Серые камни. Часть 2

«Виновна…».

– Что? – прислужник дернулся и оттянул ворот простого серого камзола.

На его лбу выступила испарина, неприятная, липкая. Она покрыла шею, спину, вспотели даже ладони.

«Виновна… Накаж-ши…».

Савер завертел головой, пытаясь найти того, кто нашептывал ему. Он обернулся к крестьянину, восседавшему на телеге, запряженной тягловой лошадью, и тот, указав кнутом на лиори, подмигнул и с его губ сорвалось:

«Она виновна».

Прислужник тяжело сглотнул и метнул взгляд на пешую пару. Мужчина, несший на спине тяжелый куль, ухмыльнулся, глядя на Савера, а его жена зашипела:

«Спас-си хоз-сяина, спас-с…».

«Накажи! – закричал всадник на пегом жеребце. – Она виновна!»

– Боги, – прохрипел прислужник, хватаясь за грудь.

Райверн обернулся, вопросительно взглянул на Савера и нахмурился. Он тихо позвал Альвию и указал взглядом на прислужника.

– Архон, – выдохнула Перворожденная, вглядываясь в посеревшее лицо Савера. – Нам надо сойти с дороги. Сейчас.

Кейр кивнул. Он приостановился, сжал локоть Савера и потянул того наперерез очередной повозке. Прислужник вгляделся в лицо юной девушки, ехавшей с отцом и матерью, и услышал:

«Чего ты медлишь? Она же убьет твоего хозяина! Убей первым, пока не поздно!».

«Спаси его, – простонала мать девицы. – Спаси, как он спас тебя».

«Неблагодарный! – зарокотал отец семейства, замахиваясь хлыстом. – Ты позволишь ему умереть? Ты отдашь своего хозяина этой змее?!».

«Спаси его! – закричала девица. – Убей боржскую суку, убей!».

«Уничтожь ее, уничтожь! – заверещала ее мать. – Или она уничтожит риора!».

Мужик на возке, ехавший с женой и дочерью, замахнулся хлыстом на наглеца, бросившемуся под копыта его волу.

– Куда прешь, дурень! – закричал он.

– Пошел прочь, пес, – рявкнул Райверн, бросив на возницу злой взгляд.

– Ох, простите, высокородный риор, не признал, – возница повинно склонил голову.

Его дочь, совсем еще юная девица, смущенно зарделась, а ее матушка прикрыла рот ладонью:

– Простите нас, высокородный…

– Езжайте с миром, – отмахнулся Райверн и потянул дальше Савера, не спускавшего пустого взгляда с повозки.

«Ты знаешь, что делать», – кивнул возница.

«Не позволяй свершиться черному злу», – женщина молитвенно сложила на груди руки.

«Спаси его», – заплакала девица.

– Благослови вас Боги, высокородный риор, – щебетала женщина, кланяясь в спину Кейру.

– Мамка, а чего это ихний слуга так на нас смотрит? – тихо спросила девица.

– Не в себе он, – охнула женщина и махнула рукой: – Ступай, сердешный, ступай.

«Боги с тобой», – женщина подняла руку, словно благословляя прислужника.

Савер мотнул головой и отвернулся. Он посмотрел на одинокого путника с сумой на плече. Тот ободряюще улыбнулся прислужнику и потряс клюкой. Савер поджал губы и опустил свободную руку на рукоять ножа, висевшего на поясе, сжал пальцы и, ощутив ее прохладную твердость, вдруг почувствовал себя уверенней. Губы прислужника на короткий миг изогнула коварная усмешка, и ладонь скользнула вниз. Не сейчас. Чуть позже. Он перевел взгляд на лиори, спешившую впереди. Да-а, пусть идет, пусть скроется за кустами, и тогда…

– Прочь с дороги, прочь! – загрохотал за их спинами мужской голос.

Райверн обернулся и отрывисто произнес:

– Скорей, – и беглецы, прибавили шаг.

Отряд риора Дин-Брайса все-таки сделал остановку в деревеньке, стоявшей сразу за Лисьим распадком, нужно было передохнуть после безумной ночи и сменить выдохшихся лошадей. Впрочем, люди вымотались не меньше своих скакунов. Кто-то уснул прямо на земле, привалившись спиной к забору, возле которого спешился. Риор, сердито оглядев своих ратников, ушел к деревенскому голове, чтобы стребовать с него лошадей, еды и лекаря, который занялся Тьенером. Тот же лекарь обработал и перевязал руку высокородного, израненную рандиром. Прислужника пришлось оставить в деревушке, потому что он стал помехой отряду. Там же оставили и следопыта.

– Смотри, чтобы один дурень не приближался к другому, – напоследок велел риор. – Вернусь – чтобы оба были в целости.

– Будет сделано, высокородный риор, – заверил голова, и отряд отправился дальше.

Дин-Брайс вновь гнал людей, опасаясь, что опоздал, и беглецы успели скрыться. Еще и Гирен подвел. Он был лучшим следопытом, но после болота больше напоминал помешенного. Он всё ждал рассвета, чтобы увидеть, как Тьен рассыплется прахом, и очень огорчился, увидев, что тот не развеялся по ветру. Впрочем, вместо того, чтобы признать ошибку, следопыт уверенно заявил:

– Крепкое колдовство.

Позволить ему и дальше смущать умы ратников, нет-нет, да и слушавших Гирена, риор не мог, потому остался и без верного помощника, и без лучшего следопыта. И это в дополнение к тем, кого пожрали рандиры! О, Вайриг Дин-Брайс был в бешенстве и вымещал его на путниках, ехавших по тракту. Он щедро раздавал удары плетью налево и направо, в брани находя хоть какое-то успокоение. Его воины, глядя на своего хозяина, тоже не скупились на ругань и удары. И когда впереди возмущено закричал какой-то всадник, браня трех бродяг за то, что они лезли под копыта его коня, Дин-Брайс только со злостью подумал, что наглецов недурно было бы снести на всем скаку, чтобы впредь было неповадно пакостить.

Когда отряд поравнялся с возмущенным всадником, троица уже добралась до края тракта и нырнула за полуоблетевшую поросль. Брайс спешил к перекрестку, чтобы свернуть на дорогу к Сухому озеру. Он уже проехал мимо одинокого всадника, когда до него донеслась брань:

– Да что б меченому брюхо распороли. Сволота! Какой он риор? Он разбойник, даром что здоровый.

– Стоять! – гаркнул Дин-Брайс и обернулся к всаднику: – Ты сказал – меченый?

Мужчина вздрогнул, испуганно округлил глаза и открыл рот, но, опешив, так ничего и не ответил.

– Говори, пес! – риор замахнулся плетью. – Почему меченый?

– Так в шрамах рожа-то, – затараторил всадник.

Дин-Брайс прикрыл глаза, пытаясь прочистить голову. Лиор писал: мужчина – риор без рода, лицо покрыто шрамами, рыжеватый. Опасен. Женщина – лейра, черноволосая, глаза серые, знает ратное дело. Опасна. Второй мужчина – смерд, хитрый, не глуп. Может быть опасным. Трое беглецов – трое путников. Один по виду риор со шрамами, с ним женщина и смерд – это Брайс и сам отметил мельком.

– Они! – воскликнул риор, устремил взгляд к небу и шепнул: – Нагнали! – После, обернувшись к своим людям, выкрикнул: – За мной! – И отряд возобновил скачку, отыскивая, где можно свернуть вслед за врагами лиора.

Райверн пару раз обернулся, бросив настороженный взгляд на тракт, но отряд, кажется, промчался мимо. Попадать на глаза риорам и воинам не хотелось. Они наверняка имели сведения о беглецах и могли заинтересоваться троицей, слишком необычной, чтобы не обратить на них внимание. И если высокородный еще мог встретиться пешим в сопровождении слуги, то благородную лейру таскать по дорогам никто не посмеет. Да и передвигаться с женщиной без отряда сопровождения – это неуважение к самой лейре. Альвия же, даже в своем наряде никак не тянула на простолюдинку. Но, кажется, пронесло и в этот раз.

Кейр перевел взгляд на Савера и остановился.

– Как ты? – настороженно спросил он прислужника.

– Хорошо, – ответил тот, искренне улыбнувшись. – Со мной всё хорошо, хозяин.

– Али, – позвал риор.

Перворожденная скинула с головы капюшон и обернулась. Глаза ее стали вновь голубыми, зрачки уменьшились до маленьких точек, и лиори втянула носом воздух.

– Что-то не так, – сказала она. – У меня волосы на затылке встают дыбом. Это… – она повела плечами и закончила: – предчувствие. Что-то должно случиться. Я чувствую опасность. Надо бежать.

– Что? – брови Кейра изумленно взмыли вверх.

– Бежать! – закричала лиори и сорвалась с места, на ходу вытянув свой меч из ножен, висевших на поясе Райверна.

И тот больше не сомневался. Он повторил за Альвией, выхватив меч у Савера, и бросился следом, велев:

– Савер, быстро!

Прислужник побежал. Кажется, ему еще никогда не было так легко. Холод лишил ненужных эмоций, сковал разум, велев ему замолчать. Сомнения больше не раздирали на двое, он нашел в себе согласие и теперь спешил следом за высокородными, зная, что сделает, как только представится возможность. Кейр обернулся, увидел Савера и кивнул ему. Прислужник опять улыбнулся, он был готов спасти своего хозяина. Что будет дальше, они разберутся потом, а сейчас нужно было избавиться от дряни, отравлявшей разум и душу изгнанного риора. Пусть бежит, от своей судьбы уже убежать невозможно, она нагонит и вонзит в спину нож. Возмездие уже совсем близко.

Альвия ненадолго остановилась, стянула с себя юбку, перешагнула ее и снова бросилась вперед, ведомая звериным инстинктом, обострившимся в то мгновение, когда сила рода Эли-Борг забурлила в крови, пробудившись на зов своей хозяйки. Лиори бежала легко, в ее движениях угадывалась кошачья грация, и взор влюбленного мужчины, несмотря ни на что, не отрывался от ее спины.

Лишь через несколько мгновений Райверн очнулся и крикнул:

– Куда ты бежишь? Али!

– Туда, – она указала мечом вперед.

Кейр прищурился и вдруг сообразил: там было Сухое озеро. Перворожденная выбрала нужное направление, не зная дороги. Однако Альвия сбилась с пути и побежала мимо опустевшей поляны, где летом колыхалось голубое «озеро» цветов.

– Не туда, – попытался остановить ее Райверн, но лиори только мотнула головой и припустила дальше, вырвав свою руку из захвата риора. – Словно от огня бежит, – проворчал тот и охнул, вспомнив, как спасаются звери. Только что так перепугало Перворожденную? Этого изгнанник не понимал, но доверился крови варлаха.

И когда вдалеке замаячила невысокая каменная гряда, которую они должны были оставить в стороне, если бы пошли к Сухому озеру, позади послышался конский топот и выкрики – за ними гнались. Всадники быстро сокращали расстояние, а беглецы всё еще не добежали до гряды. Если лиори подспудно чуяла, что можно скрыться среди склонов, видневшихся впереди, то была совершенно права, но… они не успевали.

А потом выстрелил лучник. Первая стрела вонзилась в чахлое деревцо, мимо которого пробегал Райверн, а вторая вошла риору в икру.

– Проклятье! – рявкнул он, припадая на одно колено.

Альвия тут же обернулась и подняла меч.

– Беги! – заорал ей Кейр.

Не побежала. Сорвала мешавший плащ, отбросила его на землю и скользнула навстречу отряду.

– Савер, защищай госпожу! – велел риор. Прислужник кивнул и направился к лиори.

Райверн, морщась и бранясь, переломил стрелу и, распрямившись, нырнул за дерево и обернулся. Альвия перехватила за руку Савера, спешившего к ней, и дернула его за собой. Они скрылись за большим валуном, туда же бросился и Кейр. Прислужник, сжавший рукоять ножа, увидев хозяина, ослабил хватку, и рука скользнула вдоль тела безвольной плетью. Глаза Савера были пусты, лицо бледно, но дышал он ровно, больше не задыхаясь. Риор перевел взгляд на лиори. Она выглянула с другой стороны валуна и развернулась к своим спутникам.

– Ты должна добежать до гряды, – произнес Райверн. – Мы прикроем.

– Нет смысла, – мотнула головой Альвия. – Один ты долго не продержишься, Савер сейчас плохой помощник, он останется здесь и будет защищать себя, если на то придет нужда. – Прислужник посмотрел на Перворожденную и, чуть помедлив, кивнул, больше напоминая живую куклу. Кейр мысленно согласился с лиори, прислужник был сейчас медлителен и в бою мог стать обузой. Альвия продолжила быстро чеканить слова: – Одна я далеко не уйду, нагонят. Будем отбиваться вместе: ты и я. У них четыре лучника, нам нужно избавиться от них. Против мечей еще можем устоять. Разделимся сами и разделим отряд. Ты отличный стрелок, Райв, я надеюсь на это.

– Понял. Али, – она посмотрела на него. – Будь осторожна. Эли-Борг ждет.

– Дар рода меня защитит, – улыбнулась она. – Береги себя и помни… ты мой.

– Всегда твой, – ответил риор, глядя ей в глаза.

– С нами Боги. Вперед!

Она скользнула направо, и Райверн негромко произнес:

– Во славу твою, моя госпожа, – после бросился влево, перестав замечать боль от раны. Савер остался на месте, растерянно глядя то в одну, то в другую сторону. Он привалился спиной к камню и замер в ожидании…

Дин-Брайс гнал свой отряд, опасаясь упустить предателей, и когда Альтор закричал:

– Они бегут! – риор, ощерившись, ответил:

– Никуда не денутся. Теперь уже никуда. Лучники!

Кони замедлили бег, давая стрелкам прицелиться. И когда одна из пущенных стрел достигла цели, Брайс криво ухмыльнулся. Ему уже даже не хотелось гнать лошадей, беглецы и вправду попались. За пережитый ночью страх, за павших воинов, за несколько дней преследования – за всё ему хотелось спросить с троицы, нырнувшей за камень. Если они думали, что это спасет их, беглецы ошибались. Но хотелось дать им прочувствовать неотвратимость надвигающегося конца, как он ощущал его, глядя на зеленоватый огонек, плывущий над топью. Риор снова придержал жеребца, взятого в деревне, и отряд перешел на рысцу.

– Окружаем, – велел Дин-Брайс.

И в это мгновение из-за камня выскользнула тень, привлекая внимание хартия. Она метнулась к ближайшему дереву, перекатилась к следующему и помчалась в сторону гряды. Риор уже поднял руку, чтобы отдать приказ, когда из-за камня выбежал высокородный. Он кинулся в противоположную сторону, слишком быстро и ловко для раненого в ногу.

– Разделиться! – крикнул Брайс. – Четверо за мной налево, трое направо. Лучники к бою!

– Третий не появился, – воскликнул Лагер.

– Никуда не денется, – рявкнул риор и помчался наперерез предателю.

Филис скакал, поддавшись общему азарту схватки, злость и усталость придали сил, и они всё более возрастали, когда впереди замаячила добыча, убегавшая от отряда риора Дин-Брайса со всех ног. Люди! Всего лишь люди! Это вам не рандиры и не духи. Двуногие жертвы охоты, без клыков и завываний. Что могут противопоставить три человека отряду, пережившему страшную ночь? Парень натянул тетиву, пустил вдогонку смертоносное жало и возликовал, когда риор-предатель упал на одно колено. Фил не был уверен, что это его стрела ранила беглеца, но радовался так, словно любой из выстрелов, сделанных в эти мгновения, принадлежали ему.

Когда отряд разделился, Филис остался в тройке, которую вел Альтор. Разглядев за кем они гонятся, парень не удержал веселого смешка. Женщина! Что за дурак внушил ей, что баба может сравниться с мужчиной? Зачем ей дали меч?! Она же скорей отрежет собственную косу, чем нанесет хоть один дельный удар противнику! Самая легкая добыча, о какой только можно мечтать.

– Кто дал бабе меч? – хохотнул третий ратник, озвучив мысли Фила. Альтор не ответил.

Юнец разглядел, что женщина молода и, кажется, красива. У него мелькнула мысль, что риор не откажет своим воинам, и тогда они славно развлекутся с этой вероломной дрянью, предавшей своего господина. В чем ее вина, парень не знал, но раз лиор назвал троицу предателями, значит, и раздумывать не о чем. Главное, что дичь сама бежит в силки, остается только ее обездвижить, чтобы после короткого боя насладиться плодами победы. И Фил снова натянул тетиву…

Альвия хищно ухмыльнулась, заметив, как хартий послушно исполнил то, что ему предложили сделать. Впрочем, улыбка тут же исчезла, и лицо Перворожденной стало сосредоточенным. Она пробежала по широкой дуге в сторону гряды, а после изменила направление и выбралась на открытое пространство. Ее ничто не скрывало от трех всадников, мчавшихся на свою добычу. Лиори остановилась, подняв перед собой меч и, не отрываясь, следила за единственным лучником, отправленным за ней вдогонку. Она разглядела, что это юнец, которому исполнилось вряд ли больше пятнадцати.

– Ну, поиграем, мальчик, – криво усмехнулась Перворожденная и отбила клинком стрелу, пущенную в нее. Инстинкты, обостренные даром рода, вели лиори.

Всадники разделились, они окружали беглянку. И Альвия сорвалась с места, бросившись навстречу лучнику. Он выпустил еще одну стрелу, но промахнулся, затем еще одну. Лиори вильнула в сторону, и жало вонзилось в землю за ее спиной. Филис остановил коня, сунул руку назад, но пальцы схватили пустоту – колчан был пуст. Он увидел, как женщина ощерилась, и вдруг осознал, что перед ним не просто баба с мечом, перед ним воин. Самый настоящий. Это открытие удивило. Паренек натянул поводья и удивленно смотрел в ярко-голубые глаза, не отрывавшие от него пристального взора.

– Фил, меч! – гаркнул Альтор.

Он не успевал на помощь мальчишке. Ратник увидел, как юнец вытянул меч, но женщина отмахнулась от него, словно от назойливой мухи, выбив клинок из пальцев Филиса. После легко взлетела на коня за спиной мальчишки. Оттянула голову парня назад и ее клинок скользнул по открывшемуся горлу.

– Тварь! – крикнул второй ратник, когда тело Филиса кулем повалилось на землю.

«Тот, кто поднял оружие против тебя – враг. Врага не жалеют и не оставляют за спиной даже без сознания, потому что он очнется и нанесет свой удар. Никакой жалости, Али, даже если враг слабей тебя. Даже если это юнец или старик. На войне нет возраста, только друг и враг. Друг прикроет твою спину, враг вонзит в нее нож. Никогда не забывай об этом».

«Да, отец».

Альвия перехватила поводья и направила скакуна навстречу двум оставшимся ратникам, уже готовым напасть на нее. Лиори повела своего коня вправо, размахнулась и вонзила клинок в лошадь ближайшего воина. Бедное животное заржало, поднялось на дыбы, а после рухнуло, придавив всадника, не успевшего спрыгнуть. Лиори подстегнула своего жеребца, и тот понес ее дальше, вынуждая Альтора броситься в погоню. После развернула коня и пустила его навстречу воину.

Противники пронеслись мимо друг друга, звякнув на мгновение скрестившимися клинками. Лиори натянула поводья, подняв своего жеребца на дыбы. После развернула и вновь погнала его навстречу ратнику. И вновь мечи скрестились лишь на короткое мгновение. Перворожденная натянула поводья и развернулась к Альтору. Тот тоже удержал свою лошадь и указал мечом на землю. Перворожденная кивнула, соглашаясь на любезное приглашение.

Настороженно наблюдая друг за другом, они спешились и не торопясь двинулись навстречу друг другу. Ратник с неожиданным любопытством рассматривал женщину. Было в ней какое-то странное несоответствие. Риор говорил, что она лейра, и Альтор был склонен согласиться с этим, потому что, несмотря на простую одежду, в воительнице ощущалась порода. Но ратник видел лейр, они были изнеженными и слабыми. А эта женщина не просто знала, как управляться с мечом, в ней ощущался опыт, и женственной ее назвать было сложно. Более всего она напоминала… большую кошку, большую хищную кошку на охоте. Переставляла ноги мягко, двигалась плавно, даже плечами поводила, будто готовилась к прыжку. И глаза… Больше всего поражали глаза женщины, неестественно яркие и пронзительные.

– Кто ты такая? – не удержался от вопроса Альтор.

– Альвия Эли-Борг, – с гордостью ответила женщина и первой бросилась на опешившего ратника…

Райверн от души бранился сквозь стиснутые зубы. С одной стороны он был рад, что большая часть отряда бросилась за ним, а не за Альвией, а с другой трое лучников его совсем не радовали. Стоило ему высунуть нос из-за очередного укрытия, как в его сторону неслись стрелы, и как подобраться к четырем всадникам он представлял слабо. Он перебежал за последнее деревце, выглянул и удовлетворенно хмыкнул, отметив, что лучников поубавилось, один из них повесил лук за спину – стрелы закончились. Но двое-то еще оставались! К тому же боль в раненой ноге начала давать о себе знать. Штанина промокла от крови, и Кейр поджал губы, понимая, что времени у него совсем мало, потому что скоро придет слабость.

– Архон и все его твари! – рявкнул в пустоту риор.

После вновь выглянул из-за дерева, всадники были уже близко. Райверн с сожалением подумал, что нет времени перевязать рану, но сразу же выбросил эту мысль из головы, пока на него играла его кровь – кровь высокого рода, получившего взамен утраченной волшбе силу и выносливость, какой не было у смердов. К тому же где-то там сражалась Альвия, и бросить ее одну посреди враждебного риората он не мог.

– Выдержу, – кивнул он сам себе. – Ради тебя, сердце мое.

Кейр не стал рваться вперед, он избрал иную тактику. Зачем бежать на противника, рискуя получить стрелу в лоб и ослабляя себя лишними движениями, когда враг сам спешит к тебе? И изгнанник, выглянув в последний раз, удобней перехватил свой меч. Его окружали. Слева объезжал деревья риор, справа лучник без стрел. Райверн коротко выдохнул, подпуская преследователей еще ближе, и рванул в сторону лучника. Острие меча влетело в лошадиную шею, и, когда животное начало заваливаться, изгнанник выставил клинок, и всадник, которого тянула за собой издыхающая кобыла, сам упал на острие.

– Один, – прошептал боржец и бросился навстречу второму лучнику, скакавшему следом за первым.

Тот встретил противника натянутой тетивой, и стрела полетела прямо в грудь Кейра… Но попала в меч, который выставил перед собой Райверн, и лишь скользнула острием по камзолу, не причинив вреда. Лучник отбросил лук, однако выхватить меч не успел, боржец вцепился ему в ногу и, с силой дернув на себя, стащил с седла. И когда вновь скрипнула тетива, боржец стремительно обернулся, крутанув и своего противника. Жало влетело хартию в грудь, и тот, захрипев, обвис на руке Кейра.

– Два, – пробормотал изгнанник.

Отбросив потяжелевшее тело, риор Эли-Борга встретил риора из Эли-Харта. Дин-Брайс промчался мимо, рубанув мечом, и Райверн едва успел увернуться. А в следующее мгновение ему в плечо вонзилась еще одна стрела.

– Архон! – вскрикнул Кейр.

А на него уже вновь мчался Дин-Брайс. Кривясь, Райверн отступил за дерево, скрываясь от риора и стрелка одновременно, а через мгновение понял, что хартии прикрывали друг друга: пока нападал один, отвлекая внимание, второй менял позицию для нового выстрела. Однако следующая стрела вонзилась в дерево, и боржец успел бросить взгляд на валун – сейчас помощь Савера пришлась бы кстати. Его уже никто не учитывал, и нанести удар со спины было бы несложно, но прислужник не спешил к хозяину, он даже не следил за сражением, словно ему было всё равно, что случится с его риором. И Райверн вдруг отчетливо осознал, что не выстоит. Его нашпигуют стрелами раньше, чем он доберется хотя бы до одного из двух противников. И все-таки сдаваться он не спешил…

Ожесточенный звон стали заполнил пространство, разлился в воздухе леденящей волной неотвратимого конца. Мужчина и женщина метались в ужасающем смертельном танце. Альтор уже забыл, что сражается с женщиной, перед ним был воин, безжалостный и умелый. Лиори не уступала хартию в силе, превосходила в ловкости, и упорства ей было не занимать. Женщина?! Кто назвал это порождение Архона женщиной?! О нет, ратник не видел перед собой женщины и уж тем более не видел благородной лейры. Напротив него был враг, опасный враг, которого больше нельзя было недооценивать.

Лиор Бриар когда-то обещал дочери, что откует из нее клинок, которому не смогут противостоять, и он сдержал свое слово. Альтор мог вспомнить не так много случаев, когда схватка давалась ему тяжело. Впрочем, именно сейчас ему вспоминать было некогда, потому что легкая и подвижная лиори не давала ему ни секунды отдохновения. Она нападала, нападала и нападала, вынуждая защищаться раз за разом. И глаза рукояти-варлаха, поблескивавшие на солнце двумя кусочками льда, казались такими же живыми, как глаза хозяйки клинка, полыхавшие голубым пламенем.

– Да человек ли ты?! – воскликнул Альтор, понимая, что уступает женщине.

– А как ты считаешь, ратник? – с хищным оскалом спросила Перворожденная, подныривая под меч противника.

Альтор не ответил. Ему было не до разговоров, потому что она, увернувшись от его попытки напасть, вновь пошла на воина, играя своим клинком, словно они и не дрались на смерть, а развлекались в учебной схватке. Альвия бросила короткий взгляд на ратника, всё еще пытавшегося выбраться из-под тела лошади, после отбила выпад своего противника и посмотрела вдаль, но толком не поняла, что там происходит. Воспользовавшись ее заминкой, Альтор напал, но Перворожденная отклонилась, пропуская над собой меч, извернулась по-кошачьи, и вновь оказалась перед ратником, готовая к продолжению схватки.

Хартий вдруг подумал, что, пожалуй, за эти сутки он впервые готов признать свое поражение. Рандиры, хоть и умные, но все-таки звери. Они были хитрыми, но людей в хитрости не превзошли, и часть отряда все-таки уцелела. Болото, как ни заманивало путников, но стоило отвлечься на иные события, и на огни уже перестали обращать внимание. А сейчас женщина, самая обычная женщина из плоти и крови, каких было немало в жизни смерда, сумела сделать то, что не удалось рандирам и болотным духам – она заставила его ощутить дыхание Смерти.