Китай. Полная история

Однако шанцы умели создавать сложные земляные сооружения, такие, например, как дамбы или искусственные каналы, но эти сооружения создавались для защиты полей и поселений от воды, а не для приведения ее на поля. Хуанхэ – грозная река. Во время летних половодий, вызванных муссонными дождями, подъем уровня воды на равнинных участках может доходить до 5 метров! Поэтому здешние жители говорят, что умный сначала строит дамбу, а после – дом, а дурак поступает наоборот.

Шанцы знали шелководство и выращивали тутовые деревья для разведения шелкопряда. Шелководство возникло еще в дошаньский период в культуре Яншао, но в эпоху Шан его довели до совершенства.

Приручив лошадь, шанцы стали запрягать ее в повозки, наряду с быками, и употреблять в пищу ее мясо, но для обработки земли лошадей и быков они не использовали. Земля обрабатывалась вручную, мотыгами. В скотоводстве, имевшем для шаньцев очень важное значение, доминировало разведение быков, лошадей и овец, но также разводились и свиньи, и козы, и домашняя птица (куры, гуси и утки).

Ремесла

Качество изделий Шанской цивилизации, а также характерное для нее обособление ремесла от земледелия (большинство мастерских находились в столице и близ нее) свидетельствует о том, ремесла у шанцев выделились в отдельные профессии. Тот, кто умел работать с камнем или бронзой, не обрабатывал землю и не разводил скот. Обособление ремесел позволило шанцам достичь больших успехов в различных направлениях, начиная со строительства монументальных зданий и заканчивая литьем бронзы.

В шанских городах, окруженных массивными земляными стенами, важные здания строились из дерева с частичным использованием камня. Стояли такие дома на фундаментах из земли, утрамбованной до твердости камня. Уже в ту эпоху сформировалось характерная для китайской архитектуры прямолинейность. Прямоугольные или квадратные здания стояли на прямых улицах в городах, имевших квадратную форму (или же близкую к квадрату). Самое большое из обнаруженных зданий представляет собой деревянное строение, стены которого имеют длину около 30 метров! Поддерживавшие это здание деревянные колонны стояли на каменных опорах. Но целиком из камня шанцы здания не строили. Кирпича и черепицы они не знали, крыши делались из дерева или из соломы.

Деревня Баньпо (археологический памятник)

Стены домов попроще плелись из прутьев, а затем обмазывались глиной. Такие дома обычно имели круглую форму. Крылись они соломой и довольно сильно утапливались в землю.

Поражают воображение гробницы шанских правителей – состояли из огромные квадратные сооружения, наполовину утопленные в землю, покрытые деревом и деревом же облицованные. Можно сказать, что посмертные жилища шанских ванов ничем не уступали прижизненным.

Гробница леди Фу Хао

В производстве бронзовых изделий шанцы добились совершенства как функционального, так и эстетического. Идеальная форма, художественное украшение и широкое разнообразие – вот визитная карточка шанской «зеленой» бронзы.[18] Из бронзы изготовлялись не только различные предметы, но и деньги. Основным средством платежа служили раковины морских моллюсков каури, также называемых фарфоровыми улитками, но наряду с раковинами в обращении ходили их бронзовые копии. Уже тогда появился характерный китайский обычай дырявить деньги и составлять из них связки.

Политическое устройство шанского государства

Государство Шан управлялось ваном, который опирался на правителей территориально-административных единиц и высших сановников, то есть – на аристократию. Все государство со всем его достоянием принадлежало вану. Ван был верховным правителем, верховным главнокомандующим и верховным жрецом, посредником между миром мертвых и миром живых, имевшим право совершать важнейшие торжественные ритуалы в честь покойных предков-правителей. Шанский ван мог выйти с мотыгой или серпом на поле. Участие вана в сельскохозяйственных работах носило сакральный характер, являлось гарантией обильного урожая и всеобщего благоденствия.

Шанская администрация делилась на три основные категории – помощники вана чэнь-чжэн, военные начальники у-гуань и канцеляристы ши-гуань. К помощникам вана относились высшие чиновники и правители областей, которым ван делегировал часть своих полномочий. К категории у-гуань относились не только военные командиры, но и те, кто обеспечивал вана всем необходимым для охоты (например – конюшие и псари). Все прочие чиновники и жрецы относились к категории ши-гуань.

В армии была своя особая иерархия. Близкие родственники вана с воинами, принадлежащими к его клану составляли Ван-цзу – корпус правителя, элитарное воинское соединение. Дальние родственники вана вместе со своими кланами составляли Доцзы-цзу, что можно перевести как «корпус принцев». Ниже стояли корпусы, называемые Сань-цзу и У-цзу, которые составляли основной костяк шанской армии.

Изначально шанские ваны не передавали свою власть потомкам по наследству. После смерти вана власть переходила к наиболее влиятельному члену его клана, то есть вместо принципа «от отца к сыну» работал принцип «от брата к брату» (к условному брату). Но в определенный момент власть ванов упрочилась настолько, что они уже могли позволить себе не считаться с интересами своего клана, а учитывать только интересы своей семьи. Тогда заработал принцип передачи власти от отца к сыну.

Шанская армия

Государство Шан вело постоянные войны и нуждалось в большой сильной армии. Профессиональная шанская армия насчитывала около 10 000 человек (усредненные данные). Для того времени и для той численности населения это было очень много. Давайте вспомним, что численность населения в ту эпоху колебалось от 150 000 до 200 000 человек. Армия состояла из пехотинцев, конницы и пароконных колесниц, похожих на те, что использовались на Ближнем Востоке.

На основании этого сходства некоторые историки склонны считать, что между государством Шан и Ближним Востоком существовали какие-то связи. Это мнение подкрепляется тем, что для боевых колесниц годились далеко не все лошади, а только быстроногие, сильные и выносливые породы, которые специально выводились для этой цели на Ближнем Востоке.

Но где Ближний Восток и где земли Шан? Расстояние между Шан и Ближним Востоком по прямой составляет более 6 000 километров, а реальный путь вдвое длиннее и полон опасностей… Ради чего шанские торговцы (а ведь именно с торговли и начинаются все путешествия) стали бы пускаться в такую даль? В параллельном изобретении однотипных боевых колесниц в разных концах света нет ничего удивительного, ведь все, что имеет одинаковую функцию, схоже между собой.

Боевые колесницы в то время были супермощным оружием, которому кочевые племена не могли ничего противопоставить. В двухколесную колесницу запрягали пару лошадей, которыми правил колесничий. С одной стороны от него стоял воин с копьем или каким-то еще оружием на длинном древке, а с другой находился лучник. Колесницы использовались не только в сражениях, но и на охоте.

Колесницы были супероружием, но основу армии составляли пехотинцы, объединенные в небольшие отряды, которые насчитывали около 80 человек. Шанские воины были вооружены бронзовым оружием и носили комбинированные бронзово-кожаные доспехи. Войны велись ради добычи – новых земель, рабов, скота и прочих материальных благ, так что хорошее оснащение армии было экономически выгодным.

Шанские колесницы

Шанский бронзовый шлем

Шанский боевой кинжал и церемониальный скипетр

Религия

Верховным божеством шанцев был Шан-ди, верховный владыка и первый из предков, покровитель всего шанского государства и его первый ван. Другие умершие правители тоже обожествлялись, как великие предки. По сути дела, любой знаменитый добродетельный человек после смерти мог стать божеством и, чаще всего, становился им. Шанские боги были духами великих предков, а не какими-то сверхъестественными созданиями или великими героями. Они не совершали никаких подвигов, а только лишь опекали своих потомков, живущих на земле. Мифологическая составляющая у шанских верований была крайне бедной.

В честь богов шанцы устраивали ритуальные пиршества, во время которым богам приносились жертвы, в том числе и человеческие. Потребность в людях для жертвоприношений была одной из причин постоянных войн. Приносить шанцев в жертву шанским богам было недопустимо и несообразно. Жертвой мог стать только враг.

Интересной особенностью шанской культуры было отсутствие храмов и вообще каких-либо религиозных сооружений, за исключением алтарей, посвященных предкам. Изображений шанских божеств до нас тоже не дошло. Возможно, что они существовали, но в весьма малых количествах.

Примечательно, что мнение о нахождении Китая в центре мира родилось еще в шанскую эпоху. Точно так же было устроено все на Небе. В центре небесных владений, над шанской столицей, находился небесный дворец Шан-ди, окруженный дворцами других богов. Дальше жили почтенные духи предков шанцев, а где-то на периферии обитали злые духи и божки варварских племен. Такое представление пришло на смену более древнему мифу о Ди-му – Древе владык, на ветвях которого обитали духи умерших правителей. На самой вершине этого дерева находился Шан-ди, отчего некоторые ученые трактуют его имя как «Владыка, сидящий на самом верху [дерева]».

Ни мифов, ни легенд, ни героического эпоса… У шанцев все было предельно просто и прагматично. Живые приносили духам умерших предков жертвы, а духи в обмен на это заботились о живых.

Великий Ван У Дин и Ван Ди Синь, могильщик Шан

Наибольшего могущества Шанское государство достигло при ване У Дине, который правил во второй половине XIII века до н. э. При этом правителе государство Шан значительно расширилось и всячески процветало. В историю У Дин вошел как мудрый правитель и великий завоеватель, устрашивший воинственных соседей и присоединивший к государству Шан обширные новые территории.

Срок правления У Дина был необычайно долгим – он оставался у власти в течении 57 лет и все эти годы были годами благоденствия. Не исключено, что кто-то из предшественников У Дина тоже был выдающимся правителем, но У Дин является первым из ванов, о котором упоминается в дошедших до нас письменных источниках – уже известных вам цзягувэнь.

Полной противоположностью У Дину оказался ван Ди Синь он же – Чжоу Синь, правивший с 1075 по 1027 годы до н. э. Если отсчитывать от У Дина, то Ди Синь был девятым правителем Шан. Если У Дина называют «Великим», то о Ди Сине вспоминают как о жестоком и несправедливом правителе, который привел государство Шан к краху.

Вот что писал о Ди Сине в своих «Исторических записках» Сыма Цянь: «Император Чжоу был красноречив, ум имел живой и острый, соображал он быстро и вообще превосходил других своими способностями и физической силой – он мог без оружия бороться с дикими зверями. Чжоу был достаточно знающим для того, чтобы не обращать внимания на увещевания и был достаточно красноречив для того, чтобы приукрашивать ложь. Он хвастался перед подданными своими способностями, вознося себя над всеми остальными, которых он считал ниже себя. Чжоу любил вино, развлечения и был распутником… Он увеличил подати… Он пренебрежительно относился к духам… Он собирал большие сборища, наполнял вином пруды, устраивал лес из мясных туш и заставлял мужчин и женщин нагими гоняться друг за другом мимо этих прудов и деревьев…».

Ди Синь относился к тем правителям, которые хорошо начинают, но плохо заканчивают. Но конец Ди Синя стал началом нового государства, поэтому речь о нем пойдет в следующей главе.

Глава вторая

Эпоха Чжоу (1026–221 до н. э.)

Свержение Шан

Можно сказать, что правители династии Шан сами вырастили своих могильщиков – племя чжоусцев, которые кочевали на землях, расположенных западнее империи Шан.

Когда-то чжоусцы были одним из многих кочевых племен, но по мере контакта с шанской цивилизацией они выдвинулись вперед, потому что быстрее других перенимали шанские достижения. Соседство с развитой оседлой цивилизацией всегда благотворно сказывается на кочевниках, но одни племена при этом развиваются быстрее, а другие – медленнее.

Существует предание (вошедшее в «Исторические хроники» Сыма Цяня), согласно которому девушка по имени Цзян Юань увидела в поле след великана и захотела наступить на него. Исполнив свое желание, она ощутила в себе некое движение и в положенный срок родила сына… В народном варианте легенды Цзян Юань выступает девственницей (вот еще один пример непорочного зачатия), а Сыма Цянь приводит легенду в варианте, облагороженным историками дома Чжоу[19] – у него Цзян Юань является старшей женой правителя мифического государства Ку.

Сначала Цзян Юань бросила своего новорожденного сына на улице, где лошади и быки обходили его, чтобы не причинить вреда. Затем она пыталась бросить его в лесу, но ей помешали люди. Когда же ребенок очутился на льду в канаве, слетелись птицы и укрыли его со всех сторон своими крыльями. Только тогда Цзян Юань поняла, что родила необыкновенное дитя. Она подобрала сына и вырастила его. В память о том, что родная мать пыталась его бросить, мальчик получил имя Ци.[20] Вот здесь-то и приложили руку чжоуские историки, чтобы предок основателя династии рос при дворе правителя.

Хоу-цзи

Ци с младенчества проявлял недюжинные таланты по части земледелия. Он выращивал превосходные бобы и коноплю, знал, что нужно земле и чем ее лучше засеять, и потому получал хорошие урожаи. За это император Яо выдвинул Ци на должность управителя земледелия – хоу-цзи[21] (одну из высших должностей в древних государствах) и пожаловал Ци земли в области Тай. Хоу-цзи Ци получил родовое имя Цзи. Его потомок по имени Цзи Ли успешно был правителем племени чжоусцев и вассалом империи Шан с почетным титулом си-бо – правителя Запада. Сын Цзи Ли Чан, известный под именем Вэнь-вана – Просвещенного правителя, вошел в историю как образец добродетели, мудрости и человеколюбия. Он был вассалом распутного и жестокого Ди Синя, которого пытался наставить на путь истинный и поплатился за это свободой. Но чжоусцы смогли выкупить своего правителя.

Ли Чан правил около полувека. Во время своего правления он всячески способствовал развитию и просвещению чжоусцев, в результате чего они поднялись до уровня шанцев. Наряду с этим Ли Чан вел переговоры с правителями других племен, настраивая их против династии Шан. Своему старшему сыну Фа, известному под именем У-вана – Победоносного правителя, Вэнь-ван оставил сильную армию и множество союзников, горевших желанием освободиться от власти Шан. Благодаря стараниям Вэнь-вана, армия чжоусцев ничем не уступала шанской. У чжоусцев было все, начиная с бронзового оружия и заканчивая боевыми колесницами, этими танками древнего мира. Чжоуская армия была не только оснащена, но и обучена по шанскому образцу.

Численный перевес был на стороне У-вана. Согласно хроникам, на его стороне выступили 800 правителей. Число 800 вряд ли соответствует действительности, скорее всего оно является производным от счастливой восьмерки.[22] Разумеется, 400 правителей ни в коем случае не могли бы поддержать У-вана, даже в том случае, если бы их было столько, в хроники попало бы более благоприятное число.

У-ван поднял восстание. Небо благоволило У-вану, а от Ди Синя оно отвернулось. В 1027 году до н. э.[23] около селения Муе состоялась битва двух армий. Поражение шанцев, которыми командовал Ди Синь было предопределено еще до начала сражения. Часть воинов отказалась сражаться, поскольку ненавидела жестокого правителя, а многие перешли на сторону У-вана и сражались в рядах его армии против своих бывших товарищей. Ди Синь бежал в свой дворец, где покончил жизнь самоубийством. В лучших традициях древности, У-ван приказал отрубить у трупа Ди Синя голову и, как писал Сыма Цянь, «подвесил ее к большому белому знамени», то есть – выставил на всеобщее обозрение.

Одержав великую победу, У-ван повел себя наидостойнейшим образом. Захватив столицу Шан, он первым делом совершил жертвоприношение в честь шанских Великих Предков, а затем посадил на престол У Гэна, сына Ди Синя. Правда, в качестве советников (то есть, по сути, надсмотрщиков) к новому императору были приставлены братья У-вана Гуань-шу и Цай-шу. После этого У-ван возвратился в свои владения.

У-ван

Благородство – похвальное качество, но в политике оно не стоит и стертого цяня.[24] В политике правят сила и выгода. Разумеется, У-ван не отказался бы от того, чтобы самому стать правителем государства, но он не мог этого сделать, потому что в глазах окружающих он был всего лишь одним из удельных правителей, не имевших права на престол. Пришлось представить дело так, будто восстание было поднято только для свержения тирана Ди Синя, а не ради захвата верховной власти. Но то была формальная сторона дела. Фактически же в государстве Шан начали править чжоусцы. Большинство историков не рассматривают У Гэна в качестве последнего императора династии Шан, а считают, что смена династий произошла на Ди Сине.

Вскоре после свержения Ди Сяня возникло серьезное осложнение. У-ван скончался, причем в довольно молодом возрасте – ему было не то 44, не то 53 года. В глазах народа смерть У-вана стала наказанием Неба. Каким бы плохим не был бы правитель, тот, кто свергает его, бросает вызов Небу и должен ждать кары. Сын и наследник У-вана Чэн-ван был несовершеннолетним, регентом при нем стал один из братьев У-вана по имени Чжоу-гун.

Дальше события стали развиваться очень интересно. Два брата Чжоу-гуна – Гуань и Цай, приставленные У-ваном к шанскому правителю У Гэну, оказались недовольными тем, что Чжоу-гун взял на себя (то есть – присвоил) обязанности регента при их малолетнем племяннике. Они подговорили У Гэна выступить против Чжоу-гуна. Противоборство шанцев и чжоусцев, которое надо рассматривать как борьбу за власть между чжоускими принцами, растянулось на 3 года. Чжоу-гун победил и его победа (вторая победа чжоусцев над шанцами за короткое время) стала доказательством того, что Небо отвернулось от Шан и благоволит Чжоу. Теперь уже никто не сомневался в том, что Небесный мандат перешел от Шан к Чжоу.

Чжоу-гун приказал расселить шанцев между чжоусцами и другими племенами, поскольку собранные вместе они представляли для него опасность. Но для спокойного правления государством этой предосторожности было недостаточно. Следовало как-то обосновать легитимность новой династии Чжоу в мире, где испокон веков правила династия Шан.

Испокон веков, обратите внимание на это обстоятельство.

Надо сказать, что шанцы, при всей их развитости, уделяли истории довольно мало внимания и совершенно не интересовались тем, что было до появления государства Шан. На чистом листе бумаги можно написать все, что угодно. Чжоуские историки выдумали (именно что выдумали) государство Ся, которое существовало до государства Шан. При таком раскладе династия Шан утрачивала свое право на первозданность, на извечное благословение Неба. Все меняется в этом изменчивом мире. Луна сменяет на небе Солнце, а одна династия сменяется другой и ничего удивительного в этом нет. Пока правители ведут себя должным образом, Небо покровительствует им, но Небесная благодать может иссякнуть, если на престоле окажутся недостойные. Тогда происходит передача Небесного мандата на правление…

Понимал ли Чжоу-гун (нет сомнений в том, что государство Ся было выдумано с его одобрения или, даже, им самим) что он создает проблему, которая будет волновать умы спустя тысячелетия? Многие историки верят в существование династии Ся, несмотря на полное отсутствие доказательств. Имеются в виду прямые доказательства, какие-то артефакты эпохи Ся, подобные цзягувэнь.

Можно с уверенностью предположить, что шанский Ди Синь не был настолько плох, а чжоуский Вэнь-ван не был настолько хорош, как рассказывается в хрониках. Вполне возможно, что Ди Синь повелел заточить Вэн-вана в темницу не из-за его увещеваний, а по какой-то иной причине…

Рассуждать можно долго, но давайте оставим рассуждения в стороне и обратимся к фактам.

Победив своих братьев, выступавших в альянсе с управляемым ими шанским правителем, Чжоу-гун завершил смену династий. Государство Шан исчезло, как принято говорить «и на земле, и на бумаге». На смену ему пришло государство Чжоу, основанное родом Цзи. Передача Небесного Мандата от одной династии к другой была основательно обоснована. Потенциально враждебных шанцев рассредоточили между чжоусцами и другими племенами. Шан сменилось Чжоу и это главное.

Новым правителям была нужна новая столица. Чжоусцы начали строить новый город Лои, ныне известный под названием Лоян. Основателем Лояна принято считать Чжоу-гуна, хотя нельзя исключить, что строительство этого города было начато еще при У-ване. Сыма Цянь писал о том, что У-ван начал строить столицу Чжоу в Лои «но затем уехал», а впоследствии Чэн-ван, уже ставший совершеннолетним, послал Чжао-гуна возобновить строительство Лои согласно воле У-вана. Но, тем не менее, в наши дни в центре Лояне стоит памятник Чжоу-гуну – основателю города.

По отношению к племяннику Чжоу-гун повел себя достойно. Когда Чэн-ван стал взрослым, Чжоу-гун передал ему бразды правления, а сам стал советником правителя. Регентство Чжоу-гуна длилось семь лет. Образно говоря, он очистил рис, оставленный умершим отцом (У-ваном) от шелухи, сварил его и преподнес сыну (Чэн-вану).

Проблемы государственного устройства

«Даже если кормить журавля жемчугом, в феникса он не превратится», говорят в провинции Фуцзянь. Чжоусцы победили шанцев и предприняли меры для того, чтобы закрепить свою победу. Самое страшное, что может произойти во время смены династий – это гражданская война, могущая расколоть государство на несколько частей. Благодаря усилиям Чжоу-гуна и Чэн-вана, этого не случилось. Напротив, территория Чжоу оказалась больше территории Шан, потому что в новое государство вошли земли чжоусцев и ряда других дружественных племен. Но чжоусцы не смогли перенять порядок государственного управления, существовавший у шанцев. Они не смогли организовать сложное централизованное государство, с разноуровневой администрацией и прочими составляющими. Этого не позволял уровень развития чжоуского общества. Чжоусцы многое переняли у шанцев и, благодаря своей пытливой восприимчивости смогли их победить, но одно дело – научиться делать колесницы и управлять ими, и совсем другое – создать эффективный государственный аппарат, работающий как часы.

В едином государстве должна быть только одна голова – правитель, имперский центр. Власть правителя распространяется на всю территорию государства, правитель (центр) назначает и смещает чиновников на местах, которые управляют по установленным им законам.

Управление государства Шан было довольно далеко от централизованного идеала. Владения, которые шанский ван раздавал своим приближенным, управлялись «полуцентрализованно» – вассалы-наместники пользовались большой властью в своих владениях. Племена, перешедшие под руку вана, сохраняли частичную самостоятельность. К чему это привело, можно видеть на примере чжоусцев, которые развивались, крепли, приобретали союзников и, в конце концов, свергли своего господина. Чжоуским правителям следовало извлечь урок из случившегося и принять меры к тому, чтобы с ними ничего подобного не произошло. Урок они извлекли, но централизованного государства построить не смогли. А оно было нужно им гораздо сильнее, чем шанским ванам, легитимность которых выглядела извечной и не подлежащей оспариванию. Кроме того, территория государства Шан была меньше, чем территория Чжоу, а население было не настолько пестрым.

Модель своего государства чжоусцы скопировали у шанцев. Однако достоинствами шанского устройства они в полной мере воспользоваться не могли, потому что не понимали до конца сущности управления большим государством, а вот недостатки – самостоятельность региональных правителей, проявились гораздо резче. Уделы, которые создавали чжоуские правители, становились бомбами замедленного действия. С течением времени власть местных правителей укреплялась все больше и больше, а централизованная власть слабела.