Сады Луны

Подобный расклад изрядно встревожил Парана.

Он покачнулся от сильного хлопка по плечу. Оказывается, коготь направил своего коня поближе и наклонился к спутнику:

– Что, капитан, растерялся? Не бойся, тут у всех ум за разум заходит, да и немудрено. Хочешь добрый совет? Займись тем, что видишь перед самым носом, а про остальное пока забудь. Все придет в свое время. Отыщи для начала сжигателей мостов. С этим проблем не будет: спроси у любого пехотинца, он покажет.

Паран кивнул.

Коготь помолчал, а затем добавил:

– Я тут подумал, капитан. Учти, это всего лишь догадка, но мне почему-то кажется, что ты здесь не просто так, а сумеешь кое-что изменить. Нет, не трудись отвечать. Просто, если вдруг попадешь в беду, передай весточку Току-младшему, это я. Я служу вестовым в курьерском корпусе Второй армии. Хорошо?

Паран снова кивнул.

– Спасибо, – произнес он. И как раз в этот момент у них за спинами послышался громкий треск, а потом раздался хор разгневанных голосов. Однако ни тот ни другой даже не обернулись.

– Что ты сказал, капитан?

Паран улыбнулся:

– Лучше поезжайте восвояси, от греха подальше. Я уж и сам как-нибудь найду Девятый взвод, не заблужусь.

– Нисколько не сомневаюсь, капитан.

Ток-младший помахал ему рукой, а затем повернул коня в какой-то проулок. Через секунду Паран потерял когтя из виду. Он глубоко вздохнул, а затем начал озираться в поисках подходящего солдата, который мог бы стать ему проводником.

* * *

Паран знал, что детство и юность, проведенные на родине в кругу аристократов, научили его хитрости и притворству, а именно эти качества и требовались, чтобы успешно выполнить задание Лорн. Но за последние два года он все яснее понимал, во что превратился, и это его огорчало. Куда подевался пылкий, искренний юнец, который дерзко говорил с адъюнктессой императрицы в тот далекий день на Итко-Канском побережье? Он упал прямо в руки Лорн, как кусок глины. И она принялась лепить из него то, что умела лучше всего.

Теперь Парана особенно пугало иное обстоятельство: он привык к тому, что его используют. Он перестал быть самим собой, ибо уже столько раз притворялся кем-то другим, видел тысячу лиц, слышал тысячу голосов, которые боролись с его собственными. Молодой благородный юноша, который так искренне верил в честь и имел твердые принципы, превратился в какую-то совершенно чуждую личность, холодную, жесткую и изворотливую. Это существо скрывалось в самых глубоких тенях его сознания и наблюдало за происходящим. Никаких размышлений, никаких выводов – только ледяное, отстраненное наблюдение.

Паран уже и не надеялся, что тот молодой человек когда-нибудь снова увидит дневной свет. Скорее уж он будет просто все глубже и глубже погружаться в темноту, пока не растворится в ней без следа.

Хотя не все ли ему равно? Паран уже и сам этого толком не знал.

Капитан вошел в казарму, в которой когда-то размещался гарнизон Крепи. Лишь одна немолодая женщина в солдатской форме валялась на койке, так что ее замотанные тряпками ступни высовывались за край кровати. Матрас сняли и швырнули в угол, женщина лежала на голых досках, зажмурившись и закинув руки за голову.

Паран ненадолго задержал на ней взгляд, а потом осмотрел помещение. Больше здесь никого не было. Он снова поглядел на женщину:

– Ты ведь капрал, не так ли?

Она даже не пошевелилась.

– Ага, и что?

– Я так понимаю, – сухо заметил Паран, – что о субординации тут вообще все позабыли.

Ее глаза открылись и лениво осмотрели офицера.

– Наверное, – сказала она и снова смежила веки. – Ты кого-то ищешь или что?

– Я ищу Девятый взвод, капрал.

– Зачем? У них опять неприятности?

Паран улыбнулся про себя.

– Скажи, капрал, ты – обычный сжигатель мостов?

– Все «обычные» погибли.

– Кто твой командир? – продолжал расспросы Паран.

– Мураш, но его тут нет.

– Это я вижу. – Капитан подождал, а потом вздохнул. – Ладно, и где этот Мураш?

– Поищи в таверне Нобба на этой же улице. Когда я видела его в последний раз, он проигрывал последнюю рубашку Колотуну. Мураш любит в карты играть, да вот только не умеет. – Она начала ковыряться в зубах.

Паран удивленно поднял брови:

– Ваш командир играет в карты с подчиненными?

– Мураш – сержант, – объяснила женщина. – Наш капитан погиб. Да и все равно Колотун не из нашего взвода.

– Ага, ясно. И в каком же он взводе?

Женщина ухмыльнулась и проглотила то, что выковыряла пальцем из зубов.

– В Девятом.

– Как тебя зовут, капрал?

– Хватка, а тебя?

– Капитан Паран.

Хватка встрепенулась и села, широко раскрыв глаза:

– Ого! Так ты и есть тот самый новый капитан, молодой и зеленый, который еще и меча из ножен не доставал?

Паран усмехнулся:

– Верно.

– Ты хоть знаешь, какие тут народ против тебя ставки делает? Шансы, прямо скажем, не очень-то.

– Что ты имеешь в виду?

Женщина широко улыбнулась.

– Ох, попомни мои слова, – ответила она, снова укладываясь на спину и закрывая глаза, – что первая кровь, которую ты увидишь, будет твоей собственной, капитан Паран. Возвращайся-ка ты лучше на Квон-Тали, там безопасно. Давай беги, императрице нужно пятки вылизать.

– Они и так уже достаточно чистые, – произнес Паран. Он никак не мог решить, что делать в этой ситуации. С одной стороны, хотелось вытащить меч и разрубить Хватку пополам. С другой – расхохотаться, и в этом желании отчетливо звенела нотка истерики.

Тут у него за спиной хлопнула входная дверь, и тяжелые шаги застучали по половицам. В комнату ворвался краснолицый сержант с огромными, лихо закрученными усами. Он подошел к койке, не обращая внимания на Парана, и сердито уставился на женщину:

– Хватка, чтоб тебе пусто было, ты же говорила, что Колотуну сегодня не везет! А теперь этот кривоногий подонок меня обчистил!

– Колотуну нынче и вправду не везет, – ответила Хватка. – Только тебе не везет еще больше. Об этом же ты меня не спрашивал? Мураш, познакомься с капитаном Параном, новым офицером Девятого взвода.

Сержант развернулся на каблуках и оглядел Парана.

– Худов дух! – пробормотал он и снова перевел взгляд на Хватку.

– Я ищу Скворца, сержант, – мягко сказал Паран.

Что-то в тоне капитана заставило Мураша обернуться. Он открыл было рот, чтобы высказать все, что он думает о новичке, но встретил твердый взгляд Парана и передумал.

– Тут какой-то мальчишка принес послание, и Скворец отчалил. Но его люди сейчас сидят у Нобба.

– Спасибо, сержант, – холодно поблагодарил Паран и вышел из казармы.

Мураш глубоко вздохнул и посмотрел на Хватку.

– Два дня парень продержится, – заявила она, – а потом его кто-нибудь прикончит. Старый Камнерож на это двадцать монет поставил.

Мураш помрачнел:

– Что-то мне подсказывает: плакали его денежки.

* * *

Паран вошел в таверну Нобба и остановился в дверях. В зале было полно солдат, их голоса сливались в глухой гул. Но только у некоторых пламенел на форме значок сжигателей мостов, все остальные были из Второй армии.

За большим столом под выступающей галереей, на которую выходили двери комнат второго этажа, играли в карты полдюжины сжигателей мостов. Широкоплечий человек с черными волосами, заплетенными в косички и собранными в хвост, весь унизанный талисманами и фетишами, сидел спиной к залу и с бесконечным терпением сдавал карты. Несмотря на рев толпы, Паран слышал, как он монотонно подсчитывает очки. Остальные картежники поливали сдающего потоком брани, но без особого результата.

– Баргаст, – пробормотал Паран, рассматривая мужчину. – Единственный среди сжигателей мостов. Значит, это Девятый взвод. – Он глубоко вздохнул и шагнул в толпу.

Когда Паран остановился за спиной у баргаста, его дорогой плащ уже был залит прокисшим элем и горьким вином, а на лбу поблескивал пот. Баргаст только что закончил тасовать карты и положил колоду в центре стола, показав при этом бесконечную голубую татуировку, покрывавшую спиралями всю руку и только кое-где рассеченную белесыми шрамами.

– Вы из Девятого взвода? – громко спросил Паран.

Мужчина с обветренным лицом того же цвета, что и его кожаная фуражка, поднял взгляд, но потом снова сосредоточился на картах. И небрежно поинтересовался:

– Вы, наверное, капитан Паран?

– Да. А вас как зовут?

– Я Колотун. Это, – он кивнул на крупного человека справа от себя, – Молоток, взводный целитель. Баргаста зовут Ходок, но вовсе не потому, что он ни одной юбки не пропустит. Остальные не стоят вашего внимания: они из Второй армии да и вообще играть не умеют. Садитесь, капитан. Скворец и остальные отлучились на время. Но они скоро вернутся.

Паран нашел пустой стул и поставил его между Молотком и Ходоком.

Колотун проворчал:

– Эй, Ходок, ты выбрал уже игру или нет?

Глубоко вздохнув, Паран обернулся к Молотку:

– Скажите мне, целитель, какова средняя продолжительность жизни у офицеров, которые служат в подразделении сжигателей мостов?

Колотун фыркнул:

– До сражения с Семенем Луны или после?

Молоток чуть приподнял тяжелые брови, отвечая капитану:

– Где-то две кампании. Вообще-то, от многих вещей зависит. Стальные яйца – это хорошо, но недостаточно. Хотите добрый совет? Надо позабыть все, чему тебя учили, и прыгнуть к сержанту на коленки, как малое дитя. Будешь его слушать, дольше проживешь.

Колотун стукнул по столу:

– Эй, Ходок, не спи! Так во что мы играем дальше?

Баргаст нахмурился.

– Я еще думаю, – прогудел он.

Паран откинулся на спинку стула и расстегнул ремень.

Ходок наконец-то определился, и Колотун, Молоток и трое солдат из Второй армии разочарованно застонали, потому что баргаст всегда только эту игру и выбирал.

Целитель обратился к капитану:

– Я так понимаю, что вы уже успели наслушаться всяких ужасов о сжигателях мостов, верно?

Паран кивнул:

– Да, офицеры откровенно их побаиваются. Говорят, смертность у вас такая высокая, потому что половина капитанов умирает с кинжалом в спине.

Он немного помолчал и уже собрался было продолжить, когда заметил, что вдруг наступила тишина. Игра остановилась, и все глаза устремились к нему. Под рубашкой на теле Парана выступил пот. Однако не сдаваться же? И он заговорил снова:

– И я уже готов в это поверить, судя по тому, что успел здесь увидеть. Но я вам так скажу – всем вам: если получу нож в спину, то уж лучше – за дело. Иначе я буду крайне разочарован. – Он застегнул ремень и поднялся. – Передайте сержанту, что я в казарме. Хочу поговорить с ним перед официальным построением.

Колотун медленно кивнул.

– Принято, капитан. – Он помолчал. – Эй, капитан! Не хочешь ли сыграть с нами?

Паран покачал головой:

– Спасибо, но нет. – Ухмылка затаилась в уголке его рта. – Не годится офицеру отбирать деньги у собственных солдат.

– А вот эту заявку ты лучше когда-нибудь подтверди делом, – сказал Колотун, и глаза его сверкнули.

– Я об этом подумаю, – ответил Паран и вышел из-за стола. Проталкиваясь через толпу, он почувствовал нарастающее ощущение собственной ничтожности, которое застало его врасплох. Он провел детство среди аристократов, да и потом, во время учебы в академии, вращался в кругу себе подобных. За эти годы Паран привык быть высокомерным и гордым. И вдруг понял, что сейчас эта его гордыня трусливо спряталась где-то в дальнем уголке сознания – потрясенная и онемевшая.

До той судьбоносной встречи с Лорн офицерская карьера казалась ему легким путем: в военно-морской академии многие вопросы решались подмигиваниями и едва заметными кивками головы. Но имперские войны шли в тысяче лиг от столицы, и здесь, понял Паран, всем было плевать на его происхождение, влияние при дворе и прочее. Об этом лучше даже не заикаться, если только не хочешь побыстрее отправиться на тот свет. Кабы не миссия, которую возложила на него адъюнктесса, он бы ни за что не согласился командовать этими людьми.

Паран открыл дверь таверны и вышел на улицу. Ничего удивительного, поморщился он, что армии старого императора, создавая Малазанскую империю, так легко покорили феодальные королевства. Капитан вдруг обрадовался пятнам на своей новенькой форме: теперь он не выглядел тут чужим.

Паран шагнул в переулок, ведущий к боковой двери в казарму, и вступил в глубокую тень: его путь проходил под высокими стенами домов и навесами балконов.

Крепь была обречена. Он достаточно знал ее историю, чтобы понять: былая слава города уже не возродится. У властей Крепи еще было достаточно силы, чтобы заключить союз с Семенем Луны, но капитан подозревал, что владыка базальтовой крепости пошел на это по каким-то своим соображениям. Да, местная знать выглядела весьма импозантно и даже помпезно, но все это, по большому счету, была мишура, которая вот-вот осыплется. Паран невольно задумался о собственной семье: похоже, такова судьба всех аристократов, их время заканчивается…

Звук за спиной, чуть заметный шорох, заставил капитана обернуться. Какая-то окутанная тенями фигура шагнула к нему. Паран вскрикнул, хватаясь за меч. Когда фигура оказалась рядом, на него дохнуло ледяным ветром. Молодой человек отшатнулся, заметив, что в обеих руках незнакомца блеснули клинки. Он развернулся боком и уже наполовину достал свой меч из ножен. Но тут левая рука нападавшего рванулась вверх. Паран откинул голову и выдвинул вперед плечо, чтобы отбить удар, которого не было. Вместо этого длинный кинжал вошел в его грудь, которую словно бы обожгло огнем. Второй клинок вонзился ему в бок, и в рот хлынула кровь. Паран закашлялся и застонал. Он зашатался, прислонился к стене, а потом сполз на мостовую, тщетно цепляясь рукой за мокрые камни. Его ногти оставляли в плесени глубокие борозды.

В голове крутилась одна-единственная мысль: «Жаль, что все закончилось так глупо». А потом он и вовсе погрузился во тьму.

Паран расслышал едва различимый звон, словно что-то маленькое и металлическое покатилось по твердой поверхности. Потом, судя по звуку, неизвестный предмет завертелся, и темнота стала отступать.

– Как тут грязно, – тонким голосом произнес какой-то мужчина. – Я удивлен.

Где же Паран прежде слышал подобный характерный выговор? Он вспомнил, что во времена его детства отец вел дела с торговцами из Дал-Хона, которые точно так же произносили слова.

Ответ прозвучал прямо над ухом Парана:

– Никак за нами следят? – Этот выговор он тоже узнал: явно уроженец Кана. Голос, кажется, принадлежал девушке или даже ребенку, но капитан понял, что это голос его убийцы.

– Просто совпадение, – ответил другой незнакомец, а потом хихикнул. – Кто-то – точнее, что-то, вошло на наш магический Путь. Без приглашения. Мои гончие охотятся.

– Лично я не верю в совпадения.

И снова хихиканье.

– Я тоже. Два года назад мы начали собственную игру. Обычное сведение счетов. Кажется, здесь, в Крепи, мы столкнулись с игрой, которую ведет кто-то другой.

– Да? И кто же именно?

– Вскоре я получу ответ на этот вопрос.

– Не отвлекайся, Амманас. Наша основная цель – Ласин и падение империи, которой она правит, но которой абсолютно точно не заслуживает.

– Как всегда, я полностью на тебя полагаюсь, Котильон.

– Мне нужно идти, – сказал девичий голос, удаляясь.

– Разумеется. Так это и есть тот человек, которого Лорн отправила за тобой?

– Думаю, да. В любом случае это заставит ее вступить в бой.

– А мы этого хотим?

Разговор затих, когда оба его участника отошли дальше, и теперь единственным звуком, который по-прежнему слышал Паран, оставалось мерное гудение, словно бы в воздухе вращалась монета: она все вертелась и вертелась – и даже не думала останавливаться.

Глава четвертая

Особенными были все онив те дни, когдаистория размашисто писаласьтатуировок сетьюи узором старых ранкрасноречивых…Только что-то полыхалов их взглядах —те арки, что растаяли в огне,те призрачные судьбы,что истлели:они суть прошлое,и каждый обреченвстать в стройна тихом берегутой речки,о названии которойони молчат… Ток-младший (р. 1141). Сжигатели мостов (IV: 1)

Рваная Снасть мрачно посмотрела на Скворца.

– Локон сошел с ума, – заявила она. – Он всегда был немного с приветом, но теперь и вовсе спятил: прогрызает дыры в собственном магическом Пути и пробует на вкус Хаос. Но хуже всего то, что это делает его еще сильнее, еще опаснее.

Они собрались во временном жилище Рваной Снасти, которое состояло из гостиной – где они сейчас сидели – и спальни, отделенной крепкой деревянной дверью, что было по нынешним временам настоящей роскошью. Прежние обитатели поспешили вынести из дома все ценное, что смогли, и оставили только самую тяжелую и громоздкую мебель. Рваная Снасть сидела за столом вместе со Скворцом, Быстрым Беном и Каламом, а также сапером по имени Скрипач. Воздух в комнате стал жарким, удушливым.

– Конечно, Локон сошел с ума, – ответил Быстрый Бен, глядя на сержанта, который сохранял на лице невозмутимое выражение. И торопливо добавил: – Но этого и следовало ожидать. Фенеров хвостик, госпожа, у него же тело куклы! Конечно, он от этого двинулся.

– Куда двинулся? – спросил мага Скворец. – Он же должен прикрывать нам спины, не так ли?

– Бен держит его под контролем, – сказал Калам. – Локон идет по следу в лабиринте, он выяснит, кто в Малазанской империи хочет нас погубить.

– Опасность в том, – вставил Быстрый Бен, оглядываясь на Рваную Снасть, – что его могут обнаружить. Локону приходится странствовать по магическим Путям необычными способами – все обычные теперь закрыты.

Рваная Снасть обдумала эти слова, потом кивнула:

– Тайскренн уже давно бы нашел его или, по крайней мере, сообразил, что кто-то что-то разнюхивает. Но Локон использует силы Хаоса, тропы, которые проложены между Путями. А это опасно и может порядком навредить не только ему самому, но и всем нам.

– А нам-то почему? – удивился Скворец.

– Это ослабляет магические Пути, разрывает ткань, что, в свою очередь, позволяет Локону вламываться в них по собственному желанию… а потом уходить, – пояснил Быстрый Бен. – Но у нас нет выбора. Нужно держать Локона на длинном поводке. Пока что.

Чародейка вздохнула, массируя виски:

– Тот, кого вы ищете, – Тайскренн. Я уже говорила вам…

– Этого мало, – отрезал Быстрый Бен. – Необходимо выяснить подробности. Скольких агентов он использует? Каковы детали плана, да и вообще, в чем этот самый план заключается? Он действует по приказу Ласин или же наш высший маг сам приглядывается к престолу? Проклятие! Все это нам нужно знать!

– Хорошо, хорошо, – кивнула Рваная Снасть. – Предположим, Локон распутает для вас этот клубок. И что потом? Вы попытаетесь убить Тайскренна и всех, кто в этом замешан? И рассчитываете, что я стану вам помогать?

Она переводила взгляд с одного гостя на другого, но лица всех четверых оставались непроницаемыми. Это порядком рассердило Рваную Снасть, и она вскочила.

– Я знаю, – сухо сказала чародейка, – что Тайскренн, скорее всего, убил А’Карониса, Ночную Стужу и Калота. Он, вероятно, был в курсе, что тоннели вокруг вас обвалятся, и он мог решить, что Вторая армия Дуджека стала опасной, поэтому следует провести чистку. Но если вы решили, что я буду помогать вам, не зная, что именно вы задумали, то ошибаетесь. Я уверена, что вы скрываете от меня нечто очень важное. Если речь идет только о том, чтобы остаться в живых, то почему бы вам просто не дезертировать? Сомневаюсь, что Дуджек станет вас преследовать. Если, конечно, подозрения насчет Однорукого и Второй армии не имеют под собой оснований – если вы не готовитесь поднять бунт, провозгласить Дуджека императором и пойти на Генабарис. – Она замолчала, переводя взгляд с одного мужчины на другого. – Неужели Тайскренн просто предвидел это и спутал вам карты? Вы и меня втягиваете в заговор? Если так, то я хочу знать все подробности. У меня есть на это право, верно?

Скворец пробурчал что-то невразумительное, а потом потянулся за кувшином с вином, который стоял на столе, и снова наполнил всем кубки.

Быстрый Бен глубоко вздохнул, потер загривок и тихо сказал:

– Рваная Снасть, мы не собираемся прямо выступать против Тайскренна. Это было бы самоубийством. Нет, мы лишим его поддержки – осторожно, аккуратно, а потом устроим так, что он… впадет в немилость. Если, конечно, сама императрица тут ни при чем. Но нам нужно знать больше, нам просто необходимо получить ответы на множество вопросов, прежде чем мы определимся с планом действий. Тебе не обязательно впутываться в наши дела больше, чем ты уже впуталась. Чем меньше знаешь, тем для тебя же самой безопаснее. Локон хочет, чтобы ты прикрывала ему спину, если все остальное не сработает. Но, скорее всего, в этом не будет необходимости. – Маг поднял глаза и выдавил из себя улыбку. – Предоставь Тайскренна мне и Каламу.

«Это все прекрасно, но ты мне так и не ответил».

Рваная Снасть прищурилась и посмотрела на чернокожего сжигателя мостов:

– А правда, что ты когда-то был когтем?

Калам пожал плечами.

– Я думала, что от них невозможно уйти живым.

Он снова пожал плечами.

Сапер по имени Скрипач проворчал что-то невразумительное и поднялся со стула. Он начал ходить туда-сюда по комнате, беспокойно сновал на своих замотанных тряпками ногах от стены к стене, словно лиса в западне. Никто не обращал на него внимания.

Скворец протянул кубок Рваной Снасти:

– Положись на нас, чародейка. Вообще-то, Быстрый Бен не из тех, кто способен наломать дров… во всяком случае, не слишком много. – Он помрачнел. – Признаюсь, у меня есть некоторые сомнения, но я приучился доверять ему. Понимай это как знаешь.

Рваная Снасть сделала большой глоток, вытерла губы.

– Ваш взвод сегодня ночью отправляется в Даруджистан. Тайно, так что я не смогу с вами связаться, если дело вдруг примет скверный оборот.

– Может, это и к лучшему. По крайней мере, Тайскренн ничего не заподозрит, – сказал Быстрый Бен. – Локон – наш единственный надежный канал. Связывайся с нами через него, Рваная Снасть.

Скворец оценивающе посмотрел на чародейку:

– У меня такое чувство, что ты не доверяешь Локону.

– Да, так оно и есть, – кивнула женщина.

Сержант замолчал, его взгляд уперся в столешницу. Несмотря на невозмутимое выражение на лице Скворца, чувствовалось, что внутри у него бушует целая буря эмоций.

«Он привык держать все в себе, но делать это становится все сложнее и сложнее, – подумала чародейка. – Ох, смотри, Скворец, как бы тебе крышу не снесло, когда страсти вырвутся наружу».

Двое выходцев из Семиградья ждали, глядя на своего командира. Только Скрипач продолжал нервно расхаживать туда-сюда. Его форма до сих пор была перемазана грязью подземных тоннелей. Чужая кровь обильно заляпала спереди мундир сапера: похоже, кто-то умер прямо у него на руках. Под неровной щетиной на щеках и подбородке Скрипача виднелись плохо залеченные волдыри от ожогов, а тонкие рыжие волосы торчали во все стороны из-под кожаной фуражки.

Прошла долгая минута, потом сержант решительно кивнул. Не отрывая взгляда от стола, он произнес:

– Хорошо, чародейка. Будь по-твоему. Быстрый Бен, расскажи ей про Жаль.

Рваная Снасть удивленно приподняла брови. Она скрестила на груди руки и обернулась к магу.

Быстрый Бен явно был не в восторге от подобной перспективы. Он замялся и с надеждой взглянул на Калама, но великан отвел глаза.

– Давай уже, маг, излагай, – проворчал Скворец.

Быстрый Бен встретил настойчивый взгляд Рваной Снасти с почти детским выражением: испуг, вина и досада одновременно отразились на его узком лице.

– Ты помнишь девчонку, которая была с нами?

Чародейка хрипло расхохоталась:

– Забудешь ее, как же! Есть в ней что-то… странное. Даже опасное. – Рваная Снасть подумала, не рассказать ли гостям о том, что открылось ей, когда она гадала Тайскренну.

«Может, поведать им про Деву Смерти? – Но что-то удержало чародейку. – Хотя ясно, что именно, – сообразила она, – я все еще не доверяю этим людям». А вслух поинтересовалась:

– Вы в чем-то подозреваете Жаль?

Лицо мага стало пепельным. Он откашлялся:

– Ее завербовали два года назад в самом сердце империи, в Итко-Кане. Девчонка сама записалась в армию, новобранцев ведь набирают постоянно.

Рядом загудел голос Калама:

– И примерно в это же время там случилось страшное и загадочное происшествие. Подробности той истории закопали очень глубоко. Сначала туда приехала лично адъюнктесса, а следом за ней примчались когти и заткнули рты почти всем городским стражникам, которые могли хоть что-то рассказать. Я потянул за старые ниточки и вытащил кое-какие удивительные подробности.

– Не просто удивительные, – вмешался Быстрый Бен, – но и весьма знаменательные, если знать, на что обращать внимание.