Иррегулярный интеллект

– Факс! – Шива, бросив беглый взгляд на текст, тут же начал набирать на клавиатуре ответ, пользуясь пальцами трёх рук одновременно, в то время как его остальные руки то включали, то выключали остальные электронные устройства, загромождавшие стол.

– Так что скажешь? – Шива даже не смотрел на него, его явно занимали вопросы поважнее.

– Дим! Диммор, – поправился незадачливый курьер. Имя, данное ему Пополамом, уже казалось оскорбительным.

– Что мне с тобой делать, Диммор? Убить, сдать в полицию – или?..

– Я помогу вам, Шива! Я хочу наказать тех, кто лгал мне, всем нам, революционерам – желаю наказать Ргота и его помощников! – Диммор научился этому приёму в Школе, и он всегда срабатывал, когда нужно было свалить всю вину на кого-то другого. Шива грохнул верхней правой рукой, самой мощной из всего ряда, по столу, едва не опрокинув жужжащие и попискивающие приборы.

– Какой всё-таки умный к нам пришёл парень! – Синекожий Король торжествующе улыбнулся. – Ну что ж, ты отнесёшь моему другу Рготу послание – я даже верну тебе декретки, чтобы никто ничего не заподозрил. Однако для маяка придётся врезать новый тайник, подальше от предыдущего, ведь у лысого мерзавца проницательный взгляд… Ну, может, на другую сторону не обратит внимания…

Сердце Диммора замерло – он с ужасом осознал неизбежность очередной хирургической операции.

Глава XII

С затянутых серыми тучами гейомских небес шёл обычный кислотный дождь, и пешеходы, укрывшись под одноразовыми полиэтиленовыми зонтами и накидками, торопливо бежали по тротуарам. Единственное исключение составлял каштановолосый подросток с непокрытой головой. Чуть прихрамывая, двойной агент, он же – наркокурьер, он же – выпускник Школы, неторопливо следовал по направлению к своей цели.

Шива организовал за ним наружное наблюдение, пригрозив пытками и мучительной казнью, если Диммор его сдаст. Фигуры этих шпиков то и дело мелькали рядом или на противоположной стороне улицы; мальчик, как ему и велели, делал вид, что не замечает их.

Вскоре он, безуспешно пытаясь подавить волнение, стоял у неприметного ангара, стенами и крышей которому служили листы оцинкованной жести. Вокруг ангара шёл забор из колючей проволоки, с жестяной же дверью, запертой изнутри на засов. Тут обитал Ргот, предатель дела великого Льва, подлец, на поверку оказавшийся заурядным наркоторговцем.

Гнев поднялся в душе мальчика, и он стал колотить в дверь. Прошло всего два часа – а Диммору казалось, будто миновала целая вечность – с момента, когда он вышел за пределы ограждённой этим забором территории. До чего же всё переменилось! Сейчас он уже не прежний наивный мальчишка, а исполненный желания отомстить пламенный революционер.

Открывай, Ргот! Он произнёс эти слова мысленно, продолжая выбивать дробь условного стука.

Несмотря на непродолжительное членство, Диммору уже было даровано право входить в штаб-квартиру с поверхности, и сейчас он пользовался этим правом. В локтевой кости его левой руки теперь размещался миниатюрный радиопередатчик – часть костного мозга удалили и в образовавшуюся полость вмонтировали электронную начинку. Необходимую энергию передатчик получал от привода, имплантированного в сухожилие – каждый раз, когда Диммор сгибал руку в локте, микроскопические колёсики и шестерёнки приходили в движение, генерируя электрический импульс.

Сигналы от радиомаяка, несомненно, поступали на приёмник, находящийся сейчас в одной из восьми могучих рук Шивы. Впрочем, зачем ему это, ведь за Диммором неусыпно следят? Мальчик устал ломать голову над этим вопросом.

Он заглянул за колючую проволоку. У ангара слонялось несколько Иррегуляров, будто бы поочерёдно роющихся в ближайшей помойке, а на деле охраняющих вход в тайную обитель великого Ргота. В одном из них нетрудно было угадать Кавониуса, а второй, судя по всему, являлся его всегдашним партнёром. Последний стоял на четвереньках, повернувшись к Диммору спиной, вернее, тем, что располагается пониже неё – он буквально зарылся носом в перевёрнутый бак с отходами. Неизменная розовая майка, сквозь дыры в которой просвечивало грязное, покрытое волдырями тело, однако, выдавала в нём Жука.

Наконец, Кавониус приблизился к двери и впустил Диммора.

На приветственный жест, заменяющий фразу «Всё в порядке», Иррегуляры не отреагировали, но, конечно, распознали сигнал. Диммор приблизился к ангару и дрожащими от волнения пальцами нащупал замаскированный дактилоскопический замок.

Дверь открылась; он едва скрывал ликование, входя в ангар. Война двух биотрансформированных лидеров близилась к концу – ей осталось длиться считанные дни, если не часы. Как уже было известно Диммору, Шива некогда потерял жену и детей от взрыва ядерной мини-бомбы, которую подложили лазутчики его смертельного врага. Рготу, в свою очередь, тоже перепало – однажды его ослепили вспышкой лазера, что привело к удалению глазных яблок и замене их оптическими устройствами.

Перед ним возник Пополам; гигант уже не внушал прежнего страха – в Ишкедоне водились богатыри и посильнее его, и мысль об их предстоящей встрече вызвала у Диммора – нет, пока маски не сброшены – Дима – злорадную улыбку.

– Полуметр? Почему так долго? – Чернокожая половина лица, нахмурив бровь, выражала подозрение.

– Нога болела, я не мог идти. – Подросток задействовал всё своё актёрское мастерство, стремясь вложить в умоляющий взгляд испуг и покорность одновременно. Пополам, казалось, «купился» на такую игру, и, ограничившись затрещиной, повёл посетителя к Рготу.

Диммор, пытаясь поспеть за великаном, только теперь мог заметить, как все старорежимные атрибуты – да и сам титул Короля – противоречили идее Революции. Должно быть, ему просто пудрили мозги, рассчитывая на детскую доверчивость…

Властитель Канализации, как обычно, восседал на своём троне, блиставшем поддельным листовым золотом и драгоценными камнями. Голографическая корона, ещё одно украшение того же рода, венчала лысую голову – венец имел специальное отверстие для «третьего глаза», мозоля, выпиравшего изо лба. Сейчас этот необычный орган восприятия наморщился, пытаясь увидеть в теле Дима некие пертурбации, которые могли возникнуть за время пребывания на вражеской территории.

Наконец, Ргот удовлетворился представшей его ультразвуковому взору картиной и обратился к Пополаму:

– Деньги. Четыре пачки.

Дим открыл тайник в бедре и протянул деньги исполину, приветливо подмигнувшему в ответ агатовым глазом матово-бледной левой половины лица. Улыбаясь в ответ, мальчик ещё раз согнул левую руку в локте.

– Радиосигнал! – послышался голос Модулера из ниши, где находилась аппаратура связи и слежения. Дим ещё раз незаметно согнул руку в локте – и словно окаменел под пристальным взглядом Ргота. Пальцы того впились в подлокотники трона, лицо побагровело и покрылось морщинами – казалось, король Иррегуляров совершает над собой титаническое усилие, пытаясь что-то разглядеть. Что-то, укрытое в локтевой кости левой руки Дима, которую он то сгибал, то разгибал.

– У него! В левой руке! Пополам!..

Дим, уже отбросивший всяческую маскировку, снова стал Диммором, лучшим выпускником Школы, который всегда с лёгкостью обставлял своих однокашников, годных только на то, чтобы стать спецстукачами. Он присел под протянутую руку Пополама и с лёгкостью ускользнул от того, скользнув по выстеленному металлопластиком полу. Продолжая играть в кошки-мышки с неуклюжим гигантом, он настойчиво сгибал-разгибал левую руку.

– Слабоумный пронёс радиомаяк! – бесновался Ргот. – Быстрее убей его, пока сюда не прилетела ракета!

При этих словах Диммор прекратил работать рукой, почувствовав, что его вновь обманули. Действительно, как он не догадался?! На мгновение мальчик замешкался, и этого оказалось достаточно – длинная светлокожая рука настигла его, с лёгкостью подняв на высоту человеческого роста. Послышалось гудение клинка-моледиссемблера, приготовившегося оборвать юную жизнь…

К счастью для Диммора, Пополаму пришлось бросить его на пол – возникла опасность, непосредственно угрожавшая его чёрно-белой жизни.

Часть стены упала – в отверстие, образовавшееся после взрыва, тут же ворвалось, стуча членистыми лапами по полу, уже знакомое Диммору гигантское насекомое. Его смертоносное жало метнулось в сторону Пополама – но тот был начеку! Единственный удар моледиссемблера лишил радиоуправляемую бестию её оружия. Послышался жуткий визг, из отрубленной конечности хлестала жидкость бледно-голубого цвета; Пополам рубил раз за разом, пока не покончил с чудовищем.

Тут же раздалось несколько тупых, приглушенных звуков – стреляли из крупнокалиберного пистолета-диссемблера. Обливаясь кровью, гигант замер и, нечленораздельно булькая, рухнул замертво. Перед смертью он ещё успел остановить стекленеющий взгляд на своём убийце – коррумпированном Полисрегуляре Тармьё.

Ргот, сыпля приказами, нажал на какую-то кнопку – его трон молниеносно свернулся, превратившись в мощный боевой скафандр. Иллюзорные позолота и бриллианты исчезли, уступив место грозным системам оружия. Ргот отнюдь не собирался сдаваться – участь покорных Судьбе отнюдь не для Королей! Он явно приготовился сражаться до последнего.

Когда в павильон начали входить бойцы Шивы, их встретил вихрь огня и направленных пучков диссемблирующего излучения. Один за другим они падали, сражённые Рготом, который сам оставался почти неуязвимым – лишь выстрелом, направленным Киссаром, ему разбило бронепластину, прикрывавшую живот.

Судя по болезненной гримасе, искривившей лицо повелителя Канализации, его внутренние органы также были повреждены. Сам Киссар, чью грудь разворотило ответным выстрелом, бессильно сполз по стене. Тармьё, ругаясь на чём свет стоит, сперва попытался поднять мёртвого товарища – сейчас исчезла необходимость скрывать, что они работают вместе, – но тщетно. Перекошенные плечи Киссара безвольно поникли – ему уже не суждено было выйти на улицы родного города для осуществления очередного дерзкого преступления.

Тармьё, закричав, словно его поразили в самое сердце, вскочил на ноги, потрясая моледиссемблером. Только теперь Диммор заметил, насколько они похожи – Тармьё и Киссар, их рознило лишь телосложение, прихоть природы, возможно, ошибка врача, принимавшего роды, и возраст.

– Ты убил моего сына! – Ненависть, смешавшись с рыданиями, придала голосу Полисрегуляра необычайную силу и удивительный, чуть надрывающийся тембр. Мгновением спустя Тармьё упал навзничь – Король Ишкедона раздробил ему голову единственным выстрелом.

Однако Ргот не мог сдержать нападавших в одиночку. Взрыв гранаты, влетевшей внутрь, потряс помещение до самого фундамента – Ргот отлетел в сторону, отброшенный взрывной волной. В проёме показалась фигура, которую трудно было спутать с кем-либо – сам Шива. Каждая его рука сжимала пистолет, клинок или гранату; увидев Диммора, он выругался.

– Идиот! Почему ты отключил сигнал? – с некоторым разочарованием спросил восьмирукий гигант. – Ну, ладно, мы и так их нашли, хотя самонаводящаяся…

Так и не закончив фразу, Шива открыл огонь из всех стволов – смертоносный шквал прошёлся по залу. Модулера разорвало на части, а Тик-Так, сражавшаяся наравне с мужчинами, пала, сражённая наповал. Наконец, Ргот, уже вставший на ноги, вновь вступил в бой. Шива, чьё верхнее левое плечо чуть не оторвало прицельным выстрелом, заревел и бросился на противника. Обхватив того всеми руками, он пристально смотрел Рготу в глаза.

– Ну, давай! У тебя – ультразвук, а у меня – рентген!

Недруги сплелись в один смертельный узел, шипящий угрозы и изрыгающий проклятия. В какой-то момент казалось, что Шива вот-вот победит, но прозрачное забрало шлема его соперника вдруг сдвинулось вверх, и лазерный луч ударил точно в глаз великану. Брызнула кровь, и Шива, ругаясь, на мгновение ослабил хватку – но лишь затем, чтобы трижды выстрелить из моледиссемблера в лицо заклятому врагу. Два мёртвых тела одновременно ударились о металлопластик пола.

Диммор встал и, отряхнув пыль, приблизился к месту, где только что разыгралась смертельная схватка. Подняв лежавший здесь же клинок – рукоять на удивление легко легла в руку, – Диммор почувствовал себя взрослым. Он заполучил оружие, способное дать силу, власть и богатство. Откуда-то неподалёку послышался стон, потом застонал кто-то ещё, вскоре и Шива, казавшийся практически неуязвимым, начал подавать признаки жизни.

Диммор посмотрел на датчик питания – меч ещё сохранял около двух третей заряда. Этого должно было хватить на то, чтобы позаботиться о раненых.

Глава XIII

Чинэль-Таблетка, не принимавший участия в сражении, находился у себя. Он просто спрятался – обычный трус, как и все интеллигенты. Когда мальчик, не выпускавший из руки моледиссемблера, заговорил с ним, Чинэль едва смог сфокусировать на нём свой взгляд.

– Привет! – Маленький человечек, насквозь пропитавшийся спиртом, исторг из себя мощный запах перегара. Его нос казался неоправданно красным и толстым, под глазами напухли мешки.

Диммор осмотрелся по сторонам. Лаборатория, которой не коснулись разрушения, продолжала жить в своём ритме. Забитая приборами и причудливыми ёмкостями с замороженными биообразцами, кипящей жидкостью или газом, она, казалось, совершенно не изменилась со времени его первого визита.

Сколько же за это время случилось событий! Даже не верилось, что это всё произошло наяву – и именно с ним, с Диммором! Видимо, он по праву считался лучшим выпускником Школы последних десятилетий. При мысли о Школе Диммор вдруг вспомнил Френни.

Френни, пышущая здоровьем молодая тёлка с начинающей оформляться грудью и мутным, словно требующим секса, взглядом! Старше на пару лет, и заметно превосходящая Диммора размерами, она, тем не менее, училась в младшем классе – то ли по причине крайней отсталости, то ли из-за родственных связей, позволявших оставаться на государственном иждивении неоправданно долгое время. Из-за постоянных видений, последствия родовой травмы, Воспитатели называли её Шизофрент, сокращённо – Френни. Диммор пытался завести с ней более близкие отношения, но девушка предпочитала брать сладости у персонала, называя их «сатинёрами», непонятным ему тогда словом, которому учеников не обучали.

Сейчас, обладая оружием, он мог многое исправить в своей судьбе.

Чин, или Чинэль, увидев в руке Диммора моледиссемблер, моментально освоился с новой формой организации власти и согласился стать помощником молодого владыки Канализации. Вместе они осмотрели останки погибших, из которых тело Шивы оказалось относительно целым.

– Ты можешь пересадить мой мозг в его череп? – спросил Диммор. В ожидании ответа он слышал каждый удар собственного сердца.

Чинэль скривил губы и пожал плечами.

– Тут нет ничего сложного. Правда, его физиология отлична от твоей, и это серьёзно повлияет на мышление – разве что поставить пару чипов со стабилизирующими программами…

Бормоча себе что-то под нос – картина эта любого непосвящённого наверняка убедила бы в безумии Чинэля, – учёный принялся шагать взад-вперёд по лаборатории. Наконец, хлопнув в ладоши, он обернулся к Диммору.

– Сделаю! – Сияющая улыбка Чинэля казалась вполне искренней, и мальчик решил, что ему можно верить.

– Если хочешь…

– Что, Таблетка?

– Я могу сделать тебя умнее, ты будешь – ну, как все взрослые…

Диммор расхохотался. Он уже знал, как устроена власть – это всё та же женщина, вроде Тик-Так или Френни, отдающаяся заряженному диссемблеру.

– Нет!

Глава XIV

Когда восьмирукий титан вышел из разгромленного ангара в город, над Туфой властвовала бархатная ночь. Проходя мимо ближайшей помойки, он обнаружил там два трупа, уже почти целиком обглоданных мутакрысами.

Он ни за что не остановился бы, но взгляд его всё же скользнул в сторону. Розовая майка, от которой остались одни клочья, указывала на то, что одним из мертвецов являлся Жук; во втором угадывался его неразлучный приятель, Кавониус.

Диммор лишь улыбнулся этому зрелищу и прошествовал дальше. Путь власти вёл в кварталы Ишкедона, где у того, чьё тело он взял себе по праву сильного, ещё оставались сторонники. Их предстояло собрать, вооружить – и повести на штурм Школы.

Рассвет он встретил уже у ворот данного привилегированного учебного заведения – и превратил его в дымящиеся руины, потому что Власть всегда такова, а он – Король, и та, что стала его единственной женщиной, в ответ на вопрос, как её зовут, испуганно сказала: «Френни».

С годами благоговение и суеверный трепет перед его силой принудили многих гордецов склонить головы, и, когда в Туфе вспыхнуло восстание, его возглавил тот, кто был наречён на такое великое деяние изначально. Он сменил имя на более зловещее – Моррид, и никогда и никому, за исключением единственного случая, не говорил, как его звали раньше, как и не делился открывшейся ему однажды тайной власти.

Глава XV

Куакен, сотрудник Государственной Специальной Службы Гейомии в специальном звании подполковника, в который раз осмотрел переполненный конференц-зал. Помещение, любезно предоставленное собравшимся одним из правительственным учреждений, было рассчитано на более чем пятьсот сидячих мест, и ни одно из них не осталось свободным. Люди, а также гуманоиды – и даже некоторое количество негуманоидов – толпились в проходах, возбуждённо жестикулируя и споря о том, кто из них по какому праву здесь находится.

Большинство присутствующих являлись деятелями искусства и аккредитованными журналистами; были здесь и общественные деятели, не считая вездесущих сотрудников Специальной Службы Гейомии, сегодня подчинявшихся непосредственно Куакену.

Куакен, чей тренированный взгляд то и дело отмечал небольшие вспышки недовольства, интрижки и провокации, единственным мановением руки или даже движением брови направлял туда одного из своих подчинённых. Словно голодные собаки на кость, те набрасывались на проблемы – неожиданно сближались с самыми разговорчивыми и вдруг жёстким, не терпящим возражений тоном ставили неудобные, специальные вопросы. Те производили едва ли не магический эффект: опрашиваемый вдруг временно терял дар речи, а затем долгое время приходил в себя, будто от полученного удара.

Только специально подготовленные – ГССГ или же инопланетными разведками – люди отвечали без запинки, впрочем, им вёлся специальный учёт, обычно же всё происходило иначе. Молчание, сменяющееся замешательством, постепенно переходящим в страх – и медленное отступление. Затем – напряжённые, продолжительные раздумья, связанные с последующими затруднениями. Затруднения эти в самое короткое время случались на работе, по месту жительства и в семье, являясь неотвратимым наказанием. ГССГ умела контролировать непокорных, поскольку повсюду содержала агентуру, сотрудничающую постоянно, регулярно или же от случая к случаю.

Куакен, недавно произведённый в подполковники, знал всё, что думает по поводу эффектов, производимых спецвопросами, каждый из собравшихся и народ Гейомии в целом.

Распространённым считалось мнение – его распространял один из отделов Службы, – будто ГССГ привлекает медиумов и гипнотизёров. Кое-кто из «знающих тайны» ГССГ поговаривал, что речь идёт не о гипнозе, а об умелом манипулировании поведением подозрительного лица, осуществляемом при помощи группы подставных собеседников. Те якобы – а Куакен знал наверняка, что именно так всё и обстоит – размягчали психику «подозрительного», уже пребывающего в «сером», а то и в «чёрном» списке, предварительным разговором, и, когда ему вдруг смотрел в глаза всезнающий «спец», он терял способность к сопротивлению и порой даже не мог вспомнить собственного имени.

Все эффекты основывались на тонком знании психофизиологии. Металлические нотки в голосе «спеца» уже сами по себе свидетельствовали о том, что в биографии человека что-то нечисто, и подозрительность эта и тревожность – немедленно передавались всем окружающим. Несчастный в мгновение ока оказывался окружённым кольцом негативной энергии, сжимающей его подобно невидимому обручу. У некоторых в такие моменты не только учащалось сердцебиение – даже если сердец было больше, чем одно, – но и перехватывало дыхание, словно пресловутый обруч существовал в действительности и висел у них на шее.

Люди, неоднократно видевшие, как работают «спецы», утверждали, что были свидетелями дыхательных спазмов и даже инфарктов со стороны несчастных, которым задали спецвопрос в подобных обстоятельствах. Подобные истории порождали многочисленные слухи и сплетни – обычно их источником являлся уже упомянутый отдел «скрытого общественного информирования ГССГ» – о применяемом «спецами», или, как их называли недоброжелатели, «спецслугами», тайном оружии, которое способно незримо воздействовать на подсознание собеседника, и о наличии у них сверхъестественных способностей.

В последнем случае разговор – а сплетничают обычно навеселе или хотя бы за сигареткой, – вдруг переходил на пониженные тона, пока кое-кто, приняв позу, свидетельствующую о гордости за родную Гейомию, не утверждал авторитетно, что всё дело в кадровом отборе. Действительно, отбор в госслужащие, которые получали заработную плату, пищу, воду и развлечения по утверждённому централизованно плану-графику, отличался невероятной строгостью – и всегда давал преимущество рекомендованным лицам. В ГССГ же отбор и вовсе не проводился – все должности являлись наследственными (государственная тайна).

В большинстве случаев граждане, относившиеся к так называемым широким слоям населения – Иррегулярам, – вообще не подозревали, что существует какой-то отбор в какие-то службы, о которых они и слыхом не слыхивали, а те, кто хоть что-то прознавал, немедленно попадали под подозрение Специальной Службы.

Подозрение, для начала именуемое «проверкой личности и поведенческого стереотипа», постепенно превращалось в официальное подозрение в шпионаже и подготовке мятежа, если Иррегуляру или Регуляру из низших каст не хватало ума остановиться и прекратить бесполезные расспросы.

В конечном итоге, наиболее упорные могли добиться формального ответа, в котором указывалось, что отбор на государственную службу осуществляется в результате многофакторного анализа, включающего происхождение, генетический код и социальный статус кандидата. Те, кто умел читать, понимали: должности переходят по наследству. Для тех же, у кого имелось свойство быть чрезмерно настойчивым, текст содержал дополнительный абзац: «Методики отбора кандидатов, а также проводимые ответственными органами профильные проверки профессиональной пригодности являются государственной тайной, доступ к которой предоставляется при наличии соответствующего допуска. Попытка овладеть информацией, составляющей государственную тайну, относится к тяжким преступлением и карается, согласно статье 1, пункту 855 Уголовного кодекса Гейомии, исправительными работами на срок от десяти до ста двадцати пяти лет».

Куакен улыбнулся собственным мыслям и вернулся к проводимому мероприятию. Из зала уже были выдворены немногочисленные лица из «чёрного» списка, а те, кто находился в «сером», либо последовали за ними, либо «обелили» себя; в последнем случае вокруг них формировался иной тип кольца, именуемый «голубым» – потенциальную агрессию «серого» сковывали физически, вербально и мимически. Грубо говоря, их плотно сжимали в толпе и занимали разговором, насыщенным улыбками и возбуждающими прикосновениями представительниц/представителей противоположного или того же пола, в зависимости от вкусов.

Вообще, считалось, что террорист, человек с ярко выраженным мортудо, инстинктом убийства, не сможет спокойно пребывать в «голубом кольце» и неминуемо утратит самоконтроль, настолько сильный генерировался позыв к его либидо, половому влечению. Именно знание психологии и выступало, как уже подчёркивалось, надёжным фундаментом поразительных успехов Специальной Службы. Умноженное на количество сотрудников и информаторов, а также на количество приборов внешнего наблюдения, оно составляло весьма внушительную величину, используемую для исчисления так называемого коэффициента влияния.

Коэффициент влияния, показатель прочности власти, исчислялся как соотношение количества социо-бит информации, производимых Специальной Службой, к общему количеству социо-бит, производимых социумом. Коэффициент наблюдения (процент отслеживаемых социо-бит), если он составлял значительную по сравнению с коэффициентом влияния величину, свидетельствовал о снижении контроля над социальными процессами. В таких случаях руководство Специальной Службы обычно с позором вышвыривали на улицу.

Сегодняшнее мероприятие относилось к так называемому третьему уровню обеспечения безопасности («Выступление лиц, обладающие значительным социо-влиянием; категория «Иррегуляры», подкатегория «Инопланетяне»); ему присвоили, по отнюдь не редкому совпадению, третий же уровень социо-возбуждения («Событие, не представляющие непосредственной угрозы обществу, но привлекающее потенциальных мятежников»).