Настанет век пырларла. Книга 2. Не верьте легендам, или Сердце Гор

Шэд, умиротворенно созерцавший горные склоны, встрепенулся.

– Что нужно?

– Сил хочет розовоса.

– А, ну это ерунда, – сказал молодой Шикиэрт, указал на зверьков и скомандовал, – Молния, хвать!

Когтиранья метнулась в сторону под завистливым взглядом Грома. Несколько мгновений – и Молния вернулась с добычей в зубах.

– Отдай, – сказал Шэд и показал на Силанга.

Когтиранья разжала зубы. Слюнявый розовый комочек выпал к ногам юноши. Тот обрадованно схватил его, но тут же, расстроенный, опять повернулся к друзьям.

– Он не шевелится… У него кровь…

– О Подземный, – простонал Бикир.

Шэд напустился на Молнию.

– Я сказал хвать, а не жрать.

Кошка виновато прижала уши, а Шэд вновь указал ей на камни:

– Хвать! Аккуратно.

Новый бросок и новый зверек в зубах. На этот раз он извивался и пищал. Силанг радостно прижал розового грызуна к себе.

– Какой пушистый! Какой хорошенький! Я назову его Чуточек.

Ки-Клат смотрел, как молодой Челанг воркует над зверюшкой. Это ведь тот же самый человек, который хладнокровно готовился метнуть в него пику. Сейчас Ки-Клат воспринимал его совсем по-другому и не мог ненавидеть, хотя был уверен, что и смерть кузена Ки-Манта на его совести. Силанг потерял разум, но стал добрым и безобидным, ради этого стоило получить по голове.

Между тем Силангу стало довольно сложно удерживать в руках вырывающегося зверька и идти пешком рядом с Молнией. Он то и дело спотыкался о камни и два раза чуть не упустил свою добычу, вынуждая всю компанию ждать. В конце концов Бакар зашвырнул его на лошадь, сдобрив процедуру угрозой, что свернет розовому комку шею и скормит когтираньям. Силанг испуганно спрятал зверька под плащ и насупился, молча и с неприязнью глядя на Ар-Раара. Молния, избавленная от навязчивого компаньона, похоже, вздохнула с облегчением и потерлась головой о Грома.

Бакар, ворча, что все слишком сюсюкаются с этим сопливым недоумком, вскочил обратно в седло и поравнялся с Бикиром.

– Не находишь все это странным?

– Давно уже об этом думаю, – ответил ему близнец, как будто и сам хотел начать подобный разговор, – слишком уж все идеально.

– Нас как будто пригласили в гости. Ни одного разнесчастного недомерка, хотя в это время года горы ими кишмя кишат, – поделился соображениями Бакар.

Бикир кивнул, он тоже это обдумывал.

– Да уж, в гости… Скорее так: мы пришли в гости, а хозяев дома нет.

– Но это ведь хорошо? – Ги-Мла проснулась, услышав разговор братьев.

– Как сказать… – проговорил Бикир, размышляя о том, что вместо найраров им может встретиться что-нибудь похуже.

– По мне так это умиротворение крайне подозрительно.

Бакар достал из сумки карту, составленную Макаром.

– Мы вот-вот должны выехать к долине. Макар говорил, в ней полно найраров. Надо смотреть в оба. Не угодить бы в засаду.

Следующее утро застало компанию за попытками успокоить Бакара, который вышел из себя и кричал, что сию минуту свяжет белобрысого идиота, засунет ему кляп из его же подштанников и привяжет к седлу до конца поездки. Началось все с того, что посреди ночи Силанг проснулся и не обнаружил под плащом розовоса. Он принялся ползать вокруг, причитая: «Чуточек, Чуточек, где мой Чуточек?» и, несмотря на все увещевания Шэда, стоявшего в дозоре, перебудил весь лагерь. Потом принялся рыться в вещах Бакара, а когда тот в приступе негодования отшвырнул его в сторону, с криком «отдай моего Чуточка! Плохой темный верхал!» схватил камень и метнул его в Ар-Раара. Бросок оказался неожиданно метким и сильным, и на плече у Бакара вздулся нешуточный синяк. После этого началась полная неразбериха. Бикир с трудом удерживал Бакара от кровопролития, Ги-Мла успокаивала Силанга, который жаловался на плохого верхала и в конце концов принялся рыдать у нее на плече, оплакивая своего Чуточка, Ки-Клат отводил подальше разнервничавшихся лошадей, Шэд сортировал разбросанные вещи, поглядывал на довольную морду когтираньи и полагал, что знает секрет пропажи розовоса.

За этими хлопотами они не заметили, как рассвело. Общими усилиями Бакар был приведен в чувство и согласился не трогать Силанга при условии, что тот и близко не подойдет к нему и его вещам. Силанг к тому времени уже забыл про розовоса и вовсю пытался измерить длину усов Молнии, используя в качестве мерной ленты шнурок, найденный им во время поисков Чуточка среди имущества Бакара. В путь тронулись поздно.

– Пока мы куда-то доберемся такими темпами, – ворчал Бакар, перебрасывая мешок через седло, – в Тхиаиде все рагатыски передохнут сами от старости.

К полудню что-то изменилось. Сначала никто не обратил внимания.

– Слышите, как тихо? – спросил Шэд.

Пропали розовосы и вся мелкая живность, что в изобилии копошилась среди камней на всем их пути. Друзья озадаченно переглядывались. Чуть позже забеспокоились и когтираньи. Они размеренно трусили впереди, но стали останавливаться и беспокойно озираться. Бакар отстегнул от седла топор.

– Не нравится мне все это…

Бикир пересадил жену за спину и тоже вооружился. Шэд пропустил Ки-Клата и Силанга вперед, чтобы они оказались между ним и близнецами. У Ки-Клата в таких случаях задача была одна – следить за «светлым верхалом».

Ничего не происходило. Близнецы напряженно смотрели вперед, когтираньи шли осторожным шагом. Ущелье стало извилистым и немного сузилось, солнечный свет поблек, камни потемнели, а растительность превратилась в редкие клочья кустарников.

Стены разошлись в стороны совершенно неожиданно, и путешественники остановились, ослепленные ярким солнечным светом.

– Подземный меня забери… – приподнявшись в седле, пораженно выдохнул Бакар.

Макар описывал прекраснейшую долину, которую найрары облюбовали и сделали своим домом. Ничего этого не было и в помине.

В долине не осталось ни одного целого дерева. Растительность, земля, камни – все было разворочено и перемешано. Насколько хватало глаз видны были лишь торчащие корни, ямы и рытвины. Из-за отсутствия деревьев вся долина была как на ладони, и вся выглядела одинаково ужасно. Даже Ар-Раарам потребовалось время, чтобы обрести дар речи.

– Миленько, – наконец сказал Бакар, – зато ни одного найрара. Можно, по ходу, распускать заставу.

Никто не ответил на шутку, только Бикир криво усмехнулся.

– Кому же под силу сотворить такое? – спросил Шэд, оглядываясь на спутников.

– Не знаю, но что-то мне подсказывает, лучше нам и дальше этого не знать, – ответил Бакар, похлопывая по шее нервно дёргающего головой Кипиша.

Он достал карту Макара и несколько минут изучал ее.

– Похоже, нам в ущелье, которое как раз напротив. Можно напрямую по рытвинам, можно в обход.

– В обход дольше, а здесь наверняка ничего живого не осталось. Спрятаться негде, так что чем быстрее мы пройдем, тем лучше. Я за прямой путь, – сказал Бикир.

Бакар кивнул. Шэд с сомнением посмотрел на них, потом на долину.

– Не такая уж она и широкая, – подумав, сказал он, – на переход должно уйти не более двух часов. Идем через долину.

Ги-Мла старалась не слишком смотреть по сторонам. Вывороченные корни, обломанные, словно прутики, толстые стволы, торчащие ветки пугали, ей казалось, что вперемешку с землей лежат мертвые тела, поэтому по большей части она прятала лицо в складках плаща Бикира. Только один раз она пригляделась внимательно. Речку, протекавшую через долину, перегородила груда поваленных деревьев и камней, образовалось нечто вроде запруды, наполненной жидкой грязью с плавающими в ней пучками травы, корнями и ветками. Когда маленький отряд проезжал мимо, со дна поднялся и с гулким бульканьем лопнул большой пузырь, разбрызгав вокруг жирные ошметки. Все вздрогнули и обернулись. По поверхности запруды прошло волнение. Мужчины непроизвольно схватились за оружие. Грязь зашевелилась, расползаясь в стороны, и на поверхность всплыл раздутый человеческий труп. Ги-Мла завизжала и закрыла лицо руками.

– Ой, – сказал Силанг.

– Да уж, – сказал Бакар, – развлекательно-познавательная прогулка в сердце Пырларловых гор началась. Потомки Основателей, приготовьте руки. Алтарь ждет.

Глава 2

Близился вечер. Среди троих, принявших решение идти напрямик, не осталось ни одного, кто бы о нем не пожалел. То, что издалека казалось просто неровной поверхностью, вблизи предстало непроходимым месивом. Ноги лошадей и пырларлов застревали в спутанных корнях, проваливались в рыхлую почву, тяжелели от налипшей грязи. Отлично себя чувствовали только когтираньи, которые ловко прыгали со ствола на ствол. Плюс ко всему после тенистого ущелья с прохладным ручьем голая долина казалась раскаленной печью. Пыль липла к потной коже и стекала грязными струйками.

– От этой вонючей клячи душно, у меня зад болит, – заныл Силанг, – можно я слезу?

– Заткнись, Сил, иначе сейчас у тебя заболит все остальное, – пригрозил Бакар.

– Плохой темный верхал, – пробубнил Силанг, но так, чтобы Бакар не слышал.

Но сын митверхала уже забыл о нем. Появилась проблема посерьезнее – Луна отказывалась идти дальше. Хотя она и шла в конце по кое-как протоптанной дорожке, ее слабые мышцы и суставы не выдержали и такой нагрузки. Она постояла немного, а потом картинно завалилась на бок.

– М-да, – сказал Бикир, – придется сделать привал прямо тут.

– Отличное местечко, прямо как на сковородке, – посмотрев по сторонам в тщетных поисках укрытия, сказал Ки-Клат.

Бакар вытер лоб рукавом, спрыгнул на землю, и, увязая в рыхлой почве, подошел к Луне, поднял ей голову и заглянул в глаза.

– Будь ты обычной лошадью, я бы давно тебя прирезал, моя прелесть, – ласково сказал он, вернулся к Кипишу и достал флягу с водой, – ну что ж, надеюсь, нас не хватит удар, пока великий скайларл отдохнет.

Он достал плащ, укрыл им голову Кипиша и расположился на вещевом мешке в его тени. Остальные последовали его примеру. Гром и Молния вырыли ямки под ближайшим бревном и лишь поблескивали глазами. Силанг сразу же залез к Молнии под бок и принялся поить ее из своей фляги, наливая воду в ладонь, пока Шэд не бросил ему миску. Ги-Мла подошла укрыть Луну плащом.

– Бедняжка моя, – она присела рядом и погладила голову, пока еще черную, но уже с серебристыми проблесками. – и почему ты не хочешь летать?

Бикир сел рядом с женой и протянул ей фляжку. Противно-теплая вода не освежала.

– Почему я ее не слышу? – невесело спросила девушка, – почему она не летает?

– У всего есть причины, я думаю. Может, потому что здесь Пырларловы горы и магия скайларлов не работает? – предположил Бикир.

– Мы так медленно продвигаемся… и все из-за нас.

– Эй-эй, ну-ка, выбрось такие мысли, иначе наш поход будет обречен, – строго сказал Бикир и хотел обнять, но она отстранила его руку: слишком жарко, потно и липко.

– Сейчас бы искупаться, – тоскливо сказала Ги-Мла, – я думала, мы этим летом съездим в Синну…

– Неплохо бы, – согласился Бикир и отбросил мокрые волосы со лба, – и как ты, братишка, всю жизнь живешь с такой прической?

– Нормально живу. Я вот не понимаю, как ты все время ходишь, трясешь своим хвостом, – Бакар пытался утрамбовать сапогами землю, но она словно расползалась, – что за ерунда? Как будто перепахали все или куча гигантских свиней прошла.

– Будем надеяться, им не придет в голову вернуться, отсюда нам не убежать – сказал Шэд.

– Я бы на их месте не вернулся, – хмыкнул Бакар, – посмотри вокруг, что тут делать-то?

Все замолчали, жара не способствовала оживленной беседе. Примерно через час солнце скрылось за горной вершиной и дышать стало немного легче.

– Попробуйте поднять скайларла, – сказал Шэд, – хотелось бы все-таки выбраться отсюда до темноты.

Не без долгих уговоров, но Луна поднялась на ноги и сделала несколько шагов, сильно хромая на правую переднюю. Бикир достал копытный нож и занялся осмотром и очисткой копыта. В стрелке оказался крупный острый камень. Вытащив его, Бикир похлопал скайларла по плечу.

– Теперь до ущелья точно дойдет.

Едва успел Бакар усадить протестующего Силанга на лошадь, как когтираньи вскочили и с характерным негромким рычанием, предупреждающим хозяина об опасности, стелясь по земле, пробежали вперед и застыли, глядя в сторону большого завала из бревен. Шэд схватился за меч. Все замерли.

– Там что-то есть, – вглядываясь, сказал Шэд.

– Идем, – сказал Бакар, – Бикир, ты здесь.

Он указал на Ги-Млу, Ки-Клата и Силанга. Бикир кивнул и взялся за топор. По его мысленному приказу пырларлы встали с двух сторон, готовые дать отпор любому врагу.

Шэд и Бакар, проваливаясь в рыхлой земле, пошли туда, куда вели их когтираньи.

– Веер, – скомандовал Шэд, и кошки, заняв позиции с двух сторон от хозяина, стали, крадучись, продвигаться вперед.

Им не пришлось долго идти – впереди куча веток вдруг зашевелилась, из нее выбрался человек и попытался убежать.

– Хвать! Аккуратно!

Когтираньи молниеносно задержали убегавшего, несмотря на его (или ее) протестующие крики и попытки отбиться.

– Что это за чучело? – поморщился Бакар, когда они подошли поближе.

Действительно, задержанное когтираньями существо очень слабо напоминало человека. Толстый слоя грязи покрывал все тело и одежду, если она была, а волосы выглядели как ком засохшей глины.

– Эй, ты разговариваешь? Ты кто? – спросил Бакар.

– Я тебе не «эй»! – неожиданно звонким и совершенно женским голосом ответило «оно», – проклятый Арер!

– Во-первых, не Арер, а Ар-Раар, а во-вторых, все с тобой ясно, найрарская потаскушка, – сказал Бакар, пока Шэд изумленно таращился на них обоих, – если хочешь жить, вставай и пошли.

– Никуда я с вами не пойду, – попыталась бравировать женщина.

– Без вопросов, – Бакар поиграл мечом, – я могу тебя прикончить прямо здесь.

– Подожди, Бакар, – вмешался Шэд и намного дружелюбнее Ар-Раара сказал, – послушай, для тебя будет лучше все же пойти с нами.

– Отпустите меня, – попросила найрарка.

– Ага, чтобы ты привела к нам на вечеринку своих дружков? Давай, пошевеливайся, я не собираюсь тебя тащить и пачкать руки.

Появление Бакара и Шэда в компании маленького грязного человека вызвало дружный вздох изумления и облегчения от того, что это не чудовище и не засада.

– Зацените, ребята, какой кусок грязи мы нашли, – сказал Бакар.

– Кусок грязи! Ахаха, – Силанг нашел это очень смешным и согнулся от хохота.

Женщина подозрительно и настороженно изучала компанию, но через несколько минут покачнулась и неловко села на землю.

– Дайте… воды…

Было почти темно, когда им удалось пересечь долину и углубиться в нетронутое разрушениями ущелье. На счастье путников, по дну протекал ручей. Можно было смыть с себя пыль и грязь изуродованной долины. Они наскоро разбили лагерь, осмотрели окрестности и приступили к водным процедурам. Когда все, кроме пленницы, привели себя в порядок, Бакар спросил:

– Ги-Мла, можешь выделить пару вещей для этой … особы?

Несмотря на то, что ее гардероб был не слишком богатым, девушка достала чистую рубашку и штаны. Бакар взял их и повернулся к пленнице.

– Пошли.

– С тобой? – недоверчиво хмыкнула она, – почему не с женщиной?

– Ха-ха, смешно, еще ты ее не утопила и не смоталась.

– Я не буду ее топить и сматываться, – серьезно сказала пленница.

– Мы ничего не обсуждаем. Или ты сейчас идешь смывать грязь, или остаешься так и будешь на положении животного.

Черные глаза найрарки злобно сверкнули, но она больше ничего не сказала и, опустив голову, направилась к ручью, постаралась отойти подальше от лагеря.

– Все, стоп, – скомандовал Бакар и уселся на камень, – приступай.

– Может, хотя бы отвернешься?

– Чтобы ты съездила мне по макушке булыжником? Нет уж, спасибо. Впрочем, не переживай, тело найрарской потаскушки меня вряд ли впечатлит.

Он видел, что найрарка еле сдерживается, но с ухмылкой показал на ручей. Гордо выпрямившись и посмотрев на Ар-Раара полным ненависти взглядом, она принялась стаскивать с себя то, что раньше можно было назвать одеждой. Пленнице стоило немалых усилий снять заскорузлые куски засохшей глины, но Бакар не стал унижать ее еще больше и предлагать помощь. Он смотрел в упор, но она как будто перестала его замечать. Мужчина изумленно хмыкнул, когда увидел, какое прекрасное тело появилось из этих загрубевших от грязи одежд, словно бабочка из кокона. Найрарка перестала обращать на него внимание, уселась в ручей и принялась отмываться. Задача оказалась очень непростой. Понаблюдав за ее усилиями, Бакар извлек из кармана и бросил пленнице кусок мыльного корня. Она поймала его, но благодарности Ар-Раар не дождался. Девушка мылась долго и тщательно, а голову пришлось намыливать несколько раз. Закончив, она подошла и встала прямо перед Бакаром, который с удивлением обнаружил, что под слоем грязи скрывалась совсем молодая девушка редкой для найраров красоты, с иссиня-черными волосами и гибкой точеной фигурой. Бакар рассмотрел ее долгим внимательным взглядом и несколько раз кивнул головой.

– Мм, неплохо.

– Нравится? – девушка стояла перед ним, даже не пытаясь прикрыться.

– Да, – честно ответил сын Митверхала.

– Не будешь меня больше называть куском грязи?

– Если скажешь имя, не буду.

– С каких пор девушка первой называет имя?

– Бакар, сын Пихомора из клана Ар-Рааров.

Она почему-то удивленно посмотрела на него.

– Эври.

– И все? – улыбнулся Бакар.

– Просто Эври.

– Хорошо, просто Эври, буду называть тебя так. Ты очень красивая, выражаю свое восхищение.

В глазах девушки мелькнули лукавые огоньки.

– Как могла Ареру понравиться девушка-найрар? Ты врешь.

– Я серьезно, – с полуулыбкой проговорил Бакар, – что красиво – то красиво независимо от имени.

Она подошла на пару шагов.

– Может, хочешь уединиться? Вон за тем валуном? Я бы развеяла твое мнение о найрарских девушках.

Бакар с сожалением покачал головой.

– Боюсь, этим ты его только подтвердишь. И да, крошка, я женат, так что одевайся.

Он бросил ей одежду. Девушка ловко ее поймала и вышла на берег.

– Ты еще пожалеешь, что отказался.

– Как знать, – ответил Бакар, – идем, я уже чувствую запах еды. Сейчас она мне намного интереснее красивой найрарской потаскушки Эври.

Преображение девушки никого не оставило равнодушным. Все взгляды обратились на нее. Каждый восхитился про себя, а Силанг – вслух.

– Какая красивая! – воскликнул он, – а можно ее мне?

Вся компания так и прыснула, и даже пленница усмехнулась.

– А парень не теряется, – сказал Бакар.

– У тебя ведь есть Молния, Сил, не жадничай, – посоветовал молодому Челангу Бикир.

Силанг посмотрел на девушку, потом на когтиранью.

– Молнии она не понравится, – со вздохом заключил он, взял свою тарелку и ушел разделить ужин с кошками.

Бакар указал девушке на освободившееся место.

– Располагайся.

Эври с достоинством села и терпеливо ждала, пока ей дадут поесть. Но как только плошка с тушеным мясом, овощами и куском лепешки оказалась у нее на коленях, она набросилась на еду с жадностью человека, голодавшего не один день. Вся компания с интересом присматривалась к девушке, за исключением Бакара, который уже рассмотрел все, что можно, и полностью сосредоточился на ужине. Зато Шэд буквально пожирал пленницу глазами.

– Расскажи, что произошло в долине, – попросил он, когда девушка с сытой поволокой в глазах отодвинула тарелку.

Найрарка долго изучала его, и от внимательного взгляда Шэду становилось то горячо, то холодно. В конце концов она решила, что молодой Шикиэрт достоин разговора.

– Ты не Арер, – произнесла она.

– Прости, не представился. Шэдэшен, сын Шикиеша из клана Шикиэртов, а ты…

– Эври.

– «Просто Эври», – передразнил Бакар.

– Так что же случилось? – опять спросил Шэд.

Лицо девушки помрачнело.

– Я не поняла. Никто не понял. Солнца еще не было, раздался страшный грохот, завывания, все затрещало, земля зашевелилась. Все побежали, я тоже, брат схватил меня и прыгнул в яму, потом сверху упало дерево. Острый сук пробил ему голову. Я оказалась в ловушке рядом с ним, мертвым. Вокруг все тряслось. И вой… жуткий вой. Стало нечем дышать, я подумала, умираю, потом все пропало. Не знаю, сколько прошло, я очнулась. Наверное, целый день пыталась вылезти, или хоть подальше от брата отползти. Страшно было очень, руками копать плохо получалось, потом под ствол дерева потекла вода. Я чуть не утонула, но земля размякла и провалилась, и меня вместе с грязью вынесло на свет. Выбралась, стала искать кого-нибудь из своих. Не нашла ни одного живого…когда силы кончились, села и стала просить духов забрать меня. Дальше вы знаете.

От воспоминаний найрарку пробрала дрожь. Она обхватила колени руками и отрешенно посмотрела на израненные пальцы и обломанные ногти, но не проронила ни слезинки. Ки-Клат накинул на нее свой плащ, и она ему благодарно улыбнулась.

– Никто не спасся? – потрясенно прошептала Ги-Мла.

Эври покачала головой.

– Это не значит, что они где-нибудь не прячутся, – Бакар подошел к девушке с веревкой, – руки.

– Бакар, может, не стоит? – сказал Шэд.

– При всем уважении, друг, ты совсем не знаешь найраров. Не хочу обнаружить кого-то из вас с перерезанным горлом. Тем более – себя, даже подозреваю, что буду первым, – он посмотрел в полные ненависти глаза Эври, заканчивая связывать ей руки, – теперь, дорогая, давай свои хорошенькие ножки. Никто, кстати, не мешает вам устроить ее поудобнее, а я с ней уже достаточно нанянчился и хочу спать.

Не меняя сурового выражения лица, Бакар сунул в руки Ки-Клату баночку с целебной мазью, отошел и принялся расстилать одеяло.

– Чья первая стража? – бросил он через плечо.

– Ки-Клата, – отозвался Шэд.

– Следи за ней в оба, дружище, – напутствовал юношу Бакар, потом посмотрел на Силанга, – если я еще раз проснусь ночью по твоей вине, Сил, ты станешь калекой во всех отношениях.

Непонятно, дошел ли до молодого Челанга смысл его слов, но он лег, обнял Молнию, закрыл глаза и сделал вид, что уже спит.

Бакар посмотрел на сидящих в обнимку и воркующих о чем-то Бикира и Ги-Млу, вздохнул и отвернулся. Сможет ли он дожить до конца поездки и не совершить ничего ужасного?

Эври лежала между Ки-Клатом и Шэдом, которые в отличие от Ар-Рааров отнеслись к ней с большим сочувствием, устроили удобную лежанку и тщательно смазали мазью разбитые пальцы. Шэду отчаянно хотелось избавить красавицу-найрарку от веревок, но он не решился идти против близнецов. Постепенно лагерь затих. Шэд спал или делал вид, что спит. Ки-Клат прошелся вокруг лагеря, уселся на свое место, достал из-за пазухи медальон и принялся рассеянно вертеть его в пальцах. Эври приподнялась, глядя на изображение клюковаста с большим интересом.

– Нравится? – спросил Ки-Клат, снял его и протянул девушке.

Эври с изумлением переводила взгляд с клюковаста на юношу.

– Это кигиоми, – благоговейно произнесла она.

Ки-Клат пораженно посмотрел на собеседницу. Впервые со дня смерти Мэй-Ланги он почувствовал, что его интересует окружающий мир.

– Ты поклоняешься кигиоми? – спросила Эври и ее взгляд, такой колючий с самой первой минуты встречи с незнакомцами, изменился и потеплел.

– Это тотем нашего клана, – ответил юноша, – я Ки-Клат, сын Ки-Лоёла из клана Кигилов.

– Кигилов, – заинтересованно повторила девушка, – Кигилы и кигиоми – похоже.

– Похоже, – кивнул Ки-Клат, – расскажи про кигиоми.

–Кигиоми – наше летающее божество. Никто не может летать, только кигиоми.

В сердце Ки-Клата зажглась надежда. Он придвинулся к девушке поближе.

– Ты их видела? Этих… Кигиоми?

Глаза найрарки загорелись. Она мечтательно улыбнулась.

– Да, видела… Один раз. Мой дед был жрецом кигиоми, он видел их часто.

– Эври, ты знаешь, как их найти?

Лицо девушки потемнело.

– Я не могу сказать. Ты с этими…

Она показала на спящих Ар-Рааров. Ки-Клат испугался, что теперь девушка наотрез откажется иметь с ним дело. Но то, что она знала про клюковастов, настолько ошеломило его, что он решил разговорить ее во что бы то ни стало.

– Эври, послушай историю моего народа.

Ки-Клат рассказал ей историю пяти кланов, о том, что они называют кигиоми клюковастами, о том, что в древние времена Кигилы повздорили с Пахтыхтамайями и Ар-Раарами, после чего в назидание остальным их митверхал был казнен, а тотем уничтожен, правда, жрецы перестарались и уничтожили вообще всех птиц. Эври слушала, не перебивая, хотя было видно, что некоторые моменты ей непонятны.

– Знаешь, для чего я пошел в эти горы? – спросил Ки-Клат, закончив рассказ, – чтобы мой народ снова обрел божество.

– Ты достойный сын своего народа, – сказала Эври, – ты вождь?

– Нет, мой дядя вождь, у нас это называется митверхал, а я его преемник.