Тайна Пандоры

– Тебя обижали? Били?

– Нет! Ты что! Любому, кто меня тронет пальцем, Эсхин бы собственноручно голову оторвал. У меня было много слуг, что ухаживали, исполняли детские капризы.

Девушка подняла глаза к небу, погрузившись в воспоминания.

– Когда я подросла, Эсхин позаботился о лучшем образовании. Он нанял учителей… Я даже умею читать и писать!

Для варвара науки ничего не значили, лишь бесполезная трата времени. Он сделал вид, что весьма впечатлен.

– Так в чем же дело? Если все так, как говоришь… Почему убежала?

Пандора покраснела, ее взор, блуждавший в небе, потупился.

– Из разговора слуг я случайно узнала… В общем, Эсхин собирался меня женить. Якобы я кому-то обещана, еще до рождения.

Она раздраженно пнула носком, запустив небольшой камешек в полет.

– Знаешь, наверное, все девочки мечтают выйти замуж как минимум за принца. С возрастом проходит. Я и помыслить не могла, чтобы… разделить ложе с абсолютно незнакомым мне… кем бы то ни было.

– Странные у вас порядки, – заметил варвар, – Выдавать девочек замуж, едва они появились на свет.

– А у вас что, по-другому?

– Совсем. Наши мужчины приходят свататься, лишь когда дева достигла известного возраста. Обычно женихи борются за расположение красавицы, а она выбирает лучшего.

– Лучшего или того, у кого больше лошадей в стойле и монет в кошельке?

– Бывает и такое, – засмеялся Крэг-хан.

Они помолчали, прислушиваясь к завываниям ветра.

– Это Эсхин научил тебя… бабьим ухваткам?

– Чего!? Отец учил меня сражаться! – Пандора вскинула руки, демонстрируя несколько быстрых ударов.

– Ну-ну, – Крэг-хан усмехнулся, – Надеюсь, дерешься ты лучше, чем плаваешь!

– Ах так! – девушка вскочила, широко расставив ноги, – Хочешь попробовать? Сумеешь схватить или ударить – с меня ужин!

Досифей наблюдал за странной парочкой целый день. Видел, как плескались, глаз не сводил с голой девки. А варвар-то и бровью не повел, не ущипнул, не потискал! Чурбан бесчувственный… Уж будь на его месте Досифей, уж он бы расстарался! Показал бы сучке, что значит настоящий мужчина!

Когда двое обедали, наблюдатель тоже принялся за еду, достав из корзины остатки вяленой рыбы и флягу затхлой воды.

После трапезы спутники что-то не поделили – завязалась драка. Хотя, по мнению Досифея, больше их возня напоминала танцульки. Настоящий бой – когда двое мужиков встают напротив и дубасят друг друга кулаками, пока один не свалится. А тут… сплошные увертки, уклоны, нырки. Если и удар, то ладошкой, а то и вовсе тычок пальчиком.

Наконец, варвар незаметно подставил ногу, девчонка растянулась на песке, шмякнувшись на задницу. Через секунду северянин оказался сверху, завязав руки девушки узлом. Уж тут Досифей не сомневался, что мужик ее поимеет! Ан нет! Поднялся, смеется, еще и песок отряхивать помогает… Может он болезный или, того хуже, евнух?

Досифей глянул на солнце, время давно перевалило за полдень. Сегодня голубки точно никуда не поплывут, на ночь глядя. А значит, можно смотаться в деревню – вся ватага там – да и наведаться сюда вместе. Составить, так сказать, компанию.

Он живо сполз вниз, чуть не сверзившись, заплетающиеся ноги понесли мужчину вглубь острова.

Будь Досифей не таким дуралеем, а может всего лишь чуть удачливее, он, окинув последним взглядом горизонт, мог бы заметить далеко на западе одинокую лодку. Заметив, мог бы заинтересоваться, кто это плывет на Саламин в гордом одиночестве. А узнав, убежал бы прочь, подальше от чужих разборок и смертельной опасности.

Крэг-хан не заметил, как пролетело время. Вообще-то следовало отправиться в путь рано утром, после завтрака, но… как-то одно за другим, то разговоры, то еда, то купание. Он растерялся, совершенно растворился в девушке, день промелькнул, как биение сердца.

Они плескались в воде до вечера, иногда вылезая погреться на солнце и подкрепиться запасенной снедью. Пандора плавала все лучше, вполне уверенно держалась на поверхности, радости не было границ!

Солнце склонилось к закату, когда они выбрались на сушу в последний раз.

– Хватит на сегодня, – отфыркиваясь сказал варвар, – Пойдем, с тебя царский ужин!

Накинув одежду, молодые люди направились к костру.

Но не прошли и полпути, как навстречу из зарослей выступили пятеро мужчин, разодетых кто во что горазд: рваные обноски чередовались с жалким тряпьем.

Зато оборванцы были вооружены. У одного на поясе болтался топорик, двое держали в руках внушительные дубинки, тип сзади поигрывал длинным ножом, долговязый малый, подошедший ближе других, мог похвастаться кривым клинком.

Девушка вздрогнула, невольно сдвинувшись за спину Крэг-хану. Варвар стоял, нахмурившись, во взоре читалась неприкрытая угроза.

– Кто это такие? – прошептала девушка.

– Разбойники, – ответил Крэг-хан, ничуть не заботясь, что его услышат, – Обычные мрази.

Долговязый подобрался, схватившись за рукоять клинка.

– Не стоит предвзято судить о людях, с которыми лично не знаком, парень!

Варвар презрительно улыбнулся.

– Поверь, я видел достаточно таких, как ты, чтобы составить верное мнение, – он повысил голос, – Кто у вас главный?

– Слышь, Пень! – оскалился долговязый, обернувшись, – Паренек хочет увидеть главного! Позови-ка Проциуса!

Мужик с ножом, названный Пнем, оглушительно свистнул, через минуту на поляну вышла еще одна группа разбойников.

Крэг-хан обозлился. Нужно было сразу броситься на подонков, с пятью еще имелись какие-то шансы. Отнять оружие, свалить, связать боем, чтобы девушка убежала. Теперь вариантов не осталось. Подонков больше десятка, все вооружены, а у него только кулаки.

– Так-так! Что тут у нас? – вперед выступил полноватый мужчина, абсолютно лысый, со слащавым лицом.

Он единственный был безоружным, варвар решил, что это-то и есть главарь банды.

– Вот, Проциус, забавный улов вынесло море, – доложил долговязый.

– Вижу-вижу! – подтвердил тот, осматривая добычу, словно оценщик на рынке, – Ну, допустим, варвара мы отправим на Критские рудники. Я слышал, такие, как он, плохо переносят неволю, зато работают за троих. Получим неплохую цену!

Взгляд глубоко посаженных глаз переместился на девушку, Проциус заулыбался, похотливо потирая руки.

– Ну а красавицу можем и придержать для себя, верно парни? – ему ответил дружный одобрительный гул, – Но сначала я сам проверю…

Крэг-хан не сдержался. Удар кулака свалил пухлого с ног, варвар напрыгнул сверху, молотя руками. Спустя пару секунд лицо Проциуса превратилось в кровавое месиво. Никто не успел ничего предпринять, настолько быстро и неожиданно все произошло. Несколько человек шагнули вперед, а северянин уже поднимался с избитого человека, хищно оглядываясь.

– Судя по тому, что никто меня не прервал, не очень-то вы цените предводителя, – осклабился он.

Разбойники молчали, напряженно схватившись за оружие. Проциус вскрикнул, придя в себя, короткие ноги замельтешили, он быстро отполз к кустам, извиваясь всем телом.

– Шука! – завопил он, выплюнув несколько зубов на песок, – Убейте его! А девку не троньте!

Бандиты переглянулись, зашелестело оружие, вынимаемое из ножен.

– А-а-а! – завопил варвар, прыгнув в угрожающую позу.

Головорезы невольно остановились, те, что поближе, даже отступили на шаг.

– Да не шшите! – Проциус поднялся, размахивая руками, – Ваш много, а он один! Пока я жив, я тут главный! – он злорадно воззрился на северянина, – Нужно было убить меня, варвар…

Солнечный зайчик отразился от стали, меч свистнул со скоростью, едва различимой глазом. Голова Проциуса отделилась от шеи, взлетев ввысь, словно камень, пущенный пращей. Тело секунду стояло, пока властная рука не оттолкнула с дороги. Труп упал, забившись судорогами, кровь оросила песок. Из зарослей на поляну шагнул мужской силуэт, облаченный в темные доспехи.

– Будь аккуратнее в своих желаниях, придурок, – наставительно пробурчал Эсхин.

Разбойники застыли в нерешительности, все взоры обратились на мечника, варвар выдохнул – про него на время позабыли. Пандора глядела на своего отчима со смесью надежды и страха.

– Мужик, ты вообще кто? – крикнул долговязый, стараясь придать храбрости за счет громкости.

– Мое имя Эсхин Сикионский, – спокойно ответил мужчина, – Известный также, как Эсхин Смертоносный. В более узких кругах меня называют Мастером Меча, ну а такие недоумки, как вы, кличут Темным Мечником.

Вздох узнавания пронесся по шайке, наиболее благоразумные или, быть может, трусоватые, попятились. Долговязый недоуменно завертел головой.

– Ты… откуда ты тут взялся?

– А ты как думаешь, дуралей?! Приплыл на лодке.

– Слышь, Эсхин, или как там тебя. Это наша добыча! – бандит ткнул клинком в сторону варвара, едва не задев горло.

Крэг-хан не шелохнулся.

– А ты, стало быть, новый главарь? – Эсхин кивнул долговязому, – Раз уж старый скоропостижно скончался.

Досифей оглядел приятелей, возражений не последовало, он довольно кивнул.

– Так и есть! Эй, Пень, хватай девчонку, я придержу варвара! А вы, – он зыркнул на банду, – Смотрите, чтобы этот не дергался!

Острие клинка дрожало в опасной близости от шеи северянина, Пень хмыкнул, направляясь к Пандоре.

– Посмотрим, на что ты годен, – пробормотал Эсхин, обращаясь, казалось, к самому себе.

Рука мечника взметнулась, клинок, вращаясь, полетел по воздуху. Крэг-хан молниеносно вскинулся, ладонь ухватила брошенный меч. Удар! Обрубок руки долговязого, все еще сжимающий оружие, покатился по песку.

Крик не успел вырваться из глотки разбойника, а Крэг-хан уже оказался рядом. Пень отшатнулся, но поздно. Три быстрых взмаха меча – два тела, рассеченные ударами, повалились в агонии.

Варвар спокойно выпрямился, стирая ладонью брызги крови на лице.

– Меч! – потребовал Эсхин.

Северянин небрежно швырнул клинок, но мечник взял его из воздуха легко и непринужденно, будто с кухонного стола. Клинок крутнулся в руке хозяина и замер, капли крови слетели с острия, оставив оружие чистым.

Банда застыла в ступоре, Пандора глядела то на одного мужчину, то на другого, не зная, чего ожидать. Шелест волн скрашивал тягость наступившей тишины.

– Значит так, – проговорил Эсхин, спокойно прохаживаясь по песку, – Предлагаю следующее. Я отдаю тебе меч, – он глянул на варвара, – Забираю девушку. А дальше вы тут сами разбираетесь между собой.

Крэг-хан сплюнул, его смех разнесся по побережью.

– Мне нравится другой вариант, – весело ответил он, – Я заберу твой меч, и девушка уйдет со мной! А любой, кто посмеет встать у нас на пути – умрет!

Пандора вздрогнула, Эсхин улыбнулся. Головы разбойников синхронно повернулись к мечнику, ожидая, что тот ответит.

– Ты складно говоришь, парень. Но хватит ли тебе сил исполнить задуманное?

– Подойди ближе и узнаешь.

Бандиты невольно разошлись в стороны, на песке образовался круг, словно арена на стадионе. Напуганные, ошарашенные величием момента, оборванцы совсем позабыли о разбое, наблюдая за предстоящей схваткой. Определенно, тут есть на что посмотреть – в бою сойдутся два великана!

Крэг-хан, брезгливо поморщившись, наклонился, клинок из руки долговязого перебрался к варвару. Он покрутился, разминая плечи, меч в руке ожил, засвистел, сплетая замысловатые узоры перед лицом воина.

Пандора упала на колени, затаив дыхание. В лучах предзакатного солнца двое мужчин сошлись в смертельной схватке, словно герои древности. Так, наверное, сражался Ахилл против Гектора или Одиссей против Аякса. Но девушка не могла наслаждаться красотой поединка и искусством бойцов. Одного она любила, как отца, за второго трепетала сердцем.

Крэг-хан атаковал первым. Он нанес серию ударов – с разных углов и по разным уровням. Эсхин без труда отбивался, медленно отступая, меч в руке жил своей жизнью, острие металось вверх и вниз, встречаясь с вражеской сталью. Уклонившись от атаки, мечник ударил сам, клинок молнией взвился к груди варвара. Северянин с превеликим трудом отпрянул, равновесие нарушилось, он перекатился по песку и вскочил, готовый к продолжению. С левой стороны, там, где находится сердце, красовалось свежее рассечение, струйка крови скатилась по животу.

– Ты хорош, но не более, – прокомментировал Эсхин, подходя.

Варвар напал снова. Мощный удар обрушился сверху, за ним еще один, атака переместилась на нижний уровень. Мечник блокировал, его рука дрожала от мощи принимаемых атак. Крэг-хан, отчаявшись достать противника, бросился в глубокий выпад, вложив в него вес тела и всю доступную силу.

На лице Эсхина промелькнула гамма эмоций. Удивление, раздражение, разочарование. Такой промах простителен новичку, но от поединка с варваром мечник ожидал большего. Небрежно отмахнувшись, Эсхин пропустил противника мимо, а потом вся мощь обрушилась на врага в смертельном уколе.

Вот только варвара на месте уже не было. Невероятным образом сложившись, он изогнулся и ударил из совершенно невозможной, не предназначенной для этого позиции. Эсхин с удивлением увидел, как меч рассекает ему руку вместе с наручем. Лишь богатый опыт и отточенные годами инстинкты выручили бойца. В последний момент он отпрыгнул, спасая жизнь. Но левая рука повисла, истекая кровью.

– Хм… Я ошибался, – изумился Эсхин, – Скорость, мощь, талант… Все задатки великого воина! Но ты не обучен. Пары лет муштры хватило бы, чтобы стать лучшим.

– Справлюсь и так! – огрызнулся северянин.

Эсхин ударил резко, без замаха. Крэг-хан с трудом отразил удар. Прежде, чем он опомнился, мечник обрушил на варвара новые атаки. Северянин отступал, с трудом отбиваясь, в нем все сильнее закипала ярость.

Эсхин прыгнул, вложившись в удар, Крэг-хан ответил со всей доступной злостью. Клинки встретились с оглушительным звоном, посыпались искры. Меч варвара не выдержал, надломившись у самой рукояти. Осколок едва не попал в глаз, оставив шрам на щеке. Крэг-хан упал на спину, сжимая в руке бесполезный огрызок.

Дружный выдох пронесся по поляне, до этого мига зрители забыли, что можно дышать.

– Жаль, придется убить тебя сейчас, – в голосе Эсхина действительно слышалось огорчение.

Крэг-хан приподнялся на локте, внимательно наблюдая за противником. Мечник шагнул, варвар тут же метнул огрызок меча. Эсхин легко отразил снаряд, а варвар успел вскочить. Туча песка полетела из ладоней в лицо Эсхина, тот отпрыгнул, зажмурившись, но поздно.

Мечник отскочил, меч плел защитные кружева, раненая рука пыталась протереть глаза, зрение расплылось. Крэг-хан даже и не думал прыгать на клинок. Вместо того он прокатился по песку и подсек ноги противника, Эсхин жестко упал на спину, наугад взмахнул мечом, отражая несуществующие атаки, в ответ прилетела лишь новая порция песка, мечник беспомощно закашлялся.

Варвар подхватился на ноги, разбойники недоуменно пропустили промеж себя, сумка северянина взлетела на плечо. Через секунду Крэг-хан уже стоял возле девушки, протягивая руку.

– Так уж и быть, меч оставь себе! – крикнул он, подняв Пандору с песка.

Ему пришлось буквально волочь девушку, она растерялась, ноги еле передвигались. Никто из разбойников так и не решился ни преградить путь, ни даже вставить слово. Варвар уверенно потащил спутницу к лодке.

– Пандора! – крик настиг на полпути.

Девушка ощутимо вздрогнула, северянин продолжал бесцеремонно тянуть к воде.

Добежав до лодки, Крэг-хан закинул в нее сумку, следом полетела Пандора. Отвязывать веревку времени не осталось, нож проделал работу гораздо быстрее. Варвар уперся в нос суденышка, ступни заскользили по песку, он взревел, выталкивая лодку подальше от берега.

Крэг-хан вскочил внутрь, весь промокший, весла с лихорадочной быстротой опустились, лодка все быстрее набирала ход.

– Пандора! – голос раздался совсем близко, темный силуэт появился на берегу.

Девушка задрожала.

– Не смотри, – бросил варвар, продолжая грести, – Ничего с ним не случится.

Вскоре темная фигура растворилась в вечерней тени, а потом и берег скрылся из вида. Крэг-хан продолжал неутомимо работать веслами.

– Куда теперь? – спросил он, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Пандора долго не отвечала, из ее ладоней, звякнув о дно лодки, выпал туго набитый кошель.

– Можем купить лошадей, – задумчиво сказала девушка.

Крэг-хан присвистнул, на взгляд определив количество монет.

– Откуда это?

– Забрала у этого… Проциуса. Пока вы дрались.

Варвар улыбнулся.

– Схватываешь на лету, – похвалил он.

Глава №7

Купец Кохиос хмурился – неужто боги прогневались? Весь день стояла отличная летняя погода: жара, на небе ни облачка, свежий ветерок делает зной сносным. А к вечеру на тебе – откуда ни возьмись набежали тучи, небо нахмурилось, сгустилась тьма, купец всеми внутренностями ощущал приближение бури.

Начался дождь, переходящий в ливень, а до постоялого двора оставалось еще приличное расстояние. Кохиос в отчаяние крутил головой – продвигаться дальше становилось категорически невозможно, но и вставать лагерем здесь – на открытой местности, без укрытия – купцу хотелось в последнюю очередь.

Повезло: один из возниц, Мирон, вспомнил, что в скалах неподалеку якобы есть пещера. Съехали с дороги, медленно тащились в указанном направлении, купец едва сам не бросился на поиски убежища.

Пещеру отыскали легко. Широкий вход, простые подступы, внутрь удалось завести даже упирающихся лошадей. Повозки, ясное дело, остались под ливнем, но промокнуть не боялись – водонепроницаемая ткань защитит товары.

Ливень разошелся во всю, струи воды падали с неба, сливаясь в мутные потоки. Подул холодный порывистый ветер, непроглядная тьма разрывалась редкими вспышками молний. Началась гроза.

Кохиос оглядел пещеру. В неровном свете факелов она казалась больше, чем на самом деле, в глубину скал уходил сужающийся проход.

– Мы у входа, – пояснил Мирон в ответ на вопросительный взгляд, – Пещеры тянутся далеко и глубоко. Может, до самого Аида.

Купца такое объяснение устроило. Исследовать подземные ходы нет ни смысла, ни желания. Главное, что тут можно переждать непогоду.

В пещере нашлась целая куча сушняка, заготовленная, по-видимому, предыдущими постояльцами. Кохиос возблагодарил богов за такой щедрый дар: мокрая одежда требовала костра. Холод и сырость не прельщали пожилого купца, он предпочитал путешествовать с комфортом.

Разожгли малый огонь, дым растекался по пещере, ища выхода. Судя по всему, где-то вверху имелась небольшая отдушина, слабая тяга уносила задымление прочь, свежий воздух небольшими порциями поступал от входа.

Мокрую одежду развесили сушиться, на костре запыхтел котелок с запоздалым ужином, Кохиос выдохнул и позволил себе немного расслабиться. Он взглянул на Хилона.

Монах работал наравне со всеми: помогал везти телеги, укрывать товары; носил дрова и снедь; ухаживал за лошадьми. Отличный попутчик, старательный работник. Но гораздо ценнее те знания и умения, что скрыты от глаз.

«А ведь хитрец так и не сказал, что он учудил с таможней в Коринфе», – подумал купец.

И, как обычно, едва он открыл рот, чтобы задать вопрос, Хилон опередил репликой.

– Чем ты разгневал Богов, Кохиос? – засмеялся монах, – Зевс не жалеет молний! От грома можно оглохнуть! Дождь стеной!

– Я чту Зевса, – пожал плечами купец, – Но ты знаешь, даже обильные жертвы не гарантируют приносят удачу. Иной раз прогневать вседержителя может одно слово или нечаянный поступок.

– Может Гера не угодила мужу, потому Зевс и бесится?

Кохиос нахмурился, раздумывая, не обидится ли бог на столь дерзкое заявление.

– Осторожнее, Хилон, длинный язык до добра не доводит!

– Ты прав, – монах шутливо поднял руки, – Обязательно схожу в храм в Афинах, отведу Зевсу лучшего бычка!

Друзья уселись возле огня, наслаждаясь скромным теплом.

– На богов надейся, а меч держи острым, – с многозначительным видом продекламировал Кохиос.

– Ну, это ты зря. Я много путешествовал, Греция, в сущности, безопасное место.

– Как же, как же… Неужто ты не слыхивал про банду Острозуба?

– Байки… – фыркнул Хилон, – Сказки для запугивания детишек.

– Не такие уж и сказки, – покачал головой купец, – Лет десять назад их страшились все, от мала до велика. На дорогу не выходили иначе, чем с двумя десятками воинов стражи.

– Тем более… Десять лет – долгий срок.

– Да… Тогда собралось целое ополчение. Говорят, банду гнали чуть не до Спарты. Многих порешили, но самого Острозуба так и не взяли.

– Куда же он делся?

– Кто знает… Спрятался, залег на дно.

Хилон уставился на огонь, обдумывая услышанное. Кохиос помешивал варево в котелке.

– Может, и вовсе сдох? От ран или старости.

– Хорошо бы, – с важным видом изрек купец, – Но не далее месяца назад пропал Филандос, помнишь его? Нет? Ну, один хороший приятель, из Фив. Вел караван аккурат в этих местах. Исчезли все – шесть человек – бесследно. Поговаривают, Острозуб мог вернуться.

– Брось, Кохиос, мало ли что болтают! – отмахнулся монах, – Ты же сам, наверное, распустил половину из этих слухов.

Купец помолчал, не весело ухмыляясь.

– Так-то оно так, – продолжил он, – Но больно уж не похоже на обычных грабителей. Ни одного тела, Хилон, ни единого следа! Зачем бы разбойникам забирать трупы?

– А Острозубу зачем?

Кохиос с удивлением глянул на собеседника.

– Ты что, не знаешь? Для зверей это особый деликатес!

– Каннибалы?!

– Те еще! Острозуб верит, что, поедая врагов, получает их силу и знания…

– Бррр… Отвратительно, Кохиос. Зачем ты рассказываешь такую жуть перед едой? – монаха передернуло от отвращения.

Купец улыбнулся, похлебка почти готова. Зная Хилона, он сомневался, что история сможет испортить ему аппетит.

– А ты думал, просто так этого подонка прозвали Острозубом?

Кохиос поднялся, направившись к выходу. Подышать свежим воздухом, проведать телеги с товаром, ну и отлить заодно.

Гроза как будто поутихла, хотя дождь лил с прежней яростью. Ветер завывал в скалах, кромешная тьма разбавлялась вспышками молний да слабым отсветом огня из пещеры.

Купец обежал телеги, удостоверившись, что с ними порядок. Поскользнувшись, чуть не растянулся на камне. Наконец, устроился под выступом скалы, укрывшись от дождя и ветра. Журчание ручейка вплелось в грохот низвергающейся на землю воды.

Кохиос расслабленно поглядывал в ночную тьму. Внезапно вспышка молнии выхватила из тьмы два мрачных силуэта, приближающихся к пещере. Один закутан в плащ с ног до головы, словно сам Танатос, олицетворение смерти. Второй – с голым торсом, мощью и силой не уступающий Гераклу.

Кохиос подпрыгнул на месте от страха.

– Эй! – дико заорал он, в спешке натягивая штаны, – Кто там?! Покажитесь!

Сердце купца забилось с удвоенной скоростью, глаза лихорадочно всматривались в ночь.

«Нагнал страху байками! – попенял сам себя, – Теперь дрожишь, как заяц!»

На крик из пещеры высыпали возницы с факелами и мечами наголо, сзади к купцу подошел Хилон.

– В чем дело, друг?

Кохиос все пытался что-то высмотреть во тьме. Факелы слегка разогнали мрак, купец вытянул руку, указывая в ночь.

В круг света вступили два путника. Купец выдохнул, сейчас они вовсе не казались устрашающими и грозными. Скорее – мокрыми, продрогшими, уставшими.

С голым торсом – явный северянин. За спиной – торба, промокшие волосы тряпкой болтаются на широких плечах. Кохиос встречал таких: по большей части честные, щедрые, торговаться не любят. С ними лучше не юлить, говорить напрямую, товар предлагать только качественный. И главное – не злить.

– Пусть вам благоволят Боги! – северянин шагнул вперед, – Мы – обычные путники. Рассчитывали переждать бурю в пещере.

«Надо же, второй в плащ укутался, а этому все нипочем! – подумал Кохиос, – Даже не дрогнет. Как с гуся вода!»

– Тебя я вижу, варвар, – настороженно заявил купец, – Кто твой товарищ?

Мужчина повернул голову, его спутник скинул с головы капюшон. Кохиос увидел милое личико молоденькой девушки, глаза усталые, зубы стучат от холода.

Хилон так и застыл с открытым ртом. Он узрел девушку такой невероятной красоты, что ноги отказались повиноваться, язык присох к гортани, ум зашел за разум, да там и остался.

Она стояла под струями дождя, пытаясь разгладить непослушные волосы. Повязка отброшена, пальцы используются вместо гребня, черные локоны, промокшие, грязные, ниспадающие на плечи и ниже, не желают повиноваться своей хозяйке. Живое, по-детски непосредственно личико морщится от досады, пухлые губы сжимаются, тонкие брови грозно хмурятся. Небольшой нос вздернут наверх, ярко-зеленые, чуть раскосые глаза смотрят сердито.

Взгляд Хилона переместился ниже. Тонкая шея, длинные пальцы, фигура почти полностью скрыта под плащом. Впрочем, нет сомнений, что она стройна, как лань. Не иначе, сама Афродита спустилась с Олимпа проведать мир смертных!