Без нас, никто!

А ведь сейчас вокруг меня, как минимум, должна была толпиться уйма народа из личного состава роты, что непременно бы сопровождалось матом и руганью. А тут ничего! Совсем ничего, полнейшая тишина, от которой чуть ли не звон в ушах стоит. И ведь не контузия же у меня, мелькнула шальная мысль. Хотя в ушах и шумит, но ведь башка не разрывается на части и это не тот шум, что должен был быть после разорвавшейся подомной гранаты.

Не без труда поднял голову, и попытался сфокусировать зрение на окружающей меня обстановке. Хоть в глазах по-прежнему ещё была небольшая муть, но видел я уже довольно таки неплохо. И смог отчётливо разобрать, что нахожусь на небольшой полянке, и как ничего непонимающий баран, пялюсь на сплошную стену зелёного леса, что окружает меня со всех сторон.

– Что за херня! – первое, что пришло мне в голову. Я же должен сейчас валяться никак не здесь, а на полигоне, где проходили занятия с моей ротой по огневой подготовке. Я бы ещё понял, если бы очухался в госпитале на больничной койке, но никак ни здесь!

Усевшись на задницу, помотал головой из стороны в сторону, пытаясь развеять эту странную галлюцинацию. Не помогло. Нет, точно, кругом даже не роща, а самый что ни наесть настоящий, дремучий лес! Затем осмотрел себя. Камуфляж грязный, ну это понятно. Местами пробитый, с обугленными дырами – это тоже не ново. Расстегнул бронежилет и скинул его себе под ноги, следом последовал китель, после чего задрал на себе майку. И вот тут я вспотел!

Нет, оно конечно хорошо, что кровоточащих дырок на своём теле я так и не обнаружил, но ведь они же должны были быть. Вот к примеру, на боку, где бронежилет оставляет кусок неприкрытой бочины, китель с майкой изодраны в хлам, и края ткани как положено, все в засохшей кровище, и судя по тому, сколько её в них впиталось, дыра во мне должна была быть не меньше чем с палец. Только вот на деле бочина – то целая, на ней даже не царапины. Штаны порваны в хлам и так же в запёкшейся крови, а сами ноги целые, с левым рукавом такая же картина. Хоть убей, ничего не понимаю!

Детальное изучение бронежилета, лишь подтвердило мою догадку. Нашёл ещё один осколок гранаты, прошедший по нему по касательной, только оцарапав титановую пластину. И вот, держа в одной руке бронник, а в другой китель, я любовался симметричными дырами, с бурыми пятнами уже засохшей крови. Но черт возьми, почему же тогда-я-то целый? И второй не менее важный вопрос. Где это я сейчас нахожусь? Хорошие вопросы, ничего не скажешь, но ответа на них я пока дать не мог. Может быть мне всё это только кажется, и я брежу. И вот-вот, это всё непременно пройдёт? Или может быть я сейчас лежу в коме, а это всё, плод моего воображения?

– Да что за херню я несу? – обругал я себя. Какая кома, какое воображение? Всё, что вокруг меня, что я вижу, слышу и чувствую, очень даже реально. Снял с головы каску, подставив её свежему ветерку, что так приятно холодил еще не до конца прошедшую от головокружения голову. Затем, плюхнулся обратно на землю, и попытался воссоздать картину минувших событий.

И так, день недели вторник, время ближе к обеду. Находился я на войсковом полигоне со своей ротой, на занятиях по огневой подготовке. Всё было как обычно: довёл тему и цели занятия, отправил взвода по учебным местам, технический взвод на практическую стрельбу, дорожный на изучение мат части вооружения и правил стрельбы. Сам с саперным взводом пошёл на учебное место, метание боевых гранат ргд-5.

– Да, были у меня опасения, что с новым поколением дебилов, которое последнее время всё чаще приходят в войска на год службы, не то что оружие в руки давать нельзя, но и даже показывать его не стоит.

И ничего, как говориться, не предвещало беды. Пока на огневой рубеж не прибыл рядовой Кривенко. Рахитичный солдат, с диагнозом в личном деле, на гражданке была попытка суицида. И как я не пытался его комиссовать с таким диагнозом, всё безрезультатно. Ответ был один – здоров, к военной службе годен. Хотя, чему удивляться, если в разные промежутки времени, в моей роте проходили службу солдатики с такими диагнозами, как порок сердца, какая-то хрень с печенью, почти слепые, условно судимые, дезертиры, побывавшие после этого на дизбате.

Был даже индивид два в одном: без крайней фаланги указательного пальца на правой руке, и судимостью, год условно. Как оказалось, на гражданке этот товарищ воровал канализационные люки, и сдавал их на чермет, одним из которых ему палец собственно-то и отрезало. За это дело он ещё в последствии получил год условно, и обнаружив у себя в почтовом ящике повестку из военкомата, мужественно призвался в армию, влившись в ряды вооружённых сил. Хотя как оказалось на практике, то был он совсем неплохим малым, и за всё время службы показал себя только с наилучшей стороны. Но такие ребята, как правило, являют собой редкое исключение из правил. Основной же процент призывников, заставляет задуматься о нашем бедующем поколении.

А вот с рядовым, товарищем Кривенко, всё оказалось намного хуже, у того на лице всё было написано – я дебил. Хоть он и упорно это старался отрицать. Да и оборудование нашего полигона оставляло желать лучшего. Нет, там, где стреляют танкисты с пехотой, из танков и бмп, всё обстоит на высшем уровне. А вот огневые рубежи для одиночной стрельбы из автомата и метания гранат, находятся в плачевном состоянии. Видимо командование части ещё не созрело для ремонта и обустройства этих учебных позиций. Так как вся показуха с начальством в широченных лампасах, с давившими на их плечи кучей огромных звёзд и репортёрами в придачу, проходила именно на ранее сказанной части полигона.

И вот, когда наш воин пришёл в окоп с гранатой в подсумке и начал её оттуда вытаскивать, то ручонки-то у него затряслись. Чтоб его успокоить, я помог ему вкрутить взрыватель, разогнуть усики кольца и вложил её в его руки. Ему оставалось только дёрнуть за кольцо и выбросить её к хренам собачим, подальше от окопа, в сторону ростовой мишени находившейся на удалении двадцать пять метров и имитирующую противника.

Но на практике, это оказалось не так-то просто. Он умудрился рвануть кольцо так, что шплинт остался в чеке, а разогнутое кольцо у него в руках. Видя такое, я приказал ему не суетиться, и не спеша отдать гранату мне, так как стоял рядом. Но рученьки солдатика, которые к тому же растут из жопоньки, затряслись, и граната полетела ему под ноги. От удара о землю и без того державшийся на соплях шплинт вылетел. Видя отлетевшую в сторону чеку и закатившуюся в угол гранату, я схватил горе-воина за грудки, и выкинул его из окопа, прыгнув следом за ним, попутно молясь, чтоб задержка у этой ргд была более чем пять секунд. Но чуда не произошло, и взрыв прогремел через положенное ему время. И меня, не успевшего целиком перевалиться за бруствер окопа, обдало взрывной волной и швырнуло о землю. Я только успел почувствовать острую боль в боку, после чего свет в моих глазах начал меркнуть. Вроде бы всё так и было!

При воспоминании взрыва, рука сама непроизвольно коснулась раненного бока, а в голове вырисовывался образ крови, что сейчас непременно хлещет из раны. Но опомнившись, отдёрнул её назад, предварительно посмотрев на ладонь. Нет, ничего, рука по-прежнему сухая и никакой раны в боку нет.

– Всё-таки не успел! – горько констатировал я, разглядывая свои штаны в дырках от осколков. Согнул-разогнул ноги, те слушались, ни боли ни чего-то другого, я в них не чувствовал. Медленно поднялся с земли, ничего не произошло, те не подломились, как я за них опасался. – И то хорошо!

А теперь было бы не плохо разобраться, где это я, и как тут оказался? Но для начала надо провести перепись имеющегося у меня при себе имущества. И так: при себе у меня имелся бронежилет, каска, планшет со всякой чертежной в нём требухой, и прикреплёнными с боку сигнальными флажками. В карманах формы нашлась зажигалка, пара леденцов и удостоверение личности офицера. На руке имелись наручные часы, но то ли от удара об бруствер, то ещё обо что, но стекло на них треснуло и стрелки застыли, показывая половину первого, плюс имелся мобильный. Одним словом, всё то, что было при мне до момента взрыва гранаты.

– Твою ж дивизию! Телефон! Я про него и забыл совсем. Включив экран, начал лихорадочно рыться в телефонной книге. Первым делом набрал номер старшины роты и нажал кнопку вызова. Но в ответ раздалось привычное. – Абонент выключен или находится вне зоны действия сети! Сбросил набранный номер, перебрал еще пару вариантов из адресной книги, включая номер командира части, но везде ответ был одинаков. Взглянув на деления антенны в телефоне, убедился в отсутствии таковых, и с горьким сожалением убрал телефон обратно в нагрудный карман кителя. Но помедлив достал его вновь, и набрал номер экстренной службу. Кто окажется на том конце телефона: скорая, менты, пожарная охрана, да хоть сам Шойгу во главе Диснеевской команды спасателей, сейчас мне было совершенно всё равно. Я слышал, что данный звонок должен работать даже при полном отсутствии связи, хотя, как это может выглядеть на самом деле, ума не приложу. Вот сейчас и проверим, но увы, итог был предсказуем, и я опять лишь прослушал голосовую запись.

– Что ж, когда-нибудь связь всё равно должна появиться. А сейчас похоже, что в этой глухомани её совершенно нет. Но ничего, выберусь из леса, тогда и позвоню в роту. Узнаю у них, что за хрень со мной приключилась. Хорошо хоть зарядки на телефоне в режиме ожидания должно хватить на пару дней, а за это время я точно доберусь до цивилизации.

На том и остановился. Собрал свои скромные пожитки: одел обратно китель с бронником, нахлобучил каску на голову как котелок, не став застёгивать лямки, а оставив их свободно болтаться по краям. Перекинул через плечо планшет и пошел в сторону леса. И вот тут-то у меня возникла нешуточная проблема. А куда собственно идти-то, точнее в какую сторону?

Вокруг стояла полная тишина, если не считать пение птиц и шума ветра в кронах деревьев. Ни рёва автострады, ни гула подмосковных электричек, которыми расчерчены в округе все ещё оставшиеся леса. И где бы ты не находился, обязательно должен был услышать рёв проходящего поезда. А тут вообще ничего, тишь да благодать. Поднял глаза к небу, но даже в голубой выси, не заметил знакомых следов от пролетевших по нему самолетов. А вокруг меня стоял лес, и не жиденький, подмосковный, в которых я часто бывал, собирая грибы. А самый, что ни на есть Сибирский, прям как у меня дома. Одним словом-тайга!

Но делать нечего! Не тут же в самом деле, мне на полянке загорать, тем более что за мной никто не торопиться, справиться о моём самочувствии, поэтому придётся идти самому. Как говориться. – Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед сам припрётся к горе!

Покрутив головой, определяя направление сторон света, попытался сориентироваться на местности, в какой стороне может располагаться моя воинская часть. Но не по каким признакам так и не смог прикинуть её месторасположение. Поэтому решил идти по пути наименьшего сопротивления, двинув строго на север. Тем более, что в той стороне, на сколько я мог видеть, и лес не такой заваленный, можно идти не особо маневрируя вокруг ухабов, да закладывать зигзаги вокруг вывороченных с корнями деревьев.

Это меня немного приободрило, ведь, когда ещё выпадет такая возможность, безмятежной прогулки по лесу, когда голова совершенно не болит о воинской службе. Мне сразу вспомнились случаи, когда дома ходил на охоту. Сперва с отцом, а когда подрос и окреп, то уже и с друзьями, а когда и совсем в одиночку.

И так я двинулся, как мне казалось, в верно выбранном мной направлении. А там время покажет, так ли оно!

Прошло совсем не так много времени с того момента, как человек покинул ничем неприглядную на первый взгляд полянку и направился в лес. Как в безоблачном небе раздался раскат грома и в землю, в самый центр поляны, ударила яркая молния, рассыпавшись по земле снопом ослепительных искр. И в мгновение ока на её месте оказался статный, высокий старец, с длинной седой бородой-лопатой, что доходила своей длинной до его груди, одетый в добротную кольчугу, сияющую ослепительным блеском в лучах полуденного солнца. И с ниспадающим с плеч до самой земли ало-красным плащом. В сильных руках, переплетёнными тугими канатами мышц, он сжимал огромную секиру, насаженную на длинную рукоять. Которой тут же стукнул оземь и произнёс слова, слетевших с его уст с таким грохотом, будто с крутой горы пошла каменная осыпь. – Отзовитесь же на мой призыв, ибо нуждаюсь я в Вас!

Не успел он произнести последнее слово, как в паре шагов от него, прям из земли, буквально совсем из ничего, вспыхнул небольшой огонёк, моментально превратившись в огромный костёр, величиной с рост человека. Прямо из которого вышел такой же, как и он высокий, крепкий старец, с покладистой, седой бородой и такими же густыми бровями, сросшимися на переносице. И тут же начал осматриваться, вертя в разные стороны изрезанным глубокими морщинами лицом. Только в отличие от него, сжимавшим в руке узловатую палку-посох. Взглянув на звавшего, он тут же сделал шаг в сторону, тем самым освобождая дорогу вышедшему за ним следом еще одному человеку, которому так же, как и ему, пламя не причиняло совершенно никакого вреда.

– Вы как всегда первые! – пробасил воин, а в том, что именно им он и был, не возникало никакого сомнения.

– Что стряслось, брат, что решил ты собрать нас всех вместе? Ведь твоего призыва я не слышал, уже почитай, как несколько столетий. – Обожди. – перебил его старец в красном плаще. – Не все ещё откликнулись на мой зов, сперва подождём остальных.

А в то время, пока они говорили, из леса вышел огромный медведь и ударившись оземь, обернулся здоровенным мужчиной, только теперь вместо плаща у него за спиной свисала всё та же медвежья шкура. Одновременно с этим, с другой стороны поляны подул сильный ветер, разметав одежды собравшихся. И так же неожиданно стих, оставив вместо себя ещё одного необычного гостя. Следующий появился прямо из небольшого облака, что неторопливо спустилось на землю, моментально растаяв. Ещё один выскочил из огненного шара, напоминавшего своим видом и размерами, шаровую молнию.

Прилетая, вылезая, превращаясь, или выходя из неоткуда, вот таким необычным образом, постепенно, поляна заполнилась двумя десятками, на первый взгляд довольно странных людей. Большая половина из которых выглядела глубокими старцами, но крепкими телом и с ясными взорами, способными дать фору любому из молодёжи, что составляла другую половину собравшихся.

Появившийся первым, окинул внимательным взглядом собравшихся, что тем временем встали кругом, охватив им целиком всю поляну, чтоб каждый из них мог отчетливо видеть и слышать всё, что здесь происходит. Наконец произнёс. – Я вижу, что почти все в сборе. – после этих слов все собравшиеся переглянулись, попутно поздоровавшись друг с другом и стали ждать продолжения его речи. Но тут земля дрогнула, не дав заговорить. Люди непроизвольно качнулись, но тряска длилась всего мгновение, и тут же выровняв равновесие, уставились на центр поляны. Где в это время начал расти земляной холм, быстро увеличиваясь в размерах, пока не достиг соей высотой небольшого кургана. На мгновенье закончив расти, он моментально рассыпался под ноги собравшимся огромными комками земли, однако при этом никого из них не задев.

– Ну а теперь все! – закончил воин свою фразу, прерванную небольшим землетрясением. – Я рад, что и ты, брат Чернобог с нами. – последнее им сказанное, уже относилось к огромному чёрному змею, что находился в самом центе собравшихся, и гневно взирал на всех остальных своими желтыми змеиными глазками.

– Не могу ответить вам тем же! – прошипел в ответ змей.

– Но всё же ты здесь! – парировал его нападки совсем ещё молодой паренёк. На что змей резко повернул к говорившему голову, и открыв огромную пасть с высунувшимся из неё раздвоенным языком, угрожающе зашипел.

– Ну-ну. Кто это у нас здесь? А, Даждъбог, сын моего неугомонного брата. Давно не виделись, дайка я тебя обниму. – и змей шурша чешуйками своего панциря начал разворачивать огромные кольца.

На что говоривший лишь равнодушно поводил скулами, и вызывающе выпятил вперёд свою грудь, на встречу приближавшейся опасности.

– Прекратите! – шагнул вперёд воин в красном плаще и предупреждающе покачал своей огромной секирой. – Я не за этим вас звал. – все посмотрели в его сторону, и только змей, как ни в чем не бывало, словно его всё это никак не касается, спокойно отполз за круг собравшихся к краю поляны, и там устроившись поудобнее, прошипел. – И так, скажи им, зачем ты их звал? А я тем временем немного вздремну. – и не дожидаясь ответа, опустил здоровенную голову себе на конец хвоста.

– А ты разве не хочешь этого знать?

Змей приоткрыл один глаз, в котором полыхнул жёлтый зрачок. – Я и так это знаю!

– Тогда зачем же ты здесь?

– А за тем, чтоб посмотреть на ваши жалкие потуги, как ты Перун, пытаешься остановить неизбежное. Раз уж если сам наш создатель, Великий Род, предпочитает в это не вмешиваться, то тебе, и подавно не стоит.

– О чём это он? – понеслось хором со всех сторон. – среди собравшихся началось негромкое перешёптывание.

Перун убрал секиру за спину, вскинул вверх руку призывая всех к тишине. – Да, я позвал вас, чтоб обсудить случившееся. – он сделал паузу, чтоб все смогли осознать смысл услышанного.

– Что ты хочешь сказать? – заговорил мужчина в золотистой накидке, что, переливаясь на солнце, блестела словно огонь.

– А то, что в наш мир неизвестно каким образом проник чужак, который прямо сейчас находится в нескольких верстах севернее от этого самого места.

– Кто он? – вперёд вышла молодая женщина, которых среди собравшихся насчитывалось всего пятеро. Но в отличие от остальных, она хоть и была воплощением самой женской красоты, но в то же время от неё веяло и ледяным холодом. – Неужели это один из Старых богов, что до сих пор лелеют надежды отомстить нам за своё низвержение?

– Нет, Марана. Всё намного запутаннее, он простой человек!

– Че-ло-век! – по слогам повторила она, с неподдельным удивлением на лице, которое исказило до того её прекрасное личико. А вслед за ней вновь поднялся гул среди всех остальных. – Уж не хочешь ли ты нам сказать, что собрал всех нас из-за какого-то смертного!?

– Обожди! – перебил её старец, одетый в длинное белоснежное рубище, которое к тому же постоянно находилось в движении, словно под ним всё это время гулял непрекращающийся сквозняк. И уже было готовая сорваться на крик от негодования Марана, закрыла свой раскрытый от удивления рот, сделала шаг назад, заняв своё прежнее место в кругу остальных. Давая тем самым возможность высказаться следующему, но при этом не прекратила прожигать Перуна взглядом полным призрения.

– Что же в нём такого особенного, что вызывает твоё опасение? – тем временем продолжал этот старик. – Ведь не мог же простой человек так тебя обеспокоить?

– Верно говоришь, не мог! – Перун кивнул головой в знак согласия.

– Тогда, почему из-за него ты всех нас собрал? Объясни поподробнее. – после сказанного наступила полная тишина. Все без исключения смотрели на грозного Перуна-бога дружин, который сейчас выглядел озадаченным, подбирая слова для ответа. Наконец он совладал с собой и выпалил подобно раскату небесного грома, что отозвался громким эхом в лесу.

– Да потому я и собрал вас, что как я сам смог заметить, человек этот совершенно не из нашего мира! Его здесь не должно было быть, и я хотел бы разобраться, как такое стало возможным, и что нам всем теперь с этим делать? – и тут он сурово нахмурил брови, явно о чём-то припоминая. – Погодите-ка! – все замерли, ожидая что же он скажет дальше. – Макошь! – он повернулся в левую сторону к женщине, стоявшей через трёх человек от него, что выделялась из всех собравшихся, своим ярко-красным платьем. И подняв могучую руку, указал прямиком на неё. – А кому, как не тебе ли об этом знать, ведь именно ты прядёшь Полотно всего Мироздания?

От этих слов женщина вздрогнула, и под внимательными взглядами всех собравшихся, как-то сразу уменьшилась в росте. Но на этом всё не закончилось. Она и дальше продолжала уменьшаться в размерах до тех пор, пока стала ростом не выше чем сгорбившаяся старушка. И тут её с головы до ног начал окутать густой серый дым, что начал подниматься прям из-под её ног. Так продолжалось всего короткий миг, пока он не окутал её целиком, после чего дым рассеялся, но на месте стоявшей женщины уже никого не было.

– Я уверен, что она вам ничем не поможет! – прошипел Змей с края поляны, заявление которого стало неожиданностью для всех.

Все моментально обернулись к нему. А тот как ни в чём не бывало положил обратно свою огромную голову на свёрнутое в клубок тело и никого не замечая, продолжил. – Вы! Светлые боги, что живёте в светлой Прави, постоянно предаваясь праздничной жизни, а также часть своего времени блуждаете в мире людей. И почти никто из Вас не смог заметить того, что грани всех трёх миров, Явь, Навь и Правь колыхнулись, наползая своими краями тесно соприкоснулись друг с другом. Пусть всего на крохотное мгновение, но этого может быть вполне достаточно, для того, чтоб повлечь за собой уйму необратимых событий.

Из круга вышел ещё совсем молодой юноша с безусым лицом и зашагал в сторону Змея, остановившись от него всего в полушаге. – Так если грань Нави прорвётся, то это тебе будет только на руку, так как ты единоличный хозяин Подземного мира!

Змей лениво повернул к нему голову. – А как по-твоему, зачем мне тогда будет нужен Подземный мир, если все твари, что находятся сейчас в нём, повылазят оттуда наружу?

– Как зачем? – такого ответа тот явно не ожидал, но быстро пришёл в себя. – Чтоб захватить Явь и уничтожив в ней всё живое! Ты ведь давно об этом мечтаешь? И предпринимал для этого немало своих усилий.

– Остынь, Ярило. – охладил пыл молодого бога солнца, более старый Сварог. – Ящеру это тоже ни к чему. Он хоть и не оставил своих попыток прорваться в Явь, но не таким образом. Для него это будет худшим из всех возможных вариантов.

– Рад, что хоть кто-то меня понимает. – прошипел Змей, изобразив на своей пасти некое подобие улыбки.

– Тогда может это сам Род послал его к нам, по каким-то только ему ведомым соображениям? Или он уготовил ему что-то неведомое для нас? – предположил седовласый старик, до этого скромно молчавший, и мирно смотревшим за разгорающимся спором богов, в явно скучающей позе.

– А вот ты, Числобог, если такой самый умный, и смог придумать Систему всего Упорядоченного во Вселенной, вот и спроси у него. Не причастен ли он к этому? – тут же предложил ему Змей.

– Не получится! – старик развёл в горьком сожалении пустыми руками. – Вам всем не хуже моего известно, что Род уже давно ни с кем из нас не разговаривает. И вообще, последний раз его видели в обличье сокола, что пролетал над Миром, осматривая всё Мироздание. После чего он вновь вернулся к себе на седьмой уровень небес. А туда не каждый из нас вхож, а некоторым и вовсе нет ходу. Теперь он только оттуда и смотрит на сотворённый им мир, и предпочитает больше ни во что, не вмешиваться. Так что боюсь, здесь нам самим придётся искать непростое решенье.

В это время на месте исчезнувшей Макошь, вновь появился сгусток сизого дыма. Он быстро продолжал расти, поднимаясь к верху, и вот рассеявшись выпустил из себя прежнюю женщину. Одного только взгляда на которую было достаточно, чтоб понять, что она не на шутку взволнована! А та, видя прикованное к себе всё внимание, сходу выпалила. – Перун прав! – все моментально закончили спорить, вернулись на свои места. Даже Ярило, и тот, отскочил от змея и занял своё прежнее место.

–Я со своими помощницами Долей и Недолей проверили всё Полотно Судьбы от начала и до конца, на несколько раз. И как мы не пытались, найти нить судьбы этого человека, у нас из этого ничего не вышло. Ещё утром этого человека просто не существовало в нашем мире, и вдруг, ни с того, ни с сего, он в нём появляется. И не просто появляется из общей картины узора, как это обычно бывает. Когда каждая нить оканчиваясь или переплетаясь с соседней, порождает продолжение следующей. Он же не был рождён в нашем мире, не воскрешён, если бы был некогда мёртв, даже не сотворён кем-то из нас. – замолчала, давая всем осознать сказанное. – А именно появляется из неоткуда! Его нить начинает вплетаться в полотно прямо по его центру. Оставив свободно торчащим тот край, с которого и начинается плетение, не соприкасаясь с теми нитями, благодаря которым она и должна была появиться в общем узоре. Словно её туда кто-то нарочно продел. Но такое под силу только одному Создателю. – выговорившись она замолчала, виновато опустив голову, словно в том, что случилось, была и её вина.

– То есть Полотно нам не подскажет, откуда он взялся и что ему здесь может быть нужно? – больше утверждая, чем спрашивая, произнёс Перун.

– Нет. – понуро ответила Макошь. – Могу сказать точно только одно, он простой человек! Но при этом его дальнейшая судьба нам пока не известна.