Проклятие махараджи

– Понятно, – задумчиво произнесла Юля и улыбнулась. Она показала взглядом кухарке на собачку, – ест!

– Слава Богу, – прошептала женщина, наблюдая за жующим шпицем, – а то я уже и не знала, что делать с этой Белоснежкой. Сначала хозяйка изнуряла себя голодовкой, теперь её собака туда же…

– Вы говорите, что Алёна Вадимовна часто сидела на диете, а режим дня она соблюдала? – пытаясь вернуть разговор к событиям той злосчастной ночи, спросила Юля, вернувшись за стол.

– С режимом было сложнее, – усмехнулась женщина, – все эти светские мероприятия заканчиваются иногда на рассвете, поэтому какой уж там режим. В тот вечер, – в её глазах блеснули слёзы, – она меня предупредила, что вернется поздно. Господи, лучше бы она под утро пришла, зато живая бы осталась.

– Поздно, это в двенадцать?

– Что вы, Юля, в двенадцать – это рано, – хмыкнула Дарья Петровна, – обычно хозяйка приезжала в три или четыре ночи после своих… Ой, как она их называла? – она неуклюже почесала нос, – Тусовок!

– А вы так крепко спите, что не слышите, когда она возвращается? – изобразив искреннее удивление на своём лице, спросила гостья.

– Когда как, – задумчиво ответила кухарка, – когда песни поет и каблуками стучит, конечно, слышу. Как-то с подругой вернулась, так они так хохотали, что, вся округа слышала.

– А в ту ночь вы не заметили ничего странного?

– Да вроде нет, – растерянно проговорила женщина.

– Дарья Петровна, если вдруг что-то вспомните, позвоните мне, – журналистка взяла бумажную салфетку и стремительно написала свой телефонный номер, – кроме вас тут и обратиться не к кому.

– Если что вспомню, то, конечно, – повариха воровато оглянулась и сунула бумажку в карман фартука.

– Как вы думаете, почему Алёна Вадимовна вернулась в ту ночь, – Юля не закончила свой вопрос, заметив в дверях мужчин.

– Вы будете подниматься наверх и осматривать комнаты хозяев? – спросил Андрей свою спутницу, стараясь держаться официального тона.

– Нет, мне бы осмотреть сарай, где садовое оборудование, – ответила Юля и, отхлебнув из чашки, встала из-за стола.

– Ой, мужчины, присоединяйтесь к нам, – пропела кухарка, – у меня сегодня такой славный пирог получился и чай ещё не остыл.

Осипов молча перевёл взгляд на помощника Пименова. Тот заулыбался и махнул рукой.

– Дарья Петровна, наливайте, – и, сев на свободный стул, предложил подполковнику, – Андрей Борисович, давайте устроим небольшой перерыв.

Однако Осипов жестом отказался от приглашения.

– Сначала нужно закончить дела, а потом устраивать чаепитие, – произнес он деловито, – вы нас проводите к сараю?

– Провожу, – без особого энтузиазма ответил Григорий, поднимаясь со стула. Он хотел ещё что-то добавить, но за дверью послышались чьи-то бодрые шаги.

– Здрасти всем, – на кухню заглянула девушка лет двадцати трех и обвела всех игривым взглядом.

– Здрасти-здрасти, – недовольно проворчала Дарья Петровна, – Наталья, ты сегодня опять на два часа опоздала!

– Я всё успею сделать к приходу хозяина, а вы тут не командуйте, а лучше мне чай налейте, – весело ответила она.

Юля догадалась, что это горничная. Что-то в облике девушки ей показалось несуразным. Короткая недорогая юбчонка явно с привокзального рынка, цыганские аляповатые серьги и джинсовая куртка известного американского бренда, которая ей явно не по карману.

– Господин офицер уголовного розыска, вы приехали допросить меня? – шутливо проговорила Наталья, кокетничая с Осиповым.

– Нет, допрашивать я вас не буду, – Андрей улыбнулся, – но, если вы прогуляетесь со мной к апартаментам садовника, буду очень признателен.

– Ха, тоже мне, апартаменты, – засмеялась девушка, – ну вы скажите. Простое складское помещение со скрипучим диваном!

– Как тебе не стыдно, – покачала головой Дарья Петровна, – хоть бы посторонних постеснялась про диван рассказывать.

– А, может, мы с Юриком на нем сидели и книжки читали? – опять хихикнула горничная. – Другим можно к нему заходить, а мне нельзя?

– На кого это ты намекаешь? – уже грозно спросила кухарка, упершись кулаками в свои широкие бедра.

– Не на вас, тётя Даша, не на вас, – с иронией ответила девица и повернулась на каблуках к выходу, – пойдемте, господин офицер.

Андрей вопросительно посмотрел на Юлю и махнул рукой, приглашая присоединиться к их маленькой делегации.

– А вы, Григорий Васильевич, пока чай попейте, – он посмотрел на помощника Пименова, который в ту же секунду с облегчением опять опустил свою пятую точку на стул.

«Сарай» представлял собой деревянное строение внушительных размеров из светлых деревянных брёвен. Внутри было чисто и просторно. Пахло свежей древесной стружкой и чернозёмом. Слева располагались стеллажи с оборудованием, разным садовым инвентарём, а нижние полки заняли вместительные контейнеры и мешки с удобрениями. Тут же стояли газонокосилка и тележка. Справа была «жилая» зона садовника: диван, небольшой столик и кресло.

– А там что? – спросила журналистка, посмотрев направо.

– Там туалет и душевая, – не задумываясь, ответила Наталья, и в подтверждение своих слов распахнула дверь.

Юля заглянула внутрь. Кафельные стены и пол, душ, унитаз, несколько бутылочек с шампунями и гелями на подвесных полочках и два полотенца. Всё чисто, как в аптеке.

– Вы здесь тоже убираетесь? – она повернулась к Наталье.

– Вот ещё, – девушка капризно поджала губы, – Юрка сам всё делал, а я ему не нанималась порядок тут наводить.

Симонова села на диван и улыбнулась.

– Он, действительно скрипучий, – иронично произнесла она.

Слова незнакомки Наталья пропустила мимо ушей. Её интерес вызывал только симпатичный подполковник МУРа.

– А когда вы в прошлый раз ушли, знаете, что, про вас здесь говорили Леонид Владимирович и Гришка? – заговорщицки проговорила девица, глядя в упор на Осипова.

– Не знаю, – засмеялся Андрей, – как говорят в Одессе: когда меня нет, меня можно даже бить.

На лице горничной появилось разочарование – её интрига не сработала, гость просто отшутился, не проявив интерес к местным сплетням.

– А я вот уверена, что вы найдете настоящего убийцу, – не унималась она.

– Вы же меня совсем не знаете, откуда же такая уверенность? – усмехнулся мужчина, направляясь к выходу.

Пока Наталья активно заигрывала с Осиповым, Юля заглянула за диван, пристально осмотрела дощатые полы и подоконник и, откинувшись на спинку, задумалась. Андрей подыгрывал горничной, поддерживая беседу и незаметно увлекая её прочь из сарая.

Сыщица его мысленно поблагодарила за то, что он дал ей возможность остаться здесь одной. Она просунула на всякий случай ладонь между поролоновыми подушками дивана. К её огорчению, там ничего не было, кроме пыли. Юля поднялась и направилась к выходу, но у порога она остановилась и задумалась. Садовник здесь наверняка переодевался, значит, должны остаться его вещи. Она осторожно открыла дверцу шкафа и увидела рубашку в мелкую клетку и старые, изрядно потертые, джинсы. Обследовав все карманы, сыщица вздохнула – оперативники хорошо поработали, кроме трех семечек она ничего не обнаружила. Забыв предосторожность, она раздраженно захлопнула дверцу шкафа, и случилось чудо – маленькая картонная бумажка, похожая на визитку упала сверху прямо к её ногам. Юля присела и с замиранием сердца подняла находку.

– Ну, хоть что-то, – довольно проговорила она.

Глава 3

После того памятного вечера в доме махараджи мысли Вилфорда были заняты только Нилам. Единственным его желанием стало встретить ещё раз старшую дочь Бахговата, но он не знал, как это сделать. В свободное время молодой мужчина бродил недалеко от знакомого особняка, надеясь хоть издали увидеть предмет его воздыханий. Но всё было напрасно, дочери знатного индийца не появлялись на улице. Однако случай помог влюбленному англичанину. Однажды он шёл по дороге мимо храма, издалека наблюдая, как индийцы молятся своим богам и просят дождя. Свинцовые низкие тучи словно замерли в небе, не роняя ни капли вожделенной влаги на потрескавшуюся от зноя землю. От невероятной духоты Лестер то и дело протирал носовым платком лицо, но оно мгновенно покрывалось не только потом, но и белесой пылью, которую поднимали, устало проходящие мимо, коровы и верблюды. В луже прямо посреди дороги лежала пузатая свинья, которая ковырялась своим грязным пятачком в вонючей жиже. Вилфорд поморщил нос. Он задыхался от духоты, тошнотворного запаха свиного и коровьего навоза, при этом чувствуя на зубах скрипучий песок.

Вдруг чумазый попрошайка вскочил со ступеней храма и подбежал к английскому офицеру. Он был похож на кузнечика – такой же худой, с острыми локтями и коленками. В его огромных черных глазах стояла мольба. Мальчишка что-то сказал на хинди и робко протянул маленькую грязную ладошку. Лестер растерялся. Он никогда не подавал нищим и пренебрегал их просьбами, но в этот раз что-то доброе шевельнулось в душе колонизатора. Он залез в карман и, достав оттуда монетку, положил с улыбкой в руку мальчугана. Попрошайка радостно подпрыгнул и побежал прочь, громко стрекоча что-то на своём языке. Вилфорд посмотрел ему вслед и засмеялся. И случилось чудо – он услышал голос Нилам. Рядом с ним остановилась крытая повозка, из окна которой выглянула старшая дочь Бахговата.

– Мистер Лестер, добрый вечер, – проговорила девушка, помахивая перед лицом расписным веером.

Англичанин был обескуражен. Он даже не сразу ответил на приветствие, настолько встреча для него была неожиданна. Но больше всего молодого мужчину удивило обращение к нему. «Она помнит мою фамилию», – вихрем пронеслось в мозгу. Он вежливо поклонился и подошел ближе. Среди душного пыльного воздуха Нилам была как райский оазис. Мужчина раздвинул ноздри, и его нос втянул в себя травянистый аромат сандалового дерева и пачули. Этот запах был необычайно сладостным и загадочным.

– Почему вы не заходите к нам? – улыбнулась она.

В глазах индианки сверкали шаловливые огоньки, а в блуждающей улыбке – восторг и радость от нечаянной встречи.

Вилфорд на мгновенье закрыл глаза, чтобы образ девушки с этой волшебной улыбкой и озорным взглядом навсегда отпечатался в памяти.

– Меня никто не приглашал, – наконец, выдавил он из себя.

Вилфорд хотел ей сделать изысканный комплимент, но все слова вылетели из головы. Он растерянно пожал плечами, не зная, как продолжить светскую беседу с дочерью махараджи среди вонючих луж и мычания коров.

– Считайте, что вас уже пригласили, – Нилам с усмешкой смотрела на него, – послезавтра у нас приём. Надеюсь, этот вечер у вас свободен?

– Конечно.

Мужчина поднял глаза и встретился взглядом с красавицей. Её пушистые нуаровые ресницы дрогнули. Сердце Лестера бешено застучало оттого, что он почувствовал необъяснимую связь с индианкой. Словно кто-то невидимый столкнул в суматохе двух таких разных людей. Пропасть, которая была между ними, стала волшебно исчезать.

В своё бунгало Вилфорд возвращался в приподнятом настроении. Ему безумно хотелось петь, танцевать, а главное – поделиться с кем-то этой новостью. На следующий день он нашел капитана Форстера.

– Завтра иду на прием к махарадже Бахговату, – с трудом сдерживая радость, похвастался Лестер, – а ты приглашён?

– Да, – буднично ответил Алекс, – которая из сестёр тебя заинтересовала?

Улыбка мгновенно исчезла с лица лейтенанта. Ему совсем не хотелось, чтобы кто-то из соотечественников обсуждал его чувства. Выглядеть влюбленным идиотом он совсем не собирался. Тем более в азиатку, пусть даже знатную. Среди колонизаторов это не приветствовалось.

– Сёстры тут ни при чём, – нарочито равнодушно произнёс он, – но одинокий вечер в душном бунгало или грязной таверне я с удовольствием променяю на шикарный прием у Бахговата.

Лестеру казалось, что он вполне убедительно ответил, но Форстер недоверчиво качнул головой и пристально посмотрел на товарища.

– Порой бывает тяжело устоять перед заманчивым желанием ненароком вмешаться в чужую жизнь, – после короткой паузы многозначительно проговорил он, – ну что же, тогда до завтра.

Вилфорд Лестер стал частым гостем в особняке индийского махараджи. Он бывал не только на торжественных приёмах и праздниках, но заходил по вечерам, когда сестры музицировали в большом зале. Хозяин дома не выказывал своей симпатии офицеру английской армии, зато его дочери кокетничали с ним и принимали, как близкого друга. Это были милые домашние посиделки с задушевными разговорами, которые могли начаться с воспоминаний о детстве, а закончиться жаркими спорами об искусстве. Вилфорда с необычайной силой тянуло к красавице Нилам, но их физическая близость ограничивалась лишь короткими случайными прикосновениями кончиков пальцев во время беседы. Когда это происходило, он чувствовал необыкновенный восторг и непонятное смущение. Его щеки предательски пылали, и он, помахивая ладонью перед лицом, с досадой сокрушался:

– Как сегодня душно!

Мужчина тщательно скрывал свои чувства к девушке, боясь ненароком обидеть её даже взглядом, полным животного желания. Лестер знал, в какой строгости воспитываются сёстры, поэтому вёл себя по-джентельменски, контролируя всякое плотское проявление любви.

В начале лета со стороны Индийского океана пришел муссон. Грозовые ливни, идущие не переставая, размыли дороги, и Вилфорд на неделю застрял в соседнем городке. По службе ему и раньше часто приходилось ездить в другие провинции, но это были короткие командировки, не более чем на пару дней. Он с тоской смотрел в окно, в котором, как в зеркале, отражалось лишь его измученное лицо с небритой щетиной. Казалось, весь мир погрузился в нескончаемый сумеречный водоворот. Он беззастенчиво накрыл индийское побережье густым серо-фиолетовым шатром. Вилфорд задыхался от вынужденного безделья и невыносимой влажности. Он с изумлением наблюдал за местными, которые выходили из своих ветхих лачуг целыми семьями и опускались на колени прямо в липкую густую грязь, воздавая благодарения своим богам. Охристо-желтые вспышки молний освещали их исхудалые смуглые лица, натруженные жилистые руки и сутулые спины. Босые дети и взрослые топтались, приплясывая, на раскисшей скользкой земле, безумно радуясь ливню. Для них дождь означал урожай, а, значит, жизнь. А для молодого английского офицера жизнь на это время замерла. Он вдруг физически почувствовал, как ему не хватает Нилам, её голоса, взгляда, улыбки. У него пропал аппетит, стала мучить бессонница, сердце ныло, губы по ночам шептали одно-единственное имя. Он понял, что болен, и от этой болезни есть только одно лекарство – быть рядом с возлюбленной. Как только водная стихия немного затихла, он стал спешно собираться домой. Целых две недели Лестер не видел Нилам, и эти долгие однообразные дни ему показались вечностью. Несмотря на то, что товарищи по службе отговаривали его от этой поездки, он настойчиво двинулся в путь. Словно, чтобы поддержать его в дороге, выглянуло солнце, играя бликами на поверхности грязных луж. Воодушевленный хорошей погодой, Вилфорд упорно пришпоривал коня, из-под копыт которого разлетались во все стороны шмотки жидкой глины. Всадник скакал мимо желтых полей горчицы и зеленых рисовых делянок, на которых мелькали разноцветные сари черноволосых женщин. Они трудились, не разгибая спины. Лейтенант Лестер мчался без отдыха, прикидывая в уме, как вымоется и переоденется, чтобы в приличном виде сегодня же навестить дочерей махараджи. Рядом со своим бунгало он осторожно спрыгнул с седла, привязал усталого коня к шершавому стволу дерева и, прежде чем потянуть ручку двери своего жилища на себя, оглянулся. На противоположной стороне улицы Лестер увидел знакомую крытую повозку. Не разбирая дороги, он стремительно кинулся к ней, заметив в окошке прелестную головку Нилам. Девушка, забыв про стыд и правила приличия, бросилась ему навстречу. Её глаза горели желанием, а губы манили свежестью и чувственностью. Мужчина, словно привороженный этими смоляными глазами с поволокой, хотел поцеловать любимую, но неожиданно что-то яростно громыхнуло. В ту же секунду огненной стрелой сверкнула молния. Сумрачное небо, как будто треснуло на части. Первые крупные капли дождя мгновенно сменились мощными водными потоками.

– Побежали, – счастливо засмеялся Вилфорд.

Он схватил её руку и потянул к своему бунгало. Нилам не сопротивлялась. Она весело шлепала по лужам и от души хохотала. Спрятавшись от ливня под навесом, Лестер прижал девушку к себе. Она безропотно повиновалась, покорно положив голову ему на грудь. Оба молчали, как будто боялись испортить эти волшебные ощущения целомудренной близости.

– Мы можем с тобой простыть, – тихо прошептал мужчина, – давай, я сделаю горячий чай. Хочешь? – он с надеждой посмотрел на Нилам, напряженно ожидая её ответ.

– Хочу, – эхом отозвалась она.

Войдя в комнату, Вилфорд усадил гостью к себе на кровать, а сам суетливо стал хлопотать у очага. Девушка с улыбкой наблюдала за ним, потом опустила глаза и усмехнулась.

– Мое сари совсем промокло, – она подняла край своей одежды, показывая мужчине грязные мокрые разводы.

Она была в этот момент так мила и непосредственна, что мужчина, как загипнотизированный направился к ней. Он подошёл вплотную и медленно опустился на колени. Утонув лицом в складках её канареечно-желтого сари, Вилфорд наслаждался знакомым древесно-цветочным ароматом и такой притягательной близостью возлюбленной. Нилам вздрогнула, словно подбитая птица, а потом стала ласково перебирать пряди его волос. От нежных прикосновений её кончиков пальцев Лестер потерял голову. Он стал покрывать её руки жаркими поцелуями, приближаясь к груди. Девушка застонала, безвольно запрокинув голову назад. Вилфорд обезумил от желания обладать любимой женщиной. Его возбуждённое дыхание слилось с ритмичным стуком капель по крыше. Он видел только влажные глаза Нилам, её алые приоткрытые губы и разметавшиеся чёрные пряди по его подушке. Остальное всё исчезло, растворилась, как в густом утреннем тумане. Появилось ощущение бездонной пропасти, которая засасывает влюбленных в своё пылающее чрево. Время для них остановилось, даря неповторимые минуты блаженства.

Когда девушка уходила из его скромного жилища, мужчина виновато посмотрел ей вслед. Он чувствовал себя варваром, разоривший прекрасный цветник. Но недолго. Воспоминания восхитительных часов, полных чувственной любви, вытеснили мимолетные угрызения совести.

Отъехав от коттеджного поселка несколько километров, Осипов резко свернул на проселочную дорогу и притормозил у леса.

– Давай подышим свежим воздухом, – предложил он спутнице и вышел из автомобиля.

– Хорошо, – кивнула она в ответ, понимая, что после двухчасового пребывания в доме, где было совершено убийство, им обоим необходимо снять напряжение. Андрей достал из кармана пачку сигарет и закурил. Глубокая морщина пролегла у него между бровей. Он смотрел куда-то вдаль, будто напрочь забыв о Юлином существовании. Выждав несколько минут, журналистка тоже вылезла из машины, но подходить к мужчине не спешила, дав ему возможность поразмышлять и успокоиться. Она бесцельно стала бродить между деревьев, наслаждаясь безмятежностью и покоем. В природе чувствовалось робкое приближение золотой осенней поры. Юля наклонилась, сорвала светло-голубой колокольчик и поднесла его к лицу.

– Не пахнет? – Осипов смотрел на неё, по-мальчишески прищурив один глаз.

– Нет, – Юля пожала плечами, – странно, правда? Лес пахнет, трава пахнет…

Она прижалась к стволу высокой разлапистой сосны и повела носом, втягивая в себя воздух, а потом с сожалением добавила:

– Даже древесная кора – и та пахнет, а цветок – нет.

– Вот так и в жизни бывает, – Андрей подошел к дереву и облокотился на него с другой стороны, – есть настоящее, а есть ложное.

– Ты расстроился, что Пименов не приехал?

– Меня достало его вранье, – Осипов вдруг словно сгруппировался для прыжка, – задушена его жена, а он не то что не помогает следствию, а даже мешает. Прежде чем назначать поездку к нему, я навёл справки. Никакого заседания областной Думы сегодня нет! Он просто испугался разговора, наших вопросов, а, возможно, и разоблачения.

– Разоблачения?

– Ну, а как сама думаешь, почему он меня избегает?

– Подожди, Андрюша, – Юля взяла руку мужчины, – не волнуйся. Причины могут быть разные. Надо спокойно разобраться. Раздражение в таком деле – не лучший помощник.

Он вдруг опустил голову и прикоснулся губами к её ладони.

– Дело-то громкое. Газеты пестрят заголовками на эту тему. Начальство давит, а этот новоявленный вдовец со мной в кошки-мышки играет.

– Мы обязательно найдем убийцу, – уверенно проговорила журналистка, – ты мне веришь?

Осипов опустился на землю и поднял лицо вверх.

– Тебе я верю, как никому, – тихо произнес он, глядя в небо.

Она села рядом с ним на пожелтевшую траву.

– Скажи, а в качестве кого ты меня привез в коттедж к Пименову? – Юля, наконец, задала вопрос, который её мучил после слов Григория: «Я вас именно такой и представлял».

– В качестве известного экстрасенса, – буркнул мужчина.

– Кого-кого? – переспросила журналистка и начала смеяться. Зная Андрея много лет, она и представить не могла, что он может обманывать. У неё мгновенно поднялось настроение, и появилось чувство удивительной свободы. Захотелось вдруг расслабиться и по-детски дурачиться. Она схватила ворох желтой листвы и бросила в Андрея. Он смешно замахал руками и подскочил, как ужаленный.

– Ну, погоди, я тебя сейчас поймаю и отшлепаю!

– Сначала догони меня, господин офицер уголовного розыска, – передразнила Юля горничную и побежала между деревьями. Мужчина кинулся за ней и, поймав, схватил её в охапку и прижал к себе. Пару минут они так и стояли обнявшись.

– Ты мой самый лучший друг, – прошептала она, ограничив рамкой дружбы их общение. Юля ни на минуту не забывала, что у неё есть Виктор.

– Спасибо тебе за всё, – Осипов нежно провёл пальцами по её щеке.

– Не за что, – смущенно проговорила Симонова, – расскажи, что тебе там лепетала твоя поклонница?

– Какая поклонница?

– Наталья, – усмехнулась журналистка.

– Ах, Наталья, – Андрей кокетливо закатил глаза, а потом серьезно ответил, – стоит ли обращать внимание на сплетни?

– И всё-таки.

– Она намекала, что хозяйка была любовницей садовника, но, по-моему, это глупость. Пименова была роскошной дамой, вокруг которой крутились ухажеры из высших слоев общества. Не будет такая опускаться до романа с обслугой. Скорее всего, горничная сама развлекалась с Мурашовым и ревновала к красавице-хозяйке.

– Если у Юрия и Натальи была любовная связь, то почему она не оплакивает своего безвременно ушедшего любовника? Более того, она уже нашла новый объект для воздыханий.

– Уж не ревнуешь ли ты меня, моя бесценная, Юлия Сергеевна?

– Не ревную, – усмехнулась Симонова, – пусть тебя жена ревнует. Не отвлекайся и отвечай на вопрос.

– Знаешь, утром после убийства я опросил всех обитателей усадьбы. Они тогда ещё находились в легком шоке, но никто из них даже не намекнул, что подозревают садовника или охранника в совершении преступления. Все в один голос заявили, что жили дружно, ссор и разборок никогда не было. Застреленного охранника Олега Акишкина характеризовали, как молчаливого и дотошного парня, даже немного занудного, но вежливого и доброжелательного. Садовник Юрий Мурашов пользовался успехом у всех женщин в доме. Он всегда был готов помочь по хозяйству кухарке и горничной, приносил каждое утро свежие цветы в комнаты и составлял красивые букеты. Но он не родственник, чтобы его оплакивать, тем более такой поверхностной и недалекой особе как Наталья. Я ответил на твой вопрос?

– Исчерпывающе.

Из-за автомобильных пробок машина вяло тащилась по Сущёвскому валу. Чтобы скоротать время в пути, Юля делилась наблюдениями с Андреем. Она уже собралась похвастаться своей находкой в сарае садовника, как её сыскной порыв прервал мобильный телефон Осипова, который начал издавать прерывистые звуки. После короткого разговора, Андрей ободряюще посмотрел на журналистку и предложил ей подъехать вместе с ним на Петровку.

– Капитан Балашов из моего отдела хочет показать какие-то фотографии убитой Пименовой, – он усмехнулся, – говорит, что срочно. А тебе интересно их посмотреть?

– Конечно, – согласилась она и после паузы проговорила с улыбкой, – а как ты меня ему представишь? Подчиненному тоже скажешь, что я – экстрасенс?

– А я не собираюсь перед ним отчитываться, – Андрей подмигнул, – в конце концов, кто у нас начальник?

– И всё же? – Симонова покачала головой. – Посторонняя тетка будет смотреть снимки из дела об убийстве жены большого начальника?

– Не посторонняя и не тётка, – Осипов мгновенно стал серьезным, – а друг и коллега.

Капитан Балашов оказался высоким симпатичным шатеном. Он поздоровался и, усевшись на заднее сиденье, подал начальнику папку с фотографиями.