Полная версия
Как приручить кентавра, или Дневник моего сна
– Откуда вы?
– Не из этого мира, это точно.
Он нахмурился, о чем-то размышляя. Не знаю почему, но я ему доверяла, а к своей интуиции я прислушивалась.
– Надо, чтобы вас осмотрели маги и дали заключение, не применялись ли к вам заклятия. Если да, то должен был остаться магический след. Им ничего не говорите, причина их вызова – потеря памяти. Если же нет, будем искать другие пути. Мне жаль! – добавил он.
– Не надо. До сегодняшнего утра это было даже забавно, – попыталась улыбнуться ему.
Перестав себя жалеть, я настроилась на деловой лад и предложила поработать. Для меня всегда именно работа являлась спасением. Какие бы неурядицы ни были в жизни, но именно работа помогала о них забыть.
Незаметно приближалось время обеда, и я пошла к себе. Зайдя в комнату, мне первым делом в глаза бросился роскошный букет. Можно было даже не гадать, от кого он.
Я вот не понимаю зачем? Я бы его приняла лишь в одном случае – если бы можно было отхлестать его им. Только бы для этой цели он и сгодился. Особенно мне понравилось, что розы с шипами. Были бы кстати.
Подойдя ближе, я увидела рядом с букетом бархатную коробочку. О, подарки в ход пошли! Открыв, я увидела дивное ожерелье из сапфиров с бриллиантами.
«Какая прелесть!» – ехидно хмыкнула про себя я. Взяв всё это богатство, я не поленилась и пошла к покоям своего супруга.
Разбивая вазу о его дверь, я даже испытала хоть некоторое удовлетворение. Побрякушку я повесила на ручку двери и не спеша удалилась обратно. Судя по тому, что из комнаты никто не вылетел, его нет. Ничего, надеюсь, намёк ему будет понятен.
Удивительно, но после моей выходки настроение мое улучшилось. Я даже надела новое платье, что мне пошили. В боевом настроении я пошла на обед.
Не успела я войти в зал, как все взгляды устремились на меня. Неудивительно… Мало того что все были осведомлены об утренних событиях, так еще я явилась в платье непривычного фасона. Оно было из тёмно-синего шёлка. Вырез лодочкой, немного обнажающий плечи, рукава три четверти, и юбка колоколом. Никаких украшений на платье не было. Сам материал был украшением, переливаясь при каждом движении. Волосы я оставила распущенными, лишь заколола их, убирая с лица. Они эффектно контрастировали с платьем. К этому наряду идеально подошло бы подаренное украшение, которое я не приняла, и это был ещё один укол моему мужу.
Я замерла, давая себя рассмотреть, а потом пошла к противоположному от Шерридана концу стола, где сидела моя дуэнья. Даже её змеиное общество было предпочтительнее, чем его.
Все замерли, переводя взгляд с него на меня. Я не стала опускать глаза, а спокойно встретила его взгляд.
– Рия, место жены рядом с мужем! – с намёком произнес он, но я лишь вскинула голову, даже не шелохнувшись.
– Обед не начнется, пока ты не пересядешь, – скрипнул зубами он, теряя терпение.
Я не шелохнулась, лишь насмешливо смотрела на него. И что он сделает? Напряженная тишина не смущала, после сегодняшнего утра смутить меня сложно.
Он отодвинул стул и двинулся ко мне. Я же даже не повернула головы, когда он приблизился.
Шерридан поднял меня вместе со стулом и перенёс через весь зал, поставив рядом со своим местом. Я ничего не говорила, пока он не сел.
– Вижу, вы прекрасно умеете действовать силой! – громко сказала я.
Он промолчал и дал знак приступать к еде.
– Почему ты не ешь? – наконец заметил он через некоторое время.
– Я забыла помыть руки перед едой. Не хочу оскорблять ваш тонкий вкус, зная о вашей приверженности к чистоте, – ядовито ответила ему.
Шерридан не выдержал и, согнув вилку, покинул зал.
Что ж, с его уходом у меня появился прекрасный аппетит. Придворные, поколебавшись, продолжили обед, но были немногословны.
Вернувшись к себе, я увидела в своей комнате ещё один букет. Непонятно, он издевается?!
Пожав плечами, я взяла вазу и пошла к его покоям. Если не понял с первого раза, то повторим. Возле дверей осколки уже убрали.
«Ничего, добавим новых!» – решила я, разбивая вазу.
Выполнив намеченное, я пошла. Вот только на этот раз «лев был в пещере» и выскочил из дверей.
– Я требую уважения к своим подаркам! – зарычал он.
– Требуйте, – оглянувшись, разрешила я и пошла дальше.
Он меня нагнал и развернул к себе. Вот то, что он ко мне прикоснулся, заставило меня скривиться от отвращения.
– Нам надо поговорить!
– Ошибаетесь, это ВАМ надо со мной поговорить, а вот мне вам сказать нечего, – произнесла я, освобождая руку. Увидев реакцию на свое прикосновение, он меня отпустил.
– Я заставлю тебя меня уважать!
– Опять ошибаетесь, – ответила я. – Можно заставить себя бояться, ненавидеть… а вот любовь и уважение появляются сами по себе и так же уходят. Желание к себе вы растоптали, а уважение потеряли. Шерридан, а что вы можете мне сделать? – задалась вопросом я. – Запрёте в комнате? Так я и раньше в ней сидела, ничего – привыкну. Буду развлекаться, организовывая побеги. Посадите на хлеб и воду? Так тоже не страшно, посижу.
Я вдруг задумалась о своём положении, а потом посмотрела на него:
– Шерридан, у меня нет ничего, чего бы вы могли меня лишить. Я ничего не помню, не знаю, чем владею, ни к кому не привязана. А вы знаете, – не удержалась от горького смеха, – я свободна!
Больше не обращая на него внимания, я развернулась и пошла к себе. Ему, как оказалось, сказать в ответ мне было нечего.
Я опять пошла к Сэму. Сначала я хотела приказать ему вернуть служанок обратно в гарем, но потом передумала. С одной стороны, я уже была рада, что он существует. Пусть пропадает там, лишь бы оставил меня в покое. Но с другой… если мне плохо, то почему другим должно быть хорошо?! Тем более что злющие женщины могут подпортить ему настроение.
Мне были необходимы сведения об окружающем мире. Когда я говорила Шерридану, что свободна, мне в голову пришла одна идея. Если уж я действительно застряла здесь, то надо бы не сидеть на заднице. Если не получится вернуться домой, то надо готовить побег и как-то организовывать свою жизнь в этом мире. Быть примерной женой и рожать детей этому жеребцу в мои намерения не входило.
Возвращаться к отцу не вариант. Если он отдал меня ему в жены, когда это было ему выгодно, то способен и вернуть меня ему в случае побега. Тем более все эти коварные замыслы по поводу устранения Шерридана уважения у меня к нему не вызывали.
Я бы и сама ему вонзила нож в грудь с большим удовольствием, да даже почти сделала это, но бить исподтишка… такие действия отдавали душком, но кто этих правителей разберёт.
Оставался единственный выход – до своего восемнадцатилетия продумать план побега и осуществить его.
Время до вечера я провела с Сэмом. Между прочим, он рассказал мне, что наложницы в шоке от нововведений, забрасывают Шерридана просьбами о встрече, но он к ним идти не спешит. Служанок из гарема он занял.
В свою очередь, я попросила организовать мне учителей, чтобы рассказали об окружающем мире. Карту земель посмотреть не удалось, как оказалось, она у Шерридана. Что ж придётся договариваться с мужем, так как без карты я далеко не уйду. Надо подумать, в какую сторону двигаться, и придумать план побега.
Я подумывала прибиться к торговому каравану, должны же торговцы приходить в город. Одной путешествовать опасно. Надо бы за это время научиться владеть оружием для самозащиты. Как вариант, можно переодеться мальчиком, хотя с моей внешностью за него я вряд ли сойду. Что ж, идей много, какая-то да выстрелит.
За ужином дневная сцена повторилась. Шерридан, увидев, что я опять не села с ним, уже молча подошел ко мне и перенес к себе. От комментариев я воздержалась. Если ему нравится перед приёмом пищи потаскать тяжести, то не буду его разочаровывать и в дальнейшем.
Ко мне подошла служанка и поставила передо мной глубокую чашу с водой. Я бросила недоумевающий взгляд на Шерридана.
– Для омовения рук, – пояснил он.
Это он зря сделал. Увидев в моих глазах опасный огонёк, он только успел сказать: – «Даже не смей!», но было поздно. Я с удовольствием надела её ему на голову. Новый головной убор был ему к лицу, даже бешеный взгляд красоты убранства не портил.
С рычанием он вскочил и, закинув меня к себе на плечо, вынес из зала.
Сгрузил он меня в своих покоях. Интересно, а иного места для разговоров он не знает? Мог бы ради разнообразия и ко мне принести.
– Так дальше продолжаться не может! – заявил он.
– Согласна! – ответила ему, отряхивая промокшее платье. Я когда его водой окатила, то не предполагала, что у меня с ним такой тесный контакт будет.
– Слушайте, а давайте вы меня по голове ударите, чтобы я сознание потеряла, – предложила я. – Может, тогда всё вернется на круги своя?
Не знаю, что хотел предложить он, но от моих слов Шерридан явно про всё забыл, такое сильное впечатление на него они произвели.
– Да ладно вам, ведь если всё началось с удара головой, то и должно им закончиться, – продолжила развивать свою мысль я. – Да я бы и сама с удовольствием себе голову разбила, если бы это помогло вернуть всё обратно.
– Ты не будешь себя бить!
– Вы правы, самой это делать не с руки. Давайте вы, только посильнее, чтобы я сразу сознание потеряла.
Я даже глаза зажмурила, приготовившись к удару. На мой взгляд, идея была неплоха. Жаль, что она только сейчас мне в голову пришла, а то можно было бы уже придумать, как сознание потерять. Вот только вместо того чтобы меня ударить, этот идиот схватил меня за плечи и встряхнул.
– Я не бью женщин! – оскорбился он.
– Вы их только насилуете? – поинтересовалась я. – Так, на мой взгляд, гуманнее бить.
Шерридан зашипел и отпустил меня.
Что ж, бить меня не собирались, и я пошла и села в кресло. Дальнейший разговор мне был уже мало интересен.
Он подошел и присел рядом со мной.
– Рия, прости меня.
Этим он меня немного удивил. Я ожидала, что он опять начнет требовать к себе уважения.
– Называйте меня Ауэрия, – попросила я. – Обращение «Рия» предполагает более дружеское общение, а нам оно с вами уже не грозит.
– Рия, прости, – упрямо повторил он. – Сожалею о каждой слезинке, что ты пролила. Прими, пожалуйста, это. – Он протянул мне цепочку, на которой в форме капли сверкал крупный бриллиант.
– Зачем он мне? – удивилась я. – Мне прекрасно напоминают о произошедшем и они. – Я разжала руки и показала следы от ногтей.
– Почему ты не обратилась к целителям? – забеспокоился он. – Они бы вылечили твои руки.
– А с чего вы взяли, что я хочу их лечить? Или думаете, что если исчезнут раны, то я так же быстро забуду обо всем? Шерридан, чего вы добиваетесь? Прощения? Так не прощу и не забуду. Никакие драгоценности здесь не помогут, можете перестать их дарить. Не нравится мое поведение? Так вам же даже приструнить меня нечем, разве что убить, а делать это до моего восемнадцатилетия вам невыгодно. Заставите обедать и ужинать в одиночестве? Так я только рада, чтобы вас больше не видеть.
– Рия…
– Ауэрия! – поправила его я. – Шерридан, оставьте меня в покое! Вам же как-то удавалось эти четыре месяца не обращать на меня внимания, так продолжайте в том же духе. Давайте соблюдать нейтралитет, сосуществовали же мы как-то раньше.
– Рия, через два месяца ты станешь в полной мере моей женой, и как раньше уже не будет, – напомнил он.
– Я вас умоляю, – усмехнулась я. – Что было в ваших планах до того, как я потеряла память? Уверена, что побыстрее сделать мне ребенка и вернуться к делам и наложницам.
По его лицу я поняла, что мои слова попали в цель. Э нет, дорогой, желание у меня к тебе пропало, так что можешь идти лесом. Видно, моё поведение пришлось ему по душе больше, чем прежней скромницы, и он уже раскатал губу на горячую жену в постели. Накось выкуси!
– Обещаю, в брачную ночь сопротивляться не буду и с достоинством вытерплю процесс оплодотворения, – пообещала ему, а его аж перекосило, но я еще не угомонилась. – Или насильников больше возбуждает сопротивление?
– Рия!
– Ауэрия! – опять поправила я. – Ладно, не важно, по ходу решим, что делать, чтобы сам процесс прошел быстрее. Но ничего, я потерплю. Как оказалось, я способна вытерпеть очень неприятные вещи. – Про себя я, конечно, надеялась, что к этому времени меня уже здесь не будет.
Мы уставились друг на друга. Похоже, он не знал, что со мной делать и как себя вести. Мужика, в общем, понять можно. Подозреваю, женщины у него до этого были попокладистее. Тут как назло у меня заурчало в животе. Сразу вспомнился сорвавшийся ужин.
– Вот надо было вам мне это омовение подсовывать? – спросила я.
– Ты понимаешь, что уронила мою честь и достоинство перед моими же людьми? – нахмурился он.
– А я думала, что уронила чашу с водой, извините, впредь буду относиться к ней со всем уважением и трепетом.
– Почему у меня огромное желание тебя отшлёпать?
– Действительно, почему?
Он вздохнул и поднялся. Вызвав слугу, Шерридан приказал подать ужин в покои. Интересно, меня кормить будут или оставят голодной в наказание?
Глава 4
– Ну, давай же, – уговаривали меня, – смотри какой аппетитный кусочек.
Я упрямилась и есть не спешила. Он невыносим!
Когда слуги накрыли на стол, то он попросил убрать столовые приборы! Слуги удалились, бросив напоследок любопытные взгляды, и он стал снимать мокрую рубашку. Как только он перехватил мой взгляд, то делать это стал более неспешно и лениво, красуясь. Вот где он вчера был, спрашивается? Сегодня это захватывающее зрелище уже не актуально. Одеваться он не стал, оставшись с голым торсом. К моей досаде, против воли мой взгляд все чаще упирался в него, и я не знала, куда девать глаза. Потом плюнула и уж если мне это демонстрируют, то стала смотреть. Взгляд скользил по литым мускулам и моё спокойствие дрогнуло, хотя я всеми силами старалась не показать ему этого.
Странно, но к столу он меня пригласил, значит, голодом морить не планировал. Потом я поняла, что это как сказать, так как моим питанием он решил озаботиться сам. В прямом смысле, причем! Шерридану захотелось покормить меня из своих рук. И что делать? Я упрямилась, хотя от ароматного мяса уже слюнки текли.
– Рия, открой рот! – приказал он.
– Я Ау… – начала возражать я, но, воспользовавшись тем, что я открыла рот, мне в него быстро сунули аппетитный кусочек. С возмущением я посмотрела на него. Делать это искренне было сложно, так как в это время я жевала, и было так вкусно, что хотелось зажмурить глаза от удовольствия. Видно, я действительно сильно проголодалась.
– Ты понимаешь, что твоя выходка не может остаться безнаказанной. Считай, что твоё наказание начинается прямо сейчас, – произнес он и взял еще один кусочек мяса, завернув его в лист салата.
Нет, ну какой молодец, и о зелени не забыл! При словах о наказании у меня совсем другие сцены всплывали в голове. Как там раньше непокорных наказывали? Плети, без воды на солнцепёке, а тут покушать уговаривают.
Решив не упрямиться, а принимать наказание с достоинством, я больше не заставила себя уговаривать и без протестов съела следующий кусочек. Да и кушать хотелось, чего уж душой кривить.
Увидев, что я смирилась, он не ехидничал, а лишь удовлетворенно кивнул, протягивая мне ещё. Когда я утолила голод, то у меня возник закономерный вопрос, а почему он не ест? Ведь без ужина сегодня остались мы вдвоем. Мои терзания разрешили, сообщив, что теперь моя очередь его кормить.
Возмущённый блеск моих глаз погасили одним лишь словом: «Наказание!» Вынуждена признать, что после еды я подобрела, да и не каждый день меня такие красавцы с рук кормят. Рядом же со мной сидел голодный мужчина, и, кажется, ему не только еды хотелось, иначе почему он на меня так плотоядно смотрел? Я решила, что в моих силах хоть один его голод утолить, да и безопаснее будет. Взяв кусочек мяса и протягивая ему, я задумалась о несправедливости жизни. Вот почему бы нам вчера так не поужинать, когда я ещё зла на него не была? А то ведь доведут до белого каления, а потом ужины такие развратные устраивают.
Почему развратные? А как я должна была реагировать, когда он, не сводя с меня глаз, слизал сок, потекший по моим пальцам. И если я к его рукам не прикасалась, когда ела, то он себя не ограничивал. Удерживая мою руку хоть и нежно, но крепко, он начал посасывать мои пальцы. Я задрожала, и кровь заструилась по венам быстрее. Его язык тщательно вылизывал мои пальцы, а было такое чувство, что он касается меня совсем в другом месте. Представив, каково это…
Что же он делает?! Я сжала ноги, почувствовав теплоту между ними.
Так, надо ему следующий кусок побольше дать, а то мужчина явно голодный.
Как бы я ни язвила и ни злилась внутри, но поневоле поддавалась очарованию происходящего, не в силах оставаться безучастной. И ведь даже не возмутишься, потому что он мой муж, да и Повелитель к тому же.
«Мой муж, – хмыкнула я. – Да, Рая, оказалась ты в другом мире и сбылась твоя мечта голубая о сильном мужчине рядом». Только почему всё чаще наши мечты выходят нам боком?
Мечта в данный момент опять принялась за мои пальчики. Мёдом они ему, что ли, намазаны? Он, вообще, помнит, что его жена невинна?!
У меня закрались подозрения, что я его все же чересчур сильно чашей с водой огрела, так как он, по-видимому, об этом забыл. А как еще понимать, если в дальнейших планах на вечер стояло совместное омовение?! Я даже ушам не поверила, когда он мне это сказал.
Но нет, он действительно привёл меня в купальню с бассейном таких размеров, что он и в образе кентавра мог бы там спокойно поплескаться. Хочу сказать, что неплохо живётся Повелителю, так как моя ванная комната гораздо скромнее. А я-то, наивная, радовалась её размерам. Конечно, если сравнивать её с моей дома, то да – она производила впечатление, а вот на этом фоне совсем терялась.
– Я не буду с вами купаться! – заявила ему.
– И не надо, я сам тебя искупаю, – «успокоил» меня он. Мне ужасно захотелось его утопить. – Ты мне напомнила, что являешься моей женой, а я проявлял к тебе преступное невнимание. Сегодня я решил воспользоваться своими правами.
«Это почему же мне именно сегодня так повезло?!» – не могла понять я. И правда, было странно, то он и пальцем лишний раз ко мне прикоснуться не хочет, а то искупать меня решил. Неужели на него так холодный душ за ужином подействовал?!
– Что значит воспользоваться правами?! Вы решили до дня рождения не ждать? – Надо же уточнить этот аспект. Непонятно же, к чему морально готовиться.
– Рия, я обещал до дня рождения тебя не брать как женщину, но ты моя жена, и прикасаться я к тебе имею полное право.
«И не поспоришь!» – прикусила я язык.
Он развернул меня и стал расшнуровывать платье. Пришлось покориться. Вот что за жизнь? Вчера я об этом мечтала, а сегодня терплю. Может, надо было его вчера водой окатить, а не танцы перед ним танцевать? Так кто ж знал.
Он закончил и развернул меня к себе.
– Рия, о чём так серьёзно задумалась?
– Я Ауэрия, – уже по привычке поправила я.
– О, нет! – усмехнулся он. – Прежняя Ауэрия уже была бы в обмороке.
Действительно, я не она. Мне от вида его обнажённого торса в обморок падать не хотелось, а вот прикоснуться – да.
– Интересно, а как бы мне в обморок упасть? – озвучила я свои мысли. – Меня не покидает надежда, что если я потеряю сознание, то всё станет как прежде.
Я ойкнула, так как он крепко сжал мои плечи. Пришлось оторвать свой взгляд от груди, с которой я разговаривала до этого, и возмущенно поднять его повыше на него.
– Я не хочу как прежде! – резко произнёс он.
– С чего бы это? – удивилась я. – Насколько я поняла, у вас была тихая покорная мышка, в невинности которой вам не приходило в голову сомневаться и которая вам слова против не говорила. Мечта, а не женщина!
Что-то мои слова ему не очень понравились, и он рванул с меня платье, даже материя затрещала.
– Слушайте, вы вообще женщин раньше раздевали? – возмутилась я. – А то такое ощущение, что они сами из платьев выпрыгивали.
Он усмехнулся и осторожно избавил меня от остатков платья. Когда его руки добрались до нижней рубашки, то я напряглась. Что-то я туплю сегодня, и у меня не сразу построилась логическая цепочка между словами «омовение» и «обнажённая». Но не успела я и глазом моргнуть, как уже стояла перед ним в чем мать родила. Быстро же он избавил меня от белья. Хотя чему я удивляюсь, с тремя сотнями наложниц практика должна быть ого-го!
Шерридан чуть отошел, и окинул меня медленным взглядом с головы до ног и в обратном направлении, задержавшись на груди. Под его взглядом соски напряглись, и я непроизвольно скрестила руки, вызвав его улыбку. Не отводя от меня глаз, он начал расстегивать брюки.
И тут, как назло, в мою голову полезли мысли на тему, носит он бельё или нет. Вот любопытство – чисто женская черта, которая чаще всего просыпается не вовремя. Не отводя глаз, я следила за его движениями. Оказалось, носит. Они были шелковые, длиной до колен, типа кальсон. Привыкнув видеть на мужчинах современное бельё, я не выдержала и захихикала. У Шерридана стало такое потрясённое выражение лица, что я не сдержалась и захохотала в голос. Не, это точно нервы сдали!
– Рия! – рявкнул он, отшвырнув брюки и подходя ко мне. Меня опять встряхнули. – Что смешного?
Взглянув на него, я поняла, что смерть моя близка.
– При виде меня обнажённого женщина впервые смеётся! Я могу узнать причину?
– Ваше бельё, – выдавила я, пытаясь перестать смеяться, но всё еще давилась от смеха, – оно такое смешное!
– Что ж, тогда избавимся от него! – решительно сказал он и сорвал с себя последний кусок ткани, прикрывающий тело.
Вот тут весь мой смех замер в горле, и я потрясенно уставилась на довольно внушительную часть тела. О-о-очень внушительную.
– Уже не смеёшься? – хрипло спросил он. Нет, смеяться мне явно больше не хотелось, но и глаз оторвать я, к своему стыду, не могла.
Нет, я точно совсем заработалась, иначе почему просто глазами его поедаю?! Чего я там не видела…
«Вообще-то, такого размера не видела», – вынуждена была признать я.
Мне стало жаль бедную девочку Ауэрию. Увидь это невинное создание такое богатство, то точно бы одним обмороком не отделалась. Да даже у меня возникли сомнения по поводу соответствия наших размеров. Сие же достоинство благодарно восприняло мое пристальное внимание и начало увеличиваться в размерах.
Выругавшись, Шерридан схватил меня на руки и прыгнул в бассейн.
– А-а-а, – возмущенно заорала я, выныривая и отфыркиваясь. Яростным взглядом я посмотрела на своего муженька. – Это называется искупать?! Больше на утопление похоже!
Он не выпускал меня из рук, и я, вырвавшись, подплыла к бортику.
– Не надо было так смотреть! – заявил Шерридан, подплывая ко мне.
– Не надо было раздеваться, если не хотели, чтобы смотрела, – хмыкнула я.
– А тебя не учили не смеяться над мужчиной?
– Вообще-то, я память потеряла, – решила уйти в несознанку я.
– Рия! – простонал он. Хочу сказать, что стонать надо было мне, так как я оказалась зажата между бортиком и его сильным телом и до дна ногами не доставала. Затруднение добавляло то, что держаться за него я не хотела.
– Я могу поплавать? – решила спросить я. Всё что угодно, лишь бы избежать возникшей интимности между нами.
– Конечно, – отодвинулся он, и я с облегчением ускользнула.
Я нырнула и поплыла под водой. Один край бассейна был пологий, и, намотав насколько кругов туда-обратно, я подплыла к нему. Шерридан не мешал мне и находился всё это время на прежнем месте.
Я оглянулась на него, спросив:
– На сегодня омовение закончено?
– Ну что ты, оно только начинается, – многообещающе сказал он, подплывая ко мне.
Он не соврал. Мы вышли из бассейна. С сосредоточенным лицом он намыливал меня, ополаскивал, промывал волосы. Вариантов у меня не было, и я позволяла проделывать со мной все эти процедуры, втихаря посмеиваясь над его серьёзностью. Повелителя в горничных у меня еще не было. Вот странные они в этом мире. Если у них такие наказания, то это же прямое подстрекательство к неповиновению!
По завершении мне всучили в руки мочалку и сказали, что ждут ответных действий.
Вот это была наглость! Еще утром я обещала больше к нему не прикасаться, и если он забыл об этом, то я нет. Он все прекрасно понял, и со словами: «Ничего, значит, я сделаю это твоими руками», – налил на мочалку мыло, положил мои руки себе на грудь и начал намыливать себя. В процессе мочалка ускользнула, но мы этого не заметили.
Это же форменное издевательство! Посмеиваться мне больше не хотелось. Хотелось взвыть от того, что какого черта я давала такие обещания! Утром мне это показалось хорошей идеей, а вот сейчас я локти себе кусала.
Если он меня действительно мыл, как это ни странно, то сейчас он ласкал себя моими руками. Шерридан направил одну мою руку вверх, она скользнула по его шее и легла ему на лицо. Не сводя с меня глаз, в которых горело сдерживаемое желание, он повернул голову и сначала потерся о неё щекой, а потом поцеловал мне ладонь.