Калейдоскоп

Да что тебе рассказывать, бестолочи, всё равно, смотрю, что барану про но- вые ворота!..

Марья Андроновна махнув рукой удалилась. Василь Палыч, из-под лоба по- глядев на Михея, который всё продолжал стоять у порога, в ожидании при- глашения, сказал:

– И ты уже, смотрю, здесь!.. явился не запылился, как приведение… Без тебя ни один разговор не состоится, даже с собственной женой не могу наедине поговорить… Здороваться и лобызаться с вами, Михей Поликарпо- вич, не буду, не до этого щас… Слышал?!.. У меня не сёдни, так завтра, от всего этого удар может случиться; а кровь, как раньше это делали, пускать не- кому, хоть плач. Того и гляди, помирать придётся… Вы, Михей Поликарпович,

если что-либо со мною случится, не оставляйте Машеньку одну… И обяза- тельно помогите ей пережить эту утрату, но уже без меня… А лучше сразу пе- ребирайтесь сюда… Хотя погодите, а если я ещё не помру, тогда – как?.. Вы то- гда, лучше наше корыто постарайтесь найти… Ноги, ноги ей, ну и заодно то,

что выше колен, по вечерам подмывать не забывайте… А там, гляди, и ко мне разом пожалуете…

– Да что ж это такое?! Чего это вы, из-за какого-то дырявого корыта, бучу тут подняли?!..

– Ты, злыдень, москаль вонючий, лучше помолчи!.. Пролетариат, из Красной Пресни, нашёлся мне!.. Тебе-то откуда знать за то корыто?!.. Шоб ты сдох зав- тра, на несколько лет раньше меня, прежде, чем произносить подобное ко- щунство и высказываться, хихикая в рукав… И вовсе оно никакое не дырявое, скажу я вам без всякого на то секрета, а почти что – наша реликвия, ибо мы с Машенькой в нём купались, как только мы поженились… Бесформенное без- образие! натуральное безобразие! скажу я вам… Хоть собак по следу пускай! Не просто воруют, господа-товарищи, всё что на глаза попадётся и что плохо лежит… Всё тянут! Скоро тянуть нечего будет… Вы можете себе представить такое?.. Намедни, прямо из-под носа, у нас из коридора, на гвозде ведь

сколько лет висело и никому не нужно было… А тут, видите ли, вдруг кому-то понадобилось… Спёрли, как будто бы это хрусталь или персидский ковёр!.. Сволочи! Скоты безрогие!.. Теперь нам с Марьей Андроновной не в чем даже подмыться!.. Хоть в общественную баню ходи, где можно прихватить не только насекомых, а и пострашнее там водятся вещички – болячки… Потом-то хворью изойдёшь и даже не поверят!.. И что, прикажите, нам делать?!.. В чём мыться? Бедной Маше приходится залазить в тазик, а она не в состоянии нагнуться, у неё радикулит от сидячей работы в билетной кассе… Конечно, я тоже принимаю непосредственное участие: нагнувшись, мою ей ноги и между ними… то, что выше находится, тоже приходится мыть, а как вы хо- тели?!.. Но так не может продолжаться до бесконечности!.. Можно подумать, что конец света уже не за горами, а его ещё попробуй дождись!.. И не дождё- тесь!.. а корыто своё я так или иначе всё равно найду!.. Его дворник наш, Налым или Охрым, чёрт его знает, как его правильно зовут, но он пропил наше корыто, больше некому. Надо участкового звать… Управдом тут не по- может… он с ним заодно, вместе водку лакают. Но попробуй ещё узнать, кому он его, сволочь, пропил!.. А сейчас, по этому поводу, уважаемый Михей Поликарпович, будьте любезны пройти к нам на кухню, и мы этот случай, от- метим… Нет, печальный случай не отмечают, а водкой заливают, что мы с

вами, наверное, и сделаем сейчас…

Спустя время на кухню заходит Мария Андроновна: застряв на пороге и по- ложив ладони на бёдра, сощурила близорукие глазки, стрельнув ими обез- оруживающим взглядом, и словно пытаясь до конца осмыслить всю пагуб- ность пьянства, наполняясь из-нутри и поверхностно злостью и раздувая щёки, будто их накачивают воздухом, сказала, как плюнула всем в душу:

– Замечательно!.. Блаженный ублажит идиота, а идиот в прожигателей жизни подастся; останется вызвать только вытрезвитель к нам на дом, как

скорую помощь. Прохлаждаемся!.. алкаши вы несчастные… в то время, когда корыто, неизвестно, где пропадает!.. И искать его надо, кровь из носа, ис- кать!.. – а они согревают себя из-нутри!..

– Больно на вас смотреть, мадам-брошкина… Прошу прощения, Машенька,

– сказал гость, Михей Поликарпович, уже заплетающимся языком, – но вы, до- рогая, прямо на глазах у меня стареете… Бю-бю-з-галтер… вон у вас бюзгал- тер выг-г-лядаеть… Раз-зрешите мне, вам его на сисички подправить… и поце- ловать вас в плечико, намедни вы мне голой почему-то приснились, гадом

буду!..

– Чего, чего?.. Кто это там квакает?.. может, у вас в голове, Михей Поликар- пович, ваши мозги там надумали стареть?!.. И у вас ещё и язык поворачива- ется мне такое заявлять?!.. Прямо какое-то скотство, слушать подобное в соб- ственных стенах квартиры!.. Который день хожу не купанная, как мокрая ку- рица: всё кругом провонялось и липнет теперь; осталось ещё вшей завести и ходить с утра и до вечера, а то и ночами, чесаться… А у него хватает наглости заявлять, что я уже старая!.. и голой ему сниться стала…

– Так я это… – Марья Андроновна, однако не посчитайте мои слова за под- лость, пусть я завтра голодным останусь и до вечера на выпивон не найду, я хотел просто заметить, что вы постарели вчера, а может, когда у вас то ко- рыто пропало…

– Так тебе молодых подавай?!.. как будто бы ты с ними справишься… Вот, что я думаю, бабники вы этакие, – то, что в ваших глазах в розовом свете, то

пусть останется на вашей давно уже пропащей и пропитой совести. Интимная вещь у женщины, скажу вам, как на-духу, для общего, так сказать, кругозора, она никогда не стареет. Это не то, что у вас там висит, где-то внизу и болта- ется, а то, гляди, одна шкурка уже осталась, хоть ливерную колбасу, бери, да начиняй… И не надо мне тут говорить и пальцем тыкать, что я уже старая!.. не надо!.. Я ещё и вас переживу и раза три, а может, и больше, выскочу замуж и не за таких, шалопаев, как вы… А вам, вижу, труба!.. вон мешки под глазами,

того и гляди кондрашка за шиворот схватит… Романтиками вы были когда- то… Да и то: столкнёшься с таким, идиётом, на узком пути, и некуда бедной девице деваться, хоть в монастырь уходи… На душу опустошение ляжет, а в кровати… опять никого!.. Кому это нужно, скажите?.. – вы, обормоты!.. Я вас спрашиваю!.. Чего языки проглотили? или уже спите на ходу?!..

Прокричав свой монолог, Марья Андроновна, умолкла. Не дождавшись оправданий, спросила:

– А вообще-то, чем вы тут занимаетесь?.. словесным онанизмом?.. Огляни- тесь вокруг, кругом убогость и нищета, как и была прежде, а страна наша в

очередную пропасть катится!.. – а у вас на уме и языке одни бабы, до которых вам уже и дела-то нету… Терпеть и ждать я не буду, корыто ищите!..

– Марья Андроновна, да успокойтесь вы, ради бога!.. Худшее уже давно по- зади и стало быть, если судить по телевизору, экзотика лиц там поменялась, того и гляди, ума наберёмся… А нам много не надо… Вечерком бы в ресто- ранчик на пути заскочить, потом гульнуть за коньячком и балычком и в но- мера отправляться…

– Куда, куда?! – слепив до кучи глаза, спросила Мария Андроновна.

– Оговорился, простите. Я хотел сказать: в свой номер квартиры, куда же ещё…

Вот с этого памятного дня и почти что до самого Нового года, на Богатянов- ских буграх и в ближайших к ним городских кварталах, продолжались поиски

собственности и «реликвии» – корыта, которое ранее принадлежало супругам Василь Палычу и Марии Андроновне, фамилию которых мы так и не узнали,

по причине, что соседи её тоже запамятовали, а у самих потерпевших спро- сить мы постеснялись, ибо им было не до нас, когда подмыться им не в чём. Супруги, кряхтя и ругаясь с жильцами всего квартала, продолжали обитать в той самой тринадцатой квартире, по улице Седова. И как рассказывают, жи-

вут они там, ещё с двенадцатого года, прошлого века, когда по соседству оба пешком под стол ходили. Результатов поисков мы так и не узнали, но говорят, что корыто – то самое, что Хомяк утянул, – до сих пор стоит в углу, в коридоре, справа от двери, если с площадки зайти, в квартире у Клавдии Сироткиной, которая о нём попросту забыла. Живёт сейчас она сама, объявив на всю Бога- тяновку себя вдовушкой: влачит одинокое существование и не до корыта ей в эту пору. Со своей легкомысленностью она распрощалась и теперь приводит домой только по одному «кобелю», перейдя на более старший возраст. Хво- рью не страдает, а лишь пополнела, на почве наступившей спокойной жизни и мудрой профессии – бодяжить и продавать водку. А её «племяши», будто

бы сидят в колонии строго режима, на той самой Каменке, за кирпичным за- бором, который по самому верху так опутан колючей проволокой, да ещё к тому же под током. Оттуда уже не сбежишь, и что-либо увидеть можно, если на крышу залезешь… Но прошёл слух – на самой Каменке и в соседнем воен- ном госпитале, который раскинулся своими владениями как раз напротив, че- рез Темерничку, что скоро «зону» сносить будут, а вот, куда её переселят

вместе с Юрой Сундуковым и Сидоркиным-капустой, об этом мы уже вряд ли узнаем. Спрашиваете, за что сидят?.. Право, не знаем, но думаем, что не за добрые и благотворительные дела. Опять, вероятно, голышом в мешке, куда- то саданули, а может быть, досталось кому-то и по голове… О дальнейших по- хождениях Гендоша Куцанкова, который в недалёком прошлом припеваючи жил поживал под фамилией Побрякушкина Ивана Ильича, занимая долж-

ность директора крупной трикотажно-текстильной фабрики, где он фабрич- ным народом, как горохом в том уворованном корыте, будто в лото шурудя, игрался не глядя, и даже не подозревал, что в то счастливое для него время, где его беда ожидает. Тем более не думал тогда, что вскоре превратится он в обычного ростовского бомжа, а попросту – бродягу. Впрочем, читатель, вам об этом самим предстоит прочесть в романе. А для сведения, скажем: ни- кому не нужными станут ни его знания, ни его интеллект, тем более его ин- теллигентность. Бомж – он и в Африке – бомж, а в СССР и в Ростове – подавно; самой жизнью в этой стране предопределено для большей части населения, жить в нищете и в горе горемычном, каждую копейку всю жизнь считая… И

если ты даже не бродишь по помойкам, а живёшь в своей собственной хате- халупе или в коммунальной квартирке-конуре, то это ещё не означает, что ты далеко ускакал от того самого бомжа. Разница между вами невелика, а мно- гие граждане, ещё с самой войны, после которой минуло уже 75-ть лет, до

сих пор продолжают жить в подвальных помещениях, но зато в городе. За

сельскую местность можно только со слезами на глазах, про себя побурчав, перекрестив, прочитать молитву за упокой. Семьдесят лет коммунисты разо- ряли сельскую местность всей центральной России: от северных поморских

земель и до окраин Воронежской твердыни-острога. И дальше… – на Юг, сры- вая мужиков и баб с насиженных мест, уничтожая их деревни и хутора; сти- рая в пыль и превращая в пахоту залежные земли. Последствия были кош- марные: пыльные бури, гонимые калмыцким ветром, понесут чернозём над просторами прикубанских степей, – белого света не станет видать!.. Да и там, на просторах Среднерусской возвышенности и дальше на север: среди леси- стых и болотистых дебрей, не мёдом намазано было. И будто бы кто-то

умышленно и по указке непримиримого и откуда-то взявшегося, давно зата- ившегося, злейшего врага всех русских людей: толпами и целыми деревнями продолжал отправлять крестьян в бродяжничество на все стороны света. Ве- ликой – в географическом масштабе – России, но маленькой и тесной для

идиотизма самой чиновничьей власти… превращая народ в бесправных бом- жей, они упивались своею властью…

Вот, на этой самой, что ни на есть скорбной и печальной ноте, о дальнейших приключениях Гендоша, мы и остановимся. И как мы уже сказали, – чтобы по- подробней узнать обо всём, придётся вам, всего лишь прочитать роман «На

закате». А мы, простившись с художественной прозой и с нашими персона- жами, среди которых, можно прямо сказать, не кривя душой и не стесняясь:

что с личностями нам не совсем повезло, с которыми мы сейчас случайно по- знакомились, – прямо-таки не подарок!.. Поэтому отправимся-ка мы вновь:

по жизненным стопам и путям-дорогам самого автора… И коль уж мы остано- вились на книгах, то о них и продолжим.

* * *

Увы, но на дворе действительность такова, что книга и впрямь покидает не только руки человека, но и – как предмет существования – разум его. Писа- тель – последние два, а то и все три десятилетия – у нас давно уже не профес- сия, а сама книга стала недоступна в цене как раз для тех, кто их читает, а у кого много денег, она им и даром не нужна. Читают-то книги больше люди

бедные; они умнее, но бедные!.. и не потому, что у них не хватило ума стать богатыми… Как раз наоборот, – совесть и интеллект не позволили им соваться туда, в ту помойную яму. Ибо заработать честным путём в нашей стране и

стать в какой-то мере, если и не богатым, то хотя бы состоятельным, фактиче- ски невозможно. Грабить и воровать у ближнего – это можно, всегда пожа- луйста, не говоря уже за само государство, которое с простого гражданина

последние штаны всегда готово снять. Тебе остаётся или беспардонно врать и пресмыкаться, с бельмом на обеих глазах, но – это не для совестливых и ум- ных людей занятие, или тогда влачи жизнь в крайней нужде, нищете. Так как наша страна, к нашему всеобщему несчастью, вот на этом постаменте и

зиждется. Ну а для самых бедных и бесправных лишь пропаганда и преду- смотрена… «…Пусть продолжают ждать манны небесной и светлого буду-

щего, а наше дело им обещать…». Потому-то, чтобы честным путём зарабаты- вать большие деньги, в нашей стране требуются особые, чаще криминальные таланты. В России можно только воровать по-крупному, чтобы в тюрьму не

попасть. А книги, – это успокоение и баловство для дебилов, – так они гово- рят: «…Пусть холопы почитывают, вместо того, как мы умеем культурно за ко- ньячком посидеть, от пуза пожрать, да с „тёлками“ в сауне попариться…».

Вот эти воры, жулики и так называемые – «царёвы» слуги и живут в своём мирку удовольствий, попутно впрыскивая в свою забубенную голову адрена- лин, при этом не забывая употреблять и нюхать кокаин. Ну а для того, чтобы делать «бабки», читать книги вовсе не обязательно, а тем более мудрёно пи- сать, там совсем иные подручные средства необходимы. Но!.. – как бы там худо и чудовищно ни обстояли дела для писателей, и как бы катастрофически для них ни складывались в дальнейшем остальные материальные и духовные ценности, как и сами обстоятельства: писатели были и будут во все времена! И на сегодняшний день их масса имеется. Просто о них никто не знает, ибо они не на слуху; то, на чём заработать можно деньги – это сейчас на слуху…

Многие сейчас пишут – «в стол», как к примеру, и я; а то, что я печатаю за свой счёт, то капля в океане или снежинка на Северном полюсе, и можно это в рас- чёт вовсе не брать. Просто – лично я, не совсем в душе доверяю электронике: жёстким там дискам всяким, компьютерным папкам на файлах, как и флеш- кам. Бумага – на мой взгляд – и сама книга, намного надёжней!.. На хорошей

бумаге – сто и триста лет, а то и больше, для книги не срок. В мире имеется масса книг, которым более тысячи лет, а вот электроника – это пока под во- просом. У человека потребность такая – писать! Как пить или есть. Другие, к примеру, песни поют, или без музыки жить не могут; картины пишут: рисуя, малюя, изображая. И как я уже сказал не единыжды, о писателях сейчас не говорят и тем более не пишут о них – словно их и нет на свете! На телеэкра- нах сейчас не до них, когда на кону стоит «бабло» рядом с твоим благополу- чием, а то и с самой жизнью. Всё делят и делят, да разделить никак всё не могут. Вообще-то, – каждому в этом мире своё… и по заслугам воздастся…

Поговорили было о последних «из-могикан» – писателях… В «Роман-га-

зете» напечатали последние их литературные вещи, а потом и забывать вдруг стали. Вот только по памяти, чтобы долго не рыться в уме, хочу напомнить

имена, правда, не тех известных идеологических «геббельсов» и заезженных в прошлом «классиков» советско-коммунистической прозы, типа Александра

Проханова, а больше их идеологических противников: Сергей Алексеев с од- ним из лучших своих романов «Крамола», за который в «эру ярого комму- низма», гляди, и расстрелять спокойно могли. Евгений Шишкин, с его «Прав- дой и блаженством» и с «Распятой душой» – это близко и к моим взглядам и жанру, и довольно-таки остро режущая проза, на нашу действительность.

Хотя, как сделал я вывод, что в финале его произведений присутствует но- стальгия по коммунизму, и автора пересиливает идеология прошлого: того

вонючего идеологического вранья. Видимо, ему ещё в школьные годы эта за- раза напрочь привитая и приколоченная глубоко в душе гвоздями, как при- вивка от оспы, после чего, автора, не броско и осторожно, к этому комму-

низму опять потянуло. Между прочим, как и товарищ от криминальных сюже- тов, господин В. Пронин, написавший «Ворошиловского стрелка», который

был экранизирован с таким колоритным успехом, и где этого самого

«стрелка» сыграл знаменитый и неповторимый в актёрских ролях Михаил Ульянов. Придерживаясь своего детективного жанра, Пронин на сей раз со- творил психологическую трагедию, наглядно показав, прогнившую внутрен- ность всей системы режима, как и самих, вурдалаков – стражей порядка и их последышей-выродков. Попранная и втоптанная в грязь законность, которая, как и предрекали, в конечном счёте срослась своими щупальцами с кримина- лом, способствовала краху и развалу страны. И как я уже сказал и повторюсь, сейчас-то больше говорят совсем о другом, а литературы, как таковой: будь то поэзия или проза, её будто бы и на белом свете и не существует. Но я

лично думаю, что это временное явление и я в этом больше, чем уверен.

Книга вечна! Она самое удивительное творение человека на свете, и, если бы он не сотворил её, вполне возможно, что мы бы ещё прозябали где-то на окраинах Древнего мира. Некоторые спросят, – почему это вдруг? Прогресс – есть прогресс! Отвечаю, как давно и широко всем известную истину. Потому что книга, при её чтении, развивает мышление, воображение, прививает по- нятия; к тому же попутно присутствуют и личные домыслы, как и личная фан- тазия, заставляя работать мозг. Как тренер упорно принуждает спортсмена тренировать его мышцы, готовящегося к соревнованиям, так книга – трени- рует человеческий мозг. Смартфон и компьютер – со своим интернетом и многочисленными сайтами – вам мгновенно преподносит кучу готовой ин- формации, к тому же – потоком, не давая и доли секунды на размышления, вбивая кусками вам – в вашу глупую голову – ту информацию, которая прежде всего нужна самой власти. Это одно и то же, если вы будете питаться всю

жизнь из тюбика калорийной пастой, вместо обычной еды. Со временем ваш

желудок, съёжившись до напёрстка, атрофируется и не способен будет пере- работать даже не очень грубую пищу, к примеру, тот же хлеб. Так что, потом – без «тюбика с пастой», которую вам как соску младенцу предоставляет регу- лярно власть – жить вы уже, вряд ли сможете. А вот, что касается книг: то со- всем недавно, на одном из телеканалов, я просто случайно услышал слова ведущего передачу: «…Европа смартфонами и интернетом уже объелась и вновь зашелестела страницами книг…». Дай-то бог! Если не внуки мои, то

правнуки не станут круглыми идиотами и не полезут снова на дерево. К нам, к великому нашему сожалению, всё хорошее обычно доходит с большим

опозданием: в среднем лет этак на пятьдесят. Потому и «чёртиков» гонять на дисплеях в смартфонах и на мониторах компьютеров долго ещё будут. До- вольно часто можно наблюдать подобную картину: сидит за компьютером взрослый «бычара» – на стройке бы такому пахать, строить дороги, страну возрождая и избавляя от халуп и бараков, а он в детские «стрелялки» играет.

Рядом с ним сидит такой же «орангутанг-мартышка» и при этом ржёт, как ме- рин, и всякую ахинею друг другу несут. Со стороны посмотреть – с жёлтого дома сбежали. А иногда можно и со стороны пронаблюдать, когда это дей-

ствие происходит в общественном туалете. Сидят рядышком два придурка на дырках, держат в руках смартфоны и по ним переговариваются – о чём-то

своём, или в ту же «стрелялку» играют… У нас, видимо, долго ещё будет эта

«холера» перед нашими мордами своими мощами трусить, добираясь к моз- гам, проникая в душу и бродя по сознанию, усиленно его деградировать. Нам ещё предстоит дорасти до того Запада. Не успеем, а тем более, если не возь- мём в руки книгу – точно на дерево вскарабкаемся!.. Какие уж тут литератур- ные классики могут быть?.. тут в пору алфавит бы не забыть!.. Кто-то сказал:

«Любовный роман человека и книги вечен!». Вот это действительно правда! Но тогда, требуется ответить и на свою, мою – личную правду. С чего это вдруг, да ещё и на старости лет я решил стать писателем, или потребность та- кая возникла, а может, что-то ещё?.. Вдруг найдётся такой, который всё-таки спросит. А ведь этих опубликованных книг могло ведь и не быть…

Я уже говорил, что мечта эта давняя, ещё со школьной скамьи. Но то было давно и путь к написанию первой цельной вещи был тернист и попросту ра- нее не осуществим. А что относится к сегодняшним дням, то началось всё ещё в начале 2014-го года. Нежданно и негаданно вдруг выстрелил у меня позвоночник. Проблема с ним у меня была ещё с времён воинской службы.

Случилась тогда у меня травма позвоночника: смещение то ли самого диска,

то ли позвонка, отчего хрен не слаще редьки… Служа в армии, когда появля- лись боли, старался посильнее утягиваться ремнём портупеи, ибо при этом было относительно терпимо. В последующие годы, интенсивно и регулярно занимаясь по утрам гимнастикой, избавился от этой проблемы. А дело было

так. Как-то увидев по телевизору передачу с участием экстрасенса Кашпиров- ского – во времена его популярности и моды на всю эту мистическую дребе- день, но в тот раз, можно сказать ему – спасибо. Он рассказывал о том, как из- бавиться от болей и всяких проблем с позвоночником способом гимнастиче- ских упражнений, при этом демонстрировал колесо: с двумя по бокам руч- ками и показывал, как его надо катать по полу. Стоя на пальцах ступней ног и не касаясь животом и коленями пола, требуется это колесо выкатить вперёд головы на вытянутые руки, а вслед за этим втянуть его под себя. Упражнение чрезвычайно сложное, и вначале, и только на коленях, требует долгих трени- ровок и сильных мышц. Многим, чтобы сделать это упражнение на полную выкладку и несколько раз подряд, потребуется, возможно, не один год заня- тий, в которых ни в коем случае нельзя торопиться, иначе можно вообще ка- лекой стать, разорвав мышцы брюшной полости. Лично я, года через полтора тренировок, стал делать это упражнение на полную выкладку доведя его до двенадцати раз, что в общем то, в корне – не рекомендуется; да оно и лиш- нее. Максимальное количество раз должно быть не велико. Это прежде всего полезно для позвоночника, когда не перегружаешь его, и делать это упраж- нение следует всего два три раза, но регулярно. После того, как я каждое утро стал выполнять это упражнение: лет тридцать я понятия не имел, где нахо-

дится сам позвоночник, и, что он имеет способность ещё иногда и побали- вать. Но, однажды, в одно неудачное утро, я банально проспал, что ранее очень редко бывало, ибо у меня армейский режим, ещё начиная с восемна- дцати лет. В то утро времени на гимнастику у меня уже не оставалось.

Обычно в подобных случаях – как я уже сказал, за редким исключением – я, быстро, в течении нескольких минут выполнял силовые упражнения, после чего шёл в ванную комнату, чистил зубы, брился, а в конце залезал в ванну

под струю холодной водопроводной воды. Покатав колесо – не зная ещё на ту минуту, что я это делаю последний раз в своей жизни!.. Где-то около пятна- дцати раз я его тогда катнул, – с дуру, конечно!.. День прошёл, как и обычно: бодрость, сила в руках и ногах, отличное не только самочувствие, но и настроение. Вечером же, чёрт меня дёрнул, напариться в ванне!.. Если бы я

этого не сделал… хотя тому, вероятно, суждено было быть! Как после показал МРТ – позвоночного пятого диска-то уже и не существовало!.. а там, на том

месте, и грыжа ещё до десяти миллиметров была, так что рано или поздно всё равно бы выстрелила вся эта напасть. И все эти годы: лишь сильные и ре- гулярно тренированные мышцы до поры до времени держали позвонки в нужном положении. И вот, когда я напарившись вылезал из ванны: утром пе- регруженные, а вечером распаренные мышцы расслабились и не выполнили свою прежнюю силовую функцию. В следствии чего в позвоночнике произо- шёл ружейный выстрел дуплетом… В то же мгновение у меня в глазах потем- нело, и я еле до кровати дошкандылял: на карачках, по обезьяньи, ибо в доме я на тот момент был один… Как ещё из ванны успел вовремя вылезть, а то бы мог и утопиться…

И повезли меня после этого сыновья… – как того Иванушку-дурачка печка