. Может, если бы ей в голову намного раньше закралась догадка, всего этого бы не случилось, и наверняка, сейчас бы она прогуливалась по этим бескрайним владениям со своей прекрасной копией.

Какую же роль здесь играл Максимилиан? Ведь это именно он был тем самым мостом, переброшенным по ту сторону от приюта. Здесь она его видела нечасто, а спросить о чем-то не предоставлялось пока возможным.

Видение, которое совсем недавно предстало перед ней, вызывало тревогу и посылало по всему ее телу волны озноба. Все, что она видела глазами своей сестры, было в темных тонах, в которых отсутствовал свет. Теперь Мел знала, как выглядит могила матери и что она находилась не здесь. Она и сейчас видела этот снег у своих ног, что говорило о том, что все это произошло не больше года назад. Да и смотря в то зеркало в неизвестном замке, она видела уставшую, измученную девушку, с потускневшими глазами, все еще борющуюся с неведомыми темными силами.

Тут Мел тряхнула головой, отгоняя бредовые мысли, рисуемые ее больным воображением. Но что же с ней все-таки приключилось? И какая неведомая сила им так и не дала встретиться? Было уже слишком поздно, но каким-то непостижимым образом она все больше узнавала о Катарине. Да, она теперь знала точно, как ждала ее сестра, не забывая о ней. А теперь она, Мелинда, будет здесь проживать свою жизнь, без нее. Может, вместо слова проживать больше бы подошло слово прозябать.

Посмотрев вверх, она поняла, что очутилась у памятника своего жуткого потомка. Казалось, его взгляд был устремлен далеко за пределы этого леса, этих владений. Мел даже почувствовала некую неловкость, будто отрывает этого человека от размышлений, а свирепый зверь гонит отсюда непрошеную гостью.

Мел решила последовать немому совету волка и проваливать отсюда, когда услышала шорох в зарослях какого-то колючего растения. Она замерла на месте, пытаясь понять, послышалось ей это, или шорох повторится. Но ее опять окружала тишина; ветра, который господствовал на открытом пространстве, здесь не было.

Ничего не услышав, она собиралась продолжить свой путь, как снова что-то услышала. Шорох раздался с той же стороны. Стало интересно и жутко одновременно. А если это дикий зверь? И если что-то произойдет, ее крики о помощи здесь точно никто не услышит. Да и никто не знал, где она в данный момент пребывает.

Любопытство перевесило осторожность и здравомыслие. И она, осторожно ступая, направилась к источнику шума. Раздвинув заросли, она поняла, что зря переживала. Там ничего не было, кроме густой травы да груды камней. И тут неожиданно что-то теплое накрыло ее ступню. Девушка резко отскочила, готовая бежать что есть мочи.

Глава 9. Случайности не случайны

Но вместо этого она удивленно смотрела на щенка, оказавшегося у ее ног. У непрошеного гостя была непропорционально большая лобастая голова, крупные лапы, дымчато-серого цвета шерсть. С таким же интересом рассматривал и он ее. Его ярко-голубые глаза неотрывно следили за ней. Мел предположила, что ему не больше месяца. Вот только что он мог здесь забыть?

Рядом больше никого не было. Может, он просто заблудился?

– Где твоя мама? – Мел наклонилась, чтобы рассмотреть его поближе. Щенок не двигался с места и продолжал на нее взирать, высоко задрав морду.

– Ну и что ты на меня смотришь? – девушка встала и решила, что нужно уходить. Щенок тоже поднялся и, припадая на передние лапы, как бы заигрывая с ней, опять приземлился на ее стопу.

– Нет, ты не можешь идти со мной, нас могут тогда обоих попросить отсюда, а в приюте таких, как ты, не разрешают держать! – Мелинда улыбнулась. Она знала, что когда-нибудь этим и закончится – она начинает говорить сама с собой.

Девушка надеялась, что с ним все будет хорошо, и люди, потерявшие его, обязательно найдутся. Она повернулась в сторону замка. Уходя, приказала себе не оборачиваться. Медленно бредя по тропинке, обходя одинокие, заросшие паутиной склепы, она слышала негромкую возню позади себя. Не выдержав, она обернулась и обнаружила пушистый комок, который опять был у ее ног.

– И что прикажешь мне с тобой делать? – Мелинда сложила руки на груди, задумавшись.

В душе Мел прекрасно осознавала: навряд ли здесь есть тот, кто мог бы о нем позаботиться, а оставлять его было верной погибелью, и все те отговорки, что она себе напридумывала, так и останутся пустой надеждой, ничего общего не имеющей с действительностью.

– Ай! – Мел поморщилась от боли и села, чтобы растереть укушенную щиколотку. Его зубы были на удивление острыми, она это почувствовала в полной мере, когда он принялся за ее руку.

– Ох и пожалею я еще об этом! – Мел аккуратно взяла его на руки и понесла в сторону поместья, предварительно укутав его в свою кофту.

Удача ей улыбнулась, Мел с находкой на руках, незамеченной пробралась в свою комнату, облегченно выдохнув, когда оказалась в безопасности. Она высвободила щенка, а кофту кинула в корзинку для белья.

– От тебя несет, как от помойки! – Мел сморщила нос и пошла в ванную вымыть руки, решив после этого раздобыть поесть что-нибудь своему подопечному. Выйдя, она обнаружила его, пробующим на вкус ковер, а потом и ножку кресла.

– Надеюсь, мне будет, куда возвратиться!

Будто поняв ее предостерегающую фразу, щенок смирно сел на ковре, провожая Мел взглядом.

Через несколько минут она уже стояла перед дверями кухни, оставив позади обеденную, в которой сновала парочка слуг, сервируя стол для предстоящего ужина. Девушка думала, как Элен воспримет ее просьбу о том, чтобы забрать с собой немного сырого мяса и молока. Но одно она точно усвоила в этом месте – здесь никто не задает лишних вопросов.

Мел озвучила свою просьбу управляющей и немедленно получила все необходимое, при этом, казалось, никого ничего не смутило. Прихватив с собой довольно глубокое блюдце, девушка унеслась прочь, обрадованная тем, что все так легко провернула.

Щенок с большим аппетитом накинулся на мясо, которое придерживал одной лапой, при этом энергично отрывая куски. К молоку он не притронулся, но она решила оставить его на полу, на всякий случай.

Подходило время к ужину в ненавистной компании мачехи. Был соблазн снова сослаться на плохое самочувствие. Это она и собиралась сделать.

Зверек в это время, уставший и сонный, искал местечко, где бы улечься, перед этим не забыв предварительно облегчиться на середине комнаты, на паркете.

– Этого мне еще и не хватало! – Мелинда все прибрала, прилегла и начала соображать, как же поступить с щенком. Оставить она его не могла, он будет расти, с ним придется гулять, и всем станет в скором времени все известно. Что-то ей подсказывало, что держать здесь собаку ей не разрешат. У щенка были крупные лапы и голова, что говорило о том, что он вырастет довольно крупным псом, скорее всего, беспородным.

Послышался стук в дверь, и Мел знала, кто это.

– Привет, Фрэнк! Я не спущусь сегодня к ужину, чувствую себя неважно, – выпалила Мел ничего не успевшему сказать Фрэнку. И чтобы смотрелось нагляднее, схватилась за голову, нащупав шишку, и тут ей пришла в голову мысль.

– Как скажете, мисс! – невозмутимо ответил Фрэнк. – Ваш отец вернулся. Я ему все передам.

– Спасибо! – Фрэнк развернулся, чтобы уйти, но Мел его остановила. – Фрэнк! Постой!

Она и не заметила, как перешла с ним на ты, но со стороны казалось, что старика это вполне устраивало, а Мелинда, в свете последних событий, поняла, что не такой уж он и камень.

– Ответь, пожалуйста, мне очень важно это знать. От чего скончалась моя сестра? Я понимаю, что это очень странно, что я именно у тебя это спрашиваю. Но ответь, очень тебя прошу.

Мел и сама не заметила, как в ее голосе послышалась мольба. Когда впервые она увидела Фрэнка, он показался заносчивым, высокомерным стариком, который доносит все своему хозяину. Но на деле это оказалось не так. Было видно, что он расположен и к Эрику, и к ней, и всячески, хоть он и сам надеялся, что она этого не заметит, их прикрывал.

– Мисс, все, что происходило с вашей сестрой, так и осталось неразгаданным. Хворь с ней приключилась, и никакие врачи так и не смогли ее спасти. В течение долгого времени ей становилось все хуже и хуже.

– Но в чем заключалась ее болезнь?

– Я не врач, мисс. Но скажу только то, что сам видел. Временами она задыхалась, а губы становились синими, ее тело покрывалось сыпью. Вскоре, как я слышал, ее сердце и почки начали отказывать. И что-то непоправимое с легкими.

– Но неужели с этим ничего нельзя было сделать?

– Ваш отец собрал лучших врачей. Но увы! – Фрэнк развел руками.

– Вы хорошо знали ее?

– Я обеих вас знал с самого вашего рождения, – старик сделал паузу. – Пожалуй, мне нужно идти. Ваш отец расстроится, не увидев вас за ужином.

– Я не голодна, – Мел устало улыбнулась.

– Судя по вашему вечернему визиту на кухню, это очевидно.

– Ну тогда до завтра! – Мелинда стремительно залетела в комнату и захлопнула за собой дверь, чтобы проницательный старикашка не мог больше ничего ей сказать. Она не любила врать.

Пушистый комок спал на ее розовом коврике; его маленькое тельце медленно поднималось и опускалось, свидетельствуя о том, что он забылся спокойным сном.

– Завтра мы тебя искупаем. Уж очень плохо ты пахнешь, – девушка смотрела на него и думала, как этот малыш мог так далеко оказаться от людей. Ведь здесь, кроме лошадей, она больше живности не видела. Наверное, его завезли и выбросили, как ненужную вещь. – В этом мы с тобой похожи, друг мой.

Прежде чем ложиться спать, Мелинда решила сделать то, что пришло ей в голову во время визита Фрэнка. Раз все будут на ужине, слуги к этому времени, скорее всего, уже разойдутся, и она вернется в комнату Катарины.

Мел решила перед этим сменить пижамные штаны на черные шерстяные брюки и темную водолазку. Темный цвет менее заметен в сумраке пустынных коридоров. Решив также натянуть что-то темное на голову, она так ничего и не смогла отыскать: ее старую любимую бейсболку, возможно, выкинули с остальными ее вещами, привезенными сюда.

Кинув снятую одежду в кресло, она заметила, что на нем появились какие-то посторонние вещи. Подойдя, она увидела коробку из-под новенького айпода. Взяв ее, Мел поняла, что она не пустая. Рядом прилагалась записка:

«Музыка должна высекать огонь из души человеческой». Л. Бетховен

P.S. Здесь то, что должно тебе понравиться.

Максимилиан

Мелинда опустила руку с запиской, все еще не веря в происходящее. Он не забыл о ней, вернувшись сюда. Как же хотелось прямо сейчас понестись к нему со всей скоростью, чтобы сказать, как она ему благодарна! Тепло затопило всю ее грудную клетку, а лицо преобразилось в улыбке.

– О нет! – девушка начала судорожно вспоминать, когда она вернулась со зверьком, лежало ли что-нибудь на этом кресле, ведь если здесь это появилось, когда она бегала на кухню, конец пришел ее новоиспеченному секрету. Мелинда начала себя успокаивать, надеясь на то, что он принес ей подарок перед тем, как она принесла находку. Несколько раз вздохнув, восстановив дыхание, она решила пока отложить эти бесполезные раздумья. Все равно ничего уже не исправить, а у нее есть дела и поважнее. Но комнату теперь точно придется закрывать на ключ. Посмотрев еще раз на спящего зверька, она понадеялась, что он не проснется и не начнет скрестись или издавать какие-то звуки в ее отсутствие.

Она бережно положила ценный для нее подарок на стол и, выключив свет, вышла.

В коридоре было темно, но Мелинда без труда нашла нужную ей дверь. Она предупредительно взяла с собой свечу, которую собиралась зажечь только, когда окажется в спальне. Девушка беззвучно отворила дверь ключом и попала внутрь. Дверь она решила все же запереть во избежание еще каких-нибудь неожиданностей. Было настолько тихо, что она слышала стук собственного сердца. Было немного жутко здесь находиться после заката, комната даже выглядела сейчас по-иному. Все произошло не так давно, а такое ощущение, что здесь никто никогда не жил: до такой степени эта комната казалась безликой.

Здесь ее интересовали две вещи: зеркало и секретер. Было не по себе смотреть на свое отражение сквозь потертую гладь стекла. Свечка, которую она зажгла и держала в руках, убаюкивала колыхающимся пламенем, иногда потрескивая. Все это напоминало картину из фильма ужасов, как и все ее пребывание здесь. Один необдуманный поступок за другим: сначала ночное посещение кладбища, теперь это.

Мел решила пройти к секретеру и найти отверстие, к которому подходил ключик, переданный ей ночным гостем. Пламя свечи дрожало и не давало достаточно света. Был большой соблазн включить свет, но тогда она просто обречена была попасться на месте преступления.

Она аккуратно выдвигала один ящичек за другим, прощупала все снизу, пытаясь отыскать какие-нибудь кнопки, выпуклости или неровности. Дойдя опять до основной части и откинув большую крышку, она внимательно прошлась по всем небольшим ручкам, кнопочкам, гвоздикам, при нажатии на некоторые из них выдвигались все новые полки. Отчаявшись, она надавила на одну из маленьких ручек, скорее от бессилия, и выдвинулся ящичек, за которым был еще один, с маленькой замочной скважиной. Мелинда чуть не подпрыгнула от радости. Она сняла с себя цепочку и попробовала ключ вставить в отверстие. Он мягко в него вошел и провернулся, затем ящичек беззвучно поддался, и девушка аккуратно его вытащила.

Ящичек был небольшого размера и без труда помещался в ее ладони. В нем лежал белый конверт. Взяв его в руку, она поняла, что под ним больше ничего не было. Осмотрев находку, девушка засунула листок в карман брюк, чтобы вернуться к нему в уединении своей спальни.

Довольная результатом, она присела возле зеркала, не веря тому, что делает. Поставила свечу возле себя, которая зловеще подсвечивала часть ее лица, что выглядело жутко в отражении. Мел думала о том, что же с ней сегодня произошло. Она стала свидетелем той жизни, которую вела Катарина до нее, того промежутка времени, когда ей было плохо и одиноко. Эрик ничего этого не видел, он просто стал свидетелем ее позорного падения в обморок. Если бы такое увидели девушки из ее приюта, они бы глазам своим не поверили: ведь обмороки, по мнению Мелинды, это был удел слабых.

Ничего не происходило, она слышала только звук своего дыхания и думала о том, что пора возвращаться к себе, пока ее питомец не наделал шума. Дыхание ее становилось все ровнее, а глаза начали медленно закрываться. Но буквально через какое-то мгновение она уловила стоны, которые становились все ближе.

И вот уже обстановка сменилась, как сменяются декорации в театре, и она уже находилась не в комнате Катарины, а в другой, виденной не своими глазами.

Проспав несколько часов, она проснулась от боли в затекших конечностях из-за неудобной позы и от громких стонов, слышавшихся где-то близко, за пределами комнаты. За окнами господствовала непроглядная темнота и ветер дико завывал, но все перекрывали взрывающие мозг стоны. Она села на кровати и попыталась прийти в себя, голова ужасно болела, но о сне не было и мысли. Обняв себя и притянув колени к груди, девушка отметила, что в комнате заметно похолодало с наступлением ночи, а проклятые звуки где-то за дверью только усиливали чувство нереальности происходящего. Она раньше много слышала об этом месте, и о природе этих первобытных стонов спрашивать кого-то не было необходимости.

Было тяжело дышать из-за очередного приступа, поэтому хотелось глотнуть свежего холодного воздуха, а оставаться в этой комнате и дальше казалось не самой приятной перспективой, хотя то, что она должна была увидеть, выйдя за дверь, казалось не менее ужасным. Все же взяв себя в руки, она опустила ноги на пол. По полу гулял еще больший сквозняк, хотя понять, откуда он, было невозможно: комната казалась вполне герметичной. Свечи почти догорели. Но подойдя к зеркалу, которое занимало почти всю дальнюю стену и выглядело, как будто побывало во многих сказках, рассказанных ей еще в детстве, она все же смогла себя рассмотреть. На бледном изможденном лице выделялись угольного цвета глаза, смотревшие теперь на мир с некоторой загнанностью беглянки (как на самом деле и было), лоб прорезала глубокая морщина, которой раньше Катарина не замечала, полные красные губы были обветрены и покрыты уже зажившими ранками, от частого покусывания в затруднительные моменты (никак не могла отделаться от этой вредной привычки). Толстая, черного цвета коса, спадала на плечо.

Резко отвернувшись от зеркала, она сняла и отбросила плащ в сторону. Взяв себя в руки, она подошла к двери и открыла ее. Теперь в коридоре стояла мертвая тишина, за исключением стука ее сердца, который гулом отдавался в ушах, и девушка боялась, что он ее выдаст. Обернувшись еще раз на свою дверь, не зная, зачем, может, чтобы хорошо запомнить, как она выглядит, Катарина медленными, но решительными шагами двинулась навстречу неизвестному. Длинный проход с множеством дверей и маленькими арками по обе стороны вскоре вывел ее в огромную залу, освещаемую множеством люстр, дающих тусклый свет. Ранее, когда вели ее по этим темным коридорам, она ее не заметила.

Катарина обратила внимание на приоткрытую дверь, откуда проглядывало тусклое свечение и доносился терпкий дурманящий запах. Подойдя ближе, она начала различать мужские голоса, негромкую фоновую музыку и чувственные женские вскрики. В этот момент ей захотелось убежать, но ноги как будто приросли к полу, отяжелели и отказывались нести свою хозяйку прочь отсюда.

Оставалось стоять и в нерешительности поглядывать на дверь, находившуюся теперь от нее на расстоянии вытянутой руки. "Ладно, – подумала она, – терять нечего, я знала, на что шла". Взявшись за ручку, она все же открыла эту проклятую дверь до конца и окунулась в хаос происходящего. Комната была заполнена смогом, туман которого делал лица, находящиеся в этой комнате, расплывчатыми, а запах, ворвавшийся в ноздри, кружил голову и делал все происходящее каким-то нереальным, безумным и поистине сладостно-запретным.

В комнате, при мимолетном осмотре, она заметила шестерых мужчин, которые восседали по разным сторонам у стен на больших софах в восточном стиле, над троими из которых извивались в безумных позах обнаженные женщины. С разных сторон слышался смех, голоса становились все громче, и пока она медленно продвигалась к середине комнаты, казалось, ее никто не замечает здесь. Это была комната с огромными в пол окнами, у дальней стены виднелся огромный камин, в котором пламя извивалось в безумном танце, высекая мелкие редкие искры. От всего этого зрелища перехватило дух, но оторвать от них взгляд она не могла.

Вдруг один из присутствующих резким движением оттолкнул черноволосую бесстыдницу со своего торса, (этот мужчина был единственный из присутствующих полностью одетым) и направился размашистым шагом в ее сторону. Пока еще не различая лица, она увидела внушительного размера тело, облаченное в белую майку, поверх которой было небрежно накинуто темно-серое пальто, синие джинсы облегали длинные ноги, обутые в короткие черные полусапожки. Увидев лицо мужчины, она его узнала и, поняв, что он хочет схватить ее за руку, отшатнулась в сторону, чуть не задев сосуд, стоящий посередине комнаты и распространяющий дурманящий запах, господствующий здесь, который так сильно кружил голову. Ей хотелось скорее уйти из этого места, и она подчинилась его властной хватке. Катарина и не заметила, как он выволок ее из замка и куда-то быстро повел. Ну что же, она знала, на что шла, когда явилась именно к нему, в это место, куда ее не звали. Так что жалеть о происходящем не было смысла.