Избранное. Том 6. Детективные повести

– Кстати, о девушках, – Ударов улыбнулся, – ты уже созрел для серьёзных отношений?

– Созрел давно. Но моя девушка вышла замуж. Вот теперь не знаю, что делать. Может, буду ждать, когда она разведётся. С её стороны там нет взаимности. А у нас она была. Но эта отдельная история, – парень печально улыбнулся. Я уж думал, меня никто больше не взволнует. Но вчера встретил девушку и заволновался, – Коля опять печально улыбнулся, – но что-то я с вами разоткровенничался. Очевидно, сказывается, дефицит общения.

– Интересный и умный ты парень, Коля, – начальник уголовного розыска покачал головой, – как думаешь, кто мог убить Бориса?

– Сейчас бандитов развелось разных мастей – не разберёшься. Возможно, попал под раздачу, – Ледин прямо посмотрел в глаза несостоявшегося свёкра сестры, – ну а теперь я хочу услышать, какие есть ко мне претензии?

– Хорошо. Настала пора тебе объяснить. Но сначала ещё один вопрос. Имя Шурик тебе о чём-нибудь говорит?

– Шурик-ханурик. Да, вчера подрулил. Я ему денег дал.

– Зачем?

– Попросил.

– Ладно, углубляться не буду. Так вот, у этого Шурика были обнаружены деньги, принадлежащие братьям Горшковым, которые занимались спиртовым бизнесом. Борис на «Жигулях» брата вёз приличную сумму денег в дипломате в качестве расчёта поставщику спирта. И не довёз. Его убили.

– А почему вы решили, что деньги из дипломата? – Коля немного насторожился.

– Спасибо деду Захару. Он на крупных купюрах писал еле заметную букву «Е». Что скажешь? Деда знаешь?

– Понятия не имею, кто такой, – Коля выставил вперёд своё невозмутимое лицо.

– Трудный ты в разговоре, Коля, – Ударов недовольно покачал головой, – придётся тебе посидеть у нас на законных основаниях и на срок, установленный законом. Надеюсь, ты с этим согласен.

– Согласен с основаниями, но не с остальным, – парень усмехнулся, – хоть от работы отдохну в камере.

– Смотри, как бы этот отдых не затянулся, – майор пожал плечами, – даже не знаю, как сообщить твоим родителям о твоём задержании. А что об этом подумает твоя сестра? Тем более, что, как мне кажется, она очень обижена кое на кого.

– Неприятная ситуация. Пусть попереживают, свыкнутся с мыслью, что в жизни всякое случается, даже на ровном месте. А когда я выйду на свободу, а думаю, что это произойдёт скоро, поскольку я не при делах, то ко мне станут относиться с большим вниманием и уважением.

– Странная позиция. Но пока складывается впечатление, что ты состоишь в банде рэкетиров, – майор нажал кнопку, – вот такие чёрные мысли лезут ко мне в голову, а просветлить ты упорно их не желаешь. Сегодня мы кое-кого ещё задержим, после чего начнутся разные следственные действия, в том числе и очные ставки. Так что, будь готов. Это я тебя по знакомству проинформировал.

– Спасибо, Фёдор Иванович, подумаю о ваших словах на досуге.

– Если что надумаешь, дай знать.

– Навряд ли я вас побеспокою.

– Всякое случается, ты только об этом сам сказал.

В это время в кабинет вошёл конвойный.

– Забирай, – майор махнул рукой и набрал номер телефона Лединых.

4

Мокрина и Толкунова задерживать в тот день милиция не стала, как и предпочла воздержаться от сообщения о задержании Ледина. Вместо этого Ударов сам лично запустил информацию через нужных лиц о срочной госпитализации Николая в одну из больниц города в связи с обострением аппендицита. За Мокриным и Толкуновым было усилено наблюдение.

В среду в девятом часу вечера один из оперативников доложил Ударову о странных манёврах субъектов дела на «Жигулях». В их машине, которая выехала на центральный проспект, появилось третье неизвестное лицо. Майор срочно вызвал служебный автомобиль к своему дому и, поддерживая связь по рации со своим подчинённым, подключился к операции. Вскоре он ещё с двумя сыщиками на безопасном расстоянии сидел на хвосте «Жигулей», которые свернули на улицу, ведущую к городскому хладокомбинату, и метров через семьсот остановились возле заброшенного недостроенного корпуса какого-то завода. Три фигуры вышли из машины и скрылись внутри помещения. Ударов принял решение незаметно добраться до здания пешком, а там действовать по обстоятельствам.

Когда сыщики вошли в зияющую пасть памятника развалу СССР, где-то в глубине бетонных лабиринтов они услышали приглушённые голоса, а спустя минуты что-то наподобие ударов. Майор руками дал команду на захват предполагаемых бандитов. Вскоре с криками «ни с места, иначе будем стрелять на поражение» сыщики надели наручники на Мокрина и Толкунова. Потерпевший мужчина в это время лежал на полу с кляпом во рту и со связанными руками. Как выяснилось чуть позже, им оказался владелец частного магазина, который не хотел подписывать документы о безвозмездной передаче торгового объекта другому лицу.

Задержанных доставили в отдел милиции и поместили в разные камеры до утра.

На следующий день в кабинет Ударова сначала конвоировали Мокрина. Начальник угрозыска, глядя на крепкого, но поникшего парня, печально улыбнулся и произнёс:

– Вижу, тебе такая жизнь самому противна, и ты хочешь облегчить состояние своей души, признавшись в содеянном.

– Хочу, товарищ начальник, – во взгляде Михаила блеснула решительность, – надо признать, перегнул я палку с этим мужиком, Гороховым. Он мне задолжал крупную сумму денег, а отдавать не хотел. Вот и пришлось принимать к нему кардинальные меры.

– Да, парень, – хмыкнул начальник, – я от тебя ожидал движения в более правильном направлении и в несколько другой плоскости.

– Извините, товарищ начальник, но даже отдалённо не могу себе представить, о какой плоскости вы говорите. Я нормальный парень, волей судьбы вынужденный бороться за выживание в условиях не разбери-пойми, когда все шарахаются не разбери-пойми куда. И вы хотите от меня в такой ситуации разбираться в каких-то плоскостях, если даже впереди от не пойми-не разбери ничего не видно.

– Не в обиду сказано боксёрам, – начальник снова хмыкнул, – это они друг другу мозги вышибают, а ты ведь самбист. Или у вас там в голове тоже не всё в порядке и вместо мыслей одни мускулы. Ты что не понимаешь, за что тебя задержали? Горохов – это мелочь, хотя и она потянет на приличный срок.

– Что-то я действительно не врубаюсь в вашу плоскость, – на этот раз в голосе задержанного чувствовались напряжённые нотки.

– Ты, парень, давно уже знаешь, в какой плоскости находишься и в каком направлении движешься. Вот только я сомневаюсь в твоей способности правильно осознавать свои злодеяния. Начал ты с рэкета и докатился до убийства из-за денег. И сегодня тебе представился шанс посмотреть на небеса и покаяться хотя бы для того, чтобы остаться живым на этом свете. Такие, как ты, сейчас пачками погибают при разборках. Садись в тюрьму и выходи оттуда человеком. К тому времени твоё «не разбери-пойми» исчезнет, как страшный сон.

– Мне надо в камеру, – Мокрин превратился в сжатую пружину, – мне надо разобраться в мыслях.

– Хорошо, продолжим завтра, – Ударов пожал плечами.

Оставшись один, майор подумал: этот тоже труден в разговоре. Возможно, члены банды заранее договорились, что говорить в случае задержания. Теперь пора послушать, что пропоёт предполагаемый главарь.

Толкунов на вопрос о Горохове покачал головой и произнёс:

– Банальная история с криминальным душком, в которую я по глупости влез. Поддался на уговор Мокрина помочь ему выбить долг с упёртого мужика. Вот и пригласили его прокатиться и обсудить проблему. Немного перестарались. Но этот Горохов сам виноват. Стал нас обзывать бандитами и другими плохими словами.

– А с Горшковыми вы знакомы? – майор в упор посмотрел на задержанного.

– Без понятия, кто это такие, – Толкунов и глазом не повёл.

– А деда Захара?

– Увы, не знаю такого.

– Вижу, разговора с вами не получится, – Ударов усмехнулся, – возможно, Мокрин будет более откровенным, чем облегчит свою участь, а вашу усугубит.

– Не мои проблемы.

– Не надейтесь выйти сухим из воды, – майор снова усмехнулся, – для информации. У нас уже много информации о вас.

– Тогда мне нужен адвокат.

– Ваше право.

Оставшись один, Ударов подумал: этого надо прижимать доказательствами. Следовательно, необходимо срочно произвести обыски у подозреваемых, а для этого необходимо запросить санкцию на эти следственные действия у прокурора района, но, чтобы это сделать, необходимо согласовать свои действия со своим начальником. Майор взял папку в руки и отправился к подполковнику Дозову.

Через пару часов группа сотрудников милиции с двумя понятыми вошли в дом к Толкунову. Обыск начали с веранды и закончили спальней, заглянув при этом и под пол, и на чердак. После этого были осмотрены дворовые постройки. Каких-то доказательств причастности Толкунова к убийству Горшкова обнаружено не было. Ударов, возглавлявший следственное действие, нервничал и ломал голову о возможных местах хранения преступных денег, каких-то записей, орудий преступлений. «Возможно, – думал он, – Толкунов сделал схрон где-то в другом месте вдали от дома, и если его не найти, дело зайдёт в тупик».

Майор с тревожными мыслями вышел на задний двор, за которым начинался фруктовый сад. И тут он обратил внимание на пристроенный погреб на стыке двух стен. Снаружи погреб представлял собой односкатную крышу, засыпанную землёй, с небольшой дверью. Один из сотрудников милиции это сооружение уже обследовал и ничего там для дела не нашёл. Ударов решил сам ещё раз посмотреть, что там хранится. Открыв толстую утепленную дверь и включив свет, он спустился по ступенькам лестницы в помещение площадью около шести квадратных метров, где на стеллажах стояли банки с закатками, на полу в ящиках хранились картофель, морковь, свекла, в одном из углов к перекладине была подвешена вниз кочанами капуста. Три стены погреба были забетонированными, одна обшита деревянными досками. Как раз на ней и находились полки с закатками. Майор не поленился и снял банки на пол. Делать это ему пришлось, согнув голову, чтобы не упереться ею в перекрытие. После завершения трудоёмкой операции начальник уголовного розыска стал обстукивать стенку. Между двумя средними полками отозвалась пустота.

Потом уже в присутствии понятых из укрытой за досками нищи были извлечены дипломат с деньгами и пакет с ножом, на котором виднелись следы крови, и Ударов с блуждающей улыбкой на губах наконец-то вздохнул с облегчением.

5

Протокол обыска в доме Толкунова с вещественными доказательствами был передан следователю прокуратуры, который уже спланировал допросы задержанных по делу Бориса Горшкова. Вскоре майор Ударов знал детали расследования убийства и вымогательства денег у предпринимателей. Банда, как и предполагалось, состояла из двух человек – Толкунова и Мокрина. Нашлись потерпевшие, включая Горохова, которые осмелились написать заявления в милицию на рэкетиров. Кроме этого, было установлено, в том числе с помощью признания задержанных, что это Мокрин под руководством Толкунова убил Бориса Горшкова. Орудие убийства – нож со своими отпечатками пальцев и дипломат с деньгами – он передал главарю, тем самым обрекая себя на полную от него зависимость. За убийство Горшкова Мокрин получил крупную сумму денег, небольшую часть из которых передал Ледину. С какой целью он это сделал, установить не удалось. Высказывались предположения, что Коля по просьбе знакомого Михаила следил за Горшковыми, и когда Борис повёз деньги в Россию, проинформировал об этом Мокрина, не подозревая о последствиях. Но предположения остались предположениями и Ледина выпустили на свободу.

В четверг вечером парень уже был на тренировке во дворце культуры и с неистовым энтузиазмом бросился в борьбу за победу над собой и над силами зла. Ледину необходимо было выпустить пар и чёрную накипь из души, скопившуюся в неволе, которые, однако, дали ему понять, что жизнь сложна и интересна и что пора подняться в ней на более высокую ступень развития. А для этого надо сначала поступить в физкультурный институт. Парень неистово повергал своих соперников на ковёр и не замечал, что за ним наблюдает Минаева Галя.

После тренировки девушка, встретив парня на выходе из дворца, очаровательно улыбнулась и произнесла:

– Извини, вчера не смогла прийти, но сегодня у меня вечер свободен.

– Вчера, поджидая тебя, я проиграл все поединки, поскольку не было вдохновения, – улыбнулся Коля.

– Но сегодня ты все выиграл, хотя я не была в поле твоего зрения, – девушка снова очаровательно улыбнулась.

– Странно, но я душой чувствовал твоё присутствие в зале и, как вижу, душа моя не ошиблась, – Ледин повесил спортивную сумку на плечо и вопросительно посмотрел на девушку, – поскольку инициатором нашей встречи являешься ты, то и от тебя должно поступить предложение о планах на вечер.

– Сегодня можно просто погулять по городу, – Галя усмехнулась и взяла парня под руку.

– Согласен, – Коля тоже усмехнулся, – после некоторых событий мне хочется больше двигаться.

– Интересно, а какие уж события произошли у тебя за три последних дня? – девушка, скрывая загадочную улыбку, увлекла парня вперёд к тускло освещённому тротуару.

– Немного прикоснулся к другой жизни. Мне следовало её познать, чтобы знать, куда следует и куда не следует совать голову. Как-нибудь я тебе об этом расскажу.

– Надеюсь, это было не опасно для жизни!?

– Пустяки, но интересные, – Коля усмехнулся, – а где твой брат? Или его надо на аркане в секцию затягивать?

– Так оно и есть.

– Если познакомишь, я попробую его убедить.

– Когда-нибудь предоставлю тебе такую возможность, – девушка смущённо улыбнулась, – он намного младше меня и этой весной уходит в армию.

– Ты это так сказала, как будто старуха. А я думаю, тебе лет двадцать.

– Двадцать два. Я недавно закончила высшее учебное заведение и по распределению попала в паспортный стол, говоря простым языком.

– Насколько я осведомлён, паспортный стол является подразделением милиции, – в глазах Коли мелькнуло удивление.

– Ты прав, но я далека от реальных функций милиции. Моё дело – паспорта и работа с другими документами граждан.

– Странно и удивительно, – парень покачал головой, – цепочка случайностей привела нас к знакомству, а может, это какая-то закономерность или это кем-то спланировано.

– Небесами, – девушка подняла голову кверху.

– Я это и имел в виду, – Коля хмыкнул, – хотя и без странного Шурика не обошлось. Но не будем о странностях, я сам попал в странную ситуацию.

– Давай не будем о странностях. Их и так много случилось в нашей жизни, в нашем обществе и в когда-то великой стране. Мы – молодые, живём в молодом государстве и должны мыслить по-новому.

– Подчиняюсь, товарищ командир, – Коля вытянулся по стойке «смирно».

– Я ещё не определила свой статус по отношению к тебе.

– А я уже определился с началом и хочу называть тебя своей девушкой.

– Однако шустрое начало, шустрый самбист, – Галя прижалась к мускулистому телу парня, – в основе такого статуса должны лежать взаимные чувства и в первую очередь взаимная любовь. Но сегодня рано об этом говорить и уже поздно. Мне пора домой. Проводишь до остановки?

– А Шурик на нашем пути не возникнет? – усмехнулся Коля.

– Не возникнет, и мы же договорились о странностях не говорить.

– Извините, пожалуйста. Больше такого не повторится. Завтра я буду другим.

– Ты мне назначаешь свидание?

– Да, и это будет моё первое свидание с настоящей моей девушкой.

– Хм, учитывая некоторые обстоятельства, о которых, возможно, я когда-нибудь тебе расскажу, я попробую побыть в роли таковой.

6

В это время Виктор Ударов, находясь в Минске в комнате общежития, страдал по Свете, страдал оттого, что не может говорить ей слова любви, страдал от отсутствия вариантов возвращения девушки в свои объятия, страдал от невозможности найти подходы к этой девушке, страдал от боязни вообще подойти к любимому человеку. Виктор считал, что он предал Свету уже тем, что после окончания сессии, не дождавшись её, пошёл с Таловыми в гости к их другу, где произошёл несчастный случай с Таней, в котором есть и его вина. Но с этими страданиями надо заканчивать. Парень, засыпая, принял решение сначала попасться на глаза Свете и посмотреть на её реакцию.

На следующий день после занятий Виктор приехал к университету и стал слоняться возле его главного входа, поджидая источник страдания. Вскоре искрящийся хрустальный родничок появился в группе подруг и одарил Виктора косым ярким лучиком надежды. Парень решительно преградил путь девушке и горячо произнёс:

– Я весь исстрадался, испереживался, исхудал, и если ты меня не простишь, то я ещё и высохну.

Подруги Светы захихикали, а сам источник страданий с печальной улыбкой на устах покачала головой и сказала:

– Оказывается, ты не только обманщик, но ещё и шантажист. К сведению я не страдала, а умирала от твоего исчезновения. И хотелось бы посмотреть в твои глаза и спросить, где находится то место, откуда нельзя было ни позвонить, ни написать весточку?

– Я находился при смерти. Врачи никак не могли поставить правильный диагноз, – Виктор смело посмотрел в глаза девушки, – поэтому я не хотел огорчать близких, в том числе и тебя, потому и молчал.

– Правда так и прёт из тебя, но я удовлетворена ответом, – Света одобрительно улыбнулась, – учитывая некоторые обстоятельства, так уж и быть, прощаю. Но обещай: захочешь исчезнуть, сообщи как нормальный человек. Не усугубляй положение.

– Обещаю больше не исчезать, – Ударов склонил голову и приложил руку к груди.

– Такого обещания я от тебя не требовала, но коль пообещал, принимаю.

– Этот самый счастливый момент в моей жизни надо отметить хотя бы мороженым, – во взгляде парня была надежда на что-то большее.

– Ладно уж, пойдём ко мне, – Света смущённо улыбнулась, – подруги часик погуляют по городу, а потом мы устроим для себя и для них праздничный ужин.

7

Сложный, шокирующий, пугающий для людей и молодого государства Республики Беларусь 1992 год ушёл в историю, породив разные синдромы, мнения и последствия, а также банды рэкетиров, мошенников, воров. Но всё продолжало куда-то двигаться. Людей питала надежда, а тот, кто постигал прекрасное чувство Любовь, трудностей бытия почти не замечал. Возможность и способность любить уже были для человека счастьем. Независимое государство тоже, преодолевая преграды, двигалось вперёд, и в 1993 году тучи на горизонте стали рассеиваться. В апреле Александр Лукашенко, который не состоял ни в какой партии и ранее не занимал должности в высших эшелонах власти, возглавил временную комиссию Верховного Совета по борьбе с коррупцией. Этот политик всё больше становился популярным в народе, считавшем его своим защитником и непримиримым борцом с коррумпированной властью. Лукашенко на пике популярности всё чаще критиковал власть. И однажды он «взорвал бомбу». Миллионы белорусов 14 декабря 1993 года с замиранием сердца слушали его доклад во время парламентской сессии, в котором он обвинил в причастности к незаконной деятельности почти всех высокопоставленных лиц государства, в том числе Шушкевича и Кебича. Эмоциональный доклад начинался словами:

«Пожалуй, впервые за время работы в нынешнем Верховном Совете приходится мне подниматься на эту высокую трибуну с такой противоречивой гаммой мыслей, чувств и эмоций. С такой опустошенностью в душе от творящегося беспредела, с тревогой за судьбу государства и его граждан. Основное чувство, которое я испытываю, как, полагаю, и абсолютное большинство соотечественников: мы все становимся заложниками какой-то чудовищной, безнравственной и беспринципной системы манипулирования и обмана людей…»

И люди поверили Лукашенко, который позже в предвыборной программе обещал народу уничтожить мафию, победить нищету, восстановить связи с Россией и другими бывшими республиками Советского Союза.

Доклад Лукашенко 14 декабря во вторник, затаив дыхание, слушала и Светлана Ледина. Каждое слово политика в её душе отзывалось усиливающейся верой в ближайшее светлое будущее.

Вечером этого же дня возле дворца спорта девушка встретилась с Виктором. Молодые люди обнялись, поцеловались. Света, отстранившись от парня, произнесла:

– Слышал?.. Что ты на это скажешь?

– Следующий год должен быть судьбоносным для страны, людей и нас с тобой. А поэтому я, сконцентрировавшись, набравшись храбрости, смелости, поборов все страхи и робость, предлагаю поехать в эту субботу домой и подать там в известный нам орган заявление о регистрации брака, чтобы сыграть свадьбу в зимние каникулы. Есть ещё один аргумент для этого: после окончания учёбы мы должны распределиться в одно место в качестве молодых специалистов как единая, монолитная, с прекрасными целями и мечтами молодая семья.

– Браво! Ура! – девушка захлопала в ладоши, – смущает лишь один фактик. Как-то мы в такое же время уже проделали предлагаемый тобой путь до известного нам органа. И я боюсь, как бы снова чего не вышло.

– Волков бояться – в лес не ходить. На всякую беду страха не напасёшься. У страха глаза велики. Страху в глаза гляди, не смигни, а смигнешь – пропадешь, – Виктор четыре раза с серьёзным видом кивнул головой, – а вдвоём мы все страхи сомнём. И на этот раз я никуда не исчезну. Любовь к тебе заковала меня в цепи, ключ от которых находится в твоей душе.

– Слушая тебя, я уже начала верить, что не так страшен черт, как его малюют. И учитывая сложную обстановку в мире и в стране, возможно, я осмелюсь снова войти в известный нам орган, преследуя корыстную цель при распределении, – Света усмехнулась.

– Всё понятно, любовь у тебя ушла на второй план. Ты мне мстишь? – парень обнял девушку.

– Моя месть начнётся тогда, когда я стану твоей женой, и эта месть проявится в неистовом проявлении моей любви к тебе, – Света прижалась губами к щеке парня, – моя месть будет ужасной.

– Я начинаю бояться за своё счастливое будущее, – Ударов поцеловал девушку в губы.

– Можешь отозвать своё предложение о походе в ЗАГС – Ледина захлопала длинными ресницами и надула пухленькие губы.

– Нет уж, не дождёшься. Меня не пугают твои страшилки. Я согласен жить в цепях и под дамокловым мечом мести, – Виктор склонил голову в ожидании приговора.

– Проанализировав твоё поведение и услышав в словах что-то наподобие правды, я, пожалуй, соглашусь стать твоей женой, – Света хитро улыбнулась, – кстати, если я поступлю в аспирантуру, тебе, дорогой, светит распределение в Минск.

– Это лишний раз подтверждает, что я сделал правильный выбор и иду правильным путём к светлому будущему. Дополню – совместному счастливому будущему.

– Хотя в этих твоих словах кроется некий намёк на твой эгоизм и карьеризм, сделаю вид, что я этого не заметила.

– Да, я ещё раз убедился, что осознанно и добровольно отдаюсь в руки очень умной и к тому же очень красивой, но в то же время очень опасной женщине, – Ударов показал свою ладонь с линиями судьбы и жизни.

– Считай, что тебе повезло: наши пути вновь слились в единый – Света прильнула губами к губам Виктора.

Любовь, наблюдая за этой сценой, улыбнулась и утвердила очередной договор между мужчиной и женщиной на совместную счастливую, длинную дорогу, чтобы продлить жизнь на планете Земля.

8

Виктор и Светлана Ударовы на выборах президента во втором туре 10 июля 1994 года проголосовали за Александра Лукашенко. Таких избирателей, как они, оказалось 80%. И сразу же народу независимого государства показалось, что неразбериха и упадок закончились. Однако понадобятся ещё годы, чтобы доказать всему миру, что Беларусь имеет право на существование, на независимость и на достойное место среди развитых стран.

Николай Ледин, который перешёл на второй курс Академии физического воспитания и спорта Республики Беларусь, находясь на каникулах в своём городе, тоже проголосовал за Лукашенко. Он по-прежнему встречался с лейтенантом паспортно-визовой службой Галей Минаевой и чувствовал себя с ней комфортно.

На следующий день после выборов Коля в конце рабочего дня без предупреждения появился возле места её работы и стал прогуливаться в близлежащем сквере. Когда часы показали семнадцать тридцать, Ледин увидел, как из служебного помещения вышла его девушка и высокий парень лет тридцати – начальник паспортного стола. Парочка направилась в сторону реки. Коля решил незаметно проследить за ними.

А потом на берегу реки в зарослях лозы он увидел, как парень расстегнул брюки и сел на поваленное дерево, а Галя после поцелуев с ним задрала узкую синюю юбку, сняла трусики и пристроилась мягким местом к своему начальнику. Что произошло дальше, Колю не заинтересовало. Парень неспешно пошёл на автобусную остановку и подумал: не везёт ему с девушками. А вывод прост: в отношениях с ними не было любви. Он пытался пробудить в себе это загадочное чувство к той же Минаевой, но усилиями мыслей Любовь не появится в сердце и в душе, где, как оказалось, давно уже царствует настоящая, искренняя любовь к другой Гале – к единственной и неповторимой Гале Куприяновой, ныне Стволиной, подруге сестры. Где она сейчас? Вспоминает ли его и их последнюю встречу со взрывом невыдуманных чувств?