Предшественники бен Ладена. Книга первая: Они «зажигали»

В XVII веке главным богатством Сибири была пушнина, купцы обязаны были платить пошлины мехами в государеву казну. Затем важную роль стала играть добываемая в Сибири моржовая кость, а в XVIII веке в Сибири разведали богатейшие месторождения черных и цветных металлов, каменного угля, золота, они и сейчас являются одними из основных богатств этого края.

Кто есть кто

*Князь Дмитрий Хворостинин (? -1591)) – русский военный и государственный деятель. Опричный воевода царя Ивана Грозного. Воевал с крымскими татарами, поляками, ливонскими немцами и шведами. Был наместником Рязанским, воеводой в Зарайске (ныне – город в Московской области).

Военный талант Хворостинина был замечен Иваном Грозным, когда воевода отличился при взятии Полоцка в 1563 году. Во время службы в Зарайске Хворостинину удалось перехватить и разбить крымский отряд, возвращавшийся с пленниками.

В 1570 году крымский хан с 50-тысячной ордой вновь напал на Рязанскую землю. Хворостинин, не дожидаясь подкреплений, перешёл через Оку и о вынудил крымских татар отступить.

Менее удачно действовал Хворостинин во время следующего набега Девлет Герая. За это попал в опалу. Реабилитировал себя в 1572 году, когда тот же Девлет-Герай с большим войском переправился через Оку. Хворостинин со своим полком выступил ему навстречу. Началось сражение при Молодях в 50 верстах от Москвы. Татар было во много раз больше, но это не смутило Дмитрия Хворостинина и Михаила Воротынского. Хворостинин, умело маневрируя, подвёл татарских всадников под пушечный и пищальный огонь. Враг был разгромлен.

После битвы при Молодях известность и авторитет Хворостинина в народе сильно возросли, однако отношение к нему царя после пожара Москвы 1571 года оставалось прохладным. Постепенное упразднение опричнины и перевод бывших опричных воевод под начальство титулованной знати усложнило положение Хворостинина. Его оттеснили на второй план.

После смерти Ивана Грозного в марте 1584 года на престол взошёл его сын Фёдор Иоаннович, правивший с помощью Бориса Годунова. Отношение к Хворостинину изменилось, стало благосклонным, он был пожалован в бояре.

Став главной фигурой в организации обороны степных окраин Русского государства, Хворостинин отразил набеги крымских татар и ногайцев в 1585 и в 1586 года. Но истекал срок перемирия, назревала очередная русско-шведская война. И Хворостинина отозвали в Прибалтику.

Военные действия начались в январе 1590 года. Взяв Ям (ныне – Кингисепп Ленинградской области) передовой полк Хворостинина разбил близ Ивангорода шведское войско. Далее последовала осада Нарвы, а затем и перемирие. Русские вернули себе несколько городов, занятых ранее шведами.

Сразу после этого Хворостинин оставил военную службу и принял монашеский постриг.

*Богдан Брязга (? -1582)) – один из главных сподвижников Ермака. Происхождение его прозвища этимологически восходит или к «брюзге» – ворчливому человеку, или же происходит от нижневолжского слова «брязгать» – хлестать, бить наотмашь.

5 (15) декабря 1582 года Брязга с небольшим отрядом казаков отправился за рыбой на озеро у городка Абалак, где и погиб при нападении войск Маметкула.

*Черкас Александров (годы жизни неизвестны) вместе с Иваном Кольцом был отправлен Ермаком в Москву, чтобы сообщить Ивану Грозному о разгроме Кучума. По-видимому, раньше тоже разбойничал.

*Князь Семён Болховский (? -1583) – воевода, который возглавлял стрелецкий отряд, посланный на помощь Ермаку.

К месту назначения подошёл только в январе 1583 года, так что помощи, по сути, не было. Стрельцы в помощи нуждались сами. Они не привезли с собой продовольствия, а зимовка была очень тяжёлой: сорокаградусные морозы, сильные ветры, глубокие снега. Охота почти ничего не давала – зверьё попряталось. Все присланные стрельцы вместе с воеводой Семеном Болховским умерли от голода и цинги.

*Иван Мансуров – русский воевода. Воевал в Ливонии. В сентябре 1585 года отряд Мансурова (700 стрельцов) достиг Кашлыка. В конце 1585 года Мансуров основал зимовье в месте соединения Оби и Иртыша.

ДВОЙНИКИ ДВОЙНИКОВ

Был ли террор во время Смуты? Был. Не такой, правда, явный, как, скажем, при владычестве Золотой Орды или опричнине. И проявлялся по-разному.

Коллекция самозванцев

Они появились на Руси во множестве. «Первопроходцем» стал некто Осиновик, который называл себя «внуком Ивана Грозного. Доподлинно о происхождении этого человека ничего не известно. Объявился он в Астрахани. Но вскоре его убили. Кто и за что – неведомо.

Вторым «внуком» был, «чудом спасшйся» «сын» Фёдора Иоанновича, «царевич Фёдор». Он возглавлял отряд из трёх тысяч казаков на Дону. Якшался с Лжедмитрием II, но был убит (Щербаков М. М. Краткая повесть о бывших в России самозванцах. Санкт-Петербург, 1793).

Лжедмитриев было пять. Ещё при жизни первого объявился его «дублёр», которого историки называют «промежуточным» самозванцем. Его настоящее имя – Михаил Молчанов. Он встречался с Иваном Болотниковым, возвращавшимся на родину из турецкого плена. Но в восстании, которым руководил Болотников, участия не принимал. Судьба его неизвестна.

О происхождении Лжедмитрия II историки только гадают. По одной версии, это был крещёный еврей из Шклова. По другой – подьячий Молчанов, однофамилец «промежуточного». Лжедмитрий III (Сидорка, Матюшка или «Псковский вор») в 1611—1612 годах составлял конкуренцию шведскому королевичу, претендовавшему на русский трон. Скорее всего, его казнили в Москве. Лжедмитрий IV известен как «Астраханский вор». Выдавал себя за спасшегося Лжедмитрия II. Исчез как-то незаметно (Смута в Московском государстве. Россия начала XVII столетия в записках современников, Москва, издательство «Современник», 1989).

Были двойники и у Бориса Годунова. «Несмотря на двукратные похороны Бориса, страну захлестнули слухи о его чудесном спасении, – писал Руслан Скрынников. – Толковали, будто Годунов жив, а вместо него в могилу положили его двойника. На улицах люди клятвенно утверждали, будто своими глазами видели старого царя… Толки о спасении Бориса не слишком беспокоили Лжедмитрия. Куда больше его тревожила опасность разоблачения» (Скрынников Р. Г. Крушение царства. Москва, издательство «Армада», 1995).

Но был и целый легион якобы отпрысков Ивана Грозного. Некто Илейка Коровин, родом из Мурома, тоже выдавал себя за сына царя Фёдора Иоанновича, но не Фёдора Фёдоровича, а Петра. Это было вообще придумкой. «Пётр Фёдорович» появился после того, как Илейку взяли под Тулой в плен войска Василия Шуйского и тут же повесили. Но о «Петре Фёдоровиче» очень скоро тоже забыли.

Стоит упомянуть и лжецаревича Августа. Этот самозванец выдавал себя за никогда не существовавшего Августа – якобы он был сыном Ивана Грозного. Он тоже объявился в Астрахани, как и Осиновик, пытался соединиться с отрядами Ивана Болотникова, но потерпел поражение под Саратовом. Его приближённые связали своего предводителя и отвезли к «Тушинскому вору». И тот казнил конкурента 14 (24) апреля 1608 года.

Другой лжецаревич, взявший себе имя Лаврентий, утверждал, что он – ещё один «внук» Ивана Грозного. Он тоже был повешен Лжедмитрием II.

О самозванцах Мартыне, Клементии, Семёне, Савелии, Василии, Ерошке и Гаврилке практически ничего неизвестно, кроме имён, перечисленных в грамоте Лжедмитрия II от 14 (24) апреля 1608 года. Все они выдавали себя за «сыновей» царя Фёдора Ивановича и были казнены таким же, как они, самозванцем. После этого непризнанные монархи не появлялись почти полтора века.

После «антракта»

Новый всплеск самозванства произошёл за год до смерти императора Петра III, который стал жертвой заговора. Уже тогда в народе кипело возмущение. К будущей императрице, немке по национальности, патриархальное население относилось крайне негативно. Бытовало мнение, будто управлять государством могут только мужчины. И на протяжении трех десятилетий, вплоть до 1797 года, один за другим, как чертики из табакерки, стали возникать не только двойники Петра III. Всего их, по подсчётам историка Олега Усенко, было 24 (Усенко О. Г. Социально-политические представления участников народных движений в России XVII—XVIII вв. Тверь, издательство Тверского государственного университета, 1991). Потом пошли «сыновья» Петра I, Елизаветы, «богопризнанные женихи» и «мужья» Екатерины II, «сестры» Петра III, «земные боги», «ангелы», «апостолы», «премудрые философы» и даже «принц палестинский».

Первым засветился в 1761 году Иев Семилеткин. Но об этом самозванце известно лишь то, что он пудрил мозги своим соплеменникам около четырех лет. Отсутствуют какие-то достоверные сведения и о Теофиле Гаудекере.

Антон Асланбеков, нарисовался в 1764 году. Разорившийся армянский купец был арестован с фальшивыми документами неподалеку от Курска. Надеясь на поддержку крестьян, он провозгласил себя императором. Асланбекова сослали на вечное поселение в Нерчинск.

После хитрого армянского купца «спасшихся императоров» было много: Антон Любимский, Иван Евдокимов, Василий Сергеев, Михаил Иванов, Влас Дубровкин, Николай Колченко, Григорий Васильев, Федот Гришин, Павел Петров…

И крестьяне, и дворяне

Какие же социальные слои представляли самозванцы? Оказывается, самые разные. Были среди них и мещане, и беглые крестьяне, и дворяне, и иностранцы, и казаки, и купцы, и разбойники, и священнослужители, и даже… один чиновник. Сколько насчитывалось безумцев, не выяснено. Сколько авантюристов, действовавших ради личной выгоды, – тоже. И только Емельян Пугачёв и Никита Сенютин обещали даровать крестьянам свободу. Они, а также Гаврила Кремнёв, Пётр Чернышов, Федот Богомолов и Кондратий Селиванов увлекли за собой на борьбу с несправедливостью многочисленных сторонников.

Гаврила Кремнёв, отслужив 14 лет рядовым в Орловском милицейском полку, в 1765 году дезертировал и объявился в Воронежской губернии. Сначала он представлялся офицером, а потом – императором. Распускал слух о том, что отныне винокурение запрещается, как и подушная подать. Его повсюду встречали хлебом-солью и колокольным звоном, в его отряд вступали крестьяне. Вскоре он насчитывал уже свыше 500 человек. Однако вооруженная вилами и топорами разбойничья ватага не смогла противостоять царским войскам. Кремнёв был арестован и приговорён к смертной казни, но Екатерина II неожиданно смилостивилась и заменила казнь ссылкой во все тот же Нерчинск, где томился Асланбеков.

Кремнёв словно передал эстафетную палочку другому самозванцу – Петру Чернышову, тоже беглому солдату. В отличие от своего предшественника Чернышов был грамотным, обладал красноречием, достаточным для того, чтобы увлечь за собой крестьян. В слободе Купянке Изюмского уезда Украины он пытался организовать сопротивление властям, но был пленён и сослан в Нерчинск, где продолжал утверждать, что он – император. Местные жители, заинтригованные его речами, организовали каторжнику побег, но самозванец заблудился в тайге. Изголодавшего и обессиленного, его поймали. Через несколько дней он скончался.

Вместе с тем слухи о том, что Петр III жив, продолжали циркулировать. Вскоре судьбу Асланбекова и Кремнёва разделил казак из Исетской провинции Каменьщиков. Он тоже оказался в их компании в Нерчинске. Другого самозванца, Конона Белянина, выпороли плетьми, и он посчитал, что ещё легко отделался.

А вот подпоручика армейского Ширванского полка Иосафата Батурина за «противуправные» разговоры с солдатами о Петре Федоровиче сослали на Камчатку, откуда позже он сумел сбежать, приняв участие в авантюре Морица Беневского.

Король Магадаскара

Беневский родился в 1746 году. Национальность его определить трудно: в жилах его бурлил коктейль из австрийской, венгерской и словацкой кровей.

Будущий авантюрист рано начал свою военную карьеру. Когда ему только-только исполнилось 16 лет, принял участие в Семилетней войне на стороне Австрии. Был ранен.

После войны молодой дворянин попытался завладеть землями своей матери, которые она завещала дочерям от первого брака. Попал под суд, но ему удалось бежать. В 1768 году присоединился к польским повстанцам, но был взят в плен русскими войсками. Его сослали сначала в Нижний Новгород, а затем в Казань, но Беневский снова совершил побег. И – вновь неудачно. Конфедерата задержала царская полиция. Его отправили на Камчатку, где он и познакомился с Батуриным.

7 (18) мая 1771 года Беневский и другие ссыльные взбунтовались, убили губернатора, захватили военный корабль и покинули пределы Российской империи. Осенью того же года после многочисленных приключений бунтовщики добрались до португальской колонии Макао.

Дальше путь Беневского и его ближайшего сподвижника Батурина лежал в Европу. Но шторм занес парусник на Мадагаскар, который европейцам был практически неизвестен. И Беневского с «Петром III» осенила идея: сделать из большого и богатого острова французскую колонию. Людовик XV эту идею поддержал.

В феврале 1774 году авантюристы с небольшим отрядом численностью всего 260 человек высадились на Мадагаскаре. Не встретив никакого сопротивления, они захватили власть. Беневского избрали королем, а Батурина – главой правительства.

Но европейцы никак не могли адаптироваться к тропическому климату. Их косили болезни. В числе двухсот французов умер от лихорадки и «русский император». По некоторым данным, в Нижнем Новгороде проживали его жена и двое детей. У них было много потомков. Фамилия Батурины здесь очень распространенная.

Что касается Беневского, то судьба преподнесла ему ещё немало сюрпризов. Он вернулся в Париж, ему присвоили звание генерала. Потом он подружился с американским посланником Бенджамином Франклином. А вскоре вновь взялся за оружие, сражаясь на стороне Австрии в войне за Баварское наследство. Новый австрийский император, как и французский король, хотя и одобрил проект колонизации Магадаскара, денег на это не выделил. И Беневский в 1783 году получил наконец-то финансовую поддержку от Лондона.

Спустя два года авантюрист отправился на Мадагаскар, где основал новую столицу – Мавританию. Но французы отнеслись к этому крайне негативно. Их эскадра обстреляла позиции англичан, Беневский погиб. Похоронен король Магадаскара рядом с двойником Петра III.

Следующие авантюристы

Беглый крепостной Федот Богомолов не сам объявил себя императором. Это сделали за него волжские казаки. С марта по июнь 1772 года шайка его Богомолова была неуловима.

Но недолго продолжалась гульба ватаги. Двойника Петра III арестовали. Федот оказался не тот. Ему вырвали ноздри и погнали вместе с другими каторжниками в Сибирь. Однако до места поселения Богомолов не добрался – простудился и умер.

Во время восстания Пугачёва объявил себя «чудесно спасшимся государём» бежавший с Нерчинской каторги разбойничий атаман Георгий Рябов. То есть, он стал двойником двойника. Его сподвижники влились в отряды Емельяна Пугачёва, а Рябов утверждал, что он и Пугачёв – одно и то же лицо.

Когда вовсю бушевала крестьянская война, некий казак (его имя анналы истории не сохранили) тоже выдавал себя за предводителя бунтовщиков. Вместе со своим «статс-секретарём» объезжал помещичьи вотчины, принимая присяги и взимая с их владельцев немалые деньги. Узнав об этом, Пугачёв пришёл в ярость. Был разработан план захвата городка Дубовки (ныне – в Волгоградской области), где окопался самозванец самозванца, но неистового Емельяна опередили царские власти. А во время суда в Царицыне поползли слухи о том, что судят настоящего казачьего «императора». Пугачёв использовал это в свою пользу, утверждая, что сумел сбежать из темницы и «чудесно спасся вторично» (Александров А. А., Садаков М. А. «Гнев народа». К 200-летию Пугачевского восстания. Ижевск, 1974).

Другие «императоры» ничем особым себя не проявили. Ни казаки Метёлка, Максим Ханин и Фома Мосягин, ни крестьянин Сергеев. Все они пополнили ряды «Петров Третьих» в Нерчинске. Выделялся среди остальных разве что только основатель секты скопцов Кондратий Селиванов. До сих пор ходит легенда, что в 1797 году он встречался с Павлом I.

– Как же ты стал моим отцом, если сам себя оскопил? – спросил якобы император.

– Греху я не отец, – с достоинством ответил Селиванов.

Забугорный «император»

«Петр III» четыре раза появлялся и за границей. Но самый большой фурор произвел забугорный самозванец в Черногории, которая вела борьбу за независимость с турками. Настоящего имени своего он никому не открыл, приказав звать себя Стефаном Малым.

«Узнал» в нём «чудесно спасшегося» русского императора офицер МаркоТанович, находившийся в Петербурге на военной службе и видевший Петра III. Это подтвердили архимандрит Феодосий Мркоевич и иеромонах Иосиф Вукичевич. И черногорцы избрали сельского знахаря своим правителем.

Надо сказать, правил он очень толково. Прекратил междоусобные распри, разбои и грабежи, создал постоянный суд, провёл перепись населения, заключил перемирие с турками и Венецианской республикой.

Однако появление самозванца в Черногории, часть территории которой входила в Османскую империю, вызвало беспокойство в России. Это случилось в самом начале русско-турецкой войны 1768—1774 годов, и Екатерина II направила в Черногорию советника русского посольства в Вене Г. Мерка, с грамотой к церковным иерархам. В ней содержался призыв «схватить онаго самозванца и отдать его праведному суду высшей власти яко злодея и возмутителя народного покоя и благоденствия» (Фрейденберг М. М. Степан Малый из Черногории. Вопросы истории, 1975. №10).

Но Мерк задание не выполнил из-за противодействия властей Венеции. Они просто не пропустили посланца Екатерины в Черногорию через свою территорию. Тогда, чтобы арестовать Степана Малого, окольными путями пробрался в Черногорию во главе небольшого отряда генерал-майор князь Юрий Долгоруков. Другой, не менее важной его задачей было спровоцировать черногорцев на боевые действия против турок.

Несмотря на сопротивление охраны Степана Малого, Долгоруков всё же его арестовал. Но, беседуя с ним, убедился, что он не опасен. Степан признался, что он не русский император и никогда никого в этом не уверял. И князь освободил Малого из-под стражи.

А вот вторую свою задачу Юрий Владимирович не осилил. Не мог он подвигнуть черногорцев на партизанскую войну. Как вспоминал он потом, народ, «живущий разбоем и воровством, на благие дела не способен» (Долгоруков Ю. В. Журнальная записка происшествиям во время экспедиции его сиятельства князя Юрья Володимировича Долгорукова, от армии генерал-майора и лейб-гвардии Преображенского полку майора, в Чёрную Гору, для учинения оттуда в Албании и Босне неприятелю диверзии. 1769-й год. Русский архив, 1886, книга первая, выпуск 5).

Однако, по большому счёту, Долгоруков был не прав. Как писал в 1778 году Екатерине II архимандрит Петр Цетинский), черногорцы вскоре «начали на неприятельские Турецкие области нападать и военною рукою действовать, и сделали такую диверсию, что по большой части все войска Бошняцкие, Герцеговатские и Албанские удержали и против себя обратили» (Русский архив,1876, книга вторая).

Но это вызвало недовольство со стороны фанатиков-исламистов. На самозванца было совершено несколько покушений. Одно из них закончилось причинением тяжких увечий и слепотой, а последнее – смертью. В 1781 году грек Станко Класомунья зарезал Стефана Малого, когда тот спал. Это был лазутчик турецкого султана.

Кто есть кто

*Г. Мерк – это предположительно Иоганн Генрих Мерк (1741—1791) – немецкий литератор, известный дружбой с Гёте.

*Князь Юрий Долгоруков (1740-1830) – генерал-аншеф, московский военный губернатор с мая по ноябрь 1797 года.

На военной службе с 1749 года. Участвовал в Семилетней войне 1756—1763 годов, в русско-турецких войнах 1768—1774 и 1787—1792 годов. Командовал дивизией в Москве, но из-за конфликта с фаворитом императрицы графом П.А.Зубовым вышел в отставку. Во время правления Павла I назначен московским военным генерал-губернатором (1796—1797) и шефом Астраханского гренадёрского полка. В 1798—1799 годах – член Совета при Высочайшем дворе. Автор мемуаров, правда, весьма субъективных.

*Пётр I Негош (1748-1830) – митрополит и правительЧерногории. Канонизирован Сербской православной церковью под именем Пётр Цетинский.

Убийство Стефана Малого и провозглашение Арсения Пламенаца владыкой княжества опять привело Черногорию к анархии. После смерти Пламенаца Черногорский собор избрал на престол Петра.

Из Карловцев, где он был коронован, Пётр отправился в Россию в целях улучшения отношений с русским двором. Но его ожидал недружественный приём. Князь Григорий Потёмкин выслал его из Санкт-Петербурга. Одна из версий гласит, что причиной этому послужило то, что владыка встретился с сербским генералом Семёном Зоричем, недоброжелателем князя. Не исключено и то, что Потёмкин узнал, что черногорцы просили покровительства Австрии.

Императрица Екатерина II, пытаясь уладить конфликт, пригласила владыку к себе ещё до того, как он покинул границу империи, но Пётр был глубоко оскорблен. По возвращении на родину он поклялся, что ноги его не будет в России. Однако вскоре он заявил: «Тот, кто против России, тот против всех славян», так как Российская империя всегда была верной союзницей Черногории (Јован Милићевић, Црна Гора 1797—1851, Петар I Петровић, Идеја о обнови српске државе Историјa српског народа, V-1, Београд 1994). Это было связано с тем, что когда Петр находился в России, княжество Черногория подверглось нападению турецкого визиря (министра султана) Махмуда-паши Бушатлия, который добрался до Цетинья, где сжёг монастырь.

Австрия и Россия откликнулись на призыв помочь Черногории в оборонительной войне против Османской империи. Но черногорцы и сами умели побеждать. В 1796 году одержали две крупные победы, несмотря на численное превосходство противника. В результате Черногория полностью освободилась от власти Османской империи.

Потом, правда, возникало много непредвиденных ситуаций. В 1806 году армия Наполеона Бонапарта стремилась укрепить свою власть в Черногории. Армия епископа Петра, русские войска и русский флот во главе с адмиралом Сенявиным, вынудили французские войска отступить.

В войне 1807—1812 года османские войска, которых поддерживали французские отряды, нападали на Черногорию по всей границе, а черногорцы не успевали отбить все нападения. Венский конгресс не признал Черногорию суверенным государством.

В планах Петра было создание Балканской державы, включающей Боснию, Сербию, Черногорию и Хорватию со столицей в Дубровнике. Но этот план в то время осуществить было невозможно.

*Арсений Пламенац (? – 1784) – правитель Черногории, предшественник Негоша.

Пламенац тоже был священником. Сменил Степана Малого в 1782 году. Однако назначение Арсения вызвало племенные раздоры. Против него выступили члены рода Петровичей-Негошей и, даже став после смерти Саввы Петровича единственным митрополитом, Арсений вынужден был проживать в монастыре Брчели и государственными делами не занимался.

Нерчинская каторга

Приговорённые к каторжным работам ссылались в Нерчинский горный округ Забайкалья, где действовал свинцово-серебряный рудник. Зерентуйская каторжная тюрьма приняла первых узников в 1739 году. Сначала уголовники содержались вместе с политическими. Лишь после восстания декабристов их разделили. Тогда в Зерентуй пришла партия бывших военнослужащих Черниговского полка. В их числе и Иван Сухинов.

Он добирался до Нерчинского горного округа пешком почти два года. И Сухинов тут же составил заговор с целью освобождения всех каторжан. Этот заговор был раскрыт, Сухинова приговорили к смертной казни, но он повесился накануне сам.

Любопытные заметки оставил о Нерчинской каторге писатель Сергей Максимов. Его книга «Тюрьма и ссыльные» была запрещена цензурой для свободного распространения и предназначалась только для служебного пользования. Но Максимов публиковал отрывки из неё в периодических изданиях, и россияне о Нерчинской каторге знали. Всего через 8 каторжных тюрем прошло около миллиона человек. В 1874—1890 годах все политкаторжане – в основном это были революционные народники – отбывали свои сроки на Каре, с 1890 года – в Акатуевской каторжной тюрьме. В их числе были и участники польского восстания 1830—1831 годов, и декабристы, и петрашевцы, и Николай Чернышевский, и народовольцы, и эсеры. После Февральской революции 1917 года все политические заключённые были освобождены, Управление каторги ликвидировано.