Полная версия
По ту сторону
«Да скорей бы уже», – промелькнуло в голове у Ивана. Он увидел перед собой яркий свет.
«Вот оно», – подумал Иван. Затем наступила тьма, никакой боли он вроде бы не почувствовал.
«Так вот это как – умирать. Да не так уж и страшно».
Но тогда какого черта он до сих пор может выражать свои мысли.
Иван в тот день спал до самого утра и проспал на работу.
***Переломный момент наступил в его жизни перед майскими праздниками. Все протекало как обычно, он вернулся с работы, покормил мать, поменял ей простыни и отправился спать. А дальше произошло вторжение в его размеренную, однообразную жизнь.
Иван сел в кровати, было темно, хоть глаз выколи. Проснуться его заставили глухие удары во входную дверь. Это были выпады какой-то нечеловеческой силы, и он слышал, что дверь эти удары сможет сдерживать недолго.
«Двери Легран – почувствуйте себя защищенным!» – промелькнуло в голове у Ивана.
Его глаза начинали привыкать к темноте, он начал различать очертания в своей комнате.
«Тааак, скорее! Быстро в тайник!»
Какой тайник? Откуда он взялся? Не было времени над этим думать, так как он услышал, как вылетели крепления одной из петель двери. Иван метнулся к шкафу. Там, сбоку было углубление, куда он складывал постель. Он увидел выпуклость в стене квадратной формы и надавил на него руками. Выпуклостью оказался вырезанный кусок в стене, который провалился внутрь. Взору Ивана открылась настоящая черная дыра в неизвестность. Но делать было нечего, входная дверь уже издавала скрежет и лязганье от наносимых по ней ударов.
Иван нырнул внутрь. Там он разглядел узкую полоску света. Заглянув в нее, он увидел окна своей комнаты. Он поднял упавший квадратный кусок и поставил его на место. В этот самый момент он услышал, как входная дверь с грохотом рухнула на пол.
«Оно уже здесь, в квартире».
Послышались звуки – тюк-тюк, тюк-тюк…
«Что это? Шаги?»
Медленные, не спешные, они становились громче и громче. Это начинало сводить с ума. Тюк-тюк, ТЮК-ТЮК…
Он вскочил в кровати, весь в поту, тяжело дыша. Что-то было там, в этом сне. Что-то такое, чего он не мог никак вспомнить. И что-то было здесь, опять этот неприятный звук и на этот раз он доносился не из комнаты матери, нет, этот звук был прямо здесь, где-то под ним.
Он чуть приподнялся и выглянул из-за пределов своей кровати и тут же с криком резко отскочил назад, прижав руки ко рту и скривившись в кошмарной ухмылке. Там, внизу, возле кровати, на полу распласталась его мать. Ее выпученные глаза были устремлены на него. В руке она сжимала нож, но не рукоятку, а само лезвие. Кровь обильно сочилась из пальцев, и ею было буквально перемазано все вокруг. Она из последних сил тянулась к Ивану, вытянув вперед руку с ножом. При этом она сильно тряслась и жутко хрипела. Она пыталась достать до него. На мгновение она замерла, затем соскользнула на пол, уткнувшись в него лицом. Ивана сильно трясло, он зарыдал…
***Данила ходил по кухне с телефоном, попивая банку с пивом. Он обговаривал все детали похорон. Иван сидел за столом и тупо смотрел в одну точку. У него до сих в мозгу прокручивались события страшной ночи. Его мать, все это время лежавшая парализованной, «вернулась к жизни», чтобы убить его. Зарезать, как скотину. Он не мог стереть из головы ее взгляд, как она тянулась…
Пока он спал, она каким-то образом покинула свою пристань, пардон, кровать, и поплыла. «Да что же такое в голове творится!» Сначала на кухню, чтобы взять в нож, а потом уже поползла в гости к нему, оставляя за собой багровые пятна.
Примерную картину произошедшего они с полицейскими восстановили утром. Полицию и скорую вызвал Данила, которому Иван позвонил после произошедшего с ним кошмара. Ивана допросили, мать увезли. Потом они с Данилой полдня отмывали последствия страшной ночи, и теперь его друг хлопотал о похоронах. Иван не представлял, чтобы он делал в эти часы без него.
– Слушай, Вань, я понимаю, тебе сейчас очень нелегко, но тебе нужно отвлечься, как только мы закончим с похоронами. Я предлагаю тебе скататься ко мне в деревню. Можно сделать перерыв на пару дней. Уже там, на месте, помянем. Гена с нами поехать не сможет, но у меня есть дружок в деревне, Леха зовут. Он охотно составит нам компанию.
Иван зацепился за эту идею. Он понимал одно, что ему нужно на какое-то время уехать отсюда, пусть даже только на пару дней. Он не мог себе представить, как теперь будет жить здесь, ночевать. Похороны уже завтра, спасибо Даниле. Он все организовал блестяще. У Ивана оказалась заначка, которой он смог оплатить все необходимое для похорон. Он мало тратил, поэтому успел накопить внушительную сумму, которая покрыла все расходы.
– В общем, Вань, завтра, часов в восемь утра, ее привезут. Затем мы поедем в церковь на отпевание. После этого в двенадцать дня – сами похороны. Как только закончим, прыгаем в машину и рвем ко мне в деревню. Ехать нам около пяти часов, не долго в принципе. Там посидим, помянем, ну а послезавтра – обратно.
– Спасибо тебе, друг, – прохрипел Иван. Он чувствовал себя очень усталым, буквально валился с ног.
– Крепись. До завтра. Только не одевайся ярко.
Данила похлопал его по плечу и ушел.
Иван поплелся в свою комнату и буквально рухнул на кровать. Ему на глаза попались часы, время на них показывало 20:18…
Вдруг комнату наполнили звуки хора людей, похожие на те, которые пелись в церкви. Иван почувствовал, как его тело… «О боже! Этого не может быть!» Начало отрываться от кровати и постепенно вздымать вверх, к потолку.
«Да что же это такое?! Что за чертовщина такая?!»
В его голове проснулся некий внутренний голос, шепчущий ему:
– Ну вот и все, пришло время. Ты мертв, просто мертв.
– Но как же так?! Почему?! – панически крутились в голове мысли у Ивана. – Я не готов сейчас умирать! Не готов! Еще столько не сделано! А как же поездка с Данилой в деревню?! Как же вообще все?! Когда у него, наконец, появляется шанс жить по нормальному.
К хору добавился звон колоколов, который буквально оглушал Ивана. Его понесло по квартире, он держал курс на кухню. Очутившись там, ему сразу же бросился в глаза гроб, стоящий на табуретках. Он был пустой.
«Для кого это? Для мамы? А может быть для него? Сейчас его затянет туда, как в воронку, крышка за ним захлопнется, и можно окончательно распрощаться с этим миром, уйдя в небытие. А может там должен лежать еще кто-то? Просто этот “кто-то” сейчас вышел погулять по квартире, кости немного затекли».
Теперь Ивана несло в большую комнату, где лежит его мать.
«Лежала когда-то», – поправил себя Иван. Он напрягся, постель пустовала. Иван выдохнул с облегчением. Его отнесло к зеркалу, и там он увидел такое, что моментально позабыл об облегчении, своем положении, обо всем. В зеркале он снова увидел кровать, но теперь она не была пустой, там была его мать. Вся скрюченная, она билась в агонии, ее рвало, кровью. Она запрокинула голову вверх, рот раскрылся, она затряслась, как тогда, в прошлую ночь…
Иван снова смотрел на часы, они показывали 20:31. Он не помнил никаких провалов, он не помнил, как открывал или закрывал глаза. Он пытался понять, сон ли это был. Он находился один в своей квартире. В квартире, где прошлой ночью его мать пыталась добраться до него. В квартире, где из кухни тянулся густой шлейф крови. Они с Данилой долго отмывали его, но теперь Иван снова видел эту кровь. А теперь еще это загадочное, как это можно выразиться, путешествие.
«Нужно взять себя в руки, собраться, сходить перекусить, почистить зубы и нормально лечь спать. Главное – без паники».
Иван снова лежал в своей кровати, только он уже разобрал постель и закутался в одеяло. Он думал о том, чтобы поскорей прошла эта ночь, и еще быстрей прошли завтрашние похороны, чтобы затем запрыгнуть с Даней в машину и свалить отсюда, пусть и на время.
***И похоже Иван был услышан. Все неприятные мероприятия пролетели так, что он и не помнил. Дорога в деревню так же не отложилась в его памяти, потом как он уже находился в доме, на кухне. Его посетило чувство дежа вю. Вроде и Данила был там, вроде и еще кто-то… Иван толком не понимал, все было словно в каком-то тумане. А еще там была какая-то девушка, которая стояла у окна, и которую он тоже не мог разглядеть по каким-то непонятным причинам. Может его зрение было затуманено. Он так же чувствовал какое-то безумное волнение по отношению к ней. Это ощущение окрыляло его, он не мог ее разглядеть, но она безумно нравилась ему, до дрожи в коленях. Это было прекрасное чувство.
Она спорила, он не понимал, о чем и с кем, может даже с ним. В какой-то момент она вышла из кухни, прошла по коридору до террасы и захлопнула за собой входную дверь. Спустя время Иван увидел ее в окне кухни, она направлялась вглубь двора.
«Да что она себе позволяет?!» – Иван начинал сердиться. – «Она думает, что вот так может выйти и пойти, куда ей вздумается. Ну это ей так просто не сойдет с рук. Ух, как я сейчас ее догоню».
В его душе проснулся некий азарт. Он побежал по коридору к террасе (дежа вю не зря посещало его) и выскочил на улицу.
Смеркалось. На горизонте расстилался розовый багрянец, солнце почти село. Было безумно красиво. Но самое прекрасное неумолимо отдалялось от него все дальше и дальше.
«Ну уж нет!» – запротестовал про себя Иван и пустился в погоню. Он начал чувствовать, что не просто бежит, а просто подлетает над землей, преодолевая большее расстояние, чем стандартный человеческий шаг. Как скороход из сказки.
«Сейчас я ее догоню!»
Иван почувствовал прилив вдохновения, наслаждаясь тем, что несется так стремительно. Он промчался через какие-то кусты, и перед его взором открылась дорожка, ведущая на огород. По ней шла та самая девушка, выступая на фоне красивого заката.
Вдруг она резко обернулась. У нее вместо ее головы была голова собаки, кажется добермана. Голова гавкала на него, дергаясь туда-сюда, но не издавала при этом никаких звуков. От такой неожиданности Иван изо всей силы пытался затормозить и… Проснулся.
У него были смешанные чувства, в том числе и обида, за невероятные ощущения, а потом – будто облили ледяной водой. Почему ему не удается по-настоящему насладиться чем-то прекрасным? Почему плохие сны идут до логического окончания почти всегда, а хорошие – никогда. Они либо быстро закончатся, либо где-то «изгадятся». С этими мыслями Иван повернулся на бок и через какое-то время снова уснул.
***Он шел мимо своего дома (неужели он все-таки дождался утра). Проходя мимо окна первого этажа, он услышал возню и крики. Иван заглянул в него, там носилась женщина с топором на длинной ручке и, как ему показалось, не просто крушила все вокруг. Она охотилась… Он зачем-то забежал в подъезд через черный ход. Там тоже стоял переполох, были слышны крики. Он увидел, как женщина с топором выскочила из лифта.
«Кажется, она изначально находилась на первом этаже, разве нет?»
Стены лифта были забрызганы кровью. Она метнулась в сторону главного выхода за кучкой в страхе убегающих людей, но как будто краем глаза увидела (или почувствовала) его, Ивана. К его ужасу, она развернулась и побежала за ним. Он метнулся в сторону запасного выхода и бежал в панике изо всех сил, очень боясь, что начнет выдыхаться, и она его настигнет. Она не отставала, Иван слышал ее истошные крики за своей спиной. Она жаждала дотянуться до него своим топором.
Внезапно он очутился в другом месте, на крыше небоскреба. Она была квадратной формы и не очень большая, примерно десять на десять. Стояла ночь, дул приличный ветер. Чуть дальше располагался другой небоскреб, на его крыше тоже кто-то находился, какой-то мужчина. Тот что-то кричал ему, но Иван не мог расслышать.
Вдруг он увидел какой-то силуэт, перемещающийся… «Не может быть!» По воздуху. Мужчина проследил за его взглядом и, завидя странный силуэт, закричал от ужаса. Теперь уже Иван мог разглядеть силуэт почетче.
«Да-да, это же наша старая знакомая с топором».
Ивана охватил ужас. Каким образом это чудовище могло перемещаться по воздуху? Мужчина начал делать что-то странное, даже страшное. Он подошел к краю небоскреба, присел на корточки и начал спускать ноги вниз, над пропастью, постепенно переваливая тело.
– Мужик! Не делай этого! Не надо! – прокричал Иван.
Силуэт стремительно приближался к мужчине, и только сейчас Иван заметил, что в небоскребе находился небольшой выступ, который был отдален от крыши небоскреба на расстоянии чуть меньшим роста мужчины. У самого выступа было некий проход внутрь, размером с форточку, в которую пролезал Данила. Но если мужик удачно упрется ногами в выступ, не потеряв равновесие, то у него вполне может получиться нырнуть в то отверстие ногами вперед.
«Как покойник», – мрачно подумал Иван.
Тем временем мужчина уже почти дотянулся ногами до выступа, но сам он висел в очень неудобном положении. Руки согнуты в локтях и напряжены до предела, а значит подтянуться обратно уже будет сложно, только с хорошей физической подготовкой. Но в данном случае, подтянуться обратно – встретиться лицом к лицу с ней.
Произошло кое-что, заставив Ивана похолодеть от ужаса. Едва ноги мужчины коснулись выступа, тот заходил ходуном. Тут до Ивана дошло, что вся эта «ерунда» была, как шкаф с выдвижными ящиками. Так вот, небоскреб был шкафом, а выступ – этаким ящиком, максимально выдвинутым. Невообразимо было даже представить, что сейчас чувствовал этот человек.
Жуткая тетка с топором приближалась. Мужчина издавал какие-то непонятные звуки, они напоминали то ли крики, то ли стоны. В любом случае, это были звуки человека, осознавшего, что для него все кончено. Силы начали его покидать, он беспомощно барахтался, постоянно задевая ногами ящик (выступ) в безнадежной попытке его хоть как-то выровнять. Иван хотел отвернуться, чтобы не видеть, но руки мужчины соскользнули прежде. Он с истошным криком полетел вниз, зацепив ногами ящик, который с треском сорвался с опоры, что заставило человека лететь дальше вниз, крутясь со страшной скоростью, словно это была какая-то тряпичная кукла.
Только спустя некоторое время Иван открыл глаза, слезы струились по ним мелкими струйками. Прямо на него с крыши небоскреба, где когда-то стоял мужчина, смотрела она… Получше ее разглядев, Иван с ужасом заметил, что вся ее голова – это несколько одинаковых разъяренных лиц. Нет, одно из них было все-таки другим, лицом страдающего человека в каких-то нереальных муках. Всего их было четыре. Три одинаковых и одно в мучениях, словно те три со всех сторон яростно пытались сдавить одно отличающееся от них. То есть какой бы стороной она не стояла, Вы всегда видели лицо. Она метнулась к краю небоскреба.
– Чтоб ты свалилась, тварь! – проорал от отчаяния Иван.
После этих слов она побежала как будто быстрей. Он решил, что лучше ее больше «не подбадривать». Она добежала до самого края… «Упади, пожалуйста, упади!» И снова побежала по воздуху, но не прямо к нему, а куда-то в сторону. И только тут Иван заметил отходящую от края крыши тропку. То ли она была из стекла, то ли из чего-то еще, но она сливалась с темнотой, из-за чего создавалась видимость, что эта тварь бегает по воздуху. Так что все-таки она бежала к нему, но к его счастью, дорожка оказалась с не прямым, а довольно извилистым маршрутом. Она даже отдалилась от него. Иван понимал, что это временно, вскоре она снова начнет приближаться и тогда…
Иван метнулся к краю и начал быстро идти вдоль пропасти, внимательно вглядываясь. «Есть! Нашлась!» Но это пока одна дорожка, по которой, скорее всего она бежит к нему. Может быть она где-то разветвляется, но он не хотел рисковать. Нужно было найти вторую. Он шел, шел и шел, пока, наконец, снова не увидел дорожку. Но внимательно присмотревшись, понял, что находится у той же дорожки, мимо которой прошел в первый раз. Иван понял, что единственный путь – жуткий комод. Что было страшнее? Побежать навстречу этой твари или повторить судьбу мужика? В обоих вариантах можно было что-то предпринять. Побежав навстречу ей, он мог попробовать на полном ходу снести ее, как в регби, но дорожка была очень узкая. Там не то, чтобы бежать, идти было довольно опасно. Но главная причина была в другом, он боялся ее. В случае с ящиком все было сложнее, он пока ничего не мог придумать.
Внезапно ему пришла в голову мысль. Это же ящик, а значит стенки у него должны быть со всех сторон, а иначе – ему конец. Тварь с топором приближалась, раздумывать дальше времени не было. Иван начал, как тот мужик, и очень надеялся так же не закончить. Вот уже его ноги слегка коснулись дна ящика. Главным было – не переборщить. Он начал тянутся ногами к задней стенке ящика, очень надеясь, что она там будет. Отлично! Она присутствовала. Приложив все усилия, Иван начал подпинывать ящик внутрь. Вроде у него это получалось, но главная беда была в том, что силы стремительно покидали его. Пальцы рук начали соскальзывать, теряя опору. В отчаянии он сильно пнул ящик в последний раз, на большее сил уже не хватало.
«Ну давай!»
Момент истины. Иван попробовал перенести весь вес на ноги – ящик заколыхался. Было очевидно, что он не выдержит вес Ивана.
«Это конец».
Руки соскользнули…
***За окном барабанил дождь. Иван лежал в своей постели. Ему предстояло тяжелое утро. Как же он устал. Скорей бы все закончилось.
Вопреки его переживаниям, все прошло довольно незаметно и почти ненапряжно. Когда Иван спустился вниз и вышел из подъезда, там уже стоял Данила и курил, в черном костюме, туфлях и с зонтом в руке. Это все пришло на смену его повседневной кожанке, потертым джинсам и казакам. Сейчас он был на удивление хорош, и вполне мог понравиться даже той девушке у барной стойки.
Спустя некоторое время подошел Геннадий, затем с небольшим опозданием прибыл главный виновник торжества, его мать, бледная как полотно в своем цинковом гробу.
«Ну а какой ей еще быть?»
К Ивану снова вернулись воспоминания прошедших дней, как приходили врачи со следователем, освидетельствовать смерть матери. Он тогда очень боялся, что к нему могут возникнуть вопросы, подозрения в убийстве, но медэкспертиза показала, что мать умерла своей смертью.
И вот теперь, весенним дождливым утром они втроем стояли у гроба и больше никого не было. Люди, спешащие на работу, конечно же останавливали свои взоры, но затем двигались дальше по своим делам.
– Ну ладно, что стоять любоваться!
Данила подошел к водителю.
– Можно ехать в церковь, командир. Помоги нам пожалуйста с гробом, а то у нас людей не хватает.
Прибыв в церковь, они ждали какое-то время, затем вся церемония началась. Гроб стоял посреди зала. Священник читал молитвы и ходил вокруг гроба, размахивая кадилом. Для Ивана наверно это были самые тяжелые минуты за целый день. Он то и дело ждал, когда священник уже завершит процесс. Но Иван утешал себя тем, что это рано или поздно закончится, как и все остальное в этой жизни.
Наконец, священник отошел в сторону и предложил проститься с усопшей. Данила толкнул локтем Ивана, тот посмотрел на него, ничего не понимая.
– Тебе нужно проститься с матерью, – прошептал Данила.
– В смысле?
– Ну, подойти к ней и поцеловать ее в лоб.
«Подойти и поцеловать?» – думал про себя Иван. – «Вот уж нет, извольте. У него итак выдался чертовски тяжелый день».
Наступила неловкая пауза. Данила подошел к гробу и попрощался с его матерью за него. В полдень они уже стояли и смотрели, как могилу засыпают землей.
«Все, не будет больше этих мерзких звуков», – подумал про себя Иван.
Втроем они покинули кладбище и подошли к машине. Данила закурил.
– Ну что, сэры, сейчас двинем наконец-то. Ген, где тебя высадить?
– А зачем меня где-то высаживать? Я еду с вами.
– Ах ты, чертова задница! – Данила обнял его и похлопал по плечу. – Красавчик!
Далее он уже обращался к ним троим.
– Сейчас мы будем добираться до МКАДика, попутно стоять в пробках, надеюсь, небольших. Далее сам МКАД, где без пробок – просто невозможно. Затем наша любимая трасса М4, там уже помчим как следует. Потом заезд в Тульскую область, ля каффэ с ля папирос. Далее, съезд с трассы, поездка по красотам в окружении чистого, свежего от Москвы воздуха, Куликово поле, а там уже рукой подать до деревеньки. Ну что? Зашибись я придумал? Ну тогда запрыгиваем и рвем отсюда когти. Вань, ты сзади поедешь, да? Тогда с другой стороны заходи, здесь дверь клинит. Сейчас откроешь, потом хер закроешь. Эти гребаные придурки так и норовят как назло сесть с этой стороны. Предупреждаешь их, и все, начинается нытье, типа – «за что я плачу», «что это за сервис» и полилось говно по трубам.
Они все расселись по местам, Данила включил магнитолу. Заиграла музыка типа той, которую они слышали тогда в клубе.
– Ты что?! Лучше! Это же Fear Factory! О! Вот этот момент цепляет не по-детски! – Данила прибавил громкость.
Все происходило примерно так, как предсказывал Данила. Покидали они мегаполис с заторами, причем весьма прилично стояли в некоторых местах, в том числе перед развязкой с выездом. Там случился небольшой казус. Перед Данилой справа начал влезать внедорожник, тот не захотел его пускать. У внедорожника приоткрылось окно, оттуда показалась голова массивного мужика, настроенного явно недружелюбно.
– Ты чего тут выделываешься, сосунок! – заорал мужик на Данилу. – Я сейчас выйду и убью тебя просто!
– Не убьете.
– Что, бля?!
– У Вас глаза добрые.
Мужик на мгновение оторопел, затем громко расхохотался и даже бросил эту затею влезать впереди Данилы. Преодолев развязку, они выехали на трассу, и Данила дал газу, попутно открыв окошко и закурив. В окне проплывали различные высотные дома, коттеджи, звукоизолирующие заборы. Затем дома сменились лесами, полями и церквями. Иван завороженно смотрел в окно. Впереди замаячил мост через реку.
– Ока, – подал голос Геннадий с переднего сиденья.
– Давай сиди, не умничай, – сказал ему Данила. – Скоро привал. Нужно размять булки и припудрить носики.
Они достигли придорожных закусочных, возле которых было припарковано несколько больших грузовиков. Данила включил поворотник, они припарковались прямо у указателя «Туалет».
– Сейчас кофеечку возьмем, передохнем немного.
Они стояли у обочины, пили бодягу под названием кофе из пластиковых стаканчиков и курили, кроме Ивана, разумеется.
– Вань, ты можешь не смолить, но выпить обязан. Сегодня будем по-взрослому, что покрепче.
Иван смотрел на широкий пейзаж, который открывался перед ним через дорогу. Одиночные деревья, все устлано зеленым ковром и вольтовые вышки, уходящие куда-то вдаль…
Они продолжили путь. Через какое-то время съехали с трассы на город с интересным названием Венев. Виды пошли еще живописнее. Вдали возвышалась часовня довольно-таки интересной архитектуры. Чуть дальше на глаза им попался большой зеленый холм, на склоне которого расположились домики, которые выглядели как игрушечные. Далее они проехали город Кимовск, который не очень понравился Ивану. Потом была Епифань, запомнившаяся довольно большим, очень красивым храмом. Затем они проехали развилку, у основания которой стоял монумент.
«На этом месте упал ТУ…», – только и успел прочитать Иван.
– Здесь упал самолет в году, по-моему, 2003-м, – подал голос Данила. – Сейчас уже скоро будет Куликово поле и считай приехали.
Ивану понравились Стелла и храм с зелеными куполами, когда они достигли этого самом поля.
– Сейчас тут пустынно, но в сентябре здесь отмечают какой-то праздник, и просто яблоку негде упасть. Разворачиваются всякие ремесленники, бывают разные интересности, типа нарядиться в доспехи, сразиться на мечах и тому подобное. Можно тормознуться, выйти покурить. Осталось совсем немного ехать.
Далее они проезжали разные деревни с причудливыми названиями. Например, Политово. Слева завиднелась радиолокационная вышка, с виду что-то напоминающая Ивану. Придорожные деревеньки закончились и взору Ивана вдали раскрылся городок побольше. Все было усеяно домиками вперемешку с деревьями. Иван мог разглядеть реку, а еще над всем этим возвышалась труба городской ТЭЦ, которая была самой высокой точкой города.
– Ну вот мы, наконец, приехали. Сейчас надо будет зарулить в магазинчик, набрать поесть чего-нибудь, закуски всякой, ну и выпить нормально, разумеется.
Они проехали громадную церковь, стоящую посреди дороги, которая раздваивалась, образуя круговое движение. Дальше последовал спуск и мост через реку.
–А это уже река Дон. Она, конечно не впечатляет размерами, как, допустим, Ока, но все же в некоторых местах разливается дай боже.
Потом они проезжали мимо миниатюрных четырехэтажных домов. Фактически, это был предел высоты жилых зданий, но Ивану нравилось, как и все остальное здесь. Справа у них промелькнула пушка на пьедестале. Со слов Данилы это был мемориал в память погибшим в Великой Отечественной Войне. Затем они повернули налево.
