Южная сторона

Мама тут же пошла в спальню и вынесла оттуда набор тапочек: двое больших и одни маленькие. Тапочки были в виде мишек: одна пара белая, другая – чёрная, а третья – как панда, белая, с большими чёрными кругами. Тогда мне показалось это забавным. Мама взяла подарочный пакет, бумагу для оформления и начала запаковывать первую пару. Я побоялся спрашивать, можно ли мне помочь ей, опасаясь отказа. Поэтому просто пошёл и начал делать то же, что и она. Возражений не последовало.

Когда я закончил с одной парой, остальные две уже были готовы. Мы уложили всё в пакет. Сначала самую большую пару – на дно, потом среднюю и маленькую, для Тая. Я уверен, что он из них не вылезет, если их подарю я. И это не моя гордыня, это правда. В этом весь Тай, это очень мило, и так по-простому, что невольно хочешь оставить такого человека себе.

Когда подарок полностью оформили, раздался звук из коридора. Ключ был вставлен кем-то в замочную скважину. Сегодня он задержался, но не сильно. Мама тут же изменилась в лице. Она холодно посмотрела на меня и приказным тоном сказала:

–В комнату. Через полчаса – на ужин.

Я понял ситуацию, и хотел не расстраиваться, но не мог. Однако не показывать расстройство я умел мастерски. Я посмотрел на маму всё тем же радостным взглядом. Но она уже перестроилась, и никакого ответа не последовало. Только безразличие и холод.

–Хорошо, мам! Спасибо тебе большое, что помогла с подарком для Тая и его родителей. Я передам им от тебя привет. Я побежал, – входная дверь в этот момент только начинала открываться, и отец не мог услышать моих слов.

Лёд растаял. Мама улыбнулась мне в ответ и кивнула. В следующий миг она вернула своё безразличие, а я уже бежал к лестнице, чтобы убрать пакет к себе. Я очень надеялся, что теперь то она поймёт, что может быть со мной собой. За обедом я сидел с кислым лицом и не попросил добавки. Я встал, убрал за собой тарелку, взял булочку и начал открывать её. И, когда проходил мимо мамы, которая ещё не закончила есть, тихо-тихо шепнул: «вкусно». Она еле заметно дёрнулась. Значит, услышала мои слова за шуршанием упаковки. С булочкой в руках я пошёл к себе. Когда поднимался по лестнице, папа увлечённо ел. Мама посмотрела на меня и слегка кивнула. Я ответил. Я смог показать ей, что знаю правила. Теперь я на её стороне, и она это поняла. Тогда я думал, что она смелее, чем есть на самом деле.

[14.02.2002]

Меня разбудил звук захлопнувшейся двери. Родители ушли «по делам», как они мне всегда говорили. Не знаю, какие у них там дела в день всех влюблённых. Я уже не смогу уснуть, поэтому встал и начал потихоньку собираться к Таю. Надеюсь, он предупредил родителей о моём приходе. На кухне я нашёл блинчики с вареньем, манную кашу и чайный пакетик в кружке. Мама. Я умылся, позавтракал и уже собрался пойти скитаться по городу в ожидании вечернего похода к Таю, но в дверь постучали.

Родители забыли что-то? Или вернулись, чтобы всем вместе отметить праздник? Ещё бы, это вряд ли когда-нибудь произойдёт. На пороге стоял Тай. В этот момент мне стало стыдно за то, что я вчера его отчитал за его поведение. Он стоял в куртке на размер-другой больше, смешной голубой шапке и с красными щеками. На улице мороз. Его глаза, как обычно, сверкали, излучали желание что-то сказать мне. Но он выжидающе смотрел на меня, после чего тихо спросил:

–Ты один?

–Да, родители ушли и будут только ночью – сказал я, стараясь не подавать виду, что это приносит грусть.

Не успел я подумать об этом, как Тай взял разбег в несколько шагов и запрыгнул на меня, обхватив руками за шею.

–Тогда пойдём гулять! – и тут же рассмеялся.

И снова он доводит меня до состояния шока. Но я начинаю потихоньку привыкать к его этой странной манере общения. Через пару мгновений до меня дошёл смысл происходящего, и я кивнул ему.

Вскоре мы бежали в парк под названием «О-вари» на другом конце города. Не помню, почему мы пошли именно туда, возможно, потому что это самый большой парк. Я думал, что Тай что-то скажет по поводу вчерашнего, но, видимо, ему и так всё было ясно. Значит, можно быть спокойным, он не злится.

Ближе к вечеру мы пришли домой к Таю. Он, как и я, жил в частном доме. Это удобно, особенно учитывая то, что наши дома были в том же районе, что и школа. Нас встретили родители Тая, его старший брат Эку, бабушки и дедушка. Их было так много, что до самого ухода я так и не смог запомнить имена всех.

–Хидэте, добрый вечер, проходи! – сказала Элая, – Тай нам много про тебя рассказывал в последнее время. Спасибо тебе, что дружишь с ним!

Мне стало неловко, ведь это я должен его благодарить. Впрочем, мама Тая говорила в точности так же, как и он сам. Так вот что значит «семейное». Эта мысль отвлекла меня от происходящего, и на душе стало спокойнее. Я поздоровался со всеми, и мы пошли в гостиную. Я сел на диван рядом с Таем и тут до меня дошло, как сильно этот дом отличается от моего. Здесь царит атмосфера уюта и спокойствия: массивный камин, пушистые ковры тёмно-коричневого цвета, мягкие подушки с изображением кошек и лисиц, декоративные деревянные фонари с небольшими лампочками внутри, которые расставлены по всей комнате. Из-за сказочной атмосферы я забыл, что чужой. Бабушки мне приветливо улыбались, а старший брат, который, я был уверен, не в восторге, что я свалился, как снег на голову, сел со мной рядом.

–Привет, Хидэте, – но произнёс моё имя с ударением на последний слог.

Я думал, нужно ли поправить его. Лучше сразу сказать, а то потом это вообще будет нереально сделать.

–Эм… Вы неправильно произнесли моё имя… – я замялся.

Вроде, на вид ему не больше пятнадцати, хотя, взяв во внимание особенность этой семьи, ему могло быть и двадцать пять. Эку понял, что я имел ввиду и улыбнулся.

–Ой, прости. Хидэ́те, да? – я кивнул – меня зовут Эку, мне двадцать.

Как и ожидалось. Он был гораздо ниже своего отца и чуть выше матери. Если бы они с Таем родились девочками имели такой рост, то было бы идеально. Хотя, так было даже удобнее разговаривать. Я не ощущал себя сильно младше, ведь был ненамного ниже Эку.

–Мне девять, – сказал я, отведя глаза в сторону.

–О, так у нас с тобой разница в одиннадцать лет, да? – Эку улыбнулся.

–А? Нет, не в одиннадцать, а в десять. У меня скоро день рождения.

Надо было промолчать и просто согласиться. А следующий вопрос будет…

–Когда?

–А, ну, – я снова замялся, мне не хотелось ему рассказывать.

Я опустил глаза вниз, на мягкий ковёр. Ногам было уютно и тепло, прямо как в тапочках. Потом я отвёл взгляд в сторону и отвернулся. И только смог выдавить из себя «скоро». Эку не стал дальше расспрашивать. Я испугался, что он может обидеться, и на всякий случай продолжил разговор.

–А ты уже учишься в институте? Там трудно?

Я заметил, как выражение его лица переменилось на более приветливое.

–Да, учусь в нашем единственном и неповторимом ГУСиНе, – с энтузиазмом ответил Эку.

–ГУ… Си… Не?

–Ага, расшифровывается как государственный университет Си-Номавари. Можешь просто называть его гусём.

Эку рассмеялся. Тут подошли Элая и Трэн, отец Тая. Они довольно забавно смотрелись вместе: Элая была маленькая, а Трэн больше походил на шкаф, нежели на человека. Однако, нельзя судить людей по внешности. Я это усвоил, как никто другой. Элая пригрозила Эку, чтобы не учил меня плохому. Он опять слегка засмеялся. За несколько минут в этом доме я услышал больше смеха, чем за всю жизнь – в своём. Мне определённо здесь начинало нравиться. Чувство неловкости, оставив аккуратный маленький след, скрылось из моих мыслей.

Теперь в гостиной разместилась вся большая семья: мама, папа, бабушки, дедушка, Эку, Тай и я. Большой стол посередине за несколько минут заставили разными вкусностями: салатом с креветками, не знаю, что там было кроме них, мне важно лишь то, что в нём есть креветки. Кроме него открытый пирог с копчёной курицей, базиликом и картошкой. И ещё много разных закусок. Когда все расселись, я заметил, как у Тая и Эку, которые сидели по бокам от меня, загорелись глаза, а у Элаи на лице появилась игривая улыбка. Она встала, выставила руки вперёд и звонким уверенным голосом произнесла:

–Внимание всем! Пожалуйста, рассаживайтесь на свои места! Сегодня в наших рядах пополнение, поэтому напомню правила «подарочной карусели». Каждый из вас должен сегодня осчастливить своим презентом кого-то из присутствующих и сказать пожелание каждому из нас!

Эку, Тай и Трэн рассмеялись, а бабушки и дедушка заулыбались. У всех уже были припрятаны небольшие подарочки друг для друга. Первая принялась раздавать подарки Элая. Она достала из-под стола большой пакет и начала доставать из него разные коробочки. Синяя досталась Трэну. Вторая, тёмно-зелёная, была вручена Эку. Дальше шли розовые, для бабушек-дедушек, потом она достала белую.

–Так, а теперь хочу подарить кое-что Хидэте, – сказала она, пока протягивала мне подарок, – спасибо, что пришёл к нам сегодня.

Я принял коробочку, а Элая в это время уже тянулась за последней. Ярко-красная, с разноцветными наклейками предназначалась Таю. Мне было до жути интересно, что же там, но я решил, что потом спрошу у него, и свою открою дома.

То был первый в жизни подарок на день Святого Валентина. Мне вообще не важно, что там, я просто старался сдерживать слёзы и смех, не понимая, как реагировать. Обо мне не забыли, для меня что-то купили, выбрали, потратили время, притом, что видели второй раз в жизни. Это как-то неправильно, наверное. Тогда я ещё подумал, у всех – цветные упаковки, а у меня – белая. Почему? Думаю, это было неспроста. Белый флаг, мол, мы тебе не враги, приходи к нам ещё, или что-то в этом роде. Не знаю, сознательно ли Элая это сделала, но я оценил.

После неё бабушки с дедушками обменялись сувенирами друг с другом, Эку, Тай и Трэн подарили Элае по красивой тарелочке, которые вместе складывались в набор. Все закончили, теперь была моя очередь. Я достал пакет и протянул его Элае. Она с вопросительным взглядом взяла его, улыбнулась и сказала спасибо.

–А теперь… открываем!

Голос Элаи эхом пронёсся сквозь меня. Я взял коробочку, начал снимать упаковочную бумагу. Под ней я обнаружил квадратную шкатулку, тоже белого цвета. Внутри лежали объёмные стеклянные звёздочки размером с пятирублёвую монету, а под ними гирлянда. Элая пояснила, когда увидела моё озадаченное лицо:

–Когда тебе станет грустно, просто включи у себя в комнате эту гирлянду и разложи вдоль неё звёздочки. Гирлянда засветится разными цветами, а звёзды отразят их по всей комнате. Посмотри, там и от Тая кое-что есть.

Я кивнул. Трясущимися руками я достал последнее, что там было, рисунок. На нём изображены три человека: я, Тай и кто-то ещё.

–Тай, а кто третий человек? – спросил я.

–Это? – он указал на высокую тёмную фигуру посреди рисунка – Это человек, который хранит секреты. Он такой большой для того, чтобы в него их поместилось как можно больше.

–Вот значит, как, а ты где-то видел этого человека?

–Нет, он существует только потому, что я его придумал. И ты тоже поверь в него, чтобы он мог существовать как можно дольше. Ведь, если о нём никто не будет помнить, то он исчезнет.

–Хорошо, я никогда про него не забуду, не волнуйся, – я сделал небольшую паузу, чтобы придать значение следующим моим словам, – рисунок очень красивый, – он на самом деле превосходный, – я повешу его у себя в комнате, чтобы он мог напоминать мне об этом дне и о тебе, спасибо тебе большое, и твоей маме тоже, – дальше я повернулся к Элае, – спасибо вам за подарки, мне очень приятно, я сегодня же повешу гирлянду.

Элая улыбнулась мне в ответ. Я увидел, как она распаковывает мой подарок. Когда она взяла в руки тапочки маленького размера, сразу поняла, что они для Тая, поэтому протянула их ему. Вторую пару отдала Трэну, а третью – оставила себе. Все трое поблагодарили меня. А Тай, до сих пор сидевший рядом, обнял, как обычно: крепко и тепло.

С помощью объятий люди могут передавать своё тепло другим, а вместе с ним эмоции и чувства. Когда мы обнимаем кого-то, то отдаём частичку себя этому человеку. Но, когда долго никого не обнимаешь, сам начинаешь замерзать без чужого тепла. И нужен человек, который им с тобой поделится, восполнит запасы, и тогда ты уже будешь в состоянии отдавать его другим. Тай дал мне много тепла, столько, что теперь я мог спокойно отдавать его всем вокруг. Я обнял его в ответ, мысленно благодаря за всё, что сегодня произошло.

Остаток вечера мы провели за разговорами обо всём на свете. Элая ещё раз рассказала, как Тай нашёл меня. Об этой истории знали только они с Трэном, поэтому остальные сильно удивились. Эку оказался довольно приятным. Он попросил тоже подарить ему такие забавные тапочки. Надо будет спросить маму, где она их купила.

–Хидэте, а у тебя есть братья или сёстры? – вдруг поинтересовался Трэн.

–Нет, я единственный ребёнок в семье.

–Правда? А тебе не бывает скучно?

–Нет, у меня есть хорошие друзья, и Тай один из них. Мы почти каждый день все вместе гуляем на большой игровой площадке тут неподалёку.

–Правда? А, эти хорошие друзья, видимо, те двое ребят, про которых ты мне рассказывал, – он обратился к Таю.

–Да, Джесс и Рея, они замечательные. Я вас обязательно познакомлю! – радостно ответил Тай.

–Хорошо, приходите как-нибудь все вместе к нам, поиграем в мафию или в монополию. На мафию нужно хотя бы пять человек, так что сможем в неё наконец-то сыграть.

–Да, – в разговор включилась Элая, – мы купили её, а вот поиграть никак не удаётся.

–Так, может, сейчас сыграем? Нас ведь больше пяти, – предложил я.

–И правда, как я сразу не догадалась! Хидэте, молодец. Эку, неси коробку с игрой.

Через пару минут Элая уже пыталась старшему поколению объяснить правила игры. Они не понимали, как можно сидеть всю «ночь» с закрытыми глазами, если их можно открыть и узнать, кто же на самом деле мафия. Когда все дискуссии разрешились, а стол был освобождён от почти съеденной еды, Эку начал тасовать карты. Мне достался мирный житель. Хорошо, не придётся никого убивать. Ведущим выбрали Эку, он был не таким маленьким, как мы с Таем, и хорошо знал правила.

–Первый день. Город засыпает, просыпается мафия, – томно произнёс Эку, – мафия сделала свой выбор. Город просыпается, и сегодня не выжил… Тай.

Тай удивился такому повороту. Теперь ему было предоставлено последнее слово:

–Я думаю, что это, – он призадумался, оглядел всех игроков, – мама!

–Хорошо, а теперь каждый может высказать свои подозрения – продолжил вести игру Эку.

Трэн подхватил его и высказался против Элаи, на что она лишь улыбнулась. Бабушки с дедушкой промолчали, как и я.

–Ладно, тогда по большинству голосов мы вынуждены раскрыть тебя, мама.

Элая показала всем свою карту. Она – мафия. Как так?

–Ты хотела отвести от себя подозрение, поэтому убила Тая, да? – спросил Трэн.

–Ох, вы меня раскусили. В следующий раз я буду хитрей, – задорно сказала Элая.

Мы сыграли ещё несколько раз, а потом Элая подала десерт: большой яблочный пирог из песочного теста с мороженым и карамелью. Я еле-еле удержался, чтобы не съесть весь свой кусочек сразу, ведь было так вкусно. Сразу понятно, что она сама его приготовила. Домашняя еда она и в Африке домашняя еда, всегда будет самой вкусной на свете.

Когда все наслаждались чаем, Тай решил показать мне свою комнату. Они с Эку жили, как и я, на втором этаже. Комната Тая походила больше на сказочный домик: маленькая, светлая и тёплая. Кровать стояла у окна и была в виде Тотторо, персонажа из одного японского мультика. Над ней висела длинная разноцветная гирлянда. Все стены увешаны плакатами персонажей из разных мультиков и фильмов так, что обоев не видно, поэтому я до сих пор не знаю, какого они цвета, и есть ли вообще. На подоконнике стояли цветы, разные, и название ни одного из них я не запомнил. На полочке около кровати расположились любимые игрушки Тая: красная машинка, динозавр и Тотторо. С другой стороны кровати к стене прибито несколько полок, на одной стояли книги и разные небольшие сувениры: камешек с надписью: «Зоопарк», шкатулка вся в разноцветных камнях, розовый дельфин и каменная фигурка кролика. На другой разместился небольшой телевизор и стопка дисков.

–Красиво тут, да? – спросил Тай.

–Да, очень. Тут очень красиво, прям как в сказке.

И тут я вспомнил свою комнату: серые обои, кровать, шкаф, стол, всё. Даже игрушек толком не было, потому что мне их просто не покупали. Вообще не помню, чтобы когда-нибудь ходил в магазин вместе с родителями. Мне не завидно, я был искренне рад за Тая, рад, что у него такая потрясающая семья. Тут к нам вошёл Эку. Он посмотрел на меня и спросил:

–Прикольно тут, да?

–Да, как в Нарнии – с нескрываемым восхищением ответил я.

Он рассмеялся.

–Ну хорошо, что тебе тут понравилось. Заходи как-нибудь ещё, хоть завтра! Познакомлю тебя со своей девушкой, она у меня такая красивая, умная…

–Началось… – перебил его Тай, – может, хватит при любом удобном и не очень случае всем рассказывать о ней? – сказал он наигранно сердито.

–Да ладно тебе, ну что я поделаю, если она и впрямь замечательная?

–Я с удовольствием с ней познакомлюсь – ответил я.

–Да не нужно так официально, парень! Я ж не старый дед, чтобы со мной так разговаривать, мне всего двадцать.

–Целых двадцать лет… – протяжно и выразительно передразнил Тай – скоро на пенсию уже, а он о девчонках всё рассказывает.

–Ах ты мелкий…

Тут Эку подбежал к кровати, взял одну подушку и кинул в Тая. Подушка прилетела прямо в лицо. Тай сделал шаг назад от неожиданности, и этой же подушкой запустил обратно, но Эку увернулся. В ход пошли и другие подушки, до этого мирно лежавшие на кровати. Я стоял и наблюдал за этим с улыбкой, пока одна подушек не прилетела в меня. После мы ещё несколько минут кидались друг в друга, а потом Эку поймал нас обоих, завалил горой этих подушек и сел сверху. Он весил килограмм сорок, и нас особо не придавило. Выпустили из подушечного плена, только когда мы дали слово, что больше так не будем. Потом Эку предложил посмотреть их любимый с Таем мультик, ведь мне он точно должен понравиться. Мультик назывался «Принцесса Мононоке». Пока мы смотрели, успели и нареветься, и посмеяться. Теперь он стал и моим любимым.

Ближе к девяти вечера все стали расходиться по домам, и я последовал их примеру. В коридоре, когда я уже был готов со всеми попрощаться, Элая подошла ко мне и наклонилась к моему уху.

–Сегодня было весело, приходи к нам ещё, – прошептала она.

–Хорошо, обязательно приду – уже в полный голос ответил я.

–Ура! – закричал Тай откуда-то из гостиной, а потом выбежал меня проводить.

–На улице темно, сейчас Трэн тебя довезёт, подожди немного. Опасно ходить одному в такой час.

–Что? Нет, не надо, спасибо. Вы и так сегодня…

–Никаких «не надо» – командным голосом выпалила Элая, – мы доставим тебя домой в целости и сохранности.

У меня не осталось иного выбора, кроме как согласиться. Я попрощался со всеми, и мы поехали ко мне. Дорога заняла не больше пяти минут, ведь мы жили совсем рядом. По пути Трэн спросил у меня, не возникает ли проблем с Таем. Я понял, что он имеет в виду, и ответил, что рассказал ему про секреты, про доверие и обратную сторону честности. Он удивился моему ответу, ведь, по его словам, откуда ребёнок может задаваться такими вопросами и рассуждать на подобные темы в девять лет? Невероятно. Я смущённо ответил, что в этом нет ничего особенного. Перед тем, как я вышел из машины, он пригласил меня с нашими с Таем друзьями к себе. Сказал, чтобы обязательно пришли. Я пообещал, что скоро приведу их.

Света в окнах я не увидел, а значит, дома никого. Я открыл дверь и направился к себе. Полученный у Тая подарок я на всякий случай спрятал в стол, закопал в нижнем ящике между учебниками и тетрадями. На завтра нужно сделать много домашки, поэтому я приступил немедленно. Пока решал примеры по математике, из головы не выходила картина уютной и светлой атмосферы, в которую я попал на несколько часов, словно на маленький остров. Не было сказано ничего из того, что могло бы поставить меня в неудобное положение: ни про внешность, ни про дом и семью. Они не спрашивали, хоть я и уверен, им было интересно. Они не игнорировали меня, не напоминали про то, что я чужой в их семейном кругу. Пожалели? Да если и так, мне всё равно, пусть. Но мне тут же захотелось доказать им, что меня не нужно жалеть, что я имею всё, чего только можно пожелать. И речь сейчас не о родителях, а о крепких отношениях, коих у меня было предостаточно. Хоть временами я и чувствовал себя тоскливо, я прекрасно понимал, что обладаю бесценными вещами, и они куда важнее всего материального. А мама с папой – про них я обязательно всё узнаю.

Спустя часа два в замочную скважину вставили ключ, и дверь отворилась. Родители вошли молча и быстро направились к себе в спальню. У меня было плохое предчувствие, поэтому я занял свой обычный пост во тьме около лестницы. Телевизор не работал, на улице стояла тишина, и я мог разобрать слова, доносившиеся из спальни.

–Да что с тобой? – зазвучал мамин надрывистый голос.

–Почему ни одного визита не обходится без расспросов «а где Хидэте?», «а почему вы пришли без него?». Пришли и пришли, им-то какая разница, а? Дома оставили, нечего ему по гостям шарахаться.

–Давай возьмём его всё же куда-нибудь? – умоляющим голосом просила мама.

Странно от неё такое слышать. Она всегда была само спокойствие. Видимо, случилось что-то серьёзное.

–Нет. Ты что, забыла, что я тебе говорил? Решила отказаться от меня?

Что… Что он сказал? Это уже никакие не игры. Всё серьёзней, чем я мог предположить. Надо быть максимально осторожным. Я смогу сделать вид, что меня сейчас нет дома, выйти через окно второго этажа (привычная операция, там всё давно отработано) и зайти через дверь, громко, так, чтобы они услышали и перестали ссориться. Но как же интересно, я хочу знать. Надо дослушать.

–Да что ты такое говоришь. Я никогда тебя не брошу, – умоляющим тоном произнесла мама.

–Никогда не говори никогда – сердито выцедил отец.

Мама ничего не ответила. У меня сердце ушло в пятки, когда дверь их спальни открылась. Из неё выбежала мама прямиком на улицу, не уверен, но мне показалось, что она плакала. Я же рванул в комнату, оделся, открыл окно и полез наружу, на задний двор. Там росла пара деревьев, стояли старые качели, и больше ничего. Я аккуратно перегнулся через окно, ногами встал на небольшую трещину между бетонными блоками, и, как паук, спустился по ним на землю. Это не заняло много времени, ведь их расположение я знал, как свои пять пальцев. Обернувшись в сторону двора, я заметил приближающийся силуэт. Не слишком высокий, значит, не папа. С его стороны доносились звуки всхлипов, плача. Мама. Она идёт сюда. Я побежал к углу дома, завернул за него и притаился. Главное, не попасться на глаза папе, нужно внимательно слушать, что происходит вокруг. Ноги тут же замёрзли, ведь обуви в моей комнате нет.

Деревья росли около высокого забора, который ограждал нас от соседей. Мама подошла к дереву, обняла его за ствол и заплакала. Она ревела навзрыд, стараясь не издавать громких звуков. При этом она подняла глаза и проверила, не горит ли свет в моём окне. Когда его не обнаружилось, она осела в большой сугроб. Снег на заднем дворе не разгребали около двух недель. Только сейчас я заметил, как она одета: лёгкая кофта, юбка, и всё. И в этом она по колено сидела в снегу, в обжигающем своим холодом снегу. Что-то мне подсказывает, тогда даже этот снег казался ей теплее, чем поведение отца. Она просидела так несколько минут, на коленях, обхватывая тоненький ствол дерева, рыдая, уткнулась лбом в ледяную кору растения. Всё. Хватит.

Я не торопясь выпрямился и подошёл к маме. Услышав шаги, она сказала сквозь слёзы, не поднимая головы:

–Уйди, оставь меня одну…

–Мам, это я, – я сказал это так мягко, как только мог.

На секунду она перестала плакать, дрожать, дышать, и посмотрела на меня круглыми большими глазами.

–Вставай, ты же так замёрзнешь и заболеешь, пойдём домой – продолжил я.

Но вставать она не собиралась. Тогда я снял свою куртку и накинул ей на плечи. Она пыталась сопротивляться, но руки совсем не слушались из-за холода.

–Что ты тут делаешь? Почему не дома? – спросила она.

–Я услышал, как вы пришли, и решил, что лучше мне пойти погулять. Но тут неожиданно оказалась ты, поэтому я остался… здесь…

Я не знал, что ей сказать.

–Ты слышал? – шёпотом спросила она.

–Почему папа сказал, что ты хочешь отказаться от него? – я старался говорить, как можно спокойнее.

–Значит, слышал… – обречённо прошептала она.

–Мам, я знаю, что что-то не так, расскажи мне, пожалуйста. Я же вижу, что ты совсем несчастлива. Что происходит? Я сохраню всё в секрете. Ты сама знаешь, болтать я не стану, только расскажи.