Многогранники любви

– Прекрасный выбор, – похвалила Ася. – Вижу, мы с этим вином ровесники.

Ошеломленный собеседник осушил свой бокал и протянул ей хрустальную ладью.

– Для начала предлагаю отведать этот божественный паштет. Говорят, секретный рецепт личного повара одного из древнечешских королей.

Гостья придирчиво осмотрела нежное блюдо и поднесла вилку к губам.

– Зелени и специй в меру. А вот с возрастом гуся, по-моему, перебор. На мой вкус, староват – печень жестче и жирнее, чем требуется. Впрочем, если шеф-повар этого заведения сторонник кухни-фьюжн, это вполне допустимо.

Столь глубокие познания в кулинарии нагнали на Вадима тоску.

Глядя на то, с какой легкостью девушка управляется с многочисленными столовыми приборами, предназначение которых не всегда было известно даже ему, сыну дипломата и завсегдатаю престижных московских ресторанов, Вадим окончательно утвердился в мысли, что его спутница далеко не так проста, как это могло показаться на первый взгляд.

Средства давно уже позволяли ему не отказывать себе, любимому, в удовольствии посещать элитные заведения столицы, звучные названия которых ласкали слух и будоражили воображение неискушенной публики. Особенно привлекали те из них, где любила отдыхать московская богема. И дело было вовсе не в амбициях. Ларчик открывался до банальности просто: Вадим, подобно публичному большинству, слыл сторонником здорового образа жизни и раздельного питания. А модные блюда, безопасные для фигур помешанных на своем имидже «звезд», непременно значились в меню пекущихся о своей репутации заведений. Со временем их посещение стало для управляющего крупным банком привычкой, избавляться от которой не было нужды.

Настя попробовала еще несколько закусок и решила не огорчать кавалера признанием, что вкусовая гамма предложенных блюд заметно уступает изысканности их сервировки. Разговор не клеился. Барышня по большей части отмалчивалась, невпопад отвечая на вопросы. Вадим достал сигару и, сославшись на необходимость сделать звонок, удалился.

Возникший ниоткуда официант вежливо поинтересовался, не требуется ли его помощь. Не задумываясь, Ася попросила позаботиться о водителе.

– Уже-с кушают, – с готовностью пояснил юноша. – Не сочтите за бестактность, но шеф-повар интересуется, устраивает ли вас с супругом его стряпня.

Гостья удивленно вскинула брови.

– А кто вам сказал, что я с мужем?

Парень заморгал от досадной промашки и решил реабилитироваться.

– С женихом? Мужчина – высший класс. По нынешним временам – большая редкость.

Его дальнейшие умозаключения девушка пропустила мимо ушей. Ее внимание привлек выпрыгнувший из камина уголек. Испугавшись, что от него может полыхнуть роскошный ручной работы ковер, Настя подалась вперед. Крошечная искорка в момент превратилась в яркую вспышку, а мгновением позже – в облачко, из которого ей навстречу шагнула очаровательная дама в роскошном вечернем платье цвета лунного серебра. В одной руке Фея держала веер, в другой – волшебную палочку. Приложив палец к губам, она загадочно улыбнулась.

– Вы, я вижу, не в восторге от этого ужина? – уточнила у нее крестница.

Полагая, что вопрос адресован ему, официант замер на полуслове.

– Это не так, – спешно заверил он. – В нашем ресторане мне нравится абсолютно все. Надеюсь, вам тоже. Смею заметить, у вашего избранника весьма изысканный вкус.

– А вот вы думаете совсем иначе? – сквозь него обратилась к волшебнице Настя.

В знак одобрения Фея безмолвно кивнула. Ее безупречное лицо омрачила тень досады. Усмотрев в вопросе посетительницы заведомую провокацию, молодой человек растерялся. В его тоне появилось что-то заискивающее.

– Господь с вами. Я всегда говорю то, что думаю.

Настя дала ему отмашку и грустно улыбнулась Фее.

– Вон и крестная не согласна с вами, – озорничая, продолжила девушка.

Удрученный гарсон обернулся и, убедившись, что в зале они одни, сконфузился. Окончательно сбив его с толку, Настя послала волшебнице воздушный поцелуй. Полагая, что барышня слегка перебрала со спиртным, официант предложил:

– Не желаете освежиться? У нас большой выбор минералки.

– Угостите лучше вон ту даму. Мне кажется, она томится от жажды.

– Какую? – в испуге попятился парень. – Кроме нас с вами в зале ни души.

Переживая за его психическое здоровье, Настя дала знать, что разговор окончен.

В машине она откровенно клевала носом. Вадим с нескрываемой тоской наблюдал за отчаянной борьбой своей утомленной грации со сном. Восторгов по поводу развития их отношений он не испытывал, но решил не забегать вперед, предпочитая штурму осаду. Приручение провинциальной дикарки затягивалось на неопределенное время. Осознание того, что обольститель из него ниже среднего, заметно портило настроение. Испробовав едва ли не полный арсенал донжуанских средств, он ни на шаг не приблизился к заветной цели. Вроде, напрягался по полной, а безрезультатно. Непреклонности Насти мог позавидовать целый полк стойких оловянных солдатиков. Между тем желание покорить гордячку из чисто спортивного интереса переместилось в разряд мании. Предстоящая ночь, правда, не сулила ничего нового и заведомо навевала скуку, но затеянная им игра не позволяла останавливаться на полпути.

Переступив порог незнакомой квартиры, Настя с удовольствием сбросила ненавистные туфли. Ей стоило огромных усилий не сделать этого раньше. Размяв ступни, барышня порхнула в гостиную и, обмотавшись теплым пледом, обосновалась в кресле. Глаза помимо ее воли отчаянно слипались, сознание то и дело ускользало. С двумя стаканами апельсинового сока на подносе под аккомпанемент легкой музыки в комнате появился хозяин. «Свежеотжатый», – без энтузиазма прорекламировал он, скрывая зевоту. Видя, что любые его усилия по-прежнему напрасны, Вадим предложил гостье место в спальне. Пока он принимал душ, Ася, недолго думая, подтащила к двери комод и юркнула под одеяло. К счастью, она проиграла только одно желание. А так как ужин позади, ни о какой постели речи быть не могло. Набросив на себя банный халат, Вадим обнаружил, что подход к кровати забаррикадирован. В очередной раз подивившись завидному постоянству девичьих принципов, он плюхнулся на диван и, сунув под голову декоративную подушечку, натянул на себя плед.

Утром Настя покинула свое убежище только после того, как убедилась, что квартира пуста. Жилье в стиле модерн производило двоякое впечатление: красиво, но не функционально. В кухне под телефоном лежала лаконичная записка: «Для связи со мной нажми первую клавишу. Машина у входа: Толик в твоем распоряжении». Она осторожно заглянула в холодильник и была удивлена скромным холостяцким минимализмом. Навыков обращения с бытовой техникой гостья не имела – пришлось довольствоваться вчерашним соком и диетическими галетами. Приведя себя в порядок, она выглянула в окно. Автомобиль действительно дежурил у подъезда. Рука автоматически потянулась к трубке, но застыла на полпути. Отношения с Вадимом зашли в тупик, напомнив детскую игру в кошки-мышки. Стоило ли их продолжать? Серьезных разговоров он всячески избегал, стало быть, на будущее планов не строил. Анализируя события вчерашнего вечера, Ася отчетливо поняла, что, думая о кавалере, испытывает не трепет, а скорее досаду. И ее сердце уже не бьется так учащенно, как месяц назад. Словно закончился сон, и все стало на свои места. Испытав чувство облегчения, она засобиралась. Пакеты с логотипами известных марок, в которые небрежно упрятали ее прежний наряд, сиротливо ютились у двери. Девушка с радостью облачилась в привычный костюм, но справиться с замком не сумела. Безуспешно провозившись несколько минут, она вернулась в гостиную. В одной из ваз на журнальном столике была клубника, в другой – связка ключей с кратким комментарием: «Твой экземпляр». Размышляя, она долго вертела листок, наконец, собралась с мыслями и старательно вывела с обратной стороны всего одно слово: «Прости». В кухне зазвонил телефон. Ася достала из сумочки мобильник и положила его рядом с запиской. Уже в холле, выйдя из лифта, она хотела опустить ключи в почтовый ящик, но только сейчас поняла, что не обратила внимание на номер квартиры. Сунув ключи в карман, девушка оглянулась в поисках выхода. Видя оторопь посетительницы, консьержка проводила ее взглядом дознавателя, но останавливать, а тем более допрашивать не решилась.

Откинув голову на спинку сидения, Толик спал по-детски безмятежно. Настя спешно обогнула машину и направилась к остановке общественного транспорта.

Днем позже у входа в библиотеку притормозил фургон. Экспедитор поднялся в читальный зал, уверенно проследовал к столу Насти и попросил расписаться.

– Странный какой-то отправитель, мне о нем ничего не известно. Вы, случаем, не ошиблись адресом? – усомнилась хозяйка читального зала.

– А что, в городе так много библиотек?

– Всего одна. А кто отправитель?!

– Интернет-магазин.

– А заказчик?

– Твоя богадельня.

– Мы – получатели. Проплатил-то кто?

– Не морочь голову, барышня, мне это пофиг! Брать будешь или тащить все взад? Локти потом кусать не станешь? Здесь все современные издания про компьютеры.

– Вот оно что. Теперь все ясно.

Спустя час Настя, оприходовав новинки, расставляла их по полкам. Появления тети Нюры в этот вечер она ждала с особым трепетом. На вопрос, как разыскать Ивана, старушка поведала, что он в отъезде по делам детского дома.

– А как он вообще связан с приютом? Вроде, не сирота.

– Извини-подвинься! А ты чего в детдом мотаешься?

– Дедуля с Бусенькой приучили.

– А Ванька, чай, сам додумался. Там сынок его армейского приятеля – папка сгинул, а мамка в дурдоме. Он сиротам через какую-то паутину семьи находит. А третьего дня машину в приют пригнал. Вона и тебе книжек подкинул. Он ведь такой – все людЯм!

Распрощавшись с уборщицей, Настя открыла рабочую тетрадь, но так и не сумела сосредоточиться. Ну и задачку подбросил ей неприметный с виду студент!

Утром в библиотеке появился очередной посыльный.

– Что, опять книги? – опешила Настя при виде накладной.

– Не моего ума дело, что там, – поставил у ее ног объемную коробку мужчина.

Посылка была прислана не в библиотеку, а на фамилию Берестова, потому Ася долго размышляла, стоит ли ее открывать. Уборщица с нескрываемым интересом упрямо кружила вокруг ящика и, на очередном витке, зацепив его шваброй, наконец, уронила.

– Книги, чай, потяжелее будут, – со знанием дела подытожила она.

– Теть Нюра, если хочешь – открой, – видя ее любопытство, позволила девушка.

Старушка распаковала и едва не выронила подарок: в глаза ей смотрела фарфоровая кукла, как две капли воды похожая на Настю. Она трижды сплюнула через плечо.

– Совсем твой буржуй ополоумел. Таким гостинцем можно вусмерть напугать.

В подтверждение ее слов из саквояжа куклы раздался звонок мобильного телефона. Бабуля вздрогнула и, выложив его на стол, перекрестилась.

– Точно Соловей-разбойник орет, – возмутилась она и, видя нежелание барышни отвечать, ринулась в бой. – Негоже в молчанку-то играть! Твой ирод в момент нашлет на нас тридцать три богатыря в паре с дядькой Черномором. Натопчут, а мне потом убирай.

Настя насупилась, но промолчала. Телефон звонил без умолку. Пришлось ответить.

– Привет, – словно и не было размолвки, поздоровался Вадим. – Как тебе игрушка?

– Еще не смотрела.

– До завтра времени – вагон.

– А что будет завтра?

– Секрет. Мне тут по случаю шепнули, что у банка появился конкурент? Узнаю, что за перец, вызову на дуэль. Говорят, умных книг тебе понавез? Приеду, закажу его, – мрачно пошутил управляющий и осторожно уточнил: – Что за гусь лезет из кожи вон?

– Неужели опричники Шурика еще не разузнали?

– К чему их напрягать? Выходит, ты и сама не в теме?

– Почему же? Один очень хороший человек. Герой боевых действий, между прочим.

– Вопрос снят – с ветеранами не воюю.

– А если он молодой?

– Тогда контуженный. К чему нормальному человеку сорить деньгами?

– Ты же это делаешь.

– Так ведь за моей спиной банковские ресурсы. И я не безликими библиотечными фондами интересуюсь, а их симпатичной хозяйкой. С определенным, к слову, прицелом.

– Вот оно, как. Выходит, голый расчет и никакой благотворительности?

– Меценатством у нас банк занимается, от своего имени я действовал исключительно в канун торжества!

– У тебя праздник? Поздравляю.

– У нас, – загадочно поправил Вадим. – Завтра тридцать три дня нашему первому свиданию. И ровно три дня до праздника Святого Валентина. Знаешь такого?

– Лично не знакома.

– Дело поправимое, – сделал многозначительную паузу собеседник. – Давай отметим это радостное событие в месте, где имя этого монаха в особом почете.

– Неужели в библиотеке?

– Что-то в этом роде. В музее. И не в вашем допотопном, а …в Венеции.

– Но…

– Возражения не принимаются! Знаешь, что у меня в кармане? Твой загранпаспорт, билеты и путевки. И дело тут вовсе не в волшебстве: мужик решил – мужик сделал.

«Я не поеду!» – попыталась возразить Настя, но успела произнести только первый звук. «Не спорь: не пропадать же добру! – бесцеремонно перебил управляющий и приказал: – Послезавтра с вещами на выход». Не допуская дискуссии, он отбился.

Глава 9

Венеция встретила пассажиров катера холодным ветром, моросящей пасмурностью и реальной угрозой наводнения. Изумрудные волны степенными перекатами омывали ажурные стены Дворца дожей, вытесняя гостей на специально установленные платформы. Привычные к капризам погоды местные жители уверенно штурмовали водную гладь в рыбацких сапогах, дружески приветствуя жизнерадостных гондольеров в расшитых золотом камзолах. Игнорируя причуды стихии, карнавал вовсе не собирался идти на убыль. Искрящиеся задором и весельем толпы интернациональных туристов не унывали, дружно аплодируя демонстрирующим высочайший профессионализм факирам, жонглерам и музыкантам, лихо передвигающимся на высоченных ходулях. Привлекая к себе внимание, темпераментные, а порой откровенно нахальные продавцы наперебой расхваливали не нуждающийся в рекламе товар.

Подзарядившись феерическим весельем, Настя ожила и, очарованная работой стеклодува, в мастерскую которого они заглянули, ненадолго выпала из реальности, потеряв счет времени. Магия этого древнего искусства волшебным образом поглотила ее с макушки до кончиков пальцев. Губы девушки сами собой вытягивались, повторяя мимику профессионала. Побродив по собору Святого Марка, она вернулась на площадь и, словно испив колдовского зелья, застыла напротив кружевного входа, сосредоточенно изучая великолепную мозаику на его роскошном фасаде. Плененная красотой Часовой Башни, долго не могла оторвать взгляд от царственной архитектуры, восторгаясь ювелирной филигранностью росписи. Пока романтически настроенная подруга любовалась Колокольней и непревзойденными красотами величественной Пьяцетты, Вадим сосредоточенно изучал продукцию сувенирных лавок – в Венеции он бывал часто и местные достопримечательности знал наперечет. В витрине одного из магазинов присоединившаяся к нему Настя увлеченно рассматривала стекающий по древу жизни циферблат бронзовых часов.

– Какое оригинальное восприятие времени! Кто бы мог подумать, что в этом классически совершенном уголке найдется место причудам сюрреалистов.

– Нормального человека тошнит от абстрактной чепухи Дали! – хмуро возразил собеседник. – Очевидный бред человека с воспаленной фантазией.

Девушка посмотрела на него с сожалением. За ее спиной Вадиму усиленно жестикулировал гид, нетерпеливо приглашая к причалу. Молодой человек предложил спутнице закругляться и первым двинулся ему навстречу. Проходя сквозь импровизированные ворота между колоннами Святого Марка и Теодора, он обернулся и жестом поторопил Настю. Поначалу она последовала его маршрутом, но быстро сориентировалась и спешно изменила траекторию, обогнув импровизированную тропинку стороной, чем вызвала откровенное недоумение кавалера. На его немой вопрос, барышня пояснила, что ни один венецианец или культурный человек не пройдет между колоннами, поскольку это считается плохой приметой. «Раньше именно здесь было лобное место, где казнили простолюдинов, поэтому ходить между колоннами – дурной тон». Для Вадима новая информация стала откровением. Он уважительно промолчал.

Стол был накрыт прямо на палубе небольшого катера, по бортикам которого воздушными шарами было выложено имя Насти. Она благодарно улыбнулась и, разглядывая проплывающие мимо дворцы, попыталась забыть о размолвке и грусти. Сопровождавшие пару сладкоголосые мачо старательно выводили пронзительные серенады. В такт им официант летал, подобно херувиму, щедро одаривая гостью комплиментами на ломаном русском. Когда скромный иноязычный запас молодого человека окончательно иссяк, он импульсивно защебетал по-итальянски, всем своим видом демонстрируя, что одобряет выбор Вадима. Проплывая под мостом Риальто, Настя взмахом рук поприветствовала переполненных эмоциями туристов, которые радостными возгласами приветствовали их быстроходное судно. «Гарсон уверен, что ты самая лучшая девушка на свете, и советует срочно тебя окольцевать», – попытался перекричать толпу кавалер. Оставив его реплику без ответа, девушка внимательно изучала проплывающую мимо гондолу, на борту которой, к ее удивлению, величественно восседала знакомая Фея. Встретившись взглядом, крестная укоризненно вздохнула и спрятала под маской лицо.

– Как насчет моего предложения? – нетерпеливо уточнил Вадим.

– Ты о чем?

– Выходи-ка ты за меня замуж.

Настю словно окатило ушатом ледяной воды – подобного развития событий она никак не ожидала и не была готова дать незамедлительный ответ. Определенно, ситуация выходила из-под контроля. Еще четверть часа назад ничто не свидетельствовало в пользу данного сюжета. Найти ему разумное объяснение было сложно. Сама она, казалось бы, не скрывала своих чувств, вернее их отсутствия, да и Вадим нисколько не походил на влюбленного человека. Неужели предложение руки и сердца продиктовано банальной расчетливостью, позволяющей превратить потраченные на поездку средства в свадебное путешествие? Нужно просто вернуть деньги, решила для себя избранница, посмотрев, наконец, в глаза импровизированному жениху.

– Замуж? – удивленно переспросила Ася. – А разве ты меня любишь?

– Любовь-морковь – детский лепет! – остался верен себе кавалер. – Давай отделим мух от котлет. Насколько я понимаю, ты ведь тоже не пылаешь ко мне безумной страстью. Но мы неплохо смотримся вместе, стало быть, вполне подходим друг другу.

Забросив ноги на бортик, Вадим развалился в кресле и победоносно скрестил руки на затылке. Настя подавила вздох разочарования. Не такой виделась в ее девичьих мечтах эта трогательная минута. Не то, чтобы жених должен был прискакать верхом на белой лошади или приземлиться в пресловутом голубом вертолете. Вовсе нет. Все могло быть обставлено гораздо скромнее, но непременно по любви и взаимному согласию. Как же можно предлагать руку и сердце, ни разу не признавшись в любви и упорно избегая встреч с единственным родным для невесты человеком, ее Бусенькой? Похоже, молодого финансиста чувства, как таковые, не интересовали в принципе. Их заменяло наличие дензнаков. За каждым из поступков Вадима стоял трезвый расчет, где успех или погрешность просчитывались заранее. В выверенных колонках этой бухгалтерской ведомости графа «любовь» отсутствовала по определению. В глазах у Насти защипало.

– Наш разговор смахивает на торг в базарный день, – глухо призналась она.

– Поверь моему опыту, это очень достойное деловое предложение. Полагаю, для тебя не новость, что брак по расчету – самый прочный? И долговечный.

– Стало быть, ты предлагаешь мне выгодную финансовую сделку?

– А что тебя в этом не устраивает?

– Обоюдное отсутствие чувств.

– Многим хуже, когда нет денег. Только тебе это вряд ли понять.

– Уверен, что все продается?!

– Скорее все можно купить! И не вижу в этом ничего предрассудительного. Деньги я не ворую, а честно зарабатываю. Потому имею полное право тратить их по своему усмотрению, игнорируя, к примеру, мнение досужих соседей.

– То есть ты меня решил купить? – приняла вызов барышня.

– Подкупить, – решил отшутиться Вадим. – В данный момент ты меня устраиваешь.

– А мое мнение тебя не интересует?

– Постольку поскольку. Закон жизни: кто на коне, тот – в шоколаде.

Жених победоносно улыбнулся, закурил и оценивающе посмотрел на претендентку. Под давлением его уничижительного взгляда Насте захотелось немедленно провалиться сквозь палубу и раствориться в холодной пучине залива. «По-моему, это закон джунглей, где сильный поедает слабого», – сквозь слезы парировала она, направляясь к противоположному бортику. Катер плавно развернулся и взял обратный курс. «Рекомендую подумать», – перекрикивая шум волн, холодно посоветовал ухажер. Видя, что между влюбленными пробежала черная кошка, официант подмигнул музыкантам. Те не растерялись и грянули что-то заводное. Вадим великодушно им кивнул и жестом дал знать капитану, что пора действовать. Импозантный итальянец артистично дернул за рычаг, и над палубой живописными облаками взмыли яркие воздушные шары. Туристы с соседних причалов и гондол восторженно зааплодировали. Вадим дал знак гарсону. Тот чуть поколдовал, и по краям палубы вспыхнули фейерверки огней. «Любовь так не зажигает, – склонившись к Насте, назидательно шепнул кавалер. – Всему голова – деньги». Сунув в рот два пальца, он залихватски свистнул. Десятки птиц взмыли в небо, гонимые мощным раскатом резкого звука. Полицейский на берегу шутливо погрозил гостю жезлом. Хулиган вежливо раскланялся и исполнил в ответ зажигательную чечетку. Многочисленные зрители на пристани в знак одобрения засвистели. Щеки Насти вспыхнули от обиды, из глаз полились слезы, но лихо отплясывающий Вадим не заметил или сделал вид, что не замечает этого.

Глава 10

За те несколько дней, что Настя отсутствовала, сугробы на улицах городка выросли едва ли не вдвое. Убирать снег по-прежнему было некому, да и при всем желании нечем: желающие махать лопатой за бесценок давно перевелись, а остатки уборочной техники вывел из строя первый же снегопад. Пронизывающий ветер буквально валил с ног, безжалостно забивая глаза и уши. Как водится, именно в этот день городская система отопления дала серьезный сбой. Температура в домах стала стремительно падать.

Добравшись до библиотеки, Настя первым делом перенесла цветочные горшки на рабочий стол и включила обогреватель. Набросив поверх безрукавки пуховый платок, она примостилась возле радиатора и открыла рабочую тетрадь. Холод, подобно змеиному выводку, заползал со всех сторон. При каждом порыве ветра отчаянно дребезжали помутневшие от ледового нароста стекла. Им вторили рассохшиеся полы и прогнившие стены. За весь день в читальном зале не появилось ни души. К вечеру Настя превратилась в настоящую снегурочку: пальцы рук не разгибались и с трудом удерживали ручку, ноги и вовсе одеревенели. Чтобы хоть как-то согреться, она пританцовывала вокруг стенда, посвященного Дню защитника Отечества, время от времени меняя книги местами. Незадолго до закрытия, как водится, с ведром и шваброй в зале появилась уборщица. Протирая пыль, тетя Нюра по привычке делилась последними новостями. Особым разнообразием они не отличались. Треклятый дворник с оправдывающим его бесчинства прозвищем Гацкий папа работал день ото дня все хуже. У тишайшего соседа дяди Вени в который раз случился приступ белой горячки. А нечистые на руку рыночные торговцы с завидным постоянством обвешивали доверчивых покупателей. Прибираясь на Настином столе, старушка заметила красочные фотоальбомы и добрые четверть часа с интересом изучала пейзажи венецианского быта.

– Вот чей-то не берут меня завидки. У этих заморских супостатов даже улиц нету, одни протоки, – без затей резюмировала старушка. – Комарье, поди, со свету сживает.

– Вроде, не жалуются, – пожала плечами Настя.

– А что толку? Управа отмахнется, а у небесной канцелярии своих дел выше крыши. Жалко все ж таки инородцев, – сменила пластинку бабка, видя ироничную улыбку девушки. – Вот что толку от их распрекрасных дворцов, когда кругом одна мутная жижа?

– Вода, – поправила Настя. – Хотя, твоя правда, она совсем не прозрачная и болотом попахивает. Однако, ох, и красиво же там, тетя Нюра, – душа поет.

– Красота, да не та, – проявила завидный патриотизм уборщица. – Русскому человеку каменная клетка, что тюрьма – нет жизни! У нас здеся и леса, и поля, а тама – сплошь мокрень. Ни тебе травинки, ни деревца. Одни каменья, да цветочки в горшочках. Упаси нас, Господи, от такого чудачества.

Старушка подняла глаза в потолок, перекрестилась, пробубнила молитву и принялась за работу. Настя попыталась убедить ее, что сегодня можно обойтись и без уборки, но тетя Нюра к своим обязанностям относилась ревностно, и, невзирая на глубоко преклонный возраст и совместительство еще в двух местах, трудилась в полную силу. При этом на себя практически не тратилась, довольствуясь малым – минимальным набором продуктов и вещами, доставшимися от более состоятельных соседей. Все свободные средства она регулярно относила в детский дом. Настя знала, что в приюте эта добросовестная труженица появилась в момент его основания, добрых три десятка лет назад. Устроившись ночной няней, все до последней копейки оставляла на содержание сирот. Возраст и семейное положение женщины не позволили ей усыновить или удочерить кого-либо из воспитанников, но не мешали дарить им свое тепло и участие. За многие годы добрейшая тетя Нюра научила стряпне, шитью и состраданию десятки воспитанниц, продолжая опекать многих из них и во взрослой жизни. Сколько Настя себя помнила, тесная квартирка уборщицы напоминала теремок, двери которого изначально не знали замков. Надо признаться, у нее никогда ничего не пропадало – трудные подростки умели ценить настоящую любовь и заботу. С годами старушка стала родным человеком во многих семьях. Стоило ей занемочь, весть об этом распространялась быстрее ветра, и помощь приходила отовсюду. Многочисленные дары пациентка с первой же оказией переправляла своим подопечным. О них даже с незнакомыми людьми она могла говорить часами. Беря пример с тети Нюры, многие из соседей проложили в детский дом свои тропы. Над детьми взяли шефство портнихи и столяры, повара и плотники, медработники и сантехники. А с тех пор, как государство протянуло усыновителям руку материальной помощи, многие из сирот нашли приют в домах горожан. К работе с детьми Нюра приобщила и Берестовых, поскольку с переездом супругов в Запрудный стала прибираться в мастерской художника. Уже через несколько месяцев все комнаты и веранды приюта были расписаны рукой зрелого мастера. На проводимые им мастер-классы собиралась едва ли не половина детдома. Круг учеников мастера с годами неизменно расширялся, поставляя отменные кадры в областное художественное училище. Не осталась в стороне и Катерина Николаевна. Она учила ребятишек языкам, прививала вкус к литературе, штудировала с ними азы сочинительства, днями напролет мастеря костюмы для утренников и спектаклей. Почему-то среди обездоленных Настя чувствовала себя комфортнее, чем в кругу одноклассников, потому посвящала общению с сиротами все свободное время. Всего за несколько дней малышка укомплектовала для детдомовцев целую библиотеку, разместив буквально на каждом столбе рукописные крики о помощи. В течение недели у воспитанников появились не только книги и игрушки, но и значительно обновился гардероб. Кроме того, прилично пополнились и кладовые закрома. Едва ли не к каждому из красных дней календаря Ася вместе с бабушкой ставила в детдоме спектакли, а, когда повзрослела, при устройстве на работу первым делом написала заявление о переводе в пользу сирот части заработной платы.