Игра знамёнами. Часть вторая: «Крамола небесная»

Это был не всадник, а один конь. Его собственный буланый.

Видимо почувствовал, что с его хозяином твориться неладное, и поспешил на помощь!

Не конь, а чистое стекло!

Интересно, а подковы он сам себе не сменил?

Смирённый яростью собрата, а точнее его зубами на собственной шее, пегий послушно замер на месте. Княжич высвободил ноги из стремян, привстал на седле и одним прыжком перемахнул на спину боевого жеребца. Тот даже не дрогнул. Зато княжича по хребту пребольно шлёпнули ножны большого меча.

Ага – чует, что приспело его время! Вот теперь-то повоюем!

И неважно, что на нём только походный доспех, а на его соперниках кольчуги с наручами и поножами. Зато на его стороне внезапность и несколько лишних пядей клинка.

Понукать буланого не потребовалось – едва услышав свист вынимаемого из ножен лезвия, тот сорвался с места и понёс хозяина прямиком в туман.

Но это, в отличие от прошлого раза, было не бегство, а самое что ни наесть нападение. И Ярополк сейчас не позавидовал бы тому, кто попадётся на пути двум свирепым Жеребцам.

А вот первый несчастливец! Впереди в белом мареве показалась спина какого-то кметя. Судя по цветам герба на щите – полочанина.

Большой меч описал несколько петель вокруг головы своего владельца. После чего взметнулся вверх и резко опустился. Во все стороны брызнули осколки коровьих копыт, бляшки из которых покрывали спину всадника. А он сам повалился куда-то в сторону.

Участь неудачливого кметя вскоре разделил какой-то гридень.

Потом ещё и ещё один.

Ну вот – хоть немного проредить этих наглецов.

Хода сражения это, конечно, не переломит, но зато и лёгкой победы полочанам не видать.

Мимо пронеслись стены той самой кузни.

Княжич даже загляделся на синий глаз в треугольнике.

Г-гамаюн раздери! Буланый только в последний миг успел перескочить через брошенный кожаный мешок с подковами.

Не доделали, значит, работу…

Эх-х, а попадись ему сейчас рыжий волк! Как это было бы славно – завершить войну одним поединком!

И тут судьба, до этого словно издевавшаяся над Жеребцом, неожиданно преподнесла ему подарок.

Буланый вынес его прямиком к стягу.

Нет, не Всеслава. Это было бы сродни чуду.

Цианово-синему прапору с двойной секирой. Это было знамя Военега – набольшего полочанского воеводы. И едва ли не лучшего полководца правдивых земель. Выигравшего практически все свои сечи.

Правда, один раз бивать его уже доводилось. Только вот заслуги Большого меча в том почти не было.

А теперь можно попробовать побить его и так. Напрямую.

Вон он – седобородый муж прямо под стягом. Сидит на караковом жеребце и задумчиво дёргает себя за сивый ус.

Он что-то видит в этом тумане?

Сколько с ним человек? Четверо? Эх – была, не была!

– А ну, обернись, воевода! – рявкнул княжич – Погляди в глаза своей смерти! Это я – Ярополк!

И пришпорил жеребца.

Большой меч закрутил в его руках неостановимую смертельную мельницу.

Обернуться на его голос Военег успел. А вот хоть что-нибудь предпринять – нет.

Зато успели его спутники. Дорогу Жеребцу по очереди попытались преградить ослоп и секира. Но оба орудия со звоном отлетели в стороны. А за ними и хозяева. Так себе из них телохранители! Больше похоже на вчерашних отроков, которые чуть ли не впервые отправились на войну.

Затем на пути Ярополка встал ещё один муж. Причём произошло это, скорее всего, случайно. Тот явно не был воем. Просторные белые одежды, обилие украшений и подбитые золотом гусли выдавали в нём барда.

Княжич повернул меч плашмя, чтобы шлёпнуть его лошадь по спине. Жрец же видимо решил, что этим оружием намерены поразить его. В глазах блеснул ужас, а дрожащие руки в попытке защититься выставили инструмент прямо перед собой.

А клинок уже было не остановить. Он врезался в гусли, заставив их издать ужасный звук и улететь куда-то в сторону.

Привязанный к гуслям добротным кожаным ремнём, бард покинул седло следом за инструментом.

А Военег тем временем выхватил своё оружие.

Тоже меч. Правда, заметно уступающий ярополкову и по длине, и по весу.

Ничего – переведаемся!

– Смерть пришла?! – фыркнул воевода – Возгри подбери, а то конь твой на них подскользнётся! Я, таких как ты – рядком укладывал, ещё когда твой родитель пешим под конём не нагибаясь пролазил!

Клинки со звоном столкнулись.

И разлетелись в разные стороны.

Да – рука у старого витязя была тверда.

Лет ещё эдак с дюжину назад.

А сейчас уже явно уступала молодой силе.

– Брось оружие старик! Не то хуже будет! Жеребец тебя сначала покусает, а потом копытами добьёт!

– Засунь свой большой меч себе под хвост, Жеребец! Легче будет убегать!

Дзан-н-н!

Дзан-н-н-н!!

Дзан-н-н-н-н!!!

Мечи столкнулись ещё несколько раз, оставляя друг на друге щербины.

Кони двух соперников тоже грызлись между собой, роняя на землю клочья пены.

Вот сейчас…

Сейчас…

Сначала заставить вражий клинок отлететь как можно дальше в сторону, потом развернуть свой, перехватив его двумя руками, и что есть мочи ударить сверху.

И голова этого старика лопнет, что твоя солёная дыня, которые в изобилии привозят на столичный торг купцы полуденных стран.

Г-г-гамаюн! А это что?!

Опытный взор Ярополка успел различить сбоку странный блеск, очень похожий на сверкание оголовья сулицы, летящей точно ему в горло.

И он в мгновение ока пригнулся, подставляя под дротик острую макушку сарматского шелома.

И тот не подвёл. Рожон лишь скользнул его по покатой поверхности и канул куда-то вниз.

А тем временем клинок большого меча довершил свою работу. Когда княжич снова вскинул голову, старый воевода уже падал замертво под копыта своего коня.

Тот, лишившись всадника, трусливо поджал хвост и дал по копытам.

Вот так-то! Жеребец зверь не злой! – пока его не тронешь – сам не нападёт! Но если его разозлить.

Кто там, кстати, швырнул в него сулицу? Что-то никого не видно.

Меж тем туман над долиной Голотичи поредел уже настолько, что взору была доступная уже почти вся картина происходящего.

А она оказалась далеко не радостной.

Сеча, похоже, всё-таки была проиграна.

Пежич и Уяк успели организовать воев. Но это помогло лишь избежать разгрома в самом начале. Вон они – два длинника – почти у самых стен того самого городка. Один – покороче и посветлее, всё время «шевелит крыльями», пытаясь отбиться. Другой – темнее и заметно массивнее – непрерывно наседает.

И меньший под его натиском неуклонно отступает.

Немудрено – полочан и больше, и доспехи на них – боевые.

Сейчас – ещё чуть-чуть, и Всеслав прижмёт его войско к стенам городка. И тогда об исходе войны можно будет уже не беспокоиться.

И о собственном столе позабыть.

Г-гамаюн! А это кто?

Впереди, примерно в половине стрелища, в сторону полочанского войска нёсся одинокий всадник, прижимавший к крупу своей кобылы какое-то длинное древко.

Уж не стяг ли?

А ну…

Чтобы настигнуть беглеца, буланому потребовалось лишь несколько десятков скачков.

Тот, видимо, успел расслышать цокот копыт. Оглянулся.

В глазах прапороносца мелькнул ужас. Но больше ничего сделать он не успел. Большой меч описал очередную смертельную дугу. И на мёрзлый грунт полетело ещё одно мёртвое тело. И вперёд умчалась новая лошадь с опустевшим седлом.

А цианово-синее однохвостое знамя с двойной секирой по центру перекочевало в руки к княжичу.

Вот он – тыл полочанского войска – в каких-нибудь двух сотнях конских скачков. Можно налететь на этот ряд лошадиных задов, людских спин и затылков, и рубить… рубить… рубить…

Как когда-то под Менском, поступил Дубыня.

Тогда он отправит за кромку ещё десяток-другой врагов. И стяжает громкую славу. Но его войско погибнет. Притом что сам княжич точно уцелеет. Вряд ли рыжий волк позволит своим людям убить столь ценного полонянника.

Вон, похоже, и он – под своим стягом – в окружении, по меньшей мере, дюжины гридней. Через которых точно не прорубиться.

Но можно сделать и иначе. Так, как поступил бы настоящий полководец.

– Мар-р-ра-а-а-а! – заорал он, надсаживая глотку, и начал яростно нашпоривать буланого.

Точно так же он кричал год назад, под стенами Менска. Когда вместе с дубовой девой летел в тыл полочанского войска.

Ух-х-х – какая славная тогда была победа!

Ага! Услышали! Начали оборачиваться! Тоже, небось, вспомнили!

– Эй ты, рыжий волк! Посмотри на меня!

Оглянулся?

– Это я, Ярополк! Который убил твоего набольшего воеводу! Вот его стяг!

В следующий миг прапорец полетел под копыта буланого.

– И теперь я вызываю тебя на бой! Одного! Без твоего чародейства!

Ну, Всеслав – чем ответишь? Стерпеть такое – да ещё и под взорами собственных воев – самое меньшее потерять лицо!

Ну… ну…

Они пришли в движение! Получилось!

Неуместное ликование сдавило грудь.

Рано! Рано! Ещё даже полдела не сделано.

Если волк сейчас согласиться на поединок…

Но почему гридни поскакали не к нему, а мимо него – к реке?

Ответ на безмолвный вопрос едва не оглушил Ярополка.

– Мар-р-р-ра-а-а-а!!!

Г-гамаюн! От грома боевого клича чуть не лопнули ушные перепонки.

Теперь туман окончательно рассеялся, полностью открыв для взора всю долину Голотичи.

Колун всё-таки не обманул. Вот они – переславцы. Все как на подбор. Добрая сотня гридней в боевых доспехах с характерным волнистым узором – летят прямо на врага, ощетинившись копейными жалами.

Именно об их подходе и доложил княжичу гонец, нашедший его под Кукейносом.

Тогда в голове у наследника великого князя и родился план, приведший его вместе с войском это место.

Правда, сейчас он оказался повёрнут с ног на голову. Предполагалось, что всё выйдет наоборот – рыжий волк прознает про появление в Буковых холмах нового «зверя» и попробует вцепиться ему в загривок. И тогда на него обрушиться Большой меч.

То есть войско Ярополка должно было стать «молотом», а переславцы – «наковальней», о которую «расплющатся» силы полочанского князя. Вышло же всё с точностью наоборот.

Да и то как-то косо. Не в том месте и не в то время.

Кроме того, рыжий волк «расплющиваться» не пожелал. Его вои действовали так, так и полагается в случаях, когда грозит окружение – часть сил бросили на то, чтобы осадить от преследования силы Пежича и Уяка, а остальные – на прорыв из готовой сомкнуться ловушки.

И было похоже на то, что полочанам это удастся – уж больно шустро они задали русака при виде нового противника.

Конечно, Ярополк мог попытаться в одиночку преградить им дорогу. Вот только сейчас уже большого желания закончить свой путь под копытами коней он не испытывал. Тем более – судьба только что преподнесла ему подарок в виде победы над одним из самых неуступчивых полководцев правдивых земель.

Да уж – вот боги изменчивы! Только что были на стороне Всеслава, но прошло буквально несколько мгновений, и они тут же одарили своей благосклонностью его соперника!

Может быть, это из-за его безрассудности? Ведь недаром говорят – Перун любит храбрецов! Особенно таких, что готовы броситься в одиночку на целое воинство.

Но всякое безумие должно иметь границы. Поэтому сейчас лучше было убраться с дороги.

Ярополк пришпорил буланого.

По ушам резанул оглушительный гул. Сокрушая подкованными копытами подмёрзлую землю, куски которой летели во все стороны, подобно выпущенным из камнемётов снарядам, мимо понёсся стальной поток полочан.

Гамаюн раздери! Один из таких «осколков» едва не поразил Ярополка в глаз.

Ещё не хватало окриветь из-за такой ерунды!

Тем временем наступавшие переславцы пустили лошадей в самый быстрый намёт.

Да что ж такое! Сейчас – не дайте боги – свои затопчут! Верному жеребцу пришлось ещё раз выносить хозяина из под копыт летящего на них стального потока.

Ну, хоть крайние осадили! А не то и в самом деле стоптали бы! Рядом промчался очень знакомый витязь, поднявший при виде княжича руку в воинском приветствии. Следом пролетел его красно-коричневый стяг с маленькой, но гордой птицей в центре.

Соловей! – вспомнил Ярополк. Тот самый муж, который ехал с ним минувшим летом на Псовую. Полонить Светлого. А после той несостоявшейся сечи умчался вместе с Вороном.

А сейчас, младший Соколович, стало быть, отправил его сюда. И получилось это, стоит признать, очень вовремя.

Волна переславцев, наконец, схлынула.

Сейчас им можно было только попробовать ухватить лесного хищника за «хвост» и содрать с него по возможности побольше «клочьев».

Однако тот из соловьиного «клюва», похоже, ускользал. Всеслав успел загнать своих людей в реку до того, как его настигли. Буквально сразу после этого ледяные воды Голотичи вспороли и копыта преследователей. Ряды и тех и других мгновенно смешались, и острый боевой клин за считанные мгновения превратился в нечто невразумительное.

То же самое получилось вместо неотразимого удара – схватка сразу же выродилась в невнятную свалку.

Всё – теперь рыжий волк наверняка ускользнёт. Ровно тем же способом, как делал это в других битвах. И тогда – на Неспанке, и позже – в Пустых холмах.

Тем не менее, это и так была славная победа.

Оставалось выяснить, какой ценой она досталась.

Большой меч вернулся в ножны на спине.

Княжич развернул буланого в сторону городка.

И едва с него не сверзился.

– Сла-ава-а! Сла-ава-а!!! – одновременно гаркнули его дружинники.

Они выстроились ровным рядком в полусотне шагов и сейчас одновременно отдавали воинское приветствие.

Г-гамаюн! Вот молодцы. Быстро оправились.

И почти все целы.

– Какие потери? – небрежно бросил Ярополк подъехавшему к нему Пежичу.

– В твоей дружине, княже, почти нет! – браво отрапортовал тот, привычно осадив своего коня за несколько шагов, чтобы не подставить того под зубы буланого. – Трое побитых да полдюжины тяжко пораненных!

– А у остальных?! Как Уяк?!

Про Тура спрашивать не стал. Сам видел.

– Пока неясно! – сотник развёл руками – Это считать надо! Среди уяковых побитых и пораненных много! Он и сам не уберёгся… На его дружину Волх налетел! Как отбились? – сам диву даюсь!

Уяк ранен? Ой, как плохо-то!

И с Туром неясно что…

– А полочан много посекли?

Пежич отвёл сразу поскучневшие глаза куда-то в сторону.

– Дык это… не меньше нашего полегло. Тоже считать надо.

В общем ясно. Видимо всё-таки меньше.

А хотя…

Ведь сейчас войско рыжего волка понесло ТАКУЮ невосполнимую потерю, по сравнению с которой всё остальное – ерунда!

– А ну-ка поехали со мной. Покажу кое-что.

Сотник послушно погнал жеребца следом за княжичем.

Благо ехать оказалось не особенно далеко.

Вот оно – то самое место! Вот двое побитых гридней. Один из них вроде как шевелиться. Вот лошадь с перебитым хребтом.

Интересно, кто это её так?

А вот тот самый бард в белом балахоне. Стоит на караках и мотает своей златокудрой головой. И стонет ещё.

В себя, что ли пытается прийти?

Г-г-гамаюн! А где Военег?! Он же где-то здесь упал!

Может, его конь уволок? А что – запутался рукой в поводу – тот его и утащил.

– Обыскать тут всё! – приказал Ярополк – Тут где-то рядом должен Военег лежать.

– Ого! – изумился Пежич – Сам Военег?! Слава тебе, княжич, великая! Только где его тут отыщешь?! – Всё поле – как на ладони!

Он обвёл рукой вокруг себя.

И вправду. После того, как сошёл туман, всю долину было прекрасно видно. Как и разбросанные тут и там мёртвые и ещё живые тела.

Но все они были далеко отсюда. И знаменитого полководца среди них, похоже, не было.

Ну не почудилось же ему!

Эх-х-х…

– Ладно – берите этого. – Ярополк небрежно ткнул мыском сапога в сторону стонущего песнопевца.

А что – лишним не будет.

– Княже – то ли сказал, то ли кашлянул в ответ Пежич – Это же невой! Как же?

А то он сам не видит!

– Может и невой – отпарировал Ярополк – А сулицу в сече в меня швырнул не хуже иного гридня! Чуть за кромку не отправил!

А ещё он может подтвердить, когда очнётся, что я ринул воеводу – подумал Ярополк. Но вслух ничего не сказал.

– Ты что князь! – испуганно возопил сразу пришедший в себя златовласый.

Ещё и на ноги подскочил!

– Я ведь и оружием не владею никаким. Кроме этого – он потряс своими расстроенными гуслями. – Я великий бард Баян! Меня все правдивые земли знают!

Ишь ты, какая птица Жеребцу попалась! Едва великого песнопевца в ирий не отправил!

– Берите-берите его! – отмахнулся княжич. – Мы же его не в полон, а так – в гости! Про рыжего волка песни плёл?! Вот теперь пускай про наши подвиги немного попоёт!

Больше не слушая ничьих жалоб, Ярополк снова развернул буланого в сторону реки.

Облака над Голотичью, до того висевшие плотной серой пеленой нежданно расступились, обнажив обширный участок небосклона.

Там мелькнула знакомая аспидно-чёрная точка. Ворон размеренно взмахивал могучими крыльями, явно стремясь покинуть это место.

Впрочем, много времени ему на это не потребовалось – облака снова сошлись, скрыв птицу в серой хмари.

Переславцы меж тем уже начали возвращаться обратно, на ставшее победным для них поле боя.

– На По-ло-теск! Но По-ло-теск! – кричали вои.

Видимо и вправду приспело время идти на столицу княжества. Особенно если девки там – не хуже тех, что Ярополк испробовал в той самой веси, по пути сюда.

Тем более что наследник великого князя приберёг для Всеслава ещё один «подарок», о котором тот наверняка ещё не знал.

– На По-ло-теск! Но По-ло-теск!

Начало зимы. Подступы к Полотеску

– Скорее Закатная Двина потечёт вспять, Полотеск провалиться под землю, а мёртвые вернутся в подлунный мир, чем я приму твои условия, Большой меч!

Голос Всеслава гремел подобно боевому рогу, едва не оглушая княжича и его спутников.

Да и вид у него был…

Окаменевшее лицо, с суровыми складками на лбу и у нижней губы. Пронзительный взор зелёных очей, готовый пробуравить дыру в оппонентах. И копна огненно-рыжих волос, подобная небесному пламени. А полный доспех с шеломом и вовсе придавали ему сходства с боевой вежей.

И картина за спиной князя открывалась соответствующая. Небеса неспешно заволакивала громадная чёрная туча, похожая на ненасытное чудовище из старой сказки, собравшееся поглотить всю землю.

Столицу Полочанского княжества она, кстати, уже «съела». Та лежала чуть впереди – буквально в половине поприща. И если ещё буквально полчаса назад большой город в излучине Двины с этого пригорка было видно как на ладони, то теперь он словно канул в чёрную бездну.

Впечатление довершал сильный встречный ветер, раздувавший полы синего плаща-мятеля на плечах рыжего волка, придавая им сходства с крыльями нетопыря. Или навьего.

А что? Ярополк ведь собственными глазами видел как того уносили внутрь капища какие-то странные мохнатые создания.

Не иначе – слуги Чернобога!

И как он потом вернулся из-за кромки? И по воле каких сил? Можно было только предполагать. Сам-то он вряд ли об этом расскажет.

В общем – будь переговорщики мужами чуть более робкой дюжины – могли бы и напугаться.

Но не на таких напал!

– Воду вспять нам не повернуть, рыжий волк! – дерзко бросил в ответ Соловей – Да и мёртвых вернуть мы не можем! И то, и другое под силу только богам! Но вот со вторым твоим условием…

Он осадил горячащегося под ним жеребца.

– Сравнять с землёй твою столицу, князь – думаю, нам по силам! И леший меня дери – если мы не попробуем! Прямо сейчас!!!

Казалось, Соловей наплюёт на вежество переговоров, и наброситься на Всеслава. И тогда они будут сорваны.

Впрочем, от них и так особой пользы пока не было. И вряд ли уже будет.

Этот витязь никогда к руководящей верхушке не принадлежал. Поскольку не отличался ни особой знатностью рода, ни великими заслугами. Разве что – имел какой-то вес в переславской дружине. Здесь же он по воле судьбы оказался едва ли не главнее самого Ярополка. Во всяком случае, иногда так себя вёл. Как, например, сейчас. Впрочем, последнее было и немудрено. Ведь Соловей был, без сомнения, главным героем недавней битвы на Голотичи.

Причём в нужном месте он оказался во многом вопреки придуманному княжичем плану. Поскольку изначально его путь лежал совсем в другое место. Направление он сменил после того, как повстречал в пути паломников, шедших на великом капище в Буковых холмах. И сумел их разговорить. Те и рассказали ему о полочанском войске, с которым он разминулся совсем чуть-чуть.

А после победы, обошедшейся Ярополку почти в полсотни побитых и столько же тяжко раненых, дружина Соловья оказалась едва ли не главной его ударной силой.

Кстати, разгадка, откуда чародей узнал о походе полуденного войска, оказалась проста. Своего князя об этом уведомил хозяин той самой кузни, где Большой меч разместил заказ на подковы.

Первым порывом тогда было тут же раскатать её по брёвнышку. Потом, немного поостыв, Ярополк понял, что ни к чему хорошему, кроме потери времени, это не приведёт. Укрепление было довольно серьёзным, а в войске полностью отсутствовала хоть какая-то снасть для штурма. Да и трогать лишний раз невоев было не след. Ну, донёс и донёс – что с него, торгаша, взять?

К тому же, в итоге, всё завершилось благополучно. Получив на Голотичи удар с неожиданного направления, рыжий волк был вынужден бежать не на полуночь, а на полудень, и практически открыл им проход к самому сердцу собственного княжества. Причём гораздо глубже, чем того можно было ожидать.

Это была вторая часть плана наследника великого князя. Появившаяся после прибытия того самого гонца в безвестную полочанскую весь. Пока Ярополк двигался во главе своих дружин одной дорогой, вои, составлявшие до того гарнизон Менска, вкупе с горожанами-добровольцами, которые испокон веков недолюбливали спесивых жителей полочанской столицы, а кроме того, хотели отомстить Волху за разграбленные окрестности, выдвинулись на заранее собранных подводах совсем в другое место.

Ярополк прекрасно помнил, как бесславно закончилась прошлая попытка прорваться к Полотеску. Когда на пути полуденного войска неодолимым препятствием встали две жалкие лесные крепостицы. И всё потому, что в его составе были одни только конные вои.

Теперь же по ним ударили пешцы. Благо на подводах они везли с собой всё необходимое для штурма. Впрочем, атака оказалась настолько неожиданной, что ничего из этого, кроме приставных лестниц, не потребовалось – там почти не осталось защитников – Всеслав, словно азартный игрок в лодыги, решивший поставить на кон последние пенязи, собрал для удара практически все наличные силы. В итоге обе ранее неприступных лесных крепости пали тогда в один день.

Сейчас в них оставались небольшие гарнизоны. И раненые на Голотичи вои, которые не могли продолжать путь. В их числе и Уяк с Туром. Вот кто, небось, сейчас жалеет, что не может оказаться здесь!

В общем, в стоявшем на подступах к Полотеску войске, кроме почти трёх сотен конных воев, было ещё примерно столько же пеших ратников. Ну и – с избытком осадных приспособлений.

В общем – один хороший удар – и всё. Здравствуй, собственный стол!

В победе сомневаться не приходилось – защищать город было почти некому. Успевший каким-то неимоверным способом вернуться сюда Всеслав привёл с собой от силы десяток-другой гридней. А горожан и стражу в расчёт можно было особо и не брать. Если рядом с ними не будет гридней – зададут такого русака, что только их и видели!

Кроме того – и сами столичные стены были не так высоки. В особенности – в полуденной её части, лежавшей на левом берегу Закатной Двины. К которой как раз и подступило войско. Полуночная представляла собой крепость на острове, мало уступающую по мощи стен Кукейносу. Но туда никто не собирался соваться. Да и зачем? Здесь же располагалось самое «вкусное»! Дома и усадьбы местных пенязевых мешков – бояр и богатых купцов, мало уступавших по богатству новоградским, подворья с товарами, капища, и много-много чего ещё. И всё это достанется его войску! Иди и бери!

Надо только чтобы с дороги убрался этот ненавистный рыжий зверь.

А может? Их с Пежичем и Соловьём трое, и Всеслав – с двумя телохранителями. Поединок будет практически равным. И если нападение будет неожиданным…

Хотя, впрочем, стоит ли так рисковать? Ведь победа то – вот она – почти в руках! Надо только спуститься с этого взлобка и взять город.

Ладно! Пусть убирается в своё логово!

Тем более что совсем скоро оно поменяет хозяина.

Никаких причин сомневаться в этом не было. Разве что действительно случиться нечто вроде того, о чём говорил этот муж. Например, небо упадёт на землю.