Вампирский репортаж

– Важно!

– За что мне это?! Небо, в чем я перед тобой провинился?! А ты вообще лучше помолчи, нужно беречь силы.

Все еще держа руку возле моего бока, перевертыш придвинулся ближе и приобнял, устроив так, что я навалилась на него. Уткнувшись носом в мускулистую грудь, сама не заметила, как постепенно начала дышать ровнее, не так рвано, как до этого. Да и слабость потихоньку отступала.

– Ты меня испугала, – признались где-то возле макушки.

Отвечать не стала.

Скорая прибыла где-то через час. За это время я почти успела восстановиться, только чуть мутило от резких движений. Чтобы не слушать, как оборотень кроет медиков, я бы сказала, элитным матом, тихонечко уползла домой, отказавшись от госпитализации. Следующей, кого обругали, была уже я, но решила относиться к этому философски. С учетом того, что меня только что пытались грохнуть, нравоучения на тему «какого хрена ты не едешь в больницу» не казались слишком страшными.

Он ворвался в квартиру лохматым черным вихрем, от чего у Изольды чуть не случился обморок. Напоминающий вставшего на две задние лапы волка, буйный гость почти упирался ушами в потолок, и действительно выглядел жутковато и очень впечатляюще, особенно в висящей в некоторых местах клочьями одежде. Но нервные клетки не вечные, и я даже не дернулась от грохота входной двери и вопля хранительницы.

– Если собираешься переполошить весь дом, советую выйти не лестничную клетку, там акустика мощнее, – пробубнила с дивана в гостиной.

Шевелиться было решительно лень.

– Ты уверена, что сможешь восстановиться без вмешательства докторов? – получеловеческий рык звучал как гром и без акустики.

– Конечно. Иначе бы не отказывалась. И вообще отстань, я сплю.

– Неблагодарная глупая баба!

– И я тебя люблю, перевертыш. Будешь уходить, захлопни дверь.

В ответ послышалось злобное пыхтение. Надеюсь, он не передумает и не добьет меня прямо в родном доме под аккомпанемент криков Изольды.

– Марианна, милая, что случилось? Тебя ранили? Ты должна отомстить! Никто еще не причинял вреда Дубровским, не поплатившись за это собственной кровью! Мы – не жестоки, мы справедливы! И убери, пожалуйста, это из нашего дома! Псиной воняет!

Вернувший себе облик человека Женя только хмыкнул, оставив последний выпад без комментариев. Зато присел рядом со мной на корточки, беспардонно задрал ошметки кофты и начал внимательно изучать место, где еще не так давно зияла приличного размера дырка.

– Знаешь, а ведь правда, тебя кто-то пытался убить, – проговорил задумчиво. – Если бы меня не было рядом, ты бы сдохла, скорая бы не успела.

– Как-то не очень ваша скорая работает, значит, – под пристальным взглядом стало жарко, но я решила не показывать странную реакцию дурацкого измученного организма. – Неприятно, когда тебя убивают. Больно.

– Представляю, был у меня однажды случай… Не об этом сейчас. Я вызову наших, пусть приедут, осмотрят здесь все.

– Нет, давай без этих ваших! На сегодня приключений хватит!

– Хорошо, – ого, какой он стал сговорчивый! – Сам все осмотрю. Тогда завтра приходи в отдел и напиши заявление.

– Какой смысл? Вы его найдете и накажете по закону?

Иронию в моем голосе заметил бы и дурак, а этот, судя по всему, таковым все же не является. Черные глаза недобро прищурились, а на небритое лицо вернулось привычное уже выражение недовольства.

– Знаешь, то, что ты не веришь в правосудие, не значит, что его не существует.

– Да, именно поэтому мой брат сейчас в изоляторе.

– Опять ты начинаешь…

– Я продолжаю. После сегодняшнего вечера и тебе придется признать, что дело нечистое, нет?

– Я во всем разберусь.

– Точно, Мистер «Все Могу» найдет негодяев, и им сделает а-та-та!

– Не язви. Мне казалось, ты чуть-чуть добрее.

– Мне тоже. Пока Веньку не обвинили в чужих преступлениях, а в меня не воткнули серебро.

Крыть, видать, было нечем, и мы оба замолчали. Тишину нарушали только тикающие в углу старинные часы, и неровное дыхание оборотня.

Интересно, можно уже спрашивать или продолжим думать каждый о своем? Нет, я лопну, если не попытаюсь.

– Женя, скажи, пожалуйста, – кажется, я впервые назвала его по имени. – Что тебя связывало с девушкой, которую убили последней?

Мужчина вздрогнул, но не отстранился, продолжая поглаживать заляпанную кровью кожу кончиками пальцев, от которых по всему телу лучиками разбегался уже не жар, а легкое приятное тепло. Голос, тем не менее, прозвучал ровно, без эмоций.

– Откуда знаешь?

– Я не знаю. Поэтому и спрашиваю.

– Понятно. Любопытная вампирша.

– Есть такое. Ну, так что?

– Что?

– Издеваешься? Я задала вопрос.

– Я помню. Но это не значит, что я хочу на него отвечать.

– Не хочешь?

– Нет.

Наверно, все же стоило промолчать, но не что иное, как гены вредной хранительницы, дали о себе знать.

– Раз не хочешь разговаривать, то проваливай. Мне надо отдохнуть. День вышел дерьмовый.

Пожалела о сказанном сразу же, как звук стих, но слово же не воробей. Потому что он действительно молча встал, развернулся и как был, в разорванных брюках и пуловере, вылетел из квартиры. Вот только вместо облегчения я почувствовала сожаление и пустоту. Кажется, теперь я обидела его по-настоящему.

– Так его, девочка! – пожилая леди в зеркале моего мнения не разделяла. – Я уже сообщила Борису о произошедшем, он едет к тебе.

–Зачеееем?

– Как это? Мстить, конечно!

Хотелось не мстить, а плакать. Но это все от пережитого, сто процентов.

Глава 8

Утро следующего дня началось как обычно: стенания Изольды, крики тети Симы под окном, вот только аромат свежей крови с кухни говорил о том, что теперь я живу не одна. Дядя примчался ночью и бегал по комнатам не хуже оборотня, извергая проклятия на головы тех, кто осмелился поднять руку на его чадо, то бишь меня. Это я ему еще про Веньку не рассказала, хотя, возможно, он сам в курсе. Ночью же высокий даже по нашим меркам вампир выглядел как воплощение всех демонов разом. Таких эмоций я у него не припомню со школьных лет, когда одноклассник решил напакостить мне по-своему и скинул на голову с крыши кусок бетона. Разумеется, череп не пробило, но крови и испуга было предостаточно, а родители мальчика еще долго чуть ли не на коленях вымаливали прощение у гневного родственника. Тогда обошлось без жертв. В этот раз, судя по всему, не получится.

– Ты шла по верному пути, и виновные засуетились, – заключил на десятом вираже дядя и, наконец, остановился. – Ты нашла что-то, что может вывести на того, кто на самом деле проводил ритуалы. Он испугался.

– Да у меня вообще никакого пути нет, я как слепой котенок – тыкаюсь носом по углам и везде получаю по морде, – пожаловалась я, глядя, как старый вампир садится на диван рядом, элегантно поддернув брюки со стрелочками. – Игорь пропал, Венька в изоляторе, жертвы случайные. У меня все.

– Значит, не все! Вы с братом одинаковые, раз не видите никакой связи в своих злоключениях.

– Да ладно? Вообще-то я делаю все, что могу!

– И чего ты добилась? Чуть не погибла!

– Еще скажи, что я в этом виновата!

– Они поплатятся!

– Я поняла, не начинай, пожалуйста.

– Но и ты могла бы быть внимательнее!

– Какая уже есть, обратно не засунешь.

– Небо, и где я свернул не туда в вашем воспитании? – дядя возвел глаза к потолку, будто действительно ждал, когда ему сверху ответят.

Ему ответили, правда, из прихожей.

– Разбаловал! – поставила диагноз вездесущая Изольда.

Она, между прочим, Бориса уважала и ценила, не то, что меня.

– Все так, ты совершенно права, – задумчиво произнес мужчина. – Но что делать, я был уверен, что без родительской опеки ребенок захиреет. Кто знал, что мой пряник аукнется мне в будущем.

– Чего?!

Я приложила все усилия, чтобы не ответить, что я об этом думаю. Кем-кем, а ласковым дядюшкой его назвать было невозможно. Заботился, да, любил, безусловно, но ласки-нежности я особо не видела от папиного брата никогда. Венька, мне кажется, тоже.

– Нет смысла сокрушаться, былого не вернуть, – снова подала голос прабабка. – Порой даже я понимаю эту истину, – вот это неожиданная самокритика! – Впрочем, Марианна не совсем пропащая. Видел бы ты, как она обошлась с песьим ухажером.

– С кем?

– Он не ухажер!

Под любопытным взглядом дяди пришлось рассказывать про оборотня, который мне помог. Буквально спас жизнь. Заодно вспомнила, что так его и не поблагодарила, зато нагрубила, видать, по привычке. Позвонить надо хотя бы, извиниться.

– Занятно. Ладно, пора действовать. Я поеду к Вениамину, узнаю, как там мальчик, и что с делом, а после встречаемся у матери Игоря.

– Мне кажется, ей достаточно позвонить, она и так боится нас хуже страшного суда.

– Ничего, потерпит.

– Дядя!

– Что «дядя»? Ты разве не хочешь спасти брата?

Демоны, что можно ответить на такой провокационный вопрос?

По дороге я поведала об адвокате, которого нанял мэр. Дядя удивился, но сдержанно, а когда выяснил причину, по которой, по моему мнению, помогает Сергей Сергеич, то будто бы успокоился, приняв на веру.

– Тогда это очень удачно, что он такого мнения о ситуации. Ты в любом случае, не собиралась здесь оставаться.

Стало чуть обидно. Видимо, он, правда, вызвал меня только, чтобы вытащить Веньку из-под плахи. А потом можно отправить обратно за полярный круг. Акцентировать внимание на собственных переживаниях не стала, рассудив, что это сейчас не самое важное.

Как я и предупреждала, ничего нового мы не узнали ни СИЗО, ни в полиции. Заявление, конечно, написала, но чуть ли не из-под палки, можно сказать. Да еще под аккомпанемент рыка одного престарелого, но не менее грозного вампира. Зачем, спрашивается, бумагу портить, если понятно, что искать никого не будут. А, если и будут, то чтобы пожать руку и попросить в следующий раз бить точнее. Но, раз дядя считает, что надо, с авторитетами не спорят.

Ольга Леонидовна с момента нашей первой встречи словно еще сильнее постарела. Увидев Бориса, она вообще впала в ступор и замолчала как партизан. Интересно, а сколько стрессов может выдержать пожилое человеческое сердце? Чтобы не ставить эксперимент, оттащила родственника после второго десятка вопросов. Хватит с нее. Тем более, ничего нового она нам не поведала.

– Тупик тут, тупик там. Ненавижу Старовельск! – я шипела как кошка, которой непутевый хозяин отдавил все четыре лапы.

– У вас это с ним взаимно, не переживай.

– Смешно! У тебя хорошее настроение?

Мы ехали в сторону дома, ну я так думала, из-за руля-то меня выставили, между прочим, в собственной машине!

– Я тут подумал. Раз официально никто не связывает исчезновение главного свидетеля с твоим появлением, то нам это даже на руку. Если дело все же дойдет до суда, его можно будет развалить. Как, впрочем, и в досудебном порядке.

– Этот свидетель может появиться в любой момент. Или его вообще спрятали как раз для его же безопасности. Например, вдруг я решу на него надавить?

– Было бы разумно, но наши правоохранительные органы вряд ли додумались. К тому же, мои источники твою теорию опровергают. Скорее, он сам попал в некий переплет, и уже кормит червей своим истлевающим телом в какой-нибудь канаве. Вполне допускаю, что это связано с преступлениями, в которых обвиняют твоего брата.

– Ну, ты даешь! Не слишком ли жестоко?

– В самый раз. Почему я должен переживать за того, кто посягнул на честь моей семьи и поставил под смертельный удар одного из ее членов?

Мне стало немного жутко от того, как легко он рассуждает о возможной гибели парня. Конечно, он мерзавец, по какой-то, пока неизвестной, причине оговоривший Веньку, но древние времена давным-давно прошли, когда за любую провинность смертные карались…собственно, смертью, да.

Особенно не понравилась мысль, которая назойливой мухой жужжала в основании мозга.

– Только не говори, что ты можешь быть причастен…

– Девочка моя, если бы был, то, во-первых, Вениамин давно пил бы с нами свой отвратительный чай, а во-вторых, я бы сейчас говорил с уверенностью, а не теоретически.

Да уж, прагматичен до мозга костей.

– По твоей логике, сейчас нам остается надеяться, что он не вернется? – фу, даже звучит мерзко.

– Почему же, мы сидеть, сложа руки, не будем. Как я понимаю, адвокат уже настрочила кучу жалоб во все инстанции, в том числе, заявление об изменении меры пресечения на домашний арест. Кстати, могла бы сказать, как там обращались с Вениамином. Но это потом, сейчас ублюдки решают проблемы со своим ведомством. Пусть молятся, чтобы их уволили, иначе… – дядя Боря замолчал, как-то слишком сильно вцепившись в руль, а потом невозмутимо продолжил, не меняя тона. – Марина, пристегнись, пожалуйста, кажется, у нас отказали тормоза. Я попробую увести авто за город, на Материнскую гору, но не застрахован от встречных машин и красных светофоров.

Я во все глаза смотрела, как набирающий скорость «жучок» несется сквозь улицы, и спокойный тон дяди меня вообще не впечатлил. Боялась даже не за себя. Вполне возможно, мы выживем, все же вампиры – раса трудноубиваемая, но потянуть за собой кого-то еще не хотелось. Редкие пешеходы уворачивались из-под колес буквально в последние мгновения. Вот олухи, что ж по сторонам-то не смотрят?! Дядя жал на сигналку почти без перерыва. Несколько раз на более-менее спокойном перекрестке дергал ручник, но не помогало, скорость не снижалась. Видимо, техника решила-таки дать сбой, жаль, что не тихо-мирно, стоя на дворовой парковке.

На всякий случай пристегнулась. Конечно, у вампира есть шансы выжить даже в самой страшной по человеческим меркам аварии, но не хотелось бы испытывать фортуну. В последнее время она точит на меня очень острый зуб.

Машины и удивленные лица горожан мелькали все реже, мы давно выехали из центра. Правда, на очередной развилке за мчащейся со звонким «бип» иномаркой пристроились два полицейских экипажа. Странно, что только сейчас, внимание мы привлекли еще в центре.

– Автомобиль марки «Фольцваген» с госномером 442… Прижмитесь к обочине и остановитесь!

– Если бы могли, обязательно бы так и сделали, – непонятно зачем закричала я.

Дядя ухмыльнулся и промолчал.

– Повторяю: автомобиль…

Оглянувшись на полицейский эскорт, я впечатлялась. Пока мы гнали, вместо двух легковушек за нами увязались четыре, воя сиренами. Вряд ли Старовельск видит подобное часто. А тут Марина Дубровская приехала – пожалуйста, дорогие, наблюдайте представление! Даже немного смешно стало.

– Думаю, скоро они начнут стрелять по колесам, – заключил дядя.

– Не надо по моим колесам стрелять!

– Боюсь, это единственная возможность нас остановить. Правда, могут еще «колючку» растянуть на асфальте. Главное, чтобы не додумались кордон из своих машин выставить. Придется потом возмещать убытки.

– Мне кажется или ты именно этого и хотел?

– Именно. А ты пока звони своему…кто он у тебя там? Чтобы вместе с колесами нас не пристрелили.

Номер Жени я записать так и не удосужилась, пришлось искать в истории входящих. Я уже почти определила, какой из набора рандомных цифр – его, когда у гаишников сдали нервы, и они после последнего предупреждения начали палить. К счастью, особым косоглазием никто из них не отличался. Пробило заднее левое колесо. Вот только вместо того, чтобы прилично сбросить скорость и остановиться, «жучок» вошел в занос, развернулся на сто восемьдесят градусов, а после вообще завалился сначала на бок, а потом на крышу. Все это заняло считанные секунды, за которые я успела мысленно попрощаться с близкими, а дядя – глубоко вздохнуть и чуть улыбнуться. Кстати, руль он выпустил, только когда машина окончательно замерла вверх колесами. М-да, мне бы его выдержку!

Вопящие легковушки силовиков рассредоточились полукругом. Оттуда повыпрыгивали бравые ребята, однако на помощь не спешили. Даже наоборот: распахнули двери, высунули из-за них оружие и храбро прокричали:

– Выходить с поднятыми руками. Медленно!

Снова вздохнув с таким видом, будто ничего умнее от них не ожидал, старый вампир повернулся ко мне, все еще висящей головой внизу на ремне.

– Надо все-таки позвонить твоему оборотню.

– Я телефон выронила.

Он, между прочим, как-то успел отстегнуться и не полететь макушкой вниз! Пошарив рукой возле зеркала заднего вида, протянул прямоугольник мне.

– Держи. И быстрее, пожалуйста. Наверняка у них серебряные пули.

Звонить из такого положения было неудобно, да еще и экран треснул, но ситуация, так сказать, обязывает. Со второго раза найти номер было проще.

– Алло. Евгений?

– Что, мы снова на «вы»? Привет, Марина. Что надо?

– Понимаешь, тут такое дело. Если тебе не сложно, мне нужна твоя помощь.

– Тебя снова убили?

– Еще нет, но такая перспектива существует.

– О чем ты?

– О Небо, отдай телефон! – у меня отобрали трубку. – Добрый день, вас зовут Евгений? Очень приятно, меня Борис Дубровский. Я дядя вашей знакомой. Мы сейчас находимся в перевернутой машине возле Материнской горы, в окружении сотрудников ГИБДД и ППС. В ближайшем будущем нас могут пристрелить за неповиновение сотрудникам полиции. Да, разумеется, это ошибка. Благодарю, всего доброго.

Обалдевшей мне вернули мобильник и, не предупредив, отстегнули ремень. Летела я с коротким непечатным эпитетом, что, услышишь от своего потомка подобные слова наша Изольда, умерла бы повторно. Он стыда за поколение. Родственник же только чуть поморщился.

Глава 9

Нас отпустили часа через два. Отрадно, что даже ни разу не стрельнули, а, когда приехал Евгений Батькович лично – не помню отчества, то вообще извинились и даже крови предложили. Не первой свежести, но, так сказать, для успокоения нервишек пойдет. Я смотрела на бегающего туда-сюда с серьезным деловым видом оборотня и удивлялась, как мужчина, который проклинал меня неделю назад, прямым текстом выгоняя из города, сейчас защищает не только в глазах коллег, но и общественности. Вон, молодая журналистка с самым умильным видом канючит комментарий. Эх, я в свое время использовала другие уловки, нежели очень глубокое декольте и юбку-пояс. Хотя, какая разница, если результат один и тот же? Сверкая, как начищенный самовар в старой деревне, мужчина в полицейской форме майора лучезарно улыбался в камеру, показывая огромные клыки, и играл не менее внушительными мышцами. А девчонка млела от одного вида бравого мужика, хлопала ресничками и всячески старалась выпятить и без того заметный бюст. От подобного зрелища почему-то захотелось порычать на всех подряд.

Он настоял, чтобы нас осмотрел врач, а на мое недовольство только закатил глаза и молча покинул карету скорой. Медики же припомнили, что я только что на них скалилась, и вдогонку вкололи успокоительное. Не знаю, как оно должно было на меня подействовать, но желание прибить кого-то конкретного не пропало. Только стало лень.

– Ты в натуре бедовая, Марина! – припечатал меня оборотень, как только добрые эскулапы выпустили свою жертву. – Кому ты так мешаешь?

– Всем, – буркнула с досадой, зная, что недалека от истины.

– Не настолько же.

Я пожала плечами.

– Твое заявление по поводу нападения я забрал себе. Буду проверять. Не нравится мне, что происходит вокруг вашей семейки.

– Снова наша семейка…

– Мы с тобой видимся чаще, чем с некоторыми сослуживцами! Не находишь это странным?

– Возможно.

– Вчера я весь двор облазил, но ничего не нашел.

– Я должна благодарить?

– Вообще могла бы. Я вроде как твою вампирскую шкуру в который раз спасаю.

– Это ты верно подметил. А зачем?

– Не люблю, когда хорошеньких дамочек, пусть и таких вредных, убивают в мою смену.

– Классно! Ты мне сейчас комплимент сделал, что ли?

– Вроде того.

– На самом деле приятно. Спасибо. И ты прав, я так и не поблагодарила тебя за все, что ты сделал. Делаешь, – было очень неловко, но я заставила себя не отводить взгляд. – Спасибо за все, Жень! Если бы не ты, меня бы пару раз уже не было. Если честно, от тебя я помощи не ожидала. От кого угодно, но не от тебя.

– Вот теперь я не понял, ты меня оскорбила или нет? – вопреки реплике он улыбался.

– В этот раз нет. Все искренне.

– Это и интересно… Кстати, вообще я сам хотел тебе звонить, но ты, видишь, меня опередила. Мне звонили из изолятора…

Мое приятное настроение мгновенно испарилось, сменившись беспокойством.

– Что-то с Венькой? – от волнения я чуть покачнулась и, чтобы удержать равновесие, схватила оборотня за руку.

– Нет, все нормально, то есть да, но все нормально, даже хорошо, для тебя уж точно, – начал бубнить он, а у меня закралось самое нехорошее предчувствие.

Если не может сформулировать, значит, точно случилось что-то страшное! Мужчина накрыл мою ладонь своей и чуть сжал, видимо, желая успокоить. Боится, наверно, что бухнусь прямо тут в обморок как какая-нибудь впечатлительная мадам.

– Эй, ты чего? Я же говорю, все с ним нормально, Марина. Его выпускают. Завтра твой приемыш будет дома.

– Правда? – я подалась вперед, не веря в услышанное, и даже пропустила мимо ушей неприятное «приемыш».

– Правда…

Облегчение и радость от такой новости заставили засмеяться. Он улыбнулся в ответ, поймав мой взгляд. Я как завороженная уставилась в черные глаза, которые становились все ближе. Странно, раньше этого не замечала. Там такая обволакивающая, совсем не страшная тьма. Она успокаивает и обещает защиту. Прямо сейчас я готова ей довериться. Лишь бы этот взгляд оставался таким же, без убийственных ноток ненависти и презрения. Не хочу, чтобы он меня ненавидел. Именно он.

– Марина, нам пора. Машину эвакуируют на стоянку для экспертизы. Я уже вызвал такси.

Вздрогнув, я отшатнулась от мужчины.

– Да, дядя Боря.

Женя медленно отпустил мою руку, которую все еще сжимал, и, ни слова не говоря, направился к служебному автомобилю.

– И что это было? – невинно полюбопытствовал дядя.

– Ты о чем?

– Да так, ни о чем. Мне только что звонили знакомые. Вениамина завтра отпускают. У него оказался отличный адвокат. Не тот, что достался нам по определению.

– Стой, что? У него был адвокат? Почему я не знаю?

– Потому что мы от него отказались еще в начале расследования. Он требовал от Вениамина, чтобы тот подписал признательные показания. Я заподозрил его в предвзятости.

– Логично. Но почему не нанял другого?

– Ты забыла, Марина? Никто не захотел защищать такого рода преступника.

– Точно. Прости.

– Ничего. Когда у молодой вампирши вместо мозгов в голове поют купидоны, сложно сконцентрироваться на чем-то по-настоящему важном.

– Что?

– Ничего. Идем. Машинка подана.

Глава 10

Веньку забирали на следующий день маленькой, но гордой толпой. Мы с дядей, естественно, адвокат Страженова, соседка тетя Сима, которая за каким-то демоном отправилась с нами, боюсь исключительно ради развлечения, и Женя. Последний вообще заявил, что оказался возле изолятора случайно, по личным, в смысле, служебным, делам. Но, раз такое дело, то может и сопроводить нашу компанию до дома, чтобы одна «бедовая женщина не умудрилась вляпаться в очередные неприятности». Правда, потом сразу ретировался, снова сославшись на дела. После вчерашнего инцидента мне почему-то было неловко смотреть на него, и я всячески избегала прямых разговоров. Да и сам он особо не рвался побеседовать, если не считать ворчания о том, что мне нужен конвойный, чтобы я жила без приключений.

Потом стало не до него. Я долго тискала и кружила засмущавшегося парня, трепала за пунцовую щеку, улыбалась во все тридцать два клыка, и все это – под щелчки фотоаппаратов. Вездесущие журналисты вели себя тихо, с расспросами не лезли, снимали издалека и почти не раздражали.

В квартиру добрались спокойно, в полицейской машине с кортежем. Это тоже оборотень расстарался. Тетя Сима, похожая до этого на немой улыбающийся манекен с алчным до сплетен взглядом, так прониклась ситуацией, что притащила к нам пирожки с капустой и картошкой. Видимо, синдром бабушки добрался и до нее.

– У родственников твоих, поди, только кровушка, а ты ж того…иначе питаешься. На вот, держи, исхудал как скелет.

Мы сидели на прибранной лично мной кухне и рассуждали о будущем. Из прихожей то и дело доносились жалостливые всхлипы Изольды, которая считала, что мы совершенно не берем в расчет ее авторитетное мнение, и поэтому жутко страдала. Мнение это заключалось в том, что все враги Дубровских должны в ближайшее время накрыться надгробным камнем с надписью «Так вам и надо!».

Адвокат Страженова аккуратно поставила на стол бокал с бордовой жидкостью и сложила руки на коленях.

– Благодарю за обед. На самом деле, все почти решено.

– Вам хватило суток, чтобы развалить дело?