Напокишу. Книга о моем отце

Вечером попробую подвести итоги: что это значит – год без отца? Оказалось, он занимал большое место в нашей жизни. Но в первую очередь, конечно, это значительная эмоциональная потеря.

03.04.2019

Вечер наступил, но, кажется, ничего сейчас не напишу, все было проговорено ранее: мы не замечали, но папа держал весь дом на себе – покупал продукты, что-то ремонтировал, вовсюда ходил, оплачивал коммуналку и т. д. У нас после отца даже пищевой рацион заметно изменился. Папы очень не хватает в моем пространстве, нечем заполнить эту пустоту. Хочется все бросить и сосредоточиться только на своем горе.

Папа, я и мама, 27 декабря 1986 года

03.04.2019

Вчера с мамой возвращались с дачи. Мама заговорила о заборе, который расположен в проходе в сторону соседской дачи. Мол, забор сгнил, нужно заменить. Осенью 2017 года папа заменил там несколько жердей, а сам забор хотел установить весной 2018 года. Планам не суждено было сбыться, папы не стало. Он как-то планировал свою и нашу жизнь: наверняка еще множество бытовых вещей ушли вместе с ним, мы уже об этом не узнаем.

07.04.2019

Вчера был суд по поводу установления места рождения отца. Пришли ответы на запросы из Омска, Устюжны. Из Тольятти ответы пришли только частично. Казалось бы – ближний свет, но что-то мешает людям исполнять свои обязанности в срок. Даже суд им не указ. Впрочем, и судья тоже вздыхал, что в свидетельстве о рождении написан хутор Заручевье, а в свидетельстве о браке – деревня Заручевье. А это уже разные административные деления. В свидетельстве о смерти вообще указано село Вологодское. Которого никогда не было на карте России. Суду еще предстоит выяснить, на каком этапе произошла эта ошибка, искажение. Возможно, это случилось при обмене паспортов в 2002 году. Следующее заседание перенесли на 23 апреля.

Олег, я и папа, 27 декабря 1986 года

09.04.2019

Мама сегодня на даче упала в теплице, отлежалась и пошла домой. Я уходил из дома и не заметил, что она вернулась. Позвонил лишь по дороге на остановку, а она говорит: «Я уже дома!» И ведь ни слова о травме не сказала.

Через пару часов позвонила Ирина, спросила, не собираюсь ли я домой. Я ответил, что еще надо поработать.

Затем Ирина позвонила еще через пару часов, и только тогда сказала, что мама получила ушиб, они вдвоем съездили в травмпункт, перелома вроде нет, мама одна на автобусе отправилась домой, но что-то телефон ее не отвечает. Я заспешил домой, тут же Ира перезвонила опять: мама взяла, наконец, трубку.

Прошлым летом мама часто падала на даче, получала синяки, ушибы. Стараемся ее не отпускать одну, какое-то время все идет нормально, мы теряем бдительность, и опять что-то происходит. В этот раз (да и в предыдущие тоже) она даже не позвонила, отлеживаясь на даче. Вернувшись домой, пыталась скрыть травму. Когда Ира увидела ее обвисшую руку, она просила никому не рассказывать об этом.

Мемориальный комплекс Хатынь. Папа – второй слева, мама – третья слева, конец декабря 1986 года

К даче у меня двоякое отношение. С одной стороны, мама рвется туда, в теплое время года старается там жить. Опять же – минимальная двигательная активность на свежем воздухе – полезна. Но ведь минимальная же! Постоянно заставляем ее не работать, не перетруждаться. К тому же, вон чего, из-за старости вестибулярный аппарат уже не тот, что в молодости, случаются травмы.

Папа тоже на этой даче и последнее здоровье подорвал, и остаток жизни развеял, потратил. А ведь не стоит вопрос продовольственной безопасности и даже продовольственного обеспечения. Для кого все это? Мы уже давно выросли и можем купить в магазине что угодно. Что за упертость такая? Гори огнем эта дача! Лишь бы мама была жива.

Папу она вымотала всего, жизнь забрала. Это не стало для мамы уроком. Не слушается нас.

Но жива пока мама, активничает. Пусть хоть так. Что с ней поделаешь?

Серия фотографий, снятых Олегом или мной незадолго до моей отправки в армию: папа на даче, 5 июня 1986 года

14.04.2019

Вот какой был сегодня день.

Из Самары приехал Шамиль Хусаинов, он будет верстать мамину книжку. То есть – с сегодняшнего дня официально началась верстка. Год назад я попросил маму начать писать воспоминания – с тем расчетом, чтобы она написала и об отце. На начальной стадии я не предполагал, во что это выльется.

Сегодня разместили в печать в Ульяновскую типографию книгу воспоминаний о Вадиме Леванове. Большой труд проделан, я занимался этим проектом бок о бок с маминой книгой. Не удержался, в своей главе написал про отца, упомянув полностью его фамилию, имя, отчество.

К концу дня стало известно, что умер Валерий Шемякин. Позвонил Саша Гремин и сослался на Михаила Куракина. Я не поверил такому ненадежному источнику и стал узнавать по своим каналам. К сожалению, это оказалось правдой. С Шемякиным была эмоциональная связь, поэтому всплакнул несколько раз за вечер. Валерий Константинович был у меня в гостях с компанией лет 15 назад. Сейчас сижу в комнате, где мы пировали тогда. Не помню, пересекался ли он с моим отцом.

Папа возле нашего прежнего дачного домика, 5 июня 1986 года

На самом деле, радость по поводу очередного этапа в создании этих двух книжек – она особая: все же оба проекта связаны с человеческой смертью. Но и от кончины Шемякина есть светлое радостное чувство: умер во сне, как праведник. Не мучился, просто не проснулся.

Раз уж суждено умереть, и выбора нет, то хотелось бы покинуть этот мир как Шемякин. Или хотя бы как мой папа: там тоже все произошло достаточно быстро. Я ведь до сих пор не в силах опомниться, так внезапно это случилось.

15.04.2019

Вчера исполнилось 30 лет с того момента, как мы живем в нашей квартире по ул. Куйбышева, д. 36, кв. 45. Мне эту дату папа напомнил когда-то. Так и засело в голове: 15 апреля.

Была мысль сходить в этот день на старую квартиру: мы жили на ул. Победы, д. 70, кв. 57. Так и не собрался. С той квартиры осталось изрядное количество фото с папой. Олег, наверное, снимал. А может, и я несколько кадров сделал. С нынешней квартиры папиных фотографий негусто: два кадра в 2005 году и четыре кадра в 2017-м.

Папа возле мини-теплицы, 5 июня 1986 года

16.04.2019

Несколько дней назад обнаружил на сайте ТЛТтаймс свою давнюю запись от 4 августа 2011 года. Среди прочего там было следующее:

– Погиб мой папа. Он мыл окно (пластиковое, между прочим!), оперся на него, и вывалился с 6-го этажа. В своем сне я видел папин труп, я звонил друзьям, рассылал по социальным сетям это сообщение. Мне было так горько, так ужасно.

Я этого страшного сна совсем не помню. Очевидно, эмоциональных последствий он не оставил. Папа мне вообще не снится: ни в ностальгическом контексте, ни в трагическом. Хоть бы во сне его увидать, хоть бы во сне.

Сейчас полшестого утра. В семь поедем с мамой на кладбище, навестим наших, приберемся после зимы. Пора уже.

20.04.2019

Сегодня состоялось третье заседание суда. Пришли ответы на все запросы, но в документах наблюдалась все та же путаница: нельзя было достоверно определить, на каком этапе в папины документы вкралась ошибка с неточным указанием места рождения. Несмотря на то, что на основании имеющихся документов нельзя было сделать однозначный вывод, судья вынес решение в мою пользу. Это не значит, что заменят свидетельство о смерти и непременно укажут, что отец родился в Заручевье, а не в каком-то ином месте. Вывод суда – лишь о том, что я действительно являюсь сыном своего отца. Пока не знаю, устроит ли такая формулировка нотариуса. Судебное решение можно будет получить через пять дней.

Папа отдыхает в дачном домике, 5 июня 1986 года

Насколько я понял, когда в 2002 году проходила единая замена всех российских паспортов, папе в паспорт в графе места рождения вписали несуществующий населенный пункт – село Вологодское. Впрочем, в ответе на запросы указано, что в Чагодощенском районе Вологодской области села Заручевье тоже не существует. Что неудивительно: села не стало после войны.

23.04.2019

Я никогда не был близок с отцом, хотя и жили вместе всю жизнь. Даже воспоминаний не осталось: не было совместных игр в детстве, не было общих дел в более позднее время. Мы даже ни о чем не разговаривали: не обсуждали книги, фильмы, спектакли, не говорили о политике, спорте. Даже погоду не обсуждали.

При всем при этом смерть отца стала для меня тяжелейшей травмой, от которой я не могу оправиться до сих пор.

В моей жизни с самого детства всегда присутствовала только мама: и как наставник, и как друг, собеседник.

Если смерть отца была воспринята мной так эмоционально, то что же со мной будет, когда не станет мамы?

24.04.2019

Наконец-то сегодня приснился отец. Но, правда, в дискомфортной, конфликтной ситуации.

Папа моет картошку на обед, 5 июня 1986 года

Прихожу домой, а домашние на моем рабочем столе навели бардак: вывалили все из ящиков стола, рассыпали в беспорядке. Олег, например, какой-то сухой суп с вермишелью рассыпал по полу, я его горстями собирал. На столе среди завала бумаг и предметов лежал пакет с метолом или гидрохиноном – вскрытый, содержимое вывалилось. Рядом на краю дивана, опершись о спинку, сидел отец. Я в гневе схватил разорванный пакет с содержимым и швырнул отцу в лицо. Тот сидел молча, обсыпанный порошком, и смотрел на меня. Я заплакал, бросился извиняться, стряхивать химреактив с папиного лица. Папа молча пошел в ванную смывать порошок. По планировке это было похоже на нашу квартиру на ул. Победы, 70, где мы жили 30 лет назад, как раз в апреле исполнился этот тридцатник. Вот пока папа мылся, я и собирал с пола вермишель с приправами и сушеными овощами, которую рассыпал Олег.

Весь сон не помню, там еще какие-то детали были. Странный, непонятный сон. Беспокойный.

28.04.2019

Был вчера в травматологии, суде, управляющей компании и в нотариальной конторе. В травматологии – потому что моя старенькая мама уже такая хрупкая, что сама себе наносит увечья, если оставить ее без присмотра. В управляющей компании – потому что в маминой комнате нужно заделать щель под подоконником, всю зиму дуло, дует и сейчас.

Папа на даче, 5 июня 1986 года

Час просидели в суде, ждали, когда выдадут судебное решение. Суд установил факт родственных отношений между мной и моим отцом. Вынужден заниматься такими странными процедурами, чтобы вступить в наследство. Но у нотариуса мою радость остудили: решение суда в законную силу не вступило, может быть обжаловано в течение месяца. О-хо-хо.

Сегодня мама в разговоре напомнила слово дянки – так папа называл рукавицы. Мы завтра идем на дачу, мама собирается надеть рабочую рукавицу на свою травмированную руку, и так работать – вот и вспомнили это папино слово. Папа употреблял некоторые слова из диалектов Вологодской области, но постепенно их вытеснил общепринятый русский язык. В детстве эти слова чаще звучали, потом реже. Из тех, что звучали – я уже всё позабыл.

Но одно слово помню – напокишу. Это значит – наизнанку. Я так и характеризую всю папину жизнь: напокишу. Не так она прошла, вся была вывернута, можно было по-другому ее прожить. Сейчас читаю мамины мемуары, разговариваю с мамой – жизнь могла по-другому повернуться, мы могли поехать жить в какое-то другое место, папе необязательно было расставаться с семьей, с близкими, и ехать вслед за мамой на край света. Но папа не обладал даром убеждения, и всюду следовал за мамой. А когда появились сначала я, потом Олег – папа не мог нас оставить, был рядом. Так вся жизнь и прошла напокишу. И закончилась напокишу.

Папа рядом с теплицей, 5 июня 1986 года

30.04.2019

Сегодня после дачи зашли с мамой на рынок. В продовольственном ангаре заглянули в отдел с конфетами и печеньем. Слышу, продавщица заговорила с мамой:

– А я сразу поняла, что у вас муж умер: давно вас не было. Я по вашему виду поняла.

– Да, уже год, – говорит мама. – Теперь с сыном прихожу.

Папа с мамой затаривались продуктами на рынке. Здесь, в конфетном отделе, им часто давали продукцию со скидкой. Просроченную продукцию и вовсе бесплатно отдавали. Сегодня тоже продавщица взвесила на свой выбор конфет, и еще один кулек дала бесплатно. Просрочка нормальная: продавать ее уже нельзя, но есть можно.

Папу запомнили, и для кого-то он весь этот год был жив, только сегодня узнали о его смерти.

По разным дачным делам тоже сегодня вспоминали папу. Часто его вспоминаем, почти каждый день.

Папа на фоне нашего дачного домика, 5 июня 1986 года

01.05.2019

Гоню от себя мысли об отце. Днем просто набегают слезы, порой в самое неподходящее время, когда рядом люди. А ночью все сжимается, организм активизируется, как при опасности, и не уснуть, так больно. Психика неуравновешенна: спектакль, жизненная ситуация, да что угодно – вызывают ассоциации, слезы. Но наличие окружающих все-таки мобилизует. Когда надолго остаюсь один – все же позволяю себе погрузиться в собственное горе. Я не знаю, сколько должно пройти лет, чтобы я воспринимал это не так эмоционально. Похоже, так теперь все время и будет. Потому что я готовлюсь уже к маминой смерти. Но смерть отца меня научила, и я теперь запасаюсь мамой впрок, если можно так выразиться: стараюсь каждый день проводить с ней, все время куда-то ходим, посещаем мероприятия, на дачу вместе, в магазин вместе. Это когда-нибудь закончится… Господи, когда-нибудь закончится.

14.05.2019

Перед обедом возвращались с мамой с дачи, переходили железную дорогу.

– Мы со Смирновым как-то рано утром здесь шли, – рассказывает мама, – смотрим – на бугре бабулька лежит, уже чем-то укрытая. Ходила на дачу, с тележкой рельсы переходила – видать, глухая, поезд не услышала, ее и сбило. Обратно с Толей возвращались – ее уже увезли.

Папа возле нашего старого дачного домика, 5 июня 1986 года

Я в который раз прочитал маме нотацию, что перед железной дорогой нужно посмотреть налево-направо, не идет ли поезд, и лишь потом идти.

В автобусе мама почувствовала себя плохо, говорит, жарко стало, душно. Да и мест сидячих не было. Не стали даже в магазин заходить, сразу пошли быстрей домой.

Но в театр на юбилейный вечер Коренного все же сходили.

После представления возвращаемся домой, переходим перекресток по диагонали – у мамы посреди дороги отказала нога, верно, мышцу свело, как она говорит. С большим трудом добрались домой.

Мама даже в моем сопровождении «ломается»: две «аварии» за один день – это слишком много. Что будет, если меня рядом не окажется? А ведь были уже всякие случаи, когда меня действительно не оказывалось рядом. Невольно вспомнился утренний рассказ о бабульке, попавшей под поезд.

С другой стороны, когда умирал папа – я был рядом. И что, сильно я ему помог?!

26.05.2019

Кажется, потребность высказаться, что-то проговорить становится все меньше. Во всяком случае, уже не столь быстро стремлюсь изложить свои мысли и описать события, так или иначе связанные с отцом. Но начну с сегодняшнего дня.

Папа на даче, 5 июня 1986 года

Еле удалось убедить маму не ходить на дачу – с ее-то больной ногой. Пошел сам – полить участок перед работой. Это был удачный повод остаться наедине с мыслями о папе. Вот он шел по этой тропинке, вот он здесь, за этой дверью, работал в этой сторожке. Вот я иду «дорогой отца»: сосны те же, что и при нем, они не менялись последние сорок лет. Думал, в домике поплачу, порефлексирую. Но работа закрутила, нужно было уложиться в определенное время, чтобы использовать часы полива. Но все равно я отмечал: вот по этой тропинке, по этим ступенькам папа ходил, вот здесь он стоял, сохранилось фото.

А вчера получил судебное решение, которое наконец вступило в силу – о признании родственных отношений с отцом. У нотариуса документ приняли. Мне пришлось задавать наводящие вопросы, чтобы выяснить: что должно произойти дальше, чтобы история закончилась, и я вступил в наследство? Прием по нашему вопросу назначен на пятницу, 31 мая, 10.00. Нужно будет маму привести. Не совсем понял: зачем я в прошлом году оплачивал 3000 руб., чтобы мама и Олег написали отказные заявления в мою пользу? Я полагал, что теперь им не нужно будет всякий раз ходить со мной. Теперь нужно будет заплатить 5000 руб. Это, верно, пошлина какая-то. Но я очень недоволен работой нотариуса: почти год длилась эта тягомотина. Еще не факт, что в пятницу все наконец-то закончится. Папа даже посмертно вовлекает в выяснение его жизненных обстоятельств довольно большое для такого ерундового вопроса количество людей.

29.05.2019

Обсудил с братом Олегом предстоящий день рождения папы. Ну, там, посещение кладбища, уборка, затем выбор кафе, посиделки – то ли поминальный, то ли праздничный обед.

Папа и моя двоюродная сестра Алена Макарова на даче, август 1988 года

Сказал Олегу, что мама уже несколько раз возвращалась к теме того, что неплохо бы на могиле уже установить памятник.

Я сказал, что мне не хотелось бы спешить с этим. И объяснил, что имеет смысл заняться обустройством территории тогда, когда и мамы не станет. Не знаю, цинично это звучит или жестоко, но я об этом думаю. К тому же и мама постоянно дает поводы об этом думать, уж слишком она активна: то руку сломает, то ногу подвернет, то ей худо в автобусе становится. У меня сердце сжимается, когда я думаю о том, что это может случиться внезапно, буквально прямо сейчас или со дня на день, вдруг.

Олег к этому с пониманием отнесся, тоже предложил мне не спешить с памятником, имея в виду те же соображения, что и я. Он, верно, тоже об этом думает. Да и как тут не думать. Тем не менее, предложил хотя бы территорию облагородить, есть у него специалист. Посмотрим. Вот такие наши планы на будущее. Вот такие перспективы.

30.05.2019

История с нотариусом сегодня наконец-то закончилась: я стал собственником ¼ папиной части квартиры, в которой мы живем, и получил накопления с его пенсионной сберкнижки 74457,46 рублей: оказывается, за этот год почти 4 тыс. руб. проценты набежали. Пошли с мамой в Сбербанк и перевели деньги сразу же мне на сберкнижку. Финальный документ по недвижимости будет на следующей неделе.

Август 1988 года: возможно, это последний папин снимок, сделанный в нашей старой квартире по ул. Победы, 70

Папы уже давно нет, а документооборот, связанный с его именем, продолжает множиться. С другой стороны, сейчас были аннулированы ряд документов, закрыты две карты и одна сберкнижка: папиных следов на этой земле становится все меньше и меньше, скоро от его присутствия совсем ничего не останется.

Утром ехал на работу и обдумывал предстоящие в этот день процедуры, потому что не было уверенности, что все разрешится благополучно. В мыслях об отце опять слезы на глаза наворачивались. И тут в тему увидел в окно маршрутки микроавтобус с надписью «Похороны».

В папином военном билете был заложен листок с телефоном и адресом. Адрес был без фамилии (г. Пикалево, там, верно, жила его старшая сестра Зоя), а рядом с телефоном было написано Сергей. Я полагал, что это Сергей Орлов, мой двоюродный брат, сын Лиды, средней папиной сестры.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.