Однажды в Птопае. Книга 1

Покидая кабинет королевы, Тецуй задал себе ряд вопросов. Кто такой лейтенант Хо Шитао и чем он насолил её Величеству? И является ли этот Хо Шитао родственником полковника Хо по мужской линии. Может племянник? (А есть ли у Тайбая брат?) Что если, покалечив этого Хо, он наживёт своим личным врагом самого Тайбая? По сию пору у Рюя и полковника не было никаких трений и даже наоборот Тецую всегда казалось, что великий Хо Тайбай по отношению к нему более мягок, чем по отношению к прочим подчинённым. Даже было время, когда Рюй думал, что Тайбай его опасается, потом понял – не опасается, а уважает за мастерство и безудержную храбрость.

В своей победе Рюй не сомневался. Но одно дело победить, другое покалечить, как намекнула Элишия и тогда Тайбай точно взбелениться. Так чью сторону выбрать?

Да ничью! Можно ублажить обоих! Достаточно выпустить реки крови, но так, что бы в целом противник оказался не сильно повреждённым! Вуаля! И королева удовлетворена и у Тайбая нет повода для репрессий!

Довольный собой Рюй, пошёл улаживать документальные нюансы, кои и заняли всё оставшееся время до вечера. В полночь он проверил караулы на подступах к апартаментам Хенрика и в час тридцать ночи спустился на скутере с Венечного холма в Низину.

В предвкушении предстоящей схватки с Шитао в крови Рюйодзаки играл адреналин. А в его кармане лежало разрешение на одну зачистку, которую он сам же и выпросил. Рюй жаждал драки!

Целью его сегодняшней ночи была бандитская группировка Амадеуса Хольке. Тецуй скалил зубы в предвкушении приятной заварушки. Он загадал – если поставит на лбах Хольковских волчат десять крестов, то завтра легко уложит незнакомца Хо в лужу крови.

Крест – это перекрёстный росчерк остриём меча на какой-нибудь части тела противника. Рана кровопролитная, но не смертельная. Меч вспарывает кожу и мышечные ткани под ней на глубину полтора сантиметра. Остаётся чёткий шрам на всю жизнь. У Рюя он тоже был – на грудине. Получил в приюте в десять лет от одного уже почти взрослого козла, который таким образом дал ему стимул совершенствоваться.

Мастер меча заранее выбирает место, на котором он оставит крест. Самый позорный – на заднице! Вспомнив про задницу, Рюйодзаки на всякий случай поплевал через плечо: «Тьфу, тьфу, тьфу! Мирозданье упаси!»

Лоб стоял на втором месте по позору и являлся самой любимой Рюем областью для собственной подписи! Опережая события, мелькнула мысль: «Может Шитао поставить такой? Тогда парнишка не отмоется, будет всю жизнь днём и ночью носить бандану и только мечтать об Отряде Охоты! Элишии бы понравилось».

Мысль была очень искушающей. Тецуй дал себе обещание вернуться к ней позже.

Амадеус Хольке со товарищи обитал в заброшенных старых складах на окраине западной части Низины. (Совсем рядом с Касперо, но ни семья Санчес, ни Амадеус не знали о своём взаимном соседстве… Пока не знали…)

Банда занималась всем по чуть-чуть, но была и основная деятельность – торговля людьми. В основном несовершеннолетними сиротами. Теоретически Рюй в своё время и сам мог бы оказаться в качестве товара. Просто ему повезло. Папаша привёл его к приюту, а не оставил на улице, как обычно бывало с брошенными детьми.

За два квартала до складов банды Хольке, Тецуй остановил скутер и заглушил мотор. К этим ребятам лучше подходить без помпы и воплей. – А вот он я-а!

Он откатил скутер в глубокую тень, вынул ключ и засунул себе в карман. Предосторожность была излишней – кому надо тот угонит и без ключа. Хотя потом Тецуй найдёт злоумышленника и хорошо накидает. Распишет крестами по самое «не хочу». Опять же скутер Рюйодзаки здесь знают все! У кого хватит смелости на нём покататься!?

Тецуй снял шлем с коротко стриженной головы и повесил на руль. Чёрные глаза, узкие как лезвие его меча, неторопливо «прощупали» пространство вокруг и вперёд. Придерживая меч рукой, Рюй пошёл к складам.

Перпендикулярно той улице, по которой шёл телохранитель, и к тем же складам брёл Нико. Кстати Фока в определении пола этой странной личности был совершенно прав. Просто в своё время, когда мамаша и папаша Санчес вместо ещё одного сына обрели дочь (и страшно этому удивились), было принято историческое решение воспитывать младенца, как мальчика. Это очень удобно, когда вы мастера капоэйра, и когда у вас есть уже четыре пацана, и вы не знаете – что же применяют при воспитании дочери!

Наличие Нико так поздно и одного объяснялось тем, что он элементарно заблудился и шёл пешком на своих двоих. Треклятый скутерист со шлемом на белобрысой черепушке завёз его в противоположную от дома сторону! За целый день (и вечер… и полночи!) ходьбы, Нико устал и хотел жрать! В следствии чего, бедный Артур бесконечно поминался всякими «красивыми» словами.

Они встретились. Рюй и Нико. Нико собирался выходить из проулка, Тецуй, следуя по прямой, его пересекал. Пикиньо вжался в стену дома. Рюйодзаки, сосредоточенный на тёмных складах, его не заметил. Пропустив Тецуя, Нико отлепился от стены, вышел из проулка и… направился следом за ним. Очень-очень тихо. Почему? Из любопытства! Есть поговорка «дурак дурака видит издалека…». По аналогии с ней можно не менее точно сказать: «боец бойца видит с другого конца». То есть, Нико безошибочно определил в Рюе человека, любящего подраться и, готового, сделать это прямо сейчас! А Нико очень любил смотреть на драки, тем более что драка предполагалась на МЕЧАХ! (Судя по мечу на бедре незнакомца.)

Склады, к которым «топал» Тецуй, когда то принадлежали торговому дому братьев Золотарёвых, у которых и были куплены юридическим представителем Амадеуса. Господин Хольке давно приглядел для себя эти каменные развалюшки на окраине города. В округе жили только бедные, и было много заброшенных домов. Патрули добирались сюда крайне редко, можно сказать никогда, так что Хольке стал полноправным хозяином и господином всех прилегающих к складам территорий. В поисках брошенных детей его ребята регулярно прочёсывали улицы западной части Низины. Из всех местных бригад, его была одна из самых сильных, и организованных. Понятно, что сам Хольке не обитал в складах постоянно. Он приезжал сюда время от времени, но не очень часто. На «Ступенях» у него была отличная вилла, в которой проживали его законная жена, две любовницы и некоторое количество его собственных детей. В складах же заправлял правая рука Амадеуса – Ванька Хохан по кличке Индус.

Тецуй, не ведая о сопровождении в лице Нико Санчес, добрался, наконец, до своей цели.

Склады были выстроены в форме буквы «П». Окна по всей длине внешних и внутренних стен отсутствовали. На внутреннем дворе имелась охрана в количестве двух полусонных дебилов. Рюй сначала вырубил их по очереди, затем аккуратно и со вкусом поставил им на лбы крестики. Когда он потащил одного дебила к другому, чтобы лежали рядышком тихо-мирно, дверь склада открылась и наружу высунулась морда одного из волчат Амадеуса.

–– Ты чё творишь, сука?! – Возмущённо спросила «морда».

–– Прибираюсь, – честно пропыхтел Тецуй.

–– Пацаны, атас! – Заорала «морда» себе за спину – вглубь здания.

Формально у Тецуя не было никаких причин для наезда. Ему просто захотелось размяться, создать ситуацию, при которой возникала реальная угроза для жизни и соответственно происходила полная самоотдача в процессе боя. Именно так повышался уровень настоящего мастерства.

Из дома как горох посыпались волчата Амадеуса Хольке.

Не всех детей, подобранных на улице, Хольке сбывал покупателям. Некоторых он оставлял в бригаде. В основном мальчишек, которых откармливал, лечил и воспитывал.

Рюй отошёл к середине двора, и встал в стойку. Меч со свистом несколько раз приглашающе рассёк воздух. На крыше склада мощной вспышкой включился электро-прожектор. Во дворе стало светло. Рюй улыбался. Волчат он насчитал двенадцать. До загаданного счёта ему надо было поставить ещё восемь крестов. Остальных он собирался отпустить до поры, до времени.

Его узнали.

–– Это Рюй! – с явной паникой выкрикнул один из молодцов.

–– Бля…, – унылым басом проговорил кто-то ещё.

–– Слышь, Рюй…, – начали переговоры из толпы. – Мы тебя вроде не трогали. Чего тебе?

Нико, выбрал место на тёмной стороне, и удобно устроился наблюдать за потасовкой. Скрестив ноги, он сел прямо на землю.

–– Подерёмся? – Спросил Тецуй. – У меня приказ на зачистку… чтобы не забывали кто в доме хозяин!

–– Вот бля, – опять пророкотал тот же грустный бас.

–– Так, ты первый! – Приказал Тецуй и ткнул мечом перед собой.

–– Кто? – Встревоженно спросили его сразу несколько голосов.

–– Тот, кто матом ругается!

Матерщинника стали подпихивать и подталкивать, выдвигая его на передний план. После некоторого сопротивления он выступил вперёд. Тецуй увидел у него на голове бандану и захохотал. В матерщиннике он признал товарища, которому уже поставил крест около месяца назад.

Отсмеявшись, он несколько раз махнул мечом в сторону, – Всё… свободен…

Парень с банданой, не веря своему счастью, торопливо скользнул в темноту. По странной случайности, в темноте он наткнулся на Нико и остановился в недоумение.

–– Ты кто? – Спросил он мальчишку.

–– Аноним в пальто, – страшным шёпотом ответил пикиньо и похлопал рукой по земле рядом с собой. – Садись, давай…

Волчонок сел.

Двор перед ними был как театральная сцена, на которой разыгрывался спектакль полный драматизма.

Вооружённые длинными ножами, волчата всем скопом накинулись на одного мечника. Рюй в спокойном таком ритме отбивал удары. Было заметно, что его противники шибко трусят.

–– Хорошо дерётся, – с уважением оценил пикиньо.

–– Он их всех порежет,– пророчески подтвердил его собеседник и потрогал собственный лоб.

В подтвержденье его слов раздался короткий взвизг и один из нападавших, держась за лицо, вывалился из толпы. Сквозь пальцы его рук обильно сочилась кровь.

–– Я же сказал, – уныло прогундосил волчонок. – Я – Кокс, – познакомился он с опозданием.– А это Рюй, – ткнул он пальцем в мечника.

–– Агась, – пробурчал Нико.

Один за другим ещё пятеро таким же образом покинули поле боя. И ещё трое ударились в бега по собственной инициативе. И всего двое молодцов остались противостоять мечнику. Это уже походило на безжалостное избиение. Тецуй просто гнал ребят по двору впереди себя, раздавая им удары мечом, но не остриём, а плашмя. По траектории было видно, что он целенаправленно прижимает их к стене склада. Один, наконец, упал. Рюй левой рукой цепко схватил его за лодыжку и резво поволок вопящее тело за собой. Правой рукой он продолжал наотмашь лупастить орудием по последнему молодцу.

–– Вот сука! – Простонал Кокс.

Второй тоже упал.

–– Анестезия! – Провозгласил Тецуй, и сделал контрольный пинок в голову упавшего. Затем остриём меча нарисовал ему на лбу десятисантиметровый крест – вертикальную полосу от линии волос и до середины носа, горизонтальную – поперёк всего лба от одного виска к другому.

Со страшной улыбкой он повернулся к волчонку, которого держал за лодыжку и тащил всё это время за собой. Зловеще предупредил. – Ты последний!

Он крутанул меч в руке и с удовольствием добавил. – Анестезия кончилась…

Резко выключился прожектор! «Индус» внутри здания отключил его. Мгновенно пала непроглядная темнота. На мгновение Рюйодзаки ослеп.

Волчонок исступлённым рывком выдернул свою ногу из Рюевского захвата и на четвереньках умчался вдаль. Тецуй рванул следом – убегал последний крест. Он же десять загадал, а поставил только девять!

Нико и Кокс тоже ослепли от резкой и неожиданной темноты. Затем Рюй заорал: «Свети!» и над его головой вспыхнул его собственный светоч.

–– Так! Я пошёл…, – пробормотал Кокс, зашуршал, вставая с земли, и исчез в темноте. Уже издалека тихо и басовито донеслось: «Пока, братан…».

Не оглядываясь, Нико кивнул. Впереди по курсу и по направлению к нему доносился топот бегущих ног. Нико пригнулся и замер. Из темноты прямо на пикиньо выбежал силуэт. При виде контуров Нико он заорал и перепрыгнул ему через голову. Приземлившись с другой стороны, беглец упал и сделал несколько кувырков.

Через кратчайший интервал времени, следом за ним, освещённый, появился бегущий Рюй… и тоже увидел Нико.

–– Ага!! – Торжествующе заорал Рюйодзаки и сделал взмах мечом.

Рефлекторно Нико перевернулся в бок, подскочил в позицию с упором на одну руку и ногу и нанёс удар свободной ногой по грудной клетке нападавшего.

Тецую показалось, что огромная змея в броске от земли протаранила его в грудь. Удар был такой силы, что он по дуге взвился в воздух и приземлился на землю… ЗАДНИЦЕЙ(!) и затем спиной, на которой он ещё и проехал метра два. Меч улетел в сторону. Если бы не латы, у него были бы сломаны рёбра и может быть позвоночник. Пацан, который нанёс удар, вскочил с земли и резво унёсся в темноту.

–– Сто-о-ой!!! – Заорал Рюй. – Куда-а!? С-сука-а!!

–– За суку ответишь! – Донеслась сердитая реплика.

Тецуй с трудом поднялся, нашёл меч. Прихрамывая, вернулся во двор складов. Там Индус тащил к складу того бессознательного волчонка, которого Рюйодзаки оглушил предпоследним. Увидев Рюя, Индус бросил свою ношу и забежал в склад. Захлопнулась дверь, щёлкнул замок.

Рюй дохромал до двери и попытался выбить её. Дверь вся целиком была отлита из прония. Ни пробить, ни выбить её было невозможно. Телохранитель задрал голову и немножко поорал в небо от бессилия и разочарования. Впервые за последние семь лет он был повержен, причём противником, у которого не было оружия, и не добрал один крест до загаданного!

За дверью склада Ванька Индус несколько раз перекрестился.

Нико пробежал два квартала и чуть не сбил с ног Алехандро Санчеса. Оба издали вопль. Брат был перекошен от тревоги и злости. – Ты где шляешься!! – Проорал он. – Я тебя убью!! Там мать уже поседела!

–– Я заблудился!! – Тоже завопил пикиньо, но не так громко.

–– Ну, всё, Мать тебя выпорет, – пригрозил Алехандро уже спокойнее. Оба испытали резкое облегчение. Алехандро от того, что наконец-то нашёл драгоценную пропажу, а Нико от того, что обрел ангела-хранителя в лице своего брата.

–– За что-о?! Этот гад меня завёз хрен знает куда!

–– Какой гад?!

–– Да-а… один придурковатый аристократ! А сам спит поди сволочь!

… Придурковатый аристократ не спал – ждал, когда усадьба Кэрроу погрузиться в сон. Благо, что нервозность предыдущего дня способствовала быстрому наступлению оного! Сам спать не мог! Уснёшь тут, как же… после таких то новостей! Мальчик Нико вовсе не мальчик, а девочка!!!!!! Фу-ух! Хорошо, что информация подоспела быстро и вовремя, пока у него крыша не слетела от сомнений и постыдных желаний! Слава тебе, Мирозданье! Говорил же: не нравятся ему мальчики! Организм не обманешь!

«Какая ты красивая, Нико!» – Воодушевлялся Артур, стискивая руками и… ногами подушки. Где её искать? Ладно, найдём не проблема. Что потом? Вдруг Нико скажет – да пошёл ты! Я мужик! Сто пудов! Не веришь? А пяткой в нос?!

Вдруг Фока что-то напутал? Он конечно магический товарищ и смотрит, так сказать, в самое нутро, а не поверхностно, но, наверное, тож может ошибаться… или нет? Артур замотал головой. Он весь горел… и задыхался… и казалось, парил над поверхностью кровати. Как такое может быть? Один раз увидел и всё?!

Артур сел на кровати. Пора! Он одел длинный халат кимоно, позвал светоч и вышел из своих апартаментов. Путь его лежал в гараж. Просто так – на всякий случай, Кэрроу захотел уточнить слова отца у первоисточника.

Наверное, Фока удивился, когда почти в середине ночи дверь ангара отъехала и младший хозяин (по мнению Фоки излишне возбуждённый) вошёл внутрь.

–– Доброй ночи, молодой господин, – проговорил скутер необходимое формальное приветствие.

–– Доброй, доброй, – Артур присел на сиденье скутера.

–– Никаких указаний на ваш выезд не посту…

–– Да, да… Как тебе эта девчонка, которая сегодня с нами каталась?

–– Нет полномочий для оценки.

–– По мне она какая-то… ну, на мальчишку похожа…

–– Внешняя данность ни есть внутреннее содержание…

–– То есть он … она точно девочка?

–– Не подлежит сомнению.

–– Ага… Ну, здорово! Фока, ты молодец! – Поддаваясь внутреннему порыву и переполняясь счастьем, Артур наклонился и заключил раму Фоки вместе с магическим элементом в объятья.

–– Молодой господин…??? – Первый раз проявил скутер некое эмоциональное удивление.

–– Да я так…, – начал оправдываться Артур и тотчас же заорал. – Фока, я тебя люблю!!

глава 8

Бой

-– Какую форму одеть? – Спросил Шитао у отца утром за завтраком.

–– Белую, – кратко булькнул Тайбай.

–– Почему?

–– Я должен видеть, если ты будешь ранен.

–– То есть, я могу быть ранен. Настолько сильный боец?

–– Достаточно сильный, – полковник Хо хотел добавить «самый сильный», но промолчал – не стал внушать мальчику опасения. В бой лучше идти бесстрашным. Кто заранее боится, тот непременно проиграет.

–– Я не боюсь, – Шитао словно угадал мысли отца.

–– Хорошо.

Завтрак получался немногословным.

За спиной младшего Хо стоял домоправитель. Звали его Лефиан Рис. Помимо домоуправления полу-эльф подвизался ещё и нянем для Шитао. Сейчас нянь бдительно следил, чтобы подопечный не остался голодным. Выраженье лица у старика было плаксивое. Время от времени он оглаживал голову своего воспитанника и целовал его в макушку.

–– Мясо не скушали! – Увидел старик недоеденный кусок на тарелке.

–– Я больше не хочу, – стал отнекиваться воспитанник.

Лицо Риса осталось непреклонным. – Неизвестно когда будет обед, – заворчал старикашка нянь. – … И окажетесь ли Вы способным съесть свой обед, и будет ли обед вообще!

Шитао без лишних оговорок – чтобы воспитатель отвязался, подхватил кусок вилкой и засунул в рот. Начал усиленно и демонстративно жевать.

–– Постарайтесь остаться не повреждённым, – горько напутствовал полу-эльф, в очередной раз прикладываясь к маковке Шитао. – Мой бедный мальчик.

Тайбай громко звякнул вилкой о прибор. Лефиан увидел его пристальный взгляд, замолчал и заморгал.

–– Иди, распорядись, чтобы готовили лошадей, – приказал полковник. Старик, упрямо покачивая головой, зашаркал к выходу.

–– Ничего не бойся, дерись как обычно, – обратился Тайбай к сыну. – Я видел в схватке и его, и тебя. Ты победишь.

–– Я знаю. Я не боюсь.

Они помолчали. Тайбай пристально разглядывал сына. До совершеннолетия тому оставалось чуть больше чем три недели. По закону Государства Перемен, молодой человек, достигший двадцати лет, был волен самостоятельно принимать решения и выбирать свой жизненный путь. Ответственный и любящий Тайбай желал приглядывать за отпрыском и после его совершеннолетия!

–– Мой сын, – вслух проговорил Тайбай. В этих двух словах было так много любви и гордости, что Шитао вдруг испытал неловкость и преждевременный стыд за возможный проигрыш в предстоящей схватке. Будет ли тогда отец любить его так же сильно?

–– А если я проиграю? – Спросил он.

–– Ты не проиграешь! – уверенно ответил полковник Хо.

Помолчали.

–– Ты представишь меня её Величеству? – Спросил младший Хо.

Полковник щёлкнул пальцами. – Насчёт её Величества… пока не забыл. М-м-м. Королеве нравятся молодые люди вроде тебя. Так что постарайся, э-э-э, не обаять. Не смотри на неё! Фаворитизм сильно портит репутацию воина.

–– Я понял, – Шитао кивнул. По красивой его роже мелькнула лукавая улыбка. Тайбай поморщился. Он уже предвидел некие трудно-преодолеваемые неприятности, связанные, с внешностью его сына.

На самом деле вышеупомянутый фаворитизм, который мог сильно испортить репутацию воина, совсем не мог испортить какую либо другую репутацию и даже наоборот способствовал возвышению и продвижению по службе. Элишия не оставляла своих бывших любовников в забросе или бедности. С момента отлучения от королевской постели от них требовалось только одно – больше не попадаться на глаза королеве, и не трепаться о прошлых подвигах на этом поприще. Так что, ежели соблюдать пару необходимых условий, можно было хорошо огрести от щедрот её Величества. Надо ли говорить, что большая часть отцов своих бездарных, но привлекательных сыновей, наоборот, выставляли своих чад пред её ненасытные очи. И даже более того, Тайбай был единственным, кто посоветовал сыну не обаять королеву!

Они встали из-за стола. До полудня ещё было не скоро, поэтому каждый отправился по своим делам. Шитао – размяться в тренировочный зал, Тайбай решил съездить в казармы, тут же на холме.

Тецуй Рюйодзаки спал. Домой, который находился в одном из кварталов Низины, он вернулся в два часа ночи. Рюй был избит и зол. Даже во сне он мечтал, как найдёт этого мудака, который отправил его полетать и отымеет в разных позах и многократно. В столь разных позах и столь многократно, что, в конце концов, тот обязательно попросит о смерти. И тогда Тецуй его убьёт.

Нико тоже спал. Ночью матушка, как и обещала, схватилась за ремень и даже дважды хлестанула, но не по Нико, а по Алехандро. Просто старший брат великодушно закрыл младшего своим телом. На том пыл Клауди иссяк и начались слёзы и материнские объятья. Через час вернулись остальные братья Санчесы разосланные на поиски пикиньо, и о которых она тоже беспокоилась, так что объятья и слёзы продлились ещё.

О своём ночном приключении Нико рассказывать не стал. Пожрал, прочавкал о том, как до ночи блуждал в незнакомом городе, опять помянул ласковым словом аристократа и завалился спать. Произошедшему конфликту с мечником он не придал никакого значения. Драки в жизни Нико происходили чуть ли не каждый день! Зачем же париться?

Проснулся Рюй за два часа до полудня. Умылся, выпил воды. Кривясь, одел чёрную форму. Он всегда одевал её для конкурсных боёв, чтобы в случае ранения кровопотеря осталась незаметной. По закону все подобные бои проводились без единой пластины прония на теле.

Выйдя из дома, он долго стоял над скутером – сесть на него казалось немыслимым – обе ягодицы были в синяках, как от серии мощных пендюлей. Идти пешком, да ещё с подъёмом на Венечный холм (один из самых высоких), тоже было немыслимым. Если честно, Тецуй уже пожалел, что решился на вчерашнюю вылазку. Итог предстоящего боя с каждой минутой становился всё более непредсказуемым!

Поехал на скутере – стоя. Сделал вид, что ему так больше нравиться. Ну, просто прикалывает его такая необычная езда! Люди, встреченные по дороге, таращились ему вслед, некоторые щерили рты в ухмылках и тыкали пальцами. И в таком унизительном состоянии Тецуй находился почти полтора часа! Во дворец он прибыл в одиннадцать – за час до начала боя.

Залом для поединка между лейтенантом Рюйодзаки и лейтенантом Хо была выбрана крытая ристалищная арена, которая находилась в самом дворце. За полчаса до боя зрительские места были почти заполнены. В качестве зрителей выступали придворные и военные чины, фрейлины и придворные дамы. Приглашая зрителей, Элишия руководствовалась мыслью сделать позор Шитао максимально масштабным! Её кресло пока пустовало.

Место Артура Кэрроу – с краю зрительской секции, слева от кресла наследного принца, тоже оставалось пустым. Кэрроу приехал ещё утром и первым делом зашёл поприветствовать Хенрика. Так сказать, на правах наставника. Исходя из тех же прав, он заставил его Высочество отчитаться о происшествии в Крысятнике – в письменном виде! После прочитал сочинение и нашёл три грамматические ошибки, за которые и наказал наследника тремя ударами указкой по пальцам. Три ошибки – три удара. Ну да. За то, что принц поиздевался над простолюдином, бить его Высочество было нельзя, а за грамматику можно! Обычно Артур наказывал чисто формально – просто создавая видимость, дабы не повредить ладони наследника трона. Однако в этот раз на руках принца остались три чётких вспухших линии, а Артур получил взгляд полный ненависти!

Засим Артур Кэрроу отвесил Хенрику поклон и удалился смотреть поединок. До полудня оставалось десять минут.

Зрительные места арены, ступенями уходящие вверх, были расчерчены на секции четырьмя проходами. Вначале одного из них, был общий вход в зал, с другой стороны – напротив, находилось отдельное возвышение с креслами для Элишии и Хенрика. Проход, поперечный к первому, заканчивался двумя небольшими помещениями для противоборствующих сторон.

Сейчас в одном находился Тецуй Рюйодзаки с представителем-секундантом – майором Андреем Липчук, в другом отец и сын Хо. Полковник являлся представителем Шитао. Оба противника ещё не видели друг друга.

Проклятый Рюй прыгал на носках – разминался. В помещение напротив, Хо Тайбай подвязывал сыну рукава ослепительно белого кимоно.

Прозвучал первый гонг, возвещающий вступление в зал принца Хенрика. Одновременно двери общего входа были закрыты. Хенрик (без особой помпы), а за ним прекрасный Клаус вошли через дверь, которая находилась за тронным возвышением. Присутствующие в зале встали и поклонились. Хенрик лениво взобрался по ступеням и расслабленно плюхнулся на малый трон. Клаус прошёл на своё место – к Артуру. Встал рядом с ним. Они переглянулись. Взгляд Клауса излучал ласковую насмешку, Артур поморщился. Фаворит чуть высунул и показал ему самый кончик языка.