Немезида белая

К счастью, Следопыт готов к подобным фортелям. Используя дар предвидения действий, он уклоняется от первой атаки – лезвие ножа свистит над головой – парирует вторую и отскакивает в сторону, разрывая дистанцию.

Койот замирает – обескураженный и деморализованный. Как, как такое возможно?! Никто и никогда прежде не был способен отразить его сверхскоростные удары! Ведь он быстрее ветра, незримее самого воздуха, бог скорости…

Следопыт умело использует заминку оппонента, дабы вооружиться: из кобуры на ремне достает черный эргономичный тазер, напоминающий футуристического вида пистолет.

Койот берет себя в руки и вновь исчезает в вихре сверхскоростного бега, кружа вокруг героя. Изо всех сил он старается выискать уязвимое место в обороне виджиланте. Вот только для самого Следопыта уловки негодяя не представляют ни малейшей опасности, ибо всё, что только может спланировать Койот, тотчас отражается на внутреннем радаре героя.

Поэтому Следопыт просто вытягивает руку и стреляет из шокера – но вовсе не туда, где мельтешит размытое пятно, а туда, где оно вот-вот объявится. Выстрел оказывается безупречно рассчитанным и точным. Два электрода впиваются Койоту в бедро.

Противник материализуется буквально из ниоткуда и истошно кричит: мощнейший разряд тока пронизывает всё его тело.

Хорошенько «подзарядив» мерзавца, Следопыт элегантно, но мощно бьет его ногой в тяжелом берце по лицу. Хрупкая нижняя челюсть издает щелчок, обмякшее тело валится наземь.

Склонившись над ним, Следопыт достает из кармашка на ремне букет гибких пластиковых стяжек и надежно пеленает плохиша. Всё, один из негодяев повержен. На очереди еще два.

Оставив за спиной скрюченное тело, Следопыт заходит в здание. Мрак, в котором пребывает особняк, тут же окутывает героя с головы до пят. Небольшой коридор едва проглядывается – лишь благодаря тому, что из-за поворота через окна проникает слабый уличный свет.

Прикрыв глаза – ведь от зрения сейчас может быть больше вреда, чем пользы, – Следопыт осторожно движется вперед, полагаясь исключительно на свой сверхъестественный дар. Развитый многолетней борьбой с силами зла, внутренний радар сканирует каждый закуток, предвосхищает любую затаившуюся угрозу. Противникам супергероя не укрыться даже во тьме ночи!

Прямо за поворотом радар улавливает нечто большое, мощное и опасное. Медведь, догадывается Следопыт. Схватка с таким противником сулит большие неприятности, и даже экстрасенсорное восприятие вкупе с отточенными навыками боевых искусств могут оказаться бесполезными.

Из чудо-ремня поборник справедливости достает небольшой металлический конус – светошумовую гранату, воздействие которой в условиях ограниченного пространства окажется особенно эффективным. Он выдергивает предохранительное кольцо, швыряет гранату в стену напротив и зажимает глаза и уши.

Граната, ударяясь о стену, отскакивает за поворот, и через мгновение ярчайшая вспышка озаряет помещение, а звуковая волна разносится далеко за пределы особняка.

Настоящий рев следует сразу после взрыва, из-за поворота вываливается огромная глыба мышц. Полностью дезориентированный, Медведь наугад размахивает длинными ручищами. Время от времени кулаки-тараны врезаются в стены, оставляя в них глубокие дыры.

Из набедренной кобуры Следопыт достает свое главное оружие – шприц-пистолет с пятью стрелами-транквилизаторами. Количества снотворного, содержащегося в одном дарте, хватит, чтобы уложить крупного мерина. Но будет ли его достаточно в схватке с таким противником?

Повинуясь своему особому чутью, супергерой производит три выстрела. Стрелы достигают цели, вонзаясь в широкий живот. Движения Медведя замедляются, но этого отнюдь не достаточно, чтобы беспрепятственно проскользнуть мимо него.

А между тем время неумолимо движется к губительному часу.

Следопыт выпускает оставшиеся два дарта. Лишь после дополнительной дозы снотворного создание, похожее на чудовище Франкенштейна, оседает на пол и затихает, погружаясь в глубокий сон.

Второй раунд также остается за героем, но впереди главный бой – и он наверняка будет сложнее предыдущих!

Кинув ставший бесполезным шприц-пистолет на похрапывающее тело, Следопыт сворачивает в просторный зал с панорамными окнами, стремглав взбегает на второй этаж, а оттуда – на крышу, где как раз разворачивается главное действо ночи.

Поначалу увиденное выбивает героя из колеи. Под проливным дождем двенадцать подростков покорно расставлены по белой линии, образующей круг, в центре которого, на белой точке, находится Сара.

В фанатичном исступлении женщина выкрикивает текст инвольтации, а справа от крыши, в метре от парапета, кружится, ширясь и ширясь, плоская воронка. Словно миниатюрная черная дыра образовывается благодаря магическим пассажам Сары.

Завидев Следопыта, сектантка победно хохочет. В частых вспышках молний мелькает ее перекошенное безумием худое лицо.

– Ты опоздал, герой! – кричит она.

Следопыт видит, как из груди каждого подростка исходит небольшое, но яркое серебристое свечение, дымчатые пряди которого неумолимо тянутся к воронке.

Оно поглощает их души, понимает герой, и его разум начинает лихорадочно выискивать варианты спасения.

– Приход Темной Сущности уже не остановить! – снова выкрикивает Сара.

– Спорим на сотку? – отвечает Следопыт.

Из отделения в боковой части ремня он достает «кошку» с прочным нейлоновым шнуром. Повинуясь навигации ментального радара, он метает атрибут альпиниста в Сару. Небольшой крюк закручивается вокруг воздетой к небу руки, острые когти впиваются в плоть.

Женщина вскрикивает от дичайшей боли, а супергерой добавляет огоньку, дернув шнур на себя. Сара не в силах сопротивляться. Заплетаясь ногами, она ныряет по направлению к Следопыту, попутно толкнув двоих подростков и тем самым разбивая идеальный круг.

Воин добра запрыгивает на парапет и оказывается всего в метре от портала в иное измерение. Физиономия Сары прекрасно отражает ее физические мучения. Предплечье, пораженное «кошкой», обильно кровоточит.

– Что… что ты задумал? – вопрошает она, учуяв неладное.

Следопыт улыбается.

– Должок скинешь на карту, – говорит он и делает маленький шаг назад, в пустоту.

Герой соскальзывает вниз, а над головой у него раздается страдальческий вопль Сары. Нейлоновый шнур и масса тела Следопыта затягивают ее к краю веранды, и вот уже гнусная сектантка, не способная воспротивиться, перелетает через парапет.

Ее стопы касаются края воронки, и в тот же миг чудовищная сила засасывает женщину в иной мир.

Следопыт же, изо всех сил сжимающий шнур, взмывает вверх. По велению радара он вовремя отпускает трос – и, благополучно избежав плоской воронки, залетает на крышу школы «Гензель». Сделав кувырок, он вскакивает лицом к мистическому порталу.

Воронка же перестает вращаться, исходит вибрациями – и схлопывается, навсегда забирая Сару в неизведанную тьму иных миров.

Дети начинают возвращаться к реальности, отходя от транса. Следопыт снимает маску и добродушно улыбается подросткам.

– Что… что здесь произошло? – спрашивает один из них.

– Просто плохой сон, – отвечает хиромант. – А теперь пойдемте-ка отсюда. Все вместе!

Полночь минует. Наступает новый день, которому суждено стать чуточку светлее и чище дня предыдущего – благодаря защитнику города, известному как СЛЕДОПЫТ!

СЛЕДУЮЩИЙ ВЫПУСК – В АВГУСТЕ!

Не пропустите еще более захватывающие приключения нового отечественного супергероя и узнайте, справится ли Следопыт с армией генетически модифицированных солдат!

Глава 2. Падение

Я проснулся на рассвете. Выполз на пробежку. Вернувшись, принял душ, накинул любимую бордовую рубашку навыпуск, влез в черные джинсы и легкий тренчкот. Освежил лоток Синоби, насыпал побольше корма и покинул нашу с ним берлогу.

Завтракал по-китайски – в «закусочной на колесах» от «Вкусного Дракона», которая этим утром как раз обосновалась возле моего двора.

Поглощая за столиком пирожки баоцзы с красным чаем цзинь-цзюнь-мэй, я наслаждался любимой сентябрьской погодой: чистое небо, нежаркое солнце, легкий ветерок, дарящий свежесть, но не прохладу. Не то что сентябрь прошлогодний – с его дождями несколько недель кряду.

Недалеко в синеве маячили две черные фасолины «дирижаблей правительства» – своего рода достопримечательности Серпейска. Пару лет назад мэр Харыбин ввел в обиход полицейское воздушное патрулирование. Цель, как мне кажется, глава города преследовал вполне конкретную: мрачные киты с надписью «ПОЛИЦИЯ» на брюхе, круглосуточно кружащие над головами серпейцев, должны были вселять страх и лютую дезориентацию в головы потенциальных правонарушителей.

«Большой брат следит за тобой!» – и всё в таком духе.

Результаты превзошли ожидания. Воздушная полиция привнесла толику нервозности в сердца не только деклассированных элементов, но и вполне добропорядочных граждан. В медийном пространстве города прошла волна цунами общественного неодобрения, мгновенно выводящая в тренд хештеги #режимприжимает, #полицейскоегосударство, #поравалить и всё в таком духе.

Я же оставался одним из тех немногих, кто был рад подобному решению главы. Дело в том, что именно такой дирижабль спас мою шкурку в ходе «гретельской бойни», события которой Блип в своем комиксе описал по-детски легковесно и достаточно условно.

Победа над прототипами Койота и Медведя далась отнюдь не так просто, как герою «Следопыта» № 1. К моменту, когда мне всё же удалось добраться до несчастных подростков, я был неимоверно измотан и ощутимо травмирован. Саяре не пришлось прилагать больших усилий, дабы повергнуть меня наземь.

Дуло ее пистолета было направлено прямехонько мне в лоб, палец на спусковом крючке совсем не дрожал. Я мысленно распрощался с Шаданакаром, как вдруг в небе вспыхнул прожектор спасительного «дирижабля правительства». Те парни из воздушного патруля (мне так и не удалось узнать их имена, чтобы отблагодарить, ибо информация, касающаяся нового подразделения, оказалась строго засекречена) спасли мою душонку, и было бы гнилым фарисейством не испытывать чувства благодарности при виде судна над городом.

Мэр Харыбин, к слову, не преминул использовать тот случай в своих целях. Ангажированные СМИ позиционировали «гретельскую бойню» как ярчайший пример героического взаимодействия сознательных граждан в моем лице и органов правопорядка – в лице небесных патрульных.

Парк дирижаблей увеличился вдвое: Харыбину удалось выбить у Москвы дополнительное субсидирование. С тех пор над Серпейском посменно барражировали не один, а два патруля, что не могло не спровоцировать вторичную волну негодования «прогрессивной части общества»…

Разобравшись с завтраком, я на прощанье махнул рукой повару – сухому пожилому китайцу в окулярах с немыслимыми диоптриями, прыгнул в «вольво» и через пятнадцать минут подрулил к книжному магазинчику в центре города – он располагался среди отделений различных банков, на втором этаже мебельного салона.

Комикс-шоп «Гикмен» и подавно ютился в арьергарде книжных шкафов. Нужно было миновать стеллажи «Иностранные языки», «Психология» и «Эзотерика», чтобы достичь оплота индустрии графических историй площадью шестнадцать квадратных метров.

Владельцем и единственным продавцом «Гикмена» был Игорь Кислов – жизнерадостный пухляш с большими добрыми глазами, обладатель гусарских усов с лихими завитками, а также огромный любитель и энтузиаст «девятого искусства». В своем деле Игорь разбирался от и до – прекрасно знал, в каких годах зародился и потух Золотой Век комиксов, в любом состоянии ориентировался в безграничном творчестве Джека Кирби и с ходу мог ответить, кто же является первым супергероем в истории. Ум его был жаден и подвижен, а бросающееся в глаза брюшко наглядно демонстрировало, что большую часть времени он проводил в своей лавочке.

При виде меня Кислов раскинул руки в стороны, на круглой физиономии засветилась широченная улыбка.

– А вот и мой покупатель номер один!

Я прошел мимо вращающихся стендов с одиночными выпусками комиксов про Бэтмена, улыбнулся в ответ.

– Уверен: этим титулом ты готов наградить каждого, кто купит у тебя хотя бы один журнальчик.

– Но лишь ты подвергаешь сомнению мою искренность!

Мы с чувством пожали руки, Кислов заговорщически подмигнул:

– Смотри, чем я разжился! – он вытащил из-под прилавка потрепанный сингл «Людей-Икс». – «Иксмены»-96! Первый выпуск, полностью сочиненный и написанный Крисом Клэрмонтом! Да еще и – внимание! – с автографом автора! – Игорян перевернул обложку, с гордостью демонстрируя закорючки мэтра.

При других обстоятельствах я бы наверняка разделил энтузиазм товарища-гика и выкупил вещичку за любые деньги – но не сегодня, когда в голове крутилась лишь одна мысль.

– У меня тоже кое-что есть, – я бросил на прилавок два выпуска «Следопыта». – Не классика, но вопросы вызывает.

Кислов даже расстроился.

– Ну вот что ты за человек такой? Я с тобой о прекрасном, а ты… – Игорь скосил глаза вниз. – А, истории Блипа. Классно, правда? Говорят, на следующий год его пригласили в Питер, на «Русский Комик-Кон». У парня – будущее.

– Кто он такой?

– В смысле в миру?

– Ага.

– Понятия не имею.

– Ты продаешь его комиксы.

– Это не значит, что по пятницам мы вместе потягиваем пивас. Блип шифруется – понятия не имею зачем. Он, типа, затворник. Возможно, из дома не выходит.

– И ты даже в лицо его не видел?

– Не-а.

– Как же вы договаривались о сотрудничестве?

Игорян усмехнулся.

– Это сейчас-то, в век соцсетей, ломать голову, как связаться с человеком? – Он посмотрел на меня как на рудимент эпохи динозавров и пояснил: – Мы списались в конце весны. Блип скинул пару страниц первого «Следопыта» и сказал, что распечатает небольшой тиражик, если я возьмусь за дистрибуцию. Я говорю, мол, о’кей, чувак, не вопрос, охват у нас небольшой, но на летних акциях экземпляров двадцать-тридцать точно сбагрим.

– Сбагрили?

– Второй выпуск еще и допечатывать пришлось.

– А как он доставлял тебе тиражи?

Продолжая ухмыляться, Кислов облокотился мясистыми руками на казавшийся слишком для этого хрупким стеклянный прилавок.

– «Пешкарики», уважаемый. Выгляни в окно: курьеры из «Быстрого Чена» весь день снуют туда-сюда.

– Как ты с ним рассчитываешься?

Игорь осуждающе покачал головой.

– Ты как будто заснул в девяностых и только что проснулся. Всё же по удаленке делается: договор – на почту, роялти – на карту. – Кислов прищурился. – Вот скажи, уважаемый, почему твои расспросы напоминают детективную фигню?

– Потому что это она и есть. Я разыскиваю Блипа.

– Он что-то натворил?

– Вроде нет. Просто я впечатлился его работой и хотел повидаться лично.

Игорь развел руками.

– Так напиши ему – в чем проблема?! У Блипа активный аккаунт в «Инстаграме», он туда постоянно новые арты закидывает. Мы так с ним и сконнектились – через «директ».

Я цыкнул языком.

– Не хотелось бы преждевременно в мессенджерах светиться. Собираюсь, так сказать, сюрприз ему сделать. Других контактов нет? Может, номер телефона?

– Только банковские реквизиты для перевода роялти. Но их я тебе показать не могу – сам понимаешь.

– Мне бы только имя его настоящее…

Игорь сделал виноватое лицо.

– Прости, брат. Закон…

Я понимающе кивнул и спросил:

– А почему он распорядился отправить журналы мне?

Кислов нахмурил густые черные брови.

– Прости, не понял тебя.

Я помахал «Следопытом» перед его физиономией.

– Их мне стабильно подкидывали под дверь конторы.

– А, так это ж наша рекламная кампания была. Веерная доставка преданным клиентам. Кстати, акция прошла на ура – весь третий номер уже распродан. Так что если решишь следить за сюжетом – придется подождать допечатки.

– Сколько всего выпусков планируется?

Игорь задумчиво посмотрел на потолок.

– Кажется, Блип упоминал, что планирует писать макси-серию на двенадцать номеров. Сквозной сюжет, законченная история. Сейчас он взял перерыв для работы над аркой в два номера. Обещает маленький шедевр.

– Сюжетом не делился?

– Сказал только, что вдохновение черпает из «Мастера и Маргариты». Типа, Воланд в Серпейске. Возможно, антагонист всего тайтла.

Я навострил уши, чувствуя, как сердце ускоряет ход.

– Главный гад?

– Архивраг Следопыта. Его персональный Лекс Лютор. Тот, кто дергает за ниточки.

Я напрягся: было из-за чего. Если предполагаемый телепат Блип был сведущ в перипетиях моей судьбы, то, вероятно, последующие выпуски журнала могли подсказать, с чем или с кем мне придется столкнуться в будущем.

Видимо, догадка выразительно пропечаталась у меня на лице, потому что Игорь спросил участливо:

– Ты в порядке? А то побледнел…

– Нормально, – отмахнулся я. – Теперь еще сильнее хочу взять автограф у автора.

Кислов задумчиво побарабанил пальцами по прилавку, сказал:

– Попробуй спросить в типографии. Он печатается в городской, возле «Хорстона». Уж у них-то наверняка есть блиповские контакты. А еще лучше – завязывай мудрить и напиши ему в «директе». Кинуть ссыль на «Инсту»?

– Спасибо, не надо, – улыбнулся я. – Мы не ищем легких путей.

Возможно, и впрямь стоило списаться с Блипом – с фейковой странички, разумеется. Но пока мне хотелось действовать из тени и по максимуму собрать информации на таинственного комиксиста – прежде, чем начать играть в открытую.

– Ладно, Игорек, всё равно спасибо за помощь. И знаешь что… – Я наклонился чуть вперед. – Буду тебе очень благодарен, если не станешь рассказывать Блипу о нашем разговоре.

Хитро улыбнувшись, Кислов кивнул:

– Значит, это реально детективная фигня?

– Да, но без криминала. Пока, во всяком случае. – Я очень надеялся, что так оно в дальнейшем и останется.

– Блин… Надеюсь, я не сболтнул лишнего и не навредил парню.

– Расслабься. По большей части всё это – мои загоны.

– У Блипа талант, брат.

– И я верю, что он еще раскроется в лучшем из своих проявлений.

Мы обменялись рукопожатиями – уже не такими душевными, как вначале. Игорь засомневался. Главное, чтобы не отписался Блипу о моем визите. Тогда плакала моя конспирация.

Я направился к выходу, Кислов крикнул мне в спину:

– Эй, а как же клэрмонтовские «Иксы»? Для тебя же откладывал.

– Вот приду за третьим номером «Следопыта», тогда и их прихвачу! – пообещал я и ушел.

Городская типография ютилась возле одной из башен «Хорстона» – двухэтажная кирпичная постройка начала прошлого века в тени неоколосса из стекла и железобетона. Во времена моего детства, когда на месте торгово-развлекательного центра бурлил городской базар, она смотрелась не столь архаично и казалась куда как более естественно вплетенной в городскую архитектуру.

Побеседовать вызвался высокий тучный мужчина в линялых джинсах и бесцветной рубахе, перетянутой потертой армейской портупеей. Густая неухоженная борода и очки в огромной квадратной оправе искусно маскировали черты его лица и придавали образу в целом некоей благородной задумчивости и основательности.

Я так и не понял, какую должность в типографии занимал великан, но был искренне рад, когда он согласился помочь, едва я светанул лицензией частного детектива и озвучил свою просьбу.

– Вы насчет Блипа, значит? – пробубнил он, теребя бороду. – Занимательный товарищ. Крайне специфичный.

– Чем же? – спросил я, убирая карточку лицензии в карман тренча.

Мы беседовали в углу просторного зала, возле пыльного окна с металлической решеткой, в которое можно было разглядеть китайский рынок через дорогу.

– Во-первых, он отказывался встретиться лично. Категорически. Сослался на заболевание и невозможность выходить из дома.

– Вы общались по электронной почте?

– Нет, по телефону. – Мужчина обернулся и кивнул на свой рабочий стол. Среди стопок всяческих брошюр, буклетов и другой печатной продукции можно было рассмотреть телефонный аппарат непонятного цвета. – Он звонил на него в первый наш разговор и потом – всякий раз перед отправкой шаблонов.

– На электронку скидывает?

– Шаблоны?

– Да.

– Нет. И это – его специфическая черта номер два. Большинство клиентов передают нам материалы в цифровом виде – на флешке приносят или, как вы сказали, скидывают на почту. Блип рисует по старинке, на бумаге. С нее мы потом и печатаем.

– Олдскульщик, – хмыкнул я.

– Ну а почему нет… – невозмутимо пожал плечами бородач. – Рисунок у него простой, черно-белый. Проблем с цветокоррекцией не будет. Главное – сверстать по уму, а распечатать – не проблема.

– Как же он передает вам эскизы, если из дома не выходит?

– Курьеры «Быстрого Чена» – всегда они. Китайский пацаненок привозит бумаги с комиксом, и он же потом куда-то доставляет тираж – уж не знаю куда.

– В лавку «Гикмен», в старом книжном, – сказал я.

Мужчина внимательно посмотрел на меня сверху вниз: он был выше на целую голову.

– Вы уже и там побывали?

– Ну да. С владельцем комикс-шопа Блип тоже не контактировал лично. Вы, кстати, не в курсе его настоящего имени?

Собеседник медленно покачал головой.

– Он и не представлялся, кажется. Расплачивался наличкой, так что и реквизитов не остается.

Я немного подумал и уточнил:

– Деньги тоже присылал с курьером?

– Да, – под косматой бородой что-то шевельнулось: собеседник улыбнулся впервые за весь разговор. – Я же сказал – очень специфичный товарищ.

– Специфичней некуда, – согласился я. – А номерок его не подскажете?

– Так нету, – развел руками космач.

– Вы ведь созваниваетесь периодически…

– Он всегда звонит сам. Перед отправкой эскизов – я же говорил. А на моем телефоне определитель отсутствует.

– Ну да, ну да… – Я почесал бровь. – Скажите честно: вам не стремно было с ним работать? Какой-то чудак без имени, лично не приходит, деньги за печать присылает с курьером… Не опасались, что тут некий подвох?

Вот теперь великан даже почти рассмеялся.

– Молодой человек, знали бы вы, какие заказы нам только не поступают! И флаеры на БДСМ-вечеринки, и отрывные календари с моделями в стиле «ню», и кое-что пожестче… А уж какая содомия начинается в разгар депутатских выборов – вообще молчу.

Я улыбнулся, закивал в унисон собеседнику – мол, да-да, мы друг друга поняли.

– Ладно, благодарю за помощь. Пойду дальше крупицы собирать.

Мы пожали друг другу руки, и бородач, вновь ставший очень задумчивым, признался:

– Мне теперь и самому любопытно, кто такой этот Блип…

Я вышел под яркие лучи солнца, на ходу гугля точное местоположение офиса «Быстрый Чен». Кое-что о владельце главной курьерской службы Серпейска мне было известно давно.

Чен Ван Лин слыл грузным китайцем весом под сто двадцать кило, который никогда не выходил из своего кабинета. Он был одним из немногочисленных представителей китайской диаспоры нашего города, кому удалось неплохо подняться вне четко регламентированной занятости на серпейском филиале завода «Бай-Хай».

Разок мне довелось пересечься с «быстрым Ченом», и азиатский делец произвел не лучшее впечатление. Склизкий, с замазанными на манер итальянских мафиози волосами, хитрющими глазками-щелочками и двусмысленной ухмылочкой, он смотрел на мир, автоматически высчитывая, что и в каких объемах от этого мира можно поиметь.

Своих тощих курьеров он не жалел и не церемонился с ними: платил крохи, а с работы выкидывал при малейшей оплошности. И это при том, что порой ребятам приходилось выполнять довольно щекотливые заказы.

Контора «Быстрый Чен» имела неоднозначную репутацию. С одной стороны, к ее сотрудникам никогда не возникало нареканий по поводу скорости доставки или сохранности посылки. С другой же, ходил слушок, что, дескать, парни Чена перевозят не только безобидные посылочки от одних достопочтенных серпейцев к другим, но и наркотики, оружие и даже секретные документы.

Шустрые китайцы на великах и с наплечными боксами, оснащенными вторым, а то и третьим дном, сновали по Серпейску, как эритроциты по кровеносной системе, – и никогда не угадаешь, что они везут в настоящий момент. А очутиться в курьерской сумке с вышитым на корпусе леопардом могла любая распоследняя гнусность – лишь бы по габаритам подходила.

Разумеется, идти к самому Чен Ван Лину не имело никакого смысла: мне нечего было предложить хитромордому дельцу в обмен на данные об одном из клиентов. Зато был шанс найти общий язык с его ребятишками, отнюдь не купающимися ни в шелках, ни в золотишке.

Офис курьерской службы размещался в безлюдной части центрального района, неподалеку от берега реки Кары. Вся контора занимала скромную квадратуру со входом с торца старой трехэтажной постройки.

Я вошел в тихий, ничем не примечательный дворик. В глаза сразу бросилась табличка над крыльцом, выведенная желтой краской: «Быстрый Чен» – и иероглифы чуть ниже кириллицы. Через хиленькую дверь постоянно входили или выходили «пешкарики». Жизнь шла своим чередом.