История четвёртая. Вор у вора жену украл

– Глава Регентского Совета, благородный Кассий Агриппа!

Преторианцы распахнули двери, и вошёл… Такого папулю я ещё не видела! Вот кого надо было выбрать Императором! Сила и величие… Мужчины непроизвольно вытянулись в струнку. Ага, и я с ними вместе тянусь. Потом опомнилась… Начала злиться. От страха… Что задумал отец?.. Конечно, теперь появилась надежда, что Алонсо сможет уйти… Но… Но!

– Полчаса уже прошло, герцог. Отправляйся домой.

– Мой легат!!!

– Говори, Вителлий Север. Я слушаю тебя.

Обманчиво мягкий голос. По спине как будто иголочки забегали. Отец недоволен. И недовольство своё будет изливать на нас. Алонсо повезло. Ага. Он обаятельный. Наверняка Юлию очаровал… А Вителлий Север мачеху пугает. Несмотря на неизменную вежливость… И я её понимаю… Алонсо смотрит на меня, вбирая взглядом всю целиком от пяток до макушки, и, коротко поклонившись, делает шаг… в никуда. Шагнул и исчез. Консул в ярости сжимает кулаки. Мне страшно. Пытаюсь шагнуть к отцу, но Вителлий Север ловит меня за руку и притягивает к себе.

– Прошу простить меня, мой легат. Я забылся.

Отец молча кивает и позволяет мужу меня увести. Отправляемся в герцогскую резиденцию. В губернаторский дом, то есть. Президентские апартаменты займёт папуля. Слуги уже суетятся, как пчёлы в улье.

Вителлий Север, напоминая грозовую тучу, пронёсся через площадь, волоча меня на буксире. Гвардейцы герцогства, охраняющие резиденцию, вытянулись во фрунт, их взгляды обессмыслились. Я бегу, еле успевая перебирать ногами, начиная серьёзно опасаться, что вывиха руки мне не избежать. Муж прорычал что-то невразумительное, и перекинул меня через плечо. Слышу только как распахиваются двери одна за другой…

Меня швырнули на… вероятно это можно назвать постелью. Хотя малый десантный катер на этом сооружении точно уместится. Не позволяя встать, муж схватил меня за горло… глаза бешеные, а голос тихий, ласковый даже. И вот этим ласковым голосом, от которого внутренности сами в узел завязываются, мне задан вопрос:

– Оказывается, ты умеешь просить прощения, кариссима. Что же ты для меня не нашла таких слов?..

И страх ушёл. И долго сдерживаемая ярость прорвалась наружу словами:

– Может быть, я забыла их за те девять лет, которые ты потратил… на что, муж мой? Вырастить клона? Поиграть в Пигмалиона? Ты ведь не за мной пришёл, Вителлий Север! Ты шёл, чтобы убить командора, обошедшего тебя на повороте. Меня ты прихватил "до кучи"!

Злые слёзы стекают к вискам, я не моргая смотрю в глаза Вителлия Севера. Вот… я сказала. Потому что устала всё время думать о том, что меня забрали просто для того, чтобы правдоподобно инсценировать мою смерть, что я не нужна… Бешенство в льдисто-голубых глазах сменяется растерянностью. Голос по-прежнему тих, но убийственная ласковость из него ушла.

– Это не так, кариссима. Ты не понимаешь…

– Не делай из меня идиотку, Вителлий Север! Я не слишком умна, но вполне в состоянии понять, что имея готовый портал, потратить девять лет на операцию по моему изъятию можно было только, если добивались ещё и другой цели. Как ты сказал благородному Коминию? Приоритеты!!!

Рывком выворачиваюсь из-под рук мужа, скатываюсь с кровати и ухожу в двойные двери, справедливо полагая, что за одинарной скрываются удобства. Вителлий Север за мной не идёт. И правильно делает. А то придётся Манлию царапины обрабатывать на губернаторском лице.

Попала в будуар совмещённый с гардеробной. Автомат-ателье новейшей модели. Почти как в баронских зáмках. Но у серых лордов всё равно лучше. А интересно… Если зáмки выращиваются стражами глубин (из чего?!), то откуда в них автоматы-ателье? Надо барона Алека расспросить подробнее. Сделала голографическую модель, поупражнявшись на платформе для снятия мерок. Привычный набор одежды формируется автоматически: комбез, берцы, берет и спортивное бельё с длинными носочками; костюм для занятий йогой; двенадцать батистовых ночных рубашек стандартного фасона с вырезом до пупа, и длиной до щиколоток, украшенных вышивкой ришелье вместо надоевших кружев; шесть халатов-кимоно из плотного шёлка разных цветов с рисунком: сатх, зверики с Модены, ройх над горами, лотосы на озере, цветущие вишни и тигр в зарослях; мягкий махровый халат с капюшоном; утреннее платье светло-серого крепа с рюшами, лентами, кружевными прошвами и вышивкой; и, успокоившись, создала китайский костюм, подобный тому, в котором я поразила воображение Алонсо. Ага, и папуля сказал, что в нём я похожа на женщину… Катастрофически не хватает побрякушек. Надо вызывать ювелиров. Но это терпит. Сегодня я не намерена покидáть свои комнаты. С которыми ещё предстоит ознакомиться…

Музыка врывается в комнату, мечется, рыдая, рвёт душу… Надо идти… А я что-то намудрила с одеждой… Срочно делаю себе костюм из юбки и жакета с блузкой. Нижнее бельё, чулки и лёгкие туфли. Заколола волосы пучком-ракушкой, облачаюсь в свежесделанную одежду и выхожу искать мужа. Хотя его не найдёт только глухой. По пути выглянула в окно, – народ уже собирается. Ага, – прогуливаются…

В губернаторской резиденции целый музыкальный салон. Просочилась внутрь… Вителлий Север за роялем. Импровизирует… Забралась в кресло с ногами, сбросив туфли. Сижу, обняв колени, слушаю… Вителлий Север прервал игру и вывел меня из комнаты. Ну, правильно. Если он с детства заменял слёзы музыкой… Пусть выплачется. Пошла к себе.

На пороге смежной комнаты оставила туфельку, перед следующей дверью, – вторую. Потом пришла очередь жакета, юбки и блузки. Так, постепенно теряя вещи, добралась до своей спальни, на дверь которой повесила трусики. Приняла душ, надела рубашку и улеглась. Музыка успокаивается, уже не рыдает. Импровизация закончилась, начался концерт. Уснула под какой-то марш.

– Кариссима, что ты придумала?

Приглушённый голос, нежное прикосновение… Просыпаюсь.

Муж стоит рядом с кроватью, крутя на пальце мои трусики. Таким растерянным я его ещё не видела. Фыркнув от смеха зарылась в подушки. Вытащил меня из тёплого гнёздышка, сел на кровать, усадив меня на колени, всматриваясь в лицо. Как с военными тяжело! Объясняю ехидно:

На всякий случай отметила дорогу, чтобы ты не заблудился, муж мой.

На взгляд исподлобья внимания не обращаю. Обняла, прижалась, куснула за ухо…

Кровать в губернаторском доме прочнее, чем в родовом гнезде. Ещё бы! Судя по её размерам, она рассчитана на… кхм, ну… может быть губернатор всех своих гостей вместе укладывал? Супружеское ложе покинули через сутки. Только потому, что папуля пришёл к завтраку, о чём было объявлено легионером взобравшимся на балкон. Легионер из папулиной свиты, другие не осмелились бы.

Через пять минут муж в полном параде выскочил из спальни. Мне понадобилось ещё пять минут на причесаться. Бегу следом. Если папуля голоден, это страшно. Перед дверьми выравниваю дыхание, одёргиваю патрицианские тряпки и величественно вхожу. Ну конечно! Даже не предложил отцу легкий перекус! Вителлий Север злобствует, папуля холоден, Юлия приветливо мне улыбается. Прислуги в резиденции нет. Все разбежались, или уволены? Охрана у ворот, и садовник. К счастью, кухонный агрегат в стенной нише присутствует. Быстро формирую заказ, муж переносит поднос с тарелками на стол. Молча завтракаем, затем я делаю кофе для мужа и чай для нас с отцом и Юлией.

– Покажи Юлии дом, дочь.

– Да, отец.

Выходим с мачехой из столовой. Или её следует называть трапезной? Неважно! Идём осматривать дом. Я сама видела в нём только спальню и музыкальный салон.

– Консул чудесно играет… Благородный Кассий Агриппа сказал, что так Вителлий Север лечит душу…

Молча внимаю… Отвечать на деликатное обвинение в "нечуткости к мужу" не собираюсь. Да, я нечуткая. С чуткостью надо родиться. Как Юлия. А через двадцать семь лет, когда Юлия уйдёт мне предстоит связываться с мирами Союза, – сватать для папули девчонку из Великих Домов. И лучше, если это будет кто-то линии дружественной с домом де ла Модена Новарро. Интересно, есть ли дочери у команданте Энрике. Или внучки… учитывая количество его жён, варьирующееся от семи до двадцати, наличие невесты вполне вероятно… Конечно, второй Юлии не будет…

– Кассий Агриппа признал твоего второго мужа, благородная Агриппина.

В голосе Юлии я слышу растерянность. Она не в курсе насчёт Вителлия Севера? По идее, она не должна знать о его чистокровности. Хотя… Юлия наблюдательна. И умеет молчать о том, что видит.

– Герцог де ла Модена-Новарро обаятелен.

– Да… Он сказал, что всегда будет моим рыцарем…

Холод стали в пальцах… Опомнившись, возвращаю нож в наручные ножны… Это же Юлия! И спрашиваю:

– А что на это сказал отец?

– Благородный Кассий Агриппа дал ему полчаса на разговор с тобой. Вызвал ройха…

– Юлия? Что ты недоговариваешь?

– Герцог заинтересовался птицей, и благородный Кассий Агриппа предложил ему отправиться к барону Алеку… Я не понимаю… Но, конечно, благородный Кассий Агриппа знает, что делает…

– Юлия, у отца в мирах Союза внуки. Он отдал туда чистокровных близнецов, и уже там родилось трое внуков от герцога Алонсо.

Не стала говорить, что младшие близнецы ещё и дети барона Алека… Как они там? Алонсо сказал, что всё хорошо… но он же никогда не скажет что-то, способное меня огорчить!.. Вспомнила, как он по-детски наивно прикрывал регенератор плащом… Невольно улыбнулась, испытывая горячую благодарность судьбе… Если бы Кассий Агриппа не нашёл выгоды для Империи, он не позволил бы Алонсо увидеться со мной.

Обошли дом… Я ничего не запомнила… Вернулись к мужчинам. Вителлий Север в ярости, но контролирует себя. Папуля… как обычно. Не воспринимает чужое неудовольствие. Он же следует долгу? Значит и другие могут следовать!

Глава пятая: О том, как Воробышек и Вителлий Север гостили у стража, а также о правилах размножения стражей.

Папуля и Юлия отбыли. Из резиденции и вообще с планеты. Вителлий Север созвал на послезавтра все службы с докладами об обстановке. Решил в качестве отдыха заняться делами герцогства? Или надо на ком-нибудь настроение сорвать?

– И почему на послезавтра?

– Потому что сегодня и завтра я хочу побыть наедине, кариссима. Соскучился.

От ледяного пламени в глазах мужа – мороз по коже. И улыбка… волчья. А я что? Я, – ничего… Радуюсь… Ага!

Радовалась долго и громко. Вителлий Север проявил внимание и фантазию… И проявлял до тех пор, пока я не превратилась в мартовскую кошку, орущую и царапающуюся. Нежно успокаивал меня, пока я не засыпáла, а потом опять будил для любви…

Очередной коммуникатор погиб на боевом посту, отброшенный к стене, при попытке отвлечь консула от любимого времяпрепровождения. Но гибель его не была напрасной. Устыдившись, Вителлий Север всё-таки решил встретиться с представителями герцогства. Пять минут на привести себя в порядок и выпить чашку кофе. Пришлось чуть ли не силой скормить мужу бутерброд с чёрной икрой. Она питательная. А то выпустишь к людям голодного Лютого, а потом неделю на виселицы любоваться будешь. Предпочитаю другой вид из окон.

И? Я хочу сказать, что? Кормёжка не помогла! Вся верхушка герцогства отправлена в тюрьму. Ага, за казнокрадство и прочие непотребства. Сенешалем назначен благородный Коминий. Кто бы сомневался! Манлию предложен пост министра, ответ… похоже, не напечатают. Я опять поняла только предлоги. Отказался благородный Манлий. Предпочёл быть личным медиком герцогской семьи. Моим, в том числе…

Надолго оставаться в герцогстве Вителлий Север не намерен. Охотиться на Альмейне тоже… Папуля не оставляет надежды на понимание, но я, зная мужа, вынуждена буду папулю разочаровать.

А по дороге в порт нас обстреляли. С гор. Самонаводящимися ракетами. Счастье, что Вителлий Север пожелал лично управлять флаером. Он сумел сманеврировать так, что ракеты столкнулись. В момент взрыва спикировал почти к земле и пошёл на бреющем. Я помню, это упражнение вызывало у меня зубовный скрежет. Так хотелось добавить скорости!..

– Кариссима, когда я скажу, – прыгай на землю. И сразу вызывай ройха.

– А ты?

– Постараюсь оказаться рядом. Если не получится, отправляйся к барону Алеку. Пересидишь на Альмейне. Если меня убьют, пусть барон переправит тебя к синеглазому.

– Не доверяешь отцу?

– Кариссима, я доверю Кассию Агриппе свою жизнь и жизнь своих детей. Не твою. Понятно?

– Нет.

– Не важно. Прыгай.

И я прыгнула. Точнее говоря, вывалилась из флаера, перекатилась по земле, вставать не стала. Заползла в кусты. Двигатель взвыл, и флаер свечой ушёл в небо. И опять ракеты. Но теперь уже флаер не смог увернуться… А как бы он увернулся без пилота? Вителлий Север уже рядом со мной, прижимает меня к себе…

– Может быть ройха вызовем когда стемнеет? Вителлий Север?

– Не умничай, кариссима. Они просканируют обломки и поймут, что флаер был пуст. Надо бежать сейчас.

– Отступаем на заранее подготовленные позиции?

Пытаюсь шутить, попутно призывая ройха… Слово "бежать" не подходит Вителлию Северу. Что-то произошло такое, что он готов отправить меня к Алонсо… Или…

– Отец под угрозой? Вителлий Север?

– Не зна… Что за ерунду ты говоришь, кариссима!

Крылатая тень накрывает поляну. Ройх беспокоится: воркует ласково, но озирается тревожно. Забираемся на спину, и птица взлетает. Высоко-высоко… А наперехват спешат тяжёлые десантные катера. Чувствую себя абсолютно беспомощной. Вся надежда на ройха и на статус "дорогой мамочки". Как спокойно мне жилось в мирах Союза! Было несколько попыток захвата территорий, а переворотов не было ни одного. А здесь… Оторвались. Птица, маневрируя, умудрилась открыть портал в долину.

Долину ли? Местность похожа на одну из зáмковых долин, но, в то же время, неуловимо отличается. Отпустили ройха охотиться. Всё равно, птица должна восстановить силы. В крайнем случае, попытаемся вызвать другого ройха. Спину покалывает как будто иголочками: волоски топорщатся, как шерсть на хребте у испуганной кошки. Муж погладил мои пальцы. Опомнилась и разжимаю их по одному. Что ж, не всё Вителлию Северу мне синяки наставлять. В семейной жизни должна быть гармония. Кто-то от страсти, кто-то от страха…

Волны ледяного ужаса берут нас в кольцо. Накатили прибоем, и отхлынули… И это не барон Алек. Аура барона другая… Прижимаюсь к мужу, с горечью сознавая, что Вителлий Север стражу глубин не противник. Получается, мы в неведомой Бездне? Или? Осматриваюсь с любопытством, пытаясь воспринять ауру места. Как жаль, что я не воин! Они настраиваются автоматически. Решено! Если выберемся, пройду курс разведчиков Внеземелья.

Пятнышко мрака на горизонте стремительно растёт, и вот уже к нам приближается потревоженный нами страж глубин. Стандартный чёрный плащ (униформа?) струится, окутывая высокого мужчину, скрывая его фигуру. Любопытные клыкастые морды высовываются из мрака, и скрываются в нём… Стоп! У барона Алека морды змеиные, а эти – похожи на каких-то хищников. Что-то типа грызунов. Сапоги с шипами вместо шпор, одежда… Как у барона Алека. Барон не носит сапоги со шпорами. Вот и вся разница.

Осмотр облачения стража занял около секунды. Собственно, я отметила отличия в униформе, пока разглядывала его лицо. Опять зеленоглазый красавец-блондин. Но на этом заканчивается сходство с бароном. Глаза светлее, чем у барона, и более тёплого оттенка. Вместо дымных змей – концентрические кольца, сходящиеся к зрачку, создавая впечатление падения в ту самую Бездну. Но мы привычные, да и деваться некуда. Смотрим дальше. Рисунок презрительно изогнутых губ не столь изысканно капризен, как у барона Алека, – более жёсткий. Черты лица столь же легки и чисты, но более резкие и хищные, опять же если сравнивать с бароном. Волосы прямые, очень густые, и цвет темнее. Если кудри барона Алека напоминают солнечный свет, то эти пряди подобны мёду, подсвеченному солнцем. Или светлому янтарю… Красивый. И наглый. Барон Алек даже при первой встрече, когда лучшей моей перспективой было остаться в зáмке на общих основаниях, – читай, стать зáмковой девкой, – такого себе не позволял. Аура нагло ощупывает меня, поднимаясь от щиколоток вверх. Интересно, если я влеплю стражу пощёчину… И получится ли у меня это? Не попробуешь, – не узнаешь.

Страж неожиданно улыбнулся. Мне. Моего мужа абсолютно не замечает. И улыбка… Не успокаивает. Возможно, с такой нежностью улыбается кот, увидев мышонка слишком далеко отбежавшего от норки…

– Какие глаза…

Потом, скучающе осмотрев нас с Вителлием Севером, объявил:

– Вы на моих землях, смертные. Здесь я говорить с вами не буду. Пройдёте в зáмок.

Взмах рукой и туманная дорожка возникает в воздухе. И я почему-то знаю, что если мы с мужем встанем на неё, то окажемся в разных местах, даже держа друг друга в объятьях. Может быть метка барона Алека говорит со мной. Пытаюсь позвать барона. Получается… никак не получается! Вителлий Север, взяв меня за руку, не двигается с места. Чутью моего мужа можно позавидовать. Страж не завидует, страж недоволен.

– И чего вы ждёте, смертные? У меня нет для вас времени.

– Негоже гостям идти в дом впереди хозяина. Охрану волновать…

Вежливая улыбка легата-прим может соперничать с оскалом голодного аллигатора. Глаза стража сузились, как у кошки. А я всё никак не могу дозваться до барона. Ещё один взмах рукой. Дорожка исчезает, открывается портал. Широкий. Так чтобы в него могли пройти трое одновременно. Не знаю только, будет ли нам от этого лучше, но… Но! Деваться всё равно некуда. Может быть, из замка удастся достучаться до барона. Тоже мне! Обещал защитить… То, что мне пока ничего не угрожает, я игнорирую. Интересно, а барон Алек тоже способен взмахом руки открывать порталы, и всё такое?..

Проходим в портал. Оказываемся сразу в главном зале. Замок практически не отличается от жилища барона Алека. Осматриваюсь, пока меня рассматривают находящиеся в зале… люди. Всё-таки люди. Страж пошевелил пальцами и к нам кинулись со всех ног:

– Вымыть, переодеть, пусть отдохнут.

Нас потащили в тёмные коридоры. Экономят на освещении? Или просто лёгкий психологический прессинг? И Вителлий Север, и я умеем видеть в темноте. Есть специальные упражнения. Конечно, абсолютную тьму преодолеть человеческим зрением невозможно, так её здесь и нет. Мысли мои подобны хаотично движущимся частицам. Ага. Радует то, что пока мы с мужем вместе.

Мыться предлагается в огромных деревянных лоханях. Больше стандартной ванны. А дерево… какое-то маслянистое. Причём, не пропитано маслáми, а таково само по себе. Аромат… своеобразный. Почему-то подумалось об антисептической обработке… Ну и ладно! Две женщины помогли мне вымыть волосы, подали вместо полотенца халат с капюшоном и мягкие шлёпки, впитавшие влагу со ступней. Вителлия Севера тоже обслужили. С мытьём головы он справился самостоятельно, а халат и шлёпки получил из рук… служанок? Рабынь?

Проводили нас в большую комнату, в которой стоит автомат-ателье, знакомый по жизни в баронствах. Значит это принадлежность зáмка. А я, грешным делом, подумала, что серые лорды снабдили баронов устаревшими моделями бытовой аппаратуры.

– Пожалуйста, снимите всё, встаньте сюда и выполняйте указания. Это необходимо, чтобы определить параметры одежды.

Уйййй, какие слова здесь знают! Параметры! Смотрю на Вителлия Севера, получаю разрешающее движение век. Сбрасываю халат и шлёпки и встаю на платформу. Послушно изгибаюсь в разные стороны, поворачиваюсь, поднимаю и опускаю руки и ноги… Голографическая модель готова. Вителлия Севера отпустили быстрее. Барон (?) наблюдает? И предпочитает он женщин. Алек, где ты?!!

Униформу нам выдали… Можно было и не выяснять параметры. Мешок с дырками и завязкой, стягивающей ворот, в особом крое не нуждается. Мой мешок с боковыми разрезами до талии. Разрезы открывают бёдра, оставляя скрытой только кхм… кажется в законах о нравственности это называется "интимные части тела". Угу, вот эту часть и скрывает мешок. Ну и грудь закрыта. В верхней части одеяния на ткани не экономили. Собственно и длина до щиколоток тоже вполне приличная. Если бы не разрезы… Мешок Вителлия Севера длиной чуть выше колен и без разрезов. При такой ширине разрезы и не нужны. У меня, к сожалению, ширина плеч уже, чем ширина бёдер. Отсюда и проблемы. Впрочем, судя по покрою, не только у меня.

В качестве обуви – сандалии, напоминающие древние котурны. И всё. На этом наше переодевание закончено.

Отвели нас с мужем в комнату с круглым ложем из благородного сандала, похожим на постамент. Три ступени собственно к спальному месту. Балдахин и занавеси вокруг… Так на нас напялили одеяния для сна? Одеяния, прямо скажем, спартанские, а спальное место – не у каждого короля такое имеется. Была бы кошкой, – прижала бы уши от несоответствия.

Балахоны предложено снять. Ну это мы всегда пожалуйста! Сбросила одежду и обувь прямо на ступени, и улеглась под тонкое льняное одеяло. Вителлий Север последовал за мной. Служанки (рабыни?) ушли, оставив нас в темноте. Не до любви. Лежим рядом, расслабившись, чтобы набраться сил, и слушаем тишину. Запах сандала сбивает настрой… А только ли сандалом пахнет? Или это маскировка для другого запаха? Начинаю наполнять кровь кислородом, стараясь делать это незаметно. Судя по ускоряющемуся пульсу мужа, он делает то же самое. А вот поможет ли это нам, или только хуже будет?.. Но хотя бы, что бы ни произошло, мы это встретим в сознании. В здравом уме и твёрдой памяти, так сказать.

В комнате появился кто-то ещё. Ощущение присутствия… в кромешной тьме ничего не видно, движения не ощущается, а вот аура… Хозяин пожаловал.

Аура стража наглым образом начинает путешествовать по моему телу. Вот спрашивается, как укрыться от такого "внимания"? Начинаю прислушиваться, пытаясь определить местонахождение наглеца. Вроде бы нашла… Свесившись с ложа, хватаю со ступеньки сандалию и кидаю в направлении, откуда тянутся щупальца чужой ауры. Хлопок отбитой рукой обуви, приглушённое ругательство. То есть это я так думаю, судя по интонации. Языка не знаю. Барон Алек упустил этот момент. Точнее, он сказал, что язык стражей все стражи знают с рождения и не нуждаются в обучении. О том, что мне понадобится если не общаться, так хотя бы понимать, что говорят в моём присутствии, ни барон, ни я не подумали. Вот теперь и играю в "угадай мелодию".

– Как ты посмела, смертная!

В шипящем голосе звучит странное удовольствие. Его обладатель похоже рад. Кувырком покидаю ложе. Ага, вместе с мужем, как колобки скатываемся в разные стороны. Вот только мне совсем невесело. В комнате ощутимо светлеет, и я вижу стража в неизменном плаще с оскаленными мордами. И Вителлий Север возникает рядом с ним, и не успевает… ничего. Взмах когтистой руки, и мой муж отлетает к стене, как сухой лист. Значит без особого ущерба. Приземляется и снова летит на стража. Теперь уже не взмах, просто лёгкое касание, и после этого Вителлий Север обмякшей грудой рухнул, как будто из его тела враз выдернули все кости. Меня сковало холодом. Но мой муж жив… Жив! Благодарение небу! Пытается встать…

– Хороший, сильный самец. От него родятся здоровые, крепкие стражи. Пожалуй, оставлю для тебя, смертная.

Стараюсь держать расстояние между собой и стражем. Смешно! Он двигается так же быстро, как и барон Алек. Стальные руки швырнули меня на ложе. Извиваюсь в ярости. Вспомнила всё: когтями стараюсь дотянуться до глаз, а зубами впиваюсь в горло. Рычу и визжу, впадая в амок. Мне не хотят повредить, и это заставляет терять время. Но всё-таки через несколько минут меня скрутили. Длинные волосы – ловушка. Обстригусь налысо. Под ноль, то есть. Буду парики носить. К счастью у моего противника две руки. На одну руку он накрутил мои волосы, фиксируя голову, оберегая себя от укуса. Кожу на горле я успела прокусить! Вторая рука сдавливает мои запястья. Колени придавливают ноги. Мгновенье передышки для нас обоих, и вспышка отчаяния… Если бы мысль могла материализоваться, замок бы сгорел… Страж улыбается мне:

– Плати пошлину, за пребывание на моих землях, маленькая женщина. Ты только что повысила свою цену на порядок.

Молчу… Берегу силы.

– Мне нравится твой характер, маленькая женщина. Ты достойна стать матерью моего сына.

Завораживающий шёпот, и, без перехода, яростное рычание:

– Только поэтому у тебя ещё целы кости!

Лежу спокойно, не дёргаюсь. У меня будет только одна возможность выскользнуть. Если удастся поймать момент. Пока я оказывала сопротивление как женщина, а не как воин. Но меня ведь учили. С детства учили себя защищать! И все мои мужчины, кроме патриция Мария, начиная с легата Флавия и заканчивая герцогом Алонсо, все они учили меня драться с более сильным противником. Впрочем, не все. Барон Алек не учил. Но это не значит, что я не должна "повышать свою цену". Учитывая когтистость и клыкастость стражей обоих полов, вероятно прокушенное горло только повышает оценку партнёрши. Алек!!! Ну что же ты!!!

– В твоих глазах пылает Бездна, маленькая женщина. Зелёное пламя, скованное льдом… Прояви благоразумие, и получишь всё, что успеешь пожелать между двумя поцелуями. Я всё равно возьму тебя. КАК это будет, зависит только от тебя.